Текст книги "Брак (не) по расчету (СИ)"

Автор книги: Елена Волшебная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 7

После колледжа я и Мила решили заскочить в нашу любимую кафешку. Находилось она недалеко от сквера, который уже окончательно сбросил листву, и сейчас голые ветки деревьев сиротливо покачивались от холодного ветра. Уже, как ни как, а наступил ноябрь. Еще и снег может выпасть… Не дай Бог! В наших краях вообще зима настает раньше, впрочем, и заканчивается тоже. Но не в этом дело. Когда мы дошли до кафе, то столкнулись со „старой“ знакомой. Кажется, Марина. Они еще с Милой так хорошо за волосы друг друга потаскали… Встреча была неожиданной. Мы столкнулись на входе. Удивлению не было предела. Собственно, как и настороженности.

– Э… Привет! – выдала я, смотря на нервно косящуюся на нас Марину. Она что-то буркнула, но затем хмуро отвела:

– Ну, привет… – затем обвела меня и Милу взглядом и он стал не измерено тоскливым. – Эх. А хотелось просто побыть одной.

– Да ладно! Пошли-пошли, вместе с нами сядешь! – Мила была в великолепном настроении. Сегодня она с Александром Викторовичем впервые нормально поговорила! Никаких пререканий и шуточек, только обычный разговор… Правда, Мила, после их разговора, таинственно мне улыбнулась, и сказала что есть сдвиг.

– Я пошла… – печально протянула Марина и уже развернулась, но Мила схватила её за рюкзак и потащила в помещение.

Кстати, кафешка имела название „Кофейная чашка“. Подавались там различные сорта кофе. Кофейные напитки, горячий шоколад, а так же всяческие шоколадные пирожные и торты, чему моя душа была безмерно рада. Я открыла дверь и разнесся переливчатый звук колокольчиков, оповещавший о новых посетителях, а в нос ударил дурманящий аромат свежезаваренного кофе. Мы совершенно случайно наткнулись на „Кофейную чашку“. И сейчас свято чтим традицию: раз в две недели по пятницам, мы посещаем сие заведение и проводим в нем время, попивая кофе и уплетая шоколадные пирожные и торты.

Кафе было оформлено в теплых бежевых и коричневых тонах. Столики черного цвета были расставлены в шахматном порядке, но на определенном расстоянии, чтобы можно было нормально двигаться между ними. Мила усадила за столик у окна подозрительно не сопротивляющуюся Марину. Я села напротив неё и подозвала официантку.

– Чего желаете? – улыбнулась девушка.

– Горячий шоколад, пожалуйста, – на этот раз, я решила ограничится только им. В последнее время, на меня как будто что-то нашло. То одежда, которую я носила раньше, перестает нравиться… И когда я заявила маме что „Мне совершенно нечего надеть!“, она радостно проорала „Наконец-то!“ и расцеловала меня в обе щеки. То мне начинает казаться, что у меня пару лишних килограммов/прыщей. Очки начали бесить… Ужас! Что будет дальше?!

– Мне капучино и вафли „Ореховый сад“, – даже не заглядывая в меню, протараторила Мила.

– Мне эспрессо и пирожное „Темная ночь“. Три порции, – мы ошарашено уставились на Марину. Это пирожное, мало того, что было большим в одной порции, так еще бисквит был пропитан коньяком. Хорошим коньяком. И пирожное было одно из самых дорогих. Так она еще и три порции заказала?!

– Что? – непонимающе уставилась девушка на наши округлившиеся глаза.

– Деточка, а ты не лопнешь? – обеспокоенно спросила Мила, окидывая Марину задумчивым взглядом.

– Если да, то просто замечательно… – тихо пробормотала девушка и, прикрыв глаза, медленно опустилась лбом на столешницу.

– Печальный случай, – пробормотала подруга, и подперла щеку кулаком. – Что-то случилось?

– А тебя это никаким боком не касается! – зашипела Марина и вмиг встрепенулась. А затем снова уперлась лбом в стол.

– Слушай, Марин? Давай сейчас просто спокойно насладимся сладостями, если захочешь что-то рассказать – расскажешь сама. А потом я позвоню Диме, и он… – я даже не успела закончить фразу.

– Нет!!! – внезапно взвизгнула она, панически округлив глаза. В кафе на пару секунд стало очень тихо. – Э-э-э… То есть, я хотела сказать… С чего это вдруг такая забота?! – нашлась девушка.

