Текст книги "Чёрное. Белое (СИ)"
Автор книги: Елена Сергеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Маленькими осколками калейдоскопа в голове мелькают кадры моей жизни: дом, тренировки, пары, выступления... Они также двигаются, сменяя друг друга, и кардинально меняют цвет моей жизни: с белого на черный…
Слышу свое имя, звучащее как-то далеко, а потом ощущаю толчок под ребро.
– Просыпайся! Лекция закончилась.
Вздрагиваю, размыкаю закрытые глаза и, заторможенно смотря на Оксану, понимаю, что я все-таки уснула.
Она взглядом делает мне самовольную трепанацию черепа, на которую я не давала согласия, и я, чтобы прекратить этот произвол, отворачиваюсь и убираю ручку и пустую тетрадь в сумку.
– Ася! – возмущенно зовет меня подруга, и мне приходится снова встретиться глазами с девушкой.
– Колись, у тебя кто-то появился?
Растерянно моргаю. С чего она это взяла?! И уверенно отрицаю:
– Нет у меня никого.
– А кто тебе ночью мешает спать?!
Краснею, вспоминая, чем на самом деле я занимаюсь по ночам, и снова отворачиваюсь, бросая:
– Не придумывай. Я нервничаю перед маминой операцией. Вот мне и не спится.
– Купи себе Афобазол, – явно поверив мне, словесно выписывает рецепт Оксана и тянет за собой.
– Пойдем пока большой перерыв перекусим в кафешке. У меня желудок уже к позвоночнику прилип.
Киваю и позволяю себя увести.
Сидя в вагоне метро, я размышляю о своей кардинально изменившейся жизни, о своих трещащих по швам убеждениям и незаметно для самой себя начинаю размышлять о том, какими качествами должна обладать идеальная танцовщица стриптиза. Быть пластичной, красивой, но естественной?! С искрой в глазах, уверенной и бесстрашной?! Разговорчивой, интересной, но ненавязчивой?! Думаю, главное в том, что она должна быть настоящей женщиной, а не соответствующей надписью в графе пол в документах. Такой, чтоб угодив всем, оставаться самой собой; такой, чтоб обнажив тело, оставаться загадочной; такой, чтобы быть желанной, но не пошлой! Я никогда не смогу соответствовать всему этому…
В клубе на занятии меня ждет «сюрприз». Едва я вхожу в помещение, в котором проходят тренировки, как Стас меня огорошивает:
– Ася, твой завтрашний выход перенесли в середину, и теперь ты будешь выступать с Лилу.
Я растерянно смотрю на мужчину, а он добивает меня следующей фразой:
– Сегодня ты должна выучить новый номер.
Растерянность сменяется шоком, и я в прострации не свожу с него глаз.
По реакции Стаса я догадываюсь, что эта необходимость, мягко говоря, тоже волнует его, и оттого совсем сникаю. Заметив мою апатию, он собирается и уже бодро произносит, успокаивая меня и настраивая на позитивный лад:
– Надо запомнить только новый порядок, а прокрутки и движения практически не изменятся.
Мы начинаем совместно разучивать последовательность знакомых элементов, и я даже вношу несколько предложений, которые поддерживает хореограф, чему несказанно радуюсь, поскольку хочу, чтобы мое выступление было максимально похоже на танец, а не на банальное срывание одежды. Ведь существует же такое понятие как Pole dance!
В конце тренировки мы прогоняем номер в зале с подошедшей Лилу для получения одобрения у Марго и прощаемся.
В гримерке, воспользовавшись нашим уединением с этой загадочной девушкой, я первым делом решаю поблагодарить ее.
– Надя рассказала мне о вашей предложенной помощи! Я очень вам благодарна!
– Но Клео передала, что помощь тебе уже не нужна, – не отрывая глаз от своего отражения в зеркале, бросает Лилу, продолжая снимать ватным диском косметику с лица.
– Да, но это не меняет моей признательности! Я очень тронута! – пытаясь передать словами свои чувства, эмоционально восклицаю я.
Губы девушки трогает едва заметная улыбка, и она, найдя мой взгляд, мягко смотрит на меня. Я, почувствовав резкую потребность воспользоваться возникшей между нами симпатией и задать ей несколько вопросов, интересующих меня, рискую.
