Текст книги "Тяжело в учении"
Автор книги: Елена Тебнёва
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
– Это не самый приятный процесс, первокурсникам такое знать не полагается, – успокаивающе похлопал меня по плечу рыжий эльф.
– А что нам полагается? Мерзнуть ночью в обережном круге, пока остальные заняты интересным и полезным делом? – буркнула я.
– Ну почему же, – хмыкнул Лис, – найдутся занятия и поинтереснее…
Спросить, какие же именно, я не успела – из леса, сияя во мраке аки ясная звездочка, шла – нет, не так, плыла – девушка. Серебристое длинное платье нежнейшим шелком стелилось по покрытой инеем земле, светлые волосы развевались на неощутимом ветру, еле слышный смех был подобен звону хрустальных колокольчиков…
Судорожный вздох Тирха вывел меня из оцепенения. Ущипнув себя за руку и поморщившись от боли, я убедилась, что сие дивное видение видением отнюдь не является, и пихнула в бок Рэмиона:
– Ты же говорил, здесь нет моря!
– Зато есть озеро, – едва слышно шепнул он, не сводя завороженного взора с ночной гостьи.
Она ходила вдоль внешней границы обережного круга и пела. Четыре пары глаз следили за каждым ее движением: три – с восхищением, одна – с подозрением. Пело это чудо-юдо так себе, да могло и вообще не стараться – полупрозрачное платьице с лихвой окупало все погрешности вокала.
Первым не выдержал Тирх. Кажется, сбылось мое в сердцах брошенное пожелание и наша ледышка все-таки растаяла.
– Куда, придурок?! – встрепенулась я, когда парень, подскочив подстреленным зайцем, устремился прочь из круга. Одурманенный одногруппник оказался проворнее и быстрее немного подмерзшей и злой меня, и мои пальцы бессильно скользнули по рукаву его куртки, не только не остановив Тирха, но даже не задержав.
– Не горячись, – ухватившись за мой локоть, проговорил Рэмион, и в его голосе не осталось ни капли встревожившей меня ненормальной мечтательности.
– Что? – опешила я от столь внезапной перемены, переводя взгляд с медленно пятящейся в лес красотки и покорно следующего за ней дурня на явно довольных жизнью Лиса и Рэмиона и обратно.
– Каждый получает в итоге по своим заслугам, – нехорошо ухмыльнулся Рэм.
Я пораженно застыла, хватая ртом воздух. Это что же – мои друзья запросто отдали на съедение нежити человека, пусть самовлюбленного, недалекого и мерзкого, но все-таки?! И не только сами не переживают, но и мне не советуют?!
Задохнувшись от возмущения, я рванулась из цепкой хватки Рэма и едва ли не кубарем вылетела из круга. Бесстыжая девица, заливаясь мелодичным смехом и подхватив подол платья, резво углублялась в лес – меж темных стволов то и дело мелькал ее светящийся силуэт; Тирх, позабыв обо всем, не отставал от нее. Не задумываясь, я присоединилась к этому ненормальному забегу. Да, мне не нравился Тирх, чего уж там – он меня бесил, но спокойно жить, зная, что ничего не сделала для его спасения, я бы не смогла…
– Не торопись ты так, – слегка обогнав меня, на бегу посоветовал Лис.
– Недалеко осталось, – с той же странной усмешкой поддержал друга Рэм, в отличие от меня даже не запыхавшийся.
– Идите к бесам, – зло пропыхтела я, высматривая среди густеющих ветвей светлую фигурку. Они-то чего тут забыли? Полюбоваться, как Тирха грызть будут, желают? Или боятся, что и мной на десерт не побрезгуют?
Деревья расступились, и наша троица оказалась на полянке, посреди которой в свете сбросившей облачные покрывала луны таинственно сияло небольшое озерцо. На его берегу, призывно протянув руки, стояло дивное видение, к которому медленно, словно во сне, приближался Тирх. Ему оставалось сделать всего два шага, когда девица широко и радостно улыбнулась, порадовав безбашенного кавалера и невольных зрителей набором крепких и острых клыков.
– Тирх, бесы тебя за нос, хватит строить ей глазки! – укоризненно качал головой Рэмион.
