Текст книги "Приключение семьи Винчестер (СИ)"

Автор книги: Елена Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Но он молчит. Сцепил зубы и молчит. Он не будет говорить о Дине. К черту! Не будет.

– Шеф, добавить ему?

Перед лицом снова возникает шприц. Сердце почти останавливается… Ты прав, Дин, люди – чокнутые…

– Нет, – голос шерифа звучит гулко и шумно, странным эхом раскатываясь по комнате. – С этого хватит. Залей ему бутылку и займемся вторым. Если не ошибаюсь, он явился.

Что? Дин… Нет!

В губы снова ткнулось холодное горлышко бутылки…

Дин остановился перед входом.

Дом молчал.

Ну же, парни, давайте! Я ваш. На время…

Дом молчал.

– Эй, где тут коврик "вытирайте ноги"? И хвост, за который надо дернуть? Эй, кроличья нора! – Дин уловил за стеклом движение и заорал, сложив руки рупором, – Медведь пришел!

Наглых читателей "Винни-Пуха" тут явно не ждали… Дом удивленно молчал. Только по коже теркой прошлось ощущение чужого взгляда. Черт, сколько вас тут, подонки? И чего вы тянете?

Сэм – заложник. Сэм-заложник – положение хреновей некуда! Почти безнадежное. Это столкновение сторон, и выигрывает обычно тот, кто круче и упертей. Не то, чтоб он недооценивал свою личную упертость, но ему почти нечем на них давить, а у них Сэмми.

Младший брат. Это его работа – заботиться о Сэме. Он просто не может позволить, чтобы Сэмми поплатился за его глупость. Это он не подумал, это он облажался и не справился. Ему и платить.

Он стоял перед дверью, всей кожей ощущая нацеленный ствол. А может, и не один. И показная бесшабашная оживленность укрывала щитом такое… Дикое напряжение пропитывало каждый мускул. Гнев и сумасшедшая тревога закипали грозовой тучей. И бешенство готово было вырваться на свободу… Проклятье, ну почему они ЛЮДИ?!

Это так несправедливо…

Спокойно, Дин. В таком деле лучше всего срабатывает "неучтенный фактор". А это он обеспечил. Ну же!

Дверь скрипнула, и на Дина взглянули два ружейных дула…

– Оружие на землю.

– Не по правилам, шериф. А как же "вы имеете право"? – сердце срывалось в бешеный ритм, но голос он держал по контролем. И улыбочку – казаться безобидней. – Вы что-то говорили о моем брате?

– Я сказал – оружие на землю.

– Вам купить слуховой протез? Пальцем не шевельну, пока не увижу Сэма!

Короткое совещание…

– Боюсь, твой братец не может подойти к окну. Он, скажем так, плохо держится на ногах.

– Сволочь…

– Но голос можешь услышать. Хочешь, чтоб он покричал?

– Не трогай его, с… – скрипнул зубами Дин, напоказ роняя на землю пистолет (незаряженный) – Я вхожу.

– Не так быстро, сынок. – в голос шерифа вкрадывается победная усмешка, от которой невольно дергается уголок губ – слишком эта вкрадчивая интонация напоминает их желтоглазого приятеля…

У его ног шлепаются в траву наручники.

– Надевай.

Ччччерт, ну откуда ж ты взялся такой умный?!

– Надевай. И без штучек.

Щелчок взводимого затвора.

– А вы не перегибаете палку, парни? – Дин не трогался с места, упорно глядя не на два сцепленных кольца у ног, а вперед, в темный проем двери. – Вас сколько? Пятеро? Что я могу выкинуть, по-вашему?

Мгновенное молчание.

Тихий скрип, легкий шорох…

Стон из дома, от которого сердце ухнуло в кипяток.

Стон Сэма.

– Эй! – Дин неосознанно шагнул вперед, – Эй! Я же сказал, что вхожу! Не распускайте там руки!

Треснул выстрел. У ног словно вскипел фонтанчик. Пуля…

– Следующая – в ногу. Выбирай – чью.

– Эй! – охотник закусил губу, – Все, ладно? Я понял!

– По-моему, ты из непонятливых, – процедил голос, – Надевай наручники, охотник. Руки – за спину.

А вот это совсем плохо. Они знают про охоту. Знают, зачем здесь Винчестеры… Наверняка защищают свою чертову стабильность и долбанное благополучие – своего призрака. И если он сейчас не нацепит эти гадские наручники, его просто пристрелят! Уверен, Дин, что план надежен?

