Текст книги "Стерва. Подвид: Королевская"
Автор книги: Елена Звездная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Я так и осталась лежать, глядя в потолок и не понимая, что тут только что произошло… вообще я поговорить хотела!
Ночью появился ЛжеЭлверо, этот любил без извращений, хотя учитывая, что извращенной была сама его любовь… в общем вот к чему приводит кровосмешение, не зря в последнее время поощряются браки варатонцев с представителями иных государств.
На утро варатонец встал раньше, чем обычно, одевался тщательно, затем подошел и сделал то, чего я от него никак не ожидала – отстегнул ошейник. Как он это делал я не знаю, у меня самой не получалось, только ногти поломала.
– Меня не будет до вечера,– с явным сожалением произнес ЛжеЭлверо,– еду я тебе принесу сейчас, покои тут закрытые, так, что перемещаться сможешь только по трем комнатам. Естественно я запру дверь.
Замер, ожидая моих слов. Я безразлично пожала плечами, потерла освобожденную шею, повернулась на другой бок и заснула. Проснулась, едва услышала, как провернулся ключ в замке. Некоторое время лежала и вспоминала – а присутствовал ли Элверо при том эпохальном случае, когда я взломала сейф? Вообще я его редко замечала, и вот сейчас пыталась вспомнить. Нет, не присутствовал! Я вскочила, потянулась и даже затанцевала от радости. Только после этого начала торопливо собираться. Платье, серое, почти бесцветное выбрала из той груды, что принес и расположил в каменной нише ЛжеЭлверо. Волосы заплела так, чтобы не мешали, после чего наспех поела, поражаясь тому, сколько приволок варатонец, и вот после всего этого, подхожу к двери. Замок варатонский, врезан в дверь, защищен стальными пластинами.
Запирающее дверь устройство я рассматривала долго, все пытаясь опознать его тип и тут… с искренним удивлением замечаю что с противоположной стороны в замок что-то вставили, провернули два раза и я едва успела отпрянуть прежде, чем вошел тот самый, больной на всю голову.
– Эгран до заката будет… занят,– глаза юноши сверкали неестественной радостью, словно у припадочного, – у нас мно-о-ого времени…
И мне был брошен кнут. Поймала на лету, усмехнулась и поняла, кого оставлю лежать на этой самой постели. Спустя всего несколько мгновений извивающийся в экстазе юноша лежал и пытался освободиться. Кнутом я владела в совершенстве и сейчас руки и шея варатонца были связаны, на шею поверх кнута я надела ошейник и застегнула его. В этот момент варатонцу стало хорошо. Больной он. Прикрыв извращенца одеялом, торопливо покинула страшную спальню, которая на четыре дня стала моей персональной камерой пыток, хотя… не плох Элверо, совсем не плох, вот ему бы голову прочистить и был бы очень даже… Но я не о том.
У варатонцев коридоров как таковых нет, в жилых уровнях, тут скорее проходные комнаты, и я осторожно пробиралась по ним ровно до того момента, пока не встретила рабыню. В результате связанная укрытая моим платьем женщина осталась спать у стены за диваном, а я в ее наряде, достаточно откровенном кстати, продолжала осторожно пробираться хоть куда-нибудь!
В сим строении явно что-то происходило, так как народу было очень мало, а те что были, бегали быстро и торопились куда-то. Внезапно впереди услышала очень знакомый голос, едва успела прижаться к стене, когда мимо… прошел одетый во все золотое Элверо. На лице его радости не было, в руках сжимал опять же золотой клинок. Шел уверенно, зло, с какой-то мрачной решимостью, рядом с ним трое в обычной светло-бежевой одежде. Ушли! Я поторопилась сбежать в другом направлении. Вскоре добрела до оформления декора в ином стиле – здесь все было розово-золотым. Пытаюсь вспомнить обычаи варатонцев, что-то припоминается про деление жилья на женскую и мужскую половины. Хм, судя по всему теперь я в женской.
