Текст книги "Тибет: сияние пустоты"

Автор книги: Елена Молодцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Очищение ума

Чтобы достичь Пробуждения, обожения, необходимо прежде всего очистить свой ум. Цитируя Диадоха, Григорий Палама утверждает по этому поводу: когда ум начинает испытывать непрестанное действие Божьего света, он становится весь как бы прозрачным, так что сам явственно видит свой свет – ведь он весь становится светом, когда сила души овладевает страстями. То есть ум становится как бы пустым от собственной природы, от своей деятельности, наполняясь божественным светом. Он уже не накладывает на познаваемое свою омраченную страстями и привязанностями природу, но точно и адекватно сразу и целиком видит внутренним зрением реальность Истины.

Илл. 28. Лама-красношапочник (школа ньингма)

Очищение ума достигается, согласно исихазму, правильной направленностью умственных энергий. Григорий Палама утверждает, что нашему уму дана, с одной стороны, сила мышления, благодаря которой он рассматривает умопостигаемые вещи, а с другой стороны – превосходящее природу мысли единение, благодаря которому ум сочетается с запредельным; он ищет это высшее из всего в нас, единственно совершенное, цельное и нераздробленное бытие, как бы образ образов, которое очерчивает и собирает воедино свивающееся и развевающееся движение нашей мысли, на чем как раз и стоит всякое прочное знание. Итак, наш ум может идти в двух направлениях: один путь ведет вовне, связан со свиванием и развеванием мысли, – это знание мирское, внешнее, рационалистическое, чувственно-рассудочное; но есть второй путь – путь единения, превосходящего мысль, когда ум непосредственно сочетается с запредельным, собираясь при этом в единство, в точку, концентрируясь. Не об этом ли говорил мне в Индии профессор Делийского университета доктор Чатурведи, принадлежащий к традиции индуизма, утверждая, что сегодня мир предстает перед нами как одна огромная лаборатория, в которой наука исследует очень много вещей, тогда как истинный ум концентрируется в одной точке и благодаря этому получает всю информацию полностью?

Двумя этими путями никак нельзя идти одновременно. Дело в том, что ум наш, по учению исихастов, обладает двумя видами энергии, и они разнонаправленны. Есть энергии, идущие от ума к телу, – они подчиняют тело, ведут по пути обожения, изменяя не только наш ум, но и тело. И есть энергии, идущие от тела к уму, – если они берут верх, то ум подчиняется мирским страстям и уже не может восходить к Богу.

Более того, по мнению Григория Паламы, ум имеет и такую энергию, которая делает его самодостаточным, тем самым уподобляя Богу. Так что, хотя ум и спускается к помышлениям и через них к сложному многообразию жизни, распространяя на все свои действия (энергии), у него есть, конечно, и какая-то другая, высшая энергия, когда ум действует сам по себе. То есть можно и нужно выйти к собственной энергии ума, совпадающей с божественной энергией. Точно такую же задачу концентрации энергий, подчинения низших энергий высшим и конечного выхода к наивысшему виду энергии ставит буддизм перед идущим по пути буддства.

И эта божественная энергия, дарующая знание, видится человеком как свет, причем неведение отделяет от Бога, тогда как свет собирает и совокупляет. Неведение предстает как некая особая энергия, противоположная свету. Максим Исповедник говорит про свет знания, делающий богами тех, кто ему доверяется. Духовная премудрость и обожение даруются через свет, который есть энергия божественной сущности.

Илл. 29. Гранитное изваяние будды в Архангайском аймаке (Монголия)

В тибетском буддизме энергия ума считается самым мощным из всех видов энергии, и правильное управление умственной энергией ведет к полному преобразованию как самого ума, так и всего телесно-умственного континуума человека, а следовательно, и к преобразованию окружающего его мира, главным фактором творения которого является именно ум. Медитация, под которой в тибетском буддизме понимается предельное сосредоточение всех энергий и управление ими, обладает огромной творческой и преобразующей силой, она творит и разрушает богов, людей и мир. Если очистить свое сознание от всех загрязнений, которые омрачают его изначально чистую природу, то окружающие предметы предстанут перед нами как творение состояний нашего ума. А когда такое видение возникает, все окружающее становится для нас чистой землей, в которой все феномены лишены истинного существования и самобытия, поскольку они существуют лишь в силу обозначения мыслью, то есть в силу соединения образующих их взаимозависимых энергий с энергией ума, а реальностью феноменов является их пустота от самобытия. Только Пустота постоянна, неизменна и нерушима.

