Текст книги "Муха в вине (СИ)"
Автор книги: Элеонора Лазарева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Глава 10
Израиль встретил Лину хамсином, жарким воздухом с пустынных земель Аравийского плоскогорья. Аэропорт Бен-Гурион кишел людьми их голосами и смехом. Прихватив свой чемодан и сумку, с медленно ползущей по кругу ленты транспортера с вещами прибывших, Лина легкой походкой пошла к выходу. Там, на остановке взяла такси и сказала на иврите адрес.
Гостиница в Тель-Авиве была на берегу и отличалась современной красотой в европейском стиле. Заказанный заранее номер люкс был чист, прохладен и роскошен.
– Не пожалел денег, – скривилась Лина, вспомнив наказ мужа, о непременном лечении, – На все согласен, лишь бы получить свое.
Она окинула взглядом апартаменты, которыми не погнушался бы и принц крови, и рухнула спиной на застеленную кровать. Закрыв глаза, отдыхала от израильской жары. Приподнявшись, нашарила сумку, вынула смарт. Набрала номер и услышала знакомый голос женщины, которую хотела видеть.
– Здравствуй, Тома! Это я. Я в Израиле. Только что заселилась в гостинице, – и она назвала адрес и номер комнаты, – Когда сможешь приехать? У меня много новостей.
– Давай так, – услышала она, чуть хрипловатый голос, – сегодня я в ночь, а вот завтра, к вечеру буду у тебя. Жди и готовься к часовым мучениям, ибо у меня тысячи вопросов. Но, главное – как твое здоровье? Как переносишь беременность?
– А беременности уже нет, – глухо сказала Лина, через паузу.
– Как нет? – ахнула женщина, – Что случилось?
– Все расскажу. Приезжай.
Тамара вздыхала в трубку.
– Ладно, – проговорила она, – Береги себя. Я буду скоро.
– До встречи, – проговорила Лина, еле сдерживая слезы.
Бросив телефон на постель, утерла щеки и прошла к небольшому холодильнику. Открыв его, достала бутылку воды без газа и налила в стакан. Он сразу запотел в руке, и Лина слегка прихлебнула холодный напиток. Подошла к окну и сдвинула шторы. Открыла стеклянные двери и вышла на балкон. Ветер тут же закрутил ее волосы и она рукой схватила их в пучок. Глазам было приятно осматривать даль. Вплоть до горизонта было море, бирюзовое, с белыми барашками волн. Даже сюда доносился звук их наката на берег и запах, йодистый запах, смешанный с терпкостью водорослей. Постояв в горячих объятиях ветра, она ушла в прохладу комнат. Вздохнув, принялась обустраиваться, раскладывая вещи и туалетные принадлежности. Вскоре раздался местный звонок, и Лина взяла трубку.
– Добрый день, мадам, – раздался приятный мужской голос, говоривший по-английски, – Вам что-либо нужно? Чем могу вам помочь?
– Пока ничем, – отозвалась она, – Спасибо.
– Если что, звоните, – прозвучал голос, и на этом Лина положила трубку.
Она сегодня наметила только одно – вечером, когда сядет солнце и на жаркий город опустится прохлада, пройтись по берегу моря босиком, потом поужинать в одиночестве, выбрав любое близлежащее кафе или ресторан и залечь спать, не думая ни о чем.
Так и сделала. Подремав, после душа в постели, она надела легкое цветастое платье, заколола в пучок волосы деревянными шпильками, прихватила сумочку через плечо и спустилась на первый этаж. Предав ключ-карту служителю на ресепшене, она вышла из прохладного фойе в душноватый вечер города. Ветер подхватил платье, и Лина слегка задохнулась, но потом, улыбнувшись, сбежала по лестнице. Перебежав дорогу, под отчаянные гудки возмущенных водителей, она спустилась к морю. Солнце уже село, но небо все еще было освещено, правда, темнело очень быстро, как и везде на юге. Море поднимало волны под дуновением ветра и бросало их на берег, потом с шуршанием они откатывались обратно, захватывая в свои объятия берег, и оставляя мокрым песок. Сняв босоножки, Лина пошла по нему, ощущая его целительную прохладу. Волны охватывали ее лодыжки и щекотали подошвы ног, забирая песок под ступнями. Все это: море, небо, запах и ветер, рождали в душе Лины чувство свободы, которое всегда дарит морское пространство. Она вдыхала его, она кормилась им. И в сердце ее заползала радость и умиротворение.
