Текст книги "Город драконов"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Дракон едва заметно прищурил глаза от ярости и произнес:

– Я переживу.

– А я едва ли. – В его присутствии мне становилось хуже с каждой секундой.

– Мисс Ваерти, – дракон сложил руки на груди, – не сочтите меня предвзятым, но мне кажется, ваше поведение переходит все границы.

И это он высказал мне! Он! Мне!

– Мое поведение? – Я вскочила, сжав злополучный платок в кулаке. – Мое поведение?! Лорд Арнел, неужели это я имела наглость, невоспитанность и вседозволенность, проникнув в дом совершенно постороннего мне человека, применить к нему контактную ментальную магию?!

Под моим разъяренным взглядом лорд на миг опустил глаза, но затем вновь взглянул на меня и произнес:

– Quod facere voluissem, то есть «я имел причины для этого».

С нескрываемой злостью взирая на дракона, холодно ответила:

– Si vis sceleris vestigia occultare igitur Etiam cursus!

Сообщив фактически: «Если вы желали скрыть следы своего преступления, то да, несомненно!»

Несколько секунд взбешенный моим фактически обвинением дракон прожигал меня разъяренным взглядом. Затем, не произнеся более и слова, лорд Арнел покинул мой дом, показательно хлопнув дверью напоследок.

Я осела на скамью, возблагодарив небо за то, что на сей раз обошлось без экстренного опустошения желудка, и, оглядев свою небольшую команду, сообщила:

– Будем ждать мистера Илнера.

Конюх заявился ближе к полуночи.

Ввалился в кухню, где все мы предавались уже крайне сомнительному удовольствию чаепития, а любое удовольствие потеряет свою привлекательность на третьем часе действа, нетрезво икнул на пороге и вопросил:

– Ккккарта ессссть?!

Бетси подскочила и, торопливо пройдя к стене, отдернула потрепанный временем и жизнью гобелен. Мистер Илнер, удовлетворенно кивнув, извлек из кармана два карандаша – черный и красный – и принялся рисовать жирные крестики, пояснив нам спустя минут десять данного действа:

– Места убивств, ик!

Мы не мешали, отлично зная, что мешать в такие моменты мистеру Илнеру вовсе не стоит – он был одним из тех редких представителей своей профессии, кто находил дорогу всегда и везде, даже в абсолютно незнакомых ему местах, а если уж место было знакомо, то Илнер знал его досконально, до всех поворотов, переулков и тупиков. А потому мы, затаив дыхание и допивая давно остывший чай, следили за тем, как на карте прорисовывается нечто.

– Это где трупы, – сообщил нам мистер Илнер, роняя черный карандаш и берясь за красный. – А тут не уверен я, но парни говорят, видели кровь.

И он начал вырисовывать алые пятна, которые, как это ни странно, лишь дополняли картину из черных крестов…

И когда мистер Илнер, завершив свою работу, рухнул на пол как подкошенный и громко захрапел, мы все с диким ужасом уставились на карту. А точнее, на голову дракона, так отчетливо прорисованную конюхом. Отрубленную голову дракона! Глазом в которой, причем пустым глазом, было поместье Арнелов.

Спустя несколько минут созерцания данной картины я поднялась, подошла к спящему мистеру Илнеру, взяла черный карандаш и нарисовала черный крест в месте, где обнаружила умирающую девушку.

Отметка идеально легла в рисунок отрубленной головы, словно именно данного штриха там и не хватало.

– Это месть, – уверенно произнес мистер Уоллан.

Мы все посмотрели на дворецкого, а он так же уверенно добавит:

– Показательная, демонстративная, жестокая и расчетливая месть. Месть, которую эти драконы ждали и которой боялись. Отсюда и столь существенная осторожность в выборе приезжающих, и запрет на отбытие.

Я стояла с черным карандашом в руке и не знала, что на это сказать. Но что-то здесь было не так.

– Кто мстит женщинам? – спросила неуверенно.

Мои люди молчали, затем мистер Уоллан произнес:

– Слабые, мисс Ваерти, слабые всегда избирают предметом своей мести детей и женщин.