Чччерт! Сэм, да что с тобой? Все выболтал этим уродам?

Сэм… по коже прокатываются ледяные колючки… Сэм, так плохо пришлось?

На запястьях смыкается сталь.

Ты держись, я рядом.

– Ну, довольны?

– Повернись спиной. Проверь, – это уже не ему.

Тяжелые шаги за спиной.

Жесткие руки дергают запястья. Обшаривают, ища оружие. Нащупывают пистолет за поясом. Раз.

Потом – нож. Два. Вот дрянь. Совсем без оружия остаться? Ну нет.

– А пониже? – Дин подпустил в голос намек на придыханье – слегка, но хватило.

Руки копа отдернулись от его талии, как от птички с атипичной пневмонией:

– Заткнись!

Грубый тычок в плечо почти сбивает с ног, но с обыском покончено. Коп почти волочет его по траве, вперед, к освещенному дверному проему.

И Дин лицом к лицу сталкивается с шерифом. Серые глаза на широком угловатом лице, взгляд – как теркой по лицу. Взгляд холодней наручников, честно.

– Хорошая попытка выяснить, сколько нас, сынок, – почти доброжелательно говорит Теренс. – Так вот, нас тут двое.

В голове вспыхивает боль…

Что-то обжигает горло. Что-то ледяное и жгучее. Что-то льется в рот, и он захлебывается в этой огненной горечи.

Дин сдавленно вскрикивает и пытается отдернуть голову, но его держат. Крепко… Челюсть сводит. Но отпускают, когда легкие захлестывает кашель. Он кашляет, хрипя и задыхаясь, рвется из чьей-то хватки и сквозь непроизвольно проступившие слезы оглядывает мутную комнату… Какого чер…

– Полегче, сынок, нам нельзя оставлять много синяков…

Сынок? Знакомый голос ударил по нервам, ресницы широко распахнулись, вбирая нависшую над ним темную фигуру – шериф. Шериф? Что тут творится, ***? Дин тряхнул головой и пожалел – боль рванула висок и затылок, перед глазами все поплыло… Он замер в каких-то веревках, пытаясь собрать кусочки сознания, так и норовившего опять уплыть в свободный полет. Возьми себя в руки, Дин. Ну!

Тут обжигающая горечь докатилась до сердца… и разом прояснила мозги.

Так. Он попал куда надо. Сидит связанный целой системой ремней… Почти пришитый. И в отключке был – быстрый взгляд на часы – всего семь минут. Сойдет.

Сэм? Сэм в этой же комнате, в такой же упаковке, голова свешивается на грудь, но он дышит… дышит. От сердца отвалилась глыба размером с надгробие. Живой. Куртка и рубашка расстегнуты, грудь вся в каких-то пятнах, но это не кровь.

– … не кровь… – в ушах перестало шуметь, и он осознал, что сказал это вслух… Дерьмо…

– Нет, дружок, всего лишь джин.

– Что?

Дин удивленно вздернул бровь, почти сдерживая улыбку. Сэма напоили? Всего лишь напоили? Ребята, вы только что заработали себе помилование… Но только от смерти.

В него, значит, тоже вливают какое-то пойло. Ну-ну. Я вам не Сэм…

– Сэм? Сэм!

– Он тебя не услышит, – бурчит второй тип, не шериф. – Слабак на выпивку.

Дина на миг захлестывает приступ злости, острой, жаркой, даже дыхание сбилось. Сэма не смог заразить демонский вирус и не сломал тот демонский выкормыш. А люди просто взяли и накачали спиртным, вот так, запросто, наплевав на все демонские планы и на то, что Винчестеры приехали их защитить… Встань между людьми и нечистью и получишь с обеих сторон? Весело…

А они не намерены тянуть.

– Открой рот, сынок.

– Ошиблись адресом, ковбои, – Дин ехидно улыбается, концентрируя на себе ВСЕ внимание этих двоих. Похоже, перестарался – от удара зазвенело в ушах, видно намек на "Горбатую гору" до них дошел. Ну и чудненько.

– Пит, придержи ты кулаки! – одергивает шериф.

– Но…

– Пит! Лучше держи его.

Дин дергается, но больше для вида (ну и вообще, покорность – не в его стиле. С этим понятием у Винчестеров, а тем более у Дина, были вечные нелады, ну а с другой стороны, он за ней в очередь не стоял, нет?) – и делая вид, что сдался, глотает этот "пшеничный огонь", пока не начинает задыхаться… Никогда, черт побери, не мечтал о бесплатной выпивке… Особенно, если при этом какой-то урод вцепляется тебе в лицо, заставляя разжать зубы. Наконец, его отпускают.