Здесь так же было пустынно, я шла по коврам, по идее, направляясь к выходу. И вот когда желанная дверь на свободу замаячила впереди, позади послышались торопливые шаги. Я метнулась к очередным полупрозрачным занавесям и замерла. По проходу шла варатонка в золотом… ей не идет этот цвет, в сравнение с которым волосы выглядят бесцветной соломой. Да и бледная кожа только проигрывает в подобном наряде. А вот Аллора смотрелась бы в этом божественно. Но вот девушка подходит почти к самому выходу, тяжело вздыхает и делает то, что решило ее судьбу – набрасывает на голову непрозрачный покров… а во дворе ее уже ждет золотой паланкин.
Несчастная так и не поняла, что стало причиной ее падения и потери сознания, но вскоре и она спала за очередным диваном, прикрытая к тому же занавесями, а вот я, стараясь подрожать ее походке вышла во двор и двинулась к смутно различимому в подобном головном уборе паланкину.
Забраться в транспортное средство, где полагалось полулежать, мне помогли две рабыни, четыре раба мерно двинулись вперед так, чтобы паланкин при хождении не раскачивался. Приподняв покров, я радостно осмотрелась – всего четыре раба и движемся мы к огромным воротам! Все складывалось наилучшим образом и когда ворота со скрипом открывались, я готова была петь от счастья, но… за воротами нас ждал отряд варатонцев на красно-серых монстрах! Мой тихий вой к счастью никто не расслышал, и аристократы, взяв паланкин в окружение, неторопливо двинулись вперед… рабы тоже двинулись. Запоздало пришло осознание, что это почетный экскорт! Сбежать при таком раскладе было нереально, а потому я устроилась поудобнее и начала продумывать, что делать дальше.
Ехали мы долго, вероятно больше двух часов. И вскоре впереди послышался шум воды… нет, толпы… нет, воды… в общем, и воды и толпы. К толпе я относилась благожелательно, а вот вода… вызывала панический ужас.
И тут эскорт остановился, а мой паланкин несут дальше, и мне бы обрадоваться, но… несут меня через толпу, и я достаточно сообразительная, чтобы осознать, что… не стоило меняться местами с той девушкой. Совсем не стоило. Несут меня по каменным ступеням, и стараются нести так, чтобы крена не было… вышколенные рабы, ничего не скажешь. Варатонцы народ интересный, любопытством не обремененный и потому на меня даже не смотрят, все зачарованно вглядываются вдаль. Проследив за их взглядоустремлениями, замечаю странное сооружение из… золота. Оригинально, а главное понятно, почему об этом строении мне ничего не известно. Вглядываюсь далее и вижу одинокого варатонца, стоящего на входе в данное строение и чем ближе меня подносят, тем отчетливее я понимаю степень идиотизма ситуации – там стоит ЛжеЭлверо!
О свадебных обрядах варатонцев ничего известно не было – они не допускали посторонних и близко к своим ритуалам, впрочем, теперь ясно почему, но что-то мне подсказывало, что это все же свадебный обряд. С другой стороны, Рыська, ко всему нужно относиться философски, например, данный обряд можно посчитать репетицией к завтрашнему… обряду. Если доживу, конечно, а что-то подсказывает мне, о скоротечном конце извилистого пути жизненного…
Рабы остановились на самом верху, и замерли ожидая чего-то. Чего именно, стало ясно едва мой тюремщик подошел к паланкину, отодвинул завесь и протянул мне руку. Сквозь ткань его лицо было видно гораздо хуже, чем река, которая текла рядом с храмом. Попыталась вспомнить маршрут, хоть примерно. Выходило, что сей водный поток или Варга и течет она к горам Гарандара, либо Эхена, эта начинала свой стремительный бег у горы Араве, извилистой змеей текла по Варатону, а оттуда спокойным широким потоком проходила по землям Прадена. То есть даже сейчас была возможность разбежаться, прыгнуть в воду и тогда существовал шанс, пусть и призрачный, на спасение из данного весьма рабовладельческого государства. Но ужас ситуации в том, что воды я боюсь значительно больше, чем даже монстрообразных варатонских скакунов!