И тут сквозь храп с пола донеслось:

– Звери чуют, лошади. Эти по ночи кровь-то затирают, а кони чуют, на тех местах на дыбы встают, идти не хотят. Звери, они иной раз умнее человека будут.

А я почему-то вспомнила: «Зверь… Зверь проснулся… Зверь… бегите…».

Постояв над вновь захрапевшим конюхом, я попросила мистера Уоллана:

– Отнесите его спать.

Он и мистер Оннер подняли мистера Илнера и понесли, по дороге ударяя о различные поверхности, я же, сняв со стены перечень отпетых за последние четыре года, села за стол, изучая список, составленный мелким уверенным почерком миссис Макстон. Примерно на четвертой странице меня посетило странное чувство повторения событий… Очень странное. Я взяла другой лист бумаги и начала выписывать даты рождения убитых, и экономка ахнула уже на второй странице, потому что даты имели строгую последовательность – январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август и далее. Менялись числа рождения, но месяцы… месяцы чередовались в строгой последовательности.

– Убийца имеет доступ к архивам мэрии, – спустя несколько секунд уверенно сказала я.

Потому что драконы исповедовали кастицизм, то есть подвид религии, основанный на вере в предков. И они не крестили девочек в церквях, посвящение дочерей в таинство религии проходило дома, а потому единственный момент, когда запись о рождении попадала в церковные списки, был днем отпевания или свадьбы.

– Или это врач, – предположил мистер Уоллан.

– Акушерки и повитухи, – вставила миссис Макстон.

Я же, подумав еще немного, внесла еще одно предложение:

– Цветочная лавка.

И под вопросительными взглядами домочадцев пояснила:

– Если убивали девушек из родовитых семей, то, вполне вероятно, в день рождения дочери отец традиционно заказывал цветы для любимой жены, и если в цветочной лавке ведутся соответствующие записи…

Нет, я бы, вероятно, не подумала об этом, но тот букет зимних фиалок из цветочной лавки, он вызывал некоторые подозрения.

– Я узнаю, велись ли подобные записи, – пообещал мистер Уоллан.

– Я навещу завтра городского архивариуса мистера Толлока повторно, – решила я.

– Поеду с вами, – непререкаемым тоном заявила миссис Макстон.

– Все еще буду говорить с торговками, – вздохнула Бетси.

Дворецкий, одобрительно глянув на нее, сказал:

– Если мы разберемся со всем достаточно быстро, пособничество леди Арнел позволит нам покинуть этот проклятый город навечно, а там… у профессора Стентона имеется прекрасное имение на берегу моря…

За окном, словно заставляя нас всех еще сильнее мечтать о переезде, завыл ледяной ветер… Действительно, переезд бы нам всем не помешал.

* * *

А наутро, когда я завершала чаепитие в компании миссис Макстон и мистера Уоллана, дрожащая Бетси принесла и положила передо мной утренние газеты. На всех первых страницах красовалась одна ужасная новость: «В полночь, путем пускания пули в висок, ушел из жизни незаконнорожденный мистер Илиас Скайверн».

Газета выпала у меня из рук…

– О Господь! Как же так? – всплеснула руками миссис Макстон.

– Что он сказал вам вчера, мисс Ваерти? – беря следующую газету, спросил мистер Уоллан.

– «Мой совет от всей души – берегитесь лорда Адриана Арнела», – едва слышно повторила я.

И, нагнувшись, подняла оброненную газету. Там несколькими фразами была описана вся несчастливая жизнь мистера Скайверна: «в своей комнате в работном доме на окраине города», «не оставив никакого имущества», «будет погребен за счет города в связи с отсутствием родственников». Вот и все… Один. У него даже не было родственников… Возможно, мистер Скайверн являлся одним из последних Ржавых драконов, некогда свободолюбивых настолько, что научились обращать оковы и цепи в прах, просто покончил с собой…

Или не просто?!