– Что означает твое имя?!
Лилу поворачивается ко мне, скользит быстрым взглядом по моему лицу, словно сомневаясь: можно ли откровенничать со мной, и после минутного молчания отвечает:
– Ничего. У меня не слишком богатая фантазия, поэтому я просто взяла первые две буквы от имени и фамилии.
Я усмехаюсь. Оригинально.
– Давно ты здесь работаешь?!
– Второй год.
– И сколько планируешь еще работать? – атакую я новым вопросом.
Девушка, натягивая джинсы, пожимает худенькими плечами.
– Я из маленького поселка под Псковом. Приехала поступать в институт и не поступила. После сумасшествия большого города возвращаться в свою глушь, в ту нищету и безысходность, в которой я жила, я не захотела. Сначала работала продавцом, потом курьером, но этот город слишком дорогой для бездомной нищенки вроде меня, и я, случайно попав в клуб официанткой, стала учиться танцевать и теперь выступаю...
– И ты не планируешь что-то менять?!
Она поднимает на меня свои большие грустные глаза.
– Сначала думала проработаю до лета, накоплю денег, поступлю в универ и уйду. Но ничего не вышло – я не поступила… А красивая жизнь, знаешь, затягивает. Я уже не представляю себя стоящей за прилавком и получающей скромную зарплату. Запросы не те… Даже аренду квартиры мой прежний заработок не покроет…
– Но ведь…
Я прикусываю губу и не договариваю то, что хотела сказать ей, что противно собирать похотливые взгляды и чувствовать на своем теле чужие неприятные руки, но она меня перебивает:
– Стриптиз очень поменял меня: я стала смелее и женственнее, научилась заводить новые знакомства, начала лучше разбираться в людях и перестала быть стеснительной.
После ее слов я уже не хочу говорить то, что думала сказать до этого, и перестаю терзать вопросами эту скрытную девушку. Она и так неожиданно раскрыла передо мной душу и рассказала о многом. Вздохнув, однако я думаю, что точно не хочу зависнуть в подобном заведении как она. Как бы ни поменялись мои взгляды насчет того, что девочки, танцующие стриптиз, могут быть хорошими, я не представляю себя в этой профессии в будущем. Это точно не мое, и никакие большие вознаграждения не могут завлечь меня в свои сети.
Переодевшись, мы вместе выпорхаем из задней двери клуба, и я налетаю на собирающегося войти Марка. Прикосновение к этому будоражащему меня человеку, словно скачок напряжения, мгновенно выводит из строя мой мозг, приводя меня в полувегетативное состояние с полным отсутствием мыслей и движений. Остаются одни ощущения, которые вводят меня в смущение.
Однако злопамятный босс, процарапав кожу холодным болезненным взглядом, равнодушно отодвигает меня и уходит, не сказав мне ни слова и не предложив обработать антисептиком рану, нанесенную им. Я стою и, как рыба, вытащенная на берег, жадно хватаю ртом воздух, который не вдыхала в себя в его присутствии, а Лилу трогает меня за локоть и зовет:
– Пойдем.
Я киваю и, делая первый шаг в сторону, случайно бросаю взгляд на припаркованного хищника Марка, послушно дожидающегося хозяина, и снова останавливаюсь. На переднем сиденье машины сидит светловолосая девушка. Я не могу разглядеть ее лица, но мои органы чувств в лице воображения рисуют ее невероятно красивой и сексуальной. Конечно. Какой еще может быть спутница такого красавчика?! Мои мысленные зарисовки расстраивают меня, и на сердце ложится неприятный осадок, который, как маленький камушек в туфле, вроде бы и не доставляет сильный дискомфорт, но не дает о себе забыть и мешает.
Возле метро наши пути с Лилу расходятся, и я, попрощавшись с девушкой, захожу в здание метрополитена и, вставляя в уши наушники, включаю музыку погромче так, чтобы она заглушила неприятные мысли, жужжащие в моей голове, как пчелы в улье.
13 глава. Зависть.
– Зарядку не забыла? – раз в пятый спрашиваю я и стараюсь не поддаться эмоциям и не кинуться на шею маме с рыданиями.
