Текст книги "Королевства Тайн"

Автор книги: Элейн Каннингем

Соавторы: Джефф Грабб,Эд Гринвуд,Марк Энтони,Филип Этанс,Джон Кинг,Дэвид Ч. Кук,Монте Кук,Том Дюпри,Уэс Николсон,Брайан Томсен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

НАДВИГАЕТСЯ ХЛЕБНАЯ БУРЯ

Том Дюпри

– Каникулы?

Нахмурившееся и морщинистое лицо мага выглядело ещё более насупившимся, чем обычно, и Виглаф едва не потерял самообладание прямо тогда же. Возможно, это наследие его семейной фамилии пыталось заставить его продолжать, ведь мозг и язык Виглаф соревновались между собой с самого детства. Но слово уже вылетело, и поделать с этим ничего было нельзя, кроме как следовать за ним туда, куда оно приведёт. Парень набрал было воздуха, но его наставник продолжил:

– Юный Вечноязыкий, предполагается, что ты изучаешь магические искусства. Нет, больше – тебе предоставлена привилегия пройти путями магов. Здесь не уютная мастерская, где мы работаем в своё удовольствие, а потом закрываемся с приходом темноты. Магия – это не то, чем мы занимаемся; мы и есть магия. Я считал, что ты согласился на полное повиновение, когда начал своё обучение, а теперь мне кажется, или я слышу, что ты хочешь смыться отдохнуть?

– Может быть «каникулы» – не совсем верное слово, учитель, – Виглаф поводил ногой и поскрёб несуществующее пятнышко грязи на мантии. – Просто прошло уже больше года с тех пор, как я покинул Калимпорт, и мне нужно совсем чуть-чуть времени, чтобы побывать дома, а я знаю, что моя семья захочет посмотреть, что из меня получилось, и ведь нельзя сказать, что я плохо старался прошедшие месяцы, не так ли, мастер Фензиг? Не так ли?

– Твоё неуклюжее подражание щенкам принято во внимание, Виглаф, – отрезал маг, сложив руки за спиной и отвернувшись. – Я напоминаю, что тебя привёл ко мне твой личный выбор. Это ты попросил моего совета и помощи. И ты понимал, каких жертв я от тебя потребую. Более того, как тебе хорошо известно, я держал твою семью в курсе твоих успехов, хотя и весьма умеренных. Твой запрос ничем не обоснован и не заслужен. – Волшебник мгновение разглядывал загромождённую комнатушку, в которой эти двое провели вместе столько времени, что старому магу пришлось бы поднапрячь память, чтобы вспомнить, как всё выглядело раньше. Затем он развернулся взглянуть на своего ученика. Виглаф всё ещё изучал узоры на деревянных досках пола. – Однако же… можешь идти.

– Я… что? – радостно пискнул Виглаф.

– Даже такие стариканы, как я, ещё помнят, каково это – отказаться от прошлого ради великой цели. Зов бывает не только одного вида, Виглаф. Иди и ответь на свой. Я даю тебе одну неделю. А ещё… вот это, – он положил тяжёлую книгу с застёжками из бронзы на ладони ученика. – Можешь называть это домашним заданием. Даже во время отдыха можно быть продуктивным. И я хочу, чтобы через неделю ты без запинки пересказал мне вербальные формулы трёх новых заклинаний.

Захлестнувшая Виглафа эйфория слегка остыла.

– А чтобы убедиться, что ты занимаешься в отъезде, я отправлю с тобой товарища, – маг сделал быстрое движение руками, сложил чашечкой перед губами и прошептал какое-то слово, которое Виглаф не расслышал. Несколькими минутами позже, как раз когда Виглаф запихивал последние из походных пожитков, появилась амазонка.

На две ладони выше парня, светловолосая, загорелая воительница заполнила собой дверной проём кабинета колдуна, как заполняла сладкие сны почти каждого мужчины, чей взгляд на неё когда-либо падал. Усыпанный боевыми зарубками палаш украшал её статную фигуру, пересекая роскошные бёдра ниже подола коричневой кожаной юбки, продолжаясь к длинным, гибким, сильным ногам, выглядевшим как способными к пируэтам, так и к пинкам в лица врагов.

– А, это ты, Саша, – протянул Виглаф.