Мои размышления прервало 'Хм', от ЛжеЭлверо и я уже собиралась подать ему руку, но тут до меня дошла весьма примечательная истина – руки! Запоздало вспомнила, что длинные ногти варатонки были выкрашены золотым, мои же обгрызены собственно мною до основания, так как в последнее время я… несколько распереживалась, мдя. И тут же вспомнилось и еще кое-что – у меня кожа белая, даже не так, скорее молочно-белая, потому венки на руке не видны, у варатонок кожа нежная, очень тонкая и сеть голубоватых венозных сосудов просматривается очень четко. Возникает вопрос: Что делать?
Обнародовать личность свою смысла не имело – либо сразу убьют (посмела узнать то, что знать не полагалось! – это я о храме), либо этот… хороших слов нет для него, больше ошейник не снимет. Ладно, будем плыть по течению, а там посмотрим. И я протягиваю ладонь Элверо, но скрыв ее покровом – мою руку он сжал, и к счастью не стал настаивать на отсутствии на длани кончика ткани.
Едва моя нога опустилась на пол, в толпе что-то радостно закричали. Варатонский знаю плохо, это древнее наречие еще хуже. ЛжеЭлверо поулыбался в ответ на выкрики, и все так же держа меня, повел к… тому краю, за которым, дико нервируя, шумела вода. Стараясь отвлечься, попыталась разглядеть нашивки на воротнике Элверо – золотые, с вкраплениями алмазов… Так-так, значит он один из десяти младших правителей! Но чем ближе мы подходим, тем больше путаются мысли и тем страшнее мне становится. Я воды боюсь! Боюсь! Не…
Но мы подходим все ближе, с ужасом вижу бурлящую и от того белоснежную воду, а варатонец ведет меня к висячему мосту, который тянется над безумно-стремительной рекой к скалистому островку, где нас еще кто-то ждет! И я понимаю, что предстоит пройти через весь мост, так же понимаю, что прыгнуть в реку идея безумная – здесь сплошные пороги. Едва мы подходим к мостику, я начинаю дрожать, фактически заставляя себя сделать еще хоть шаг… Вода! Вода! Кругом ненавистная мне вода! И этот панический ужас, вытесняет все остальные мысли!
– Исвеа Шанновеэ,– ощутивший мою дрожь Элверо, остановился и посмотрел с нескрываемым раздражением,– ведите себя, как полагается истинной дочери Золотого Народа!
Продолжаю дрожать все сильнее, идти больше не могу, хочется просто бежать прочь, но тут:
– Исвеа Шанновеэ, – Элверо сжал мою ладонь так, что от боли захотелось выть и даже наверное был бы слышен треск, если бы не шум бурлящей под нами воды, – глупо бояться смерти, если она неизбежна. Ведите себя достойно!
Что?! Какой смерти? Это смерть или свадебный обряд, что-то я не совсем поняла! Не может быть, чтобы это было жертвоприношением! Варатонцы народ скрытный и жестокий, это да, но не до такой же степени! Пока размышляю, продолжаю идти вслед за ЛжеЭлверо и думать, думать, думать. Даже если предположить, что это не брачный обряд, а жертвоприношение, тогда все равно бежать сейчас смысла нет. Но может спросить?
И я едва слышно, стараясь вспомнить варатонский, произношу:
– Грахэ? – примерно переводится как 'почему'.
И только сейчас замечаю, что от того островка можно прыгнуть в более спокойные воды, но апофеоз идиотизма нарастает, потому как Элверо внезапно застыл, остановился и резко развернулся ко мне. Теоретически узнать мой голос он не мог – я же шептала, а фактически… Фактически варатонец прошипел 'Зеля' и сорвал покров с моей головы.
Вновь имею возможность посмотреть на блондина в гневе… брюнеты определенно лучше, мдя. И потому я предпочитала понаблюдать за золотым куском ткани, слетающим на воду, а далее смятым и унесенным потоком… Но это все лирика, а теперь переходим к вещам серьезным – Элверо не жилец! Нельзя сохранить жизнь тому, кто знает так много. И дело даже не в мести – то, что он делал со мной… я не таила обиды, мне слишком многие делали больно, но ради Гарендара Элверо должен кануть в пучину реки времени. Кстати, вот конкретно эта река очень даже ничего. Жаль, что придется сделать это самой, так как я планировала прислать парочку наемников, увы…
– Как? – единственное что спросил варатонец.