Ум или сознание, согласно буддизму тантры, имеет три уровня – грубый, тонкий и наитончайший. Задача адепта – преобразовать свой грубый ум в наитончайший, в ясный свет, в котором непосредственно воспринимается Пустота, и работать с наитончайшей энергией, чтобы достичь состояния будды со свойственным этому состоянию абсолютным знанием, прямым, неконцептуальным постижением Пустоты, которое само обладает преобразующей силой. Истина буддистского пути – это ум, обладающий прямым постижением Пустоты, которая является также и абсолютной истиной ума, так как ему столь же свойственна пустота, как и всему остальному.

Подведем итоги

Итак, мы приходим к конечной картине мира, к сети взаимозависимого происхождения, в которой на одинаковом уровне находятся все феномены, включая ум и знание, причем эта сеть не имеет ни начала, ни конца, не знает ни возникновения, ни уничтожения. В ней объект и воспринимающее его сознание взаимно зависят друг от друга, не имея сами по себе истинного бытия. В этой сети ум получает знание, знание же преобразует ум. Вне связи с познанием, независимо от отношения к нашей познавательной способности нельзя сказать, существует ли тот или иной объект или нет.

Абсолютной истиной этой сети является пустота всех включенных в нее предметов от самобытия, от независимого существования, Пустота как природа всех вещей – в ней все в одном и одно во всем; Пустота в позитивном смысле означает наличие всего. В прямом постижении она видится как пульсирующий свет, у которого нет ни центра, ни окружности. Это – конечное знание, преобразующее природу ума и мира.

В поисках новой онтологии, новой единой картины мира современная физика очень близко подходит к описанным выше взглядам, указывая на отсутствие фундаментальных сущностей и последних неделимых частиц. В ее построениях знание, зачастую невыразимое в слове, имеет бытийный, онтологический статус наравне со всеми другими явлениями, сущность которых видится как ясный пульсирующий свет бесконечной и безначальной пустоты.

Схожесть взглядов и картин мира в буддизме, исихазме, современной физике и современной психологии говорит о том, что они сегодня описывают один и тот же очень высокий уровень реальности. А мы с вами в своем стремлении к свету и истинному знанию оказываемся тиасотами –участниками всемирного хоровода вокруг Божества, вращаясь в круговороте энергий, покоя и движения, и все стремимся выйти из замкнутого круга движений и войти в божественный покой, соединившись ли с вечной жизнью, даруемой прижизненным обожением в исихазме, или приняв на себя высшее тело будды путем сложных техник управления энергиями, развитых в тантрах. Освобождение из вечного круговорота достигается лишь истинным познанием его иллюзорности, тщетности и лишенности смысла.

Мы закончили, уважаемый читатель. Но попробуйте и Вы ощутить себя тиасотом, и если эта глава показалась Вам слишком темной, вернитесь к ней еще раз, ибо без понимания вышеизложенного трудно будет понять многое другое. А дальше мы ознакомимся с прочими сокровищами, которые несравненный Падмасамбхава, Гуру Ринпоче, Драгоценный Наставник, принес в Тибет, а также с теми драгоценностями, которые сами пришли вслед за ним в Страну Снегов.

Глава пятая,
или попытка рассказать о мистерии Цам

Почему всего лишь попытка? Да потому, что об этом захватывающем и таинственном танце, происходящем на глазах у всех, известно очень мало. Его внутренний смысл знают только ламы очень высокого уровня посвящения, а расспрашивать их – дело пустое: расскажут лишь то, что сочтут подходящим для восприятия непросветленного ума собеседника.