– Вызывали, мастер Фензиг? – спросило видение приятным, но властным голосом.

– Да. Пожалуйста, сопроводи этого балбеса до Калимпорта и постарайся свести количество неминуемых неприятностей к минимуму.

– Пойдём, кудесник, – улыбнулась воительница Виглафу, открыв ряд идеально белых зубов, изящно дополнивших ослепительную картинку. – Посмотрим, умеешь ли ты ставить одну ногу перед другой, и при этом не падать.

Поездка получилась лёгкой и приятной, и вместила в себя безмятежность песчаных равнин и случайных островков леса, вкупе с бодрящим солёным воздухом и ритмичным грохотом с побережья. Виглафу казалось, что он провёл всю жизнь в заточении, и вот, наконец, освободился. Парень даже не был против присутствия Саши, ведь рисковое путешествие в одиночку послужило бы приглашением для компаний другого рода. Не то чтобы всякие придорожные мошенники мелкого пошиба нашли бы, чем поживиться у Виглафа – эти недотёпы едва ли смогли бы прочесть предупреждение на знаке, что уж говорить о книге заклинаний – но ученик мага слышал, что их разочарование часто выливается в действия, прямо влекущие физические повреждения. Он, конечно, все равно отправился бы в путешествие, рассчитывая на удачу и на свой изобретательный язык в качестве единственных доступных ему средств защиты, но Саша, неоспоримо, была более надёжным сдерживающим фактором. Ни один вор не принял бы её за простую смиренную спутницу; только самые недалёкие из них не осознали бы, что существуют намного более лёгкие способы жить и наслаждаться жизнью, чем злить эту женщину.

Но в те редкие моменты, когда Саша всё-таки отдыхала, она посвящала себя любимейшему занятию: доставанию Виглафа. Она была частью команды поддержки, скрытно руководимой Фензигом, которая в прошлом году преподала молодому магу первый урок – сила является результатом изучения и труда, а не выигранной лотереей. Он попался на удочку, как рыбёшка, и выставил себя дураком перед толпой народа, и Саша хотела убедиться, что урок усвоен хорошо. Виглаф льстил себе, думая, что Саша находит его милым, потому что поток подтруниваний не содержал ни одного обидного слова, хоть девушка и смаковала каждое. Всё же, несмотря на эти шуточки, очаровательная улыбка Саши всегда порождала своего близнеца на лице Виглафа.

– Итак, маговик, какие мощные трюки ты выучил за последнее время? Мозольная чума? Овсяночная левитация? Может, научился разговаривать с одеждой?

– Я работал днём и ночью, чтобы доказать, что волшебная палочка сильнее меча. Можешь спросить Фензига.

– Мне не придётся, – успокоила Саша. – На его лице всё написано.

– Выражение его лица не менялось с того самого дня, когда я сюда пришёл. Он не поймёт шутки, даже если её засунуть ему за воротник.

– Ну, у него весь день – одна сплошная шутка. Теперь эта честь выпала мне.

– Смейтесь сколько угодно, мисс Мышцы. Но однажды ты будешь получать бесплатный эль, стоит тебе только о упомянуть о знакомстве с великим магом Виглафом Вечноязыким.

–  Так я уже получаю.

Виглаф просветлел.

– Я могу всю таверну заставить выплюнуть свою выпивку, если расскажу о тебе.

– Очень смешно, Саша. Но в один прекрасный день я этого достигну. Достигну.

– И этот день – сегодня, кудесник. Ты достиг. Смотри, – воительница указала на вихрящиеся завитки дыма из каминных труб, уносимые лёгким морском бризом вглубь суши. – Калимпорт. Время представления.

Пробираясь через главную площадь в свете послеполуденного солнца, Виглаф отметил, как мало всё изменилось за тот год, что его не было. Жители Калимпорта в большинстве своём представляли из себя простых, славных людей, веривших в честную работу – кузнецы, сапожники, фермеры, другие ремесленники, поставлявшие основной набор услуг и товаров, многими принимаемый как должное. Главой этих самых многих являлся паша, правитель земель Калимшана, избалованный жирдяй, уже неспособный подняться, редкий тип – идеальный поглотитель. Паша никогда не выбирался за пределы своего уединённого дворца, предпочитая изъявлять свою волю через сотни утомляющих бюрократов и слуг. Города-государства в его королевстве постоянно грызлись друг с другом, но с глаз долой – из сердца вон, как говорится, поэтому главный человек страны проводил время в резиденции, чередуя промежутки легендарного обжорства с периодами не менее легендарных кутежей.

