Текст книги "Учение и ритуал высшей магии (Часть I)"
Автор книги: Элифас Леви
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
9. Тет. И.
ПОСВЯЩЕНИЕ
Iesod Bonum
Посвященный обладает лампой Трисмегиста, плащом Аполлония и посохом патриархов.
Лампа Трисмегиста-разум, просвещенный знанием; плащ Аполлония совершенное самообладание, изолирующее мудреца от инстинктивных токов; посох патриархов – помощь тайных и вечных сил природы.
Лампа Трисмегиста освещает настоящее, прошедшее и будущее, открывает совесть мужчин, освещает изгибы сердца женщин. Лампа горит тройным пламенем, плащ трижды складывается, и посох делится на три части.
Число девять – число божественных отражений: оно выражает божественную идею во всем ее абстрактном могуществе, но оно выражает также и роскошь верования, а, следовательно, и суеверие, и идолопоклонство.
Поэтому-то Гермес и сделал его числом посвящения: посвященный царствует над суеверием и посредством суеверия; он спокойно идет во мраке, уверенно опираясь на своп посох, закутавшись в свой плащ и освещая путь своей лампой.
Разум дан всем людям, но не все умеют им пользоваться; это – наука, которой надо научиться; свобода предоставлена всем, но все не могут быть свободны: это – право, которое надо завоевать; сила – для всех, но не все умеют на нее опереться: это – могущество, которым надо завладеть.
Без усилия мы ничего не можем достигнуть. Назначение человека обогащаться тем, что он зарабатывает, а затем подобно Богу, пользоваться славой и удовольствием давать.
Магическое искусство некогда называлось искусством первосвященническим и царским, так как посвящение давало мудрецу власть над душами и способность управлять волями. Прорицание – также одна из привилегий посвященного, а прорицание – только знание следствий, содержащихся в причинах, и наука, примененная к фактам универсального учения об аналогии.
Людские поступки не только записываются в астральном свете: они оставляют также следы на лице, изменяют наружность, походку и акцент голоса.
Следовательно, каждый человек носит с собой историю своей жизни, и посвященный может прочесть се. Будущее же всегда следствие прошедшего, и неожиданные обстоятельства почти ничего не меняют в разумно ожидаемых результатах.
Следовательно, каждому человеку можно предсказать его судьбу. По одному движению можно судить обо всей жизни; одна неловкость предсказывает целую серию несчастий. Цезарь был убит потому, что стыдился своей лысины; Наполеон умер на острове святой Елены, так как ему нравились стихотворения Оссеана; Людовик-Филипп должен был покинуть трон именно так, как он его покинул, потому что у него был зонтик... Все это парадоксы для толпы, не схватывающей тайных отношений между вещами; но для посвященного, все понимающего и ничему не удивляющемуся, это причины.
Посвящение предохраняет от ложного спета мистицизма; оно придаст человеческому разуму его относительное значение и соответственную непогрешимость, соединяя его цепью аналогий с верховным разумом.
Поэтому, у посвященного нет ни сомнительных надежд, ни бессмысленного страха, гак как нет и неразумных верований, он знает, что он может, и ему ничего не стоит осмелиться; поэтому, для него сметь значит мочь.
Итак, вот новое толкование атрибутов посвященного: его лампа представляет знание; окутывающий его плащ – скромность, посох – эмблема его силы и смелости; он знает, смеет и молчит.
Он знает тайны будущего, смеет в настоящем и молчит о прошлом. Он знает слабости человеческого сердца, умеет пользоваться ними для своего дела и молчит о своих проектах.
Он знает смысл всех символизмов и культов, смеет практиковать их или воздерживаться от этого без ханжества и нечестия, и молчит о едином догмате высшего посвящения.
Ему известны существование и свойства великого магического агента, он смеет творить дела и произносить слова, подчиняющие его человеческой воле, и молчит о тайнах великого дела.
