Текст книги "Королевства Тайн"

Автор книги: Элейн Каннингем

Соавторы: Джефф Грабб,Эд Гринвуд,Марк Энтони,Филип Этанс,Джон Кинг,Дэвид Ч. Кук,Монте Кук,Том Дюпри,Уэс Николсон,Брайан Томсен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глаза Аэриндель сузились. Затем лицо исказилось, и она сердито отбросила назад остатки волос.

– Какая гарантия того, что ты сдержишь слово? Я тебя не знаю – оно может ничего не стоить!

Эльминстер пожал плечами.

– Может. Вопрос в доверии, не так ли?

Волшебница презрительно махнула рукой, проносясь мимо.

– Хватит заумных слов, маг! Вот это мне знакомо – я носила её и понимаю! – она наклонилась и подхватила магическую диадему.

– Помни моё предупреждение, – напомнил бородатый мужчина.

Корона призывно, приглашающе светилась и пульсировала, её прохладное излучение пробегало вверх по рукам – и это было так похоже на ласку. Шепчущая Корона издала слабый звон, похожий на звон далёких колокольчиков, и послала волну тепла и успокоения. Аэриндель утонула в этой волне, глядя на Эльминстера с тихим вызовом в глазах, и подняла обруч, готовясь надеть.

– Дааа, – раздался шёпот-шипение короны, когда женщина пронесла предмет перед лицом. Но внезапно к ней присоединился ещё один голос, одинокий и насквозь пропитанный отчаянием.

– Эльминстер, помоги мне!

Крик её отца сейчас звучал громче, чем раньше.

Аэриндель посмотрела на корону и услышала её сердитое рычание. На его фоне она смогла различить слабые крики остальных. Тех, кто умер, нося её. Других жертв.

– Прощай, отец, – прошептала она дрожащим голосом. Развернувшись на каблуках, женщина швырнула Шепчущую Корону – сильно и высоко.

Магический обруч взмыл вверх, вверх над Проходом Глиммердаун, взвыв в бессильном отчаянии. Уже падая, он швырнул в бывшую хозяйку молнией – ударившей в камень перед её ногами и оборвавшейся, когда корона скрылась из глаз.

Даже лунный свет, казалось, засиял ярче, когда овеваемая холодным ветром Аэриндель повернулась, покосилась на мага и неуверенно спросила:

– Эльминстер?

Бородатый мужчина улыбнулся ей, и его лицо просветлело. Взяв её за руку, он сказал:

– Верный выбор, Аэриндель. Ты использовала эту корону ради той цели, с которой Мистра вложила её в твои руки… и отпустила, когда она этого и хотела. Теперь пойдём. Мистра защитит тебя; ты будешь учиться магии, как твой отец.

Янтарный свет завихрился вокруг их сомкнутых рук, заворачивая обоих в клубящееся облако – которое сверкнуло сине-голубым и растворилось, оставив лишь пустую горную вершину.

Мгновение спустя в это место ударила молния, подбросив в воздух те камни, что не сгорели от удара. Ночь затрещала и осветилась яростью этой атаки.

– Они никак не смогли бы пережить это, – удовлетворённо отметил Лорд Великого Тентора, глядя вверх со своего места посреди развороченных камней, засыпавших Проход Глиммердаун. Где-то там, под завалами, лежали все его люди – но кому нужны воины в стране, где он будет единственным волшебником?

– Интересно, кто был этот маг? – высказал мысль вслух Раммаст, хлопнув в ладоши и готовясь прочитать заклинание полёта, которое перенесёт его над скалами, доставив в Дасклейк. Он пожал плечами – что ж, пожалуй, он заглянет на вершину, просто чтобы убедиться, что таинственный волшебник теперь просто кучка пепла и воспоминаний.

Конечно, жаль, что так вышло с Аэриндель, но её образ хранился в заклинании вечного зеркала, и он мог изменить внешность какой-нибудь шлюхи, которая займёт её место.

Даже если кто-то прознает, не найдётся никого, кто мог бы встать на пути объединения Дасклейка и Великого Тентора под его началом, а там уже можно обратить внимание на богатые земли к западу, Марбрин или Дриммат. Так, он мог бы править империй уже через четыре зи…

На мгновение на вершине горы моргнул янтарный свет, высоко над головой. Нахмурившись, Раммаст посмотрел туда.

