Текст книги "Медвежья страсть (СИ)"

Автор книги: Элис Мэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Эпилог

Год спустя

– Полина, – позвала Ксюша, заходя в дом и отряхивая с куртки крупные хлопья снега. – Собирай малышню, пойдём гулять. На улице погода сейчас шикарная, а к вечеру метель обещают. Так что давай, собирайтесь.

– Сейчас, – улыбнулась я и побежала наверх одевать моих «медвежат».

Да-да у нас родились малыши, а точнее близнецы. Мальчишки, как две капли воды похожие друг на друга. И чтобы не вводить вас в заблуждение скажу сразу, шерстью они не были покрыты и родились совершенно обычными младенцами. А межвежатами это я их так, в шутку называю. Хотя, если подумать через десяток лет они действительно станут медведями, как их отцы, когда проснётся их вторая звериная сущность, которая пока дремлет внутри каждого из них.

Когда я узнала, что жду близнецов, то очень удивилась. А Илья мне объяснил, что это у них такие семейные гены. В роду Авериных всегда первыми рождаются только близнецы. И у отца Ильи был тоже брат близнец, но судьба у них сложилась немного иначе, чем у нас. Одному брату посчастливилось встретить свою истинную пару (отцу Руслана и Ильи), а у второго был договорной брак.

Очень хочу верить и в тайне надеюсь, что судьба у моих мальчиков будет такая же, как у нас с близнецами. Что встретят они когда-нибудь свою пару, одну единственную и будут оба счастливы так, как были счастливы мы.

Были…

Так мало… Так ничтожно мало.

Прошёл целый год, а мои раны на сердце до сих пор кровоточат. Не знаю, чтобы со мной было если бы не Илья. Если бы его не было рядом… Наверное, я бы сошла с ума от горя. Сгорела от тоски, как говорят у оборотней, когда обрывается связь.

Я действительно не ощущала больше нашу связь так, как раньше или так, как сейчас с Ильёй. Она словно растворилась. Но и то, что его больше нет я тоже не чувствовала. Или просто не хотела?

А потом я почувствовала первые толчки наших малышей. И мир снова взорвался фейерверком эмоций, которые я испытала в тот момент. Мысли о них придавали мне силы к жизни, не давали тоске поглотить меня в свою пучину. А когда они родились… когда я впервые увидела их, когда взяла на руки и вдохнула их сладкий родной аромат, боль отступила. Она не исчезла, нет, но притупилась, и я почти не стала её замечать, переключив своё внимание на малышей.

Илья был очень счастлив, когда впервые взял на руки своих сыновей. Такой восторженной улыбки я не видела на его лице уже давно. С тех пор как…

Знаю, он тоже страдал. Ведь Руслан был не просто братом, он был его близнецом, зеркальной половинкой его души. И потеря этой половинки была большим потрясением.

Как-то проснувшись посреди ночи и не обнаружив его в постели, я спустилась вниз. Илья сидел в широком кресле напротив камина и смотрел, как языки пламени пожирают сухие паленья. Его взгляд был пустым и отстранённым, словно кто-то взял и выкачал из него всю жизнь. В этот момент он казался таким… беззащитным, сломленным, потерянным.

Я закусила губу, ругая себя за то, что столько времени вела себя как эгоистка. Оплакивала свою потерю, совсем не замечая, как он тоже страдает.

Когда мне было особенно плохо, он всегда был рядом, успокаивал, вновь и вновь возрождая к жизни. А сам нёс свою боль глубоко внутри, скрывая её под завуалированным панцирем. И я даже не представляла, насколько ему было больно.

После того, как поисковый отряд окончательно опустил руки, Илья ещё неделю бродил возле тех скал в облике зверя – не мог успокоиться. Об этом мне потом Ксюша рассказала. Но тогда я сама пребывала в диком шоке, поэтому не замечала ничего вокруг.