И, как подобает большинству морских поселений, из всего населения, в любой день, лишь относительно небольшая часть на самом деле работала. Подавляющую массу жителей Калимпорта – и кровь городской торговли – составляли моряки, как из экипажей кораблей, принадлежащих купцам, так и из военных. Большая часть являлась наёмниками со стороны, плавающими под флагом Калимшана за деньги; многие сошли на берег в первый раз за несколько месяцев – и самые недовольные из них жаловались, что судьба привязала их к этому, по их мнению, жалкому захолустью, в то время как они могли бы наслаждаться многочисленными соблазнами суетливого Глубоководья, дальше к северу вдоль Побережья Мечей.

Но нельзя сказать, что граждане Калимпорта были невежественными, наивными или не имели гордости. Калимшан существовал задолго до Глубоководья, поэтому местные терпели нытьё матросов, закатывая глаза или тайно подмигивая друг другу. Как пелось в детском стишке, «Калимшан был Калимшаном, Глуби делал первый «топ»; так и будет Калимшаном, когда Глуби ляжет в гроб». Хотя и очень общительные между собой, уроженцы Калимпорта предпочитали слушать, а не говорить, когда имели дела с незнакомцами. Мореходы, наряду с постоянным потоком торговцев, разбивающих свои палатки на популярной народной площади за пределами города, приносили частые новости из Глубоководья, Долины Теней, и остальных Восточных Королевств. И хотя калимпортцы не могли похвастаться насыщенным космополитизмом «так называемого Города Роскоши», а их ряды были почти сплошь представлены людьми, присутствие эльфов, гномов, халфлингов, даже случайных полуорков, было настолько привычным, что оставалось незамеченным.

По правде говоря, Калимпорт сам по себе был намного экзотичнее, чем его гости. Архитектура и стиль представляли собой гремучую смесь традиционного зодчества Сердцеземья и утончённости южных земель джиннов и ифритов. Здешние маковки и заострённые купола были ничем не примечательнее вальм и кирпичных труб.

Приближаясь к своему прежнему району, Виглаф ощущал запахи свежей кожи и жарящегося мяса, приправленного карри; слышал, как звенит о рабочую наковальню сталь, и как пила прокладывает свой путь через очередное бревно. Вечер надвигался, и громогласные слова морских шанти уже вовсю доносились из таверны «Паруса по ветру», а в стойлах фыркали и тонко ржали лошади.

Всё это – а не дворец паши – и было миром Виглафа. Пока он жил здесь, обыденность этого окружения кусала и мучила его, словно клещи, которых ему не удавалось поймать. Но теперь он почти плакал. Как же приятно оказаться дома.

Местные лавочки уже начали закрываться, испустив напоследок порыв жарких переговоров, при которых самые хитрые покупатели стремились воспользоваться желанием усталых торговцев закончить дела на сегодня. Улицы постепенно пустели, оставляя лишь нескольких людей с их ценной добычей – седлом, лампой, топором, стулом, букетом цветов, большим кувшином воды. Невысокая женщина средних лет, как раз та, что с кувшином, разок взглянула на Виглафа и немедленно уронила свою ношу на землю, а её лицо застыло в потрясённом выражении.

– ВИГЛАФ!

Она побежала через всю улицу, со всей скоростью направившись к молодому магу. Саша мгновенно вытащила палаш и приняла атакующую стойку, сквозь сжатые зубы резко вдыхая и выдыхая воздух.

– Всё в порядке, Саша! – осадил Виглаф. – Это моя мать!

Не сбавляя шаг, женщина бросилась в объятья сына, едва не сшибив того с ног. Она покрывала его поцелуями, в то время как пристыженная Саша отступила назад, убрав меч и оглядываясь вокруг, проверяя, заметил ли её оплошность кто-нибудь ещё.

– Виглаф… Виглаф… Виглаф… Виглаф… Виглаф…, – повторяла женщина между поцелуями.

– Привет, мам, – смущённо отозвался юноша, выкарабкавшись, наконец, из её объятий, и заметив, что Саша сдерживает хихиканье.