– Нет.
– Пожалуйста пиши мне все, что будет с тобой происходить и что тебе будут говорить!
Она кивает и внимательно смотрит, словно старается вобрать в себя все мои черты. Мне начинает казаться, что мама навсегда прощается со мной, и у меня сдают нервы – я бросаюсь ей на шею и шепчу:
– Пожалуйста, будь сильной! Пожалуйста, борись! Ради меня…
Ее дрожащие пальцы касаются моих волос и нежно по ним проводят.
– Помни, что ты всегда можешь обратиться к Ване.
Отстраняюсь, на мгновение замираю, но потом выдавливаю из себя «хорошо» и нечто похожее на улыбку. Сейчас, расставаясь с ней перед операцией, я готова пообещать все, что угодно.
В кармане булькает сообщение, и мы обе понимаем, что это приехало такси.
Мама касается губами моей щеки и кажущимся спокойным тоном требует:
– Приведи себя в порядок и езжай учиться.
– Хорошо, – вздохнув, соглашаюсь я. Она вчера категорично запретила мне прогуливать пары и сказала, что сама доедет до больницы.
Мама отстраняется, берет приготовленную сумку и, бросив на меня еще один прощальный взгляд, шагает за дверь…
Не торопясь, иду по коридору и практически возле двери в гримерку слышу слова, которые как в детстве заставляют меня замереть в виде морской фигуры на месте.
– Она уже раздвинула ноги перед Марком! Я не сомневаюсь! – голос Златы звучит презрительно. Я тут же узнаю его. Его ни с чьим не перепутать! Почему-то сразу думаю, что эти неприятные слова сказаны обо мне.
Опускаю зависшую руку, приставляю ногу к ноге, но вместо того, чтобы войти и гневно посмотреть в глаза лгунье, я снова делаю то, что не делала никогда до этого – подслушиваю.
– С чего ты взяла? – улавливаю тихий вопрос Лилу.
– С того, что просто так ни одну выскочку не выставят выступать вперед опытных танцовщиц!
– Может, это Мегеровна решила! – вмешивается Надя, но блондинка категорична:
– Не смеши меня. Твоя Асаль ей самой поперек горла!
– Даже если так?! Тебе-то что! – вступает в разговор третий голос, и я узнаю, что он принадлежит Матильде.
– А то, что я не понимаю, почему она?!
– Она красивая!
– У нас все красивые!
– Тебя гложет почему она, а не ты?!
– Да! Я лучше!
– Давайте будем завидовать молча!
Я уже не разбираю, кто что сказал, что говорят дальше – в висках стучит обида. Я никого не просила передвигать меня вперед! Тем более Марка! Я слышала от Нади, что среди девочек жесткая конкуренция и новеньким танцовщицам разрешают выходить на сцену только последними, когда «старожилы» уже разобрали себе основной «контингент», но вчера моя голова была занята не этим. Я волновалась перед предстоящей маминой операцией, я пыталась запомнить, свалившийся как снег на голову, новый танец и даже не подумала обо всей этой иерархии, и ни в чем не разобралась.
Разворачиваюсь на девяносто градусов и направляюсь в сторону кабинета Маргариты. Пусть она мне объяснит причину моего быстрого продвижения.
Не дойдя пару метров до него, сталкиваюсь с женщиной в коридоре и расстроенно бросаю:
– За что вы так меня не любите?!
Мегеровна, пристально посмотрев в мои глаза, кривит губы в усмешке.
– Мне нет до тебя никакого дела!
– Зачем тогда вы перенесли мой выход и тем настроили против меня девочек?! – не отступаю я.
Она смеривает меня ледяным взглядом.
– Этот вопрос тебе надо задать не мне, а Марку Сергеевичу!
Сглатываю. Значит, это и правда Марк. Вспоминаю недавнюю его фразу, что он не хочет, чтобы я работала в клубе, и все складывается, как пазлы друг в друга.
Разворачиваюсь, начинаю двигаться в обратном направлении и слышу:
– Я хотела оказать тебе услугу, не взяв на работу. Теперь понимаешь это?!
Оборачиваюсь, снова смотрю на нее.