На цыпочках бесшумно пересекла гостиную и забралась к нему на колени, обняла руками его торс и прижалась к сильной груди. Он обнял меня в ответ, натягивая на мои голые ноги тёплый плед. Так мы и сидели вместе слушая, как потрескивает огонь в камине, как бьются в унисон наши сердца и как тепло становится на душе от осознания того, что мы есть друг у друга, что скоро у нас родятся наши детки и ради них мы должны продолжать жить.

– Я люблю тебя, Илья, – тихо прошептала, уткнувшись носом в его грудь.

Он наклонился ко мне и, поцеловав кончик носа, ответил:

– Я тоже люблю тебя, солнышко.

Я сама потянулась к нему за поцелуем. Прикоснулась к таким родным и тёплым губам, по которым неимоверно скучала. Илья глухо простонал и с каким-то отчаянием набросился на мои губы. Словно так же нуждался в них, как и я в его. Мы целовались с таким упоением, что голова шла кругом. С жадностью ненасытно, словно мы путники в пустыне, которые всё никак не могут напиться воды.

Илья подхватил меня на руки и аккуратно положил на ворсистый ковёр напротив камина, на котором мы занимались любовью, упиваясь нашей близостью, наслаждаясь единением душ и обнажённых разгорячённых тел. Наверное, эта близость нам обоим нужна была как воздух. Чтобы вдохнуть в нас жизнь, чтобы напомнить кто мы и насколько сильно нуждаемся друг в друге.

И вот сейчас глядя на наших малышей, я понимаю, что да, ради этого чуда стоило жить. Руслан был бы в восторге от них, так же как и мы с Ильёй. Они такие забавные, наши мальчишки. И так похожи на своих отцов. Маленькие, но уже такие сильные и шустрые, что за ними только глаз да глаз.

Вы не поверите, но да, дети оборотней развиваются гораздо быстрее чем человеческие, особенно те, которые были рождены от истинных пар. Нашим малявкам ещё четыре месяца, но они уже вовсю ползают и лопочут осмысленно и так много, что я не перестаю удивляться. А Илья говорит, что это нормально, что все дети оборотней так развиваются. И ближе к году они вообще будут нормально говорить, как например, пятилетние дети.

Вот так. А пока мне остаётся только удивляться и радоваться, глядя на моих непоседливых и игривых «медвежат».

На улице было действительно хорошо. Конец февраля, а погода стояла на удивление тёплая. С неба, крупными белыми хлопьями падал снежок, покрывая крыши домов и верхушки деревьев свежим снежным покрывалом.

Мы усадили малышей в санки и не спеша катались по всей территории клана. Максим с Русланом притихли и с любопытством вертели головками, разглядывая всё вокруг.

Да, мы назвали одного сына в честь Руслана. Илья предложил, а я его поддержала.

– Слушай, Ксюш, а давай прогуляемся до дальнего дома, который в лесу? Я так давно там не была, – предложила я.

– А давай, – согласилась Ксюша.

– Надеюсь, Илья не будет сильно ворчать за то, что мы покинули территорию клана. Сама бы я туда, конечно не пошла, а с тобой…

– Да не волнуйся. Вся территория вокруг клана хорошо охраняется. Особенно сейчас, когда у нас… хм… столько гостей в клане.

Я улыбнулась, понимая, о чём она.

За этот год много чего произошло и изменилось в нашем клане. Карина оказалась истинной парой Никиты. Вот это был сюрприз для всех. Особенно для Ксюши. Она долго смеялась, когда Никита совершенно искренне пришёл извиняться перед ней, что, мол дал ложную надежду на брак, а сейчас не может жениться, потому что встретил свою единственную. Ксюша его успокоила, а потом поздравляла обоих и желала им большого счастья.

Я потом как-то спросила её, не расстроилась ли она, что так получилось с Ником. А она ответила, что нет. Сказала, что даже рада, что всё получилось именно так. Было бы гораздо тяжелее, если бы это случилось, после того, как они заключили брак. А всё к тому и шло – настойчивость Никиты и уговоры близнецов. Рано или поздно она бы уступила их напору. И что бы было тогда? Душевные мучения троих связанных между собою оборотней? А если бы к тому моменту у них появились дети? В общем, узнав эту новость, Ксюша десять раз перекрестилась, хоть и не верила в нашего Бога.