– Все равно не оценит, зараза бесчувственная, – подхватил эльф, удобно привалившись к корявой березке.
– Я… не… я не!!! – старательно нарезая круги вокруг озера, попытался возмутиться Тирх.
– Береги дыхание, гений! – насмешливо посоветовал Рэм.
Я стояла почти у самой воды, прижав ладони к щекам, и не знала, что делать – ругаться или смеяться. Больно уж потешно выглядел самоуверенный дурень, улепетывающий от своей несостоявшейся любви. Любовь, сказать по правде, подрастеряла привлекательности и очарования, с гиканьем носясь за несговорчивым поклонником. И кто знает, сколько бы продолжались эти веселые гонки, если бы на очередном повороте Тирх не споткнулся… Честное слово, я не ставила ему подножку – он сам упал!
Девица оказалась на диво быстрой: стрелой подлетев к растянувшейся на бережку жертве, она оскалила острые зубки и за ворот рубахи притянула отчаянно хрипящего парня к себе. Медленно, наслаждаясь, провела носом от ключицы до виска, шумно втягивая воздух… и внезапно оттолкнула почти сомлевшего студента, прошипев нечто невразумительное, но щедро сдобренное довольно-таки обидными интонациями. Проходя мимо ошарашенной меня, она неожиданно подмигнула, крутанулась вокруг своей оси и красиво нырнула в воду. На мгновение показавшийся шикарный изумрудный хвост взметнул тучу брызг, и озерная дева исчезла, словно и не было ее вовсе.
Парни хлопнули друг друга по рукам и подошли к лежащему без движения Тирху. Показалось, что он не дышит, но нет – лорд само совершенство не только дышал, но даже пребывал в сознании.
– Надо же, не сожрала, – с притворным изумлением присвистнул Лис, пощелкав у несчастного перед глазами пальцами и добившись вялой реакции в виде едва слышного нецензурного выражения.
– Ничего удивительного, – нехорошо ухмыльнулся Рэм, пиная Тирха по сапогам. – Он не в ее вкусе. Скажем прямо, не красавец!
– Ты!.. – встрепенулась несостоявшаяся русалочья жертва, глядя почему-то на меня, скромно стоящую в сторонке. Для только что изображавшего бездыханное тело двигался он слишком резво, я от неожиданности аж попятилась.
– Не угадал, – заступил разъяренному парню дорогу Рэмион. – Не она. Я. Желаешь что-то сказать?
Рэм был старше, выше и сильнее, и у Тирха, вот незадача, не нашлось слов для изложения сути своих претензий.
– Эй, ошибка природы, – негромко окликнул Рэм куда-то рванувшего парня.
Тот застыл, словно его по макушке чем-то тяжелым стукнули. Рэмион в два шага преодолел разделявшее их расстояние и что-то ему сказал. Тихо, очень тихо, самый острый слух не разобрал бы… Но зря я, что ли, ночами зубрила общую магию?!
– Я зла не помню. Я его записываю. Вырезаю на лбу тех, кто имел глупость причинить это самое зло мне либо моим друзьям. Надеюсь, мы друг друга поняли.
Что ответил Тирх и ответил ли вообще, я уже не слышала – щеки залило жаром, а в ушах часто-часто застучала кровь. Я еще не привыкла к тому, что кто-то решает за меня мои проблемы, и от этого было и неловко, и радостно.
– Я прослежу, – подмигнул нам Лис и бесшумной тенью скользнул вслед за ломанувшимся в лесок обиженным Тирхом. Правильно, нельзя его одного оставлять, может, здесь из неприличной нежити не только русалки с развитым чувством юмора водятся…
– Аллианна, ты умничка, спасибо тебе огромное! – с улыбкой проговорил Рэм, склонившись к мерцающей поверхности озера, и показалось, что в толще воды мелькнуло смеющееся девичье личико.
– Рэмион, ты же обещал… обещал его не трогать! – Вопреки словам, я была в восторге, и пылающие щеки с сияющими глазами выдавали меня целиком и полностью.
– Обещал, – серьезно кивнул Рэм, повернувшись ко мне. – И выполнил это обещание.
– Но… – растерялась я.