– Таким как ты здесь не место! – презрительно швыряет в меня женщина.
– Каким таким?
– Слабохарактерным недотрогам!
Вонзаю ногти в ладони, кидаю на Маргариту испепеляющий взгляд и молча прохожу мимо. Доказывать ей обратное нет никакого желания, тем более ноги сами уже несут меня к человеку, которому видно нравится портить мне жизнь.
Влетать в кабинет Марка без стука скоро тоже войдет в мою привычку, но стучать – это значит проявлять уважение, а это точно не то чувство, что сейчас управляет мной.
Как только мы встречаемся глазами, я кричу, снова позабыв все, чему с детства меня учила мама:
– Вы это специально сделали, чтобы я тут не работала?
Он, медленно проскользнув взглядом по моему телу, серьезно глядит на меня:
– Что?!
Меня начинает трясти от лицемерия этого мужчины.
– Вы специально сдвинули мое выступление, чтобы настроить против меня девочек?! Чтобы я не выдержала и ушла?!
Марк пронизывает меня холодом.
– Я сдвинул твой номер только потому, что он того стоит!
Горько усмехаюсь:
– Лжете!
Он направляется в мою сторону, в его взгляде опасная темнота, которая не предвещает ничего хорошего, но я уже снова безбашенная Ася, которая забыла, что такое хорошие манеры, и выплевывает правду, гнетущую ее, прямо в лицо врагу:
– Не будьте хотя бы сейчас трусом и скажите правду!
Его руки сжимают мои плечи до боли, глаза, похоже, готовы без сожаления разорвать меня на части… Я снова боюсь этого мужчину…
– Выбирай слова! – острым ножом разрезает тишину его фраза.
Мне бы помолчать, но сейчас это выше моих сил.
– Это был самый лайтовый вариант!
Марк смотрит на меня так, что мне кажется: он убьет меня, прямо сейчас, не сходя с этого места, но неожиданно вместо этого его рука оказывается на моем затылке, и его губы врезаются в мои. То, что происходит дальше, это даже не поцелуй – это месть за все брошенные в его адрес обвинения. Он жесткий, требовательный, подчиняющий… Мне кажется: у меня дрожат поджилки. Да, я вся дрожу! И самое странное, что я одновременно безумно хочу, чтобы мужчина продолжал так неистово целовать меня, и также сильно желаю, чтобы он остановился. Как так может быть?! У меня что раздвоение личности?! В одной скрывается незнакомая импульсивная девушка, опустившаяся до танцев для взрослых и слабовольно тающая от страсти, вспыхнувшей внутри как спичка, а в другой – та я, к которой привыкла – правильная, воспитанная, мечтающая найти доброго принца из сказки, который спасет от всех проблем и вернет в светлую беззаботную жизнь…
Секунды исчезают, как снежинки на ладони, а я в его руках, как пластилин, который согрели – мягкий, податливый, и утешает только одно, что ему сейчас тоже не до злодейских идей – Марк находится со мной на одной волне.
В чувство я прихожу только тогда, когда в дверь раздается стук. В одну секунду я резко отстраняю мужчину от себя, и мы, все еще тяжело дыша, внимательно смотрим друг на друга. Его глаза готовы меня съесть, даже не разворачивая из обертки, но сейчас мне нестрашно – мне стыдно оттого, что я проявила слабость и проиграла ему снова с позорным счетом, а время, как известно, не повернуть вспять. Понимая, что сейчас уже бессмысленно продолжать разговор, да я уже и не в состоянии дальше сражаться с Марком, я срываюсь и бегу к двери, едва не снеся шокированную Мегеровну, входящую в кабинет.
Вылетев в коридор, я сломя голову несусь к гримерке, терзая себя вопросом: что это было?! Находясь в водовороте еще не растворившегося возбуждения, которое, циркулируя в моей крови, стучит в сумасшедшем пульсе, мне сложно понять, почему я позволила ему прикоснуться к себе, а не оттолкнула, не посмеялась и не выиграла наш поединок?! И самое страшное, почему мне понравилось это дикое необузданное нападение?! Предварительная версия: Марк обладает надо мной необъяснимой и пугающей властью. Конечно, это не любовь, я помню это светлое, нежное чувство; то, что сейчас происходит со мной, далеко не светлое и… точно порочное…
В гримерку я вхожу, нацепив на лицо свое обычное выражение, но видно маска не слишком удалась, поскольку зависшие на мне взгляды выражают вопросы, удивление и… зависть?!
