Текст книги "Небесная академия. Ученица и наездник"

Автор книги: Элис Айт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 13
Эйри

– Эйри! Пойдешь сегодня в город?

На лавку рядом уселся кто-то тяжелый, так что доска крякнула. Я на миг оторвалась от учебника.

Конечно же, Уин. Почти единственный, кто меня удостаивал вниманием всю прошедшую неделю.

Я перелистнула страницу, притворяясь, будто не заинтересовалась его предложением, и скучающим тоном спросила:

– Зачем?

– Сегодня бал у бургомистра, – заговорщицким шепотом сообщил он. – Весь преподавательский состав соберется там. Даже кое-кто из старшекурсников приглашен. Вечерние занятия в честь этого отменили.

Я все-таки закрыла книгу и взглянула на него.

– И что?

– Ну! – Уин сделал круглые глаза, поражаясь тому, какая я недогадливая. – Вечером в академии будет пусто! Ребята собираются удрать в Вайль и поразвлечься там.

О, ну конечно. Главная мечта тех, кто планировал урвать от учебы все, включая отвязные вечеринки в городской таверне. Которые вообще-то были запрещены. Как и любые самовольные отлучки из академии. Я постоянно забывала об этом, потому что прислугу частенько гоняли в город по мелким поручениям. Но если на этом ловили студента, то первый раз выносили предупреждение. Второй раз – провинившийся отправлялся на ковер не к кому-нибудь, а к самому ректору. Третий – и можно было смело укладывать вещи в дорожные сундуки.

– Что-то мне подсказывает, коменданта общежития на бал не пригласили, – заметила я. – Вместе с охраной.

– Хоэл говорит, это не проблема.

– Ах, Хоэл…

Я выглянула из-за окружающих меня завалов учебников на юркого парня, который о чем-то шушукался с половиной курса. Победитель забега оказался любителем быть первым во всем. Похоже, и в развлечениях тоже.

– Тебя тоже зовут, – доверительно шепнул Уин. – Если ты хочешь, конечно.

– А много тех, кто не хочет? – сразу заинтересовалась я.

Одно дело – когда на преступление идет весь курс. И другое – всего треть или даже четверть. Особенно если того курса – восемь человек.

– Хит и его старший брат, как и некоторые старшекурсники, приглашены на бал, – пояснил Уин. – Из остальных кое-кто сомневается. Думаю, ты сама понимаешь, что чем нас будет больше, тем лучше. А еще, – он понизил голос до едва различимых звуков, – кое-кто из старшекурсников тоже собирается в Вайль. Они покажут нам место, где можно перелезать через стену, и прикроют нас.

– Чтобы, если что, свалить все на нас, ага.

– Ректор же всех нас из академии не выкинет! Соглашайся!

Глаза у Уина горели жаждой приключений. А я колебалась.

Их-то не выкинут. Но я же не аристократ. Силвейн будет сильно недоволен, если обо всем прознает. К тому же он намекнул на днях, что, дескать, ректор был недоволен «послаблениями», которые мне оказывают. Логично – я пока ничем свой талант наездницы не подтвердила, а пользуюсь возможностями, которых нет у гораздо более привилегированных учеников. Не примут ли ко мне чересчур суровые меры в назидание для остальных?

Неожиданно над стеной книг, окружавшей меня, возникло смуглое и острое, похожее на беличье, лицо Хоэла. Юноша мне подмигнул.

– Идешь с нами? Не волнуйся, главного зануды не будет, веселье никто не испортит.

Зануда – это, видимо, о Хите. Что ж, без него всяко лучше, но Силвейн…

Я вдруг рассердилась. Силвейн сегодня будет отплясывать на балу с той душной красоткой. А я всю неделю головы от учебников не поднимаю, чтобы догнать по учебе сокурсников. Можно же и мне хоть один выходной?

А что важнее всего – когда еще выдастся такой случай, чтобы однокурсники сами куда-то позвали меня, та-хея? Прошла неделя, а они не торопились включать меня в свой круг. Уина, впрочем, тоже, но он в каком-то смысле тоже был магом – обладал даром со всеми найти общий язык.

Хотя, наверное, если бы он не общался со мной, ему было бы проще влиться в команду. А я ничем не помогала, только чуть хуже не сделала, когда попросила не распространять глупые слухи о том, что я магесса. Уин тогда здорово обиделся и сказал, что хотел как лучше.

