Текст книги "Королевство иллюзий (СИ)"

Автор книги: Элина Градова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 7

* * *

Просыпаюсь во флигеле, в постели, в Мириной сорочке, за небольшим оконцем брезжит розовый рассвет.

– Берти! – любимого нет рядом, но он откликается уже на выходе,

– Тань, ещё рано, поспи, я скоро.

– Куда?! – подскакиваю, сон слетает мгновенно.

– Не волнуйся, – возвращается, усаживается рядом, обнимает плечи, – дальше сада не сбегу, есть одно небольшое дело, надо выполнить его, пока не ушли отсюда. Спи, – целует в макушку, – Тео уже ждёт, я быстро…

Уходит, снова валюсь на подушку, и вязкая дрёма пока ещё прохладного полумрака, забирает опять в свои чертоги…

* * *

Окончательно пробуждаюсь уже, когда солнышко дотягивается тонкими пальчиками золотых лучей до моего лица, отодвигаюсь насколько могу, отворачиваюсь и натыкаюсь на могучую грудь Костика. Ммм – вкусный мой,

– А мне приснилось, что ты ушёл!

– Я вернулся, – смеётся, убирает со лба мою непослушную чёлку, целует.

– Ты вообще, спал? Как я здесь оказалась? Ничего не помню… – последнее воспоминание: ночь, купель, твёрдая грудь под моим затылком и шёпот ласковых слов.

– Моя маленькая богинюшка заснула прямо на руках в воде, – улыбается, – умаялась совсем вчера, даже не проснулась, пока по саду нёс.

– И сорочку надел?

– А, как же мне было спать рядом с обнажённой богиней? Сущая пытка! Как бы я стерёг твой священный покой и сон, глядя на всю эту красоту, – проводит пальцем по излишне глубокому вырезу и устремляется в его глубины.

Ловлю снаружи под тканью сорочки любопытную ладонь, нахально захватившую мою грудь,

– Хитрец! – мне смешно и приятно, и очень возбуждающе! – прямо здесь?

– Не-ет, здесь нельзя, – с величайшим сожалением вытаскивает руку на волю, – уже утро, вдруг, кто зайдёт, репутация богини превыше всего. Никаких подозрений! Но дома я тебя съем!

– Не ешь меня, добрый человек, я тебе ещё пригожусь! – откуда-то всплыло, сказка, что ли?

– Ещё как пригодишься! – он так нежен и щемяще ласков, что в душу невольно закрадывается дурное предчувствие, – прощается!

– Что ты задумал, Берти?! – цепляюсь за его руки, заставляю смотреть в глаза.

– Только хорошее, любимая, – сгребает мою ладонь, как всегда прижимает к губам и держит так долго, что мне не по себе.

– Где вы были с Тео спозаранку? Я помню, что ты на рассвете уходил!

Он поднимается с постели и идёт к столу, что придвинут к стене, берёт с него серый холщёвый мешочек, неприглядный, но довольно тяжёлый,

– Вот, это мы заберём с собой сегодня.

– Что здесь?

– Настоящие золотые лорины, не твои цветные бумажки, – высыпает прямо на простыню. Тяжёлые крупные монеты играют на солнце, бликуют, переливаются, звенят ударяясь друг об дружку. Их много. Костик подгребает россыпь и пропустив сквозь пальцы, снова роняет на постель, – в нашем мире на эту кучку можно купить город со всеми жителями и прилегающими землями. Это твоё…

– Зачем мне? Куда я их дену в своём мире? С бумажками проще.

– Глупенькая моя богинюшка, на это ты купишь любые бумажки, – смеётся, но не смешно ему! Вижу, что не смешно!

– Только не тебя, Берти! Только не тебя! – всё оборвалось! Решил откупиться, дорого, с размахом, озолотить в благодарность за спасение и вернуть восвояси! – красиво бросаешь, любимый! Часто рассчитываешься золотом за женскую любовь? Смотри не разорись! – слёзы душат горло! Соскакиваю с постели, – где моя одежда? – осталась около бассейна! Точно, он же меня притащил оттуда голышом!