– Ну, просто в прошлый раз мы не очень хорошо… познакомились, – Мила на мою фразу многозначительно хмыкнула. Я бросила на неё угрожающий взгляд и продолжила: – И поэтому, я хотела бы исправить ту оплошность.

– Ха… Очень смешно. Спасибо, – как раз принесли наш заказ. – Ты надо мной издеваешься?

– С чего же… Я вполне нормально с тобой разговариваю. Откуда такая недоверчивость? – Марина на это лишь хмыкнула и не стала отвечать. Я вздохнула. При первой встрече она была очень даже бойкой… Но сейчас чересчур спокойна. По сравнению с предыдущим случаем. Кстати… Мила же начала первая! Я толкнула подругу локтём в бок.

– Ай! Лин, у тебя локти знаешь какие острые?! Ты чего? – она возмущенно посмотрела на меня.

– Извиняйся, – грозно уставилась я на подругу, тыкая в её ногу пальцем.

– Что? – непонятливо изогнула брови Мила, пытаясь поймать мою руку, чтобы прекратить “иглоукалывания” в ногу.

– Что слышала, – спокойно продолжила тыкать её в ногу, чуть сильнее надавливая.

– За что? – она продолжила делать вид, что не поняла. А глаза так и мечут молнии. Наконец, в продолжающейся борьбе, она смогла схватить мою ладонь и положила её на стол, придавив сверху своей. Я освободила вторую руку от чашки.

– За прошлый раз, дорогая моя подруга! Ты КАК ВСЕГДА начала перепалку первой. Ладно Ярослав… Э-э-э… Он, наверное, не обиделся… – мой серьезный голос под конец фразы стал звучать весьма неуверенно.

– Ага, он в тот момент пялился на тебя! – съехидничала Марина, уже с загорающимся интересом наблюдая за происходящим перед ней. Я спокойно продолжила, чувствуя как начинают гореть уши.

– Но вот Марина, как девушке, слышать было неприятно, как её обзывают «шпындиком»… Кхм, – Марина многозначительно кивнула.

– Слушай, подруга, да я в шоке с тебя. Ты мне сейчас напоминаешь психолога с моей школы. Она таким же голосом мне читала нотации и пыталась наставить на путь праведный, – я нахмурилась.

– Ну вот! Еще и выражение лица такое же! Эх… Ладно-ладно, уговорила.

– Ну? – Марина уже насмешливо щурила в нашу сторону глаза. От плохого настроения у не осталось и следа.

– Погоди! Нет-нет-нет, я передумала. Ты только посмотри на эту радостную физиономию! – Мила кивнула на девушку, а затем та-а-ак тяжко вздохнула. – Я „звиняюсь“ пред вашим высочеством… Мелкая, – мстительно добавила подруга. Марина на это лишь хмыкнула и скорчила смешную рожицу.

– Я „принимаю“ ваше „звинение“, жалкая смертная… Чернушка.

– Ах ты… – начала раздраженно шипеть Мила.

– Так, стоп-стоп-стоп! Девочки, не начинайте, пожалуйста! – остановила я шипение подруги, махнув перед ними рукой. – Давайте просто насладимся отдыхом, пообщаемся…

– Ох, Лина… Ну что ты за человек, а? Хватит занудствовать… – подругу прервал телефонный звонок. Мы на пару секунд зависли, а затем перевели взгляд на Марину. У неё на звонке играла любимая песня Милы, у которой, от услышанного, загорелись глаза.

– Алло? Да. А знаешь с кем я сейчас мило кофейничаю? Лина со своей подружкой рядом. Да? А зачем? Ха, ну, ладно. Держи, – она протянула мне мобильник. Я насторожилась.

– Да? – настороженно спросила я, приложив телефон к уху.

– „А вы сейчас где?“ – спросил меня хриплый мужской голос. Я удивленно приподняла брови и глянула на трубку. Высветившийся “Ушлёпок” в имени звонившего ничего толком мне не разъяснил.

– А кто, собственно говоря спрашивает? – напряженно уточнила, уже догадываясь, но до последнего надеясь, что это не он.

– „Ангелочек, ты издеваешься? Нет, ну я понимаю, не видела и не слышала меня две недели, но забыть своего жениха… Ай-яй-яй!“ – насмешливо произнес… Ярослав.