– Это правда ты! Боженьки мои! Почему ты не сказал, что возвращаешься домой, дорогуша?

– Потому что я решился на это совсем недавно. Мы бы прибыли сюда ещё до того, как ты получила об этом сообщение.

– Ой, да, конечно пришли бы. Ой, боженьки мои! – на секунду на лицо матери набежала туча.  – Ты ведь просто пришёл в гости, сынок? Не потому, что… не справился с обучением?

– Нет, не поэтому, мэм, – вмешалась Саша. – Он один из лучших учеников, из всех, что Мастер Фензиг когда-либо наставлял.

Оба Вечноязыких повернулись к блондинке: Виглаф в изумлении, а его мать – светясь от гордости.

– Ой, а это, должно быть, твоя подруга, о которой мы столько слышали.

– Саша, позволь представить тебе Ариэль Вечноязыкую, мою мать, – продекламировал Виглаф, всё ещё основательно сбитый с толку. Лучших учеников? Подруга? Слышали?

– Рада знакомству, – с улыбкой промурлыкала воительница и грациозно поклонилась.

– Виглаф, твой отец будет так рад повидаться с тобой. Сейчас я к нему побегу…

– Мама, я бы предпочёл сделать сюрприз, хорошо? Пожалуйста.

– Ну… хорошо. Я просто… пойду домой и… что-нибудь приготовлю. Подготовлю гостиную, и… – Ариэль ущипнула сына за щёку, – твою старую комнату.

Лицо Виглафа залилось румянцем, к вящему и нескончаемому удовольствию белокурой спутницы.

– Спасибо, мам. Мы скоро нагоним.

– Я так рада наконец встретиться с тобой, – сказала Ариэль Саше, потом отошла на шаг, снова посмотрела на Виглафа, разразилась слезами радости, и убежала, всхлипывая и причитая «Боженьки мои!»

– Мамы, – подытожила воительница. – Что собираешься делать?

Маг, нахмурившись, повернулся к ней.

– Саша, что всё это значит?

Но прежде чем девушка ответила…

– ВИГГИ!!!

– О нет, – пробормотал Виглаф.

Крепкий, чернобородый мужчина вывалился из дверей «Парусов» и радостно затопал к парочке, сжимая в здоровенной ручище кружку. Ростом он был не меньше Саши – нет, когда он подошёл, стало ясно, что даже выше; рука девушки инстинктивно сжалась на рукояти оружия. Более того – он был просто огромен и обладал тем видом ширококостного сложения, который достаётся по наследству, но затем поддерживается тяжёлым ручным трудом. Виглаф никогда не видел великанов, но этот человек был больше всего из всех встреченных юношей существ на них похож – причём конкретно этот великан сейчас веселился.

– То-то я думаю, знакомое имя услышал, – прогрохотал громила резонирующим басом. Пятна пота на его одежде остались ещё с дневных трудов, а борода хранила остатки позднего обеда и возлияний. Он почти добрался до Виглафа, но остановился, вперив взгляд в Сашу, подобно охотнику, наблюдающему за намеченным оленем.

– Так, так, так, что тут у нас? – плотоядно оскалился великан.

– Саша, – Виглаф махнул рукой, – познакомься с Ангродом Мечешлёпом. Мы были соседями. Его отец – кузнец… и, полагаю, ты пошёл по его стопам?

– Ага, малыш Вигги, и мечи – не единственное, по чему мы любим пошлёпать, – ухмыльнулся чернобородый, оглядывая Сашу с головы до ног.

Девушка не шевелилась и спокойно смотрела на громадину.

– Ещё шаг, друг-перерослик, и я засуну твою шлёпалку прямо тебе…

– Саша! – рявкнул Виглаф.

– Ничего страшного, крошка Вигги, – хмыкнул Ангрод, положив ладонь на костлявое плечо юноши. – Пойдём в «Паруса», повспоминаем былое! – он ткнул кружкой в сторону питейной, выплеснув при этом солидную порцию эля. – И ты, мисс… если ты мужчина.

Захваченный могучей лапищей здоровяка, всё, что Виглаф смог сделать, это одними губами произнести «Помоги мне!», обращаясь к Саше – которая лишь пожала плечами и последовала за приятелями внутрь.

