Текст книги "Итого или грозовые облака (СИ)"
Автор книги: Элеонора Лазарева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Глава 24
Группа геологов шла сквозь бурелом к поляне, где через сутки их будет ждать вертолет, чтобы забрать всех «на большую землю». Они устали за эти три месяца работы в тайге, но были довольны своими изысканиями. Еще одна скважина вскоре появится здесь, в непроходимой лесной чаще. Обрастет людьми, вагончиками, шумом механизмов и человеческих голосов. Тайга отдала им свой клад, один из многих. Отдала щедро. Это месторождение было с отличным октановым числом. Все в группе были довольны и спешили к своим пенатам и родным. Практикантам обещали не только хороший отзыв по работе, но и неплохие деньги, как и остальным, работавшим на совесть. Это время сплотило их, показало, что могут положиться друг на друга и начальство убедило, что в следующую партию постарается пригласить всех, кто захочет вновь войти к их группу.
Натка с Иванычем решили, что теперь они будут жить рядом. Тот должен переехать к ней в поселок, а с Андреем решила подождать. Все же сердце не воспринимало его любовником, а тем более мужем. Не хотелось портить парню жизнь. Тем более что она даже была на пять лет его старше, и он сможет еще найти молоденькую девушку себе под стать. А ей все же трудно выкинуть из памяти Юрия. И чем дальше уходило прошлое, тем больше оставалось в душе только хороших моментов их любви. И стали сниться сны с его участием, с их любовными сценами. Они тревожили Натку и она расстраивалась и все чаще молчала, даже на вопросы Иваныча отвечала скупо. Тот понимая настроение девушки, старался отвлечь ее походами на охоту. И это было даже кстати в их скупой разносолами еде. То птица, то кабанчик, то заяц с перепелками, радовали всех, и давали возможность пострелять и Натке и, научившейся, Вале. Оружие имелось еще у Иваныча – такой же карабин, а у начальника партии и его зама по пистолету. Поэтому обеспечение свежей дичью возлагалось на них, и они были этому только рады. И хотя своей работы по обработке образцов хватало, Натка успевала и в этом и делала с удовольствием и охотой.
Валюша не отходила от нее, влюбившись в свою старшую подругу. Она уже все выболтала ей и про себя и про их отношения с Витей. Тот был безответно в нее влюблен, а она держала его на расстоянии – не был он тем, с кем хотелось бы прожить всю жизнь, еще не встретила, как смеялась она, слушая поучения Натки.
– Когда встречу того самого, то сразу пойму и выйду за него, чего бы мне этого не стоило.
– А если тот уже занят или даже женат, тогда как? – расспрашивала удивленная Натка.
– Отобью, – решительно говорила та, – Мой! И всё!
Натка, слушая ее речи, качала головой. Она так бы не смогла. Вот и с Юрием получилось, что она просто ушла в сторону и не стала бороться за свою любовь. И может зря! Может, надо было, как эта девушка, что будет драться за свою половину.
Прошло достаточно времени, как Натка определилась со своим решением, и это успокоило ее. Она больше времени начала уделять Иванычу и все теснее становились их отношения. Теперь им обоим было, ради чего жить, теперь они были друг у друга.
Сейчас начальство распорядилось сделать последний привал перед длинным походом к месту посадки вертолета. Установили палатки, организовали костер и временное место для приготовления и приема пищи. После ужина, Натка перебрала свой мешок и уплотнила его, пересчитав оставшиеся патроны и пайки. Скоро все это уже не понадобиться, но привычка готовить рюкзак к походу, остался, и девушка делала это автоматом. Проверила тщательно карабин и протерла его. Иваныч также все делал со своими вещами и оружием. Оставив дежурного у костра, отправились спать, растянув палатки. Натка легла к женщинам и долго не могла уснуть. Вскоре ей придется давать самый важный вопрос – быть женой или повременить. Она вертелась, пока не проснулась Валюша.
– Ты чего? – прошептала она, глядя на Натку сонными глазами.
– Так, ничего. Спи, – ответила та тихо.
– Уснешь, тут, – проворчала Валя, – пойду в кусты, раз проснулась.
Она начала подниматься и задела Нюру. Та тоже открыла глаза и уставилась на неспящих подруг.
– Вы че это?
– Спи-спи, – ответила шепотом Валя, – мы с Наткой пописать.
– А, – зевнула она, – Тогда ладно.