Из милосердия они не открывают своих секретов профанам. Ибо, как гласит буддистская мудрость, «когда глупец на свое несчастье овладевает знанием, оно уничтожает его удачливый жребий, разбивая ему голову». В нашей культуре можно задать авторитетному ученому, знатоку научных тайн, практически любой вопрос, и он тут же растечется мыслию по древу, орлом воспарит в небеса и расскажет много такого, о чем вы и не думали спрашивать. На Востоке все иначе. Лама строго и четко отвечает на поставленный вопрос, и не более того. О чем спросил, о том и услышишь. Но чтобы точно сформулировать вопрос, нужно знать предмет. Мы же спрашиваем лам с уровня такого незнания, при котором разговаривать с нами бесполезно, как бесполезно объяснять малому ребенку взрослые проблемы.

Однако рискнем начать рассказ, потому что лучше сказать вслед за тибетцами «мы сделали что могли, но не достигли», нежели вообще не предпринять попытки сделать хотя бы то, что можешь.

Божества и духи, прирученные Падмасамбхавой

Итак, в путь. Мы возвращаемся на строительную площадку монастыря Самье, в то время, когда мужественный Падмасамбхава ведет сражение как с самими бондами, так и с их бесконечными божествами, злобными и трясущимися от страха за свою жизнь, ибо они боятся, что буддисты лишат их жертвенной крови и тем самым отнимут у них жизненную энергию.

Великолепный Падма уже подчинил себе тхеурангов –одноруких, одноногих и одноглазых божеств, живущих в нижних слоях неба. Одноруки, одноглазы и одноноги они не потому, что потеряли по одному члену, а в силу исходного строения тел. Девять из этих божеств до своего подчинения и замирения регулярно насылали на возводимые постройки монастыря Самье снежные бури, штормовые ветры, град, ссорили между собой строителей. Их предводитель, Пехар, Белый Бог Неба, в прошлом жил на высоком небе и был правителем 33 небес. У бон он являлся хранителем святой страны Шанг-Шунг. Пехар – покровитель мужчин, на танках его изображают в виде гордого всадника на белом коне, в белоснежном панцире и в алмазном шлеме. В соответствии со своим белым цветом он относится к группе божеств, связанных с энергией дхьяни-будды Акшобхьи, символизирующего элемент воды. Падмасамбхава своей могучей волей превратил Пехара в верного хранителя сокровищ будущего монастыря Самье, назначил своим личным помощником и заставил вселяться в оракулов монастыря Нейчунг, чтобы, погрузив их в транс, во время буддистских праздничных церемоний их устами пророчествовать о грядущих событиях.

Не менее сильно бесчинствовали и бонские божества далха –враждебные боги, боги войны, боги грозы. Лишь девять братьев-далха имели право распределять богатство среди обитателей Тибета, ибо именно они завоевывали его в боях. Девятый брат изображается на танках стоящим спиной к зрителю – он повернется к людям лицом лишь тогда, когда все обитатели Тибета будут счастливы. Обычно далха изображаются с луком и стрелами, с лассо, топориком, копьем, кинжалом и мечом, так как появлению этих божеств в мире предшествовало падение на землю кожаного мешка с волшебным оружием, которое и было им роздано.

Но и этих великих прирожденных воинов подчинил себе махасиддхи Падмасамбхава, превратив их в личных гениев-хранителей, хранителей очага, хранителей в пути, хранителей воинской удачи. Теперь далха – это божества, защищающие от врагов, они больше не враждебные боги. Человеку очень страшно лишиться своих защитников далха, это ведет к неисчислимым бедам. Буддистская версия так излагает трагическую историю Тригумцэнпо, который первым из царей Тибета оставил на земле свое мертвое тело. Конюшенный царя, Лонам, был очень могучим и злым волшебником и своей магической силой лишил правителя всех его далха. Затем он вызвал совершенно беззащитного Тригумцэнпо на поединок, наслал на него свои чары, и несчастный царь собственноручно перерезал ножом волшебную нить му,соединявшую землю с небом. С тех пор умершие правители Тибета уже не восходили на небо и не превращались в свет, но трупами оставались лежать на земле, так что их приходилось хоронить.

Среди далха много женских божеств, в том числе и богиня женщин, белая Молха. На танках ее изображают сидящей верхом на белой лани, являющейся ее постоянным ездовым животным – ваханой.Молха молода, красива, на ней белое шелковое платье и голубая накидка. В правой руке она держит стрелу предсказаний, в левой – волшебное зеркало. Молха – покровительница и защитница женщин, подобно тому как Пехар – не только глава тхеурангов, но и далха, покровитель и защитник мужчин.