После моей мигрени, мы стали лучше общаться. Впечатление от первой… Точнее второй встречи с ним, постепенно начали сглаживаться под его титаническим напором. Можно сказать, что он открылся мне с совершенно иной стороны. Если изначально он мне казался бабником, эгоистом, хамом, упрямым ослом… То сейчас он просто упрямый осёл. Ну, еще обольстительный, внимательный к мелочам, симпатичный, весёлый… Надо признаться себе самой что он мне… Черт! Это уже напоминает стокгольмский синдром!

– „Лина! Ты где пропала?“ – протянул Ярик. А я скрипнула зубами от собственных мыслей. Такого, от себя, точно не ожидала.

– Я никуда не пропадала. Ты что-нибудь хотел? Если нет, то прощай, – добавила холодных ноток в интонацию. Не стоит с ним любезничать, еще привыкнет.

– „Стоять! Да, хотел! Теб… Ты сегодня вечером свободна?“ – полностью проигнорировал он мой выпад.

– Не… – полностью проигнорировала я его оговорку.

– „Не ври. Отмазка, что помогаешь матери по дому, не сработает.“ – я ей позвонил и уже предупредил, что ты будешь поздно.

– Я… Что… Ты! Да у меня… – сбивчиво начала я, панически ища лазейки к отступлению.

– „Завтра выходной день, ты сдала курсовую еще на прошлой неделе…“, – осведомили меня ехидным голосом.

– Откуда ты знаешь про курсовую?! – возмутилась я. Об этом она ему тем более не писала.

– «Ты мне позвонила, сказала об этом и радостно назвала „папочка“!» – язвительно произнес голос на другом конце связи.

– То-то отец удивился и поздравил меня дважды… – задумчиво пробормотала я.

– „Так ты свободна?“

– Вау!!! – радостно взвизгнула Марина, листая списки песен в плеере Милы. – Это же эксклюзивный альбом! Я весь интернет перерыла, но нигде их не было… – всё, теперь они – друзья на веки. Я сощурилась на Милу. Вот и всё, теперь я здесь лишняя. Они же без умолку будут обсуждать песню за песней, альбомы и состав групп. Ла-а-адно, тогда решила.

– Да, – в безнадёге выдохнула я, не понимая зачем так рискую своим моральным здоровьем.

– „Вот и замечательно, ты сейчас где? Я за тобой заеду“.

– А как же вечер? – язвительно спросила я.

– „Так уже вечер! Пять часов. Ты где сейчас?“

– Подъезжай к торговому центру возле „Зимнего“ сквера. Я буду там. Отбой, – и я быстро нажала на сброс. Положив телефон возле „занятой“ Милы, я быстро протараторила: – Девочки! Я побежала.

– Пока-пока… – одновременно ответили они и продолжили обсуждения. Я хмыкнула. Что же, Мила со мной о своих пристрастиях к музыке не поговорит. Я, её музыкальные предпочтения не слушаю, поэтому обсудить со мной “крутые басы на этом вот моменте”, она не сможет.

***

Я потер глаза. Голова начала болеть, так еще и охрип. Замечательная поездка! Ничего не скажешь. А всё отец… „Едем со мной! Наберись опыта! Ты же будущий глава фирмы!“. Завернув к парковке, я остановил машину. Затем вышел и осмотрелся. Лина, медленно, как на заклание, брела в мою сторону. Обойдя машину, я открыл ей дверь.

– Присаживайся! – оскалился я в своей самой очаровательной улыбке. Она прищурилась, а затем молча села. Какое замечательное начало. Великолепно. А я, как влюбленный дурак, скачу перед ней как щенок за лакомство. Надо успокоится, я стал слишком раздражителен.

– Куда мы едем? – после десяти минут молчания она наконец соблаговолила слово молвить.

– Ко мне домой, – произнёс как можно ласковее и растягивая слова. Она замерла на мгновенье, но промолчала. Что-то странно она себя ведет. – Ты не хочешь спросить „Зачем?“.

– А смысл? – произнесла она эту фразу так, как будто она всё объясняла. Я задавил злость в зародыше. Спокойно, если не хочешь её потерять – успокойся. „Спокойствие“ – повторял про себя это слово как молитву. Еще десять минут мы ехали под ненавязчивую музыку из радио, которое я включил, чтобы не ехать в неловком молчании.

– Вот мы и приехали, – объявил я, когда остановил машину на стоянке у многоэтажки.

– Ты на каком этаже живешь? – ошарашено спросила она. Я взглянул на двадцатиэтажный дом.