– Наконец-то я могу спокойно вздохнуть, – улыбалась она и загребала ногами песок, приподняв, слегка намокнувший, подол платья.
Постояв немного, наблюдая, как на глазах темнеет небо и ярче светятся звезды, она вышла на парапет проспекта, что тянулся вдоль берега и, отряхнув ступни, надела обувь. Люди, гуляющие рядом, мало обращали внимание на одинокую девушку, они тоже были туристами и отдыхали от дневной духоты в прохладе с моря.
Зашла в первый попавшейся ресторанчик, что стоял на береговых сваях, присела за столик поближе к воде и заказала морское ассорти и бокал белого местного вина. Играла легкая восточная музыка, шумело море под деревянной платформой, и девушка замерла от умиления. Здесь и сейчас она была счастлива.
– А все-таки надо было послушать Тамару и переехать к ней жить. Может быть, и бабуля сейчас бы была жива. Здесь же одно из лучших медицинских услуг. Но «мы крепки задним умом».
Она вздохнула и тут же повернулась на возглас официантки.
– Гверет (госпожа), ваш заказ, – сказала на иврите молодая девушка в фартучке местного заведения.
– Тода, (спасибо) – ответила ей Лина и принялась разглядывать принесенную большую тарелку с красиво уложенными кусками рыбного ассорти, поднимая бокал. Пригубила и, кивнув головой, сделала глоток. Потом принялась с аппетитом поглощать рыбные деликатесы, запивая их вином. Насытившись, помахала рукой следившей за ней официантке и заказала кофе. Скоро та принесла ей чашку горячего напитка, и Лина щедро рассчиталась с ней и за заказ и дала хорошие чаевые. Та расплылась в улыбке, благодарила и приглашала приходить еще. Лина заулыбалась в ответ и обещала. Она понимала, что эти молодые девушки не просто так работают в довольно сложных условиях: погода, клиенты, хозяева, они работают за чаевые, которые получают здесь, вместо зарплаты. Так зарабатывают студентки, малоимущие и туристы по трудовой визе, поэтому она и дала девушке достаточно много по здешним меркам. Но это компенсировалось ее благодарной улыбкой и своей радостью в сердце.
Лина долго пила кофе и уже рассматривала присутствующих. Их было немного и в основном пожилые пары. Молодые предпочитали клубы и танцплощадки на море. За столиками сидели иностранцы и местные. Велись спокойные разговоры, отдельные слова которых доносились до Лины. Она улыбалась, глядя на них, они были ей симпатичны, как могут быть милы семейные пожилые пары в зрелом возрасте, не требующие дополнительных услуг от своих детей и не ноющие за их невнимание. Здесь были люди, знающие себе цену и принимающие спокойно свою старость. Лина, глядя на них, очень хотела бы себе такую же. Она вздохнула, допила остатки, и пошла к выходу, кивнув на прощанье той молодой официантке. Та помахала ей рукой в ответ.
Лина еще долго бродила по проспекту, заглядывая в витрины магазинов, прислушиваясь к говору на разных языках, прохаживающихся людей, принюхивалась к запахам сдобы, доносящихся из открытых дверей маленьких пекарен. Не выдержав, глотая слюни, она все-таки вошла в одну из них и, с помощью веселого продавца, накупила себе выпечки в два пакетика. Потом еще купила, соблазнившись, три кулька разных орехов и, основательно затарившись, вернулась в свой номер. Скинув покупки на стол гостиной, залезла в холодильник и налила охлажденной воды. Приоткрыла двери балкона и вышла. Поглядев вниз на освещенный проспект, присела в плетеное кресло, поставив стакан на столик перед собой. Потом, вспомнив про свои покупки, принесла пакет с выпечкой и с удовольствием съела, что в него было положено, запивая водой. Облизнув сладкие пальцы, хмыкнула:
– И так начинаем поправляться.
Приняв прохладный душ, улеглась на атласные простыни и закрыла глаза.
– Опять, про жениха, что ли подумать? – улыбнулась она, смежив веки, и заснула с улыбкой на лице.
Весь следующий день она посвятила компу. Не вылезала из-за него, до обеда – искала клинику с хорошими отзывами, помимо той, которую предложили в Москве ее врачи. Но пока еще не решила что-то окончательно и нужна была помощь Тамары.