Что-то звякнуло о камни рядом с ним, и с металлическим звоном отскочило мимо ноги. Корона!

Должно быть, его молния сорвала артефакт с головы его соперницы!

Улыбаясь, Раммаст схватил обруч. Боги, эта штука наделила Леди Дасклейка немалой силой! С ней Раммаст Тарангар станет практически неуязвимым!

Он назовёт своё королевство Тарангара – когда оно протянется от Большой Воды до Внутреннего Моря, и от Высокого Леса до горячих земель… Да, именем Мист-

Он всё ещё широко улыбался, когда возложил Шепчущую Корону себе на голову.

– А теперь посмотри, – тяжело предложил Эльминстер. Одной рукой он обнимал женщину за плечи. Другой он указал вниз, на валяющиеся там, где раньше было ущелье, камни; вниз, на одинокую торжествующую фигуру – Раммаста, Лорда Великого Тентора. Он… надевал Шепчущую Корону!

Аэриндель прикусила губу и попыталась сморгнуть слёзы, катившиеся из её глаз с тех пор, как она осознала, что сделала с ней диадема. Она стала старой, морщинистой, а её жизнь оказалась украдена у неё… и всё ради магии. «Мистра защитит тебя». Ха.

Значит, Раммаст умрёт, если, конечно, богиня не решила последний раз подшутить над ней… но нет. Он упал, превратившись в тёмное, искорёженное нечто – кожа висела на скелете, который быстро рассыпался в коричневую пыль… и сладкая, освежающая энергия наполнила её, заставив резко вздохнуть и испытать дрожь такого сильного восторга, какого она никогда раньше не испытывала.

Аэриндель поняла, что дрожит и рыдает, ухватившись за успокаивающие руки вокруг неё – а теперь жадно и радостно целует наполовину видимое выше лицо, обуреваемая волнами дикого веселья. Её кожа снова гладкая и молодая, её тело – такое, каким и было!

– Видишь, – прогрохотал в её ухе этот добрый голос. – Такое работает. Мистра помогает. Нужно только довериться, ясно думать и делать, как она велит.

– Но как я пойму её указания? – спросила Леди Дасклейка, отбрасывая мешающиеся встретить его взгляд волосы в сторону от блестящих глаз.

Эльминстер снова указал вниз. Там, далеко, в кучке костяной пыли что-то блестело. Аэриндель заметила это всего на миг, прежде чем молния такой силы, что никто из смертных не смог бы её повторить, сокрушила скалу напротив той, на которой они стояли, отправив огромный каменный поток вниз по склону – поток, погребший под собой Шепчущую Корону.

Когда вокруг них поднялась пыль, Эльминстер торжественно ответил:

– Она всегда шепчет нам.

– Эльминстер, – сказала Аэриндель с трепетной улыбкой, – помоги мне!

Интерлюдия

Уэс Николсон

Уэс закончил читать про Шепчущую Корону и вновь повернулся к странной тонкой книжице, найденной им за шкафом. Что-то подсказывало ему читать её дальше. Взяв её в руки, юноша продолжил чтение.

В ней говорилось, что раньше библиотека занимала лишь половину от нынешних размеров, а её северная часть была старейшей. За прошедшие несколько столетий монахи несколько раз достраивали дополнительные помещения, пока, наконец, здание не приобрело облик замка дьявольского барона из детских кошмаров. Внутри же довольно легко было обнаружить главный отдел с книгами и читальные залы, поскольку библиотека строилась вокруг них. Но нельзя было то же самое сказать про архивы, где хранилось большинство рукописей. Разбросанные по все уголкам хранилища знаний, они использовали под свои цели любое доступное место.

Кельи монахов и комнаты для гостей располагались в юго-восточной части, а пища готовилась в отдельном здании снаружи – чтобы дым и запахи не пропитали книги и свитки.