Я взглянула на него и твердо ответила Хоэлу:

– Иду.

Парень весело хлопнул в ладоши, оглядывая учебную аудиторию. Профессор Бранвен уже давно ушла, и мы были предоставлены сами себе.

– Ну что, мы почти все в сборе, – объявил Хоэл. – Мади, осталась одна ты. Пойдешь с нами?

– Для тебя – леди Мади, – отсекла она, отточенным движением поправив белокурую прядь. – И я приехала сюда не развлекаться, а учиться. Удачно всем вам… провалиться на экзаменах.

Девушка подхватила свои учебники и с гордо поднятым подбородком вышла из аудитории. Хоэл присвистнул, но скорее печально.

– Что ж, увы, леди Осенняя Стужа отпадает. Займемся разгулом в неполном составе.

– А она нас не сдаст? – спросил Гвиллим, тот самый юноша, чей родственник служил в королевском дворце.

Неожиданно Мади высунулась из-за двери, за которой успела скрыться.

– Я отличница, а не крыса! – возмутилась она.

– Верим-верим, ты зубр, потому что постоянно зубришь, – успокоил Хоэл и оглядел нас всех. – Собираемся сразу после захода солнца в общежитии, в моей комнате. Всем быть готовым к разврату!

Кто-то засмеялся, кто-то поддержал шутку боевым кличем. Я хихикнула и поймала на себе улыбающийся взгляд Уина. Всеобщий подъем вселил хорошее настроение и в меня.

Закат, как и утверждал Силвейн, оказался полностью здоров, лакомства ему не навредили. А если сегодня все пройдет хорошо, то я по-настоящему стану частью курса. И тогда, пожалуй, еще одна маленькая мечта сбудется…

Глава 14

Когда живешь в горах, заход солнца становится сложно вычислимой штукой. Внизу, в долине, ночь наступала раньше, чем у нас, на Львиной Голове. А на Орлиной – еще позже, поскольку это была самая высокая вершина среди всех окрестных гор. Когда преподаватели говорили, что бал у бургомистра Вайля начнется на закате, это было совсем не то же самое время, когда мы собирались в комнате Хоэла, хотя делали это тоже на закате.

Я прошмыгнула к нему одной из первых и с интересом разглядывала обстановку. Забавно, что она ничем не отличалась от моей – та же самая простенькая мебель, та же расстановка. Всех студентов одинаково держали в ежовых рукавицах. Только учебники Хоэл раскладывал аккуратнее меня, будто по линейке.

Наши собрались быстро. Запыхавшийся Гвиллим ворвался с последним лучом солнца, который сверкнул за горами.

– Видел, как комендант идет к себе, – сообщил он.

– Прекрасно, – Хоэл со зловещим видом потер ладони. – У него время традиционного вечернего чая. А там ему кое-кто из старшекурсников подлил сонное зелье. Комендант продрыхнет без задних ног до полуночи. К этому сроку мы обязаны вернуться.

– Это что у тебя за друзья такие? – удивился Гвиллим.

– Лучше не знать их имен, – подмигнул Хоэл. – Опоить коменданта – это не то же самое, что погулять пару часиков в городе. Наказание будет строже.

– Дело ведь не только в том, чтобы опоить коменданта, верно? – прищурилась я.

Сонные зелья – вещь недешевая. Еще и не в каждой аптеке найдешь. Повар Мабон жаловался на бессонницу, и я знала, что аптекарь Вайля специально извещает его, когда туда заводят это лекарство. Конечно, студенты здесь учатся обеспеченные, кто-то мог купить зелье и привезти с собой. Но что-то мне подсказывало, что история совсем иная.

Хоэл сделал вид, что задумался.

– Признавайся, это ты сейчас с помощью магии мои мысли прочитала?

На миг я испугалась, что он спрашивает всерьез. После того случая с Уином мне стоило огромных усилий убедить всех, что никакими грифонами я не управляла. Но в глазах Хоэла плясали такие веселые огоньки, что я сразу поняла – он шутит. И с облегчением выдохнула.

– Я же тут проработала два месяца. Кому, как не мне, знать, что в академии туго с сонными зельями?

Юноша картинно воздел руки к небу.