– Ей видней, – рассуждала она, прикрывая крышку ноута, – и совет врача необходим даже здесь, в стране отличных медицинских услуг.
Спустившись в ресторан гостиницы, заказала овощные блюда с бараниной. Выпив сок, поднялась в номер и прилегла, отдохнуть и подумать. Но сон тут же сморил ее веки.
– Надо же, как влияет на меня Израиль, – это были ее последние мысли.
Очнулась от настойчивого звонка службы обслуживаний. Подскочила и схватила трубку.
– Мадам Орлова, к вам гостья. Вы можете принять? – послышался вежливый мужской голос.
– Да-да, обязательно, – откликнулась Лина, – пропустите.
Бросившись в туалетную, она быстро ополоснулась и выскочила, надевая майку прямо на голое тело. И в это время услышала стук в дверь. Распахнув, увидела улыбающееся лицо подруги и бросилась в объятия.
– Ну что ты, что ты, – гладила она ее по спине, и ласково заглядывала в лицо, – давай-ка пройдем и присядем. И налей мне воды и похолодней, – улыбнулась она, оторвавшейся от нее Лины.
Девушка прошла к холодильнику и извлекла бутылочку из самого холодного отсека. Она тут же покрылась инеем, и капельки воды стекали по ее стенкам. Открыв, Тома припала к горлышку и выпила одним махом.
– Хороша водица из колодца, – засмеялась она, оставляя пустую на столике, а сама в изнеможении плюхнулась в кресло.
Лина смотрела на женщину, и до нее не доходило еще, что та сидит перед ней и смотрит веселыми глазами. Ей все казалось, что это, как и всегда видеомост и все может исчезнуть.
– Я так рада видеть тебя, Тома, ты себе не представляешь, – проговорила она тихо.
– Я тоже рада, милая, – откликнулась она, разворачивая небольшой деревянный веер и обмахиваясь, – Рассказывай.
Лина вздохнула и начала свою исповедь.
Прошел час, за ним второй, а она все говорила и говорила. Тома уже не обмахивалась, сидела, сложив руки на груди, всматриваясь в расстроенное лицо девушки. Ей было больно наблюдать и слушать то, чем сейчас откровенно делилась Лина – не только фактами, но и своим отношениям к ним. Ей надо было выговориться, и Тамара давала ей такую возможность. И когда девушка замолчала и взглянула на ту, она тяжело вздохнула.
– Я слушала тебя и жалела, – начала она, после некоторой паузы, – жалела не тебя в той жизни, жалела, что ты так и не познала любви, любовных отношений и особенно в постели. Ты не фригидна, моя дорогая, просто ты не любишь этого мужчину, и он не может открыться тебе с этой стороны. Твое тело молчит, как и сердце. Конечно, можно заставить физически привести к оргазму, но потом будет отвратительно даже вспоминать об этом и поэтому твой разум охраняет твою психику. Ведь вся тяга к физической близости рождается вот тут, – она постучала по лбу, – в нашей голове и тут, – она перенесла палец на грудь, – в сердце. Думаю, что тебе придется либо терпеть его близость, либо завести любовника.
Увидев ее увеличенные глаза и чуть приоткрытый рот, тут же поправилась.
– Если же сама захочешь, – засмеялась она, – Хотя не даром говорят, что «не для бл…ва ради, здоровья для».
Лина отрицательно покачала головой.
– Нет, не для меня, да и не хочу. Нет ни сил, ни возможности. Сижу дома, как в тюрьме. Есть только одна отдушина – мое творчество. Кругом глаза и уши. В магазин с водителем, даже в женский салон и то под присмотром охранника. Смешно, если бы не было так грустно. Как сюда отпустил, сама до сих пор не пойму. Глотаю свободу полной грудью.
– Ну, хоть так и то хорошо. Правда жуть, что это только после того, что претерпела.
Она помотала головой.
– А давай прошвырнемся по прешпекту! – встрепенулась Тома, – Как? Согласна? Посидим в ресторанчике, постреляем глазками, может, кого и подцепим.
– А как же ты? – растерялась Лина, – То есть…ой, прости, я дура.
– Ничего, – похлопала она ее по руке, – мне еще не так много лет и я еще ого-го! А про мужика моего, так он не узнает! Мы же ему не скажем?
