Текст книги "Стерва. Подвид: Королевская"
Автор книги: Елена Звездная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
С трудом успокоилась, и следующий вопрос был задан ледяным тоном:
– Все… погибли?
Вместо ответа я услышала обращенное к Марте – 'оставьте нас', затем тихие неуверенные шаги женщины и захлопнувшиеся двери. А после ничего не слышала, посему удивленно обернулась и увидела свою ночную рубашку в руках лигейца.
– У вас удивительный запах,– видимо о ночной схватке лорд позабыл совершенно,– вам говорили об этом?
– Да,– я скрестила руки на груди,– все мои любовники… а их было мно-о-о-ого!
– Не сомневаюсь,– но при этом лигеец вновь поднес мою сорочку к лицу и вдохнул.
Да уж, а Тигрик любит ложиться на место где спала я, и тоже вот так вот странно вдыхать оставшийся на простынях запах моего тела. Ловлю задумчивый взгляд лорда-карателя и понимаю направление мыслей…
– Наручники,– попыталась я вернуться к разговору,– и нападение. Почему вы решили, что охота ведется именно на меня? В Гарендаре мало идиотов, которые не понимают, что за любое происшествие со мной Саерей будет мстить и мстить жестоко.
Лорд медленно опустил руку, бросил белоснежную ткань на постель и шагнул ко мне. Лигейцы… почему снова лигейцы… Почему из всех народов судьба вновь сталкивает меня с этим жестокими ублюдками? И наручники, однажды надетые одним лигейцем, сейчас мне принес второй?
– И все же идиоты нашлись,– наручники полетели так же на смятую постель,– и я повторно сохранил вашу жизнь! А скажите мне, Зелея, как получилось, что вас дважды за одни сутки попытались убить?
– Ну,– я легкомысленно улыбнулась, повторяя про себя, что я воздух,– ранее пытались четыре раза в сутки, и как видите, я до сих пор жива.
Более сказать я ничего не успела, потому что лорд сделал еще два шага, а далее произошло закономерное – меня лишили возможности спокойно и размеренно дышать. Точнее сначала прижались к моим губам, а затем сильные руки лорда-карателя сжали так, что не было никакой возможности вздохнуть, но… поцелуй кружил голову сильнее, чем самое крепкое вино. Я целовала многих мужчин, еще большее количество целовали меня, но впервые нежеланное прикосновение внезапно обрело первостепенную важность! Его дыхание, которым теперь практически дышала я, его ладони, горячие, почти обжигающие даже сквозь ткань платья, его прикосновения, от которых все мысли внезапно испарились, а тело действительно словно наполнилось воздухом и…
– Я же сказал, что я лучше! – бриллиантовая капелька казалось сверкала еще более издевательски, чем ироничная усмешка, но уже через мгновение лорд-каратель был сама вежливость и собранность. Он отступил, скрестил руки на груди и отстраненно произнес. – Итак, вернемся к обсуждению ночного происшествия.
Резко отворачиваюсь к окну и понимаю страшное – так сильно я хотела только Тигрика! А сейчас… все мое тело жаждало продолжения, и жаждало настолько страстно, что дыхание перехватывало…
Внезапно руки лигейца вновь обхватили талию, губы прижались к затылку и я услышала тихое:
– Ты очень понравилась мне… никогда таких не встречал.
Мне казалось, что все мое тело осыпается мириадом искрящихся искорок, потому что я больше не чувствовала себя, я ощущала только его губы и тепло его рук… Вздох, как всхлип вырвался из плотно сомкнутых губ, в последней попытке совладать с собой… Это юная девушка не может понять от чего ей так сладко в мужских объятиях, а зрелая женщина четко знает, что ей нужно и остро чувствует желание ощутить его там… И я хотела… желала столь сильно, что невольно прижалась к нему, чтобы ощутить и его желание… И вздрогнула, почувствовав… и это было ощущение торжества – всегда приятно быть желанной, и вместе с тем чувство страха – всегда страшно быть желанной настолько…
– У тебя так быстро бьется сердце,– нарушил молчание лигеец,– неужели оно у вас все же имеется, леди Зелея?
Это было все равно, что нырнуть в ледяную прорубь! Желание схлынуло, оставляя ярость, но…
– Я хочу быть с тобой,– вновь зажигая кровь, прошептал лорд-каратель.