Смотрю в его серые глаза и начинаю вдохновенно врать:
– Утром ко мне ворвался какой-то юнец… у него золотые нашивки на вороте и он с кнутом был…
– Мой дядя! – прошипел лжеЭлверо.
Да, как-то сложно у них тут возраст определять, но суть не в этом.
– Он набросился на меня и…
Либо я лгала не убедительно, либо что, но мне не верили, и это я видела отчетливо.
– И что же он сделал, Зеля? – да, блондины в гневе мне совсем не импонируют.
Так, попытаемся проанализировать произошедшее – то был не юнец, это раз… после произошедшего с кнутом, он был мне ооочень благодарен, это два, следовательно… у мужчины были большие проблемы с исполнением чисто мужской функции! Ага, значит, в этом направлении мы не двигаемся.
– Он связал меня,– всхлипываю,– выволок и повел по переходам. А затем заставил поменяться одеждой с девушкой и меня ввели в паланкин… это все.
Из горла варатонца раздался какой-то хрип, потом рык, затем схватив меня за предплечье, Элверо потащил обратно к толпе. Не то чтобы я была против покинуть сей весьма шаткий мост, но как бы были у меня планы на его смерть, это раз и второе – там, прикованный к ошейнику лежал тот самый… дядя!
Среди варатонцев поднялся шум, второй мужчина в золотом что был в храме через мостик, торопливо и вместе с тем величественно двинулся к нам, мои черные волосы были уже достаточным поводом для шока и варатонцы что-то кричали о подлости. Понять их было сложно, впрочем, и не имело смысла – я откровенно присматривалась к шагам Элверо, планируя отправить его искупаться.
– Эгран,– нас догнал тот величественный в золотом.
Между варатонцами завязалась весьма негативная беседа, в результате которой выяснила я, что некий Рвараген вместо своей дочери, которая должна была 'окрасить золото своей кровью' и тем ознаменовать вступление Эграна в должность, подсунул возлюбленную гарендарку, что стала дыханием этого самого Эграна. Мое мнение никого не интересовало, было решено отправить гонцов за Исвеей Шанновеэ и на закате все же провести ритуал, а сейчас начать пир… ну еще бы, четыре часа надо же было хоть чем-то занять. Вопрос со мной решился так же весьма просто – те же самые гонцы доставят меня обратно. И никто из варатонцев не высказался за мое убийство, и не потому, что им было жаль иноземку, нет, дело в следующем – чужая кровь не должна осквернить золотой алтарь. Вывод: Лечиться им нужно! Всем!
И тут Элверо который Эгран посмотрел на меня, и выразил желание доставить меня лично. Ему запретили… а жаль.
В результате вскоре я сидела на одном из монстров, приконаручниками к седлу (да-да, у кого-то из присутствующих нашлись стальные браслеты, что наталкивало на все те же не утешительные мысли), почетный эскорт составил не менее двадцати недобрых варатонцев. На прощание оглянулась и взглянула на Эграна – жаль, следовало бы его убить, но не все же сразу.
Обратный путь проделали в быстром темпе, но в то время как варатонцы смотрели вперед, я старательно пыталась узнать местность. Вскоре на горизонте показались заснеженные вершины Гарендарских гор, с этого момента оставалось лишь самое малое – освободить руки. Когда-то я не мало часов потратила на то, чтобы подумать о сем приспособлении и методах освобождения. С тех пор на изменение погоды руки мои неизменно начинали чуть побаливать, но… главное то, что большие пальцы теперь удавалось смещать весьма быстро, а боль… да сколько той боли.
Итак, действуем: Тихий хруст, неприятный, но терпимый, а варатонцы не замечают ничего. Осторожно освобождаю правую руку, возвращаю сустав на место. Теперь дело за левой, тут все было болезненнее, а крайний с права ублюдок внезапно решил воспылать ко мне интересом. Отряд повернул, и теперь мы двигались параллельно гряде. Время терять было нельзя! Осматриваю седло, замечаю притороченный нож. А дальше начинается самое интересное.