Лина покачала головой и улыбнулась.
– Ни в коем случае.
– Тогда одевайся и вперед! – хлопнула она по столу.
Пока девушка искала наряд, пока причесывалась, Тома отзвонилась мужу и предупредила его, что заночует у Лины. Оглянулась в подтверждении и увидела обрадованное «да-да». Оценивающе оглядев молодую подругу, она подняла большой палец вверх и махнула рукой на выход.
Посмеиваясь, они вышли из здания, и пошли навстречу приключениям.
Они не спеша бродили в толпе таких же отдыхающих и туристов, слушали музыкантов, играющих на обочине тротуаров, заглядывали в магазинчики, призывающие открытыми дверями и цветными витринами, ловили взгляды молодых людей и смеялись комплементам, которые те дарили им по ходу их прогулки. Скоро вышли на площадь и углядели кафешку, расположенную в тени большого здания. Столики оказались свободными, и они присели за один из них. Появился молодой человек и подал меню. Пробежав по названиям, Тома предложила Лине выбрать, но та отговорилась незнанием и предоставила ей самой выбор.
– Выпьем вина? – спросила Тамара, глядя в улыбающееся лицо подруги.
– Обязательно, – откликнулась та.
– А тебе разве можно?
– Мне теперь все можно, Тома, – махнула девушка рукой, – Заказывай самое дорогое. Сегодня ты моя гостья и я плачу.
Женщина хмыкнула и покрутила головой.
– Лады, – и начала говорить на иврите, показывая на строчки меню.
Официант с улыбкой отвечал и посматривал на раскрасневшуюся Лину. Той было интересно разглядывать имеющуюся публику, и она также обратила внимание на стройного официанта. Когда тот ушел, то спросила, о чем она так долго с ним беседовала. Тамара ответила, что молодой человек спрашивал, не хотела бы ты познакомиться с ним и пообщаться поближе. Лина расхохоталась, закрыв ладонями лицо.
– Только этого мне и не хватало – прислугу в любовники.
– Это ты напрасно, – увещевала ее Тома, – иногда здесь подрабатывают даже дети высокопоставленных лиц. Не зазорно считается работать, зазорно сидеть на чьей-то шее. А этот мальчик симпотный. Приглядись. Вдруг будет интересен. Чего тебе терять? Ты молода, красива, сердце пусто. Дай волю и познай «курортный роман», как говорится в народе. Советую. И телу и душе позволь расслабиться.
– Я подумаю, – улыбалась довольная Лина, глядя на подругу, – Как здорово, что ты у меня есть!
Глава 11
Клиника, куда она пришла по рекомендации Тамары, была дорогой и хорошо известной в мире. В связи в прерванной беременностью, Лина была обследована и получила рекомендации по лечению и поэтому ни о каких контактах половой жизни не может идти речь, пока не дадут положительный результат. Ей надо было ложиться на обследование на пять дней, и потом только амбулаторно. Поэтому всевозможные «курортные романы» откладываются. В чем она и не сомневалась.
Все дни, проведенные в клинике, ее посещали Тома. Она вносила в размеренный ритм больницы свежую струю жизни, рассказывая о себе, своем муже, работе, приносила вкусности и, конечно, разговаривала с врачами ее наблюдавшую. Делилась потом полученными сведениями и как врач, давала собственные советы. Были видеозвонки от мужа и от Светки. Лина отвечала спокойно на вопросы о состоянии и возможном длительном лечении.
– Рекомендуют грязи и родоновые ванны. А это есть на Мертвом море. Заказала там двухнедельный отдых. Если ты не возражаешь, – равнодушно смотрела она в лицо радостного мужчины.
Виктор соглашался на все, лишь бы получить от жены не только прощение, но и возможность вновь получить наследника.
Светка вся сияла от счастья, конечно же не от здоровья своей хозяйки, а от того, что она получила в свое полное ведение не только дом, но и Лининого мужа. И пусть на время, пусть только любовница, но от нее не убудет и она согласна на все. Лина не возражала. Она даже как бы поощряла заботы Светки о Викторе и безразлично выслушивала ее сообщения о делах в доме и самочувствии мужа. Та радовалась, что Лина чувствует себя хорошо и советовала лечиться обязательно, не считаясь со временем, а уж она ей здесь поможет во всем.