– На двадцатом, – спокойно ответил и перевел взгляд на Лину. Та округлила глаза и вжалась в сидение. – Эй? Ты что, высоты боишься? – насмешливо спросил я.

– Н-н-нет… Да, – заикаясь ответила она. Я удивленно приподнял брови.

– Если хочешь, то могу нести тебя туда на руках, ты крепко ко мне прижмешься и… – Лина уже выскочила из машины. Я хмыкнул и вышел из машины, поставив её на сигнализацию. – Идем? – Девушка лишь кивнула головой. С чего это такая покладистость? Неужто что-то задумала? Когда мы зашли в холл, парень-охранник, сидевший в просторной кабинке через стекло, удивленно уставился на Лину. Я бросил на него хмурый взгляд и он тут же принялся внимательно рассматривать экраны камер наблюдения. То-то же. „Ну конечно“ – подумал я, когда вызывал лифт. – „Он ожидал увидеть супер-модель, а не обычную девицу, невысокого роста, которая удивленно оглядывалась по сторонам“.

Мы зашли в лифт. Я нажал на цифру двадцать и лифт поехал вверх, Лина вся сжалась и неотрывно глядела в одну точку.

– У тебя что, клаустрофобия? – спросил я.

– У меня акрофобия, я же уже призналась, что боюсь высоты, – выдохнула она и прислонилась спиной к стене лифта. Я не знал, что ответить. И мы пару секунд стояли в молчании.

Внезапно лифт резко дернулся вниз-верх и застыл. Лина взвизгнула и подлетев ко мне, крепко вцепилась и зажмурилась. Я ошарашено застыл. Взглянул вверх на счетчик этажей. Мы застыли в промежутке между девятнадцатым и двадцатым. Это кара небесная?! Через пару секунд и вырубился свет. Лина тихо всхлипнула и крепче вжалась мне в куртку. Я осторожно обнял её и начал поглаживать по спине. Было как-то неловко. Ей страшно, а у меня начала болеть голова.

– Я идиот! – хлопнул себя по лбу. Лина шевельнулась и застыла, а я, вытащив телефон из кармана, начал набирать служебный номер Макса, охранника, который сидел внизу. С лифтом, за всю историю этого дома, такое случалось только один раз, мы стали вторыми обладателями такого замечательного шанса, как проторчать в лифте до завтрашнего дня. На последней цифре телефон погас. Я раздраженно рыкнул и сунул телефон обратно.

– У тебя телефон с собой? – обратился я к Лине.

– Я забыла-а-а… – снова протянула девушка и зарыдала. Последняя надежда угасла за считанные секунды. Мы простояли минут двадцать в полной темноте, а затем я прислонился к стене лифта и сполз вместе с Линой на пол. Она уже успела успокоиться и притихнуть.

– Ты что, заснула? – шепотом спросил я. Она завозилась поудобней устраиваясь и выдохнула мне в ухо:

– Нет… – я дернулся как ошпаренный, а она продолжила. – Я боюсь, такое ощущение, что я в страшном ночном кошмаре. Сейчас из стен полезут всякие щупальца и лапы и схватят меня… А у меня даже святой воды или соли не-е-ет… Или трос удерживающий лифт оборвётся и мы полетим вниз на большой скорости и испытаем болезненную смерть в отчаянии и одиночестве… – драматично закончила девушка и снова всхлипнула. Я тихо засмеялся.

– Ты пересмотрела „Сверхъестественное“ и прочих ужастиков.

– Я думала, что тебя вообще кроме баб ничего не интересует… – задумчиво пробормотала она, а я возмутился:

– С чего это ты так решила? – и попытался пощекотать её. Она взвизгнула и смеясь, отскочила от меня.

– Ой? Ты где? – в голосе Лины прозвучала паника.

– Тут, – ответил, прислушиваясь к возне где-то справа от меня.

– Где это „тут“?! – возмутилась она.

– Иди туда, куда зовет тебя сердце… – я тихо посмеивался над происходящим. А она пошла. Споткнулась об мои ноги и чуть не отдавила моё хозяйство коленом.

– Еще пару сантиметров и… – выдохнул я с притворным ужасом. – Еще пару сантиметром и я бы остался без детей!

– Каких детей? – озадаченно спросила она, нагло усевшись мне на ноги.

– Будущих, – „и твоих“ – уже мысленно припечатал я и оперся головой об стену.

– А-а-а… – задумчиво протянула Лина. – Ярик?

– Ум-м-м?