– О, у нашего та-хея столько скрытых талантов – она еще и умна! Ладно, я вам расскажу, но молчок, – он прижал палец к губам и дождался наших кивков. – Эйри права, дело чуть посерьезнее. Кое-кто из студентов покопался в запасах старого архея, когда тот умер. Никто не вел учет его склянкам, и пропажу не заметили. Но если новый архей выяснит, что у старшекурсников запас магических сюрпризов, да еще полученных незаконным путем, мало не покажется всем. Поэтому осечек с нашей стороны быть не должно.

Все закивали. Коллар ни у кого симпатии не вызвал. Преподаватели странно кривились, когда кто-то упоминал его имя, а студентов он немного пугал. Архей, похоже, вознамерился во что бы то ни стало найти среди учащихся академии эн-хея. Он без предупреждения приходил на тренировки и равнодушным «безглазым» взглядом наблюдал, как старшекурсники учатся летать на грифонах.

Присутствие незнакомца тревожило молодых грифонов, но еще хуже, что оно вселяло неуместное рвение в студентов. Так, по крайней мере, считали преподаватели. Они говорили об этом между собой, но не пытались принизить тон, так что большую часть подобных обсуждений слышали и мы. Произошло уже несколько несчастных случаев из-за того, что студенты пытались выделиться перед археем и выполняли трюки, к которым еще не были готовы – ни они сами, ни грифоны. Кто-то сломал руку, кто-то – ногу, один грифон повредил крыло. Вопли преподавателя Куланна, распинающего нерадивых учеников, с тренировочной площадки на Орлиной Голове были слышны аж у нас внизу. Вина лежала, разумеется, на самих студентах, однако ректор тихо ругался, что, если бы не молчаливое подзуживание отдельных личностей, учебный год начался бы так же спокойно, как и всегда.

К нам Коллар пока не пришел ни разу. Кажется, архей был уверен, что величайший маг должен быть наездником, а первый курс еще даже в глаза грифонов не видел. Ну, вернее, видеть-то мы их видели – в небе, когда над головой стремительно пролетали старшекурсники или матюкающиеся на них преподаватели, но подходить к королям небес нам по-прежнему запрещали.

Для всего курса это было страшное разочарование. Вот они, уже на Львиной Голове, за образование выложены огромные деньги, а грифонов даже потрогать нельзя! Наверное, потому Хоэл и решился на отчаянный шаг в отсутствие преподавателей.

Я думала, что он выложит нам план действий, но юноша молчал, к чему-то прислушиваясь. Когда за окном каркнула ворона, его смуглое лицо просветлело.

– Пора. Комендант выпил свой чай. Итак, нас шесть человек. Делимся на пары и вылезаем из окна. Встречаемся внизу, за кухней. Я пойду последним, обязательно дождитесь меня. Надеюсь, деньги все взяли? – спохватился он.

При этом Хоэл посмотрел на меня. А вот это было уже обидно, так что я его взгляд проигнорировала. Может, для богатеньких мальчиков я нищенка, но лето честно отработала на кухне, и причитающееся мне выплатили. Да и контракт с Силвейном подразумевал, что, хоть я ему и должна, деньги на карманные расходы мне давали. В общем, на кружку сидра в таверне мне точно хватит.

– Не такие уж мы дураки, – проворчал веснушчатый Брейт – юноша, который с первых дней стал закадычным другом Гвиллима.

Оба были высокими, худыми и темноволосыми. Первое время я не могла отличить одного от другого и запомнила лишь благодаря веснушкам, которыми был густо покрыт Брейт и которые отсутствовали у Гвиллима. Именно эти двое в первый день учебы обнаружили, что они дальние родственники.

– Да кто вас знает, – честно ответил Хоэл и скомандовал: – Ну, первые пошли!

Все засуетились, потому что никто не успел разбиться на пары. Я вопросительно взглянула на Уина. Он сразу, не церемонясь, взял меня за руку. Но Гвиллим и Брейт успели раньше, начав залезать на подоконник.

– Ветра вам под крылья, – напутствовал Хоэл традиционным пожеланием наездников, словно два товарища уже окончили академию.

Ребята бесшумно спрыгнули на землю и скрылись за углом. Хоэл отсчитал в уме сколько-то мгновений.

– Следующие!

Мы с Уином были готовы. Он первым выбрался наружу и галантно подал мне руку. Это было очень кстати. Быстро темнело, и я плохо видела, что под ногами. Широкая, крепко держащая меня ладонь придала уверенности.

– Шевелитесь! – прошипел сверху Хоэл. – Мы должны успеть до окончания сумерек!