Часто вы можете увидеть его печальным, но никогда вы не увидите его унылым или пришедшим в отчаяние; часто – бедным, никогда – униженным или жалким, – преследуемым, но не устрашенным и побежденным. Он помнит о вдовстве и убийстве Орфея, об изгнании и пустыннической смерти Моисея, о мученичестве пророков и пытках Аполлония, о кресте Спасителя; он знает, в каком беспомощном состоянии умер Агриппа, самая память которого была оклеветана, в каких трудах изнемог великий Парацельс, все, что должен был выстрадать Раймонд Лулл, чтобы добиться, наконец, кровавой смерти. Он вспоминает о Сведенборге, который вынужден был притворяться безумным, чтобы ему прощали его знание, о Сан-Мартине, скрывавшемся всю свою жизнь, о Калиостро, умершем покинутым в темницах инквизиции, о Казотте, умершем на плахе. Преемник стольких жертв, он, все-таки, смеет, но тем более понимает необходимость молчать.
Будем же подражать его примеру, будем настойчиво учиться, а когда будем знать, осмелимся и будем молчать.
10. Йод. I.
КАББАЛА
Мальхут Principium Phallus
Все религии сохранили воспоминание о примитивной книге, написанной в образах мудрецами первых веков; ее упрощенные и позже введенные во всеобщее употребление символы доставили писанию буквы, слову его отличительные признаки и оккультной философии – ее таинственные знаки и пантакли.
Эта книга, приписываемая евреями Еноху, седьмому учителю мира после Адама, египтянами – Гермесу Трисмегисту, греками – Кадму – основателю святого города, была символическим сокращением примитивного предания, позже названного Каббалой – еврейским словом, эквивалентным преданию.
Все это предание основано на единственном догмате магии: видимое – для нас пропорциональная мера невидимого. Древние, заметив, что и физике равновесие является универсальным законом и результатом кажущейся противоположности двух сил, от равновесия физического заключили к равновесию метафизическому, и провозгласили, что в Боге, т. е. живой и деятельной первопричине, необходимо признать дна необходимых друг другу свойства: устойчивость и движение, необходимость и свободу, рациональный порядок и свободу воли, справедливость и любовь, а, следовательно, также строгость и милосердие; два эти атрибута еврейские каббалисты до некоторой степени олицетворяют под названием Гебуры (Geburah) и Хезеда (Chesed).
Над Гебурой и Хезедом расположена верховная корона – уравновешивающая сила, принцип мира или уравновешенного царства; корона эта обозначена именем Малькут в тайном и каббалистическом стихе молитвы Господней, о котором я уже говорил.
Но Гебура и Хезед, поддерживаемые в равновесии вверху короной и внизу царством, два принципа, которые можно рассматривать либо абстрактно, либо в их реализации. Абстрактные или идеализированные они получают высшее название: "Хокма" (Chocmah), мудрость; и "Бина" (Binah), разум. Осуществленные, они называются устойчивостью и прогрессом, т. е. вечностью и победой: "Год" (Hod) и "Нетца" (Netzah).
Такова, по учению каббалы, основа всех религий и наук, первая и неизменная идея всего существующего – тройной треугольник и круг, идея тройного, объясненная помноженным само на себя равновесием, в области идеала и осуществление этой идеи в формах. Древние соединяли главные понятия этой простой и грандиозной теологии с понятием о числах и следующим образом определяли все числа примитивной декады:
1. "Кетер" (Keter). – Корона – уравновешивающая сила.
2. "Хохма" (Chochmah). – Мудрость, уравновешенная в своем неизменном устройстве инициативой разума.
3. "Бина" (Binah). – Деятельный разум, уравновешенный мудростью.
4. "Хезед" (Chesed). – Милосердие, – вторая концепция мудрости, – всегда благосклонное, так как оно сильно.
