Текст книги "Змиулана - красавица или чудовище? (СИ)"

Автор книги: Елена Соловьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Соловьева Елена Дмитриевна
Змиулана – красавица или чудовище?

Глава 1

Нет таких качеств, которые целиком и полностью господствовали бы в нас.

Мишель де Монтень

Велес, покровитель мудрости и знаний, пребывал в беспокойстве. Он каждодневно следил за деяниями детей своих, населяющих мир яви. Больно ему было, тягостно: черные тучи окутали потомков, злые дела проникли в сердца их и умы.

Пред ним, отраженная в зеркальной глади океана жизни, застыла вечность. Менялись эпохи, поколения, – они пробегали мимо, порой, не оставляя следа. Мелькали, будто узоры в калейдоскопе времен.

И только люди оставались прежними. Все те же чаяния одолевали их, все те же страсти руководили поступками. Ничего не менялось. Почти ничего...

Всегда отыскивался тот, кто мог повернуть время вспять; ценой собственной жизни возвратить людям мудрость; наставить и повести за собой. Таких смельчаков один на миллиард, но способен он на многое. Тому виной извечная магия жизни, неизменный закон мироздания.

И вот, перелистывая страницы бытия, Велес нашел Его – того, на кого указала судьба.

– Жалкий человек, совсем никчемный, – раздосадовано покачал головой бог. – Как возвести в душе такого храм истины?

Могучим перстом Велес еще раз пробежался по книге времен: не обманулся ли он? Но нет, то была не ошибка.

– Эй, помощники! – зычным голосом прикрикнул покровитель страждущих.

На зов явилось бесчисленное воинство: домовые и лесовики, банники и полевики, духи нави и слави, – все прибыли, никто не потерялся.

– Видите того человека? – Велес указал на зеркало, в котором отображался лик мужчины. – Он будет!..

Помощники подивились увиденному, но перечить грозному богу не посмели.

– Вот вам свиток – передайте дочери моей, Змиулане, – распорядился Велес. – Путь готовится: уже скоро!

Бесплотная рука лесного духа смиренно приняла послание, надежно упрятала за невидимой пазухой.

– А это, – Велес передал еще один свиток, – отнесите гамаюн-птице: и ее час пробил!

Когтистая лапка кикиморы-веселушки недоверчиво притронулась к пергаменту, а потом сжала так, что хрустнули тонкие костяшки пальцев.

– Ступайте! – объявил Велес. – Несите добрую весть в мир яви!

Грозный, но справедливый бог откинулся в глубоком кресле: он выполнил свой долг. Осталось ждать и верить в то, что судьба не ошибается никогда...

Имя Дмитрия Селиванова знал каждый житель Ярославля, и у всех оно ассоциировалось с деньгами, властью и успехом. В свои неполные тридцать четыре года, этот мужчина достиг немалых результатов: ему принадлежали два крупных развлекательных центра, сеть аптек, а также множество торговых площадей, сдаваемых в аренду. Все, к чему прикасалась рука бизнесмена, работало и приносило огромные доходы.

Его уважали и боялись одновременно. Мужчины считали Селиванова примером для подражания и всячески старались завести с ним дружбу. Женщины боготворили: любая из них, уже после минутного знакомства, готова была продать душу, лишь бы оказаться в числе его любовниц. И дело вовсе не в привлекательной внешности Дмитрия и не в его туго набитом кошельке. Этот человек располагал к себе любого, обладая воистину магическим магнетизмом.

Такое положение вещей вполне устраивало Селиванова, привыкшего всегда и во всем добиваться свое цели. Горе тому, кто вставал на его пути. И способ не важен: подкуп, угрозы, шантаж – все шло в ход; ни нормы законодательства, ни нормы морали не имели особой ценности для Дмитрия. Он все сносил на своем пути. Точно смерч, налетал стремительно и беспощадно.

Благодаря большим деньгам и связям, Селиванов был завсегдатаем светских раутов: его охотно принимали везде. Если на мероприятие прибывал Дмитрий, то оно имело грандиозный успех.

Как раз сейчас Селиванов возвращался с очередной вечеринки, посвященной созданию нового благотворительного фонда. Он прибыл к особняку на такси в компании высокой стройной блондинки.

Всю дорогу девушка улыбалась и томно прижималась к боку спутника. Она не слышала фраз, произносимых Дмитрием, а была счастлива только лишь от того, что подцепила такого мужчину.