Замечание было разумным. Сумерки здесь, на Облачных вершинах, были короткими. Замешкаемся – потом уже попросту ничего не увидим, а надо еще как-то перелезать через стену, которая окружает академию.

Мы с Уином, который по-прежнему держал меня за руку, заторопились к углу здания. Дальше дорога вела на площадь перед главным – учебным – корпусом и затем к воротам. Фигуры Гвиллима и Брейта виднелись впереди – парни быстро шли под аркой. Я уже двинулась следом, но Уин вдруг меня остановил. Глаза его блестели.

– Ты же здесь работала? Может, есть другой путь к кухне, покороче?

Я с опаской глянула на него.

– Если и есть, мне об этом неизвестно.

– Жаль, – вздохнул он. – Могли бы попасть туда первыми. Но вторыми, пожалуй, даже лучше.

Я пожала плечами. Вот уж в чем не видела разницы, так это в том, какими поспеть к кухне.

– Идем, пока следующая пара нам в спину не уперлась, – поторопила я.

Уже выйдя на площадь, я поняла, что Уин в чем-то был прав. Ночной сторож, присматривающий за студенческим общежитием, не видел никого из нас спускающимися с крыльца. Но остальным ничто не мешало заметить, как студенты парочками на ночь глядя минуют внутренние ворота. Все здания на Львиной Голове – учебный, преподавательский корпуса, даже архейский и ректорский дома – были повернуты к воротам: кто фасадом, кто боком.

Слава милостивой Энеде, почти нигде не горело ни огонька. Окна оставались темными – все, кроме прислуги, уехали на бал. А если кто-то из оставшихся и удивился, что студенты по парам спускаются с горы, то значения этому не придал.

Тем временем тьма сгущалась. Облако, кольцом окружавшее Орлиную Голову, к ночи спустилось ниже, опять «съев» вершину Библиотечной башни. Я невольно подумала, что она похожа на привязь, за которую держится туча-конь, чтобы не улететь в небо и не развеяться.

Это было нам на руку. Тех наших товарищей, кто пойдет следом, уже с трудом получится разглядеть, хотя вокруг горы сумерки еще сливками растекались в воздухе.

Мы с Уином молчали, сосредоточенно перебирая ногами и при этом стараясь выглядеть расслабленными на тот случай, если нас заметил кто-то из прислуги. Получалось не слишком хорошо даже на мой непритязательный вкус. А тут еще и голоса рабочих, как назло, раздались впереди. Переговариваясь, мужчины неторопливо поднимались на Львиную Голову.

Проклятье! Дорога ведь всего одна, и она узкая!

Уин замер, нервно оглянувшись назад. Следующая за нами пара пока не появилась. Может, они успеют спрятаться. Но нам-то что делать? Правила академии не предполагали, что после сумерек студенты могут свободно разгуливать по территории.

Я сориентировалась первой. Слева путь обрывался. Туда нельзя было идти, если мы не хотели свернуть себе шею, проехавшись по крутому склону. Справа росли кусты. Тоже не самое приятный вариант, но если продраться сквозь них, то чуть дальше будет авиарий. А там уж я знала все тропки.

– Сюда, – на сей раз я сама взяла Уина за руку и потащила вправо.

– Спрятаться хочешь? Кусты низкие и редкие, – уперся он. – Нас будет видно. Рабочие точно что-то заподозрят.

Я набрала в грудь воздуха, но времени на объяснения катастрофически не хватало. Рабочие, подсвечивающие себе дорогу фонарем, уже почти добрались до нас. Вот-вот – и луч света выхватит наши фигуры из темноты.

– Доверься мне!

Я снова дернула его за руку, однако друг не сдвинулся с места, продолжая стоять на дороге и сопеть. Меня это рассердило.

Ну и дурак! Сама спрячусь, а он пусть расхлебывает как хочет!

Я ринулась в кусты, стараясь не слишком громко шуметь листвой. Трудностей это не доставило. Я и так не отличалась пышностью, а за неделю учебы, кажется, еще больше похудела, так что через зеленую изгородь просочилась почти беззвучно. Лишь руку оцарапала сухой веткой. Повезло, что это не барбарис, а то еще и форму разодрала бы колючками.