Многие комнаты были оборудованы под писцов, и каждый монах проводил большую часть своего дня, копируя свитки и фолианты. Таково желание аббата – чтобы в библиотеке хранилось как минимум три копии каждой работы, как для того, чтобы позволить ученикам ознакомиться по первому же требованию, так и для того, чтобы защитить труды от воровства, огня или влияния времени.

То, как библиотека разрослась за столетия, усложняло попытки определить извне, где какая комната берёт начало, а где кончается. Даже идя по коридору, сложно было сказать, что за помещение сейчас за стеной. Как следствие, хранилище знаний стало местом, в котором запросто можно было потеряться.

Уэс снова отложил книжку. Интереснее не становилось, да и, кроме того, оставалось ещё несколько дюжин работ, которые он ещё не посмотрел. Юноша встал из-за стола и начал рыскать в поисках какого-нибудь рассказа, не уступающего «Шепчущей Короне».

Его взгляд зацепился за какой-то старый свиток. Парень осторожно снял его с места и развернул. Это оказалась карта с грубо накарябанными по краям заметками. Из-за слабого света и плохого почерка Уэс не мог полностью понять, о чём идёт речь, но, похоже, кто-то отметил здесь положение груды сокровищ, принадлежащих дракону. Судя по возрасту пергамента, решил парень, монстр уже давно мёртв, а клад уже нашла какая-нибудь группа искателей приключений.

И вот, в третий раз странная книга притянула его взгляд к себе; Уэс понял, что снова открывает её.

Урок истории закончился. Теперь юноша читал историю про молодого паренька, работавшего в библиотеке Кэндлкипа много лет назад – кандидата-новичка, который исчез бесследно. Его звали Джеффри, и один из святых братьев постоянно упрекал его в лени и бесполезности; затем аббат послал его в северную часть библиотеки подготовить одну из старых читален для учеников, прибытие которых ожидалось на следующий день.

Внезапно испугавшись, Уэс оттолкнул книгу подальше от себя.

– Нет! – выдохнул он. – Не может быть! Эта история обо мне, но случившаяся много лет назад!

Он нервно оглянулся. Ему хотелось уйти прямо сейчас, но приказ аббата был предельно ясен. Юноша не смел ослушаться.

«Дыши глубже, Уэс, – сказал он себе. – Тебе просто не по себе, вот и всё. Не нужно больше смотреть на эту книжонку. Вернёмся к уборке…»

С другой стороны, одним глазком заглянуть в ещё пару книжек никогда не повредит, верно?

ЛЕДИ И ТЕНЬ

Филип Этанс

Мерзкий запах – вот что заставило архимага рефлекторно дёрнуться в сторону, что и спасло ему жизнь. Струя смертельно опасного яда выстрелила изо рта большой змееподобной фигуры и упала на пол, с шипением испаряясь и превращаясь в зловонное зелёное облако. Архимаг Тень развернулся на пятках и поднял руки; пальцы задвигались в серии быстрых и запутанных позиций. Слова, которые он выкрикнул чудовищу, ничего не значили, но зато несли в себе огромную силу.

Огненный шар опалил брови Тени, а нага закричала в агонии. Сфера оранжевого огня исчезла так же быстро, как Тень призвал её, и теперь от создания, что было её целью, поднимался дымок. Грубая колючая шкура наги и так была чёрной, но сейчас, вдобавок, оплавилась и обуглилась.

Тень отошёл назад на три размашистых шага, уже начав победно улыбаться и едва не стукнувшись об угол своей большой кровати с пологом. Он остановился перед редко используемым туалетным столиком, когда проклятая тварь засмеялась.

– Больно… – прошипела она, её голос – словно скрежет песка о сталь.

Кровь застыла в жилах у Тени. К другой попытке убийства сегодня он готов не был. Неудачное время.

Нага заскользила вперёд, оставляя глубокие борозды в дорогой древесине пола, обугленной испепеляющим жаром заклинания. Яд всё ещё стекал с уголков рта монстра. Четыре внушительных серо-жёлтых клыка заполняли провал пасти, будучи слишком большими, чтобы чудовище могло захлопнуть её до конца. Когда капли отравы попадали на пол, за этим следовало ещё шипение, ещё больше отвратительного зловония, ещё больше ущерба превосходному произведению столярного искусства.