Итак, отныне и эти божества были включены в буддистский пантеон. Однако успокаиваться было рано, существовали и другие злобные божества, самые разные, и причиняли немало вреда. И Падмасамбхава обратил их всех в буддизм, сделав их дхармапала –защитниками Дхармы, буддистского Учения. Это обычная тактика распространяющегося буддизма – включать местные божества в свой пантеон, а не бороться с ними, не уничтожать их. Ибо, как говорит мудрая Дхаммапада,нигде в мире ненависть не уничтожается ненавистью, но лишь отсутствием ненависти уничтожается она.

Илл. 30. Далха как хранитель Учения (в центре) и как группа божеств

Единственным женским божеством среди дхармапал, которых еще называют «ужасными палачами», является пришедшая из Индии Шридэви. Дхармапалы, как правило, имеют ужасный, устрашающий, гневный облик, ибо тот порок, который нельзя искоренить любовью и состраданием, лечится гневом. Облик Шридэви грозен и ужасен, она наиболее яростна среди всех дхармапал, так как гнев женщины куда сильнее и страшнее гнева мужчины. Шридэви, она же Лхамо, изображается на танках с голубым или синим лицом, что говорит о соотнесенности этого божества с энергией голубого дхьяни-будды Вайрочаны, олицетворяющего элемент акаша. Шридэви владеет волшебным мечом Данда, который индийский глава ведических богов Индра вручает своим избранникам. Это божественное оружие не знает промаха, разя врагов, в данном случае – врагов буддизма. Богиня несет также жезл, венчаемый ваджрой, символом алмазной твердости и неразрушимости; иногда ваджру заменяет человеческий скелет, всегда свидетельствующий об отречении от иллюзий проявленного мира. Шридэви держит в руке ритуальную чашу габалаили капала,сделанную либо из оправленного в металл человеческого черепа, либо из его имитации. Эта чаша непременно используется во всех ритуалах, связанных с дхармапалами, и наполняется либо подкрашенной водкой, либо кровью. Череп, как и скелет, наглядно свидетельствует о проникновении его носителя в Пустоту как истинную сущность всех вещей. Шридэви сидит верхом на своем постоянном ездовом животном – муле, на бедре задней ноги которого находится дополнительный глаз. Эту прекрасную богиню Падмасамбхава сделал покровительницей и защитницей Лхасы, впоследствии она стала покровительницей Далай-лам.

К мужским дхармапала относится ужасный Бегдзе – бог войны, имя его переводится как Одетый В Панцирь. Его изображают как краснолицего воина в латах, в красной одежде, вооруженного до зубов, волосы и усы у него пламенеют. В Монголии его называют Улаан сахиус, Красный Хранитель. Красный цвет означает его связь с энергией красного дхьяни-будды Амитабхи и с элементом огня. В одной руке он сжимает меч, в другой держит сердце и легкие врага. Он живет либо на кладбище, либо на квадратной медной горе, возвышающейся в море человеческой и лошадиной крови. Впрочем, резиденция гневных дхармапал всегда описывается как дворец или замок, построенный из человеческих черепов и костей, он обязательно стоит на отвесной скале, вокруг которой простирается необъятное море крови.

К дхармапала относится также и Хайягрива с лошадиной шеей. Этот персонаж пришел в буддизм из Индии, Падмасамбхава же объявил его воплощением дхьяни-будды Акшобхьи и покровителем лошадей, очень любимых в Тибете, так что Хайягрива стал любимым героем сказаний школы ньингма.