– Я его и пальцем не тронул, если ты не заметила, – лукаво улыбнулся друг. – Кто же виноват, что он такой неловкий… и его девушки, даже давным-давно мертвые, не любят?
В Школу мы вернулись перед рассветом, уставшие, вымотанные, но довольные. Разумеется, последнее не относилось к Тирху, который всю обратную дорогу хранил задумчивое молчание и то и дело нервно вздрагивал. Мастер Ривенс, устроивший нам за отлучку грандиозную головомойку и пообещавший никогда более не брать на практику нашу компанию в полном составе, выдохся где-то на полпути, а потому перед Школой махнул на нас рукой и с независимым видом удалился в учебный корпус – наверняка в лаборатории, изучать что-то, заботливо обернутое в ткань и интригующе торчащее из неплотно закрытой сумки. Что именно нашел Лион в развалинах – кроме вытьянки, кою они с Грошеном успешно упокоили, – он не сказал, но надеюсь, это не какой-нибудь миниатюрный вампир.
Несмотря на усталость, уснуть я так и не смогла. Долго ворочалась в кровати, прислушиваясь к размеренному дыханию Ланки, пялясь в потолок и даже считая прыгающих через сплетенный из колючей проволоки заборчик козлов с розовыми бантиками на рогах. В окно заглядывала сырно-желтая луна, приглашая на прогулку, и я поддалась ее зову. И не пожалела…
Действительно, разве безуспешные попытки нагнать сбежавший сон могут сравниться с тем зрелищем, которое открылось мне, едва я свернула на тренировочную площадку? Искрящийся в лунном свете снежок устилал землю, словно дорогой восточный ковер, и по этой сказочной арене кружились двое.
Они двигались быстро, плавно и красиво, будто в танце, и их партнершами были невидимые обычному глазу тени, послушно повторяющие все их движения, откликающиеся на любой их порыв, малейшее желание, позволяющие вести… и не ошибаться. Тончайшие ниточки силы переплетались на эфесах мечей, которые воспринимались неотъемлемой частью тела, продолжением руки, силы, воли…
В сонном морозном воздухе то и дело раздавался едва слышный звон встретившихся клинков.
Я стояла за столбом, к которому обычно крепились мишени, и, невидимая со стороны площадки, могла насладиться боем в полной мере. На уроках фехтования нас пытались научить различным стойкам и приемам, но их названия упорно вылетали из моей головы сразу же после того, как туда попадали, из-за чего эти самые уроки представлялись бесконечной пыткой. О практике речи пока не шло – и слава всем известным богам, потому что меня терзали смутные сомнения насчет моей совместимости с каким-либо колюще-режущим оружием. Однако это не мешало с восторгом следить за происходящим на площадке, где две тени двигались как одно целое под пение изредка сталкивающихся клинков, плетущих поистине завораживающее кружево смерти.
В какой момент на площадке остался лишь один из бойцов, я не заметила, хотя и могла поклясться, что глаз с них не спускала.
– Можно считать, что я выполнил свое обещание? – спросил он, и мне отчетливо послышалась и радость завершившегося боя, и довольная улыбка.
– Как ты меня заметил? – не удержалась от вопроса я, выходя из своего укрытия.
– Ты слишком громко сопишь, – рассмеялся Рэм, но обижаться я и не подумала – меня больше занимал его меч, который он все еще держал в руке. Заметив мой жадный взгляд и трясущиеся ручки, друг обреченно вздохнул и протянул оружие, в которое я тотчас же вцепилась, как в величайшую драгоценность.
Подобные мечи раньше видеть мне не доводилось. Прямой обоюдоострый клинок, длинный и неширокий, отливал лунным серебром; у основания раскинул крылья искусно выгравированный сокол. Округлая рукоять из твердого темного дерева, перевитая полосками грубой кожи, удобно легла в ладонь, которую надежно защищала необычная гарда, похожая на сплетенную из множества стальных завитушек корзинку. Ко всему прочему, меч был легким, что меня немало удивило.
– Особый сплав, гордость и секрет эльфов, – усмехнулся Рэм, наблюдая, с каким изумлением я размахиваю оружием.
Изящности в моих движениях не было и в помине, и я поймала себя на невольной зависти к Рэмиону, в руке которого меч казался ее продолжением, а не чужеродным предметом.