5. "Гебура" (Geburah). – Строгость, неизбежное существование которой обусловливается мудростью и добротой. Терпеть зло значит препятствовать добру.
6. "Тиферет" (Tiphereth). – Красота – лучезарная концепция равновесия в формах, переход от короны к царству, принцип, посредник между творцом и твореньем. (Какое поразительно прекрасное понятие о поэзии и ее первосвященстве находим мы здесь!).
7. "Нетца" (Netsah). – Победа, т. е. вечное торжество разума и справедливости.
8. "Год" (Hod). – Вечность побед духа над материей, деятельного над пассивным, жизни над смертью.
9. "Иезод" (lesod). – Основание, т. е. основа всех верований и истин, то, что мы называем в философии "Абсолютом".
10. "Мальхут" (Malchut) или "Малькут" (Malkout). – Царство – вселенная; все творение дело и зеркало Бога; доказательство существования высшего разума; точное следствие, заставляющее нас взойти к первым возможным посылкам; загадка, отгадка которой Бог, т. е. высший и абсолютный разум.
Эти десять основных понятий, связанных с первыми десятью буквами примитивного алфавита, одновременно обозначая и начала и числа, представляют собой +о, что учителя каббалы называют десятью Сефиротами.
Изображенная таким образом священная тетраграмма указывает число, источник и отношение имен Бога. К имени Иотхава (lotchavah), изображенному этими двадцатью четырьмя знаками, увенчанными тройным венчиком света, нужно относить 24 небесных трона и столько же коронованных старцев "Апокалипсиса". В каббале оккультное начало называется старцем, и этот принцип, размножаясь и как бы отражаясь в второпричинах, создаст сноп образы, т. е. столько же старцев, сколько существует различных концепций его единой сущности. Эти менее совершенные образы, удаляясь от своего источника, бросают во мрак последнее отражение и отблеск, изображающие ужасного и обезображенного старца; а это и есть то, что называют дьяволом. Поэтому один посвященный осмелился сказать: "Дьявол – Бог, по понятиям злых людей", а другой, употребляя еще более странные, по не менее энергичные выражения, добавил: "Дьявол образован из обрывков Бога". Я мог бы резюмировать и объяснить все эти, кажущиеся столь новыми, утверждения, заметив, что в самом символизме демон – ангел, сверженный с неба, за то, что хотел присвоить себе власть Бога. Таков аллегорический язык пророков и четьи-минеи. Говоря же философски, дьявол человеческое представление о божестве, пораженном и свергнутом с неба прогрессом науки и разума. У первобытных восточных народов Молох, Адрамелек и Ваал были обезображенными варварскими атрибутами олицетворения единого Бога. Бог янсенистов, создающий большинство человечества для ада и любующийся вечными муками тех, кого он не пожелал спасти, – понятие еще более варварское, чем концепция Молоха; поэтому по мнению умных и просвещенных христиан, Бог янсенистов, настоящий Сатана, низвергнутый с неба.
Каббалисты, умножая божественные, имена, связывали их либо с единством тетраграммы, либо с образом тройного, либо с сефиротической лестницей декады; вот как изображают они лестницу божественных имен и чисел:
[См. 5.gif]
Этот треугольник можно следующим образом изобразить латинскими буквами.
I
I А
S D I
I E H V
E L O I M
S A B A O Т
A R A R I T A
E L V E D A A T
E L I M G I B O R
Е L I М S A B A О Т
Совокупность всех этих божеских имен, образовавшихся из тетраграммы, но вне ее – одна из основ еврейского ритуала и тайная сила, призываемая раввинами-каббалистами под именем Семгамфора.
Здесь я буду говорить о Таро с каббалистической точки зрения. Я указал уже на оккультный источник этого названия. Эта иероглифическая книга состоит из каббалистической азбуки и колеса или круга, состоящего из четырех декат, обозначаемых четырьмя символическими и типичными фигурами, причем каждая из них состоит из четырех прогрессивных символов, изображающих человечество: мужчины, женщины, юноши и ребенка; господина, госпожи, воина и слуги. Двадцать две фигуры алфавита изображают 13 догматов и 9 веровании, дозволенных еврейской религией, религией сильной и основанной на высочайшем разуме.