– Ты знаешь, а в темноте с тобой можно нормально общаться. А когда нет рядом посторонних людей, ты перестаешь играть на публику.

– Ты меня раскрыла! Я с детства хотел стать актером, – печально протянул я, а затем осознал. – Я что, такой страшный, что ты меня даже видеть не хочешь?!

– А еще вы, мужчины, что-то говорите про женскую логику! – возмутилась она. Поерзав, она оперлась об меня спиной. Ну что она творит?! Спокойно сидит себе, у молодого парня со здоровыми интересами между ног, а ведь я не железный! – Ты какой-то чересчур горячий… – вновь завозилась она, а я крепко сжал зубы и медленно выдохнул. Не думаю, что она будет рада более близкому знакомству с другой частью моего тела, скорее я услышу “Грязное животное” и она забьется в какой-то из углов лифта.

– Да я вообще горячий парень! – хмыкнул, но насторожился, понимая, что она права. Лина повернулась ко мне и дотронулась рукой до щеки. На ощупь дотронулась до лба. Затем губами.

– Да ты горишь! Тебе срочно надо в постель! И скорую медицинскую помощь! – взволновано прошептала она.

– В постель только с тобой, а в скорую не хочу, – хмыкнул я.

– Не ерничай, – возмутилась она. – Не хватало еще, чтобы были осложнения. В твоем состоянии надо соблюдать постельный режим, иначе может стать хуже.

– Ну, сейчас такой возможности нет, – я фыркнул и хрипло рассмеялся, подумаешь, „температура поднялась“. – Хотя, у нас сейчас с тобой совместный полупостельный режим.

– Всё! Тебе нельзя напрягать горло, ты хрипишь. Молчи.

– А ты, уже не боишься темноты и высоты? – ехидно поинтересовался я.

– Потерплю, – буркнула Лина и положила свою руку мне на лоб. – Черт… Тебе надо жаропонижающее.

– Нормально я себя чувствую. Можешь не беспокоиться, – хотя, если признаться самому себе, мне была очень приятна её забота. А вот самочувствие действительно стало вызывать беспокойство, как бы её не заразить…

***

Не знаю точно, сколько мы просидели в лифте. Я даже немного задремала, но очнулась от цокота каблучков по полу. Прислушавшись, я поняла, что мне не показалось и вскочив с колен Ярика забарабанила по дверям лифта. Цокот прекратился.

– Помогите-е-е!!! Мы застряли в лифте!!!

– Что? Сейчас-сейчас, – произнес… мужской голос. Я ошарашено уставилась в темноту. Может их двое?

– Алло-у, – мягко произнес мужской голос. – Максик, привет! Это я. Нет-нет, не бросай трубку! Тут в лифте люди застряли. Ты почему не следишь за порядком?! Давай-давай, вызывай ремонтника, а то бедняжки застряли и сидят там… Хорошо. Деточка, ты там как? – обратился уже ко мне незнакомец.

– Руслан! Это я, Ярослав!

– О! Ярик, мальчик мой, ты там как? И что за девушка там с тобой?! Я буду ревновать… – я расхохоталась, а Ярик шикнул на меня.

– Это – моя девушка! – властно отозвался он, а я замерла от удивления, но потом пнула его локтем. Это когда я успела стать его „девушкой“? – Нас скоро отсюда выпустят?! Ай! – возмущенно выдал он и крепче прижал к себе. Я попыталась вырваться, но хватка была железной.

Выпустили нас через полтора часа. Всё это время, Руслан развлекал нас разговорами и шутками. Ярик огрызался на его подколы, а я смеялась до слез не оставляя попыток слезть с его колен. Наверное… Это время, проведенное в лифте, было за последнее время самым веселым и насыщенным эмоциями. И мне не было страшно рядом с Ярославом одной, запертой в лифте.

– Прошу! – хрипло сказал Ярик, открывая передо мной дверь его квартиры. Я с опаской переступила через порог. Начиналось всё с маленькой прихожей, которая постепенно переходила в большую гостиную… В которой был накрыт стол при свечах. От которых остались одни огарки.

– Я так понимаю… Сначала должен был быть романтический вечер, а после – коварное соблазнение меня? – ехидно повернулась к Ярику. Тот тяжко вздохнув и разувшись, повесил куртку на плечики в шкафу.