– Вот, любимая, – подаёт со стула стопкой бельё, джинсы, футболку, – прости, так надо. Не откуп это, страховка, – объясняет, ловит мои руки, я отдираю, злюсь, не попадаю в штанину, он выдёргивает джинсы из рук, – стой! – приказывает, – стой и слушай!

Он зол? Нет, скорее настойчив и собран, я ещё не слышала, не испытывала его железного давления на себе, волевого приказа, которого не ослушаться. Стою перед ним, как школьница, он сидит, зажал меня между колен и держит, обхватывает ладонями лицо, не давая отвернуться, чтобы глаза в глаза,

– Я люблю тебя, моя богиня, кем бы ты ни была! – его лазурный взгляд по-особому проникновенен сейчас, глядит прямо в душу, – единственная моя женщина на все времена! И потому не будешь ни в чём нуждаться, никогда! Не будешь по ночам работать в своей больнице, не будешь таскать воду с колонки, не будешь замерзать зимой в своей хибаре! – он говорит быстро, убедительно, чётко, а я чувствую себя капризной куклой, на которую свалилось незаработанное счастье, но Костя считает по-другому, – ты, Таня, самое лучшее, что со мной только могло случится в жизни! Когда я влезу в разборку, а она здесь обязательно назреет, мне важно знать, что с тобой всё в порядке, ты в безопасности! Мне надо победить! Я стану королём, хотя бы для того, чтобы сделать тебя королевой! – потом, тяжело сглотнув, припечатывает, – но пока не победил, твоё место в безопасном тылу, и спорить со мной не смей! – и я не смею, просто молча утыкаюсь лбом в его плечо, он гладит мою спину большой тёплой ладонью и тихо шепчет, – прости, любимая, прости… – ревётся само, тоскливо, жалобно, не по-богиньски…

Обильный стол к завтраку уже накрыт, Микеле и Амадеус сытые и довольные ковыряются в песочнице перед домом, Тео что-то мастерит под навесом, присматривая за мальчишками, хлопотунья Мири поджидает нас. Мы идём по узкой дорожке от флигеля рука об руку, ничего личного у богини с герцогом, просто дорожка не оставляет выбора. Как хорошо, что такая узкая.

Я мысленно обещаю не портить унынием сегодняшний день ни себе, ни Косте, ведь он не последний, мы ещё не прощаемся. Надо отвлечься,

– Берти, как Мирея справляется в одиночку с мальчиками, стариком и хозяйством, когда Тео на службе?

– У них есть несколько слуг, просто всех отпустили, пока Тео дома, а няньку и повариху вчера, чтобы никто не видел гостей.

– Нас?

– Да… Матео далеко не такой остолоп, как ты думаешь, у него большой опыт. И хоть все его работники проверены, лишнего риска не допустит…

* * *

После завтрака, Костя приглашает на прогулку. Мирея, покопавшись в закромах, находит лёгкие башмачки на мою ногу, ну, почти на мою. Говорит, это её, остались с детства. Такие хорошенькие, думала дочке сохранить, но вот богиня не соизволит ли примерить?

Ох, как кстати! Тонкой кожи, без подкладки, сначала показались чуть великоваты, но на жаре стали в самый раз, да и то, чтобы не натереть мозоли на божественных ступнях, Мири снабдила меня тонкими мягкими носочками! Я умру от умиления! От этой искренней заботы! Мне стыдно за своё враньё!..

– Не волнуйся, любимая, – успокаивает Костик, увлекая меня вниз с холма, – будущей королеве Абекура тоже положены блага и внимание. А Мирее хватит денег на новые.

– Кстати, Берти, где вы раздобыли мешок с деньгами? Украли?

– Украли! – он хохочет от души, не знаю, чем насмешила, но так заразительно, что и я невольно улыбаюсь. Выгляжу, наверное, очень глупо, – разве, что я сам у себя украл!

– Ну, извини! Откуда мне знать, где в Обероне герцоги хранят своё добро? Я думала во дворце казна!

– Ага! – продолжает смеяться Костя, – большущий сундук, рядом два стража в доспехах с алебардами, а на сундуке крупными буквами написано «КАЗНА»!