– Что теперь, крутой Уокер?

– Уитт, охотник. Для тебя – шериф Уитт.

– Ах да, неподкупный представитель закона. А помощь призракам входит в присягу?

Уитт усмехнулся.

– Тяжело представить такое? Но мы работаем для процветания города, парень, и если призрак полезен городу, то вы, ребята, здесь лишние.

– Ладно, считайте договорились. Развяжите, и я свалю отсюда так, что резина задымится.

Молчание.

– Но вы ведь не собираетесь этого делать, верно? Вам так удобно – когда в городе нет преступности, когда вместо расследования можно сидеть в баре и отращивать пивной животик.

– Парень, тебя когда-нибудь били за твой язык?

– Пробовали, скажем так, – Дин ослепительно улыбается, пряча напряженное ожидание, – А отец Грегори одобрит?

– Ай-ай, охотник надеется на помощь призрака? Нет, парень, напрасно. Во-первых, я не женат, так что наш святой отец кое-какие грешки спустит, а во-вторых, у нас все тихо. Никаких убийств. Никаких мстительных друзей и родственников.

– Да неужели? – молодой охотник всем видом выказал скептицизм.

– Да, никаких. Есть передозировка наркотиков. Есть утонувшая пара – лодка перевернулась у бедняг… Пара охотников вроде вас сложила головы в пьяной драке… Есть банальное пищевое отравление… И – значительный взгляд на Дина, – Автокатастрофа… Молодежь так часто лезет за руль в нетрезвом виде…

Тон был такой спокойный, почти отеческий… такой снисходительный, мать его так! Дина просто скрутило от ненависти. Понятно, почему их напоили…

– Все продумали, а?

– Именно. И от тебя нам надо знать пару вещей, которые мы не вытянули из твоего брата. Первое: кто подсказал вам, что из города можно просто уехать? И второе: где ваши супруги? Скажи нам, сынок, и сам понимаешь, обойдемся без травм.

– Серьезно? – Дин покачал головой, – Ой-ой, интерес к чужим женам! Нехорошо, мистер Уитт, в вашем городе это просто неприлично! Знаете что, шериф? – Дин заговорщически понизил голос, – Вам точно надо жениться!

– Не испытывай мое терпение, парень!

При виде чуть побелевших губ шерифа Дин примолк, но Сэму именно в этот момент приспичило шевельнуться! Спешно отвлекая внимание на себя, он повысил голос…

Как оказалось, терпение у спятивших полисменов было небезграничным. Шериф выдержал предложение поделиться телефончиком подружки "Ковбой, она дивно годится в жены, просто идеальная девочка, даже пиво в постель приносит!" и сочувственное предположение о недействующем аппарате "А вы в курсе, что от этого есть лекарства?" а вот мысль про мечтания шерифа о браке с Питом осталась недосказанной…

От удара просто дух вышибло.

– Самый умный, да?

– Пошел ты!!!!

Обозленные типы забыли и о Сэме, и о камерах, слишком были заняты… Им.

А зря.

В следующую секунду что-то мелькнуло в воздухе, лопнуло вспышкой дыма, и нос, глаза залепило-закололо непередаваемо отвратным, гнилым, колючим, острым…

Газ.

Кашель, стоны, вопль… Шериф, согнувшись, нашаривает пистолет… Фиг тебе, придурок! Пинок, и шериф падает, а Дин залитыми слезами глазами отыскивает дверь… и становится свидетелем ЗРЕЛИЩА.

Пробив дыру в стене, в дом вламывается розовый мамонт. В противогазе. Обломки дерева летят во все стороны, как от ядра. Дин плохо видит, дым и газ рвут легкие кашлем, а глаза слезами, но он видит, как решительный мамонт в розовом платье бросается вперед.

Отпихнув стол (тот птичкой упорхнул в сторону и врезался в стенку, точно под ударом тарана), целеустремленная невеста пронеслась по комнате ураганом, угрожающе мотая хоботом противогаза. Смаргивая слезы, Дин кое-как попытался прохрипеть-прокашлять, кого освобождать первым, но у мамонтоподобной кандидатки в супруги на это было свое мнение. Тиффани тормозит перед привязанными братьями, стеклышки противогаза хищно сверкают… Из розовой сумки в блестках вылетает топорик (!).