Дмитрий галантно распахнул дверь авто и предложил даме опереться на его руку.

Девушка всем телом ощущала близость торжественного момента и слегка дрожала, поднимаясь по высоким ступеням особняка. Ей были не в новинку роскошь и великолепие, но в мыслях барышни проносились образы их с Дмитрием дальнейшей совместной жизни, приводившие все ее существо в трепет. Она не считала себя ни легкомысленной, ни развратной, но что-то в облике Селиванова заставило ее согласиться на предложение "заскочить в гости".

Дмитрий помог спутнице скинуть с плеч соболиное манто и проводил ее в гостиную, где расторопная прислуга уже накрыла стол, включила музыку и зажгла свечи, создав романтическое настроение.

– Прошу, – сказал Селиванов, пододвигая для девушки резной стул, созданный по образцам эпохи ренессанса. – Насладись моим скромным угощением.

Он хлопнул в ладоши, и девушка в белом переднике внесла на подносе фрукты, ломтики сыра и шоколад. Ко всему этому прилагалась бутылка изысканного вина и шампанское.

– Что ты предпочтешь? – спросил Дмитрий у девушки. – Вино или шампанское?

Слегка порозовев от смущения, кокетка указала наманикюренным пальчиком на ведерко со льдом, где охлаждалась бутылка Кристал брют.

Дмитрий похвалил ее выбор и разлил шампанское по бокалам.

– Кажется, ты говорила, что недавно прибыла из Парижа? – напомнил он девушке разговор, начатый еще в такси.

Жеманница утвердительно кивнула и стала рассказывать о том, как принимала участие в показе моделей от известного кутюрье. Она с упоением перечисляла наряды, в которых щеголяла по подиуму, описывала присутствовавших гостей и других девушек.

Между тем шампанское все убывало, а сознание начинающей модели все больше заволакивала приятная легкая пелена.

Дмитрий сидел неподвижно, игриво касаясь длинного локона девушки. Он выглядел так, словно с интересом слушает повествование, и умело вставлял немногочисленные реплики. Но слова пролетали мимо него, как назойливые мухи, не оставляя в памяти и следа.

Селиванов пристально смотрел на это юное создание, увлеченное рассказом. Ласкал и гипнотизировал девушку взглядом. От мягкого локона его ловкие пальцы перебрались к розовой раковине уха, прикоснулись, вызывая дрожь желания в юном теле обольстительницы. Дмитрий уже знал, что девушка полностью в его власти.

Он придвинул свой стул ближе; одной рукой обхватил прелестницу за талию – другая оказалась на ее округлом колене. Поднес губы к нежной девичьей шее, обогрел ее своим теплым дыханием. Его твердый язык нащупал пульсирующую вену, прошелся по ней, оставляя за собой влажный след.

Стая мурашек пробежала по телу девушки, рождая в ее груди томление – верный признак нарастающего желания.

– Ты позволишь мне поцелуй? – шепнул Дмитрий, заранее предвидя ответ.

Девушка кокетливо улыбнулась, прижалась теснее.

Селиванов провел ладонью по подбородку барышни, приподнял его. "Пора кончать с разговорами, – подумал про себя Дмитрий. – Не за этим я притащил к себе эту вертихвостку!"

Он впился губами в трепещущие от его настойчивости уста, порабощая их, подчиняя собственной воле. Язык Дмитрия прошелся по губам девушки, вынуждая их разомкнуться. Жало его рта вторглось в сладкое убежище, дразня и завораживая, приглашая откликнуться на затеянную им игру.

Девушка сладко вздохнула, почти теряя сознание от удовольствия. Ноги ее стали ватными – прелестница окончательно капитулировала, сдавшись на волю победителя.

Дмитрий поднял свою добычу на руки и вместе с ней поднялся на второй этаж. Миновал хозяйскую спальню и прошел в гостевую; сгрузил доверчивую ношу на широкую кровать, застеленную шелковыми простынями.

Опытные слуги заранее разожгли камин и задернули шторы, сделав все так, как любит Дмитрий. Домашний персонал прекрасно помнил, чем заканчиваются подобные встречи и что последует за долгой ночью, наполненной страстью.

Дмитрий не спешил: с присущей ему последовательностью он раздел девушку, не забывая приласкать обнажающиеся места.