Из-за заклятья архимага загорелись занавески позади змеи. Маленькая, слегка пыльная деревянная статуэтка, изображавшая танцующую женщину, свалилась с подоконника и тоже полыхала.

Тень потянулся рукой вниз, к высокому чёрному сапогу, и попытался нащупать нож – который был запрятан там как раз на случай такого рода неожиданностей.

Нага задрала отвратительную голову назад и как будто улыбнулась – а в её горле появилось ещё больше яда.

Тень выдохнул «Нет!», и нож оказался у него в руке. Серо-голубой клинок, казалось, кричал, летя сквозь воздух, но архимаг знал, что метнул его не так уж и сильно. Нож пролетел через всю спальню быстрее арбалетного болта и погрузился в толстую чёрную шкуру чудовища с влажным треском. Когда оно закричало, яд с тошнотворным бульканьем выплеснулся изо рта и залил всё ещё дымящееся тело монстра. Нага закричала опять, сильнее в этот раз. Нож утоп по самую свою золочёную рукоять, примерно в середине четырёхметрового туловища существа.

– Поворот! – выкрикнул Тень, и что-то заставило нагу посмотреть вниз.

Нож провернулся в узкой ране, и дрожь боли и удивления сотрясла тело чудовища. На этот раз вместо крика оно зарычало, назвав Тень каким-то словом, скорее всего являвшимся ужасным оскорблением в той тёмной дыре, которую ему подобные называли своим домом. Кровь твари была вязкой, красной и настолько бурой, что казалась почти такой же чёрной, как обугленная кожа.

– Поворот! – снова приказал архимаг, вставая так, чтобы оказаться перед нагой, и делая ещё один шаг назад. Он наткнулся на маленькую прикроватную тумбочку, опрокинув её. Бокал разбился о пол, и расплескавшаяся вода смешалась с каплями крови, бусинами усыпавшими доски.

Кинжал завертелся вновь, и кровь аж брызнула. Нага не закричала и на этот раз. Она изогнула голову вниз и вцепилась в зачарованный клинок своими кривыми клыками. Тело чудовища снова затряслось от боли, когда оно вытягивало предмет из раны. За высвобожденным ножом тут же последовал сильный поток крови.

Изданный существом звук, похоже, был смешком.

Тень перебрал в уме все доступные ему пути отхода. Потайная дверь, которую он установил в спальне три года назад, когда все кому не лень устанавливали их в своих спальнях, находилась по ту сторону наги. Он мог наложить на себя невидимость, но тварь вполне способна залить всю комнату своим ядом, и тогда он умрёт с той же вероятностью, как если бы самолично поджёг себя огнём фей. Телепорт – тоже не вариант, а если он выпрыгнет в окно, то пролетит полтора километра вдоль стены здания анклава Карсуса, прежде чем доберётся до полей внизу.

Он понял, что умрёт прямо здесь и сейчас.

«Проклятье, – подумал он, – Тень не будет…»

Но он прекратил даже думать, когда голова наги отделилась от тела и дважды скакнула по полу, прежде чем остановиться. Туловище дёргалось и болталось, разбрызгивая чёрно-красную кровь по скудно обставленной комнате. Когда безголовая туша плюхнулась на пол, жидкости хлынуло так много, что её количества хватило, чтобы затушить занавески.

– Тень? – спросила женщина, явившаяся из ниоткуда позади подёргивающегося трупа монстра. Её голос был полной противоположностью шипению наги – насыщенный и мелодичный.

Она стояла почти вплотную к самой дальней стене. Тайная дверь – по-видимому, теперь не такая уж и тайная – открыта нараспашку позади неё. В руках у неё была рапира, с лезвием столь длинным и тонким, что оно гнулось, когда женщина просто держала оружие ровно, и свистело в воздухе точно хлыст при малейшем движении.

– Ты – Тень? – снова спросила незнакомка.

Кашляя из-за иссушающего жара огня, брызгающей крови и вони вскипающего яда, маг кивнул.

Женщина пошла к нему, одновременно настороженными и уверенными шагами.