– Эй! – охнул Дин, но девушка, что-то промычав в болтающийся хобот, решительно занесла топорик. И недолго думая, рубанула по стулу Дина. Тот дернулся, но у девицы был хороший глазомер и решительные ручки!

Стул подскочил и жалобно хрустнул, кожаная упряжь распалась, как половинки молнии, а молодой охотник чуть не рухнул с позором на пол – джин делал свое черное дело, так что комната на мгновение поплыла… Сколько ж они джина залили? Вот твари…

Но рукоятка всунутого в руки топорика, оказывается, дивно проясняет мысли, так что хоть Дин и не сохранил в памяти, как именно оказался у стула Сэма, зато отчетливо помнил, как до смерти боялся промахнуться и попасть не туда. Руки не слушаются, глаза режет, как от запаха вендиго, ффффух, тошнит-то как! Никогда не запивай газ джином. Или не занюхивай джин слезоточивым газом… Правило Винчестеров номер… какой номер? В жизни больше не возьму в рот джин!

– Сэмми… – веревку приходится искать на ощупь, глаза возмущаются дубовостью торчащего в загазованной комнате хозяина и смотреть просто отказываются, вместо этого обливая лицо слезами… Сейчас он вытащит Сэмми на воздух. Там… легче… Там и отвяжет…

Стул внезапно упрыгивает от него вместе с Сэмми, выворачивается из рук, как руль в одержимой машине. Какого ***?! Дин автоматически винит полтергейст, даже хватается за ожившую мебель, чуть не падает, потому что спятивший стул с разбегу волочет за собой… но подняв глаза, сталкивается с рассерженным противогазом, покручивающим пальцем у виска.

А, это Тиффани решила помочь… Давай, детка…

Ободренная Тиффани так резво рвет с места, что Пит, внезапно вскочивший с места и подкрадывающийся к ней сзади, перышком-мячиком отлетает к стенке, сшибленный могучей фигурой мечтающей о замужестве девицы. Он сползает на пол, как какой-то редкостный вид коричневого мха и выключается из реальности. Девица трубно вопит что-то неразборчивое, но победное, и прихватывает заодно и Пита – на всякий случай, что ли…

Покачав головой (и от души пожалев об этом неосторожном движении), Дин выволакивает на воздух тело шерифа. Нет, это не гуманизм, всего лишь практическая польза…

Свежий воздух взрывается внутри, земля пританцовывает под ногами, так и норовя взять охотника в подкат, но упасть на траву и дышать, дышать, дышать, захлебываясь, жадно, наслаждаясь каждым глотком, нельзя – Сэмми…

Сэмми. А еще шериф… Пит… Тиффани… О господи. Как решить сразу три проблемы? Натравить две из них друг на друга.

– Тиффани, где второй газ? Снотворный? Влепи этим типам по порции, пока не очнулись. Ладно? – он стаскивает брата со стула, укладывает на траву, осторожно хлопает по щекам… – Сэм! Сэмми… Давай, просыпайся, ну!

– Слоники… – внезапно сообщает Сэм, расфокусированным взглядом озирая хлопочущую над копами невесту.

– Что?!

– Слоники… Два… розовые… Дай слоника…

Слоника ему дай! Любому самообладанию приходит когда-нибудь конец, измотанные нервы не выдержали, и Дин согнулся в приступе хохота.

– Коротышка! – обижается Сэм, и поскольку его требование прогнова… прогнири… короче, не дали, что он просил, то он обратился к слоникам напрямую, – Кис-кис-кис.

Дин лег.

Сэм поморгал длинными ресницами и, смутно ощущая что-то неправильное, предпринял еще одну попытку подманить несговорчивую добычу:

– Цыпа-цыпа?…

И с изумлением увидел, как его слоники истерически задергались, затряслись… а потом вдруг стащили с себя голову и сунули ему в руки!

Голова, правда, оказалась только одна, но Сэма это не огорчило – нежно обняв ребристый хобот, он закрыл глаза…

– Что это с ним? Сотрясение?

– Текила. И похоже, коньяк… И может, что-то еще… Похоже, ваш добряк-шериф споил ему все, кроме джина!

– Джин, судя по виду достался тебе, – ехидная кандидатка в жены удовлетворенно похлопала по щекам мирно храпящих шерифа с его верным Питом и перебралась к Сэму и Дину. – О-о… Зачем Теренс вас напоил?