– Помощница чертова, – фыркала Лина, но была согласна, что та отвлекает Виктора от ее супружеских и хозяйских обязанностей. Ей было все равно, спит с ней Виктор или с кем еще, лишь бы оставил ее в покое. После той страшной выходки, она еще более отдалилась от него и уже не смогла бы лечь с ним в постель.
Так она думала, но ситуация повернулась не в ее сторону. После двухмесячного отсутствия, лечения и отдыха, Лина вернулась и уже на следующий день приезда, Виктор пришел к ней в спальню. Она была готова к такому появлению, но все же встретила того холодно и отстраненно. Муж пытался быть ласковым и нежным, но она не желала его и принимала все его действия равнодушно и безучастно.
– Боже мой! – шептал горестно он, после слития, – Ты холодна, как лед и тверда, как деревяшка. Что с тобой? Неужели так и не простила меня?
– За что прощать? – встала Лина и закуталась в халат, – За то, что ты решил жениться на мне, без моего на то согласия? За прерванную тобой же беременность? За сожитие с прислугой? За что?
Она прошла к столу и налила себе вина из початой бутылки, что осталась после ужина на двоих, как придумал муж, думая, что романтическое настроение как-то поднимет его в глазах Лины, и она будет к нему благодушна. Выпив до дна, она поставила бокал и, не дождавшись ответа, прошла в туалетную комнату, захлопнув за собой дверь и повернув ключ в замке.
Виктор заскрежетал зубами и ударил кулаком в подушку.
– Тварь, тварь, тварь, – шипел он сквозь зубы, – Все для тебя, все, а ты словно статуя, словно мертвая.
Он уткнулся в ладони и затих, прислушиваясь к звуку включенного душа. Потом вскочил, накинул халат на голое тело и вышел из супружеской спальни в свои апартаменты. Он было хотел от злости повернуть ключ в двери, но потом подумал и решил, что обождет, может быть жена передумает и сжалится над ним и придет, а он будет любить ее, даже без ее прощения, потому что хотел ее, хотел до умопомрачения, особенно сейчас, когда она отказывала ему в близости. Но не дождался. Он слышал, как жена вышла из ванной и легла в постель, и полоска света под дверью исчезла. Виктор налил виски и выпил залпом. Потом еще и еще.
Утром он еле очнулся и то, после того, как его тронул за плечо Олег.
– Виктор Степанович, – потряс его камердинер, – Вам пора. Уже около десяти утра. Вы просили разбудить.
Он подал тому стакан с аспирином и собрал с пола раскиданные вещи. Покачал головой на пустые бутылки на письменном столе и принялся за уборку. Вскоре тщательно одетый, глава столичного банка, спустился в столовую.
– Где Галина Сергеевна? – спросил он у Светки, хмуро глядя ей в лицо, – Не спускалась еще?
– Нет, Виктор Степанович, – подобострастно отвечала она, глядя в красные глаза мужчины, – Вероятно, спит еще. Мы не стали будить.
Виктор кивнул в согласии.
– Будите завтракать? Подавать на стол?
Он кивнул еще раз и развернул салфетку. Поковырявшись в тарелке с плотной едой, какую ел всегда по утрам, он выпил кофе, буркнул благодарность Светке и вышел. Его ждали дела. А Светка, приказав убирать, заказала легкие закуски и кофе, пошла в спальню к Лине, держа поднос перед собой. Постучалась и услышала:
– Входи.
Она открыла двери и вошла.
– Доброе утро, Галина Сергеевна, ваш завтрак, – с улыбкой на лице и присев, как и положено фрейлине, она поставила поднос на стол.
Лина повернула голову к вошедшей и молчала. Она внимательно оглядывала девушку и заметила изменения во внешности. Что-то они ей напоминали, но что?
– Уж не беременна ли она? – усмехнулась Лина и развеселилась от такой мысли.
– Ну, вот тебе и наследник, – хохотнула она и махнула той на кресло напротив. Присев к столу, с удовольствием съела завтрак и выпила кофе.
– Хорошо выглядишь, – проговорила она, утираясь салфеткой, – Изменилась. Уж не беременна ли?
Та, не ожидая такого вопроса, побледнела, и начала поспешно объяснять, что просто поправилась.
– Какая беременность, Лина, – уставилась она «честными глазами» на девушку, – От кого? Я все время по хозяйству, некогда прийти в себя.