Сначала мне было очень жаль, что у Ксюши не сложилось, а потом я увидела, как счастливы были Карина с Никитой, как упивались они своим счастьем, как светились от радости их лица, что все сомнения тут же отпали. Да, именно так и должно быть. Так правильно.

И кто бы знал, как Ксюша была права, отказываясь от брака с Никитой. Вы даже себе не представляете, что случилось совсем недавно. Илья налаживал контакты в своём бизнесе с американскими кланами беров. И вот неделю назад для заключения бизнес-контракта к нам приехал его партнёр, глава клана гризли из Северной Америки – Джон Саймон Грин.

И что бы вы думали. Он Ксюшку нашу как увидел, извинился перед Ильёй и без объяснения причин взвалил ошалевшую девушку себе на плечо и уволок в лес.

Я так и стояла, ошарашено глядя им в след. Но Илья меня успокоил и сказал, что у оборотней так бывает. Когда они встречают свою истинную, то могут вести себя немного неадекватно и импульсивно. Ксюша ведь не сопротивлялась, значит всё нормально.

Что уж они делали там, в лесу, я могу только догадываться, но вернулись они оттуда слегка растрёпанные и очень довольные. А после объявили о своей свадьбе.

– Ну и как… Как у вас с Джоном?

– Как-как, вот это видела? – она оттопырила ворот кофты, демонстрируя мне уже зарубцевавшиеся отметины. – Он меня три дня из спальни не выпускал, пока как следует не отметил. Говорит, это для того, чтобы не один самец ко мне и на километр не подошёл. Самцы-ы-ы… Они такие собственники, – она возмущённо закатила глаза.

За разговором мы не заметили, как дошли до домика, в котором мы с близнецами провели нашу первую ночь. Потом мы ещё часто любили уединятся здесь, когда приезжали в клан. Я и сейчас хотела бы жить здесь, но Илья настоял, что нам с малышами безопаснее будет жить на территории клана. Поэтому, сейчас мы живём в доме их родителей.

Когда мы остановились у дома, малышня сползла с санок и начала активно копошиться на снегу друг с другом.

– Мы уезжаем через пару дней. Джон заканчивает свои дела в России и повезёт меня к себе, – она улыбнулась, слегка закусив нижнюю губу. – Поеду осваивать свой новый клан.

– Я очень рада за тебя, Ксюш.

– Ну я же говорила, что дождусь его. Правда я даже не предполагала, что он будет тако-о-о-й огромный, – томно выдохнула она и громко рассмеялась. – Представляешь, чтобы было если бы я вышла замуж за Никитку?

– Угу, представляю, – усмехнулась в ответ. – Видела, кстати, их малыша?

– Видела. Заезжала к ним вчера в гости. Хорошенький, белобрысый. На Никитку похож.

После того как Рагозин погиб власть в клане пытался захватить его племянник – Кирилл. Но его жёстко обломали.

Карина – единственная наследница Рагозина. И хотя по законам беров женщина не может брать на себя власть управления кланом, по решению Совета клан всё же унаследовала она. Потому что на тот момент, как Кирилл Рагозин начал качать свои права, Карина уже вышла замуж за Никиту и имела возле себя сильную мужскую опору. Самца достойного занять место главы клана. Никита бросил Кириллу вызов и в честной схватке надрал тому задницу так, что мало ему не показалось. Проигравший был изгнан из клана без права на возвращение. Вот так Никите, неожиданно свалилось «счастье» в виде целого медвежьего клана. Так что теперь мы дружим не только семьями, но и кланами.

Пока мы разговаривали с Ксюшей мои непоседы уже отползли на приличное расстояние исследуя новую территорию. Мы тут же бросились их догонять.

– Ага, попался! – Ксюша схватила на руки маленького Русланчика, отчего тот весело засмеялся, принимая всё за весёлую игру.