Да что же он делает? Тепло-холод, жар-лед, и теперь снова жар! Что это за игра? А тело жаждало продолжения, сердце билось втрое быстрее, руки мелко дрожали, потому что я не позволяла им обнять его ладони, уютно устроившиеся на моей талии…
– Ты теплая,– губы Равеяра рисовали ожерелье на моей шее,– и светлая как янтарь… Как кусочек солнца… и в то же время ты редкий золотой алмаз…
Продолжая опоясывать поцелуями шею, лорд-каратель вновь развернул лицом к себе… я не сопротивлялась. Хотела бы, но не могла… Не могла, хотя понимала, что сейчас играет он… Играет так же, как я с теми, кому не посчастливилось привлечь мое внимание, и они были готовы забыть обо всем за один мой взгляд, они готовы были разорвать грудь и достать сердце, за мою улыбку… Как же это страшно быть игрушкой в чужих умелых руках, как глупо верить словам, которые были пропитаны расчетом, как…
– Отпустите меня,– я почти простонала это.
Ответом мне было насмешливое:
– Нет!
И лорд Равеяр пошел на приступ стремительно разрушающейся крепости с моим именем… Была ли я против? Нет! Я готова упасть на колени и молить всех духов, чтобы эти губы, сильные и нетерпеливые, вновь прикоснулись к моим, опаляя их страстью. И такое ощущение, словно я раскинув руки стою на краю пропасти и ветер играет с моими волосами, нежно целует мое лицо, порывом прижимается к груди… И юбка смята сильной рукой, уверенная ладонь скользит по бедрам, вторая обнимает, не позволяя ни отпрянуть ни упасть, а губы все так же безжалостно подчиняют своей воле… Я забыла обо всем… я забыла себя… Я хотела этого мужчину настолько, что перестала контролировать себя… И в момент, когда была готова его обнять, бриллиантовая серьга холодком прошлась по щеке!
– Нет! – я забилась в его руках, забыв о страсти и охваченная чувством панического ужаса.– Прекратите!!!
Лорд-каратель не отпустил лишь по одной причине – в тот момент я бы просто упала. Резко развернул к себе, разглядывая со смешенным чувством обиды и непонимания. Удивление, ярость, осознание собственного поражения! В карих глазах лигейца плескались все эти эмоции, а еще вопрос… немой вопрос, но… Уже слышались торопливые шаги по деревянному полу, распахнулась дверь, являя собой готового встать на мою защиту старосту, а позади него в выражением гнева на сонном личике стоял маленький Ранко, и пожалуй только его присутствие прекратило эту безобразную сцену.
– Маленький герой,– не удержалась я и улыбнулась ребенку.
– А что я, – Ранко чуть смутился и даже весь покраснел,– ужо он вас обидит – убивать буду. Мы гарендарцы своих не бросаем!
Лорд-каратель вновь посмотрел на меня, я заметила, как сжались его ладони, а непонимание в глазах превратилось в волну ненависти… да, в следующий раз он не будет нежен… а вот следующий раз будет определенно.
– Я ожидаю вас во дворе, из вашей охраны поедут лишь те, кто способен выдержать путешествие в быстром темпе…
– Тогда увы, не поедет никто,– я не сдержалась и улыбнулась,– причем лошади первые откажутся в этом участвовать.
– Возьмем сменных! – рык лигейца стер всю браваду с Ранко и тот шустро спрятался за деда.
– Здесь нет достойных скаковых лошадей,– мне нравилось видеть лорда Равеяра разгневанным… это придавало уверенности в себе,– посему я предлагаю вам выступать немедленно, мы же выступим после восхода солнца и вообще… у нас раненные, мы не можем их бросить и…
В глазах лорда-карателя что-то изменилось, и он почти ласково произнес:
– Леди Зелея, вы выезжаете сейчас и со мной… и если вам так жаль раненных… мои люди позаботятся о том, чтобы у них более никогда и ничего не болело… Излишне уставших лошадей ожидает та же участь! У вас минута на то, чтобы выйти из этого дома, в противном случае,– лорд очень выразительно взглянул на Ранко,– такой милый ребенок…
И я перестала дышать… он не шутил! Лорд-каратель никогда не угрожает, если не готов исполнить угрозу – этим и прославился! А потому я не теряя ни мгновения, начала собирать свои вещи, откровенно напуганная предложением лигейца.
– Леди Зелея,– решил вмешаться староста,– мы проведем вас…
– Не нужно,– накинув плащ на плечи, я подошла к старосте,– я искренне благодарна вам за гостеприимство, бесконечно благодарна вашей супруге за вкуснейший ужин, но с лордом Равеяром я разберусь сама… я взрослая девочка и как вы знаете, далеко не безобидная.