– Не расстраивайся, – приободрил Рэм, когда я со вздохом вернула ему оружие. – Опыт – дело наживное. Если оно тебе действительно надо.
– Не надо, – подумав, все-таки признала я. Легкий-то он легкий, да вот долго им не помахаешь – раньше руки отвалятся.
– Это с какой стороны посмотреть, – раздался задумчивый голос, и я запоздало вспомнила, что бойцов было двое.
Да если бы я знала, кто противник Рэма, унесла бы отсюда ноги еще до окончания тренировки!
– Полагаться только на магию – беспечно и глупо, а потому владение оружием лишним не будет, – явно что-то решив за меня, жизнерадостно заключил мастер Ривенс.
Я нервно икнула и инстинктивно шагнула назад, словно готовясь к бегству.
– Завтра подберем тебе подходящее оружие и начнем тренировки, – добил меня ничего не заметивший Лион.
– Но завтра же выходной, – с робкой надеждой возразила я.
– Тем лучше – будет больше времени. И вообще, самосовершенствование не подразумевает никаких поблажек и выходных! – с неистребимым оптимизмом заверил наставник, окончательно убедив меня в том, что ночные прогулки приносят гораздо больше вреда, нежели пользы.
Боги милостивые, ну за какие грехи вы послали на мою голову этого одержимого?!
Я прекрасно сознавала, что отказаться от занятий не получится, ведь в этом случае даже смерть не сможет считаться достаточно уважительной причиной неявки на тренировку, а потому заставила себя вежливо улыбнуться и кивнуть, тем самым расписавшись в собственном бессилии изменить ситуацию в свою пользу.
Что ж, я хотела практики – я ее получила, а уж в какой именно мере – кого это волнует? Вот уж поистине – будьте осторожны в своих желаниях, еще неизвестно, чем обернется их исполнение!
Глава 20
ПРИМЕНЕНИЕ НЕМАТЕРИАЛЬНЫХ СУЩНОСТЕЙ В СТУДЕНЧЕСКОМ БЫТУ
Духи есть существа опасные и зело злобные, и вызов их, как правило, не сулит ничего хорошего неопытному заклинателю.
Пособие начинающего некроманта
Начало новой учебной седмицы вышло на редкость неудачным: в расписании стояло всего две пары, но зато – по некромагии, а это, учитывая любовь наставника к практическим разъяснениям, означало, что тихо-мирно отоспаться не получится. Выходного у меня не было. Вместо него пришлось демонстрировать мастеру Ривенсу свои сомнительные успехи в фехтовании, потом – внимательно слушать, смотреть и повторять движения, после – отрабатывать полученные знания, а ближе к вечеру я оказалась в целительском покое, потому что, говоря о своей полной несовместимости с оружием, не шутила. Рана была неглубокой, но нога болела, а ночью к ней присоединились настрадавшиеся за день мышцы. Ничего удивительного, что утром я чувствовала себя настоящей развалиной. Странное на запах и вкус зелье, которое заставил меня выпить сердобольный Лис, неожиданно помогло, однако общая усталость и недовольство жизнью не исчезли, что я с готовностью и демонстрировала, даже не думая повторять за покорными судьбе однокурсниками пассы очередного сложного заклинания защиты. Вместо этого я, подняв воротник куртки, ковыряла мыском сапога подмерзшую корочку снега и пыталась не зевать совсем уж откровенно. Чуть ли не впервые было совершенно безразлично, как отреагирует на мое вопиюще неподобающее поведение Ривенс, и отреагирует ли вообще…
– Виорика, не желаете ли присоединиться к нашим занятиям? – Голос заметившего-таки мое пренебрежение к защитным заклинаниям Лиона просто сочился медом, что, вопреки ожиданиям, немного меня взбодрило.
– Не особо, – осторожно ответила я, с подозрением взирая на хмурого наставника, который тоже выглядел невыспавшимся и не очень добрым. Я с изрядной долей злорадства понадеялась, что это сказались вчерашние прыжки с мечом – не одной же мне мучиться, в конце-то концов!