А я побежала догонять Максимку. Догнав его, подняла голову в сторону леса и замерла, оцепенев на мгновение.

Недалеко от дома, среди заснеженных разлапистых елей стоял огромный бурый медведь и сверлил меня немигающим взглядом.

Я сначала опешила и растерялась от неожиданности. В голове тут же пронеслись мысли:

«Кто он? Зачем здесь? Возможно кто-то из охраны, патрулирующей территорию. Но тогда почему он так смотрит? Почему не уходит?»

И тут в сердце что-то дёрнулось, затрепыхалось, сжалось болезненно. Понимание и узнавание начинало медленно накатывать на меня, заставляя кожу покрываться трепещущими мурашками.

– Руслан, – еле слышный шёпот, тихим шелестом сорвался с губ.

Что же это? Мираж? Видение?

Даже дышать перестала на миг, словно весь воздух из лёгких вышибли разом. Крепче сжала в руках Максимку, который тоже притих и с любопытством уставился на лесного гостя. Значит, мне не привиделось.

– Полина! – услышала встревоженный крик Ксюши. – Полина, уходи оттуда, быстро!

Я оглянулась. Она бежала ко мне с Русланчиком под мышкой. Схватила меня за куртку и потянула в сторону дома.

Медведь ударил по снегу мощной лапой и протяжно зарычал, отчего моё сердце пропустило удар и сжалось болезненными тисками.

– Быстро, Полина! Хватай Максимку, бежим в дом!

– Нет, Ксюша… ты не понимаешь… Это же Руслан. Слышишь? Это же он!

Она тянет меня за руку, по её щекам текут слёзы, а я понять не могу, почему она плачет. Почему? Ведь это Руслан! Это он. Я бы узнала его из тысячи медведей. Моё сердце не могло меня обмануть.

– Это… уже не он, Полина. Это уже не он…

Я качаю головой, не веря. Что за бред она несёт? Что за чушь? Это он! Я знаю, я чувствую, каждой клеточкой своего тела.

– Посмотри на него, – хрипло, захлёбываясь собственными слезами, произнесла она и с силой тряхнула меня за руку. Словно она уже знала то, чего ещё не знаю я. – Это больше не Руслан! Посмотри в его глаза. Они светятся красным. Не осмысленным, диким, звериным блеском. Он стал Одичалым, Полина!

– Нет, – отрицательно качаю головой. – Я не верю.

Максимка начал пищать и выворачиваться в моих руках. Я перехватила его покрепче и обернулась. Медведь так и стоял на месте и просто смотрел на нас. А потом, так же молча развернулся и направился обратно в лес. И чем дальше он удалялся, тем болезненнее сжималось моё сердце. Как будто он просто попрощаться приходил. И я больше никогда его не увижу. Словно в последний раз…

– Он уходит, Ксюша, – всхлипнула я, понимая, что моё сердце сейчас разорвётся от невыносимой, выворачивающей душу тоски.

– Пусть уходит. Теперь его место в лесу, среди диких зверей.

Мои малыши запищали, захныкали у нас на руках. А у меня пелена перед глазами и шум в ушах. Я не слышу ничего. Только звук своего бьющегося в агонии сердца.

– Я должна… Должна пойти к нему… за ним. Он приходил… Я нужна ему, – бормочу, словно сама себе.

– Что ты такое говоришь, Полина? Он дикий. Он не помнит тебя.

– Я должна, – передала Максима на руки Ксюше, поправила ему шапочку. Перевела взгляд на Русланчика, погладила его розовую щёчку и решительно произнесла. – Отнеси их к Илье, в клан. Прошу тебя позаботься о них, сейчас. Прошу…

– Нет. Полина, не смей, – она ошарашено смотрит на меня, качая головой. – Он же убьёт тебя! Разорвёт! И даже угрызениями совести мучится не будет. Понимаешь?

– Он не причинит мне вреда. Я знаю. Это же Руслан.

Малыши захныкали и закричали в голос. Ксюша опустила их на землю, чтобы посадить в санки, при этом не разрывая со мной зрительного контакта. А я начала медленно пятится назад, а потом развернулась и побежала в лес, за ним.