– В твоем случае, до соблазнения дойдет только лет так к пятидесяти… Ты будешь раздеваться? Давай помогу? – я быстро сняла куртку и всунула ему в руки, пока Ярик на мгновение застыл, стянула сапоги и подошла к столу.

– Так, теперь переодевайся, иди в душ и быстро в кровать под теплое одеяло, – командным голосом начала я. Глядя на иронично приподнятую бровь Ярослава, я стушевалась и уже с меньшим пылом продолжила: – Будем мерить температуру…

Глава 8

– Ты не против, если я похозяйничаю у тебя на кухне? – спросила у меня Лина. Я заинтересовано оглядел её с ног до головы. «Ну, если она и готовить умеет, то жизнь моя в будущем будет просто божественна» – мысленно потер я ладони.

– Конечно не против! Чувствуй себя, как хозяйка, – и, уже уходя в душ, намного тише добавил: – Потому, что скоро ты ей станешь, – за спиной промолчали. Лина или не услышала, или услышала, но сделала вид что не услышала… Тьфу. Совсем мозги набекрень стали.

Раздевшись, я встал под теплые струи воды, и запрокинув голову, растянул губы в улыбке. Блаженство. Дом, милый дом! Как я устал. Не физически, а морально. В последнее время, было очень тяжело вообще что-либо соображать… Душ привел меня в более адекватное состояние, как будто под струями воды по телу стекла и усталость.

Раздался вопль, от которого я чуть не поскользнулся на мокрых плитах душа, когда вышел из кабинки. Быстро обмотав пояс полотенцем, выскочил в кухню. Лина, стоя спиной ко мне, уперла руки в бока и возмущенно взирала на полупустые кухонные шкафчики и открытый холодильник. На полках, изредка встречались хлопья неопределенного года выпуска, и какие-то баночки странного вида, о существовании которых я даже и не подозревал. В холодильнике, на средней полке сиротливо примостился маленький кусочек плавленого сыра, видавшего лучшие свои месяца, а может и годы.

– Плавленый сыр с плесенью, можно считать деликатесом? – холодным тоном спросила она, поворачиваясь в мою сторону. Увидев меня, начала багроветь, но тут же нахмурила брови и с шипением продолжила: – Ты вообще продукты покупаешь?! Ты чем вообще питаешься? Воздухом?!

– Пельменями. Или заказываю готовые блюда из ресторана, – ответил я, с интересом наблюдая, как Лина то краснеет, то бледнеет. И не понятно, то ли от смущения, то ли от злости? Скорее от всего сразу. Девушка резко выпустила воздух сквозь зубы. Побуравив меня взглядом, отвернулась и начала закрывать все открытые ею ранее полки. Я опустил глаза на пол, поглядел на босые ноги, шевельнул пальцами и хлопнув себя по лбу, быстро пошел в спальню, и натянул на себя байковые штаны, в которых я обычно сплю. Идя в кухню, я мельком бросил взгляд в гостиную. Стол был практически прибран.

– Эрик, а эта курица какой свежести? – спросила Лина, указывая ножом на куриную грудку из холодильника. Она была покрыта толстенным слоем льда и вызывала сильнейшее подозрение о своём возрасте.

– Я перед отъездом покупал… Вроде бы, а что?

– Ничего. Я тебе хотела куриный бульон приготовить, – безнадежно вздохнула девушка и пару раз ткнула острием ножа в грудку. Та, в ответ, лишь продолжила исходить леденящим холодом.

– Зачем? Я могу поесть и то что было накрыто на стол, – осторожно ответил я. Было очень приятно, что она обо мне заботится, но как-то всё это… Странно, непривычно я бы сказал. Да и не из чего готовить-то.

– Как «зачем»?! Ты же болеешь, а больным нельзя употреблять тяжелую пищу! Наверное, пусть пока размораживается, может всё не так и безнадежно, а ты найди аптечку. У тебя же есть аптечка? – с подозрением прищурила она свои синие, как небеса, глаза.

– Конечно есть! – совершенно невинно ответил Ярик. И вышел из кухни. Послышались звуки открываемых шкафных дверок. Продолжалось всё это минут десять, и у меня лопнуло терпение. Я вышла в гостиную и увидела как Эрик роется в тумбочке. Возмущенно глядя на него, я спросила:

– Ты что, даже не знаешь где у тебя в собственном доме находится аптечка? – он перевел на меня кристально чистые глаза.