– Его спроси! Черт, Сэм… как я тебя до машины дотащу?

– Утром ему будет здорово плохо, – усмехнулась девушка-"слоник", – Да и тебе, похоже тоже.

– Чертовское преуменьшение, красотка, – бормочет Дин, – Мне УЖЕ плохо…

Видел бы отец, как его отделали всего-то два обычных человека. Он бы жутко обозлился…

– Вижу.

В ее голосе была насмешка, мягкая, но насмешка, да еще и сочувственная, и, услышав знакомые нехорошие нотки, Дин Винчестер, сын Джона Винчестера, взъерошился, как… дикобраз при виде хищника.

– Эй, я в порядке!

– Это заметно.

– Я В ПОРЯДКЕ! – в конце концов, лучшая защита – это нападение, нет? – А вот ты почему стенку проломила? Люди вообще-то ходят через дверь, знаешь?

И он снова вспомнил, как она ВОШЛА. Ух и вошла… Такое не забудешь.

– Дверь шириной в метр – это не дверь! – фыркнула Тиффани, – Я могла порвать платье, когда протискивалась! Знаешь, сколько оно стоит? Это, между прочим, натуральный шелк!

Интересно, а от прошибания стенок этот дикий наряд не порвется? Нет, в этом городе спятил не только призрак, но и слоники… то есть девушки. До сих пор ни одна его знакомая не брала с собой на свидание топорики… Дивный комплект с розовым кошмаром, который Тифф называет платьем.

– Платье, – повторил Дин, – Шелковое. Ага. Тиффани, сделай мне одолжение, скажи, зачем ты его надела, я же дал тебе черный плащ!

– Этот чехол для машины? Сам такое носи! И вообще, что хочу, то и надену! У меня Дин Винчестер, сегодня свадьба!

Дин заткнулся.

Свадьба это… это… Ну это просто пугало до чертиков.

– Хорошо. Покончим с этим. И кого ты берешь?

Наступило молчание.

Полтора часа назад…

– Ты что… ты… ты это ВСЕРЬЕЗ????

В хриплом со сна голосе девицы полыхнула такая надежда, что кажется, поцелуй отцу Грегори не понадобится…

Дин вздохнул:

– У меня нет выхода.

– И что… что я должна сделать?

Она выслушивает, что, и с минуту молчит, машинально поглаживая свое карманное хохлатое чудовище, которое отдаленно смахивает на собаку.

– Ты ведь спортсменка, Тиффани, правда? Ты ведь сможешь?

– Может быть. И я получу мужа?

– Да. Любого, кого выберешь. Кроме Сэма, – поспешно добавляет он.

Голубые глаза прищуриваются, как у ребенка, который увидев на прилавке страшно нужную вещь (типа новой компьютерной игрушки или супер-робота), обдумывают стратегию выколачивания из мамы предмета своей мечты.

– А тебя?

Чееееерт! Этого он и боялся.

– Послушай, давай не будем спешить, а? Там наверняка несколько парней, может есть и посимпатичней, чем я.

– Но если я выберу тебя? – настаивает Тиффани, – Женишься на мне?

Время уходило, убегало, как перепуганный оборотень, и нового союзника искать некогда. Брось, Дин, разве свобода и жизнь Сэмми не стоит женитьбы?

– По рукам.

– Так кого ты выбрала?

Все было не так.

Он никогда не был пассажиром, если вела женщина. И никогда он не мечтал, чтоб на заднем сиденье на него с двух сторон наваливались два типа, так измолотивших его какие-то полчаса назад. Сонных, правда, но на этом все счастье заканчивалось – даже спящие и связанные, они постоянно дергались, норовили уткнуться в плечо и надавить на больные ребра. И Сэм раньше никогда не дрых на переднем сиденье в обнимку с противогазом. И машина была не Импала. Хаммер, черт! По крайней мере Сэму есть куда ноги деть. И его невеста свободно умещается… Почтисвободно. Все не так. Даже музыка в машине – нежный девичий голос пел о любви.

А самое главное, он никогда раньше, черт побери, не ехал в церковь на свадьбу!

Возможно, его собственную…

Господи, Тиффани, ну почему б тебе не выбрать сразу!

Сколько еще будешь раздумывать? Пока один из женихов не рехнется? Тот, который не спит. Дина и так уже трясло. Будь проклято его неуемное воображение! Оно подбрасывало такие картинки, что Хаммер ощущался по меньшей мере электрическим стулом.

