Текст книги "Его маленькая предательница (СИ)"
Автор книги: Елена Рейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Сделала шаг к двери и подняла голову, встречаясь с яростным взглядом Рустама. Он с безумием смотрел на мою сестру, а потом поднял пистолет и выстрелил.
Оглушило. Ничего не слышала. Я схватилась за голову и резко развернулась, наблюдая, как падает сестра, как осколки стекла от окна разлетаются в стороны и с улицы влетает человек в черной одежде с автоматом, стреляя из него.
Закричала и почувствовала толчок сбоку от спецназовца. Упала, хватаясь за грудь, заставляя себя дышать, но, замечая, что сестра не шевелится, подползла к ней. Схватив за тонкие руки, лихорадочно стала смотреть. Кровь на груди и губах, стеклянные глаза. Она не дышала. Меня словно пронзило болевой волной, и я принялась ее трясти, чувствуя, как меня сотрясает от рваных всхлипов.
Мощный захват, и меня подняли. Обернулась и встретилась с глазами Богомолина, убеждающего, что все будет хорошо.
Вновь грохот и сознание начало уплывать… с надеждой, что это все сон. Ужасный и нереальный. И когда проснусь, все будет хорошо.
Глава 7
Год спустя
Шла с работы, чувствуя усталость в ногах. Сегодня был тяжелый день, а впрочем, как всегда. Да, полная занятость дает свои плюсы. Меня повысили и дали хорошую должность, но все равно я задерживаюсь, чтобы не думать… о личном. И пусть зарплата у меня замечательная, наверное, Алла бы даже удивилась, но не было у меня радости и счастья от этого. Словно робот… делала все на автомате.
Что-то надломилось во мне. Сломалось. Но так было три месяца назад, а сейчас все по-другому…
Не хотела возвращаться к воспоминаниям, чтобы вновь не общаться с врачами, особенно с неврологом и психологом, раскладывая себя по полочкам. Старалась не возвращаться к событиям годовой давности, чтобы не сойти с ума. Хотя тогда год назад я такой и была. Сумасшедшей.
Сестру убили. Дядя помог в свою пользу, использовал нас как подсадных уток. Зато теперь на его погоны еще одна звезда упала. Ведь спецназовцы спасли девочек, которых держали в неволе как сексуальных рабынь. В тайной комнате нашли наркотики и оружие. И Медведев, как оказалось, пришел не один. Его страховали. Я не знаю, что там и как… мне не докладывали. Но когда увидела Олега, бросилась к нему, желая поговорить, но он не позволил, сказал, чтобы я не приближалась и забыла о его существовании. Никогда не приходила. Когда говорил, столько ярости и злости было в его словах, жестах, словно я самое плохое, что есть на планете. Зло. Но, несмотря на приказ я все же… попыталась еще поговорить. Не верила, что нет шанса, что все уничтожено. Не могла смириться. Не верила. После того как полностью вылечилась от последствий, я решилась вновь встретиться с ним. Богомолин увез меня в больницу, запер на месяц. И как только прошел срок, пошла к Олегу, но его не было дома. Как и на следующий день. И в спортзал он не ходил. Может, в командировке, я не знала. А ночью… пришло сообщение:
«Я не нуждаюсь в твоих объяснениях».
Сухо и по делу. Все понятно.
Чувствовала себя дерьмом. А как по-другому? Даже работать не могла. Начальница все давала мне время, чтобы пришла в себя, но я психологически умирала, а потом она пригласила в кабинет и отчитала. Сказала, что если тяжело, значит, нужно работать так, чтобы отключалась от всего и полностью сосредоточилась на работе. Хоть ей показатели, да и сама втянусь, заявила, что так просто хороших сотрудников она не отдает и, поручив заданий, отправила на рабочее место. Так я и сделала. Была как работ. Даже кушать забывала, поэтому превратилась в скелет. Буквально. Кости торчали и проглядывали через кожу, что можно было детям по анатомии наглядный пример скелета человека демонстрировать, и страшная стала, как мне казалось. Красиво худеют до определенного момента, потом идет уродство. В общем, я довела себя, превратившись в ходячий труп, и Осинова Ольга Петровна в приказном порядке заставляла с ней завтракать, обедать и ужинать. Пока я не съедала порцию, она не выпускала из-за стола, напоминая, что ее ждут. Не хотелось подводить, чтобы не быть неблагодарной к такому невероятному человеку.