Прелестница выгибалась навстречу его умелым рукам и сладко постанывала, прикусывая пухлую губку. Взор ее покрылся поволокой; она не могла разговаривать и едва дышала от возбуждения.

Дмитрий криво усмехнулся – легкокрылая бабочка нашла огонек, который вскоре сожжет ее дотла. Не спеша снимать с девушки кружевные трусики, он по-хозяйски положил свою ладонь на трепещущее лоно: почувствовал влагу, насквозь пропитавшую тонкую ткань. Его указательный палец отыскал самое чувствительное место и слегка надавил на него.

Девушка глухо застонала. Распахнула глаза, моля о продолжении.

Палец Дмитрия принялся совершать круговые движения, вынуждая девушку всхлипывать и извиваться. Он все продолжал и продолжал, неумолимо подводя партнершу к финалу.

Когда страсть девушки достигла апогея, рука его замерла, а потом одним резким движением сорвала кружевные трусики, обнажая ставшую алой плоть.

Селиванов самодовольно усмехнулся. Наслаждаясь действом, он сложил вместе два пальца, зачерпнул каплю влаги из заветного источника девушки. Поднес добытое сокровище к носу и втянул в себя терпкий вожделенный аромат.

– Ты такая сладкая, – сказал он девушке. – Хочешь отведать?

Не имея сил сопротивляться, партнерша послушно облизала протянутую ладонь.

– Ты не разделся, – притворно пожаловалась она.

– Хочешь увидеть меня обнаженным? – уточнил Селиванов и приподнял красиво очерченную темно-русую бровь.

– Очень, – призналась девушка.

Она приподнялась на ложе и потянулась к брюкам Дмитрия, не отрывая взгляда от объемной выпуклости, оттянувшей плотную ткань.

– Я сам! – Селиванов чуть ли не грубо оттолкнул тонкую руку от ширинки и начал раздеваться.

Он не терпел поспешности и неаккуратности – бережно снимал одежду, складывал ее, расправлял невидимые морщинки. Но это зрелище не оттолкнуло девушку, напротив: она с жадностью впитывала глазами увиденное.

Селиванов был требователен не только к окружающим, но и к себе. Он держал свой ум и свое тело в ежовых рукавицах разума, доводя и то и другое до совершенства. Его спортивный, подтянутый стан с порослью жестких волос, проторивших тропинку от груди к сосредоточию мужественности, предстал взору очарованной девушки. Рельефные мышцы рук, подтянутый живот с явственно обозначенными кубиками, – все это не могло оставить равнодушной ни юную деву, не более опытную женщину. Ни одну.

Дмитрий наблюдал за реакцией партнерши. Его член подрагивал, выражая готовность к соитию.

– Тебе нравится то, что ты видишь? – горделиво уточнил Дмитрий. – Готова принять меня в себя?

Девушка провела языком по пересохшим губам и кивнула, околдованная подрагивающим от неудовлетворенной страсти достоинства мужчины, сведенная с ума его величиной и силой. Она протянула руку, чтобы прикоснуться к этому зверю, почувствовать его тяжесть, ощутить исходящий от него жар.

Кусая губы от нарастающей страсти, девушка обхватила ладонью неутомимое оружие, мечтая, чтобы оно поскорее оказалось внутри нее. Так глубоко, как это возможно.

– Ты великолепен!.. – пробормотала она.

– Я знаю, – заявил Дмитрий. – Ляг обратно, раздвинь ноги.

Девушка беспрекословно подчинилась отданному приказу. Она была готова выполнить любую прихоть Селиванова. Мысли окончательно покинули ее хорошенькую головку, оставив в ней лишь жажду соития.

Дмитрий склонился над ней, завел ее руки за голову, не позволяя жертве вонзить в себя острые коготки – следы на теле ему ни к чему. Вошел в нее резко, одним рывком.

Партнерша всхлипнула, приподняла бедра.

Дмитрий уловил ее движенье – подтянул к себе валявшийся на кровати валик и подложил его под таз девушки, облегчая себе проникновение. Раз за разом он вонзался в трепещущую под ним плоть, исторгая из уст прелестницы протяжные стоны, переросшие в исступленный вой загнанной в угол волчицы.

Дмитрий все продолжал свое действо, доводя партнершу до исступления. Ее крики приносили для него большее наслаждение, нежели собственное удовлетворение. Он стремился не только овладеть телом девушки, но и полностью подчинить ее своей воле, заставить покориться.