«Паруса по ветру» были одним из тех заведений, где все знают друг друга по имени. Деревянные столы и лавки, барная стойка с отметинами от ножей, жаркий, сложенный из кирпичей камин – вся мебель выглядела так, будто она стоит здесь уже несколько столетий; как, впрочем, и некоторые из посетителей. За стойкой стояла Гарадель – уже много лет как предприниматель, владелец, но при этом трезвенник, и главный поставщик сплетен округи. И когда её взгляд упал на Виглафа, седовласая, но всё ещё бойкая женщина поняла – в двери только что вошла порция восхитительных новостей. Внезапное появление Виглафа было настолько поразительным, что все присутствующие почти не придали значения даже не менее поразительной воительнице.

– Посмотри, кого орки принесли, Гарадель! – выкрикнул Ангрод, и в помещении стало тихо, как в молельне.

– На-те вам, Виглаф Вечноязыкий! – воскликнула хозяйка. – Я думала, ты давно помер, так и уткнувшись лицом в свои книги заклинаний!

– Просто вернулся навестить родных, Кэрри, – ответил тот.

– И повидаться со старыми приятелями! – добавил Ангрод. – Скажи-ка, Вигги, все те россказни, что мы слышали – правда? Когда ты швырялся овощами в воздух, пока твоя сладкая подружка стояла и смотрела?

Виглаф покраснел и повернулся к Саше. Ни тени улыбки не тронуло её лица.

– Новости доходят сюда быстро, Вигги, – продолжал Ангрод. – Мы всё слышали о твоём грандиозном магическом шоу в Чамедаре.

– Ауч, – фыркнула Гарадель.

– Он наколдовал на себя слепоту и глухоту, – крикнул кто-то.

– И закинул корову на дерево! – поддакнул другой.

Юноша сделал глубокий вдох. Всё правда. Все его попытки сотворить чары пошли наперекосяк в тот день; это был самый унизительный опыт в его жизни. Но узнать, что его провал стал известен даже тем людям, среди которых он вырос – это было больше, чем он мог вынести.

– Ооо, мой Вигги, мы все по-настоящему рады, что ты наконец образумился и вернулся домой. Кроме того… нам нужно немного магических овощей для ужина! – раскаты издевательского хохота наполнили «Паруса», а кружки застучали об столы.

– Во-первых, – взревел Виглаф, мгновенно получив в своё распоряжение тишину. – Меня зовут не Вигги. Ты знаешь, что я ненавижу это сокращение, Ангрод. Вы прекрасно знаете моё имя, вы все – используйте его. Во-вторых, конечно, я делал ошибки, но также весь прошедший год я учился, и определённо усвоил интересный трюк-другой, – Саша предостерегающе сжала его руку. – И обучение своё я ещё не закончил, так что собираюсь стать ещё лучше.

– В-третьих, – добавил за него здоровяк, – и в-четвёртых, и в-пятых, и в-шестых, Виг-ЛАФ, – он намеренно протянул последний слог, – ты живёшь в выдуманном мире. Притворяешься. На самом деле ты один из нас, приятель. Рабочая пчела.  Трутень. Шестерёнка. Муравей. Творить магию – не для таких, как мы. Это для выпендрёжников и маменькиных сыночков, никогда в жизни не работавших до честного трудового пота.

– Ты даже не представляешь.

– Нет, дружок, это ты не представляешь. Снова и снова жизнь будет вдалбливать тебе в лицо эту истину, так тогда в Чамедаре. Если будешь пытаться выбраться из той реки, в которую тебя погрузила сама Судьба, ты будешь падать обратно, пока однажды не потеряешь силы и не утонешь. Ты не большой и страшный волшебник, друг.  Кто ты есть – это тот, кем является твой отец, и кем был его отец, и отец его отца. Привыкай к этому, Виглаф. Ты всего лишь пекарь.

– Хватит! – раздался голос позади них. Высокий, худой, благородно выглядящий человек в белом фартуке стоял в дверном проёме таверны, и пятнышки того же цвета, что и передник, испещряли его лицо, передок туники и кончики пальцев. – Виглаф, мать уже приготовила ужин.

– Уже иду, отец, – отозвался Виглаф.