Стоило выбраться на свободное пространство, как позади раздался шум. Уин! Он все-таки одумался! Ну или побоялся торчать на дороге и решил последовать моему совету. Только друг был намного шире меня в плечах, поэтому о такой же аккуратности, как у меня, и речи не шло. Я всерьез испугалась, что он сейчас там или застрянет, или сломает всю зеленую изгородь, но, к счастью, обошлось.

Добежать до авиария мы уже не успевали. Когда Уин продрался сквозь первую линию зарослей, я схватила его за руку и дернула вниз, присаживаясь сама. Если на то будет воля богов, нас не заметят!

– Что за шум? – удивился один из рабочих, проходя мимо нас и оглядываясь на кусты. – Как будто косуля промчалась.

– Какие тут косули, – рассмеялся второй. – Академия огорожена. Может, глухарь залетел. Или другая какая птица. Мало их тут, что ли?

– А с той стороны не авиарий? – засомневался третий и зловеще добавил: – Там грифон днем и ночью сетку рвет…

– Уже несколько лет рвет, – беспечно объявил второй, видимо, работавший в академии дольше всех. – Новый архей только сегодня утром плетения магии на авиарии обновлял. Я сам видел, как он там ходил вокруг и руками водил в воздухе.

– Может, зарядку делал, – проворчал первый. – Много ли ты в магии соображаешь?

– Да я сам слышал, как он ходил на днях к ректору жаловаться, что плетения на авиарии еле-еле держатся и что преподаватели запустили защиту, – обиделся тот. – Вот, наверное, его и отправили дела в порядок приводить.

Рабочие прошли мимо, и голоса стихли. Я с облегчением выдохнула, но слова второго слуги породили легкое беспокойство в глубине души.

Вроде бы в интересе архея к авиарию ничего удивительного не было. Если такой вредный грифон, как Кусачка, вырвется наружу, мало никому не покажется, поэтому обновление магической защиты – задача, без сомнений, важная.

Только вдруг Коллар на самом деле присматривался к Закату? Задуматься там было о чем. Несколько месяцев назад все дружно махнули рукой на грифоненка и сплавили его в клетку, чтобы он там тихо и незаметно умер. А он набирается сил, растет не по дням, а по часам, еще и хозяйкой обзавелся. Подозрительно? Конечно, подозрительно.

Впрочем, прямо сейчас передо мной лежала другая проблема, а об архее можно будет поразмышлять и завтра.

– За мной, – шепотом позвала я и потянула Уина к авиарию.

– Точно? – с сомнением уточнил он таким же тихим голосом.

С каждым мгновением мрак сгущался. Уже совсем перестало быть видно, что находится под ногами, а мы шли отнюдь не по мостовой, как раньше.

– Точно, – заверила я. – Видишь, впереди темнеет бок здания? Это авиарий. Обогнем его и вновь спустимся на дорогу, а потом уже к кухне. Если вернемся на дорогу сейчас, рабочие могут услышать, как ты с шумом продираешься через кусты. И теперь уже обязательно пойдут выяснять, что тут происходит.

На сей раз Уин колебался недолго.

– Веди. Если застукают, скажем, что ты хотела показать мне авиарий.

Мне это снова не очень понравилось – получалось, что вся вина будет на мне. Однако спорить я не стала и мнение свое придержала при себе.

Может, Уин всего лишь неудачно сформулировал мысль. Да и если нас не застукают, то вообще ничего говорить не придется.

Время поджимало, и мы торопливо зашагали к зданию впереди. На фоне горы нас не должны были заметить, поэтому больше мы не пригибались. В темноте за обувь цеплялись ползучие травы. Еще и ветер подул неприятный, куснув за руки осенним морозцем.

Я поежилась. Воодушевление от предстоящего веселья вместе с однокурсниками стремительно таяло. Как-то все неудачно начиналось. Еще и холод этот… Я уже слышала, что снег в горах выпадает рано и держится долго, а на некоторых вершинах и летом не сходит, но возникло странное ощущение неправильности. Что-то шло не так, как должно. И дело даже не в том, что мы чуть не попались рабочим.

Взгляд поднялся к небесам. Глупая затея – из-за вечно зависших над Орлиной Головой облаков звезд было не увидеть. Но мне вдруг будто пощечину дали. Я пораженно уставилась вверх.

Туманный венец Облачных вершин опустился еще ниже. В нем, словно проглоченные, пропали внутренние ворота, он полностью накрыл Львиную Голову и медленно сползал ниже по склону, почти догнав нас с Уином. А ведь вечер был ясным. И вдалеке еще получалось разобрать края чистого звездного неба. Не было никаких причин, почему туча начала окутывать всю гору, но это происходило.