Когда истерзанное его неистовством тело замерло под ним, Дмитрий позволил и себе получить разрядку.

Девушка улыбнулась, не открывая плотно сомкнутых век. Попробовала подняться, но обессиленно упала на кровать, еле дыша от пережитого исступления.

– Прими душ, – распорядился Селиванов. – И не расслабляйся – не время. До рассвета еще далеко.

Дмитрий свесил ноги с кровати и оглянулся на спящую девушку: та смешно посапывала во сне, сложив губки в некое подобие бантика. Он презрительно сморщился и протянул руку за стаканом минеральной воды, заботливо оставленным для него одной из горничных.

Послышались неспешные шаги, и через мгновение раздался тихий, но настойчивый стук в дверь.

– Входи, Санек, я проснулся, – сообщил Дмитрий.

Александр Тихомиров, личный секретарь и, пожалуй, единственный друг Селиванова протиснулся в дверной проем.

– Доброе утро, – поприветствовал он Дмитрия. – Вижу, выспаться тебе не удалось.

– Жизнь дана один раз, к чему же тратить ее на сон? – усмехнулся Селиванов.

– Не боишься, что Дане станет известно о твоих похождениях? Или это ее будущая замена?

– Да какая еще замена?! – отмахнулся Дмитрий. – Я даже имени этой девки не помню. А что касается Даны, то пусть привыкает: у меня нет желания отказывать себе в вольностях и после свадьбы.

– Считаешь, такой вариант ее устроит?

– Ее устроит положение в обществе, связи и материальная независимость, которые я ей дам. Ради всего этого ей придется смириться с моими требованиями.

– У тебя на все готов ответ. Но стоит ли создавать семью на подобном фундаменте?

– Только не заводи песню о великой любви, взаимоуважении и понимании, – предупредил друга Дмитрий. – Ей нужна моя поддержка, а меня вполне устраивает ее репутация и внешние данные, словом Дана – самый подходящий вариант и другие я не рассматриваю.

Разговаривая, Дмитрий и Александр не заметили, что девушка давно не спит и слышит все, о чем они рассуждают. Ее руки судорожно сжали край простыни, а глаза увлажнились.

– Как ты смеешь вести себя со мной так, после всего того, что между нами было?! – наконец обратилась она к Дмитрию.

– А что было? – искренне удивился тот. – Мы прекрасно провели время, но все хорошее когда-нибудь заканчивается.

– Как ты можешь?! – выкрикнула девушка и набросилась на Селиванова с кулаками. – Ты бессердечный, жестокий эгоист! Я ненавижу тебя!

Дмитрий легко перехватил руки девушки и взглянул в ее пылавшее гневом лицо.

– Послушай, я ничего тебе не обещал, – сказал он. – Ты сама согласилась поехать со мной, сама пила шампанское и, вроде бы, сама помогала мне раздеваться. Помнишь?

Вместо ответа девушка разрыдалась и, завернусь в простыню, стала лихорадочно собирать разбросанные по полу вещи. Кое-как похватав одежду, она направилась прямиком в ванну.

– Сань, не давай ей туда войти! – крикнул Дмитрий. – Закроется и будет рыдать два часа. Прошу, помоги ей собраться и вызови такси.

Тихомиров вздохнул, но просьбу друга исполнил.

За то время, что понадобилось Александру на проводы гостьи, Селиванов успел принять душ, побриться и перебраться в столовую, чтобы испить чашку ароматного кофе и отведать свежей выпечки, которую он так любил.

– Проводил? – спросил Дмитрий у вошедшего секретаря.

– Конечно, – кивнул тот. – Кстати, девушка сказала, что ненавидит тебя и обязательно отомстит.

– Все как обычно, – не расстроился Дмитрий. – Пока ты гладишь их по шерстке – они ласковые и послушные, но стоит поступить по-своему, сразу же превращаются в разъяренных бестий.

– Наверное, тебе нужно обходиться с ними более гуманно? – предположил Александр.

– В таком случае мне не избавиться от них никогда. Давай перейдем к более важным вопросам, – сказал Селиванов и пододвинул к себе папку с документами, принесенными секретарем.

Глава 2

Каждое утро мы раскрываем глаза, как купец – ставни своей лавки, и выставляем себя напоказ, чтобы обманывать ближнего; а вечером снова закрываем их, потратив целый день на обман.