Я смотрела на газетные заголовки и вспоминала Илиаса Скайверна, сидящего на стуле со скованными за спиной руками и сползающей с лица кожей… И я никогда не видела такого. Такой магии, что была бы способна кромсать дракона, пусть даже не чистокровного, заживо на куски. И с магией подобной силы я столкнулась в Городе Драконов лишь однажды – когда лорд Арнел, ворвавшись в мой дом, применил настолько мощную контактную магию, что я ощущала последствия и по сей день, а ведь он только считал воспоминания. Просто считал воспоминания… Мне страшно представить, что было бы, примени он что-то более сильное… к примеру, ментальное воздействие…

А теперь просто вопрос: что было бы, прикажи лорд Арнел мистеру Илиасу Скайверну вернуться в свой дом, взять револьвер, поднести к виску и нажать на курок?!

Как маг, я могла совершенно уверенно ответить – мистер Илиас Скайверн вернулся бы домой, взял револьвер, поднес бы к виску и выполнил приказ. Сопротивляться подобной магии едва ли сумела бы даже я, несмотря на все мои знания, специфический магический дар и тренировки профессора Стентона. Так вот, даже я едва ли сумела бы оказать сопротивление прямому приказу, а у этого дракона не было ни шанса. Просто ни единого шанса.

«Мой совет от всей души – берегитесь лорда Адриана Арнела»…

– Мисс Ваерти, – встревоженно позвала миссис Макстон.

Продолжая отрешенно смотреть на газету, я тихо сказала:

– Если когда-нибудь, в какой-либо день я вернусь бледная, у меня будет неровная походка и единственным желанием будет запереться в своей спальне… первое: вам нужно будет связать мне руки, и не одной веревкой, а как минимум тремя разными. Второе – отпоить водой с настойкой вербены. Третье – убрать любое возможное оружие – от маникюрных ножниц до садовой лопаты – из зоны моей досягаемости. Ментальная магия редко действует более двадцати четырех часов.

Они переглянулись, и мистер Уоллан произнес:

– Мисс Ваерти, вы полагаете…

– Я не полагаю, – перебила его, – я предупреждаю о том, с чем мы можем столкнуться. О том, чему я отчасти, возможно, еще смогу противостоять, а вот вы – нет.

Мы допили чай в совершенном молчании. Булочки, уже намазанные маслом, так и остались нетронутыми. Воистину я догадывалась, что в Городе Драконов просто не будет… но кто бы мог подумать, что придется столкнуться с чем-то подобным?!

* * *

До мэрии добрались наемным экипажем, оставив миссис Макстон с моей каретой у портнихи. Мы же с мистером Уолланом, совсем как преступные элементы, выбрались через задний выход, вышли на неказистую улочку за торговым кварталом, где наняли наемный экипаж, и уже в нем проехали к мэрии.

Я вся была скрыта черным плащом с капюшоном, мистер Уоллан сменил камзол с посеребренными отворотами на простое шерстяное пальто, так что мы искренне полагали, что наша затея увенчается успехом.

Увы, стоило войти в здание мэрии, как мне подурнело.

– Лорд Арнел здесь? – придержав за локоть, догадался мистер Уоллан.

Кивнув, я торопливо достала заготовленный уже платок и уверенно толкнула дверь.

В приемной, обозначив в целях визита посещение мистера Толлока, я получила разовый пропуск и поспешила спуститься на полуподвальный уровень здания городского управления.

Здесь сразу стало немного легче, что позволило предположить нахождение лорда Арнела на самом верхнем этаже ратуши, и я, наконец, смогла нормально дышать.

Пройдя в глубь коридора, мы с дворецким свернули к отделению городского архива и, едва вошли, были встречены радостным:

– Мисс Ваерти, как приятно снова вас видеть!

Мне приятно не было вовсе, потому что на месте ожидаемого мной мистера Толлока восседал старший следователь Давернетти. Лорд дракон сиял самой издевательской улыбкой из всего своего внушительного арсенала, чем окончательно запугал и так трясущегося в отдалении архивариуса вместе с его помощником.

– Лорд Давернетти, – откидывая капюшон и сделав неловкий реверанс, произнесла нехотя.

– Да-да, именно я, – старший следователь сиял как кот, дорвавшийся не то что до блюдца со сметаной – судя по выражению его лица, ему целая бочка этого счастья досталась. – Какими судьбами, мисс Ваерти?!