Выйдя на улицу протянула сумку с вещами одному из лигейцев и торопливо направилась к домику лекаря, обозначенному изображением трилистника на воротах. Лорд-каратель не стал препятствовать, видимо понимая, что я должна отдать распоряжение на счет раненных. Впрочем, как раз раненные меня заботили мало.
За воротами обнаружился бледный Вейслер. Безмолвно вытаскиваю из-за пазухи пакет с документами от барсов и тихо произношу:
– Местные знают короткие тропы.
Мой верный слуга понимающе кивнул и моментально спрятал пакет. Почти сразу ворота распахнулись, впуская лигейца.
– Мне очень жаль оставлять вас, – уже громко и играя на публику, точнее одного конкретного публиканца с серьгой в ухе, произношу я,– но время не терпит. А вашу рану тревожить мне не хочется, к тому же,– быстрый взгляд на лорда-карателя, – со мной будет весьма солидная охрана.
– Время,– ледяным тоном напомнил лорд Равеяр.
Покидая горное селение на восходе солнца, я старательно не обратила внимания на то, что среди отъезжающих не было… ни одного моего охранника. Причина вскоре стала ясна – ранения получили все! Пусть легкие и совместимые с жизнью, но путешествовать они сейчас точно не сумеют. Молча приняла это как факт и, забравшись на лошадь, дернула поводья, заставляя вороного тронуться в путь. Нас остановили, меня осторожно, но непреклонно спешили и дамское седло было заменено обычным. Предусмотрительно, лорд-каратель, весьма предусмотрительно.
А дальше началась гонка. Мы почти безостановочно мчались по горным дорогам и пока двигались по направлению к королевскому дворцу, но я понимала, что только пока… На Солнечном перевале лигейцы свернут, направляясь к равнинам Авердана, и оттуда через Шаравир к территориям Лигеи. Я это отчетливо понимала, и очень надеялась, что Вейслер успеет… надежда была призрачной, но все же… Так прошло двое суток. Мы мчались днем, а ночью я спала… одна. Лорд-каратель не произнес более ни звука, не сделал ни единой попытки прикоснуться, помимо тех моментов, когда помогал сесть на лошадь и спустится с оной. Двое суток в напряженном молчании, под постоянным прицелом его глаз. И страх, нарастающий удушливой волной.
На утро третьего дня мы достигли Солнечного перевала и… в абсолютном безмолвии лигейцы свернули с дороги ведущей к столице, на дорогу ведущую к равнинам. Молча, уверенно, без сомнений! И мне полагалось бы наверное сделать так же, но… Но я до последнего надеялась, что Вейслер успел. Глупо, наверное… Да, это просто глупо… И вот сейчас, осознав всю призрачность своих надежд, я взбунтовалась.
Резко натянув поводья, вынудила коня встать на дыбы, а дальше:
– Леди Зелея,– холодные, совершенно без эмоциональные глаза лорда-карателя и его рука, ухватившаяся за поводья моей лошади,– я вас не отпускаю, и вам было сказано об этом.
Двое суток я безропотно выполняла все, что мне велели, но сейчас…
– Я так же предупредила вас,– в моих глазах вызов.
– Я помню,– усмешка, а затем меня выдернули из седла, и я оказалась заботливо усажена впереди Равеяра, а руки… он не стал их связывать, просто свел ладони вместе и сжал запястья – в этот момент мне показалось, что стальные браслеты было бы проще снять.
Дальше все слилось, расплылось в наполненных слезами глазах. Вот и все… кошмар вернулся вновь… мой самый жуткий кошмар. Лошади неторопливо двинулись в путь, торопиться уже не было необходимости, лигейцы осознавали, что теперь их никто не остановит… они всё для этого сделали, они выиграли время…
Мы проехали не более часа по пустынным в столь ранний час дорогам, когда впереди, на поваленном дереве показался одинокий путник, вольготно устроившийся на подаренном бурей сиденье. Слезы мои все так же лились ручьем, и потому внимания на мужчину в черном я не обратила… ровно до тех пор, пока он не вздернул подбородок и не откинул упавший на лицо локон назад… Этот жест… этот такой знакомый жест… Тигрик! Мои слезы высохли моментально, а ничего не подозревающие лигейцы продолжили свой путь ровно до того момента, пока не поравнялись с путником и вот тогда Саер лениво произнес:
– Странно, а мне казалось, что дворец в противоположной стороне.
Я ощутила, как мгновенно напрягся лорд Раверяр, лошадь он остановил, а я… я улыбалась самым зеленым глазам в Гарендаре и с любовью смотрела на расслабленного хищника, который даже встать не потрудился, и одним этим указал на свое весьма неоднозначное здесь нахождение.