– Полина, не смей! Полина!

Ксюша долго кричала мне вслед. Но я знала, что должна пойти за ним. Чувствовала, что если не увижу его ещё раз, хотя бы один последний разочек, то просто не смогу спокойно жить.

Я шла за ним довольно долго, проваливаясь и утопая ногами в снегу. Даже вспотела вся от усилий, но всё равно шла – боялась потерять его из виду. Боялась, что он снова исчезнет, растворится как мираж.

Медведь шёл впереди и как будто бы даже не замечал моего присутствия. Хотя я знала, что это не так. У медведей хороший слух и он просто не может не заметить моего пыхтения и копошения в снегу. Значит, просто игнорирует? Или здесь что-то другое?

Не знаю, сколько я шла за ним вот так, но вскоре я просто выбилась из сил. Схватилась за какую-то сухую ветку и та, с громким хрустом надломилась, упав на землю. Медведь остановился и посмотрел в мою сторону. Он тяжело дышал, выпуская из ноздрей клубы холодного пара, а потом зарычал низким утробным рыком, словно угрожая или предостерегая меня не приближаться. Его взгляд был совершенно диким и пустым. Неужели он совсем не узнаёт меня?

– Руслан, – тихо позвала я.

Но медведь только фыркнул, грозно ударив лапой по снегу и развернувшись, пошёл дальше.

Нет, нет, нет! Ну куда же ты, Руслан!

Я вновь ринулась за ним.

Может быть глупо, но я отчаянно не хотела верить, что окончательно потеряла его. Разум кричал: «Оставь, отпусти!». Но сердце… Сердце умирало от тоски и рвалось к нему.

Я так была поглощена своими мыслями, что даже не заметила, что вскоре мы были в лесу уже не одни. И несколько пар голодных хищных глаз с жадностью следили за мной.

Когда до моего сознания, вдруг, донёсся пронизывающий до костей жуткий волчий вой, я забила тревогу. Огляделась по сторонам и чуть не умерла от страха.

Волки!

Вот чёрт! Только этого не хватало!

А Руслан, как ни в чём не бывало, шёл себе дальше.

Ну, понятно, ему-то что волков боятся, он же медведь. А вот мне стало не по себе.

Что же делать?

Мысль пришла внезапно. Надо поскорее догнать Руслана. К медведю волки точно побояться близко подойти. А там, будь что будет.

Но до Руслана добежать не успела, всё-таки пробираться по непроходимому снегу очень тяжело и быстро не получается. Постепенно волки окружили меня, приближаясь всё ближе. По их голодным глазам и жутким скалящимся пастям, я поняла, что была желанной добычей. И они ни фига не побрезгуют человечинкой, ради удовлетворения своего голода.

Холодный пот выступил на висках, и стало страшно до жути. И никто ведь не поможет. Даже Руслан? Ему похоже вообще по фиг и на меня и на волков. Сейчас он почему-то напомнил мне медведя-шатуна, который проснулся среди зимы и ходит по лесу как неприкаянный. Злой, голодный и не понимающий, что происходит и как он здесь оказался.

Краем глаза заметила рядом корявую разлапистую ель и прямиком помчалась к ней. А волки, словно по команде «фас», рванули за мной. И только я успела взобраться на ствол, как один из волков цапнул меня за сапог.

– А-а-а! Русла-а-а-н! – я завизжала так, что даже снег обсыпался с верхушек заснеженных деревьев.

Моё сердце стучало так громко, что казалось его стук, порвёт сейчас барабанные перепонки в ушах. И леденящий душу страх холодными липкими щупальцами сковал моё тело в стальных тисках.

Рычание волков и их дикие звериные глаза ещё больше вгоняли меня в панику, заставляя отчаянно цепляться за ствол сосны. Волки подпрыгивали, хватая меня за штаны и ботинки. И в какой-то момент я не удержалась, ноги соскользнули, и я сорвалась вниз. Упала на землю лицом в снег и крепко зажмурила глаза.