Когда я завладела поводьями, монстрообразный конь вздрогнул, варатонцы не сразу осознали произошедшее. Когда же я подняла животное на дыбы, и резко развернула, послышались крики и то же самое они проделали со своим четырехногим транспортом, но у меня было одно преимущество – варатонцы своих гранов берегут и обращаются с ними бережно, я же себе подобной роскоши не позволила и в результате рванув к горам несколько опередила своих преследователей.
Как я пыталась добраться к ножу история отдельная, едва не завершившаяся трагедией когда поняла, что начинаю соскальзывать, но сумела, и схватив клинок использовала его вместо шпор. Обезумевшее животное понеслось так, что варатонцам оставалось лишь глотать пыль из под его копыт. И гонка началась. У меня была одна цель – горы, у них целей было две – остановить меня и в то же время не причинить вреда. Тот, у кого цель одна, всегда побеждает.
И горы увеличивались по мере нашего приближения, уже отчетливо были видны снежные вершины и темные сосны произрастающие на склонах, на третьей горе от края равнины блеснул Храм Духов Барса, ага, значит, я двигаюсь с запада. И остервенело втыкая раз за разом нож в израненный бок хрипящего животного, я старательно вспоминала расположение наших пограничных гарнизонов. Вспомнила! Их местоположение вспыхнуло в голове яркой картой и я резко свернула влево. Преследователи были давно позади, но несчастный выделенный мне гран этого поворота не вынес и повалился на усеянную острыми осколками горной породы землю.
Первый раз я упала с лошади в семь, когда отец впервые позволил сесть на это копытное, и более с лошади я не падала, мы, Рыси, учимся быстро. А вот с лошадью я падала часто, потому почти инстинктивно оттолкнулась, приземляясь спиной и мгновенно откатываясь подальше. Падение не прошло бесследно – как минимум пять каменных осколков впились в мою спину и бок, причиняя невыносимую боль. Поднявшись, с трудом дотянулась до осколков, но, вынимая последний камень, поняла, что он повредил меня сильно – по спине текла кровь. Кривясь от боли, подошла к лошади – монстрообразная тварь хрипя и вздрагивая гибла у моих ног. Транспорта я лишилась, а взбешенные варатонцы уже были видны вдали.
Поворачиваюсь к горам и пытаюсь бежать. Сначала пытаюсь, потом сжимаю зубы и бегу – только бы они заметили! К тому моменту как среди сосен отчетливо проглядываются остроконечные башенки западного приграничного замка, я уже с трудом дышу, позади отчетливо слышен топот копыт и ругань варатонцев. Я падала несколько раз, с каждым разом все сильнее разбивая колени, но неизменно поднимаясь, вновь устремлялась вперед – в Варатоне ничего хорошего мне ждать не приходилось, и разумом я это понимала. У измученного тела было совершенно другое мнение, но кто его спрашивать будет.
Падаю снова, ощущаю, как земля дрожит – оглядываться не буду! Поднимаюсь и снова заставляю себя бежать… И о чудо – впереди замечаю отряд приграничников. Их всего семеро, двигаются неспешно, явно просто любопытствуют. И дело не в том, что гарендарцам все равно, что тут варатонцы кого-то загоняют, просто для нас, горцев, есть свои и есть чужие. Сейчас стражи просто наблюдали за тем как травят рабыню… чужую. Это надо было изменить. И набрав побольше воздуха я из всех сил крикнула:
– Рхарао! – распространенный крик горцев.