Вот религиозный и каббалистический ключ Таро, выраженный техническими стихами, на манер древних законодателей:
1. Алеф. Все возвещает деятельную, разумную причину.
2. Бет. Число служит доказательством живого единства.
3. Гимель. Ничто не может ограничить того, кто все содержит,
4. Далет. Единый, выше всякого принципа, он повсюду присутствует.
5. Хе. Только его можно обожать, так как он единый господин.
6. Вау. Свое истинное учение он открывает чистым сердцам.
7. Заин. Но для дел веры необходима одна голова.
8. Шет. Поэтому у нас одни алтарь и один закон.
9. Тет. И вечный никогда не изменит их основы.
10. Йод. Он регулирует каждую фазу небес н нашей жизни.
11. Каф. Богатый милосердием и сильный, если надо наказать,
12. Ламед. Он в будущем обещает царя своему народу.
13. Мем. Могила – переход к новой жизни.
Конечна только смерть, жизнь же бессмертна.
Таковы чистые, неизменные, священных догматы; дополним теперь чтимые числа,
14. Нун. Добрый ангел успокаивает и умеряет.
15. Самех. Злой ангел – дух гордости и гнева.
16. Аин. Бог повелевает грому и управляет огнем.
17. Пхе. Ветер и роса повинуются Богу.
18. Цад. На наши башни он ставит часового – луну.
19. Коф. Солнце – его источник, в котором все возобновляется.
20. Реш. Дыхание его заставляет давать ростки даже прах могил.
0 или 21. Шин. В которые смертные безудержно сходят толпами.
21 или 22. Тау. Корона его покрыла верх ковчега и над херувимами парит его слава.
Уже при помощи этого чисто догматического объяснения можно понять фигуры каббалистического алфавита Таро. Так, фигура №1, называемая фокусником, изображает деятельный принцип в единстве божеской и человеческой аутотелии; 2-я фигура, обыкновенно называемая папессой, изображает догматическое единство, основанное на числах; это – Каббала или олицетворенное Познание; 3-я изображает божественную духовность в виде крылатой женщины, держащей в одной руке апокалипсического орла, а в другой мир, подвешенный к концу скипетра. Остальные фигуры столь же ясны и так же легко объяснимы.
Займемся теперь четырьмя знаками, т. е. Жезлами, Чашами, Мечами и Кружками, или Пантаклями, обычно называемыми Денье. Эти фигуры иероглифы тетраграммы: Жезл фаллус египтян или июд евреев; Чаша – Ктеис или примитивное "хе"; меч их соединение, или лингам, изображаемый "вау" в примитивном еврейском языке до плена: Кружок, или Пантакль, образ мира, конечное "хе" божьего имени.
Возьмем теперь Таро и соединим по четыре все его страницы, составив таким образом Колесо, или "ROTA" Вильгельма Постеля; соединив имеете 4 туза, 4 двойки и т. д., мы получим десять пакетов карт, дающих иероглифическое объяснение треугольника божьих имен, построенного на приведенной мной выше лестнице десятерного. Их можно прочесть следующим образом, относя каждое число к соответствующему Сефироту.
[ИВРИТ]
Четыре знака имени, содержащего в себе все имена.
1. Кетер.
Четыре туза. В короне Бога четыре зубца.
2. Хохма (Chochmah).
Четыре двойки. Мудрость Его разливается и образует четыре реки.
3. Вина.
Четыре тройки. Он дает четыре доказательства своего ума.
4. Хезед (Chesed).
Четыре четверки. Существует четыре благодеяния милосердия.
5. Гебура.