– Каюсь, так и думала! Почти так! – даже мне смешно стало.

– Когда мне было года четыре, – любимый подаёт руку и помогает идти по довольно крутому спуску, – ми джениторе – теперь, когда понимаю эсперато, не кажется странным это название отца, – сказал как-то: Берти, сынок, никогда не клади конфеты в один карман! Он может порваться, и ты останешься без сладкого!

– Ну, тоже самое: не складывай яйца в одну корзину! Расхожее выражение!

– Да! Я это хорошо запомнил. Все яйца распиханы по разным корзинам, вот сейчас одну распаковал. Матео – моё доверенное лицо. Лет семь тому назад мы сделали в его саду тайник. Начальник личной стражи ещё и сторожит моё добро.

– Как верный пёс? – даже обидно, что Берти так бессовестно пользуется властью над людьми.

– Как верный друг, – поправляет герцог, – как брат!

– Интересно, почему он не вернул тебе добро, если ты его отлучил? Будто бы ты…

– Потому что сомневался, – даже договорить не дал, – только куда сунуться со своими сомнениями не знал. Ну, открылся бы – голова с плеч. Он ждал.

– Почему тогда сразу не поверил?

– Матео – начальник личной стражи престолонаследника – его обязанность сомневаться и проверять, – вот и весь ответ.

Пока разговариваем, спустились почти до подножия холма. Здесь я ещё не была. Северная сторона покрыта высокими нетоптаными травами, но мы идём не в луга.

– Что здесь такого? – не по траве бродить пришли, где интересное?

– Смотри! – Костя заворачивает в незаметную ложбинку, поросшую кустарником, и выводит меня к роднику, – это живая вода!

– Реально? Как в сказке?

– Попробуй, узнаешь! – улыбается хитро, а мне страшно, ну, как он шутит? Не то чтобы боюсь умереть, нет, конечно! Я ему верю, но настораживает. Мало ли богата какими-нибудь солями, например, сульфатом магния! Тогда я с горшка не слезу, вернее, из кустов!

– Может, не стоит?

– Трусиха! – Костик приседает рядом с фонтанчиком, нагибается и глотает бьющую вверх струю. Немного промахивается, уже всё лицо мокрое, но смеётся задорно, как мальчишка, и мне нестерпимо хочется прикоснуться к его мокрым щекам, стереть капли со лба и стряхнуть водяные блёстки со светлых прядей.

Иду к нему, пристраиваюсь рядышком, он делает ладонь ковшиком, набирает целую и протягивает мне. Я припадаю, глотаю холодные кристаллические капли. После жары, по которой мы сюда добирались, родниковая вода и правда, кажется живительной и вкусной, особенно из его ладони.

Потом мы начинаем целоваться, как-то сразу и одновременно поняв, что вот в этом укромном месте здесь и сейчас просто жизненно важно попробовать на вкус мокрые холодные губы любимого и задержаться настолько, чтобы они обрели взаимное тепло…

Глава 8

Т

Костя показывает разные секретные уголки, где они с Тео лазили ещё мальчишками, а я никак не могу взять в толк,

– Откуда ты так хорошо знаешь здешние места? – он задумывается на минуту, замечаю небольшую тень, пробежавшую по лицу, и начинает невесёлый рассказ,

– Мне было пять, когда не стало матери, отец впал в страшное уныние. Ничто не радовало его и не отвлекало, а я попросту раздражал вопросами и слезами. Ведь она для меня была не менее важна, чем для него. Джениторе скинул меня на откуп многочисленным нянькам, которым вечно ноющий мальчишка был не особо интересен. И я замолчал, речь пропала.

– Знакомая тема, – вот откуда ноги растут, чуть стресс, так рот на замок.

– Да… не впервой в молчанку играть, – подтверждает догадку, – тогда Джакопо предложил забрать меня к себе в имение… – перебиваю,

– Джакопо знает короля?