Я даже не знаю, почему она мне помогала. Совсем. И дети у нее были и свои проблемы, но она меня держала в ежовых рукавицах, выдергивая из коматозного состояния. Морально держала так, что я автоматом ела и работала. Как только я пришла в норму, смогла сама, а потом… я встретила ИХ.
Возвращалась домой. Было поздно и маршрутки уже не ездили, лишь последний автобус проезжал мимо. И я запрыгнула в него, пусть он не доезжал до моей остановки, и нужно было полчаса идти пешком. Могла заказать такси, но в тот момент я почему-то об этом не думала. Сидя в полупустом автобусе, услышала детский голос:
– Мама, а где мы сегодня будем ночевать?
Одна фраза, а меня всю передернуло от волнения. Мать, светловолосая красавица, примерно одного возраста со мной, обняла кучерявенькую девчушку и ничего не ответила. Находилась позади них и точно видела, что девушка в панике, хоть старалась держаться и не показывать ребенку свое отчаяние. Такая красивая, нежная, но очень уставшая. Она сжимала свою маленькую девочку, а в глазах стояли слезы.
Не бомжи… одежда хорошего качества, дорогая. Даже поразилась, что они делали тут… в старом пазике, где воздух пропитан маслом, пылью и грязью.
– Мама, ты не плачь. Я ведь так тебя люблю, – выдохнула девочка, и во мне загорелась искра. Скоро приближалась моя остановка, и я должна была выйти и пройти еще три, поэтому подалась вперед к ним и тихо спросила:
– А пойдешь ко мне? У меня есть… лишняя комната, – спрашивала у нее, а сама смотрела на красивую девушку, а она на меня с паникой и надеждой в карих глазах, поражающих своей выразительностью в сочетании с длинными густыми ресницами.
Вот так мы и познакомились. Я привела в свою почти мертвую квартиру молодую запуганную женщину с ребенком, потому что чувствовала пустоту внутри себя, понимала, что мне это нужно, и мне отчаянно хотелось им помочь. Помочь тем, кто нуждается в этом, как и я в тепле, чтобы немного успокоить душу. Сказала, что на первое время, а потом разрешила остаться на сколько хотят.
Мария очень скромная, и сразу начала искать работу, чтобы оплатить комнату, но попытки проваливались, так как прописка у нее из другого города и не с кем было оставить дочку, а с собой оставлять, никто не соглашался. Понимая, как ей тяжело, попросила не думать о продуктах и оплате. Мне не нужно было, да и не поэтому я их пригласила, но, отмечая, как она волновалась по этому вопросу, говорила, что когда ей будет легко, тогда уже сможет отблагодарить.
Была уверена, Маша от кого-то пряталась. Она лишь кивнула на мой вопрос, но ничего не рассказала. Один раз призналась, что боится, и попросила не расспрашивать. Мы замяли тему.
Случайно выяснилось, что Мария художник, а также работает в программах на заказ, рисуя обложки книг. Предоставила свой ноутбук, и она смогла работать дома. Столько счастья было в ее глазах, что я чувствовала себя Снегурочкой. Так и жили.
Привыкала к ним, и возвращаться домой стало легче. Задерживалась теперь, когда только необходимо было.
Вроде немного успокоилась, но в душе клубилась боль. Хотелось забыть обо всем и не могла.
Но нужно… потому что надежды нет. Медведев сейчас не один. Это я точно знаю. Видела его. Как-то гуляя с Машей и Аленой, почувствовала взгляд, и обернулась. Каково же было мое удивление, когда у скамейки увидела Олега с девушкой. Красивой, темноволосой и шикарной, что стало не по себе. Они не обнимались, а просто разговаривали. Как близкие знакомые. Очень близкие. Я с такой жаждой смотрела на них, стараясь уловить лишь дружбу, а потом мы встретились взглядами…
Я не знала как себя вести. Кивнула, но он просто смотрел, а потом отвернулся. Зато его девушка оглядела меня с ног до головы. Усмехнулась и что-то спросила у мужчины. Стало неудобно и стыдно за свое поведение. Значит, это конец надеждам и тому, что любимый человек может меня простить. Справилась с эмоциями и попросила Машу пойти в другой парк, пусть это наше любимое место.