Четыре пятерки. Его строгость четырежды карает четыре злодеяния.
6. Тиферет.
Четыре шестерки. Четырьмя чистыми лучами открывается его красота.
7. Нетца (Нетза-Netsah).
Четыре семерки. Четырежды будем праздновать его вечную победу.
8. Год (Hod).
Четыре восьмерки. Четырежды торжествует он в своей вечности.
9. Иезод.
Четыре девятки. Четырьмя основаниями поддерживается его трон.
10. Мальхут.
Четыре десятки. Его единое царство четырежды то же и соответствует зубцами божьего венца.
Из этого столь простого расположения видно каббалистическое значение каждой пластинки, Так, например, пятерка жезлов (треф) обозначает гебуру Йода, т. е. справедливость Творца или гнев человека; семерка чаш (червей) – победу милосердия или торжество женщины; восьмерка мечей (пик) столкновение или вечное равновесие и т. д... Можно понять также, как поступали древние первосвященники, чтобы заставить говорить этот оракул: брошенные по жребию пластинки каждый раз давали новый каббалистический смысл, строго верный в своей комбинации, которая одна только и была случайной; а так как вера древних ничего не приписывала случаю, то они читали ответы Провидения в оракулах Таро, называвшегося у евреев Терафом или Терафимами; первым заметил это ученый-каббалист Гаффарель, один из магистов, призванных кардиналом Ришелье.
Что же касается фигур, то вот как объясняет их следующее двустишие: Король, Дама, Кавалер, Слуга. Супруг, молодой человек, ребенок, все человечество.
По этим четырем ступеням восходят к единству.
В конце Ритуала я приведу другие детали и точные данные о чудесной книге Таро, и докажу, что эта примитивная книга – ключ ко всем пророчествам и учениям, словом, книга, вдохновлявшая вдохновенные книги, а этого не заметили ни Курт де Гебелин, несмотря на все свое знание, ни Аллиетт, или Эттейлла, несмотря на всю свою удивительную интуицию.
Десять сефиротов и двадцать две карты Таро составляют то, что каббалисты называют 32-мя путями абсолютного знания; отдельные же науки они разделяют на пятьдесят глав, называемых 50-ю вратами (как известно, у восточных народов врата обозначают правление или авторитет). Раввины делят каббалу также на Берешит, или универсальное Бытие, и Меркаву, или колесницу Езекииля; затем из двух различных способов толкования каббалистических алфавитов они образуют две науки, называемые Гематрией и Темурой, и составляют из них искусство знаков; а эта наука, в своей основе, – полное знание символов Таро и сложное и разнообразное их применение к угадыванию всех секретов, как философии, так и природы и даже будущего. Я буду еще говорить об этом в двадцатой главе этой работы.
11. Каф. К.
МАГИЧЕСКАЯ ЦЕПЬ
Manus Сила
Великий магический агент, названный мною астральным светом, другими называвшийся душой земли, а древними химиками Азотом и Магнезией – эта оккультная сила ключ ко всякой власти, секрет всех сил; это – крылатый дракон Медеи, змея райской тайны, универсальное зеркало видений, узел симпатий, источник любви, пророчества и славы. Суметь завладеть этим агентом – значит стать хранителем силы самого Бога; именно в этом и состоит вся реальная, действительная магия, вся истинная тайная сила; и цель всех книг истинного знания – доказать это.
Чтобы завладеть великим магическим агентом, необходимо произвести два действия: сосредоточить и выбросить, укрепить и привести в движение.
Творец всех пещей установил неподвижность, как основу и гарантию движения; так само должен поступать и маг.
Говорят, что энтузиазм заразителен. Почему? – Потому что без твердых верований не может быть энтузиазма. Вера вызывает вору; верить – значит иметь повод хотеть; желать же разумно – значит хотеть, если и не с бесконечной, то, во всяком случае, с неограниченной силой.