Все дальнейшее было в высшей степени крайне нервным экспромтом.

Для начала я вежливо улыбнулась, после прошла в кабинет и, даже не испросив на то разрешения, заняла стул для посетителей. Развязав плащ, села удобнее, сложив руки на коленях, и с самым честнейшим выражением лица начала нагло врать старшему следователю полиции:

– Видите ли, лорд Давернетти, я хочу замуж.

Мгновенно подобравшись, дракон сел, подавшись ко мне, и даже несколько алчно произнес:

– Да-да, продолжайте.

Поблагодарив его за данное дозволение вежливой улыбкой, я продолжила:

– К моему искреннему сожалению, ваша кандидатура едва ли рассматривается на роль моего супруга.

– Ну, допустим, про сожаление вы лжете, – следователь откинулся на спинку кресла, – но давайте далее, я вас внимательно слушаю.

Мило улыбнувшись, так же мило вернулась к пренаглому вранью:

– Видите ли, выбор супруга – дело крайне важное и значимое, а потому к нему было решено подойти со всей ответственностью. Будем откровенны, лорд Давернетти, последние исследования в области способности к деторождению женщин с высшим образованием говорят совершенно не в пользу моих возможностей иметь потомство, посему мной было принято решение остановить свой выбор на вдовце, желательно имеющем двух мальчиков и одну девочку, – вы знаете, всегда хотела иметь дочь.

Выражение лица старшего следователя приобрело некий оттенок изумления, сменившегося откровенным потрясением. Несколько секунд он взирал на меня с жалостью, определенно достойной лучшего приложения, после чего произнес уже вполне серьезно:

– Мисс Ваерти, вы же не верите во весь этот бред по поводу взаимосвязи между бесплодием и высшим образованием у женщин?

Естественно, нет, но кто мне мешает сказать, что да.

– Лорд Давернетти, – я смотрела на дракона большими честными синими глазами, – я – ученый. И как ученый, я со всей обстоятельностью отнеслась к данному научному исследованию. Более того, согласитесь, было бы нечестным с моей стороны, зная о данной информации, вступать в брак с мужчиной, не имеющим потомства, и тем самым лишая его и себя радости быть родителями. Брак – дело серьезное, лорд Давернетти, и потому мой серьезный подход к нему вполне обоснован.

У старшего следователя заметно вытянулось лицо.

Еще несколько секунд он смотрел на меня, явственно ожидая, что все это шутка, но я оставалась предельно серьезна.

– Так, – произнес, наконец, лорд Давернетти, – мисс Ваерти, а не кажется ли вам, что…

– Мне кажется, – с горячностью перебила я его, – что я в принципе не обязана отсчитываться вам о причинах, побудивших меня явиться в мэрию. Должна заметить, городское управление – это организация, созданная для удовлетворения нужд жителей. Соответственно, я, как и любой житель, имею право здесь находиться. Это первое. И второе, лорд Давернетти, надеюсь теперь, когда вы знаете о моих целях и критериях отбора будущего мужа, вы оставите фривольный тон в отношении меня и прекратите вести себя крайне двусмысленным образом.

Высказав все это, я повернулась к мистеру Толлоку и произнесла:

– Искренне сожалею, что меня не предупредили в приемной о вашей занятости, но не беспокойтесь, я обладаю достаточным количеством не обремененного обязательствами времени и подожду в коридоре, пока вы освободитесь.

С этими словами я покинула отделение городского архива и вышла в коридор, собираясь дождаться ухода лорда Давернетти. Должен же он хоть когда-нибудь уйти?

И каково же было мое удивление, когда, едва покинув архив, я чуть ли не носом уткнулась в черный мундир стоящего перед дверью… дракона.

Одного весьма конкретного дракона!

Дурнота накатила мгновенно, я едва успела достать платок, и тут сверху раздалось ледяное:

– Запах мяты вас и выдал, мисс Ваерти. Должен признать – несет на всю мэрию.

Дышу. Просто тяжело дышу.