Ночная дорога летела под колеса джипа, мотор рокотал уверенно и злобно, а Тиффани молчала. Долго она еще будет молчать?

Колеса прошуршали по асфальту и стало тихо. О, ясно. Привет, город Хэнсвилль.

До гостиницы-часовни – сто метров.

– Я выбрала.

Сердце рванулось в груди так, словно решило выскочить и удрать подальше, не дожидаясь хозяина… Дин сжал похолодевшие ладони.

– Отлично, – сказал его уверенный голос, – И кого?

– Выйди, пожалуйста…

Выйти? Хорошо. Отлично. Сейчас. Если только ноги захотят – пока они сотрудничать отказывались напрочь! Все не так. Давай, Дин. Винчестеры не бегают от своих долгов. И не уклоняются от обещаний. Если они даны не нечисти. На какой-то миг дикая, но заманчивая мысль "Тиффани-на-самом-деле-нечисть" помахала перед ним черным флагом, но он уже стоял на асфальте рядом с машиной… Уже сейчас?

– Хороший ты парень, Дин Винчестер…– вдруг загадочно улыбнулся мамонтик… – Поцелуй меня.

– Так сразу? – Дин нацепил свою лучшую улыбку, маскируя полную сумятицу в голове. Даже не улыбку, ухмылку… может, пытаясь отпугнуть? Черт его знает, что там планировалось, в его взбаламученном сознании, он бы и под дулом пистолета не смог сказать… но Тиффани не купилась.

– Поцелуешь?

Ну же, Дин! Девушка приглашает. А подступающий обморок – не повод увильнуть!

Он сделал еще шаг. И чуть приподнял голову – она была выше.

… Сначала было напряженно и странно, и губы под его чуть дрожали… И он слишком старался… И мешало это чувство – ну, что это навсегда. Он целует не девчонку из бара, не красотку на ночь… Жену. Будущую… А потом она вздохнула…По шее скользнули ее волосы, щеку овеяло теплом, потом он услышал стон, тихий, такой знакомый… и температура подскочила градусов на сорок.

Она сама его обняла, не прижимая, ощутимо дрожа, так что в голове заклубился горячий туман, так что губы просто приплавило! И сама же его оттолкнула.

– Хватит! Господи, господи… хватит…

Дин тряхнул головой:

– Ничего себе! – внезапно и полностью протрезвевшее сознание немедленно подсказало светлую мысль о том, что раскрываться вот так – глупо и недопустимо! И на язык живенько запросились разные ехидные фразочки, с помощью которых он мог держать на расстоянии любого. Любого, кто пытался подобраться поближе к его душе. Но Тиффани успела первой:

– Спасибо. Я буду помнить это всю жизнь.

– Что?

– Вот это. Как мы поцеловались… что ты согласился…

В сознании затренькали тревожные колокольчики:

– Эй, погоди… Ты это о чем? Ты…

Тиффани вдруг подмигнула:

– Я же сказала, выбрала… Теренса. Хороший муж получится!

Сердце подпрыгнуло и тяжело бумкнуло в ботинки. Дин выгнул бровь. Ушам не верю! Его бортанули? Его?! Вот это… новости. Наверно, стоило поблагодарить судьбу и выпить за нежданное избавление, но никакой благодарности почему-то не ощущалось. Наоборот.

– Поможешь затащить его в часовню? Ну так положено, понимаешь?

– Понимаю, – Дин пожал плечами, так и не решив, злиться, обижаться или радоваться. – Наверно. Как скажешь.

Он потянулся открыть дверцу машины, но Тиффани остановила его:

– Дин, подожди…

– Что?

– Ты хороший парень. Классный и все такое…

– Все такое, – повторил Дин нейтрально. – Ага.

– Послушай, – девушка улыбнулась, но как-то через силу, – Ты умный и добрый… и умеешь ценить семью, – короткий взгляд на заворочавшегося во сне Сэма, – И согласен, что для семьи чем-то надо жертвовать…

– Слушай, Тиффани, не надо…

– Надо! Ты хороший парень! Я бы даже могла полюбить тебя. – она вдруг осеклась и вздохнула, – Черт, кому я вру? Я в тебя с первого взгляда влюбилась! Ты стоял на крыльце миссис Пфеннинг, моей соседки, смотрел на эти детские вещички в своих руках таким несчастным взглядом…

– Эй-эй!