Мамочки! Неужели конец?!

Один из волков успел схватить меня за капюшон. Услышала треск рвущейся ткани и сердце на миг чуть не остановилось. А потом раздался жуткий рёв, рычание, скулёж. Я не знала, что происходит. Да и от страха просто не могла пошевелиться.

Когда всё стихло я осторожно подняла голову и ужаснулась увиденному. Весь снег вокруг был залит ярко-алой кровью и волки, изодранные в клочья лежали недалеко от меня.

И тут у меня видимо начался откат. Сильное эмоциональное перенапряжение вылилось потоком слёз хлынувших из глаз. Моё тело начала бить крупная дрожь, а глаза заволокло туманной пеленой.

Заметив движение справа, я резко перевернулась и подскочила на колени. Ко мне медленно приближался медведь. Его морда была вся в крови. Он шумно дышал, словно принюхиваясь, и смотрел на меня тяжёлым диким взглядом. А я даже дышать перестала, когда он подошёл совсем близко. Такой родной и такой… незнакомый.

– Руслан, – позвала я и робко потянулась к нему руками.

Дотронулась до мягкой шерсти, погладила, чувствуя, как медведь замер, словно прислушивался к моему голосу. По моим щекам потекли горячие слёзы, а сердце захлёбывалось от нахлынувших эмоций.

– Руслан… Мой Руслан. Родной… Прошу тебя останься со мной… не уходи. Ты так нужен мне… нам, нашим деткам. Русла-а-ан…

Но медведь мотнул головой и низко зарычал, заставляя моё сердце подскочить прямо к горлу.

– Не надо… не надо меня так пугать. Мне страшно, – всхлипнула, глотая солёные слёзы. – Любимый мой…

Медведь фыркнул, шумно выдыхая воздух, а потом развернулся и пошёл прочь.

– Русла-а-а-н! – взвыла я. – Прошу тебя не оставляй меня… Русла-а-а-н!

Но медведь больше не обращал на меня внимания, он шёл дальше, издавая глухое рычание.

Это был конец. Но моё сердце не желало мириться… оно не хотело отпускать…

Я вновь начала пробираться по снегу. За ним. Превозмогая усталость и страх… Страх потерять его навсегда.

Перчатки промокли насквозь и руки начали коченеть от холода. Ветер усилился как назло, безжалостно бросая мне в лицо горсти колючего снега. И вскоре мороз начал пробираться под куртку, к моим ногам отбирая и высасывая драгоценное тепло.

Разыгравшаяся метель застилала глаза белой пеленой. Я ещё видела его силуэт, но с каждой минутой он становился всё более недосягаемым. Мне было так холодно и больше не было сил идти. Я ещё пыталась звать его, но мои слова уносило порывом колючего ветра.

Неужели всё было напрасно? Я так надеялась его вернуть. Я была уверена, что смогу.

Упала в снег, обессиленно. Прикрыла глаза и свернулась клубочком, дрожа от холода. Наверное, так бы и замерзла в снегу. Но в какой-то момент почувствовала, как кто-то тащит меня за куртку по снегу. Кто? Куда? Мне было уже всё равно. Я не чувствовала ни рук, ни ног, только холод, сковавший всё тело.

А потом, в какой-то момент стало так тепло, что меня затрясло как в лихорадке. Зуб на зуб не попадал. Видимо организм начал отходить от холода. Я потянулась инстинктивно закоченевшими пальцами к источнику тепла. Зарылась ими в чём-то мягком и тёплом. А когда открыла глаза то поняла, что это медведь. Руслан затащил меня… Даже не знаю куда. Но здесь было темно и сухо, и почти не слышно завывания ветра снаружи.

Прильнула к нему всем телом. К мягкому, тёплому, родному. От него так и пышело жаром, как от печки. Пригрелась, слушая его мерное дыхание и не заметила, как уснула.