Они сорвались галопом, едва я обессилено повалилась вновь! И я уже не поднялась, просто перевернулась на спину и начала смотреть в небо. А куда уже спешить? Меня услышали и пусть их всего семь, а варатонцев двадцать, зато мы горцы… в общем, они что-то придумают, а я просто смотрю в небо. Сейчас полдень, солнечный свет слепит глаза, улыбка не сходит с моего лица, несмотря на боль и усталость. Вот сейчас меня спасут, и все будет хорошо…
Первыми были варатонцы – кони взмыленные, рожи злые капающая слюна смешивается с пеной падающей из пастей их монстров. Варатонцы что-то кричали, спешились, подошли ко мне и снова что-то орали. Затем в их неровный строй ворвались горцы – все же варатонцам с нами не тягаться, гарендарцы больше, подвижнее и оружием владеют лучше. Вообще давно стоило бы подмять Варатон, но… есть же Лига, будь она проклята. Пока часть горцев выясняла отношения, молодой капитан подъехал ко мне, спрыгнул с лошади, нормальной такой пегой лошади, которая на варатонских монстров глазом косила, вернемся к капитану – подошел, опустился на одно колено, вежливо спросил, как я себя чувствую.
Раздраженно смотрю на него, машинально отмечая янтарно-зеленые глаза, тонкое строение лица, и лениво спрашиваю:
– А как, по-вашему, я должна себя чувствовать? – приграничник замирает, удивленно смотрит на меня и что-то пытается сказать. Прерывая его мучения, продолжаю. – Я Зелея Аренверас,– это имя рода Тигрика, но он мне его сам дал. – подданная Гарендара, так что спасли вы меня не напрасно. А теперь будьте так любезны, организовать мое перемещение к лекарю и вообще… на территорию Гарендара и подальше от территории Варатона.
Стервец продолжает странно молчать, но под моим пристальным взглядом все же кивает, протягивает руку, помогает подняться. Теперь я в полной мере могла насладиться представлением – от Западного Приграничного замка мчится с полсотни приграничников, у варатонцев рожи совсем кислые, наши нагло ухмыляются – да-да, варатонцы так же не имеют права похищать гарендарцев и укрывать наших беглых преступников.
Как выяснилось, из замка явился сам комендант Михаэль Верса и еще до того как сей взращенный на копченных колбасах румяный воин узрел лик спасенной, то есть меня, он высказал варатонцам все, что по их поводу думает. Мыслей оказалось много, приличных среди них ни одной, витиеватость и заковыристость ругательств поразила даже меня. Варатонцы сникли окончательно. И тут лорд Михаэль повернулся к покорной слуге Саерея, то есть мне. Румяный, немного пьяненький и довольный жизнью человек мгновенно побелел, из открытого рта с мясистыми губами вырвался непередаваемый звук, а затем лорд сипло прошептал:
– Леди Зелея…
С этого момента переживать о себе было бы уже глупо. Сначала варатонцев избили, затем связали, и они бежали за гарендарцами, да, нам предстоял большой дипломатический скандал, но в свете сложившихся обстоятельств имелось предположение, что Лорд-протектор примет нашу сторону, хотя… нет, не примет.
– Лорд Михаэль,– так как вез меня тот самый капитан, то чтобы привлечь внимание лорда пришлось крикнуть.
Процессия остановилась, комендант подъехал ко мне, и на его лице снова промелькнуло это выражение, которое означало только одно 'Убью варатонцев!'.
Не удержавшись, с улыбкой спросила:
– Я так плохо выгляжу?
– Вы прекрасны, леди Зелея,– хрипло ответил лорд Михаэль, – а эти ублюдки…
– Отпустите их,– устало приказала я.
Недоумение, непонимание, удивление всех окружающих и пришлось пояснить:
– В данном вопросе Лига встанет горой за Варатон, – я тяжело вздохнула,– как бы сильны ни были наши мстительные устремления, но суть в том, что месть не поможет в решении данного конфликта. Этих светловолосых придется отпустить. – И добавила. – Это приказ!
Ну а после того как удивленных белобрысых отпустили, я с чистой совестью потеряла сознание… или заснула, так как ночь выдалась… трудоемкая, и день не лучше. Проваливаясь в сон, услышала отдаленное 'Рассиашеара', улыбнулась и продолжила спать.
– Ай,– как-то само вырвалось, когда меня укусили за… Ну кто же еще может посягать на мою филейную часть столь наглым и коварным образом?
– Проснулась? – поинтересовался Тигрик.