– Он был начальником его личной стражи, как Тео моей. Традиции, дорогая моя, традиции… Так вот, джениторе не возражал, вернее, ему было всё равно. Так я попал сюда. Матео почти мой ровесник, старше на год, на правах хозяина взял надо мной шефство, а его мать Ирма, к сожалению, ныне покойная, стала моей второй мамой. Я провёл здесь безвыездно три года. Самые счастливые годы в моей жизни!

– А отец?

– Не знаю… Как-то правил страной, устраивал личную жизнь, в общем, выживал сам. Я не в обиде, ему было плохо, останься я при нём, нам обоим бы было плохо, а здесь мне было хорошо.

– Ты снова заговорил? Когда?

– Через полгода Тео меня разговорил. Свалился в ручей и не смог выбраться, зацепился за сук штанами и болтался, как поплавок, у меня вытащить его не получалось, побежал за подмогой. И когда добежал, надо было как-то объясняться, вот и прорвало, заорал, что есть мочи, слуги услышали и Тео спасли!

Костик улыбается своим воспоминаниям, а у меня обливается кровью сердце, когда представляю маленького мальчика, одинокого и несчастного, вынужденного согреваться душой у чужого очага. Вот тебе, и золотая молодёжь Абекура! У меня хотя бы детство было счастливое.

– А, что произошло потом? Через три года?

– Меня вернули во дворец, пора было учить уму-разуму наследника престола, так закончилось босоногое детство. Отец снова женился, к этому времени у меня уже появилась первая сестра, потом через год вторая. Ни с мачехой, ни с сёстрами особо близких отношений не сложилось, хотя она в принципе оказалось не вредной и не злой, а девчонки росли на моих глазах. Но моё сыновнее сердце уже было отдано Ирме, а самым близким другом и братом стал Тео.

– Ты уехал в столицу, а Тео остался, и вы сумели сохранить дружбу?

– Я замолчал, нарочно замолчал, понимаешь? Тогда они испугались и отправили ко мне брата! Мы вместе учились, и росли рядом… Так что Тео не предатель! Он самый родной мне человек. И ему ничего от меня не нужно! Я готов был подарить ему земли, отстроить вместо старого дома дворец, он отказался!.. Но почему подумал, что я его выгнал? Почему поверил иллюзору? Неужели так хороша подделка?

У меня другой вопрос,

– Берти, почему ты прервал разговор в беседке? Когда я спросила, кому выгодно, закрыл тему. Есть сомнения?

– Понимаешь, Тань, если развивать эту мысль дальше, то под подозрением окажутся самые близкие. Доказательств нет, а я уже порочу недоверием их честные имена! – вот чистая наивная душа!

– А знаешь ли ты, дорогой мой герцог, неискушённый в дворцовых интригах, что самое большое разочарование приносят самые близкие люди? – уж, я то точно это знаю! Привет мамуле в Геленджик!

– Знаю, Наимудрейшая моя, но только не ты! – лестно, конечно, что к самым близким причисляет, но,

– Это, как сказать, я ведь не богиня, ты уже понял, – разве не разочарование.

– Для меня – богиня, и это главное! – ну, ну, любимый, по-моему, всё как раз наоборот, это для других я Великая Дадиан.

Что и подтверждается в дальнейшем.

К нашему возвращению неутомимая Мири опять накрыла праздничный стол, время обеда уже наступило, но ждали нас, а точнее меня.

– Ну, давай, Наипрекраснейшая моя, благословляй трапезу, – что они так поесть не могут что ли? Изображаю вчерашний ритуал, чинно, благородно, всерьёз.

Сама сильно наедаться опасаюсь. Костик обеспокоен,

– Не приболела ли?

– Всё в порядке, – отвечаю на своём родном исконном, – если наемся, обед потом по центрифуге летать будет, не боишься обляпаться?

Он хмыкает и переводит обеспокоенным хозяевам,

– Наимудрейшая Дадиан питалась сегодня росой и энергией солнца, да видно малость перебрала, – Тео и особенно Мирея глядят на меня с таким благоговением, что Костика хочется прибить на месте!..

Матео выделил нам крепкого коня с мотком верёвки и наказом,

– Берти, привяжи его трёхдневной привязью, если не вернёшься за это время, Орго придёт сам.