* * *

Проснулась, ощущая нежные прикосновения к своему лицу, волосам. Открыла глаза и увидела ЕГО. Уже не в медвежьей шкуре, а живого настоящего… моего Руслана. Как же я истосковалась, как дико соскучилась по нему. Сердце в груди затрепетало от счастья, пропуская от волнения удары, и в глазах защипало от слёз. А он улыбнулся мне и произнёс:

– Моя зеленоглазая девочка, – наклонился ко мне и прошептал в самые губы. – Как же я люблю тебя-я-я!

А потом впился в мои губы таким желанным поцелуем.

Заскользила ладошками по его обнажённой коже: по груди, плечам. Он был голый, но от его тела исходил такой жар, что я совсем не заметила, что лежу на голой земле и абсолютно не чувствую холода. Мне было тепло и хорошо.

Оторвалась от его губ, тяжело дыша и спросила:

– Где ты был, Руслан… так долго? Что с тобой случилось?

Он рассказал мне, как очнулся в скалах, в которых была пещера с протекающей в ней подземной рекой. Там он отлёживался всё то время пока в его организме шла регенерация полученных повреждений. Но видимо он хорошо приложился головой при ударе о скалы, потому что память ему вышибло напрочь. Он был полностью дезориентирован. И не мог вспомнить, кто он и как здесь оказался. Чтобы регенерация шла быстрее, ему приходилось долгое время оставался в звериной ипостаси. За это время память так и не вернулась, словно все связи с его прошлым разом оборвались. Он чувствовал в себе только зверя, свою вторую дикую сущность, поэтому зверем и остался. Целый год он бродил по тайге, пока однажды какой-то внутренний инстинкт не привёл его к нашему дому.

– Как же ты смог… Как смог обернуться обратно? Ведь ты был диким. Я думала… что уже никогда…

– Я не знаю, как. Я просто вспомнил тебя… нас. Ты мне помогла вспомнить, крошка. Я вспомнил твой голос, твой запах, что так будоражит кровь. И твои глаза вспомнил, которые околдовали меня с первого взгляда.

Я улыбнулась сквозь слёзы. До сих пор не верилось, что он жив, что рядом, что никуда больше не исчезнет.

Вдруг, Руслан напрягся, стиснув меня в своих объятиях, но прислушавшись, снова расслабился. Я сначала не поняла, что случилось, а потом услышала шум. Чьи-то шаги стремительно приближающиеся к нам где-то сверху. Распахнула шире глаза, осматривая место, где мы с Русланом лежали. Это было что-то похожее на нору. Вокруг была земля и толстые корни деревьев пробивались сквозь неё, переплетаясь плотным каркасом и не давая земле обсыпаться. А под нами были сухие листья и мелкие ветки.

Это что же, берлога моего мишки?

Но не успела я об этом подумать, как сбоку посыпался снег, наметённый за ночь снежным бураном и закрывающий вход в берлогу. Я прижалась к Руслану, но он был спокоен и на удивление расслаблен. И вскоре я узнала почему. Через отверстие в снегу показалось взволнованное лицо Ильи. А потом он и сам весь забрался к нам в берлогу. Такой же голый, как и Руслан, только весь в снегу. Видимо всю ночь искал меня по лесу в облике зверя.

– Я знал, что ты не тронешь её. Чувствовал, – произнёс Илья, глядя на брата.

– Зато вместо неё я задрал дюжину волков, – усмехнулся Руслан.

Близнецы обняли меня с двух сторон, согревая своими телами. Захотелось даже куртку расстегнуть – так мне было жарко.

И не было никого счастливее меня в тот момент. Мы снова вместе, как раньше!

– Я люблю вас, мои мишки, – всхлипнула от накативших эмоций.

– Что за слёзы, крошка? – нахмурился Руслан. – Я жив и больше никуда не собираюсь. Ты от меня теперь так легко не отделаешься, – он усмехнулся уголком губ. – Я голодный… Я жутко голодный. Ты мне задолжала целый год своей ласки, Полина. И я намерен получить ВСЁ. Каждый твой поцелуй, каждый вздох, каждый стон…

Конец