– С кем имею честь? – ледяным тоном полюбопытствовал лорд-каратель.
Тигрик лениво вскинул бровь, подставил лицо восходящему солнцу и зажмурился как… тигр, некоторое время он просто молчал, и лишь доведя Равеяра до неосознанно потянувшейся к шпаге руки, насмешливо произнес:
– Ай-яй-йя, лорд-каратель, непобедимый Равеяр Шренаро Араввис, такой уважаемый человек и занимается тем, что нагло пытается увезти моего главу Тайной Канцелярии… Как же мне это понимать, а, лорд-каратель?
Возлюбленный Тигра был неповторимо язвителен, в то время как Равеяр медленно, но верно осознавал случившееся – их обхитрили. Но сдаваться лигейцы не привыкли:
– Мы говорим не о главе Тайной канцелярии… Ваше Величество,– да-да, он сообразил, наконец,– а о моей невесте!
Вот и все! Лигеец заявил о своих правах на меня… улыбка медленно покинула мое побледневшее лицо.
– Странно,– Тигрик вел себя все так же – нагло, уверенно, расслабленно,– очень странно, и чуть повысив голос, – Милая, ты не сообщила лорду, что являешься моей второй женой?
Да, в этот момент я готова была стать и первой, а потому вновь бодрая и счастливая, весело ответила:
– Простите, дорогой супруг, он как-то не спрашивал.
– Досадное упущение,– Тигрик сел ровнее,– но уж теперь-то, лорд-каратель, соизвольте отпустить мою жену! Не вынуждайте меня действовать силовыми методами… в данной ситуации даже Лорд-протектор посчитает мои действия правомочными.
Это казалось донельзя забавным – на пустынной, залитой лучами солнца дороге, невысокий в сравнении с лигейцами, безоружный и просто одетый мужчина, фактически угрожал. Но эта безоружность и незащищенность не более чем иллюзия – я была уверена, что Саер прихватил с собой не менее ста человек, среди которых лучники, которые наверняка держат лигейцев на прицеле. В подтверждение моих мыслей из-за деревьев вырвалась стрела и воткнулась в землю перед копытами лошади Равеяра.
Медленно, нехотя и не скрывая ярости, меня отпустили, а уж с лошади я спрыгнула сама, не дожидаясь пока намеревающийся спешиться лорд, опустит и меня. Хотела броситься к Тигрику, но затекшие ноги подвели. Саер метнулся ко мне сам, подхватил на руки, и вместе со мной вернулся все к тому же дереву. А затем, совершенно нагло напутствовал лигейцев:
– Счастливой дороги, лорд-каратель… так как вы на моих территориях неофициально… не смею вас задерживать… и проявлять гостеприимство так же смысла не вижу.
Полагаю, что взгляд у лорда Шренаро Араввис был убийственным, но я его не видела. Я обнимала такого родного мужчину и положив ему голову на плечо, вдыхала знакомый аромат Тигрика… А он меня спас… опять… И все же Саер был напряжен.
Удаляющийся стук копыт отряда не попрощавшихся лигейцев и только тогда ласковое:
– Глупенькая, я бы вытащил тебя и из Лигеи, Рыся.
И мое совершенно счастливое:
– Я просто испугалась… и я тебя… люблю.
Мы никогда не говорили этих глупых слов, им просто не было места в наших отношениях, а вот я сказала… первая. Глупо, наверное, но мне было очень хорошо сейчас – кошмар удалялся под стук копыт, Саер был рядом, его рука ласково поглаживала спину, но замерла, едва Тигрик осознал сказанное. Я и сама замерла, ожидая его реакции. Саер судорожно вздохнул, хмыкнул, а затем, пересадив меня на дерево, стремительно поднялся.
– Ты куда? – кажется, я обиделась.
– Пойду лигейцев догоню,– совершенно серьезно ответил мне потягивающийся Тигрик,– надо мужикам спасибо сказать… Все же ждал семь лет такого простого признания, а тут двое суток с ними и вуаля – я таки услышал!
Издевался! Он и сейчас тонко подтрунивал надо мной и даже не скрывал этого.
– Саер,– я действительно обиделась,– забудь, что я сказала!
Встала, отряхнула юбку и гневно полюбопытствовала:
– Где лошади?
– Какие? – Тигрик явно вошел во вкус.
– Скаковые!
– Ааа,– ко мне подошли, взяли за руку и нагло повели по дороге по направлению к королевскому дворцу. – в конюшне лошадки, идем покажу.