– Полагаю, – начал говорить Тень, – я должен поблагодарить тебя за…

Свист рассечённого кнутом-рапирой воздуха прервал его; на самом деле он оставался жив ещё достаточное время, чтобы почувствовать, как его голова ударилась об пол, на лету пробормотав слово: «Проклятье».

За несколько мгновений до этого – и за сотни километров отсюда – архимаг Гренуэй стоял перед большим стеклянным резервуаром, заполненным вязкой и плотной зелёной жидкостью, двигавшейся по собственной воле.

– Совсем неплохо, – пробормотал старец, обращаясь к самому себе, повернулся лицом к загромождённой лаборатории и медленно зашаркал к большому палантиру, подарку от его третьей жены – преподнесённому ей прямо перед тем, как он приказал её убить. – Неплохо идёт.

Стоило только подумать об имени посланной им предполагаемой убийцы Тени, и вот он уже видит всё, что видит она. Информация, которой он её снабдил – о скрытом тоннеле под стеной, под частными садами Карсуса, ведущем в комплекс комнат и лабораторий, в котором обжился его враг – до сих пор была очень точна.

Женщина бежала по тёмному проходу с низким потолком почти со сверхъестественной быстротой, и Гренуэй восхищался её физической формой. Этим он мог восхищаться только издалека, или за определённую цену, ведь его собственное тело было не больше, чем хилым, увядающим сосудом для мощного интеллекта и ещё большей жадности. Да, думал он, отличный образец. Даже жалко.

Он оглянулся назад, на стеклянный контейнер огромных размеров – не уступающим размерам дома какого-нибудь обывателя. Что-то тяжёлое стукнулось о его стенку. Гренуэй разглядел, как плотный и размытый силуэт проволочился вдоль внутренней стороны стекла, прежде чем снова скрыться в зелёных глубинах.

– Скоро, – пообещал он заточённому внутри бака существу. Гренуэй улыбнулся и даже посмеялся целую секунду, прежде чем разразиться приступом скомканного, слюнявого кашля. Но, хотя слюни свисали с его покрытого серой щетиной подбородка, он улыбнулся ещё шире.

Алашар Войветра кончиком пальца голой левой ступни перекатила голову Тени так, чтобы можно было увидеть лицо. Он оказался достаточно красив, что заставило её нахмуриться. Уничтожение вещей никогда не приносило ей радости. Уничтожение красивых вещей почти что вызывало у неё желание прекратить уничтожать вещи вообще. Почти что.

Девушка сняла с ремня сумку и потрясла, раскрывая. Её наниматель сказал, что мешок не пропускает воду – стекающая с головы кровь не протечёт. Обещал, что убийца даже сможет ходить с ним по улицам анклава Карсуса, не привлекая внимания. Разумеется, она не собиралась оставаться в городе так долго. Она хотела вернуться в Иоулаум, доставить посылку и покончить с этим прежде, чем её проклятая совесть опять начнёт нашёптывать на ухо. Хоть это и было очень доходно, работать на архимагов девушка не любила – ненавидя то чувство незначительности, что они ей внушали.

Наёмница убрала рапиру в ножны и присела, отодвинув ногу подальше, чтобы не задеть скопившуюся на полу кровь; это казалось невозможным – и таковым и было бы – для большинства обычных людей.

– Прошу прощения, – раздался позади неё голос. Девушка застыла на месте, не пытаясь размахивать своим оружием, не пытаясь и бежать. Она узнала голос. Она всегда узнавала голоса.

– Тень, – сказала наёмница, медленно повернув голову и увидев его стоящим в высокой дверной арке.

Кто-то ещё стоял позади архимага, скрываясь в тенях слабо освещённого коридора. В очертаниях фигуры сквозило что-то знакомое, но эту мысль затмило присутствие человека, которого она только что обезглавила – живого и невредимого, одетого в свои украшенные чёрные шелка. Она противилась желанию взглянуть вниз, на голову на полу, чтобы удостовериться, что она ещё там. Она там.

– Проклятье, – со вздохом проронил волшебник, – эти штуковины сложно заменить…

Неудавшаяся убийца позволила руке соскользнуть до рукояти кнута-рапиры и услышала бормотание мужчины. Когда пальцы остановились в долях миллиметра от оружия, она поняла, что парализована. Женщина хотела выругаться, может даже попрощаться с этим миром, но не могла. Не могла сделать ничего.