Все, совершающееся в интеллектуальном и моральном мире, с тем большим основанием выполняется в мире физическом; и когда Архимед, чтобы перевернуть мир, просил точку опоры, он попросту искал великую магическую тайну.
Па одной руке андрогина Генриха Кунрата имеется надпись – "сгущай" (coagula), и на другой – "растворяй" (solve).
Собирать и распространять – два глагола природы; но как собрать, как распространить астральный свет, или душу мира?
Собирают, изолируя себя, и распространяют посредством магической цепи. Изолированы мысли – абсолютная независимость, изолированы сердца – полная свобода и – чувств – совершенное воздержание.
Человек с предрассудками, чего-нибудь боящийся, пристрастный и раб своих страстей – не в состоянии собирать или сгущать, по выражению Кунрата, астральный свет, или душу земли.
Все истинные адепты были независимы, несмотря даже на муки, умеренны и целомудрены до самой смерти; причина этой аномалии заключается в том, что если вы хотите располагать какой-нибудь силой, вы никогда не должны ей подчиняться.
Люди, ищущие в магии средства чудесным образом удовлетворять свои вожделения, наверное воскликнут: "На что же годится сила, которой нельзя пользоваться для доставления себе наслаждений?"
Жалкие люди, если я даже и объясню вам это, вы, все равно, меня не поймете. Разве жемчуг – ничтожество, потому что он не имеет никакой цены для стада Эпикура? Разве Курций не предпочитал не иметь самому золота, но зато повелевать теми, у кого оно было. Необходимо стать несколько выше обыкновенного человека, если имеешь претензию сделаться почти богом. Впрочем, мне жаль огорчать или обескураживать вас, но я не выдумываю здесь высших наук, я учу им и констатирую строгую их необходимость, устанавливая первые и самые непреклонные их условия.
Пифагор был свободным, воздержанным и умеренным человеком; Аполлоний Тианский и император Юлиан были людьми чрезвычайно строгой жизни; даже сомневались в поле Парацельса, настолько чужд он был любовным слабостям; Раймонд Лулл доводил суровость своей жизни до самого экзальтированного аскетизма; Иероним Кардан, если верить преданию, настолько преувеличил практику поста, что умер с голоду; Агриппа, бедняк, бежавший из города в город, предпочел умереть в нищете, но не подчинился капризам принцессы, оскорблявшей свободу науки... В чем же заключалось счастье, всех этих людей? В понимании великих тайн и сознании своей силы. Этого было вполне достаточно для этих великих душ. Нужно ли по" ступать так, как поступали они, чтобы знать то, что они знали? Конечно, нет, и эта написанная мною книга, может служить доказательством этого; но для того, чтобы сделать то, что совершили они, – абсолютно необходимо употреблять те же средства, какие они употребляли.
Но что же они, действительно, сделали? Они изумили и покорили мир, и царствовали более действительно, чем сами цари. Магия – инструмент божественной доброты или дьявольской гордости, но, во всяком случае, она – смерть земных радостей и удовольствий смертной жизни.
– Зачем же ее тогда изучать? – скажут люди, ищущие исключительно наслаждений.
– Просто для того, чтобы узнать ее, а затем также, быть может, для того, чтобы научиться остерегаться, как тупоумного неверия, так и детской доверчивости. Разве не величайшее наслаждение для людей, живущих только для удовольствия (мне кажется, большинство их женщины), удовлетворить свое любопытство? Итак, читайте безбоязненно, вы не сделаетесь магистами, против вашей воли. К тому же, эти предписания абсолютного отречения необходимы только для установления универсальных токов и изменения лица мира; существуют относительные магические операции, ограниченные известным кругом и не требующие столь героических доблестей. Можно посредством страстей влиять на страсти, вызывать симпатию или антипатию, сокрушать и даже исцелять, не обладая всемогуществом мага-, нужно только быть предупрежденным о том, что вы рискуете подвергнуться реакции, пропорциональной действию, и легко можете стать ее жертвой. Все это будет объяснено в Ритуале.