– А когда тебе открыли, ты улыбнулся. Так… солнечно… Я удивилась, что хозяйка не упала в обморок, она ведь была ближе. Вы давно вошли в дверь, а я все стояла во дворе, забыв, зачем вышла.

Дин ошарашено молчал. ТАКОГО он не слышал никогда. Вот честно! Он никогда не связывался с девушками, которые говорили всерьез. После Кэсси – никогда. Ох и странное же чувство…

– Тиффани… не то чтоб я не верю, но тогда – почему?

Темные глаза, на этот раз без всякой косметики, смотрели серьезно и печально:

– Мне надо замуж, Дин.

– Я понимаю.

– Мне НАДО. Правда. – она выделила голосов слово "надо", подчеркнув разницу между "надо" и "хочу", – А ты здесь не уживешься. Ты не из этой жизни. Ты как нацеленная пуля, летишь куда-то, и тебя не остановить. А Теренс никуда не денется. Он местный. Понимаешь?

Это казалось… логичным. Почти.

– Ты не договариваешь, верно?

– А мы были бы классной парой, – снова через силу улыбается невеста. – Ладно. Я больна, Дин. Все эти килограммы – это не пончики из Макдональдс. Это последствия аварии. Гормональные нарушения. Мне осталось меньше года. И если… если отец Грегори мне не поможет, это редко бывает, но бывает, если мне не поможет замужество… в общем, я не хочу утягивать тебя за собой.

Он больше не видел лишних килограммов. Ни единого. Только печальные глаза. Год? Меньше года?

– Не знаю, что и сказать.

– И не надо, – сменила тон его несостоявшаяся невеста, – Давай тащи моего жениха из машины! Я хочу замуж, и срочно! К тому же отец Грегори присмотрит, чтоб Теренс ничего больше не натворил. К женатикам он строгий.

Дин хмыкнул. А она ему нравилась! Интересно, какой она была раньше?

– Не надо… – послышался стон с переднего сиденья…

Что такое?

О нет.

Сэм. Точней Сэм+кошмар. Он сжался на сиденье, дернулся, точно пытаясь вырваться и скрипнул зубами… И замотал головой, словно стараясь увернуться от чего-то. Тиффани и Дин переглянулись. Кажется, не все еще кончилось.

– Нет, – прошептал Сэм, запрокинув голову, – Оставьте моего брата в покое, уроды!

Так, поправка. Это не кошмар. Это бред. Да с чего, черт побери? Он ведь пьян, а не болен, нет? Сэм… Дин быстро проверил температуру и все такое… Вроде все в норме… Что ж такое?

Сэм вырывался из рук, шипя и ругаясь… Имя Пит он почти проорал, с поминанием предков копа – мусорной кучи и… о господи, Сэмми! Будем считать, что я этого не слышал. Место, куда копам стоило отправиться, тоже было хорошо освещено – Дин и не подозревал, что Сэм знает такие слова.

– Сэмми, тише… – только крика у часовни им сейчас не хватало.– Тихо-тихо… Все хорошо, тихо…

Сэм затих, до крови закусив губу…

– Дин убьет меня за то, что я рассказал…

Бред – очень информативная штука. Дин выяснил все за полторы минуты, и деталь о сыворотке правды ему не понравилась. Очень не понравилась. И деталь о побоях – тоже.

– Сволочь, – голос был обманчиво безразличен, но зеленые глаза, казалось, вот-вот прожгут дыру в физиономии помощника шерифа. – Ах ты тварь…

– Ты же его не убьешь? – встревожилась Тиффани.

– Нет, – губы Дина дернулись в оччччень нехорошей усмешке, – Слишком легко.

– А что?

Он прищурился:

– Тиффани… У тебя нет на примете подружки по… (он чуть не сказал поуродливей, но передумал) посварливей и постарше? Ну знаешь, такой, по которую говорят "мегера"?

Девушка ответила ему понимающим взглядом.

– А как же! Сейчас позвоню! Примчится как на распродажу.

Нет, она ему нравилась!

– Сэмми… потерпи, вот, выпей…

– Не буду я больше ничего пить, вы, ***! – Сэм сжимает губы, парня колотит озноб, и темные глаза смотрят не видя. Ненавидя. – Нечисть…

Черт! Дин еле спас бутылку с водой благодаря судьбу за привязной ремень, удержавший бредящего брата на сиденье… Что же это такое, какого демона творится с Сэмом? Что делать? Если б это была рана, он бы знал, что делать, знал, как поступать с переломами, сотрясениями и другими "подарочками" от нечисти… Он бы, черт побери, знал, если б у Сэма было просто похмелье! Но теперь-то что?