– И отчего же вы столь категоричны в своем нежелании приобщиться к предмету сегодняшнего урока? – Тон преподавателя стал опасно сладким, и не будь я так вымотана и раздражена, то непременно прекратила бы бодаться с Лионом – мне ли не знать, у кого из нас больше шансов на победу?
– На других занятиях мы вначале подробно знакомимся с теорией и лишь потом приступаем к практике! – выдала я давно выстраданную мысль, причем не только свою.
Лис, помогавший мастеру на этом занятии, за спиной Лиона делал какие-то малопонятные отчаянные знаки; Ланка же, верная самоотверженная подруга, решительно встала на мою защиту:
– Мастер, но ведь Виорика правду говорит! Например, на травоведении…
Поймав особо задумчивый взгляд Ривенса, Лантэлия осеклась и шагнула назад, вжавшись в меня спиной, как в каменную стену. Я в свою очередь пыталась слиться со снегом – хотя бы цветом лица, ибо вид Лиона не сулил ничего хорошего… «Зря, ох зря!» – вопиял нежданно-негаданно объявившийся здравый смысл, и в кои-то веки я была целиком и полностью с ним согласна.
– Значит, вам захотелось теории? – неожиданно дружелюбно, я бы даже сказала – ласково, начал мастер.
У меня мурашки по коже в разные стороны прыснули, но я все же нашла силы на короткий судорожный кивок. Лис закатил глаза и хлопнул себя по лбу, но я уже и без него поняла, что совершила величайшую ошибку, посмев что-то доказывать конкретно этому злобному некроманту.
– Что ж, – радушно улыбнулся чародей, и Ланка, не сдержавшись, клацнула зубами, – не смею противиться похвальному рвению… Виорика, Лантэлия, ступайте в свою комнату и ждите меня!
Четко развернувшись, мастер зашагал по направлению к Школе. Неуверенно переглянувшись, мы с Ланкой обреченно поплелись за ним.
– Дурочки! – припечатал вослед Лис, и негодование в его голосе мешалось с откровенным сочувствием.
Удивительное дело, но ждать нам с Ланкой не пришлось. Когда мы, нога за ногу, добрались до комнаты, за столом уже сидел Лион, непривычно радостный и улыбающийся. Я украдкой постучала по двери, Ланка изобразила что-то вроде отгоняющего злых духов знака, но, вопреки чаяниям, Ривенс не развеялся туманом. Тоскливо вздохнув, мы с подругой застыли у порога, с подозрением поглядывая на высоченную стопку лежащих на столе книг. Еще утром оной здесь не имелось. Переведя взгляд с толстых фолиантов на сияющего Лиона, я начала догадываться о причинах его полного счастья…
– Ну что же, девочки, сегодня вы меня порадовали! – довольно ухмыльнувшись, провозгласил Ривенс. – Столь искреннее рвение слишком редко, и ваша любовь к учебе – как бальзам на учительское сердце!
У меня нестерпимо зачесалась правая пятка. Ланка нервно теребила рукав, исподлобья наблюдая за мастером. За ее спиной я незаметно стряхнула сапог и со смаком почесала пятку о косяк. Косяк, старый и зазубренный, сердито скрипел и царапал кожу. Пятка продолжала чесаться.
– А потому вы достойны награды! – невозмутимо вещал Лион. – А лучшей наградой для тех, кто жаждет знаний, являются эти самые знания. Я предлагаю выполнить письменную работу. Вопросы, представленные в ней, основываются на изложенной в сих книгах теории. Дня вам будет более чем достаточно. Если же нет – что ж, я готов предоставить дополнительное время. – Не обращая внимания на наши вытягивающиеся лица, Лион невозмутимо встал и, отодвинув нас в сторонку, открыл дверь. Смерил задумчивым взглядом валяющийся в уголке сапог, переключил внимание на поджимающую босую ногу меня – и, усмехнувшись, добавил: – Да, еще… Полагаю, ваше стремление к знаниям столь велико, что вы не пожелаете покинуть своей комнаты до того, как выполните задание. Я не ошибся? – до отвращения бодро закончил Лион, с явным удовольствием глядя на наши побледневшие лица. – Что ж, девушки… Успехов!
– Кровопивец! – простонала я, едва за Ривенсом захлопнулась дверь.
Ланка молча кивнула.