Составить магическую цепь, значит, установить магнетический ток, который тем сильнее, чем обширнее цепь. Мы увидим в Ритуале способ произведения этих токов и различные методы образования цепи. Месмеровская лохань была очень несовершенной магической цепью; многие большие кружки иллюминатов в различных северных странах обладают более могущественными цепями. Общество известных католических священников, знаменитых своим тайным могуществом и непопулярностью, установлено по плану и условиям самых сильных магических цепей; в этом секрет их силы, которую сами они приписывают исключительно милости или. воле Бога; вульгарное и легкое решение всех проблем силы влияния и увлечения. Мы рассматриваем в Ритуале серию поистине магических церемоний и вызываний, известных под названием упражнений святого Игнатия.
Всякий энтузиазм, распространяемый в обществе сношениями и определенной практикой, производит магнетический ток и сохраняется или увеличивается посредством токов. Действие тока увлекает и часто чрезмерно экзальтирует впечатлительные и слабые натуры, нервные организации, темпераменты, предрасположенные к истерии и галлюцинациям. Такие личности быстро становятся сильными проводниками магической силы, и с силой выбрасывают астральный свет по направлению тока; вздумать тогда воспротивиться проявлениям силы – то же, что бороться с судьбой. Когда молодой фарисеи Савл, с фанатизмом и упрямством сектанта, вступил в борьбу с овладевавшим в то время миром христианства – он, сам того не знал, отдавал себя по власть той силы, против которой хотел бороться; поэтому он был внезапно поражен страшной магнетической молнией.
Обращение молодого израильтянина Альфонса Ратисбон – современный нам факт такого же рода. Я знаю секту энтузиастов, над которой смеются, находясь вдали, и вступают и нее против воли, как только приблизятся, хотя бы и с намерением бороться против нее. Скажу больше, магические круги и магнетические токи устанавливаются сами собой и, следуя фатальным законам, влияют на тех, кто подчиняется их действию. Каждый из нас втягивается в свой круг сношений и подчиняется его влиянию. Жан Жак Руссо, этот законодатель французской революции, человек, которого самая остроумная в мире нация считает воплощением человеческого разума, сделал свой самый худший поступок (покинул детей), потому что был увлечен магнетическим влиянием кружка распутников к магическим током общего стола. Он сам просто и наивно рассказывает об этом в своей "исповеди", и этого факта никто не заметил. Большие кружки часто создают великих людей, и наоборот. Нет непонятых гениев, есть только "эксцентричные" люди, и, по-видимому, слово это изобретено адептом. Гениальный эксцентричный человек – тот, кто стремится образовать свой собственный кружок, борясь против центральной силы притяжения уже установленных цепей и токов. Он будет уничтожен или будет иметь успех. Каково же двойное условие успеха в подобном случае? Центральная точка опоры и настойчивое круговое действие инициативы. Гениальный человек – тот, кто открыл реальный закон и, вследствие этого, обладает непобедимой силой действия и управления. Он может умереть, не закончив своего дела; но то, чего он хотел, исполнится, несмотря на его смерть, и часто именно благодаря ей, ибо смерть для гения – настоящее успенье. Когда я вознесусь, – говорил величайший из посвятителей, – я все увлеку за собой.