Неделю бродила словно смерть, не могла ни есть, ни спать, ни работать. Конечно, этот мужчина заслуживает счастье, была рада, но в груди… такая боль. Понимала все, что такой поворот событий самый правильный и не могла успокоиться. После всего, считая себя виноватой, предательницей, я надеялась на чудо.
Но если не нужна, если нельзя простить, то зачем уничтожать себя? Я начну свою жизнь заново. Тяжело, но уверена, что смогу.
А насчет записки… я знала, что соседка не передела ее, и хотела забрать, но Ольга уехала. Когда через месяц я вернулась, мои цветы засохли, а в ее квартире жили квартиранты. Как я поняла, она встретила мужчину в Турции и осталась там, а квартиру начала сдавать.
Сегодня перевели на карточку зарплату, поэтому по пути я зашла в магазин, чтобы купить куклу. У маленькой Аленки только две игрушки: плюшевый медведь и маленькая куколка «Соня», но она никогда ничего не просила. Удивительный ребенок. Поэтому очень хотелось порадовать ее.
Маша ночами не спала, постоянно занимаясь заказами, и еще прибиралась дома и готовила. Просила ее ничего не делать, но это бесполезно. Поэтому попросила не думать об оплате, что ее помощь в хозяйстве самый лучший расчет, а особенно общение с таким чутким и добрым человеком.
Выбрав популярную куклу из мультфильма «Сказочный патруль», который Алена так любила, оплатила покупку и пошла домой. На улице сегодня моросил дождь, поэтому открыла зонтик и побежала, вдыхая полной грудью свежий запах. Такой чарующий, что хотелось стоять под ним и улыбаться, радуясь каплям, текущим по лицу.
Но это не сейчас, болеть нельзя, чтобы не заразить Аленку, поэтому бежала быстро, надеясь не простудиться. Я торопилась домой. Открыла дверь, так как Маша просила закрывать ее, и вошла в квартиру, громко здороваясь:
– Всем привет.
Послышался маленький топот и ко мне выбежала Аленка с вытянутыми ручкам, крича мне: «Ира! Ира!». Подхватила невероятно-красивую девочку и, вдыхая чудесный запах ее волос, довольно выдала:
– А у меня для тебя есть подарок.
– Мне? – с восторгом прошептала она, так искренне удивляясь, что я засмеялась.
Я достала коробку с куклой «Снежка» и вручила ей. Малышка с огромными глазами смотрела на нее, а потом обняла и прошептала: – Какая красивая! Моя любимая!
Потом надула губки и проговорила:
– А мама разрешит взять ее с собой?
– Куда с собой? – непонимающе переспросила ее, чувствуя, что неспроста такие разговоры.
Девочка обняла меня за шею, сильно-сильно, насколько позволяли ручки, и с грустью прошептала:
– Папа едет сюда и нам нужно прятаться.
Из спальни послышался голос Маши:
– Алена! Я сама с Ирой поговорю.
Малышка резко хлопнула ладошкой по губам, виновато выдыхая:
– Ой…
Вместе с Аленой прошла в спальню и увидела, как Маша дрожащими руками складывала вещи в сумку. Она посмотрела на меня и прошептала:
– Ир, спасибо тебе за приют и дружбу, но мы уезжаем.
Поставила малышку на ноги и предложила ей:
– Аленка, а давай ты мультик посмотришь?
– Нет! Я лучше поиграю, – с восторгом сообщила она, поворачиваясь к матери и выдавая: – Мама, посмотри, какую мне куклу Ира подарила.
Маша кивнула и даже не поправила дочь, а ведь обычно несколько раз повторит, как правильно говорить, уточняя слова, где она забыла «р». Подруга закрыла сумку на замок и посмотрела на меня.
– Ира открой, – попросила Алена, тыкая коробку мне в ладонь.
Вытащила из упаковки куклу и вручила ей, отмечая, с каким восторгом она смотрит на подарок. Посмотрела на бледную подругу и предложила:
– Чай выпить есть время?