– Ты чего так поздно?! – первая нарушает тишину Надя.
– Потом.
Злата, все еще гипнотизируя меня взглядом, надменно швыряет:
– Наверно, ходила благодарить Маркушу.
Я игнорирую прозвучавшие слова, но, похоже, это еще больше ее задевает.
– Ну и как тебе его стол?! Не слишком твердый для твоей королевской задницы?! Или ты предпочла диван?!
Мы скрещиваемся взглядами, как фехтовальщицы шпагами. Я первая сдаюсь и отворачиваюсь. Второе поражение за сегодня – неутешительный результат, но я устала от вечных поединков в своей новой жизни.
– Тебе даже нечего сказать, – не останавливается стерва, и я, удостоив ее презрительным взглядом, цежу:
– Нет! Не хочу уподобляться тебе!
В меня летит убийственный ледяной взгляд и следом Злата, вскочившая со стула. Не двигаясь, жду ее приближения, но Надя опережает девушку и встает между нами.
– Успокойся и иди собирайся! – заявляет она ей.
– Злата, Клео права, давай без рукоприкладства! – пытаясь решить конфликт, примиряюще произносит Матильда.
Злата, еще раз пристрелив меня глазами, разворачивается и молча идет обратно, а я сажусь на свой стул и беру косметичку дрожащими пальцами. Я хоть и не слабохарактерная, как считает Мегеровна, но точно не привыкла жить на пороховой бочке, где в каждую минуту может начаться сражение. Как же я устала! А впереди еще целая ночь…
14 глава. Типажи мужчин.
Вхожу в палату с замиранием сердца, замечаю кровать и подхожу к ней на одеревеневших от волнения ногах.
На бледном лице нахожу дорогие глаза и улыбаюсь, и плачу одновременно, как грибной дождь. Мама силится изобразить улыбку в ответ, и мой мир начинает играть расцветающими красками. Все-таки что ни говори, я будущий врач и знаю, что медицинских манипуляций без риска не бывает, и я признаться очень волновалась, как пройдет операция, а сейчас страх, прятавшийся внутри меня, немного отпустил, и дышать стало заметно легче.
Счастлива ли я?! Не знаю. Наверно, нет. Счастье – это состояние души. Это означает чувствовать связь с другими людьми, природой… Счастье – это принимать свою жизнь и мир вокруг таким, какой он есть, а я мечтаю из него вырваться... Но сегодня определенно я чувствую радость. Ведь радость может испытывать любой даже несчастливый человек. Она, конечно, не перевернет мой мир, не сделает в мгновение ока меня счастливой, а только порадует и померкнет, как солнце в переменную облачность, выглянув, скроется в серости туч, но в любом случае в моей жизни в последнее время нет места даже этим мимолетным солнечным проблескам, и я наслаждаюсь пусть и кратковременной, но положительной эмоцией.
Подходя к зданию клуба, машинально ищу в припаркованных машинах черный BMW Марка и, не найдя его, отчего-то ощущаю разочарование. Где я оставила логику?! На каком повороте моей новой зигзагообразной жизни?! Почему вместо того, чтобы радоваться, что я не встречу этого раздражающего меня человека, я испытываю разочарование?! Отбрасываю мысли по привычке в дальний уголок своего сознания и одновременно с этим замечаю, что из черного седана выходят двое: темноволосый мужчина спортивного телосложения и... Матильда. Он заключает ее в свои объятья, и они целуются. Останавливаюсь и, как любопытная ворона, смотрю на них, пока женщина, взяв спортивную сумку из багажника, не направляется в мою сторону. Без каблуков, эротических нарядов и косметики в джинсах, кроссовках и толстовке Матильда выглядит так, что, встретив ее однажды на улице, я ни за что бы не поверила, что она танцовщица стриптиза. Да, вопреки бытующему мнению девочки, устав от яркой ночной жизни, в быту выглядят неприметно и легко теряются в толпе.