Жан де Лабрюйер

Более часа Дмитрий обсуждал с другом ряд последних, готовящихся к совершению сделок, давал нужные распоряжения и подписывал документы. Ежедневная рутина полностью завладела его мыслями. Селиванов, как паук, расставлял сети и готовился до капли опустошить кошельки запутавшихся в них жертв.

После этого, довольный собой, он налил вторую порцию кофе и решил позволить себе еще одну булочку.

– Как здорово: тебе можно есть все что заблагорассудиться и при этом оставаться в прекрасной форме, – заметил Тихомиров, с грустью поглядывая на свой приличных размеров живот.

– Все дело в правильном распределении калорий, – ответил Дмитрий. – Вместо того чтобы вздыхать, пойдем со мной в тренажерку. А еще лучше заведи себе какую-нибудь куколку с аппетитными формами, и тогда ты сможешь не только сбросить лишний вес, но и утратишь пристрастие к сладкому.

– Увы, но я предпочитаю тягать книжные тома, а не железяки, – пошутил Тихомиров. – А, глядя на твоих "куколок", можно утратить веру в искреннюю любовь.

– Кто говорит о любви? – вскинулся Дмитрий. – Я имел в виду чисто физическую сторону отношений между полами.

– Мне это не подходит, – открестился Александр. – Пожалуй, я поеду – проверю все ли готово к вечернему приему.

Сказав это, секретарь поднялся с кресла, потянулся, разминая затекшие мышцы. В строгом соответствии со своими представлениями о порядке неспешно разложил документы по папкам.

– Твоя щепетильность когда-нибудь тебя погубит, – заметил Дмитрий, глядя, как его друг с особой тщательностью расправляет каждый лист и еще раз перечитывает все сделанные пометки.

– А я полагал, что как раз мои навыки в ведении документации заставили тебя предложить мне должность секретаря, – сказал Александр, не отрывая при этом взгляда от очередного документа. – Или это не так?

– Я пригласил тебя по той причине, что ты единственный, кому можно доверять, – серьезно заявил Дмитрий. – Мне прекрасно известно, что тебе множество раз предлагали высокооплачиваемые должности, но ты каждый раз отказывался, проявляя удивительную в наше время верность.

– Я знаю тебя совсем другим, – ответил Александр, глядя поверх очков с толстыми стеклами. – И замечаю черты, которых, как считают другие, у тебя нет.

– Что именно ты видишь? – полюбопытствовал Селиванов.

– Я все еще помню мальчика, поделившегося котлетой с бездомными кошками и мечтавшего накопить достаточно денег, чтобы ни один ребенок на свете не мерз и не голодал. И искренне верю, что этот ребенок живет в тебе до сих пор.

– Этого мальчика давно нет: он остался в приюте, вместе с кошками и котлетами! – отрекся Дмитрий от слов друга.

– И все же, я останусь при своем, – заявил Александр.

Он достал из необъятного кармана пиджака небольшую коробочку и передал ее Другу:

– Это для Даны: в счет извинений за вчерашний банкет без ее участия.

Дмитрий приподнял бархатную крышечку, придирчиво рассмотрел содержимое. Внутри коробочки поблескивала на солнце пара великолепных сережек с бриллиантами размером с фасоль.

– Сашка, ты просто сокровище! – сообщил Селиванов. – Думаю, за такой подарок Дана простит мне еще пару прогулок на стороне.

– Ты неисправим, – усмехнулся Александр.

Открыл было рот, но замолчал на полуслове. Возражать товарищу он не стал. Тихомиров вообще стремился не спорить с Дмитрием, считая его не только своим боссом и другом, но и личностью, чьи утверждения не подлежат сомнению.

Александр, как и сам Дмитрий, остался сиротой и воспитывался в приюте. Он всегда отличался кротостью характера и незлобивостью, за что ему частенько доставалось от сверстников и ребят постарше.

Но так было ровно до тех пор, пока в приюте не появился Дмитрий, взявший скромного и забитого донельзя мальчишку под свое крыло. Никто не понимал причины дружбы этих двух ребят, кроме нянечки Марии Степановны, называвшей их двумя сторонами одной медали.