Она пожала плечами, сдерживая слезы. Нахмурилась и показала на дверь, предлагая ей:
– Пойдем, я тебе ромашку заварю.
– Не люблю эту гадость, – ответила подруга.
– Я тоже… но надо.
– Лучше чай с бергамотом и кексом, – скромно предложила она.
– Ух ты, – с восторгом проговорила, пытаясь быть веселой, чтобы Маша немного расслабилась.
Налив заварки и кипятка, поставила на стол еще совсем теплый кекс, видно, Маша недавно его приготовила, и спросила:
– Расскажешь?
Маша закрыла на секунду глаза, а потом пошла из кухни. Через несколько секунд она стояла около меня со свидетельством о рождении ребенка. Как-то обреченно вздохнула и положила на стол. Я непонимающе посмотрела на нее, потом на документ, и тут же услышала:
– Я Лотова Мария Александровна.
Кивнула, не понимая к чему такие подробности, а потом моя улыбка сошла с лица, потому как в свидетельстве о рождении в графе «мать» было указано – Высокова Наталья Игоревна.
Прочитала еще несколько раз про себя, чтобы убедиться, что у меня не галлюцинации, и воскликнула:
– Ты украла чужую дочь?
Маша дернула свидетельство к себе, словно боялась, что я его заберу, и с отчаянием воскликнула:
– Я забрала свою родную дочь!
Ничего не понимала. Вновь посмотрела на удостоверение и, отмечая фамилию мужчины, тяжело вздохнула и спросила:
– А кто отец? Высоков Владимир Андреевич?
Подруга скривилась и еле слышно ответила:
– Он.
Столько мыслей в голове, была растеряна, не зная, за какую цепляться, и глотнув чая, спросила:
– И как так получилось?
Лотова посмотрела на кухонный гарнитур, простенький, но со вкусом, мама выбирала, и обняла себя за плечи. Зубами стиснула губу и посмотрела на меня.
– Странно, но очень просто. Знаешь, некоторых любовь окрыляет, а некоторых отупляет, – прошептала она, начиная водить пальчиком по столу. Посмотрела на меня и продолжила: – Мы с ним познакомились случайно. Он красиво ухаживал. Буквально боготворил. А я… совсем неопытная… невинная…. поверила его словам, в огромную любовь, обожание, не замечая ничего. Высоков меня поселил в небольшом коттедже и никуда не выпускал. Дом под охраной, выйти было нельзя. Как оказалось. Я ничего не видела или не хотела видеть. Не знаю… Но как-то попыталась выйти, желая купить ему подарок, а меня не выпустили. Не поверила, стало обидно, и я в слезы… Позвонила ему и он приехал. Сказал, что переживает, боится потерять. Я поверила.
В глазах подруги стояли слезы. Она вытерла их ладонью, шмыгнула носом, и прошептала:
– А потом я забеременела. Я верила, что он успокоится, и больше не будет ревновать, но нет, он перевез меня в другой дом, огромный за пределами города, и сказал, что теперь многое поменяется в нашей жизни. Заявил, что я только его, и поделился мнением о том, что не понимает штампов в паспорте. Его сердце всегда рядом с нами…
Маша несколько раз повторила последние слова, а потом замолчала. Не трогала ее, молча переживая и сочувствуя, боясь вспугнуть. Только хотела предложить пройти на балкон, как она продолжила:
– Он задаривал подарками. Ежедневно. Ко мне ездили администраторы с самых дорогих магазинов, одевали как куклу. Дом был такой огромный и территория столь нереальной, что можно было гулять, как в парке. Я смирилась, что буду только здесь. Он редко когда ночевал. Старался, но часто отсутствовал. А потом я родила Аленку. Еще на УЗИ я поняла, что Высоков хочет сына и надеялся до последнего на ошибку. Злился. Но родилась девочка. Я влюбилась в свою малышку, души в ней не чаяла. Владимир стал отдаляться. Я думала, что он ревнует к ребенку, поэтому охладел. Через полтора года мужчина начал обзывать меня, ругая, что я что-то не так делаю. Кричал, утверждая, что я плохая мать… и не могу усмотреть за дочерью, а я не понимала, ведь с Аленой все было хорошо.