И повернулась на другой бок.
Девушки выползли задом из палатки и огляделись. Была светлая ночь. Луна так освещала полянку, будто над ней висела огромная лампа. Сидящий у костра Алексей клевал носом в колени. Костерок уже притухал. Натка подошла и подбросила несколько щепок в огонь. На звук ломающихся веток, проснулся сторож. Открыл глаза, увидев девушку, мотнул в узнавании головой и вновь склонился на колени. Девушки ушли за первые кусты, что росли недалеко и опрастались.
– Тебе не кажется, что здесь как-то странно пахнет? – спросила Валя, подтягивая джинсы.
– Как? – удивилась Натка.
– Тоже дымом, – ответила та.
Натка потянула носом, затем прошла пару метров и вновь понюхала.
– Странно, – проговорила тихо, – точно дымом. Но откуда?
Она прошла еще, сделав круг побольше. Пахло и пахло именно дымом, и он становился все явственнее. Тут мимо них, задевая за ноги что-то проскочило, затем послышался странный шум – это ломались ветки, будто кто большой шел недалеко. Потом шум увеличился, и девушки увидели лося. Его огромная голова выделялась на темном фоне освещенной поляны. Он постоял, потянул носом и бросился в сторону. Натка, ахнула.
– Пожар! – выкрикнула она, – Лес горит! Бежим к нашим!
Они рванули к месту лагеря с криками: – Пожар! Пожар! Вставайте!
С удивлением и матершиной выскакивали из палаток полуодетые люди. Между ними уже метались какие-то тени, похожие на мелких грызунов и кабанчиков. С писком и визгом отскакивали женщины, когда натыкались на бегущее зверье, кричали начальники.
– Хватаем свои мешки, оружие и образцы, – выкрикивал команды Иван Николаевич, попутно одеваясь и прихватывая вещи, – Не теряемся. Идем за Иванычем.
Уже многие почувствовали запах дыма, но необходимо было успокоиться. Так советовал бывалый охотник, останавливая панику.
– Собирайтесь около меня, – кричал Иваныч, – Берите только самое нужное. Остальное не важно. Сейчас главное – уйти от огня, как можно дальше. Воды, возьмите с собой всю воду. Приготовьте полотенца, чтобы обмотать лицо от дыма.
Вскоре, бросив палатки и некоторые ящики с коробками, сгрудились вокруг Иваныча, с волнением заглядывая на него. Он обвел глазами толпу и махнул рукой.
– Все идем цепью и присматриваем друг за другом. Если что не так, обязательно кричите. Будем помогать все вместе. Главное – не терять друг друга из виду. Понятно? Все за мной и Наткой.
Цепочка не получилась, получились какие-то группки: Иваныч с Наткой впереди, за ними Валя с Нюрой и Вовой, затем шли начальник и зам и завершали строй Витек с Алексеем. Шли параллельно движению зверья, что часто попадалось на пути следования. И если человек понимал это происшествие, то животные пугались еще и людей и бросались в стороны, иногда сшибая друг друга. Раздавались писки и тяжелый хрип, уходивших от пожара. Людям тоже было нелегко. Дым уже начал подкрадываться к ним, и его можно было уже разглядеть в рассеивающейся темноте.
– Закрыть мокрыми полотенцами лица! – прокричал Иваныч, приостанавливаясь.
Все начали суматошно завязываться и обматываться мокрыми тряпками. Показав в сторону, Иваныч повел своих, буреломом. Перепрыгивая через поваленные деревья и продираясь сквозь кустарник, они вскоре достигли оврага. Съехали по нему на дно и побежали вслед спешащему проводнику. Они уже не спрашивали, они бежали. Здесь уже было мало дыма и можно было опустить обмотки с лица. Через час уже совсем стало светло, и они выбежали на опушку леса. Тут вовсе не чувствовался дым, его уносил начавшийся ветерок.
– Как ты думаешь, Иваныч, – обратился начальник партии, вытаскивая карту и компас, – где мы сейчас? Как далеко от вертолета?
Они склонились над картой, а все остальные повалились на землю. Одни сидели, другие лежали с закрытыми глазами. До сих пор не верили, в то, что сегодня произошло: этот пожар, паника, их пробежка. Они успокаивались, пили воду и тихо переговаривались, обсуждая ситуацию.