Неразлучные в детстве, Селиванов и Александр продолжили дружбу и в зрелом возрасте. Когда Дмитрий достаточно расширил свой бизнес, он разыскал Тихомирова и предложил ему должность секретаря. Естественно, тот согласился. С тех пор Александр стал правой рукой Дмитрия, надежным помощником и, во многом, его личной совестью.

Встречая Дану, Дмитрий совершенно не сожалел о том, что провел ночь с другой девушкой. Он со знанием дела осмотрел внешний вид невесты и остался вполне доволен увиденным: длинные каштановые локоны чуть приподняты рукой опытного мастера и выглядят так, словно по спине рассыпан целый водопад; ярко-голубые глаза слегка подведены; губы чуть тронуты светлой помадой; платье элегантное, но не кричащее; каблук выходных туфель невысокий, но тонкий. Весь образ Даны свидетельствовал о достатке и хорошем вкусе. Невеста Дмитрия умела преподнести себя в лучшем качестве и вполне соответствовала требованиям Селиванова.

Прием у губернатора, на который пара собирались отправиться, требовал от присутствующих строгого соблюдения установленных правил, в том числе гласящих, что солидность мужчины можно оценить по внешнему виду и манерам его спутницы.

Поднимаясь по ступеням на второй этаж, чтобы немного отдохнуть перед предстоящим торжеством, Дмитрий успел заметить край узорного чулка, торчавшего из-за высокой кадки с огромной пальмой. "Эта дрянь и уйти не смогла по-человечески! – произнес про себя Дмитрий. – Неужели нельзя было забрать все свои вещи?"

Он вздохнул и решил, что ему предстоит в очередной раз менять прислугу, не успевшую вовремя убрать улики – свидетели его бурной ночи.

Дана, несмотря на усилия Дмитрия, все же успела заметить злополучную вещь и недоуменно приподняла тонкую бровь, требуя объяснений.

Селиванов сделал вид, что не заметил ее жеста. Взял невесту под локоток и проводил в спальню.

Когда же он вручил ей украшение, Дана приняла его с благосклонной улыбкой, усилием воли подавив нарастающий гнев. Она успела заучить правила Селиванова, и понимала, что если не сможет сдержаться, то не видать ей обручального кольца как своих ушей.

– Эти серьги прекрасно сочетаются с моим платьем, – мило проворковала Дана и поцеловала Дмитрия в щеку. – Я польщена.

– Рад, что тебе нравится, – сообщил Селиванов. – Поедем сейчас, или выпьем по чашечке кофе?

– Думаю, нам действительно стоит задержаться: к опоздавшим гости проявляют особый интерес.

Дмитрий криво ухмыльнулся в ответ и приказал горничной подать кофе. Он занимал не последнее место в списке приглашенных, а потому мог позволить себе такую роскошь, как опоздание. То, что Дана обожает эффектные появления и всеобщее внимание, нисколько не огорчало его, скорее наоборот, добавляло остроты их отношениям.

Невеста Дмитрия отставила свою чашку в сторону, постучала длинным ноготком по фарфоровой ручке. Вздернула подбородок и испытующе присмотрелась к жениху:

– Как полагаешь, мы можем заняться любовью, не испортив мне макияж?

– В этом случае нам придется отказаться от забав, которые тебе так нравятся, – не глядя на невесту, предупредил Дмитрий. – Ты согласна?

– При условии, что ты возместишь мне это упущение, – заметила Дана.

С минуту Дмитрий задумчиво изучал лицо невесты.

– Постараюсь соответствовать твоим "высоким запросам". – В последних его словах прозвучала издевка.

Происходящее между парой действо не подпадало под понятие "любовь" даже с большой натяжкой. Дана, чопорная и холодная в свете, отличалась настойчивым стремлением подчиняться в постели. Обожала разыгрывать из себя рабыню. Нет, она не любила, когда ей причиняли физическую боль, но приходила в трепет, если ее унижали. Морально и физически.

Дмитрий и Дана, не глядя друг на друга, сняли одежду, предназначавшуюся для приема.

Следуя заведенному правилу, невеста опустилась на четвереньки, подползла к Селиванову. В ее движениях присутствовала маниакальная покорность, доведенная до абсурда.

Приблизившись к жениху, Дана потупилась, сложила ладони на гладких коленях.

Скорчив презрительную мину, Дмитрий цинично поставил ей на грудь ступню, все еще обутую в блестящий ботинок.