– Ну и беспорядок, – заметил Тень, осторожно шагнув в комнату. Силуэт последовал за ним… и если бы Алашар была способна на что-то ещё, кроме как неглубоко дышать, то скорее всего закричала бы.

Это была она. Она смотрела сама на себя – те же длинные рыжие волосы, глаза цвета зелёного кристалла, тёмно-зелёная кожаная одежда, кнут-рапира и всё остальное.

Комната, в которую её притащили, являлась олицетворением анклава Карсуса. Этот безумный город был полон зданий, где пол на самом деле был стеной, и мостов, по которым люди ходили одновременно и сверху, и снизу. Любой родом не отсюда сначала пребывал в замешательстве. «Низом» здесь, похоже, называли всё, чего могли касаться подошвы твоих ног.

Это помещение, должно быть, было целиком вырезано в толще породы перевёрнутой летающей горы. Четыре резных колонны выглядели спицами, удерживающими всю структуру воедино, но при этом не сходились в центре. В каждой из них было двенадцать метров длины, а между верхушками каждой пары соседних оставалось ещё по шесть метров.

В самом центре огромной комнаты парил жёлто-зелёный кристалл, двух с половиной метров в диаметре. От него исходило мягкое, но почему-то тревожащее сияние.

Сюда от спальни Тени её тащила двойник Алашар. Настоящая Алашар всё ещё неподвижно пребывала в присевшей позиции, всё так же почти касаясь рукояти кнута-рапиры, всё так же неспособная ни на какие действия или разговоры. При этом она не переставала обескураженно удивляться идеальности двойника и таким вниманием к деталям, уделённым тому, что должно было быть просто иллюзией.

– Ты, – обратился к ней Тень будничным тоном, после того как её замёрзшая фигура заняла своё место на полу рядом с единственным предметом мебели в комнате, поддерживаемым в безупречном порядке столом, – сегодня мне поможешь. С небольшим таким, крошечным экспериментом.

Он встал позади стола, рассеяно вороша пачку пергаментных и бумажных листов, не переставая говорить. Голос его был бодрым, словно он искренне предвкушал то, что он собирался применить для отнятия её жизни. Разумеется, он убьёт её. В конце концов, она уже убила его, за деньги. Месть, на самом деле, куда более весомый повод для убийства, нежели горстка монет.

– Обычно, когда мне удаётся взять убийцу живьём, я отправляю его на план заточения.

Девушка коснулась кнута-рапиры. Почувствовала тёплый, обёрнутый кожей эфес подушечками пальцев. Она попыталась подняться, или потянуться, но пока не могла.

– Но мне никогда не приходило в голову, – продолжал маг, – организовать какой-то способ их возвращения. Всегда это было что-то типа… пожизненного заключения.

Теперь у неё получилось открыть рот чуточку шире. Наёмница совершала каждое маленькое движение настолько медленно, насколько могла – чтобы не привлечь внимания.

– Конечно же, я знал о твоём прибытии, – заметил архимаг, отвернувшись от неё и осторожно подойдя к одной из громадных колонн.  – Среди слуг Гренуэя у меня как минимум столько же шпионов, сколько у него – среди моих. Всё же, должен признать – ты весьма хороша. Этот симулякр… успешно отбил семнадцать серьёзных попыток убийства. Браво.

Убийца наконец-то могла согнуть до какой-то степени руку в локте, и теперь, когда он повернулся к ней спиной, начала тянуться; её вязкие мышцы отвердевали, пробиваясь через пустоту – но пустоту, всё ещё эффективно мешавшую её движениям. Он наверняка знает, что заклинание выветривается, или скоро выветрится. У неё точно было очень немного времени.

Несмотря на это, полностью поглощённый изучением мудрёного узора на одной из колонн Тень продолжал:

– В любом случае, я создал твоего симулякра. Ну или велел создать, если это имеет значение. Таким способом, я могу подержать тебя на плане-тюрьме несколько лет, а потом использовать связь с симулякром, чтобы выдернуть обратно. Ну, если последние компоненты к тому времени будут готовы.