Девушка резко поднялась и подошла к окну. Долго смотрела и ничего не видела.
– Знаешь, я так сильно любила его, безгранично доверяла, и этот факт меня пугал. Действительно, думала, что после родов плохо соображаю, верила, ведь не может так измениться любимый человек. Родители ко мне перестали приходить в гости, боялись его, просили меня не звать их, чтобы он не рассердился. Они… у меня простые люди, но корыстные. Когда всю жизнь живешь от зарплаты до зарплаты, черствеешь. Они безгранично доверяли ему, радуясь щедрому зятю, который ежемесячно выдавал им большую сумму денег на необходимые нужды. Я не была удивлена или обижена. Нет. Я другого не ждала. Меня воспитывала тетя. Она художницей была.
Девушка сделала передышку и продолжила:
– В общем, когда она умерла, очень тяжело болела, я осталась одна. Тетя все оставила мне… и поэтому я ни в чем не нуждалась. Познакомила с нужными людьми. Перед трагедией даже устроила меня в галерею. Там состоялась моя единственная выставка, и я познакомилась с ним. Казалось, он знал обо мне все, а я ничего. И поплатилась за это… Если чересчур доверчив, судьба жестоко бьет. Наотмашь… с силой, оставляя кровавые следы навсегда. Год… целый год он мне внушал, что я не забочусь о ребенке, что нянечка видела, как я душила ее. Врачи постоянно говорили о том, что все расскажут мужу о пятнах на теле девочки. Владимир поставил везде камеры. Я сходила с ума. Я не могла писать. Я умирала…
Мне было больно слушать, а она пережила. Бедная… даже страшно было слушать, что дальше.
– Не помню что, но как-то я решилась позвонить ему, чтобы обсудить вопрос, но он забрал мой телефон, и я попросила у девушки, которая убирала комнаты. Я набрала его рабочий номер и взяла секретарша. На мою просьбу соединить с ним, она сказала, что он сорок минут назад ушел с женой домой. У них сегодня юбилей и поэтому… всех отпустили раньше. Я была в шоке… и начала смотреть информацию в интернете у Варвары, которая за кольцо позволила пользоваться телефоном дальше, и узнала, что он женат. Женат уже как пять лет, и жена, что потом я узнала, не могла иметь детей. Я ему верила, а он… предал. Утром… Владимир пришел, но не один, с людьми в белых халатах. Вместо оправданий он заявил о том, что я безумна и доказывал им, как я неоднократно пыталась убить его ребенка. Я больная и украла его дочь. Тыкал свидетельством, кричал, обзывал… Я… не могла поверить, не знала, что делать. Меня словно парализовало и лишь очнулась когда он уносил мою девочку, а она плакала. Бросилась за ними, но Высоков ударил… и я очнулась в палате. Мне ставили уколы, держали отдельно от всех, не давая ни с кем общаться, а потом я подружилась с одной женщиной, и она помогла мне. И уже через месяц… я украла свою дочь.
Посмотрела на нее и увидела что дрожит. Схватила за руку и прошептала:
– Но ведь можно что-то сделать. Так не бывает.
Мария только качала головой, и устало шептала:
– У меня была сумма на счету, и я смогла уехать. Но от таких людей не скроешься. Его ищейки постоянно рыщут, но я уходила, а потом появился ОН.
– Муж?
– Нет. Ферзь, – еле слышно выдохнула она.
– Кто это?
– Тот, от кого не сбежишь… Он уже находил нас… и сейчас нашел.
– Почему ты так думаешь?
Она достала телефон и положила мне на стол. Взяла в руки и увидела на экране открытое сообщение:
«Квартира 53, этаж 5. Жди в гости».
Глава 8
Смотрела на экран, в надежде, что там что-то изменится, но чуда не случалось. Предупреждение настораживало и вызывало страх. Это мне, а каково ей? Посмотрела на взволнованную девушку, а потом предположила:
– В прошлый раз… он вас нашел и отвез к заказчику?
Она обреченно кивнула, прижимаясь к кухонному шкафу, а потом добавила:
– Да, но мы сбежали, когда нас доставляли Высокову и сейчас опять… его наняли.