Рядом с горой книг лежала стопка бумаг, испещренных заковыристым почерком мастера. Задание, которое нам предстояло выполнить в ближайшие сутки.
– Виорика… – пришибленно протянула Ланка, с ужасом взирая на стол. – Что это?!
– Книги, – кратко ответила я, водя пальцем по обложке самой верхней. Фолиантов, кстати, было всего-навсего четыре, но малое количество они изрядно окупали непомерной толщиной. – Та самая теория, на которую мы нарывались на сегодняшнем занятии…
– Да ничто на свете не стоит таких страданий! – решительно заявила подруга, демонстративно скрещивая на груди руки. – Пусть Лион хоть что делает, но я не стану это читать!
Я тяжело вздохнула. В отличие от Лантэлии, которой действительно нечего было терять в случае неповиновения – ну, может, кроме задушевного разговора с мастером Остромыслом, – меня ждали исключение, папенька и… О последнем я постаралась не думать, но оно все равно подумалось. Я вздрогнула, мгновенно испытала прилив трудового энтузиазма и схватила верхнюю книгу, горя желанием прочесть ее всю от корки до корки, а потом пересказать содержание Лиону – слово в слово. Ланка диковато покосилась на меня, с ногами забравшуюся на кровать и с головой погрузившуюся в чтение. Эх, знала бы подруга, что мне светит в случае неудачи!.. Впрочем, уже к концу третьей страницы я поняла, что это читать невозможно. Кто бы это ни писал, он явно не относился к разумным существам, являясь существом заумным. Интересно, он сам-то хоть понимал, что именно написал?! Продираясь сквозь витиеватые фразы, не имеющие отношения к теме описания и размышления, от которых мозги свернулись бы в трубочку даже у ко всему привыкшего философа, я решила: оно того не стоит. Потому как, если я прочту до конца, то все равно не смогу выполнить задание наставника – по той простой причине, что свихнусь. А это меня ни в коем разе не устраивало…
Отложив – под радостным Ланкиным взглядом – в сторону мозгодробительный манускрипт, я принялась размышлять, как можно с наименьшими потерями выйти из сложившейся ситуации, чтобы и волки были сыты, и овцы целы… В смысле чтобы и Лион был доволен, и наши с Ланкой мозги остались при нас.
Мысли, изрядно потрепанные в неравной битве с высоким штилем неизвестного автора, никак не хотели выдавать нужный результат. Взгляд, следуя им, рассеянно скользил то по Ланке, нервно кусающей губы и украдкой, с сомнениями посматривающей на зловещие книги, то по этим самым книгам, темной громадой нависающим над столом, где расположилась стопочка поскромнее – бесовы вопросы, заботливо составленные Лионом. Эх, сказала бы я, где видела такую заботливость!.. Взяв себя в руки, я вновь, уже с большим интересом, посмотрела на книги, среди которых затесался тоненький томик «Гаданий и суеверий». Выдернув его из угрожающе накренившейся стопки, полистала страницы, не особо внимательно разглядывая заголовки и рисунки. Одновременно с этим в голове прояснялось, призраки зверски завернутых фраз и завязанных в узлы выражений постепенно бледнели, давая простор пришедшим в себя мыслям.
По идее, знать ответы на столь изощренные вопросы могли не только заумные толстенные фолианты, покрытые пылью веков и пропитанные потом и кровью предыдущих учеников, но и опытный некромант. Но, увы и ах, вряд ли Лион воспылает к нам сочувствием и пожелает помочь, а других добродушно настроенных некромантов на данный момент в Школе не водилось – не к мастеру Малику же идти на поклон, в самом деле?! Та-а-ак… А это мысль! Я заложила пальцем наиболее интересную картинку «Гаданий» и довольно улыбнулась. Если нельзя заручиться поддержкой живого некроманта, то можно воззвать к совести и состраданию давно почившего!
Когда я изложила свои соображения Ланке, подруга как-то странно позеленела и выразительно повертела пальцем у виска. Я обиделась и напомнила ей о том, что живой наставник будет похуже любого бесплотного духа, потому как последнего хоть изгнать можно, а вот Лиона… Ривенс не успокоится, пока не получит выполненное задание – или же два трупа измученных донельзя учениц. Лантэлия впечатлилась и безропотно принялась готовиться к ритуалу.