– Эмм, – все еще не открывая глаз,– так только, между прочим, я тут пытаюсь восстановить силы после происшедшего, а ты приходишь и посягаешь на мой… тыл! Кстати, тылы прикрой немедленно!
Прикрыл, завалился рядом, пришлось открыть глаза и повернуть голову. После промывания ран и наложения бинтов спать мне приходилось на животе. Впрочем, спать это скорее в иносказательном смысле, так как от боли я то проваливалась в полубессознательное состояние, а то и вовсе это сознание теряла. Кстати, вот как раз сейчас ничего не болело, а это значит:
– Доброе утро, леди Зелея,– из тумана предрассветных сумерек выплыл лекарь Таверус, тот самый который и мертвого на ноги поднимет.
Не отвечая лекарю, спрашиваю у Тигрика:
– Давно?
– Накануне вечером приехал,– Саер потянулся, поцеловал обнаженное по причине лекарских процедур плечо, и несколько обиженно добавил, – спал с тобой всю ночь, а ты даже не заметила.
Смотрю в его зеленые глаза и понимаю, что люблю… Люблю за то, что бросил все и приехал, люблю за эту тактичность, ведь молчит и ждет пока все сама расскажу, люблю за то, что привез лекаря, значит, предполагал худшее и о помощи подумал сразу. А еще люблю за это тепло во взгляде, в прикосновениях, в каждом жесте. За что мне такое счастье? Ведь ему не впервый раз приходится видеть меня такой… но он снова будет нежным, ласковым, заботливым и немного наивно-обиженным, ровно до тех пор, пока я не стану прежней… пока не забуду очередной кошмар…
А лекарь молча срезает бинты, сноровисто осматривает спину… кажется в одном месте швы, значит, он еще вчера занялся мной. Когда спина начинает дергать, не сдерживаю стон и боль мгновенно прекращается… Таверус маг, только об этом мало кто знает – магов убивают и очень жестоко, и Таверуса бы убили, но Тигрик спас. Мой спасатель…
– Саер…– тихо произношу только имя, а хочется сказать так много.
– Таверус, оставьте нас,– к магу король обращается повелительно, но едва гений медицины нас покинул, голос Тигрика вновь ласковый и нежный. – Твое исчезновение обнаружилось почти сразу, тебя искали послы из клана Барсов. Когда найти не удалось, секретарь Ливеко прибежал ко мне… можешь себе представить, что было со мной! – голос Тигрика упал до шепота. Но сдержался и продолжил. – В твоем кабинете обнаружилось адресованное мне письмо, в котором ты якобы сообщала, что покидаешь Гарендар и не желаешь связывать себя обязательствами. – У меня дыхание перехватило, а Саер продолжил. – Письмо было написано твоей рукой, почерк был твой и в этом даже сомнений не возникло, и стиль письма был твой, но… ты ни разу не назвала меня 'Тигриком' и я все понял!
Духи, спасибо за то, что рядом со мной этот мужчина! Который верит до последнего, который не бросает, который…
А Саер продолжил:
– На поиски были брошены три отряда, когда же в собственном доме был найден мертвый граф Витецио, стало ясно, что к делу причастен Элверо Трейли… К утру мы нашли браслет, вот тогда настигло осознание, что тот, кто тебя похитил, не так прост, но на этом следы обрывались. Мы перекрыли все дороги, патрули разыскивали тебя всюду и ничего…
Смотрю на него и замечаю седые волоски среди густых каштановых локонов.
– Вестовой сокол прилетел вчера утром, к вечеру я был здесь, так как возглавляемый мной отряд находился на Утае. Ну, вот и все.
– Моя очередь? – тихо спросила я.
– Ты ничего не ела с момента, как здесь оказалась, – внезапно в зеленых глазах промелькнула ярость и я даже заинтересованно поднялась. Заметил, мгновенно стал прежним и нехотя произнес,– тут, говорят, от тебя капитан Решесс не отходил…
Я задумалась, вспомнила, как теряя сознание, услышала 'Рассиашеара', сопоставила с родовым именем капитана и нахмурилась:
– Если предположить худшее – он из клана Сумрачных Рысей… – сказала и сама поняла, что жизнь в последнее время все больше радует.