– Ангелочек, – мягко сказал он, а у меня еще сильнее заколотилось сердце от его тона. И так ходит с голым торсом, нервирует девичью фантазию, чуть ранее вообще нанес непоправимую травму… Еще бы и без полотенца выскочил, идиота кусок! А я держусь как могу, стараясь не впадать в крайности. – Понимаешь… – я фыркнула. Что я должна понимать? Вздохнув, направилась в ванную. Открыв шкафчик, я обнаружила блестящую жестяную коробку с красным крестом. Вытащив её, вернулась в гостиную. Поставив коробку на стол, уставилась на удивленного Ярика.

– У нас, дома, аптечка лежит в ванной комнате.

– Понимаешь… Это всё мама. Я вообще аптечку не заводил, – развел он руками. Я вздохнула. Как много разных сторон открывается в людях… Особенно безалаберных, особенно когда ты у них дома. Подымаясь с колен, Ярик пошатнулся и схватился за тумбочку. На мгновение застыл, а потом развернулся ко мне с милой улыбкой и пройдя мимо, медленно сел на диванчик.

– Сильно голова кружится?

– Да нет… Просто, задумался о тебе, аж дух перехватило! – восторженно возопил он.

– Хватит ёрничать, – буркнула я себе под нос и сев рядом с ним, начала разбирать содержимое коробки.

Горячие, даже через свитер, руки, крепко обняли меня и прижали к такому же разгоряченному торсу. Я в ступоре застыла, ощущая как моё сердце начинает заходится в быстром темпе, а по телу пробежала сладкая дрожь. Так как я была в оцепенение и не проявляла сопротивления, Ярик затащил меня себе на колени и положил голову на мое плечо. Его горячее дыхание колыхало локон, выбившийся из моей прически. Парень не предпринимал никаких активных действий, кроме как уткнувшись мне в шею носом, медленно вдыхал воздух вперемешку с моими духами. Его слегка трясло, и когда я сползла с его колен, расцепляя руки, то не почувствовала сопротивления. Повернувшись к нему, я увидела как он медленно заваливается на бок и падает головой чуть ли не в аптечку, благо я успела схватить её, и голова Ярослава коснулась мягкого дивана, а не железной коробки с её содержимым.

– Ярик? Ярослав?! – в голосе у меня зазвучала паника.

– Тише… Голова. Немного. Болит… – медленно и монотонно произнес он. А я начала паниковать. Лекарства?! Жаропонижающее?! Скорая?! Скорая!!! Надо позвонить в скорую! Срочно! Я уже хотела схватится за свою мобилку, но вспомнила что оставила телефон дома.

– Че-е-ерт! – простонала я, хватаясь за голову и крепко сжимая в руках волосы. Так. Собраться, успокоиться и спокойно все обдумать. – Точно! – достав градусник из аптечки, я положила неподвижно лежащему Ярику её под мышку, а сама рванула в прихожую к выходу.

Выскочив на лестничную площадку, забаробанила кулаками в соседнюю дверь, где жил Руслан. Она распахнулась и я увидела неожиданно симпатичного молодого парня. У него были русые волосы, сейчас находившиеся в легком беспорядке. Болотисто-зеленые глаза, которые с удивлением глядели на меня. Парень был выше меня на голову, и слегка худощавого телосложения.

– Э-э-э… А Руслана можно? – опешила я. Парень оглядел меня с головы до ног. Особенно задержав взгляд на ногах. Я опустила голову и увидела свои босые ноги, рябившие пестрой расцветкой носков. Упс.

– Лина, что ты делаешь? – спросил знакомым, голосом парень. Правда, уже без идиотских интонаций.

– Руслан?!

– Эм… Да. Что ты хотела? Где Ярослав?

– Ярик!!! – взвизгнула я, округляя глаза, Руслан поморщился. – Точно, можешь помочь? – я умоляюще уставилась в глаза парню.

Через двадцать минут я тряслась в машине скорой помощи, тревожно поглядывая на неподвижно лежащего Ярослава. Температура его была тридцать девять и семь. Видимо она постепенно подымалась… А я его в душ погнала. А вдруг бы он там поскользнулся и убился?!!

– Девушка, не переживайте так. Ему помогут в больнице. Жаропонижающее мы уже вкололи, – сказала мне молоденькая медсестра, видя как у меня глаза от ужаса распахиваются и становятся блестящими от слез. – Может, вам успокоительное дать? – я лишь кивнула. Она протянула мне бутылку с водой и таблетку. Бросив в рот таблетку, я залпом осушила пол бутылки за раз. И протянула её обратно медсестре. Та взяла её и положила на сидение рядом с собой. В полном молчании мы доехали до поликлиники. Ярика на каталке повезли сразу до общей палаты.