– Уборная там, – издевательски уведомили меня.

– Провалитесь к чертям! – отнюдь не вежливо простонала я.

Усмешка.

И вдруг все окружающие звуки: звук ветра за стенами, шорох шагов, шелест бумаг, стрекот печатной машинки где-то наверху – все исчезло.

В следующее мгновение лорд Арнел совершенно бесцеремонно ухватил за подбородок, запрокидывая, мое лицо и, не давая ни мгновения на осознание ситуации, прикоснулся губами к моим губам.

Я замерла, широко распахнутыми глазами изумленно глядя на дракона, а он… он поцеловал, пристально смотря на меня… И куда-то ухнуло сердце, в следующий миг отчаянно забившись, а лорд Арнел выпрямился, разорвав недопустимое прикосновение, и, все так же придерживая за подбородок, язвительно поинтересовался:

– Полегчало?

К моему величайшему стыду – да. Никакой дурноты более я не испытывала, никакой физической дурноты, что касается моральной…

– Так где, вы говорите, тут уборная? – спросила, в бешенстве уставившись на дракона.

Он мгновенно отпустил меня, в черных глазах полыхала ярость не меньше моей. Следующим пал полог, отрезавший нас от мира. А уборную я нашла сама – благо на стенах имелись указатели. Так что я покинула лорда Арнела, не прощаясь и демонстративно уйдя в требуемом направлении, где меня не то чтобы стошнило, но я еще никогда столько не умывалась!

Рот прополоскала раз двадцать, половину имеющегося мыла извела на лицо, но униженной и оскорбленной я ощущала себя ровно до того мгновения, как, выпрямившись, обнаружила, что дверь в уборную приоткрыта, а в коридоре стоит лорд Арнел и все производимые мной манипуляции видит.

– Prope! – Дверь, повинуясь моему заклинанию, мгновенно захлопнулась.

Умылась еще несколько раз, заставляя себя хотя бы успокоиться. После постояла, держа ладони под ледяной водой. В душе клокотала ярость. Еще больше бесила собственная уязвимость и незащищенность. Вседозволенность дракона так и вовсе приводила в неистовство. Но, воистину, я не могла понять – как джентльмен, у которого несколько дней назад погибла невеста, может вести себя подобным недопустимым образом?!

Не покидало ощущение, что меня только что поцеловал убийца. Жестокий, расчетливый, совершенно не раскаивающийся в содеянном убийца! И от этой мысли я прополоскала рот еще трижды.

Уборную я покидала с гордо поднятой головой, но, к счастью, демонстрация осталась невостребованной – в коридоре не оказалось никого, кроме моего заметно напряженного мистера Уоллана.

– Что случилось? – мгновенно спросил дворецкий.

Я… промолчала, всем своим видом выражая отсутствие желания обсуждать вообще что-либо.

– Лорд Арнел покинул архивный отдел мрачный, как грозовое облако, все сотрудники разбежались по кабинетам и замерли. Слышите, как тихо?

Слышно было, как ветер завывает за стенами… Жуткий звук, должна признать.

– Старший следователь тоже покинул архивный отдел? – извлекая из моего удерживаемого дворецким ридикюля бутылочку с медицинским спиртом, поинтересовалась я.

И обильно смочила новый носовой платок.

– Еще не… – начал было мистер Уоллан.

И тут дверь открылась. Вышедший из отдела лорд Давернетти с некоторым удивлением проследил за тем, как я тщательно вытираю губы ощутимо несущей спиртом тканью, явно не понял причины подобных манипуляций и спросил:

– У вас… мм-м… сложности?

– Да, – проходя в радушно распахнутые им двери, ответила я, – но это определенно не ваше дело!

Нахамив таким образом еще и полиции, я с самой обворожительной улыбкой устроилась на стуле для посетителей перед нервно улыбнувшимся мистером Толлаком и…

– Мы вас не задерживаем. – произнес оставшийся у дверей мистер Уоллан.

Представитель местной полиции смерил нас всех взглядом, обвиняющим, собственно, нас же во всех когда-либо нераскрытых им преступлениях, после чего все же соизволил закрыть двери и покинуть наше далеко не любезное общество.