– Слушайте сюда, – подошел начальник к сидевшей группе, – Мы ушли из зоны поражения и задымления. Сейчас отдыхаем, приводим себя в порядок, и будем двигаться новым маршрутом. Наш Иваныч выведет нас к реке, она здесь, неподалеку. Там могут быть рыбаки, и даже небольшие их поселения. Сейчас кто-нибудь залезет на дерево, как можно выше и осмотрит горизонт для проложения безопасного пути. Кто пойдет?
– Я пойду, – вскочила Натка, – уже был опыт. К тому же у меня бинокль.
Начальник кивнул, и девушка быстро подбежала к дереву, на который ей указал Иваныч. Влезать было сложно, как и на любое другое с разновеликими ветвями. Она чуть было не сорвалась, наступив на одну из тонких веток. Но сноровка и крепкое тело среагировало и она, подтянувшись на руках, продолжила путь. Усевшись на одну из крепких лап сосны, приложила бинокль к глазам и огляделась. Совсем недалеко поднимался дым, но он был светлым и рассеивался, а дальше заполонил полгоризонта, поднимаясь к небу. Они были в стороне и ветер дул им в лицо. Натка слезла и показала на карте направление пожара и дыма. Посовещавшись, пришли к выводу, что указания следования у Иваныча правильные и все, вновь, двинулись за ним. Они уже не бежали, но спешили. Ветер переменчив, и они могли оказаться в центре пожара. Тогда всем просто не выбраться.
Им повезло, они добрались к вечеру до реки и остановились на постой. Нужно было поесть, отдохнуть и начать строить плот. От оговоренной площадки с вертолетом ушли далеко, радиотелефон не потеряли на той поляне, когда впопыхах собирались, но он пока не работал, и теперь вся надежда была на Иваныча. Его опыт, чутье и сноровка должна помочь им выбраться из этой непростой ситуацией. И еще смотрели в небо – вдруг появится, на счастье, вертолет. А пока готовились ночевать и поесть. Зажгли костерок, сварили горячее, пили чай. Уже ночами было прохладно, и все устраивались у огня, подкладывая на землю лапы елок. Долго переговаривались, обсуждая ситуацию. Было мало возможностей для хорошего и основательного строительства плота: только топоры для рубки и то их всего два больших и три маленьких, для обрубки веток, совсем не было веревок, для скреплений бревен, и уж никто не имел опыта сплава, по речке с довольно быстрым течением. Отложили все на завтра и постепенно уснули, под перекаты и шум недалекой реки, по которой хотели уйти от беды.
Натка осталась дежурить и сменить ее должен Витек. Она сидела у костра и думала, как так складываются ее походы, которые не минует неприятность, если так можно обозвать ситуацию. Она знала, что пожары случаются в тайге, что иногда выгорают даже тысячи квадратных километров, но чтобы сейчас, когда она в партии, когда уже готова выйти из похода, все же ее догоняет беда, как бы показывая, что ей не место в такой работе.
– Или это уже мои тараканы зашевелились, – усмехалась она своим мыслям, – а может и правда. Ведь удивлялся же Иван Николаевич, да и другие тоже, что попали в такую переделку в первый раз.
Она тяжело вздохнула и начала вспоминать только хорошее, что было связано с тайгой: ребят той первой группы, их смех и песни у костра. В этот поход она не брала гитару и вообще мало играла, просто не могла взять ее в руки, все напоминало Юрия. Он иногда просил ее, там в Москве, сыграть что– нибудь. Она пела романсы и баллады, а он внимательно слушал, положив подбородок на согнутые колени и прикрыв глаза.
– Обожаю, когда ты поешь, – говорил он тогда, – Голос под гитару завораживает. Чувствуется твоя душа, и она говорит о любви.
А потом целовал так сладко, что голова шла кругом.
Натка вздохнула и подкинула ветку в огонь.
Глава 25
Утром ее толкнула в плечо Валюша.
– Вставай, готов завтрак.
Натка открыла глаза, зевнула и потянулась. Присев, огляделась – все уже были на ногах. Заметив теплый взгляд Иваныча, она кивнула ему и встала. Убежала к реке умыться и вернулась к уже завтракавшим членам партии. Все негромко переговаривались по поводу строительства и слушали советы Иваныча. Выпив по кружке крепкого чаю, мужчины поднялись и пошли в лес, определяясь с работой, а женщины собрали посуду и пошли к реке. Потом выгрузили мешки и свои и остальных, подсчитать оставшуюся еду и разобрать образцы, которые нуждались в пересмотре. Они были записаны, и выброшены, чтобы не утяжелять плот. Все тщательно упаковано в целлофановые пакеты, чтобы не промокли в случае попадания в воду.