– Слушаюсь, мой генерал! – они смеются, очень крепко жмут руки друг другу и, не удержавшись, всё-таки обнимаются. Слышу, как Костик прочувствованно бормочет, – я обязательно вернусь, брат, обещаю!

– Знаю! Буду ждать! Выполню все твои поручения в лучшем виде, Высочество! – чего он там напоручал? Но в мужские дала не лезу.

Благодарю Мирею за гостеприимство и подарки, получается, что простая женщина одаривала богиню, кормила её, ухаживала, а богине взамен и дать нечего! Но Мири считает по-другому,

– Ты, Наиславнейшая, посетила наш простой дом, благословила пищу и кров, детей благословила! Это такая великая честь для нас! Внукам рассказывать будем, а они своим внукам! – ни хрена себе, наследила в Абекурской истории!..

* * *

– Берти, зачем? – мы уже спустились с холма, и сильный Орго, меланхолично ступая копытами по узкой тропе, везёт туда, откуда мы вчера явились. Я удобно устроилась впереди главного седока, а он одновременно удерживает поводья коня и меня с обеих сторон.

– Что, зачем?

– Зачем обманывать людей? Знаешь же, что я никакая не Дадиан! Мог бы сразу правду сказать!

– Какую правду, любимая? У каждого она своя! – не понимаю, к чему ведёт, а он продолжает, – вот ты резаные бумажки считаешь деньгами, думаешь это правда. А золото – не деньги, слишком хлопотно. Ты веришь в фантики, и они тебе помогают.

– Ну, так правда же, куда без них? Ни еды не купишь, ни одежды!

– Вот и люди тебя богиней считают, и не важно, что считаешь ты! Твоё благословение им в радость, верят, и значит, оно работает!

– А ты веришь, Берти? Ты сам в меня веришь? – ну, давай, признайся уже! Довольно играть со мной в эту странную игру!

– Я только в тебя и верю, любимая! – чувствую, как его крепкая рука прижимает меня к груди, как он, горячо дыша, целует мой затылок. Вот и поспорь! Но мне понятно, о чём он, сама такая,

– И я верю в тебя, Берти! С первого дня, с самого первого взгляда!..

* * *

Мерный ход Орго настраивает на релакс, даже языком ворочать не хочется, прижавшись к надёжной груди, просто созерцаю окрестности, иногда впадая в дрёму, вообще, заметила, что в этом краю очень благотворный сон. То ли воздух насыщен озоном, то ли ароматы местных трав так дурманны, но сплю здесь, как убитая. Вот и сейчас укачало. Всё проспала, и красивое озеро в том числе, где мы вчера делали привал, а хотелось ещё там побывать. Очнулась только когда Берти стал снимать меня с лошади.

Закатные лучи тёплого Абекурского солнца ещё ласкают листву и травы, но уже вечереет, и нам пора возвращаться обратно в холодную и неприветливо-серую зиму.

Я стою и ловлю остатки тепла, прежде чем последовать за любимым в уже знакомый грот. Мне надо быть очень внимательной и многое запомнить, всякое может случиться, и я не должна быть головной болью и обузой для Кости. Всё надо уметь самой.

– Берти, что значит «трёхдневная привязь»? – сразу хотела спросить, да позабыла.

– Вот, смотри, – Костик берёт палку и втыкает в землю, разматывает верёвку, которой нас снабдил Тео, привязывает к получившемуся колышку, – длина привязи такова, что лошади хватает травы в её пределах на три дня. Когда Орго всё выщиплет, до чего достанет, то потянется дальше, – снимает с коня уздечку, а верёвку другим концом крепит к седлу на какой-то хитрый узел, – он легко развяжется, и Орго сам вернётся домой.

– Откуда ты знаешь?

– Матео специально дрессирует своих лошадей. Старая хитрость, его Джакопо научил.

Так не хочется лезть в тёмный сырой грот, но делать нечего, надо. Пробравшись по камням в нужное место, мы одеваемся в свои куртки, они стали противно влажными и неприятными. Замечательные башмачки я упаковала в седельную сумку, чтобы Орго вернул их Мирее назад, вдруг к ним заплутает ещё какая-нибудь незваная богиня с маленьким размером ноги.