И, едва за ним закрылась дверь, я повернулась к архивариусу, чтобы услышать его виноватое:

– Боюсь, я не могу допустить вас к архивам, мисс Ваерти.

– Ожидаемо, – призналась я.

– Чаю? – неловко поинтересовался мистер Толлок.

Отрицательно мотнув головой, я посидела некоторое время, размышляя над ситуацией, а затем решила, что это к лучшему, ведь, по факту, лорд Давернетти сузил для меня круг подозреваемых, даже не понимая этого.

И вновь лучезарно улыбнувшись архивариусу, я прямо спросила:

– Мистер Толлок, скажите, а где еще я могу отыскать нужную мне информацию?

Чиновник вороватым движением взял лист бумаги, торопливо написал что-то, свернул лист в бумажный квадрат и молча передал мне.

Развернув, я увидела три адреса и имена трех женщин.

– Искренне благодарю, – сообщила, поднимаясь.

– Всегда рад вас видеть, – сказал мистер Толлок, – помимо этих трех дам, архивами так же часто пользуются доктора Вестернадана, но поверьте, если что-то касается опасных и наследственных болезней, свахи все знают лучше! И гробовщик. Дайте-ка я вам его адрес тоже напишу.

Я едва листок не выронила. Но мужественно вернула его мистеру Толлоку, дождалась, пока он сделает запись, и покинула мэрию Города Драконов с пылающими щеками и горящими губами – спирт все же явно был лишним.

* * *

На пороге мэрии ледяной ветер несколько остудил мое лицо, но мистер Уоллан все так же с тревогой посматривал на меня, намекая, что выгляжу я не совсем нормально.

Тяжело вздохнув, я глянула на листок и ознаменовала наши дальнейшие действия воодушевленным:

– Приступим!

Я была полна энтузиазма и желания хоть немного продвинуться в данном деле. И мой энтузиазм был поддержан триумвиратом: освободившаяся миссис Макстон, мистер Илнер и мистер Уоллан, одобряющий, но не поддерживающий. Дворецкий на наемном кэбе поспешил домой, опасаясь, что наш повар, не привыкший к наличию домашних питомцев, забудет покормить сторожевых собак, а… мы все еще не настолько хорошо были знакомы с псами, чтобы тешить себя святой верой в то, что голод звери не пожелают утолить за наш счет, причем «счет» не в денежном выражении, а в гораздо более приземленном и физическом… Я порекомендовала мистеру Уоллану заехать по пути в мясную лавку и приобрести дополнительно мясо с костями и прочими собачьими радостями, так… на всякий случай.

* * *

Домик по первому адресу был миленьким, выкрашенным в белые и розовые цвета, с готическими балюстрадами, колоннами, темнокожим дворецким в траурно-розовом камзоле и оплетенным поисковой драконьей магией похлеще, чем иная беседка диким плющом.

Мы с миссис Макстон назвались дворецкому, но не успели войти, как откуда-то сверху донеслось:

– Пятерых рооооодиииишь!

Я замерла, так и не переступив порог, и осторожно полюбопытствовала:

– У миссис Ирати посетители?

– Нет, – с жутким акцентом ответил дворецкий. – Вас ждут.

– Нас? – опешила миссис Макстон.

– Конечно, – заверил с самым серьезным выражением лица дворецкий, – прямо перед вами заезжал лорд Давернетти, он обо всем…

Миссис Макстон, не став дослушивать, не слишком вежливо вытолкнула меня за порог, а затем и вовсе невежливо захлопнула дверь дома «свахи номер один».

– Пятерыыыыыых! – продолжала подвывать так и не встреченная нами сваха.

Ее вопль разнесся по всей улице и заставил парочку спешащих куда-то дам испуганно оглянуться.

– Лорд Давернетти, значит, – сжимая свой ридикюль с таким видом, словно ей удалось заполучить шею вышеуказанного лорда, протянула моя экономка.

И мы покинули так и не ставшую гостеприимной обитель.