– Привет, – здороваюсь я, когда женщина практически равняется со мной.
– Привет.
Я снова бросаю взгляд на машину, в которой исчез ее таинственный спутник, и, не удержавшись, спрашиваю:
– А твой парень не против… – не договорив, я тушуюсь, осознав, что мой вопрос, как я его ни выверну, будет бестактен, но Матильда улыбается и отвечает:
– Не скажу тебе, что он в восторге, но, когда мы познакомились, он знал, чем я занимаюсь, и принял это.
– И он не хочет, чтобы ты ушла?
– Знаешь, существуют разные типажи мужчин. Типаж моего я бы назвала «друг», и он самый комфортный, деятельный, практичный! Володя уважает меня, не запрещает работать и не настаивает, чтобы я ее бросила. Он знает, что это, итак, скоро произойдет, а давить на меня нет смысла.
Смотрю на женщину. Она загадочно улыбается, а меня распирает взбудораженное любопытство:
– А какие еще бывают типажи?!
– Например, «папаша». Он много и медленно думает, и из-за этого многие могут воспринимать его как нудного, но он самый ответственный из всех типов мужчин и не поддается на женские манипуляции.
Взглянув на меня и увидев, что я заглатываю ее слова, как рыба – наживку, Матильда продолжает:
– Самый проблемный тип – это «депутат». Женщины часто ведутся на то, что он выглядит добрым и обещает помочь, но на самом деле он безынициативный и безответственный.
– Это все?! – спрашиваю я, а сама думаю, к какому типу можно отнести Марка.
Она мотает головой.
– Нет. Есть еще «модель». Ухоженный, сексуальный, модный, умеющий себя подать. Многие западают на таких мужчин, но беда в том, что он сфокусирован только на себе и не способен любить кого-то другого и заботиться о ком-то, кроме себя.
В голове тут же выстреливает: вот это точно Марк.
– Марк?! – удивляется женщина.
Я поднимаю глаза и покрываюсь пятнами. Неужели я произнесла его имя вслух?! Понимаю, что идти на попятную глупо, тем более сейчас, когда Матильда откровенничает со мной, и я киваю.
Она улыбается и снова отрицает:
– Нет. Марк, скорее всего – типаж «начальник». Он, конечно, красивый, я не спорю, но категоричный, властный, считает, что всегда и во всем прав. С ним не каждая сможет ужиться, но если к нему найти подход, то будешь как за каменной стеной, и не придется самой решать свои проблемы.
Я задумалась. Возможно, Матильда права: она и опытнее и знает его больше.
– Тебе лучше знать.
Женщина удивленно приподнимает бровь.
– А я думала тебе!
– Все, что говорила вчера Злата, – это неправда! Я вообще никогда… не обманываю.
Произнеся последнюю строчку, я снова краснею. Так было до этой всей моей новой жизни, и поспешно добавляю:
– Последнее время не всегда правда, но я очень стараюсь. Я так воспитана.
Матильда смотрит на меня снисходительно.
– Воспитание – это красивая отмазка, которую придумали люди. Многим не нравятся, когда им в лицо говорят правду! Им по душе лицемерно улыбаться тому, кого ты на дух не переносишь.
Никогда не задумывалась над этим вопросом в таком ключе и, растерявшись, даже не знаю, какие привести доводы в поддержку всему тому, чему меня учила мама.
Женщина, заметив, что я колеблюсь, продолжает:
– А вообще я не за оголтелую правду. Ну, допустим, изменила ты мужу, раскаиваешься, волосы рвешь и не в состоянии держать в себе случившееся рассказываешь. Итог – либо окажешься на улице, либо останешься, но всю жизнь твой благоверный будет попрекать тебя этим, а если промолчишь, все шито-крыто, живете по-прежнему, но главное, урок из этого ты вынесла и больше так не поступишь!
Сглатываю, такая позиция коробит нутро, но я опять не нахожусь, что ответить, и бормочу:
– Я предпочту просто не изменять мужу…
Женщина заливисто смеется и открывает ключом дверь в гримерку. Я и не заметила, как с разговорами мы дошли до нее.