Закон, управляющий магнетическими токами, – в то же время – и закон движения астрального света. Это движение всегда двойственно и увеличивается в противоположном направлении. Великое действие всегда подготовляет соответствующую реакцию, и секрет успеха всецело заключается в умении предугадать реакцию; так Шатобриан, вдохновленный отвращением к революционным сатурналиям, почувствовал и сумел подготовить громадный успех своему "Гению христианства". Воспротивиться току, начинающему свой круг – значит, хотеть быть уничтоженным, подобно великому и несчастному императору Юлиану: воспротивиться же току, уже прошедшему весь круг своего действия, – значит, стать во главе противоположного тока. Великий человек – тот, кто приходит во время и умеет во время возобновить. Во времена апостолов Вольтер не нашел бы сочувствия своим речам и, быть может, был бы только гениальным паразитом на пиршествах Тримальциона. В наше время, именно вследствие всеобщего разочарования, эгоистического позитивизма и общественного цинизма самых грубых интересов, – все готово к новой вспышке евангелического энтузиазма и христианского бескорыстия. Успех некоторых книг и мистическое направление умов – далеко не двусмысленные симптомы этого всеобщего настроения. Восстанавливают церкви, строят новые; и чем сильнее чувствуется отсутствие верований, тем более надеются; весь мир снова ожидает Мессию, и, конечно, он не замедлит прийти. Пусть, например, найдется высокопоставленный человек, благодаря своему званию или богатству, – папа, король или даже еврей, миллионер; пусть этот человек публично и торжественно пожертвует всеми своими материальными выгодами для спасения человечества, пусть станет он искупителем бедных, распространителем и даже жертвой доктрин самоотречения и милосердия, все соберутся около него, и в мире произойдет полный моральный переворот. Но прежде всего необходимо высокое положение подобного человека, ибо, в наше время нищеты и шарлатанства, всякое слово, идущее снизу, непременно будет заподозрено в властолюбии и корыстном обмане. Следовательно, если вы не занимаете высокого положения, если у вас ничего нет, – вы никогда не будете апостолом. Если у вас есть вера, и вы хотите поступать, согласно вашей вере, – приобретите сначала нужные для этого средства – влияние высокого положения и очарование богатства. Некогда, благодаря науке, делали золото; теперь же посредством золота нужно пересоздать науку. Сгущали летучее, теперь же нужно улетучить плотное; другими словами, сделали дух материальным, нужно одухотворить материю.
В наше время никто не станет слушать самое возвышенное слово, если оно не имеет гарантии имени, т. е. успеха, представляющего собой известную . материальную ценность. Сколько стоит эта рукопись? – Сколько стоит в книжной торговле подпись автора. Так, например, товарищеская фирма Александр Дюма и Компания в наше время является литературной гарантией; но фирма Дюма имеет цену только для своих обычных произведений романов. Пусть Дюма напишет великолепную утопию или найдет удивительное решение религиозной проблеме, – его открытия сочтут только забавным капризом романиста, и никто не примет их всерьез, несмотря на европейскую знаменитость Панурга современной литературы. Мы живем в век уже приобретенных положений; каждый оценивается сообразно тому, что представляет он собой в обществе и коммерции. Ограниченная свобода слова производить то, что уже больше не спрашивают: "что он сказал?", но "кто это сказал?" Если это – Ротшильд, или его святейшество, Пий IX, или даже его высокопреосвященство Дюпанлу, – это нечто. Если же это – Тартемпион, – хотя бы Тартемпион (а эти вполне возможно) был пока еще неизвестным чудом гения, науки и здравого смысла, – это ничего не стоит.
Итак, если бы кто-нибудь сказал мне: "если ты обладаешь секретом успеха и силой, могущей изменить мир, – почему же сам ты им не пользуешься?", – я бы ответил: "эта наука пришла слишком поздно для меня самого; чтобы приобрести ее я потерял время и средства, которые, может быть, позволили бы мне самому ею воспользоваться; но я предлагаю се тем, кто в состоянии ею воспользоваться. Итак, вы, знаменитые люди, богачи, великие мира, неудовлетворенные тем, что имеете, чувствующие более благородное и обширное честолюбие, – хотите ли вы стать отцами нового мира, царями обновленной цивилизации? Бедный и безвестный ученый открыл рычаг Архимеда и, не требуя ничего взамен, предлагает вам его единственно для блага человечества.