– Или тебя надуло ветром, – молча усмехалась Лина, глядя, как та прячет глаза и тушуется под ее взглядами.
– Ладно, – завершила она свои вопросы к Светке, – Живи, как хочешь. Твои проблемы. Но учти, на глазах начнешь выпендриваться – выгоню. Поняла?
– Поняла, Галина Сергеевна, – присела та перед ней, как перед королевой.
– Прикажи водителю, что поеду в салон, – бросила она через плечо и вошла в туалетную комнату.
Она слышала, как ты что-то шептала за ее спиной, но не стала придавать этому значения. Она и так знала, что та недовольна ее возвращением и шипит, и что приходиться с этим мириться.
– Эх, если бы ты знала, – вздыхала она, разглядывая себя в зеркало, – как Я недовольна сама!
Через два месяца уже было замечено, что Светка беременна. И на вопрос, кто отец, испуганно улыбалась и отмахивалась от ответа.
– Уж не твоего ли дитя носит наша Светка? – ухмыляясь, спрашивала Лина у смущенного мужа.
Тот отнекивался, ссылаясь на Олега, о котором знали все в доме. И об их давних отношениях. Светка, как выяснилось, сама не знала от кого понесла.
– Не надо было спать с обоими, – саркастически улыбалась Лина, когда та оправдывалась перед нею, уверяя, что это ребенок от Олега.
– Я хочу, чтобы ты убрал из дома эту пару, – сказала Лина, после очередного супружеского соития, – Их стоит поженить и дать им денежное пособие. Пусть живут и воспитывают ребенка. Ему нужна будет семья, а не черти что.
Виктор торопливо соглашался и вскоре, Светка и Олег покинули дом банкира Орлова, получив квартиру в свадебный подарок. Родившаяся сероглазая девочка была странным образом похожа скорее на блондина Орлова, нежели на темноволосых своих родителей.
Когда Лина рассмотрела месячного младенца, которого крестила и была посажЁнной матерью вместе с мужем, то она ухмылялась, глядя на смущенного и растерянного Орлова.
– Вот ты и стал отцом, как и хотел, – смеялась Лина в лицо огорошенного Виктора, – И девчушка-то точно твоя копия. И что будет дальше? Она-то не узнает своего настоящего отца?
Тот злился и уходил к себе в кабинет.
Проходили месяцы, а Лина не беременела. Она обращалась в клинику к своим врачам, советовалась в других, но ответ был один:
– Все нормально, и надо ждать.
Лине уже было невмоготу присутствие в своей постели этого мужчины. Тем более что он усилил свои претензии и мучал ее до утра. В конце концов, она вспылила и выставила того вон. Они крупно поссорились. К концу года, Лина вновь напросилась на лечение в Израиль. Виктор, скрепя зубами, согласился. Наследник был очень нужен.
По истечении трех месяцев ее отсутствия, Виктор вернул в дом Светку, дав ей место приходящей экономки. Видимо, тяга к этой женщине в нем не пропала, а еще более усилилась, как только Лина покинула этот чужой для нее дом. Она не стала возмущаться, когда пришло сообщение о вернувшейся сопернице, ибо была далека от желания вообще как-то реагировать на события, происходившие там. Она вновь лежала в клинике, вновь отдыхала, полной грудью впитывая свободу. Разговаривая с Тамарой, начинала думать о разводе, о возможном счастье, но с другим мужчиной.
– Понимаешь, – жаловалась она ей, – не могу даже переносить его присутствия. Меня все в нем раздражает: как ест, как пьет и как ходит. А уж его дыхание у себя на лице и его поцелуи, вызывают во мне брезгливость и омерзение. Как дальше жить? И если бы была бы еще беременность! – заламывала она в отчаянии руки, – Я согласна и на нее, лишь бы не видеть и тем более не чувствовать его рядом. Но списывать на то, что он не может, не могу, так как вижу дочь Светки. Она все больше похожа на Виктора. Вырастет – будет его копия, – хмыкала она грустно.
– Может быть тебе как-то изменить свое отношение к нему, – советовала Тома, с сочувствием глядя на расстроенную подругу, – Усмирить себя, попробовать посмотреть на него по-другому.