Он обернулся на толпу, прежде чем направиться к двери. А когда Саша проходила мимо Ангрода, рукоять её меча задела кружку, скинув её кузнецу на колени; но девушка не извинилась, лишь улыбнулась, уходя прочь.

– Я хотел сделать тебе сюрприз, – сказал Виглаф, когда Торин Вечноязыкий проводил их домой.

– Твоя мать не сможет сохранить секрет, даже если он заперт в детской комнате паши, – хмыкнул Торин. – Ты уже должен бы знать это. – Он остановился посреди улицы. – Трактирные пересуды недорого стоят, сын. Добро пожаловать домой. Мы очень гордимся тобой.

– Мы очень гордимся тобой, дорогуша, – двадцать минут спустя подтвердила Ариэль, когда Виглаф и Саша со ртами, полными слюны, жадно накинулись на ужин.

Мать Виглафа вывалила на стол целый ассортимент пряного мяса – местного фирменного блюда – любовно сваренные на пару овощи и, что лучше всего, горячий свежий хлеб и кексы из отцовской пекарни, одного из старейших из действующих учреждений Калимпорта. После стольких дней безвкусных дорожных пайков гости выразили признательность своим аппетитом. Виглаф был рад наблюдать за Сашей – она вела себя непривычно воспитанно, и его родителям, похоже, нравилась её компания. Всё-таки правда, подумал он. Нет другого места, похожего на дом.

– И я надеюсь, ты испытываешь те же чувства по отношению к нам, сын, – сказал Торин. – Эти бездельники из «Парусов» могут говорить что угодно, но ни один человек не должен извиняться за честный труд. И я ни разу не видел, чтобы они отвергали плоды моих печей, а ты? – Виглаф смущённо улыбнулся, когда отец положил руку ему на плечо. – Ты выбрал другой путь, и мы рады за тебя. Признай, – широко ухмыльнулся высокий мужчина, – ведь в любом случае ты никогда не был моим лучшим учеником, не так ли?

– Его мысли витали где-то в другом месте, дорогой, – смешливо предположила Ариэль.

Торин подмигнул Саше.

– Ну что же, давайте поблагодарим небеса за то, что его мысли сегодня вместе с ним. Дома.

Молодой маг поднял полную сладкого сидра кружку, а остальные присоединились к нему.

– Дома, – повторил он, закрепив сказанное звоном стаканов.

На следующее утро, с полным животом и отдохнувшим телом, Виглаф, взяв Сашу, отправился показать ей виды города, и первым делом направился к своему любимому месту – побережью.

Будучи подростком, Виглаф проводил здесь часы и часы, мечтая о землях, что страннее даже Песчаных Империй; о людях, что путешествовали даже больше матросов, чьими историями он заслушивался; о неведомых и несчётных героях и походах. Простор открывавшегося здесь вида многих людей заставлял почувствовать свою незначительность, но Виглаф видел эту ошеломительную картину как окно в большой мир, манящий потенциальными возможностями. Здесь он ощущал себя значимым, а не ничтожным.

Линия берега рябила проходами, пещерами и гротами, выдолбленными бесконечным напором вод Сияющего Моря, и парочка скрылась от тёплого солнца и солёного воздуха в одном из таких тайных убежищ. Зайдя в пещеру, они остановились при виде открывшегося им зрелища.

Аккуратные водопадики метровой высоты питали озерцо с кристально чистой водой, метров девяти в поперечнике и окружённое каменной каймой, по которой можно было пройти. Когда их глаза привыкли к тусклому свету, девушка с магом осторожно пошли вдоль периметра к тому месту, где уровень воды практически достигал края. Пока Виглаф вышагивал, словно балансирующий акробат, вытянув руки в стороны и ставя ступни на одну линию, Саша уже погрузила руку в изумительный водоём.

– Вот такую магию я люблю! – охнула воительница. – Тёплая!

Она отстегнула меч и прыгнула в воду. Несколько мощных гребков подвели её к центру бассейна. – Ааа, замечательно! Присоединяйся, кудесник.

Пока юноша смотрел за купанием Саши – ведь кто бы мог устоять перед таким зрелищем – его нога зацепилась за выступ, и он кувыркнулся в озеро, выдав безупречный шлепок пузом о воду, вызвавший в пещере эхо. Отплёвываясь и осыпая всё брызгами, он немного побарахтался, но в следующий миг Саша уже была рядом, а Виглаф – в её руках; в других обстоятельствах он насладился бы этим фактом сполна, но сейчас его гордость лежала на кону – а точнее, на плахе.