Для нашей задумки требовалось два зеркала, большое и поменьше, темнота и свечи. С темнотой обстояло проще всего – нужно было дождаться ночи. С остальным пришлось повозиться… В запасах Ланы нашлась лишь одна свечка, и та оплавленная настолько, что на нее было жалко смотреть, не то что зажигать. Вздохнув, я отправилась к парням, в надежде разжиться у них хотя бы парой свечей. Естественно, по коридорам я продвигалась с величайшими предосторожностями, дабы не попасться на глаза Лиону.
Хвала богам, обошлось: Ривенс, мерещившийся за каждым углом, так ниоткуда и не выскочил.
В мужском крыле царила умиротворяющая тишина. Не иначе добрая половина учеников улизнула в город, оставив недобрую тихо завидовать более смелым (или попросту наглым) коллегам и корпеть над домашним заданием. Вечер неспешно вливался через приоткрытые окна, любопытный ветерок покачивал новые занавески, влажный после мытья пол блестел чистотой. Я потопталась на площадке, с сомнением покосилась на свои сапоги, но все же тщательно вытерла их о половичок, решив, что чужой труд стоит уважать.
Быстренько, на цыпочках, я добежала до нужной двери и отстучала условленный ритм. Дверь распахнулась почти сразу, словно меня здесь давно ждали, и я отшатнулась, едва не поскользнувшись на влажных досках.
– Рэм, чтоб тебя!..
– Ты чего шарахаешься? – хмыкнул парень, втянув меня в комнату.
– Игра света, тени и воображения, – нервно хихикнула я. – На мгновение почудилось, будто ты – это Лион…
– Тьфу-тьфу! – суеверно отмахнулся Рэмион. – Странное у тебя воображение, Виорика, если ты в каждом встречном Ривенса видишь! Влюбилась, что ли?!
Я возмущенно булькнула и в ужасе уставилась на друга. Нет, столько глюкогона я не выпью! Определенно. Судя по всему, сия мысль отчетливо проступила на моем лице, по крайней мерю, вредный Рэм не стал развивать эту жуткую тему.
– А, вот и любители теории пожаловали! – послышался из угла комнаты ехидный донельзя голос Лиса. Приглядевшись, я заметила его, лежащего под каким-то агрегатом непонятного назначения и увлеченно копающегося в нутре этого чуда инженерно-магической мысли. – Что, неужто все прочитали?
– Судя по качеству преследующих Виорику глюков – да! – не преминул вставить Рэмион.
– Я вообще-то за помощью пришла! – неожиданно даже для самой себя обиделась я. – А вы… – Махнув рукой, я развернулась к двери.
– Да стой ты, – досадливо хмыкнул Лис, отрываясь от своего занятия и вытирая руки чистой тряпочкой. – Ну, что там у тебя?
Я мигом приободрилась и присела на предложенный раскаявшимся Рэмом стул.
– Свечи у нас есть, – кивнул Лис, выслушав просьбу. – Восковые, длинные, качественные – то, что нужно. А вот зеркала… – Парень задумчиво почесал кончик носа, на котором набухала свежая царапина, и задорно подмигнул: – Будут тебе зеркала!
Зеркало, как Лис и обещал, было. В полтора моих роста, широкое, блестящее, в кованой тяжелой раме. Подозрительно знакомое… Ланка опознала его первой и застонала, с ужасом воззрившись на сияющего Лиса.
– Что не так? – насторожилась я, перехватив панический взгляд подруги. – Лис… Ты где зеркало взял, а?
– Где взял, там уже нет, – еще шире улыбнулся рыжий.
– А где конкретно его нет? – накрепко заело меня. В голове крутилась навязчивая мысль, что просить о помощи парней было не самой лучшей идеей.
– Да в кабинете Остромысла его нет! – не выдержав, рявкнула Ланка.
– Ты что, стащил зеркало у директора?! – вытаращилась на смутившегося Лиса я.
– Одолжил, – поправил он. – Завтра утром верну! И вообще, сами же просили – большое и качественное! А теперь недовольны… Мне его что, прямо сейчас назад нести?