– Как, Тома! – вскрикивала та, – Как по-другому? Я от одного только его присутствия впадаю в истерику, думая, что он вновь будет меня мучить в постели своими прикосновениями. Это пытка, – и слезы показывались в ее глазах.
– Ладно-ладно, – успокаивала ее Тамара, – Все образуется. Ты молода, здорова. Бог поможет.
– Бог отвернулся от меня, – сникла Лина.
– Возможно, Бог отвернулся не от тебя, а от него, – возражала она, поглаживая девушку по вздрагивающим плечам, – Бог не фраер и шельму метит. Вот и ответ на его принуждение. Нет любви – нет и детей.
Лина возвращалась в Россию. В аэропорту ее встречал телохранитель Валентин.
– А что хозяин? – равнодушно задала она ему вопрос.
– Виктор Степанович в командировке. Будет завтра. Я обязался встретить, – холодно и, как всегда, обыденно отвечал охранник.
Весь день Лина посвятила своему новому проекту, который начала еще в Израиле.
Как-то, сиди на открытой площадке кафе, она услышала разговор двух мужчин на английском языке. Она хорошо понимала его и еще легко общалась и по-французски и немного на немецком. Их разговор велся вокруг проекта мебельной фабрики в Квебеке. Она поняла, что они партнеры и обсуждают примерные образцы восточных мотивов в будущей продукции. За этим они и приехали сюда, в Израиль, дабы познакомиться с некоторыми образцами и возможно купить кое-что из понравившегося. Громко споря, они рассматривали в ноутбуке, стоявшем перед ними на столике с чашками кофе, образцы восточного дизайна. Лина не выдержала их непрофессиональных реплик и решила немного поправить разгорячившихся мужчин.
– Господа, – присела она к ним за стол, перенеся и свою чашку, – позвольте с вами не согласиться. Вы оба правы, и в то же время не правы.
Мужчины уставились на нее с удивлением от такой наглости молодой женщины.
– Кто вы, и что вам нужно? – вспылил один, пожилой, крепко сложенный мужчина с бородкой и чуть выпуклыми голубыми глазами.
Второй же, более молодой, светло-русый, темноглазый, оживился такому повороту события и оглядывал ее с удовольствием.
– Я художник-дизайнер по мебели, и могу вам посоветовать кое-что из вами увиденного, более профессионально. И абсолютно бесплатно, – усмехнулась она, глядя в лицо с поднятыми в удивлении бровями старшего из компании.
– Интересно, – проговорил тот озадаченно, – А давайте.
И Лина целых два часа просидела с ними, рассказывая им о новых течениях в дизайне мебели, о восточных мотивах, о породах древесины и ее обработке. Их разговор завершился приглашением на новую встречу, уже в их номере, но девушка советовала им прийти к ней, так как могла показать им и свои наработки. Они с удовольствием согласились. Таким образом эти мужчины вошли в ее жизнь – канадцы из Квебека. Один, который постарше, с французскими корнями Поль, как он просил его называть, второй, тот, что моложе, Артур, с английскими корнями. Их семьи уже два века жили там и столько же дружили. Оба женаты, имеют по двое детей и все девочки. Приглашали Лину к себе и очень просили о консультациях и даже предлагали договор по сотрудничеству с хорошей оплатой. Лина, улыбаясь, отказывалась от договора, но обещала свои образцы и дальнейшую дружбу. Те были несколько растеряны, они не принимали такого подарка и пытались договориться, но она отшучивалась, мол, муж будет против ее работы и соглашалась на взаимопонимание и контакт по мере необходимости. Обещала даже приехать в гости и ознакомиться на месте. Но пока только обменялись телефонами и электронными адресами.
И теперь Лина работала с удовольствием над проектами и ее время заполнил интерес и увлек сам процесс творчества. Она много читала, посещали выставки и распродажи, искала коллекционеров восточных раритетов мебели. Кое-что купила для себя, типа шкатулки и небольшого резного ажурного столика, согласовав свою дорогую покупку с разрешением Виктора. Тот скривился, но кивнул. Ему нужна была спокойная жена, а не презрительная матрона, со скучающим лицом и равнодушными глазами. Тем более что необходимо показываться на балах и вечеринках высшего света столицы. Она морщилась и соглашалась сопровождать его на такие мероприятия, требуя взамен обоюдного посещения вернисажей и театральных премьер. Так, идя на уступки друг другу, они пережили еще один год супружеской жизни.