Резко поднялась, хватаясь за волосы, даже не представляя, как выбираться из этой ситуации. Как помочь? Чем помочь? Она сейчас как загнанная лань перед опытным львом, загнавшим ее в ловушку. Была растеряна и в панике, как я когда-то. Посмотрела на нее, отмечая, как дрожат пальцы, как она вся сжимается от переживания, и прошептала:
– Но куда идти? Куда?
Мария пожала плечами и отвернулась. Понимала, сейчас главное сбежать, а куда – вопрос будет решаться в процессе. Маша непрерывно смотрела в одну точку, а я думала… думала, пока на глаза не попалась прихватка с лебедями. Бабушка Клава маме дарила на последний день рождения.
– Деревня, – воскликнула я, действительно считая, что это отличный вариант. – Мы поедем к моей бабушке. Она не подарок, заносчива и ворчлива, но уверена, с ней можно договориться. Я обязательно договорюсь.
Подруга посмотрела на меня с неверием, а потом проговорила:
– Но…
– Тебе ведь некуда идти и к тому же… не забывай про сообщение. Когда его получила?
– Два часа назад, – тихо выдавила она, обхватывая плечи руками, с силой сжимая, словно заставляла себя не отчаиваться и держаться. – Но он придет. Я знаю.
После таких слов стало жутко. Резко кинулась из кухни, ничего не объясняя подруге. В считаные секунды оказалась в спальне и открыла ящик комода. Вытянула конверт из первого файла с оплатой коммунальных услуг, лишний раз радуясь, что прятала там наличку на всякий случай. После того, что произошло, у меня всегда хранилась приличная сумма дома и основная сумма на карточках. Здесь предостаточно. Схватила белый конверт и рванула через зал, наблюдая, как маленькая Алена играет с куклой.
Улыбнулась ей, отмечая счастье в голубых глазках, и забежала в кухню. Подошла ближе к Маше и вручила конверт со словами:
– Это тебе. Возьми, – подруга нахмурилась, поэтому я воскликнула: – От чистого сердца. Хочу помочь. Я не смогу спать, зная, что не помогла хоть как-то…
– Спасибо тебе, – сказала она, сжимая конверт вспотевшими ладонями.
– Там на первое время хватит. Потом еще вышлю. Тут нужно поговорить с юристом, чтобы он посоветовал, ведь это же незаконно и Высокову полагается…
– Ему все можно, – с отчаяньем крикнула Маша, и, глянув на часы, добавила: – И я больше не хочу рисковать.
– Тогда нужны новый паспорт и свидетельство, чтобы вы могли жить нормально.
Она кивнула и, вновь посмотрев на часы, стоявшие на холодильнике, проговорила:
– А где твоя деревня? Ир, я боюсь… что он уже здесь. Ферзь опасный и выполняет свои обещания.
– Думаешь, он уже здесь?
Подруга повернулась в сторону балкона и прошептала:
– Не знаю. Мне страшно.
Решив, что ничего ужасного не будет, вышла на балкон, внимательно поглядывая по сторонам, но ничего странного не увидела. Как обычно. Пожав плечами, подошла к ней и сказала:
– Знаешь, а давай мы на всякий случай… проведем хитрый маневр? – она нахмурилась, а я продолжала: – У меня остались парики от сестры. Оденешься так, чтобы никто не узнал, и я… тоже. Алина будет со мной, – понимая, что передо мной блондинка, я задумалась и сказала: – Парик брюнетки, и как спортсменка одна выйдешь. С моим ростом даже не подумают на тебя, и я уведу Соню. Ей волосы зачешем и кепку на голову, а одежда… джинсовый костюм. Уже вечер. Никто не поймет.
– Думаешь? А если он уже рядом?
– Тогда нужно поторапливаться, – сказала я и начала собираться, быстро управляясь с париком, вспоминая, как сестра делала.
Через пятнадцать минут мы были готовы. Я с пепельными волосами в джинсах и легкой кофте с длинными рукавами. Уверена была, что не буду бросаться в глаза. С собой только взяла сумочку, и пакет, куда положила самое необходимое. Так неприметней. Соньку нарядили в джинсовый костюм, волосы убрали под кепку. На мальчика не была похожа, но на улице уже не светло и все же девочка немного изменилась.