Костик уже у входа в портал, с этой стороны он представляет из себя косую расщелину в скале, которую просто так и не заметишь, распределяет обязанности,

– Тебе придётся держать мешок с золотом, а я буду держать тебя.

– Может, ты возьмёшь золото, а я сама буду за тебя держаться?

– Плохая идея, – отказывает мой руководитель.

– Если оторвусь, вынесет не туда?

– В этой воронке один канал, так что не туда вынести не может, просто ты слишком лёгкая, поэтому можешь летать здесь бесконечно, как твоя шапка теперь.

– И ты доверяешь мне ценности? А если не удержу? – такая ответственность, не уверена, что справлюсь.

– Самая главная ценность – ты, поэтому я тебе и не доверяю её, а золото если потеряется, переживём.

– Я люблю тебя, милый! – так приятно слышать, что я дороже золота, но Костик отрезвляет мой порыв,

– Главное узел затянуть покрепче, чтобы не рассыпались монеты, мешок маленький и тяжёлый, так что его вышвырнет из воронки ещё раньше нас, если даже не удержишь.

Сразу понимаю всю ответственность,

– Нет уж, вцеплюсь мёртвой хваткой! Не хватало ещё, чтобы наши монеты достались той бестолковой продавщице! – любимый смеётся. Всё готово к возвращению, – бррр, как не хочется, – но он неумолим,

– Пора! – и затягивает меня в портал…

Глава 9

В этот раз кошмар кажется не таким кошмарным. Наверное, потому что я знаю, что мы не сгинем в безвестности, и рано или поздно нас прибьёт к месту назначения. Да и адресат не пугает неожиданностью, напротив, чётко понимаю, куда мы сейчас выпадем, и что нам предстоит отбиваться от гневной продавщицы, да ещё и есть прямая возможность загреметь в полицию! А у меня ко всему этому в руках мешок с золотыми иностранными монетами! Со стороны похоже на то, что я раскопала в магазинном холодильнике старинный клад или грабанула нумизмата, прежде чем в него залезть! Перспектива потерять клад в воронке, тем не менее, вдохновляет ещё меньше, поэтому вместо того чтобы сходить с ума во вращающейся чёрной дыре, я крепко прижимаю к себе мешок!..

Флюпп! Нас выдавило в тесноту холодильника, меня ещё плотнее прижало носом к Костиной куртке. Представляю, как себя чувствуют шпроты в консервной банке. Хорошо хоть полок с продукцией нет, иначе всё бы сокрушили.

– Сейчас, Тань, – любимый делает лёгкий толчок спиной, и мы вываливаемся… в темноту!

– Берти! – шепчу, – ты уверен, что у этой воронки один канал? Я что-то не узнаю местность!

– Я тоже, – отвечает вполголоса, но по его уверенному тембру, не скажешь, что волнуется, и мне тоже становится спокойно. Вспоминаю, что внутренний карман куртки оттягивает новый мобильник, хочется верить, что батарея не успела разрядиться.

Достаю… Повезло! Включаю фонарик, начинаю освещать пространство. Помещение похоже на склад техники. Мы выпали в узкий проход между рядами морозильных ларей, холодильников и каких-то витрин.

– Берти, мы снова сломали его! Холодильник отвезли то ли в мастерскую, то ли на склад!

– По-моему, это место мне знакомо, – размышляет Костя, куда-то топает, и я вижу, что из-за нагромождений металла и стекла пробивается слабый рассеянный свет, иду за ним, там окно, – точно! Тань, мы здесь были! Это сервис! Вот стол, на котором журнал смотрели, вот тут мастер сидел, ты ему здесь две бумажки подсунула! – я тоже узнаю,

– Значит наш портал снова попал в сервис!

– Плохо дело! Как я обратно вернусь в Оберон, если он здесь останется? – по мне так это меньшее зло,

– А если его починят и отправят в какой-нибудь другой магазин, то как мы его будем искать, подумал?