– Идеальный пируэт, о, магоносный, – фыркнула белокурая красавица, подтащив незадачливого волшебника обратно к обрамляющей водоём кромке.

Наконец обретя опору, Виглаф начал возмущённо оправдываться:

– Я, э, просто немного неуклюж в воде. В этой мантии сложно двигаться. Я неправильно приземлился.

Саша неверяще смотрела на него.

– Стой, стой! Ты вырос в Калимпорте, на берегу океана, и не умеешь плавать?

Он глубоко вдохнул, собираясь ответить, но потом выдохнул. Живот болел после столкновения, но паника уже улеглась, и сейчас вода была такой кроткой и успокаивающей, почти температуры его тела, так что Виглафу казалось, что он плавает в воздухе. Рябь от поднятых им брызг разглаживалась, формируя красивое мерцающее сияние чуть пониже поверхности воды.

Что?

– Саша, там внизу что-то есть! – возбуждённо крикнул парень. Под водой, на камне на уровне колен, определённо что-то поблёскивало в тёмном водоёме. Зацепившись за природный бортик, одной рукой волшебник потянулся достать неведомое нечто и после некоторых усилий высвободил.

Предмет оказался бутылкой, из тех, что можно использовать для передачи послания с необитаемого острова; Виглаф едва мог удержать её одной рукой. Ему не удавалось чётко увидеть содержимое через полупрозрачную поверхность, но что-то внутри продолжало слабо мерцать. Когда молодой маг крутил сосуд в руках, создавалось впечатление, что стекло отражает яркий солнечный свет. Он посмотрел наверх, надеясь увидеть источник, но никакого солнца в гроте не было. Парень осторожно поставил бутылку на камень и вскарабкался рядом, в то время как Саша с лёгкостью выскользнула из бассейна.

Мокрый от воды юноша вытянул бутылку перед собой и потянулся к горлышку, но там, где обычно бывает пробка, не было ничего, кроме гладкого стекла. Он удивлённо отдёрнул руку, при этом смахнув бутылку с ладони. Предмет, казалось, на мгновение завис в воздухе, а потом упал на каменную дорожку и разлетелся вдребезги.

– Нет! – вскрикнул маг. Но его испуг сразу испарился, когда он увидел среди осколков светящийся свёрток. Юноша осторожно поднял его и стряхнул остатки стекла.

Кулёк оказался квадратным, размером чуть больше, чем два кулака, и тщательно запакованным. Гладкий, матовый, молочно-белый материал туго обтягивал содержимое. Виглаф заметил, что хотя с тыльной стороны ладони всё ещё капало, сам пакет был сух, как камень в пустыне, а его поверхность мгновенно впитывала влагу с кончиков пальцев, когда он по ней проводил. В качестве эксперимента он погрузил уголок находки в воду и снова потрогал. Совершенно сухая; при этом, снова поглотив капли с подушечек пальцев, она оставила на них тонкий слой мелкого белого порошка.

Внутри точно что-то было, что-то угловатое и податливое, и ещё один предмет, твёрдый и цилиндрической формы. Но крепкая, впитывающая материя, оберегающая сокровище, не имела ни одной неровности. Виглаф ощупывал и разглядывал, но так и не нашёл никакой застёжки или зажима.

– Бесполезно. Запечатано наглухо.

Юноша вздохнул и поднял руки, будто сдаваясь – только чтобы обнаружить, что ладони и основания пальцев тоже покрыты белым порошком. Из любопытства маг покрутил его между подушечками и с удивлением обнаружил, что странная пудра собирается в маленькие комочки. Один такой он поднёс к языку и попробовал, прежде чем Саша успела его остановить.

Лицо Виглафа просветлело.

– Мука! Это мука!

– Она же и покрывает, – отозвалась девушка.

Виглаф вновь посмотрел на свёрток. Защитная обёртка теперь отваливалась большими пластами, рассыпаясь на глазах. Парень попытался подобрать кусок, но поднял полную муки руку. Сдув её, он обнаружил ещё одно открытие.