И все бы ничего, но отсюда и на лошадях часов восемь, а уж пешком… И тут Тигрик удивил, подхватил меня на руки и закружил, совершенно не опасаясь того, что дорога здесь узкая, и если с одной стороны возвышаются деревья и склон, то с другой-то – пропасть. Он просто кружил меня и смеялся, и в этом безудержном вихре под яркими солнечными лучами мне стало так хорошо, а Саер остановился, прижал сильнее и совершенно счастливый прошептал:
– Рыська, я так долго ждал этих слов от тебя… Знаю что дурак, но… хотел, чтобы ты сама поняла… семь лет, Рыська, семь лет…
Отпустив, Тигрик обнял и с улыбкой смотрел на меня. Смотрел долго, видимо все же чего-то ожидая, затем подмигнул и подняв руки вверх весело произнес:
– Да-да, сдаюсь, и я тоже тебя люблю… могла бы и догадаться уже.
В этом весь Тигрик – вот какой я хороший, любите меня все! Ну, мне конечно в последние дни досталось, но…
– Идем уже лошадок смотреть!
Я вырвалась, впрочем, в последний момент он схватил за руку, потянул на себя и я вновь оказалась в королевских объятиях.
– Рыська, – взгляд у Тигрика стал очень серьезным,– ты уже не девочка, годы летят… я хочу детей от тебя, Рыська, я всегда хотел. Хватит оттягивать, мы вернемся, и будет свадьба… Какая свадьба решать тебе – если хочешь я устрою бал, фейерверк, парад в твою честь, не хочешь толпы, тогда ты я и доверенные в Храме Семи Ветров. Но свадьба будет, Рысь… потому что не знаю как ты, а я испугался, что ты сделаешь что-то с собой до того, как я успею тебя вытащить!
И на этот раз ответа он не ждал – Саер сказал, Саер сделал, это тоже одна из его особенностей. Махнув рукой деревьям, Тигрик вновь повел меня по дороге. Позади слышалось ржание недовольных лошадей, шум сотен ног, а мы… мы шли, болтали сцепленными руками как дети и просто наслаждались утром. Я украдкой посмотрела на Тигрика и заметила, что он так же украдкой посматривает на меня и явно ждет моей реакции на происходящее. Мы рассмеялись одновременно, потом и вовсе шли и хохотали, потешаясь друг на другом. Мне всегда было хорошо с этим мужчиной, как-то спокойно, радостно и светло. И даже если мы ссорились и все вокруг разбивалось – нам было просто хорошо.
– Ты у барсов справилась?– отсмеявшись, перешел к делам государственной важности Саер.
– Документы видел?– лениво спросила я.
– Как-то недосуг мне был,– Тигрик невесело усмехнулся,– не поверишь, я даже переодевался на ходу, точнее сначала на бегу, потом на скаку, но это… неважно.
Мы свернули на едва заметную тропинку, уводящую вверх и вправо от дороги. Это был короткий путь к деревеньке Хустово, в которой мы раньше бывали и где распологалась весьма недурственная харчевня. Тигрик вдруг резко остановился, вновь прижал меня к себе и страстно поцеловал. Подумал, и поцеловал снова, а затем сжал так, что, кажется, у меня что-то где-то хрустнуло.
– В ночь после свадьбы, секса не будет,– прошептал Саер.
– Почему? – тоже прошептала я.
– А я тебя раздену, положу на кровать и буду целовать с воплями 'Мое! Это все, наконец, мое!'.
– И так всю ночь? – удивленно спросила я.
– Надеюсь, что за ночь справлюсь,– серьезно ответил Тигрик,– но не гарантирую… К крикам 'Моя' тебе придется привыкать, Рыська.
– А барсы все подписали,– попыталась я уйти от неприятной темы.
– Союзный договор? – тоже перешел к серьезным вопросам Тигрик.
Мы поднимались по узкой, почти отвесной тропинке и сейчас Саер подталкивал меня… под определенное место, что несколько отвлекало от темы.
– Все семь пунктов,– я поспешила вперед.
– Торговое соглашение?
– Всё, я же сказала. Эй, это моя попа, между прочим.
– Уже почти моя,– невозмутимо ответил Саер,– И как же ты склонила барсов отдаться тебе?
– Ммм,– я невесело усмехнулась,– это долгая история.
– За завтраком расскажешь,– и Тигрик, которому надоело идти столь неспешно, перекинув меня через плечо, поторопился к уже виднеющейся за деревьями харчевне.