Дана, не поднимая головы, покорно развязала ему шнурки; не удержалась, и слизнула с темной подошвы прилипший комочек грязи. Стянула оба ботинка и бережно отставила в сторону.

Оставшись полностью раздетым, Дмитрий взял в руки свое уже порядком возбужденное достоинство и велел партнерше раскрыть рот.

Дана отрицательно мотнула головой. В уголках ее глаз замерли настоящие слезинки.

Дмитрий не впервые поразился актерскому мастерству невесты, но и свою роль сыграл блестяще. Он притворился разъяренным и ударил девушку по лицу – не рукой, а тем, что было зажато в ней. Этот жест был легким, едва ли ощутимым, но привел распутницу в восторг.

– Сделай это, прошу тебя, – жалобно заскулила Дана.

Селиванов знал, что от него требуется, но не спешил. Дана должна была не просить, а умолять, вкладывая в слова всю присущую ей страсть.

Невеста припала к стопам Дмитрия, усеяла их поцелуями и вдохновенно произнесла:

– Господин, позволь насладиться твоим соком, излей его мне на грудь.

Селиванов презрительно сморщился, сделал вид, будто обдумывает предложение. Он должен был отплатить невесте за ее терпение – не каждая женщина промолчит, узнав о сопернице.

Снисхождение к проделкам жениха, возместилось Дане сполна: Дмитрий помочился ей на грудь. Она счастливо выдохнула и размазала по телу пролившуюся на нее влагу. От того, чтобы подставить под горячую струю свой жадный рот, удержалась: после этаких проделок Дмитрий долго не целовал ее в губы.

Испытав первый экстаз, Дана развернулась к любовнику спиной, подставила ему тугой зад. Прогнулась как кошка и покорно приникла лбом к залитому влагой ковру.

Дмитрий растянул удовольствие невесте и не овладел ею тотчас. Прежде он грубовато хлопнул ладонью по ее округлим ягодицам – ощутимо, но не оставляя видимых следов.

Дана вскрикнула от восторга и закусила собственную ладонь. Лоно ее сочилось влагой, низ живота напрягся, ожидая вторжения.

Селиванов не пожелал опуститься на измоченный ковер и приказал невесте облокотиться на кресло. В голосе его прозвучало предупреждение.

Дрожа от предвкушения, Дана послушалась и нетерпеливо вильнула попкой – она была готова к соитию.

Дмитрий навалился на нее и вогнал свой член в увлажнившееся лоно. Каждый выпад его бедер сопровождался громким стоном партнерши.

Когда бешеная скачка закончилась, пара отправилась в душ, дабы вновь напустить на себя видимость презентабельности и равнодушия.

Дана нехотя смыла с тела остатки мочи, подушилась. Накинула на себя платье и счастливо улыбнулась:

– Спасибо, милый. Так приятно, что ты не отказываешь мне в просьбах. Обещаю, в следующий раз все будет именно так, как нравится тебе, – свечи, музыка, нежность.

– Не утруждай себя, – возразил Дмитрий. – Меня все устраивает.

"Уж конечно! – взорвалась про себя Дана. – Для романтики ты всегда найдешь кого-то еще. Да и пусть! Мне так, между прочим, только лучше". Однако высказать подобное мнение вслух она не отважилась.

Дальше все пошло по обычному распорядку: вежливые улыбки, рукопожатия, разговоры ни о чем, а также изобилие в еде и напитках. Очередной прием у заурядного губернатора. Ничего нового.

Ближе к концу мероприятия Дмитрий настолько утомился от фальши, что предложил Дане сбежать, снять номер в мотеле и продолжить телесное общение.

– Но я не готова уезжать, – "скисла" Дана, – к тому же, еще не все подруги успели рассмотреть твой подарок.

Она умоляюще взглянула на Дмитрия и провела тыльной стороной ладони по его подбородку.

– Как знаешь, – отозвался Селиванов. Нетерпеливым жестом увернулся от ласки и добавил: – Мне здесь все осточертело, запас моих улыбок и комплиментов иссяк! Если ты желаешь продолжить триумф, то оставайся. Но сделай милость, не позорь мое честное имя.

– Я буду пай-девочкой, – пообещала Дана.

Поведение Дмитрия ее не удивило. Чтобы оставаться в роли невесты знаменитого бизнесмена, ей приходилось терпеть многое, в том числе перепады настроения жениха и его плохо скрываемую ненависть к сливкам общества.