Он просто мечтал о том светлом моменте, когда на руке шерифа засияет обручальное колечко психованного священника. Тогда можно будет наконец добраться до горла этого сволочного служителя закона и вытрясти из него, что он сделал с Сэмом, ублюдочный ***!

– Тиффани, ну где она?

– Дин, прошло только семь минут! Лучше укрой его, его трясет…

– Вижу…

Он как раз укрывал братишку нежно-розовым пледом, когда Тиффани радостно воскликнула:

– Вот и Мильда.

Дин обернулся… и почувствовал, что Пит с ним наполовину рассчитался. На них двигалось воплощение его детского кошмара. Была у него когда-то такая учительница по математике. Целых два месяца была… Он тогда чуть ли не впервые наврал отцу, чтоб в школу не идти, он чуть на охоту с отцом не увязался! Скорей бы прикончить чудище (не миссис математичку, а того призрака, из-за которого они торчали в городке) и свалить ко всем чертям! Но призраков оказалась целая стая, и день за днем приходилось идти в школу, слушать про деление столбиком под немигающим взглядом сухопарого кошмарика. "Не вертись, Дин. К доске, Винчестер. Подумай внимательно, Винчестер, включи воображение! После уроков дополнительное занятие! Опять спишь на математике, мне нужно побеседовать с твоим отцом." И хищное сверкание очков…

– Это она?! – голос Дина только в слабой степени выражал ту бурную смесь чувств, которая сейчас бушевала в его голове. – Вот это?

– Ну да. Мильда Харпер. – Тифффани понизила голос, – По прозвищу Гарпия.

– Прозвище в тему…

Мисс Гарпия… тьфу ты, Харпер! Мисс Харпер была… запоминающейся. На ее фоне Тиффани казалась королевой красоты!

Высокая, прямая, как копье, и такая же тощая, дама надвигалась на них строевым солдатским шагом, столь же неумолимая, как пароход на всех парах. Сходство усугублялось дымящейся сигаретой в углу тонких как ниточка губ. Руки и ноги вызывали стойкую ассоциацию с паучьими лапками (кривоватые, тонкие, и даже вроде как слегка волосатые), а жилистая шея напоминала горло немолодой курицы. Волосы она, очевидно, считала личным врагом – столько шпилек и заколок стягивали ее дикую прическу. Прическа, однако, не уступала хозяйке характером и топорщилась десятками морковных спиралей… Жесткий взгляд пробивался даже сквозь толстенные стекла очков, неумолимый и въедливый, точно у коршуна перед атакой.

Несказанная красота была принаряжена в зеленое платье с немилосердными для зрителей вырезами (Дин спешно перевел взгляд выше) и производила сильнейшее впечатление. С трудом оторвав зачарованный взгляд от Мильдии… то есть гарпии… то есть Мильды, Винчестер-старший обнаружил собственную руку у бедра с пистолетом. Слишком уж целеустремленно она смотрела…

– Знакомьтесь, это Мильда. Это Дин.

– Привет, – только и сказал парень. – Рад познакомиться.

– Который мой?! – нацеленная на замужество гарпия не стала терять времени на представления и церемонии, спеша закогтить добычу. Голосок у нее оказался под стать – хрипловато-визгливый. Прямо как крики сокола. Или коршуна? Дин неосознанно передвинулся так, чтоб оказаться между гарп… Мильдой и Сэмом…

Не помогло – стиснутый ремнем Сэм как раз дернулся и застонал, выныривая из очередного приступа бреда. Вскрик, стон, невнятное ругательство… какие-то непонятные слова… юридические термины? Офигеть, Сэмми… Ругать шерифа каким-то параграфом законодательства! Ты б его еще присяжным предъявил…

– О! Это он? – реагирует гарпия, нацеливаясь… Дин быстро вмешивается:

– Эй, леди, ваш левее!

– Помолчите, молодой человек! – железным тоном рявкает будущая супруга Пита, – Тиффани, это тот парень, про которого ты говорила?

– Тот, но…

– Эй!!! – возмутился Дин, но кошмарная девица выплюнула сигарету и надвинулась:

– Тобой я потом займусь, – пообещала она, – Сначала – он. Пропусти.

– Эй, стоп!

– Не дергайся! – – заявил в лицо парню ходячий кошмарик, – А то хуже будет!