– Да! – сверкнула глазами непреклонная Лана.
– Нет! – одновременно с ней возопила я.
– Ардэниодирниэль! – строго воззрилась на возлюбленного подруга.
– Лис! – умоляюще сложила руки я.
Бедный парень перевел взгляд с возмущенной Ланы на меня и обратно, а потом, досадливо тряхнув длинной челкой, почти выбежал из комнаты, предоставив нам самим разбираться друг с другом. Я тихо хихикнула и победно уставилась на обиженно надувшуюся Ланку.
– Не злись, – примирительно сказала я, – в конце концов, он сделал это ради тебя!
Подруга недоверчиво фыркнула и скрестила руки на груди. Я пожала плечами и осторожно погладила раму, подумав, что круг возможных неприятностей неуклонно расширяется.
Зеркало поменьше принес Рэмион. Спрашивать, откуда он его взял, ни я, ни Лана так и не рискнули.
К полуночи все было готово. Нам предстояло банальное зеркальное гадание на суженого, слегка подправленное и усовершенствованное. Мною.
– Что за ересь?! – подивилась Ланка, пробежав глазами по клочку бумаги, над коим я корпела минут десять, сосредоточенно грызя перо.
– Заклинание, – с гордостью пояснила я.
Глаза Ланки стали круглыми, и я испугалась, что таковыми они и останутся – уж слишком часто в последнее время принимали столь непривычную форму.
– Бред, – безжалостно припечатала подруга.
– Сойдет, – отмахнулась я. – Главное здесь – творчески подойти к процессу…
– Куда уж более, – проворчала Лана, возвращая бумажку.
Я пожала плечами, скомкала ее и, не целясь, бросила в мусорное ведро. Как ни странно, попала. Потом мой взгляд устремился на зеркала. Большое, «одолженное» у Остромысла, мы аккуратно прислонили к стене рядом с дверью, напротив окна. С установкой зеркала поменьше, которое нам притащил Рэмион, оказалось сложнее. Мы подпирали его то сзади, то с боков, но оно не желало стоять ровно, кренясь и портя общую картину. Наконец мне это надоело, и я прилепила зеркало заклинанием прямо к полу. Получилось то, что надо, и мы, чрезвычайно довольные, быстренько установили свечки между зеркалами, пользуясь, дабы не тратить времени, «клейким» заклинанием.
– Красота! – оценила Ланка. – А кто будет проводить обряд?
В голосе подруги отчетливо скользнули панические нотки.
– Что ж, – самоотверженно выступила вперед я, – идея моя, стало быть, и воплощать ее тоже мне…
Ланка не смогла скрыть вздоха облегчения, но устыдилась и покраснела. Я же посоветовала ей залезть на кровать и не мешать, благо полночь не за горами. Самое некромантское время, ага. Я удостоверилась, что подруга выполнила распоряжения; глаза Ланки таинственно поблескивали в темноте, неотрывно следя за моими действиями. Усмехнувшись, я стянула с себя одежду, поколебавшись, все же оставила длинную нижнюю рубашку, рассудив, что нечего перед незнакомым духом нагишом расхаживать. Распутала косу, тщательно причесала волосы, спохватившись, стащила позабытые было носки. Пол оказался холодным; пальцы ног немедленно отозвались противной ломотой, по голым коленям хлестнула упругая волна сквозняка. Недовольно дернув плечами, я бросила на пол штаны и опустилась на них, устроившись так, чтобы видеть поверх маленького зеркала отраженный коридор в бесконечность. Кроме коридора в темных глубинах на мгновение мелькнуло бледное лицо с горящими глазами, обрамленное белесыми волосами. Не успев испугаться, я сообразила, что сей кошмар является моим отражением. Сердце, ухнувшее было в пятки, робко вернулось на место, стыдливо отсчитывая мгновения. В комнате стояла тишина, прямо-таки мертвая. Ланка, кажется, даже дышать перестала, и я поймала себя на том, что тоже задерживаю дыхание. Одернув подол, чтобы прикрыть замерзшие коленки, вновь уставилась в глубины Зазеркалья. Чутье подсказывало: пора. Вот он, долгожданный колдовской миг, когда любые чары усиливаются стократ – стоит только пожелать…