Войдя в помещения, мы расходимся каждый к своему шкафчику и начинаем переодеваться. Когда я практически облачилась в форму для занятий, Матильда огорошивает меня:
– Да, кстати, забыла тебе сказать. Вчера слышала, как Марк говорил Марго, что завтра хочет посмотреть, чему ты научилась. Так что первый свой приват ты станцуешь для него.
Наверно, если бы сейчас передо мной разверзся и обрушился пол, я бы так не удивилась, как удивляюсь этим словам. Я даже лишаюсь дара речи. Просто смотрю перед собой невидящим взглядом и не знаю, что теперь делать.
Тренировка тоже проходит как в тумане. Я невнимательна, непонятлива, неуверенна, и прочие сплошные «не», поскольку в голове крутится одна единственная мысль – завтра я должна станцевать приватный танец Марку. Сначала растерявшись, я не понимаю, зачем ему вообще это понадобилось, но, потом поразмыслив, прихожу к выводу, что властный, категоричный злодей уже однажды сказал, что не хочет меня видеть в своем клубе и просто идет к своей цели. Если я откажусь танцевать, у него появится прекрасный повод без зазрения совести уволить меня, а если соглашусь... Вот тут самое сложное… Наверно, он все же уверен, что я струшу и не станцую…
Даже у мамы в больнице, в разговорах и уходе за ней, я нахожусь далеко, скорее всего, в будущем и пытаюсь просчитать возможные варианты. Завтрашний день вызывает страх до дрожи в пальцах, ведь он должен решить мое будущее… Он своеобразная точка от которой, как в компьютерной игре, расходятся разветвления в зависимости от моих поступков. И мне важно не ошибиться и продолжить «игру». Мне важно дальше продвигаться к своей цели. Я жду и боюсь «завтра» одновременно...
15 глава. Приватный танец.
Чувствую себя невероятно разбитой. Ночь выдалась непростой. Наркоз, отпуская, оголил боль, а обезболивающие уколы только приглушали ее, да и то на время. Слыша стоны мамы, я металась по палате от своего бессилия и сострадания, а под утро, когда она наконец впала в забытье и я коснулась подушки, страшные мысли об уже сегодняшнем предстоящем событии не отпускали меня из действительности в сладостные руки Морфея.
Ощущаю прикосновение к плечу и внимательный взгляд Нади.
– Ты в порядке?
Сил нет даже на то, чтобы обмануть, и я только пожимаю плечами. Собираю взгляды девочек – я снова «звезда» гримерки.
– Не волнуйся! У тебя сегодня будет тест-драйв! Потренируешься на Маркуше.
Встречаюсь глазами в зеркале с Матильдой, но растянуть губы в ответ тоже не получается.
– Чего вы с ней носитесь! – оторвавшись от своего отражения и поочерёдно смотря на девочек, вопит Злата. – Она просто комедию перед нами разыгрывает, чтобы все поверили, что она белая и пушистая и ее продвижение – простая случайность.
– Не начинай! – предупреждает Надя и снова находит мои глаза.
– Расскажи мне все правила, – наконец озвучиваю я вопрос, на который хочу и боюсь услышать ответ...
– В приватном танце доступно больше, чем в зале… – она прячет глаза и продолжает: – Гость может гладить и ласкать девушку, но без фанатизма и, главное, не доводить дело до прямого полового акта.
– Есть крайне подробное определение секса, – вставляет Лилу, внимательно смотря на меня. – А девочка должна контролировать руки гостя, его поведение и его ширинку.
– Пусть пойдет таблички изучит на стене, – бубнит Злата, но на нее не обращают внимания.
Стараясь снять мою нервозность, в разговор с шутливой интонацией вступает Матильда:
– У меня был случай, когда в комнате с джакузи я отвернулась водичку проверить, поворачиваюсь, а гость голый стоит. Пришлось уговаривать: «Котик, оденься».
После ее рассказа улыбнуться тем более не получается, и я, стараясь не расстраиваться ещё больше, вслушиваюсь в слова подруги, которая продолжает снабжать меня важной информацией:
– Есть еще определенные правила: не напиваться, не хамить и брать оплату вовремя.