В лесу раздавались мужские голоса, стук топоров и шорох падающих стволов деревьев. К обеду, половину плота, как сказал Иваныч, было выволочено на берег, вторую половину хотели срубить до темноты. Отдохнув, они вновь приступили к работе. Натка решила пострелять какую живность к ужину. С ней увязалась и Валюха. Пройдя немного в чащу, они наткнулись на малинник и принялись лакомиться, пересмеиваясь. Вдруг послышался громкий хруст кустарника и визг Валентины. Она продиралась сквозь густые и колкие заросли с выпученными от ужаса глазами.
– Стой! – закричала Натка, – Что случилось?
– Медведь! – кричала та, запутавшись в малиннике.
Натка обернулась, вскинув карабин. На нее смотрели глаза, маленькие злые глаза таежного хозяина. Она отклонила ружье и подняла с ним вверх руки.
– Я не причиню тебе зла, – проговорила она тихо, – уходи, хозяин.
Тот смотрел на нее и не сходил с места. Они смотрели, изучающее, друг на друга. Натка замерла и не сводила с него глаз. Потом медведь как-то смешно фыркнул и потопал в сторону. Еще долго звук его хода слышали испуганные девушки. Облегченно вздохнув, быстро побежали обратно.
– Нечего сейчас шляться по лесу, – отругал их Иваныч, услышав рассказ про медведя, – Хорошо, что его гнал пожар, а могли напороться и на шатуна одиночку. И не дай Боже, что тот уже успел полакомиться человечиной. Тогда будет преследовать долго. Теперь надо быть втрое осторожными. Пока не уйдем с этого места, не отлучаться никому. Если до ветру, то рядом в кусты. И предупреждать об этом дежурного. Понятно?
Все кивали, ошарашенные рассказом девушек и еще интенсивнее строили плот. Уже к ужину он был у воды на берегу. Оставалось только его спустить, и они могли уже не бояться пожара, дым которого мог и приблизиться, если поменяется ветер. Натка, слазив еще раз на высокую сосну, сказала, что дым все еще клубится и уже не так далеко от их стоянки. А пока все готовились ко сну. Утром будет новая ступень их похода – путешествия по реке.
Плот скатывали все вместе, подложив под бревна обрубки от стволов. Столкнув, он ушел полностью в воду, потом слегка всплыл и закачался на волнах. На него аккуратно залез Иваныч, потом и все остальные, погрузив еще и мешки. Плот притоп и потом выровнялся. Мужчины, вооруженные длинными слегами, оттолкнулись от берега и влились в поток реки. Она была достаточна широка, и ее течение довольно быстрое. А пока все приноравливались к экстремальному плаванью – устраивались поудобнее на своих мешках, уже подмокших от воды, заливавших плот, при каждом переступе мужчин.
Так они плыли два часа. Река сужалась, берега поднимались, течение убыстрялось.
– Нет ли там порогов? – закричал начальник Иванычу.
– Не знаю, – откликнулся тот, – Я же не плаваю по реке, я хожу лесом. Что будет дальше, посмотрим, но всем приготовиться. Надо разобрать мешки. И если вдруг пороги, быть готовым к неожиданностям. Если что, грести к берегу.
И он оказался прав – вскоре, за поворотом, река делала изгиб и неслась уже быстрее паровоза, перекатываясь через высокие камни. Нарастал такой грохот, будто тысячи барабанов били вместе.
– Гребите к берегу! – прокричал Иваныч, и мужчины налегли на слеги, пытаясь оттолкнуться от дна и упираясь в бревна плота ногами.