* * *

К дому свахи номер два подъезжать уже не было смысла – от нее, прямо к моменту нашего прибытия, радостно отъезжал лорд Давернетти. Он не обременял себя каретой и сегодня передвигался верхом, а потому был лишен удовольствия оглядываться по сторонам – дул ледяной ветер, и следователь, вскочив на коня, был вынужден поднять воротник.

А вот мистер Илнер сидел на защищенных от ветра козлах, он уже вполне пришел в себя после вчерашних чрезмерных возлияний и, как и мы все, был крайне недоволен нагло-издевательскими действиями лорда старшего следователя.

– Мисс Ваерти, а ну-ка держитесь там крепче! – крикнул он, отодвинув задвижку на миг.

– Гоните, мистер Илнер! – мрачно скомандовала миссис Макстон.

Кучер взмахнул кнутом и резко взял вправо.

Последующая дорога не оставляла возможностей для беседы, потому как мы были вынуждены держаться за все возможное – мистер Илнер безбожно гнал лошадей, мы подпрыгивали на ухабах обледеневшей дороги, но никто не жаловался. Никто даже не собирался жаловаться, мы были преисполнены желания успеть к третьей свахе прежде, чем до нее доберется лорд Давернетти, и всецело полагались на кучера.

Мистер Илнер не подвел.

Срезав дорогу путем проезда по таким закоулкам, о которых едва ли знала даже полиция, он вывернул на главную дорогу и остановился у белоснежного, украшенного серебристыми лианами дома в тот самый момент, когда лорд Давернетти показался на повороте.

Старший следователь был вынужден придержать лошадь, я же, гордо вскинув подбородок, покинула карету, опираясь на поданную мистером Илнером крепкую ладонь, после чего мы с миссис Макстон уверенно направились к дому свахи номер три.

И…

И я остановила нас обеих, едва ступив на порог.

Что-то неуловимое, какое-то странное чувство опасности, словно бритвой полоснувшее в миллиметре от шеи…

– Мисс Ваерти, стойте! – крикнул стегнувший коня лорд Давернетти.

Но меня уже было не остановить.

Оттолкнув миссис Макстон подальше, я в мгновение призвала «Praesidium» и, окутав себя щитом, вбежала в дом, на ходу срывая плащ. На дворецкого миссис Томпсон, уже практически бездыханного, я едва ли глянула – помочь человеку, захлебывающемуся вязкой смолой «Etmortuusest», можно было и не глядя – я швырнула в него рассеивающим заклинанием и, услышав надсадный кашель освобожденного, взбежала на второй этаж.

И остановилась, с дрожью, с замиранием сердца отсчитывая секунды.

«Gehénnam» – адское пламя, за несколько мгновений до активации начинает тикать, уподобляясь часам, отсчитывающим последние секунды жизни…

Тихое, пробирающее до костей нарастающим ужасом тиканье я услышала, едва подойдя к первой двери от ступеней.

Очень осторожно потянула ручку вниз, краем сознания отслеживая шаги вбежавшего в дом старшего следователя, распахнула дверь и, четко глядя на призрачно-огненные часы, висящие над стремительно седеющей женщиной, произнесла:

– Rigescuntindutae!

Адское пламя, уже готовое уничтожить жертву, полыхнуло, переливаясь мощью, и… застыло все теми же призрачными часами. Это все, что нам оставалось, – взирать друг на друга: мне, уже шатающейся от применения подряд трех заклинаний, и заклинанию, несоизмеримо мощному в сравнении с моими возможностями, но не способному противостоять простейшим магическим приказам. Воистину у меня не было ни единого шанса его развеять или уничтожить, но вот остановить на срок до четверти часа я могла.

Уже в следующее мгновение, лишенная возможности стоять ровно, я начала медленно сползать по двери вниз, стремясь к неизбежному воссоединению с полом.

– Да чтоб вас, мисс Ваерти! – оглушил меня крик лорда Давернетти.

– Советую вам переступить через меня в прямом и переносном смысле и помочь миссис Томпсон, – сказала я, из последних сил цепляясь за дверь.

Не спешащий последовать благому совету, лорд Давернетти призвал «Nuntius» и, назвав имя Арнела, подхватил меня, уже практически удобно устроившуюся на полу.