– В приватах не все так страшно! – снова пытаясь своим способом подбодрить меня, говорит Матильда. – Серьезные с виду мужчины любят, когда их бьют и шлепают, бывают фут-фетишисты, а есть и те, кто приходит просто поболтать.
– А у меня был гость, который сам для меня танцевал, – с улыбкой вставляет Лилу.
Представляю, как Марк вместо меня танцует стриптиз, и неожиданно улыбаюсь. Наверно, это нервное...
– Ну вот и молодец!
– Не бойся!
Вздыхаю, складываю улыбку, убирая ее до лучших времен, и убеждаю себя, что, чтобы ни хотела я, ситуация у меня безвыходная и в любом случае мне придется пойти и станцевать ему этот чертов приватный танец.
Моя бравада тает, как мороженое от горячих губ, по мере того как я приближаюсь к VIP-комнате. Не представляю, как я смогу раздеться для Марка и позволить ему касаться моего тела… Страх дрожью прорывается из моей перепуганной души, и я нахожусь на грани истерики.
По пути, практически возле цели я нахожу глазами таблички, про которые говорила Злата. Останавливаюсь и прежде, чем идти дальше, изучаю: гладить, трогать, целовать, имитировать, получать удовольствие… Все карточки с надписями снабжены понятными рисунками видно для тех, кто туго соображает или не знает русский язык… Смотрю на другие: не совать, не вынимать, не входить, не лизать… Морщусь, отворачиваюсь и, не дочитав, иду дальше.
У нужной двери переминаюсь с ноги на ногу уже не меньше минуты и не могу заставить себя взяться за ручку, повернуть ее и войти, но, услышав рядом по коридору приближающиеся шаги, влетаю в помещение без раздумий.
Я уже была тут раньше, когда репетировала танец, и знаю, где что находится, и что мне надо делать тоже, но сейчас стою, как вкопанная, у входа и испуганно таращусь на Марка, вальяжно развалившегося на диване. Он без пиджака, в рубашке с закатанными рукавами и брюках и выглядит совершенно спокойным, чего не сказать про меня. Интимный приглушенный свет напоминает, для чего я здесь, и вводит меня в этот неуправляемый ступор.
– Так и будешь стоять?! – тихо спрашивает мужчина, и я не улавливаю в его голосе даже намека на насмешку, но видно Марк действует на меня как на быка красная тряпка, и я начинаю заводиться. Злость, проникая в кровь, распространяется по всему телу, и я перестаю дрожать и прихожу в чувства.
Никак не прокомментировав его возглас, я наконец подхожу к столику, беру пульт от музыкального центра и включаю свою любимую композицию.
Заставляю себя раздвинуть губы в заученной улыбке и бросаю на него быстрый, но вызывающий взгляд. Ты захотел приватного танца, красавчик?! Я тебе его устрою! Готовься, что из тебя пойдет пар и ты не найдешь ничего, к чему можно придраться!
Повинуясь звуку мелодии, я медленно начинаю качать бедрами и, скользнув ладонями по груди, приподнимаю волосы. Воспользовавшись своим проверенным способом, закрываю глаза и продолжаю свой первый приватный танец для своего босса.
Выполняя последнее движение прелюдии и понимая, что пора переходить к горячей программе, я немного сбиваюсь, но тут же вхожу в ритм и командую самой себе свою придуманную мантру: «не думай! не смотри!». Через несколько секунд к моим ногам послушно падает прозрачная ткань.
– Подойди ближе… – слышу охрипший голос и теряюсь от его просьбы. Я, как робот, выполняющий установленную программу, при малейшем изменении зависаю и не знаю, что делать. Растерянно поднимаю на него глаза и обжигаюсь пламенем его взгляда. В помещении становится очень жарко, и, похоже, из него выкачали весь кислород, а вдобавок к этому я снова становлюсь неуклюжей и выполняю его желание на неслушающихся и еле держащих меня ногах. Когда расстояние между нами сокращается вдвое, я опять пробую влиться в мелодию и начинаю импровизировать, но он снова сбивает меня, требовательно произнеся:
– Ближе.
Побоявшись получить новый ожог, я больше не смотрю на него, но подхожу практически вплотную. Марк берет меня за руку и тянет к себе так, что в одно мгновение я оказываюсь у него на коленях.