Он глянул на неё. Девушка остановилась, но почувствовала, что пошатнулась. Она едва не потеряло равновесие, но маг как будто бы не заметил. Он отвернулся, пожал плечами, и добавил:

– Вообще говоря, это может занять двадцать, тридцать лет. Вот честно – это не самое приоритетное из моих исследований. План тени всё ещё выглядит очень привлекательным для меня, как ты, наверное, догадалась. Но довести до ума связь с первичным материальным планом… с домом, так сказать… тоже было бы жизненно важным вкладом в данном направлении. К тому же то, что ты уничтожила моего собственного симулякра, означает, что я должен болтаться здесь, пока не организую нового. Весьма затруднительно, вообще-то.

Призвав большой чёрный диск под свои ноги и ноги своей пленницы, маг поднял их обоих к кристаллу в середине помещения. Она могла двигаться всё лучше и лучше, но настолько медленно, что всё равно у неё не получилось бы защитить себя прежде, чем он совершит то, что собирается.

Внизу Алашар видела свою копию, пустым взглядом уставившуюся вперёд и стоящую в привычной девушке позе – вес на правую ногу, руки скрещены на груди.

Тень практически не смотрел на наёмницу, глядя вместо этого на приближающийся драгоценный камень над головой.

– Всё что нужно сделать – коснуться его, – сказал маг, хотя голос нельзя была назвать утешающим. – Ты даже ничего не почувствуешь.

Они почти добрались до него, оставались какие-то сантиметры, когда он добавил:

– Насколько я знаю…

Алашар схватила его. Локоть пронзила острая боль, словно выскочил сустав, но рука надёжно сгребла скользкую шёлковую мантию. Она почувствовала, как архимаг вздрогнул. Как бы она хотела рассмеяться, когда он выкрикнул своё имя!

Где бы они не оказались, здесь всё было тёмно-серым.

Холодный ветер стегал волосами по лицу Алашар, и ей пришлось встать, отпустив при этом одежду своей жертвы. Тот отступил назад. Они стояли на холмистой равнине, покрытой довольно длинной травой с маленькими редкими листочками. То тут, то там посреди серого ландшафта виднелись очертания деревьев, колыхавшихся на ветру, но не издававших ни звука. Трава и деревья как будто смешивались друг с другом в тех местах, где встречались.

Ничто здесь не было реальным; ничто не имело цвета.

Тень посмотрел на неё со странной смесью злости, облегчения и… неужели уважения? Лишь его лицо имело здесь цвет. Щеки зарделись, губы стали неестественно красными. В мире чёрно-белых оттенков выделялось всё, что не было серым.

Когда девушка начала отходить от него, маг не сказал ни слова. Когда вытащила кнут-рапиру – рассмеялся. Когда бросилась к нему вслед за клинком – исчез.

– Здесь ты не можешь меня убить, – сказал он у неё за спиной. Наёмница резко развернулась, но маг был очень далеко, в сотне метров или дальше. Замеченное уголком глаза движение заставило завопить её рефлексы. Она хлестнула своим оружием по воздуху. Долю секунды оно свистело. Затем тишина и сопротивление, будто оно прошло через что-то.

Её собственная тень оторвалась от земли под ногами и попыталась коснуться её. Или разорвать когтями? Выцарапать глаза или успокаивающе опустить руку на плечо, сказать, что всё будет в порядке, если только она…

Нет, эта штука пыталась убить. Касание было ледяным, но даже лёд не бывает настолько холодным. Тело девушки дёрнулось – не просто задрожало, а прямо-таки зашлось в судорогах. Она ткнула кончиком кнута-рапиры в свою тень, и лезвие вновь прошло через ту странную субстанцию, которая замедляла тонкий клинок.

– Убей! – донёсся до неё голос Тени. Он звучал будто издалека, но из-за ветра, странно ощущаемого воздуха и… тенистости земли, травы – всего! – невозможно было точно определить источник звука.

Её голые ноги онемели от холода, но двигались быстро, быстрее, чем она привыкла. Девушке удалось не подпустить к себе эту жуть. Серое, плоское ничто было просто тенью с её силуэтом. Иногда руки становились бесформенными и короткими, а потом чересчур длинными и тонкими. Алашар понятия не имела, как существу удаётся до неё дотронуться, но когда это случалось, было больно.