Илл. 31. Гневная богиня Шридэви

Из Индии явился в Тибет и владыка смерти Яма. Индийская легенда (или рассказ о реальных событиях в далекие времена?) сообщает, что вначале на земле появился первый человек, и это был Ману. Затем возник Яма, брат Ману, но он рано умер и стал первым умершим человеком на земле, открыв людям путь смерти. И еще была у них то ли сестра, то ли жена Ями. Все это происходило еще тогда, когда на земле стоял вечный день и не было ночи. Ями так горько и безутешно рыдала по умершему Яме, что боги сжалились и, чтобы дать ей хоть какую-то передышку, сотворили ночь. Долго ли, коротко ли, но Ману стал царем людей и даровал им Законы Ману, регламентирующие всю их жизнь. Яму же ждала более высокая участь, так как он стал не только царем и судьей мертвых, взвешивающим их добрые и злые дела и определяющим их дальнейшую участь, но и достиг статуса бога смерти. На танках его обычно изображают в виде ужасного черного существа громадного роста, в красной одежде. Его ваханой служит черный буйвол (ездовому животному в Тибете полагался божественный статус; тибетцы очень высоко ценили своих товарищей-коней). В руках у Ямы крюк и петля, с помощью которых он вытягивает у человека душу через отверстие в центре макушки. Рядом с ним бегут два громадных черных пса с оскаленными пастями, у каждого по четыре пламенеющих глаза, – они вынюхивают тех, чей срок жизни на земле подошел к концу. Сопровождают Яму еще и два пляшущих на трупах развеселых человеческих скелета, они – полновластные хозяева кладбищ, весьма почтенные персонажи.

Яме противостоит Ямантака, Победитель Ямы, спасающий людей от смерти и от ада. Падмасамбхава провозгласил его гневной формой бодхисаттвы мудрости Манджушри, который, в свою очередь, является отражением дхьяни-будды Акшобхьи. У Ямантаки множество форм, его могут изображать красным, черным или синим существом с бычьей мордой, со многими головами, руками и ногами. Ямантаку часто путают с Ямой.

Среди дхармапал лишь два божества не имеют гневной формы – это Сита-Брахма, Белый Брахма, чисто индийское божество, и бог богатства Кубера, хранитель всех земных сокровищ. Злой демон Равана выгнал Куберу с острова Ланка, и несчастному пришлось удалиться в горы. В итоге он прибыл в Тибет, где Падмасамбхава сделал его одним из главных защитников буддизма. На танках Куберу изображают чаще всего как красного толстяка с большим круглым животом, сидящего со скрещенными ногами в позе лотоса. Его большие выразительные глаза внимательно глядят в лицо смотрящему на танку, доброжелательно выясняя, достоин ли тот доли в распределяемом Куберой богатстве.

Ну а возглавляет это полчище гневных дхармапал Махакала, Великий Черный, яростное воплощение милостивого Авалокитешвары. Там, где бодхисаттва не справляется с ситуацией милостью и состраданием, он оборачивается к людям своим почерневшим от гнева, искаженным от ярости лицом. Махакала имеет 77 различных форм и каждый раз принимает ту из них, которая соответствует характеру предстоящих действий в соответствующей ситуации. Прибыл же этот герой из Индии, где был одним из знаменитых махасиддхи.

Илл. 32. Бог войны Бегдзе (маска Цам)

Кроме всех этих существ, Падмасамбхаве очень важно было подчинить сабдагов,которые владели землей. Эти странные и очень могущественные существа обитают на любой поверхности земли, в пещерах, в горных расселинах, на скалах, а также в домах. Например, Нанглха, тибетский аналог нашего домового, может обитать в разных частях дома, а если очень холодно, то и в очаге. Будучи хозяевами буквально каждого клочка земли, сабдаги имеют огромное влияние на строительство храма, дома и любых других сооружений. Очень вредили они постройке монастыря Самье. Могли они также насылать чуму, моровую язву и прочие ужасные болезни, и, надо честно сказать, в полной мере пользовались своими возможностями, чтобы наказать непочтительных к ним буддистов. Облики они при этом принимали самые разные: могли обернуться древней старухой, бредущей с мешком за плечами и с посохом в руке, или существом с телом человека, а с головой крысы или дикого кабана. Возглавляет их Матерь всех сабдагов, старая и гневная, покрытая 80 морщинами. Она восседает верхом на черном баране, своей вахане, ее усталое старое тело скрывает желтая одежда, она ждет жертв и почестей. Начинать покорять сабдагов следовало с нее. Падмасамбхава так и сделал по одному ему известным правилам и полностью подчинил себе сабдагов, которые теперь слушались только его приказов.