– Портал надо забирать с собой! – решение Костика покоряет своей простотой и наивностью, а главное невыполнимостью!

– Украсть решил?

– Зачем? Мы же не воры, а достойные люди! У нас деньги есть, – поражается моей непроходимой тупости.

– Купим? А если не продадут? Да и не у кого покупать, похоже рабочий день давно закончен, – смотрю в телефон, – второй час ночи! Похоже, время в разных мирах неоднородно.

– Для начала пошли искать выход, – Костик совсем осмелел, поняв, что в сервисе никого нет, но я всё-таки, осторожничаю,

– Давай потише, и вообще, у них тут может быть сигнализация! Сейчас сработает на движение, и нам хана! Приедут мальчики по вызову, развлечёмся на славу! – любимый сарказма, конечно, не понял, но совету внял. Тихо отправляемся на поиски выхода. Двигаемся в противоположную от окна сторону, откуда из-под двери пробивается узкая полоска света. Чего за ней ждать, не знаем, но открываем…

Думаю, богиня Дадиан, всё-таки существует и точно покровительствует моему герою! Такая солидная контора, а вместо сигнализации простой сторож! Да и тот, судя по всему, в подпитии, храпит на диванчике у входа, и рядом валяется пустой шкалик.

Показываю Костику большой палец, мол, всё чики-поки, путь открыт! Сейчас улизнём по-тихому, а после моей завтрашней смены попробуем раскрутить это заведение на продажу злосчастного, вечно ломающегося, холодоса!

Но не тут-то было! Мой герой, подойдя к дверям, уже примеривается её высадить,

– Сейчас я её плечом! – ловлю, можно сказать, в полёте,

– Сейчас я её ключом! Стой! – он в недоумении, а я иду к спящему красавцу, только бы не проснулся. На дядечке форменная куртка, наподобие такой, как у нашего больничного охранника Васи, но помню прекрасно, что ключи он держит не в ней, а в кармане штанов. Что делать? Работаю полицейской ищейкой, обшманываю профессионально, легонько пощупав товарища за бедро, по острым очертаниям понимаю, оно!

Костик, не веря в ловкость моих рук, а ведь ещё совсем недавно богиней считал, страхует. Если бедняга проснётся, подумает, что допился до горячки: увидеть в закрытом пустом помещении здоровенного двухметрового мужика с волосами до плеч, то ещё зрелище!

Но, видно, сегодня наш день, или дядя не один шкалик осушил, но связку я добыла, а сторож так и храпит. Не теряя времени, отпираю замки. Ура, свобода!

– Пошли! – сейчас ключи дяденьке положу поближе к носу, и дверь закроем, пускай думает, что сам отпер и позабыл. Никому не скажет, иначе придётся признаваться, что пьяный был на рабочем месте.

Но у любимого совсем иные планы,

– Куда?! – шепчет так эмоционально, как будто бы мы тут всю ночь собирались веселиться, а я вдруг ни с того, ни с сего срываю вечеринку. Чего он забыл? Не сразу понимаю, что Костя забыл холодильник. Он отпирает верхний засов, удерживающий вторую створку двери, – стой тут, я сейчас! – и уходит в темноту. Как он собирается корячить такую тяжесть? И, куда мы его денем?

Через пять минут, создавая невообразимый шум, мой Геракл появляется с вожделенным порталом! Вернее, впереди холодильник, а за ним, толкающий его впереди себя Костя!

– Ты охренел? На дворе ночь! Нам и днём надо было бы машину искать, а сейчас, где мы её найдём?

– А ещё богиня! – так укоризненно меня стыдит, что даже неловко, но надо этой дури уже положить конец,

– Может, мне волшебной палочкой взмахнуть, и всё свершится по волшебству?

– Да пора бы, любимая, – смеётся, а холодильник уже вытолкал за двери, – лучше положи на то место где он стоял монет пять – семь, чтобы не сильно расстраивались завтра.

– Не крутовато за поломанную железную коробку? – как он так ловко меня переключил?