– Ясно,– Саер поднялся.
Вскоре в коридоре послышался его голос, негромкий, но весьма и весьма повелительный, еще через несколько минут Тигрик вернулся, за ним вошел давешний капитан. Я внимательно следила за ним: Взгляд на меня, а затем полный презрения на Саера… да, он из Рысей.
– Клановое имя,– потребовала я ответа, поднимаясь и придерживая простынь на груди.
Капитан смотрел на меня со смесью раздражения и ненависти… он имел на это право, Сумрачные Рыси не подчиняются никому, и презирают тех, кто покинул клан.
– Вы… Рассиашеара,– глухо произнес мужчина.
Да, как давно меня не называли этим именем… очень-очень давно.
– Вы ошибаетесь,– пристально смотрю, отслеживая его реакцию.
– Я не ошибаюсь, – упрямо повторил капитан… помолчал и добавил. – Мне было десять, когда вы сбежали из клана!
И он вздернул подбородок… Маленький Шесси! Осознание было болезненным, как и воспоминания.
– Рассиашеара,– он смотрел на меня, игнорируя присутствие Саера,– вам надлежит вернуться в клан и принять свою судьбу!
Мне надлежало его убить. Именно этого слова ждал от меня Саер, именно так я должна была поступить. А перед глазами такая яркая картинка из детства – маленький дружок, которого укусила змея. Я, по праву главная в нашей детской банде отъявленных шалопаев, подхватываю его на руки и бегу домой, уговаривая маленького 'Шесси, ты только не умирай, тебе нельзя умирать, вот вырастишь и станешь моим советником. Держись, Шесси…'. Когда вновь поднимаю глаза, во взгляде рыси странное выражение… наверное, он тоже вспомнил.
– Я умерла для клана, Шесси, – проговариваю с трудом. – Просто умерла.
И его тихий ответ:
– Ваша мать думает иначе…
Стараясь сдержаться, спокойно произношу:
– Я не первая из клана, кто покинул Сумрачные тропы!
– Не чета рысям младших родов наследница…
– Капитан!!! – сорвалась на крик и не заметила.
Ловлю более чем заинтересованный взгляд Тигрика и осознаю – он понял! Кажется, и этот секрет придется поведать ему. Впрочем, от него и не имело смысла скрывать.
– Свободны,– отрезал Саер и капитан нехотя покинул комнату моего содержания.
Тигрик подошел к двери, старательно запер, выжидающе посмотрел на меня. А мне очень захотелось почувствовать себя живой…
– Иди ко мне,– и покрывало отправляю на пол.
– Ты сверху, – напомнил об израненной спине Саер.
А потом мы лежали, он на спине, а я, практически на нем и пока Тигрик играясь, сплетал наши пальцы и поглаживал мою исцарапанную ладонь, я все рассказывала и рассказывала. Про Элверо Трейли и нашу с графом Витецио невероятную глупость, про варатонцев, про ошейник… Когда дошла до ошейника, Саер отвернулся, я знала почему – не хотел пугать. Знала и то, что уничтожением ублюдка Тигрик займется сам. На рассказе о побеге, Саер чуть сжал мою ладошку, поднес к губам и ласково поцеловал, потом произнес:
– Варатон пора ограничить в правах. Давай думать как!
Я думала не долго, в принципе идея сформировалась еще при виде золотого строения, и оставалось лишь придать ей форму:
– По возвращению в Шаранар начнем распространять слухи о несметном богатстве Варатона, о Золотом городе на берегу реки, о золотых доспехах… Жадность, Варатон погубит жадность их соседей и даже Лига заткнется, если предложить им лакомый кусок.
– Согласен,– взгляд у Тигрика был нежным, а зубы сжатые – он в ярости, а когда Меняющий Судьбы в ярости… судьбы меняются. – Начинай действовать едва вернемся, мне нужно, чтобы Ситран и Авердан были первыми, важно чтобы инициатива исходила именно от них. Так же желательно чтобы присоединился Праден, и вот тогда начну действовать я. К моменту рождения нашего первенца я уничтожу Варатон!