– …шка? Девушка?!

– А?! Что? – встрепенулась я, стоя возле доктора и медсестры.

– Для начала, мы должны хотя бы узнать, кто наш пациент. И кем вы ему приходитесь.

– А-а-а… Его зовут Ярослав Вольф, двадцать один год. Меня зовут Аделина Рихтер, восемнадцать лет. Учимся. Я в колледже, он в университете, заканчивает. Я его… невеста, – на последнем слове я вздохнула. Уж лучше бы он никуда не ехал… «О, Боже… А если, если он умрет?!» – закралась в мозг истеричная мысль.

– … Да девушка! Аделина! – прикрикнул на меня доктор. Я бросила на него взгляд. «Борис Сизов» – гласило на бейджике.

– А? – Мне ваша биография не нужна. Вольф… Хм. Вольф! Сьюзен, переводи Вольфа в отдельную палату. Быстро. Та-а-ак. Девушка, а вам надо отдохнуть. Может поедете домой?

– Нет-нет. Я побуду тут.

– Ну, как хотите. Только помочь вы ничем не сможете, – под конец разговора бросил врач и ушел на обход. Я же пошла в приемную и позвонила домой.

– Ваш сын подхватил особую лихорадку, которую разносят насекомые в Азии. Из-за неё может произойти обезвоживание и летальный исход. Он выезжал туда в ближайшие дни, недели? – доктор Сизов внимательно посмотрел на Элизабет и Романа Вольф.

– Да… Мы буквально сегодня прибыли из Кореи. По делам фирмы ездили.

– Роман! – возмущенно воскликнула Элизабет. – Ни на день тебе ребенка доверить нельзя! За кого я замуж вышла?!

– За человека, в которого влюбилась, – нежно улыбнулся он жене. – А наш сын уже взрослый мужчина. У него невеста есть! – немного возмущенно под конец выдал Роман, переводя взгляд на меня. Дальше вслушиваться я не стала и прикрыла веки, сидя на мягкой скамье, вдыхая больничный запах и начиная дремать…

Закатные солнечные лучи пробивались сквозь листья деревьев, небо пылало алым на горизонте, а чуть выше отдавало нежно-лиловым оттенком. Ветер волной прошелся по высокой изумрудной траве, принося пряные ароматы летнего вечера. Солнце постепенно уплывало, даря последние яркие, теплые лучи.

– Лина… – Ярослав лежал головой у меня на коленях и нежно улыбался. Затем протянул руку и надел на голову венок из трав и одуванчиков. Я хихикнула когда выбившаяся травинка щекотнула мне нос.

– Что? – мягко улыбнулась я, глядя на него и проводя рукой по мягким светлым прядям. Он прищурил глаза и протянув руку, коснулся моей щеки, сердце трепыхнулось и меня как будто окутало теплом. Такая нежность скользила в его движениях, взгляде… Я нагнулась к нему, и теперь нас разделяли только пару сантиметров. Он приподнял голову и коснулся своими губами моих… И прикосновение это было как легкий, теплый, весенний ветерок.

– Я люблю тебя… – прошептала, тихо прикрыв глаза, чтобы не смущаться, но он услышал и также шепотом ответил:

– Я знаю, и я тебя, – я открыла глаза и с ужасом увидела как он исчезает. Растворяется в воздухе. Очертания его тают, и вот пустота. Вокруг. Всё как будто вымерло. Настала глубокая ночь и только ветер тоскливо взвыл в кронах деревьев.

– Нет… Нет! Не-е-ет!!! – вырвался из души крик.

– …ись! Да что же это такое! Да проснись же! Деточка, – услышала я голос. И всхлипнула. – Ну-ну, кошмар приснился? Ничего, сейчас сестричку позову, она тебе успокоительного накапает, – я открыла глаза. Надо мной склонилась пожилая женщина. Я резко поднялась, чуть не столкнувшись с ней лбом и ошарашено огляделась по сторонам. Затем вскочила и побежала в палату, где лежал Ярик, за спиной раздался лишь удивленный оклик. Резко распахнув дверь, я застыла каменным истуканом, вглядываясь в его бледноватое лицо. Прислушиваясь в спокойному дыханию. Тихо закрыв дверь, подошла к кровати и уселась на стул рядом.