Женщины присели в воду и вцепились в веревки. Несмотря на потуги мужчин, они не могли удержать плот в таком потоке: сначала сломалась одна слега за ней другая, третью вырвала вода, и вот уже плот не повиновался рукам людей. Он то уходил под воду, то крутился на его волнах, задевая валуны, торчащие на поверхности. Люди сжались в одну кучку, цепляясь за мокрые веревки, и друг за друга. При очередном ударе, плот рассыпался и все окунулись в воду. Река несла уже не целое плавсредство, а его останки. Головы людей то показывались на ее поверхности, то пропадали, уходя в глубину. Так они пронеслись почти до нового поворота реки и уже за ним, разлившись в стороны, вода текла потише, и вскоре вовсе перешла в плавное течение. На берег гребли все, кто смог выплыть и остаться в живых. Это были Натка с Иванычем, потом подгребли начальник с Валюшей и Витьком, и уже подальше пристали к берегу Вован с Нюрой. Не было только Валерия Панкратовича, или просто Панкратыча, как запросто звали этого веселого жизнерадостного мужчину и Алексея, молодого геолога, имевшего в области семью: жену и двоих детей.
Выдохнув и осмотревшись, мужчины двинулись по берегу поискать их, а женщины развели костерок и растянули на берегу мокрую одежду из мешков, которые сохранились лишь у Натки и Иваныча. Все остальные сбросили их, при погружении, как лишнюю тяжесть. Утонули не все образцы пород и планшеты с изысканиями и маршрутами путей прохождения группы, некоторые остались в мешке Натки, а также пистолет у Ивана Николаевича и радиотелефон, которые висели у него на поясе, но они промокли и, возможно, не работали. Необходимо было просушить и пробовать. Это отложили, а пока надо искать своих.
Мужчины вернулись понурые и расстроенные – в получасе ходьбы никого не обнаружили. Где эти двое – неизвестно. Посчитали, что те могут быть живы, и они пройдут дальше в их поисках. Женщины помогли обсушиться, накормили, из оставшихся продуктов, поели сами и переоделись. Через час все тронулись в путь – надо идти вперед и искать пропавших.
– Идите сюда, – вдруг закричал Витек, спустившись к кромке реки, когда они уже осматривали место ночевки, – По-моему, это наш Панкратыч и Алексей.
Все бросились на его зов. Нюра с Вованом перевернули тела, и женщина приложила пальцы к шее одного и затем другого. Потом подняла виноватый взгляд и покачала головой. Они были мертвы. Оба. Рассмотрев более детально, она сделала вывод, что был смертельный удар в висок у Алексея и утопление Панкратыча. Видимо тот пытался спасти парня, но не смог и они утонули вместе. Вода вынесла их на берег уже мертвыми.
Все стояли над телами своих товарищей, растерянные и испуганные. Они не знали, что делать.
– Надо похоронить, – подал голос Иваныч, – и запомнить место. Потом перевезем родным для упокоения по-настоящему.
Покивав головами, понесли тела под берег. Там принялись ножами и руками разрывать яму. Копали долго. Без лопаты было сложно вырыть могилу для двух тел. Сложили на дно боком к друг другу и забросали землей, потом наложили камней, чтобы не разрыли животные. Поднялись наверх и молча сели у костра. Уже вечерело. Скоро ночь забрала всех в свои темные объятия. Легли вокруг тлеющих углей, прижавшись друг к другу – хоть как-то согреться. Так ничего и не говорили, только молчали. А что тут скажешь? Они впервые теряли товарищей, кроме Натки и Иваныча. И те их понимали – такое пережить надо. Потому и молчали.
Утром проснувшись, запалили костер и доев остатки пищи, собрались идти берегом, как решили по карте, сохранившейся у Иваныча. Радиотелефон не работал, видимо подмок, и его надо было чинить. Из оружия только пистолет начальника, который Натка разобрала и высушила за ночь. Он был ей знаком – такие выпускались и спортивные. Патронов в «Стечкине» была полная обойма – двадцать штук. Остальное утонуло. Но и это было здорово, так как свое оружие и Иваныч и Натка сбросили, когда выплывали. Не до него было, главное – спастись самим. Все, что было на человеке осталось, кроме того, что мешало в воде. Таким образом, у группы были: неработающий телефон, пистолет с двадцатью патронами, три ножа, два рюкзака, с оставшимися размокшими сухпайками, которые использовали сразу же, и еще три банки тушенки. Кроме того подмокшая карта в кожаном планшете и две зажигалки в целлофановом мешочке у курящего начальника. Этим и зажигали огонь. Вова забрал телефон, обещая его починить. Теперь надежда была еще и на него. Если заработает, то могут дозвониться к своим и сообщить координаты. Разобравшись с направлением, отправились в путь по берегу реки.