Марии помогла, сделав брюнеткой, и заставила натянуть спортивный костюм, который она не любила. Но зато это был повод взять спортивную сумку. Полностью в одежде сестры она отправилась первая, а мы следом через некоторое время.
После того, как я убедилась, что подруга без проблем покинула территорию двора, выглядывая в окно, наблюдая чуть в стороне, чтобы никто не увидел и не заметил моего пристального внимания, а потом мы с Аленой вышли из квартиры. Так сильно сжимала ее маленькую ручку, переживая, что только хныканье вернуло в пугающую действительность.
Дверь лифта открылась на первом этаже, и я на секунду застыла, замечая высокого крупного мужчину в черных джинсах и водолазке. Пугающий и серьезный. Возможно даже отталкивающий, глаза парализовали и настораживали. Решив отвлечь внимание от ребенка, которого он внимательно принялся изучать, я произнесла:
– Лучше на том поднимайтесь. В этом не стоит. Лужа. Животные видно.
Мужчина нахмурился и нажал кнопку вызова второго лифта, а мы пошли, стараясь никак не реагировать.
Переживала, ощущая, как от страха сжимаются внутренности. На улице уже стало темно, дождь собирался. Поэтому я с чистой совестью натянула капюшон Алене, и мы пошли вперед.
До остановки шла, стараясь не оглядываться. Алена молчала. Когда увидели первый автобус сразу же сели в него, а через две остановки, заметив, что вроде как не следят, вышли и пересели в нужную газельку.
Через час остановились у автовокзала на территории, где стояли частные маршрутки, направляющиеся в районы, спросили про места, но нас не взяли, потому что все забито было. Расстроились и пошли на место стоянки автобуса, надеясь на чудо. Там увидели Машу. Она пугливо смотрела по сторонам, а когда увидела нас, с облегчением выдохнула.
Алена побежала к ней, тут же оказавшись на руках у матери, закружившей ее. Потом Мария подошла и спросила:
– Все нормально?
– Ммм… да, – произнесла, считая, что лучше нормально поговорить в автобусе, когда билеты купим. Вдруг тот мужчина не по ее душу, а я только напугаю подругу. Спрошу про его внешность, а потом расскажу. Сейчас нужно было поторопиться.
Нам повезло и через десять минут мы уже отправлялись в автобусе, улыбаясь и радуясь, что все у нас получилось, и Машу с дочкой не найдут. А дальше что-нибудь придумаем. Ведь не бывает безвыходных ситуаций. Всегда есть решение. Главное, не отчаиваться, верить и делать все, двигаясь к своей цели.
* * *
Четыре дня спустя
Сидела в старенькой беседке в саду и смотрела на Марию, улыбающуюся и сверкающую от счастья. Сонька сидела на теплом покрывале и играла, а мы пили чай, беседуя на разные темы. Аромат стол божественный. Тягучий и приятный. Недавно свежую заварку заварила из шиповника и веток малины. Бабушка не вышла с нами, сказала, что желает отдохнуть от нас.
Странно, сейчас она стала другой. Даже выходила к нам поговорить, правда, надолго ее не хватало, быстро уставала, и шла к себе. Постарела сильно, состарилась. А ведь в последний раз видела ее полтора года назад. В доме Клавдия Егоровна все запустила. Поэтому по приезду мы с Машей все отмыли, чтобы можно было жить. Сегодня пололи и сейчас вот отдыхали.
Когда приехали, первая пошла в дом, чтобы поговорить с бабушкой. Она никак не отреагировала на мой приезд и просьбу, лишь безразлично пожала плечами, а потом… когда я направилась к двери, желая успокоить Машу, заплакала. Со всех ног бросилась к ней, обняла, удивляясь, почему раньше такого не было. Возможно, тяжело ей было, такая ответственность за двух девочек. Раньше я так не понимала, а сейчас пыталась понять и простить. Бабушка вспомнила и про Аллу, ни о чем не спрашивая, лишь сетуя, что головой дуреха не думала. Я ей не говорила, дядя, как я поняла. Не имела представления, когда он рассказал, ведь после случившегося мы не общались. Единственно, когда Богомолин привез меня с больницы, то рявкнул, чтобы не думала глупостей, он сделал все возможное, а в том, что случилось с Аллой нет ничего удивительного. Чего хотела, то и получила. Приказал, чтобы молчала, и нигде не распространялась, что произошло. Поэтому больше с ним не беседовала и не общалась.