– Меня вполне устраивал ковер, – раздраженно заметила я, едва следователь внес меня в комнату, предназначенную, вероятно, для уютного вечернего чаепития или же для приема особо близких гостей.

– Рад за вас, – процедил дракон, невежливо ссадив на диван, после чего я была совершенно забыта, зато мне представилась возможность понаблюдать за работой полиции.

И деятельность старшего следователя впечатляла.

Первым, что он использовал, стало поисковое «Injuriam», окутавшее бледную, дрожащую, перепутанную до едва ли не поднявшихся дыбом волос миссис Томпсон и не выявившее никаких повреждений. Вторым использованным заклинанием оказалось «Rem», и заклинание яви начало демонстрировать всех, кто сегодня имел счастье или же несчастье входить в эту комнату, – образы вспыхивали и гасли, лорд Давернетти пристально вглядывался в каждое из явленных магией лиц, одновременно оплетая чайную комнату сетью «Semita», заставляющей каждый след, каждое прикосновение, имеющее место в этом помещении, вспыхивать призрачным голубым свечением.

Лорд Арнел появился практически одновременно с подоспевшим полицейским отрядом, и, пока подчиненные Давернетти обыскивали все внизу и пытались держать на расстоянии от второго этажа громко возмущающуюся миссис Макстон, градоправитель легко взбежал по лестнице, уверенно вошел в комнату, мгновенно определил уровень опасности «Gehénnam» и, не сбавляя шага, не останавливаясь ни на миг, не размышляя, без толики сомнения на волевом уверенном лице, прошел в глубь гостиной, стаскивая перчатки на ходу, протянул правую ладонь и, прикоснувшись к оформленному, готовому сжечь все здесь, крайне опасному по всем параметрам заклинанию адского пламени… просто поглотил его.

Вот адские часы есть… а вот их уже нет, и в черных глазах дракона лишь отсвет алого огня…

Я взвыла, в приступе дикого ужаса с ногами забравшись на диван и потрясенно глядя на мгновенно повернувшего голову в мою сторону лорда Арнела.

Под его медленно гаснущим, откровенно полным презрения взглядом вой сам собой прекратился, но вот ужас… Я отчетливо осознала, что Арнел при желании может снести весь этот город, просто заставить его исчезнуть с лица земли и карт империи. Об этом было страшно даже подумать, но заклинания подобные «Gehénnam» не впитывают одним прикосновением! Их расплетают, долго и методично, постепенно ослабляя мощь механическими накопителями и…

– Все? Ваша ария завершена или нам предстоит и далее испытывать сомнительное удовольствие слышать потуги ваших голосовых связок? – ледяным тоном поинтересовался лорд Арнел.

– Я молчу! – мгновенно заверила его.

Дракон смерил меня уничижительным взглядом, после чего развернулся к родственнику и получил от него весь тот поток обликов и лиц, что уже выявил сам Давернетти. Это было… невероятное зрелище. Оба дракона обладали магией настолько высокого уровня, что мне оставалось лишь следить за калейдоскопом призрачных картин, потрясенно прикусив губы и стараясь удержаться от возгласов.

То, на что у обычных следователей ушли бы недели изматывающей работы, эти двое проделали за несколько минут, и мы все уставились на фигуру тоненькой девушки в черном, надвинутом до самого подбородка капюшоне, застывшей у двери.

Призрачный оттиск недавно посетившей эту комнату драконицы оставался все там же у порога, словно знал, что позднее следователи будут искать всех входивших сюда. Не снимая перчаток и не откидывая капюшона, она протянула руку и произнесла повисшие ярким пламенем в воздухе слова заклинания. Одно парализовало миссис Томпсон, лишая ее возможности спастись, второе сформировало призыв того самого «Gehénnam», которое… взял и впитал в себя лорд Арнел. Впитал и даже не подавился.

Но в следующее мгновение это перестало иметь для меня какое-либо значение, потому что, вопреки всем доводам рассудка, призывающего сидеть молча и в принципе не двигаться, перчатку призрачной посетительницы я узнала.