Шли долго, два раза останавливались, прежде чем увидели недалеко лодку. Обрадовались, но спустившись с берега, поняли, что та уже давно тут, почти вросла в землю. А когда попытались приподнять, то она рассыпалась в руках. Но эта находка показала, что люди могут здесь быть и возможно недалеко и место с их жильем. Начали более пристально вглядываться на противоположный берег, хотя ширина реки еле позволяла его видеть. К тому же над той стороной леса уже вились дымки пожара. Группа пошла быстрее. К полдню, когда Иваныч поднялся на крутой берег, а они шли по кромке воды, увидел изгиб и в его излучине небольшое строение с прохудившейся крышей и размытым деревянным причалом. Рядом никого не было, даже лодки. Крикнув, чтобы поднимались, он начал спускаться вниз, за ним потянулась и вся группа. С любопытством осмотрели дом с высокой террасой и широкими ступенями. Видно было, что оно построено давно, может лет сто назад, как сказал Иваныч, но еще достаточно крепкое для возможного проживания или остановки промышляющих здесь рыбаков. В этом они убедились, когда решились обследовать сам дом. Ступени скрипели от шагов, перила вихлялись от прикосновений рук, терраса выглядела запущенной и грязной. Двери были завязаны на проржавевшую проволоку, вместо замка. Освободив петли, потянули на себя за массивную ручку и та, пару раз дернувшись, распахнулась. Иваныч шагнул в проем первым, за ним и все остальные.
Перед ними была комната, а в ней стояла каменная печь. И хотя труба на крыше завалилась, можно было затопить. Рядом валялись поленья дров, превратившиеся в труху, но годные для протопки. На ней стоял прокопченный чайник и небольшая кастрюля, без крышки. Рядом эмалированное грязное ведро и две алюминиевые кружки. Посередине комнаты большой стол и несколько лавок, по стенам четыре топчана с остатками матрасов, теперь сгнившими и распространявшими жуткую вонь. Дух стоял тяжелый, затхлый. Нюра начала открывать окна и ей помогал Вова. Некоторые были со ставнями, висевшими на одной петле. Стекла не везде были целыми. Глянув в потолок, поняли, что тот протекал и под ним уже прогнили доски пола. Но здесь можно было жить какое-то время, пока они не смогут дозвониться до своих. А починку и работу телефона обещал Вова. Он вообще был мастер на все руки и, как и Иваныч, очень необходим в походе. И вот сейчас вышел во двор вместе с ними, и они обследовали всю территорию на предмет орудий труда: пилы, топора, молотка и другого инструмента. Нашлась ржавая двуручная пила и топор, со сгнившем наполовину топорищем. Призвав остальных мужчин, занялись делом: заготовкой дров, починкой крыши от возможного дождя, и пола в доме, чтобы кто ночью не сломал себе ноги, ступив на прогнившие доски. А женщины своим женским делом: убрались, вымыли полы и обмели стены и лавки, соскребли грязь со стола и вынесли матрасы на просушку. Осмотрев их внимательнее, поняли, что те еще могут сгодиться, если их привести в порядок. Да и на этом лучше лежать, чем на голых досках, а что запах от них, то не баре, как сказала Нюра. Вымели золу из печи, отмыли посуду с песочком в речке и, набрав воды в чистое ведро и чайник, поставили на затопленную Вовой печку. Рядом уже лежали напиленные дрова для поддержания огня. Печка была справной, не дымила.
– Умели лОжить каменку в старину, – ухмыльнулся он, глядя на вопросительные взгляды женщин, – вот вам и пример. Ишь, как завыла. Хороша тяга. Скоро будет теплой и комнатка-то. И просохнет.
Мужчины забили старыми досками разбитые стекла оконных рам и прикрыли ставни, подправив их. Женщины нашли еще в небольшом сундуке в углу, металлические банки с солью, каким-то серым пшеном, и даже сахаром. Все было спрессовано в один твердый комок. Но и это вызвало восторг всей группы. Там же лежали пять ложек и столько же кружек и тарелок. Все это богатство вывали на стол вместе с остальными припасами. Иван Николаевич попросил Иваныча посмотреть насчет животины для еды, а тот послал Натку, так как она была знакома с оружием. Девушка собралась быстро, закинув мешок за спину и проверив пистолет. С ней, как и всегда, напросилась и Валюшка.
– Сморите там, – нахмурился Иваныч, глядя на улыбающиеся лица девушек, предвкушающих охоту.
Натка чмокнула того в щеку и они выскочили на крыльцо.