– Знаешь, я бы хотела нарисовать Аленку… на этом стареньком покрывале, среди зеленых деревьев в солнечных лучах, такую нежную и счастливую, – прошептала Мария, даже не притрагиваясь к сладкому хворосту, который мы вместе нажарили. Если быть честной, она вообще ничего не ела. Только дочь кормила, а сама ничего, и это при такой красивой фигуре.
Недовольно покачала головой, считая, что ее нужно успокоить и напомнить, что она здоровая нужна своей дочери, а, значит, нужно хорошо питаться. Улыбнулась и спокойно выдала:
– Идея классная, только в деревенских магазинах ничего подобного нет. Нужно съездить в район. Может, там будет.
– Да нет… не нужно, – поспешно добавила она. Поникла как-то и прошептала: – Я боюсь…
– Надеюсь, все будет хорошо. И Маш, ты должна нормально есть. Это не дело. Ты посмотри на себя, худенькая как тростинка. Болезни пойдут.
– Я ем, но от нервов не могу… Надеюсь, что скоро все будет хорошо.
Улыбнулась и начала важную тему:
– Мне нужно завтра уезжать… работа. Сможешь с моей бабушкой жить?
– Клавдия Егоровна мне понравилась. Такая отзывчивая, – прошептала она и я улыбнулась. Маша не может не нравиться. Она найдет подход к любому человеку. И сейчас бабушка изменилась… ко мне стала относиться добрее. Поэтому пообещала себе, что буду чаще ездить.
– Отлично. Тогда нужно еще продуктов купить, чтобы никуда вам не ходить и нормально будет.
– Да, не хотелось бы мозолить глаза местным и вызывать вопросы.
Согласилась с ней и проговорила:
– Предлагаю вечером налепить пельменей. Ты же любишь?
Она счастливо кивнула и прошептала:
– Очень люблю. С удовольствием съем.
– Тогда отлично! Фарш пока еще размораживается. У нас есть несколько часов.
– Можно опять погулять, – с восторгом прошептала она, добавляя по секрету: – Клавдия Егоровна просила подорожника сорвать.
– Тогда пойдем, – согласилась, и взялась за хворост, желая попробовать, раз уж час возились на кухне.
На том и решили. Больше часа ходили по лесочкам, полям, собирая травы и разговаривая. Легкий свежий ветерок теребил одежду и ласкал тело. Запах полевых цветов стоял в воздухе, а солнце уже не так парило, и поэтому было замечательно.
Назад шли по полю, решив сократить путь, чтобы сразу через огороды к дому. Сонька прыгала, весело кружась, а мы беседовали о сериале, который шел по одному из трех каналов. Как-то решили посмотреть и вот теперь традиция – откладывать все дела, чтобы посмотреть продолжение. У бабушки еще маленький черно-белый телевизор был на кухне, поэтому планировали лепить пельмени и смотреть.
На губах блуждала улыбка, когда вела рукой по зеленому колосу. Хоть на малое время успокоиться и быть немного счастливой. Но когда стали подходить к деревне, со стороны стелы, выехали две черные машины, двигаясь в нашу сторону. Маша вскрикнула и рванула к Алене, а я на секунду оцепенела, а потом закричала:
– В лес! Побежали в лес!
Не верилось, что добежим, но мы надеялись, мчавшись со всех сил. Замечая, что, Маша спотыкается, отстает, выхватила Соньку и побежала быстрее, подгоняя подругу:
– Маша, быстрее. Быстрее!
Ужас, сжимающий до треска костей, рвал сознание. Я неслась как сумасшедшая, не представляя, что буду делать сейчас. Вспомнив, что там есть озеро, и узкий проход, где можно спрятаться, кинулась туда, надеясь, что Машка побежит за мной, ведь она здесь ничего не знала.