В середине груды муки лежал предмет кремового оттенка, квадрат длинной в палец, который, похоже, был одной из частей большего куска, судя по неровному краю. Здесь же была маленькая баночка, полная мутной вязкой жидкости, с плавающими в ней кусочками чего-то. Под предметами Виглаф увидел сложенный пополам лист пергамента, усыпанный странными вертикальными каракулями – полукруглыми значками, пересекающимися в середине линиями, расставленными в определённых местах точками. Сухая бумага хрустнула, когда юноша её развернул.

– Можешь прочитать? – уточнила Саша.

– Торасс.

– Прошу прощения?

– Написано на Торассе. Старый Всеобщий, – Виглаф наклонился, вглядываясь. – Никто его больше не использует. Нельзя сказать, сколько лет этим предметам, Саша. Может, сотни.

– Зуб даю, что Фензиг сможет это прочесть.

Молодой маг нахмурился.

– К твоему сведению, он и меня учит на нём читать.

– Хорошо. Тогда переводите, Ваше Кудесие.

– Ну… Я только начал, а это вообще-то мёртвый язык, поэтому я не очень-то…

– … и у тебя возникли проблемы с изучением. Замечательно. Как раз когда порция книжных знаний нам бы пришлась кстати.

– Погоди, погоди. Кое-что я усвоил. «Время»…, нет, «Год»… «нет-еды»

– Ага. Предельно ясно.

– Саша, пожалуйста. «Делай… блюдо»… нет, «хлеб… чудес. Делай год… много-еды».

Рот Виглафа раскрылся. Он медленно повернулся к другим предметам.

– Саша, ты понимаешь, что произошло? Понимаешь, что мы нашли?

– Нет, моя много понимать-не.

– Должно быть, кто знает, давным-давно случился голодный год. И тогда могучий колдун – или может, целая группа – создал это, – он вытянул квадратный кусок и повертел в руках. – Глупый я, оно же прямо передо мной. Тесто. Это же опара! Из неё получается этот хлеб чудес! – он схватил баночку. – А это наверно хлебная закваска – чтобы сделать ещё больше теста!

– Ну вот, теперь я голодна.

– Нет, неужели ты не видишь? Эта штука превратила Год Голода в Год Изобилия. Может быть, даже спасла всю нашу цивилизацию. Они, скорее всего, спрятали её здесь на случай, если голод вернётся.

– Думаешь, оно ещё работает?

– Не вижу причин, почему нет. В Луирене нашли флягу эля из древнейших времен, и напиток оказался вполне отличный. Как и рецепт, найденный вместе с ней. Теперь все тамошние таверны подают Древнейший Стаут. А эта находка может быть ещё значительнее!

Взбудораженный волшебник вскочил, раскинув руки.

– Саша, это величайшее открытие, которое когда-либо видел Калимшан! – он начал заваливаться в воду, но девушка успела вовремя.

– Эй, хватит на сегодня плавания, хорошо, Виглаф? Давая просто отнесём твой чудо-хлеб обратно в город.

В «Печах Вечноязыких» на полную дневную ставку работали три пекаря; два подмастерья, занимавшиеся обсчётом, закупками, составлением списков, запасанием и контролем постоянного потока поставок; и – самая низшая ступень в хлебопечной иерархии – поварёнок, в чьи обязанности входило нескончаемое поддерживание полов и стоек настолько чистыми, насколько позволяло дело, и возвращение использованного инвентаря обратно в рабочий процесс, но уже начищенным и блестящим. Некоторое время даже сам Виглаф был поварёнком – незавидная позиция, через которую, однако, предстояло пройти всем, кто хотел подняться по лестнице поварского мастерства. Даже лавочный кот, по кличке Сдобовой, расценивался как инспектор.

Торин и прочие ещё до восхода начали работать над поставкой утренней выпечки, и уже перешли к изготовлению свежих буханок для вечернего приёма пищи, когда в пекарню, вернувшись с прогулки, ворвались Виглаф с Сашей. Булочники обрадовались старому коллеге, но они были ужасно заняты. Виглафу не раз пришлось уворачиваться от мельтешащих людей, пока он пересказывал все события сегодняшнего дня – все, кроме необычной находки на дне бассейна, заметила девушка. Но в самый напряжённый момент маг вынул сокровище из кармана и поднял над головой, будто это какой-то зачарованный меч.