И этот странный холод, который покусывал меня за руки. Он поднимался все выше и выше… пока не схватил меня за горло.

Я вскрикнула, вполне отчетливо ощущая, как мою шею что-то сдавливает. Взмахнула рукой, но там не было ничего. Ничего!

– Что с тобой? – взволнованно спросил Уин, обернувшись. – Споткнулась?

Я помотала головой, хотя не была уверена, что он заметит это движение в темноте. Но из горла шел только сип.

На глазах выступили слезы. Сердце от испуга заколотилось так, будто было готово выскочить из груди. Я ничего не понимала. Что со мной – приступ неизвестной болезни? Я не раз слышала, что люди, бывает, без причин умирают во сне или падают прямо на улице, а потом уже не встают. Но обычно все эти истории рассказывались о тех, кто значительно старше. Неужели и мне суждено вот так внезапно умереть?

Или это какая-то магия?

Невидимые когти, сжимавшие мою шею, отпустили ее так же неожиданно, как вцепились. Я тяжело задышала, приходя в себя. Перед глазами плясали яркие пятна. Я с трудом разобрала сквозь них Уина, который, оказывается, махал ладонью у меня перед лицом.

– Эйри! Эйри! Ты чего встала как вкопанная? Ты обидела моего ребенка!

– Что? – ошарашенно переспросила я.

У Уина есть дети?

«ТЫ ОБИДЕЛА МОЕГО РЕБЕНКА!»

Прозвучавший прямо в голове крик был таким громким, что я дернулась. Только теперь я поняла, что фраза о ребенке принадлежала не моему другу, который продолжал растерянно стоять рядом. Кто-то ментально на меня воздействовал!

Такое умели только маги, но Коллар сейчас должен был находиться на балу. Да и детей вроде бы у него не было. По крайней мере, нигде в Небесной академии. Как я могла обидеть кого-то из них?

К тому же вопль, все еще эхом отдававшийся в ушах, был женским.

Запоздало я вспомнила, что еще на слияние разумов способны грифоны…

В лицо ударил порыв ветра. Я отпрыгнула инстинктивно, хотя уже начала понимать, что именно происходит. А когда на траву, разорвав плотное полотно тумана, приземлился взрослый грифон, в голове озарением сверкнула догадка.

Это же мать Заката! Кто еще из королей неба мог бы накинуться на меня из-за своего ребенка?

Я взвизгнула, пошатнувшись из-за того, что почву тряхнуло. Грифоница рухнула камнем, а весила взрослая особь никак не меньше откормленного тяжеловоза. В темноте она казалась упавшей рядом с нами скалой. Черные глаза зловеще сверкали обсидианом.

Уин заорал. Я его за это ничуть не осуждала. Сама бы так вопила, если бы с ног меня не сбил удар крыла.

Перья Заката на ощупь были мягкими, как шелк, но близкое знакомство с крыльями взрослого грифона мне не понравилось категорически. В бок словно врезали битой. Я кубарем покатилась по склону. Только это меня и спасло от клюва, который понесся ко мне отнюдь не с добрыми намерениями. Грифоница, промазав, ткнулась мордой в землю и возмущенно заклекотала.

Моя «поездка» по траве закончилась почти у стен авиария. Было больно, расцарапала я себе уже не только руку, а отбила, кажется, вообще все, что можно. Но вместо того, чтобы лежать и стонать, тут же подскочила и понеслась к авиарию.

Когда за тобой гонится разъяренный грифон, не время валяться на травке!

О том, чтобы дать грифонице отпор, не могло быть и речи. Задохлика вроде меня она располовинит одним ударом когтистой лапищи. Единственное, что я могла сделать, это спрятаться. Авиарий не только находился ближе всего – на нем лежала защита от грифонов. Правда, подразумевалось, что они не должны выбраться наружу. Но ведь и снаружи внутрь они в таком случае вряд ли попадут, верно?

Мне оставалось только завернуть за угол. И там – спасение.

Заскользив по гравийной дорожке, которая быстро намокала из-за опустившейся ниже обычного тучи, я ринулась к дверям, над которыми болтался тусклый фонарь…

Святые воды Фиреннэна! Закрыты! Мало того, на них висело сразу три цепи с массивными замками! А стражник, который днем следил за порядком, видимо, давно ушел спать.