– Им коробка, а нам портал, так что не жадничай! – и я, как послушная жена, уверенного в своих решениях мужа, отправляюсь выполнять поручение. Хватит с них и четырёх!

Потом Костя ещё монету оставляет перед носом охранника, запирает задвижку, вставляет ключ с внутренней стороны замка и легонько вытолкав меня на свежий воздух, хорошенько притворяет дверь.

– Вот и всё, теперь дело за малым, – отряхивает руки.

– Ну, да, самая ерунда осталась, наколдовать перевозку! – чем он только думал, когда устроил эту авантюру? Сейчас придётся обратно корячить махину! А ему хоть бы что,

– Да, богинюшка, давай уже, напрягись немножко! Я в тебя верю! – кипит мой разум возмущённый, хочется разораться и затопать ногами, но на дворе ночь, люди спят. И я реально начинаю размышлять, где взять машину? Выбираться из дворов на большую дорогу и там голосовать на ночной трассе? Плохая идея! Как увидят меня с таким амбалом, да ещё и с гробом в придачу, только скорость прибавят!

Эх, сейчас бы Газельку какую-нибудь с тентом, да водителя посговорчивей! Да, где ж взять-то?

Не успеваю завершить мысль, вдруг, во двор, не сбавляя скорости, влетает минигрузовик, о котором я только что мечтала, и, сделав круг почёта, подруливает прямо к нам,

– Простите, ребята, – из кабины высовывается весёлый парень, – заплутал малость на пару часов, вы перевозку вызывали на габаритный груз? – не сговариваясь с Костиком, орём в один голос,

– Мы!!!

* * *

– Какая же ты умница – волшебница, богинюшка моя! – Костя не устаёт петь дифирамбы, как будто чудесное появление машины и впрямь моя заслуга!

До посёлка добирались не меньше двух часов, денег отдали уйму! Так это водитель ещё типа скинул на штраф за то, что опоздал! Золотом не решилась расплачиваться, сбегала домой за нормальными, как выражается мой дремучий неандерталец, бумажками.

Интересно, реальные заказчики так и торчат со своим габаритным грузом в ожидании перевозки?..

На дворе ночь, мне вставать на работу через пару часов, так есть ли смысл ложиться?

– Дождёшься меня со смены, Берти? – и без слов понимаю,

– Нет, любимая, извини, медлить нельзя, – оправдывается, – слышала, что сказал Тео: отец совсем плох!

– Слышала, – значит осталось совсем немного времени, – давай снимем швы, пока не сбежал, дольше тянуть нельзя, начнётся врастание, – послушно стягивает штаны,

– Знаешь, что не сбегаю…

Обрабатываю кожу, расстригаю узлы и начинаю осторожно вытаскивать грубые, почерневшие от крови, нити. Он морщится, знаю, как это неприятно и даже болезненно, ничуть не лучше самого шитья.

Без торчащих неопрятным ежом ниток, моё рукоделие уже не кажется таким ужасным. Теперь на Костином бедре красуется крупный бордовый рубец почти овальной формы. Всё срослось, постепенно краснота сойдёт, корявость замоется, но конечно, метка останется навсегда,

– Вот, как-то так, – отхожу в сторону, пытаясь рассмотреть издалека, – извини за красоту, мой первый опыт и хочется надеяться, последний, – Костя разглядывает недолго,

– Дай-ка левую руку! – зачем? Подаю, он прижимает её ладонью к бедру, и я понимаю, что если свести пальцы, она чётко совпадает с границами былой раны прямо по рубцу, – ты меня пометила особым знаком, богинюшка! Специально так очертила?

– Ага! И укусила специально! – издевается ещё! Я уже в шаге от слёз, скоро прощаться, а любимый мужчина снова меня дразнит! Но он, кажется, имеет в виду совсем другое,

– Я твой весь! Не бегу, наоборот, хочу скорей покончить со всеми неурядицами, чтобы не расставаться никогда, – тут уж мою плотину прорывает! Точно так же, как в начале ливня первые тяжёлые одиночные капли лишь вестники приближающегося удара стихии, так и у меня одна слеза, другая, и срываюсь в бурный истерический рёв!