Прошло всего несколько секунд, но девушка уже почувствовала слабость. Рядом возникло ещё какое-то движение. Больше теней – или созданий, отбрасывающих тени – приближалось к ней.

Наёмница услышала, как Тень выругался и застонал. Вспышка света – и он ругнулся вновь, почти крича.

Её тень остановилась ровно настолько, чтобы Алашар успела ещё раз стегнуть её кнутом-рапирой. Существо рассыпалось, хотя у девушки не возникало ощущения, что удары ему хоть как-то вредят. Её голова кружилась, колени готовы были вот-вот сдаться, а клинок дрожал в слабеющей руке. Она оглянулась, и увидела дюжины других теней. Повсюду – в траве, стекающие с деревьев, сотен форм и размеров. Приближающаяся к Тени была особенно огромной.

Его лицо превратилось в маску ужаса и разочарования.

Неожиданно одна понятная мысль пронзила разум наёмницы хрустальной стрелой: этот человек – единственный, кто может вернуть её обратно.

Ринувшись на его защиту, девушка почувствовала, как все эти лапы, щупальца, усики и прочие отростки, для которых в языке не находилось слов, тянут из травы свои теневые пальцы, стараясь нежно обволочь её ноги ледяным холодом. Тело тряслось так, будто хотело разорвать само себя на кусочки. Добравшись до угрожавшего Тени чудовища, она атаковала с такой силой, словно от этого зависела её жизнь... потому что так и было.

Тени – те, которые поменьше – всё ещё осаждали архимага, но ему удавалось сдерживать их вспышками света. Пока.

Алашар хлестнула раскручивающейся спиралью своего кнута-рапиры. Свист, с которым лезвие рассекло воздух, пронзил её барабанные перепонки и заглушил постоянное неразличимое бормотание Тени. Когда гигантское существо коснулось девушки, её колени не выдержали; она продолжала драться, лёжа на земле. Ей придётся разрезать тварь на кусочки, посылать крутящийся клинок вперёд и назад, кроша её бесплотную тушу.

Свист. Тишина. Сопротивление. Свист. Тишина. Сопротивление… Наконец, она просто закрыла глаза и позволила рукам выполнять их работу.

А потом сопротивление исчезло, и наёмница хотела верить, что громадная штуковина мертва.

Она почувствовала на руке ладонь, тёплую и реальную, и заставила себя открыть глаза, увидев, что это Тень. Он что-то говорил, но, должно быть, не ей, потому что она не могла понять ни слова. Одно из меньших теневых существ – на этот раз будто тень какой-то монструозной козы – коснулось её, но холод чувствовался не так уж сильно, и ощущение не продлилось долго.

Тело сдалось. И хотя она и так уже полусидела, полуразвалилась на холодной земле, теперь девушка начала падать. С удивлением, она резко вздохнула.

К тому моменту, как она ударилась оземь, холод прошёл, ветер затих, перед глазами появились колонны и источающая тепло и свет круглая лаборатория. Девушка откинулась на спину. Шея обмякла, а голова повернулась в сторону. Она встретилась глазами со своим симулякром, также лежащим на спине. Уже соскальзывая в чёрную бездну, она не смогла не заметить то, какими зелёными казались глаза её двойника.

Она не помнила, чтобы её были настолько же зелёными.

Тяжёлое и тёплое постельное бельё невыносимо давило, но тем не менее Алашар всё ещё трясло, когда она проснулась. Первое, что она увидела – резные деревянные стойки в углах кровати и украшенный лепниной потолок в чёрных следах от огня. Движение заставило её повернуть голову, свет сверкнул в глаза и им стало больно. Когда зрение прояснилось, она увидела молодую женщину, почти девочку. Девушка носила простую белую сорочку, её волосы были собраны в забавный девчачий хвостик, а лицо представляло собой безучастную маску. Служка. Девочка взглянула на неё, перевела взгляд на кого-то или что-то позади её плеча и ушла, утаскивая ведро с водой, выглядевшее не таким уж тяжёлым.