Изнутри слышались клекот и царапанье. В створки с той стороны кто-то толкался, причем так слабо, что ворота едва шевелились. Закат, милый… Услышал мать и помчался к ней…

А она уже настигла меня.

Одним прыжком зверь сократил между нами расстояние. Я развернулась и прижалась спиной к деревянным воротам. От страха начало трясти, но сжиматься в комок и плакать я не собиралась. Умру, глядя в глаза той, которая бросила своего сына, а теперь нападает на единственного человека, что о нем заботился!

Ах, если бы грифонов можно было усовестить всего лишь взглядом! Тварь взмахнула лапой, намереваясь размазать меня по стене. В свете фонаря зловеще сверкнули острые когти…

«СТОЙ!»

Приказ прозвучал и в моих ушах, но голос больше не принадлежал грифонице. Он был мужским – и при этом знакомым.

Туман колыхнулся, расступаясь. Из темноты выскочила гибкая мужская фигура. Фонарь на воротах авиария высветил синий камзол. Человек не был вооружен, но бесстрашно встал между мной и зверем и уже вслух повторил:

– Стой, Забава!

Силвейн!

Грифоница действительно остановилась, но лапу опускать не торопилась и угрожающе урчала, не спуская с меня злых черных глаз. Неожиданно Силвейн шагнул к ней и смело схватил ее за лапу.

– Успокойся, Забава! Лети домой!

Грифоница мгновение смотрела на него, затем втянула когти, опустила лапу и неуверенно попятилась. Затем воровато оглянулась, будто проверяла, не заметил ли кто-нибудь устроенной ею сцены, и…

Просто взлетела в небо, мгновенно исчезнув в облаке.

Ноги больше меня не держали. Я сползла вниз по воротам, прямо на усыпанную мелким гравием дорожку. Сердце колотилось так, что впору выскочить из груди.

Силвейн развернулся и склонился надо мной. Сильные руки тряхнули за плечи, синие глаза с беспокойством всмотрелись в мое лицо.

– Ты в порядке, Эйри? Не ранена?

– Нет, – я замотала головой, все еще пребывая в шоковом состоянии.

Почему грифоница на меня накинулась?.. Как это вообще могло произойти?..

Снова зашуршал гравий. Я встрепенулась, сообразив, что от испуга начисто забыла о Уине, но это был не он. К нам с ошалевшим видом бежал ночной сторож.

– Господин Силвейн! Что здесь случилось?

– Авиарий открой! – не ответив, приказал тот.

Покровитель подхватил меня на руки, не успела я охнуть или воспротивиться. Легко, как тряпичную куклу, он перенес меня в сторону и аккуратно положил на траву.

– Тебя точно не зацепило? – вновь мягко спросил Силвейн.

– Точно, – уверила я и попыталась встать на ноги.

– Куда несешься? – тут же прикрикнул он. – Лежи! Сейчас вызову лекаря, пусть он сначала тебя проверит!

– Но там…

Силвейн проследил за моим взглядом и издал мученический вздох.

Сторож уже снимал последний замок с ворот и распахивал створки. Как я и думала, с той стороны шкрябал Закат. Он не перестал этим заниматься, даже когда его мать улетела. Наоборот, завидев меня, он стал подпрыгивать и издавать отрывистые звуки, похожие на карканье и одновременно на лай.

Волновался за меня? Или это злость?

Мне ужасно хотелось еще побыть в объятиях Силвейна и чтобы он вот такими встревоженными глазами смотрел на меня. Но сейчас были дела поважнее. Неловко извернувшись, я попыталась встать на ноги. Они были такими ватными, что, наверное, я ляпнулась бы обратно, если бы покровитель не поддержал.

– Иди, – неохотно сказал он. – Беги к Закату.

Голос его прозвучал как-то странно, но думать об этом было некогда. Я в самом деле поспешила к грифоненку – он-то ко мне выйти не мог из-за заклинания, перегораживающего вход.

Стоило сделать шаг внутрь, как Закат напрыгнул на меня, сбивая с ног. Я плюхнулась на землю, а грифоненок навалился сверху и, пища, принялся тереться о мою щеку пушистой и теплой головой. Мелкий разбойник был цел и абсолютно здоров, он всего лишь по мне соскучился.

Вот тут я наконец сдалась и расплакалась.