Текст книги "Мадрид и Толедо"

Автор книги: Елена Грицак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Толедская ночь

В то время как на северо-востоке Пиренейского полуострова продолжали существовать части бывшей Испанской марки, основанной Карлом Великим в ходе борьбы с арабами, на северо-западе политику определяло вестготское королевство Астурия. В ходе Реконкисты мелкие графства и княжества этих районов стали сливаться друг с другом. Если первый этап освободительных войн завершился приходом испанцев в Толедо, то итогом второго стало появление крупных королевств, в том числе Кастильского с центром сначала в освобожденном городе, а затем в крепости Мадрид.

Борьба с маврами временами принимала крайне ожесточенный характер, особенно после того, как была объявлена священной. Однако даже в пору наивысшего могущества Арабского халифата владыке докладывали, что «Толедо – это бельмо на его глазу». Город негласно оставался столицей, и кастильские короли старались сохранить с ним связь. Горожане были готовы в любой момент взять в руки оружие, поэтому мавританским правителям приходилось внимательно следить за всем происходящим в стенах цитадели.

Первое крупное восстание произошло в 807 году, когда в Толедо правил эмир Хакем. Мятежные жители разгромили мавров, но согласились на переговоры, вести которые вызвался комендант города, вестготский аристократ с мусульманским именем Амрюк. Именно ему принадлежала идея строительства казарм для арабских воинов якобы затем, чтобы освободиться от постоев. По его рекомендации местная знать собирала деньги на торжественную встречу сына халифа Абдрахмана, размещение немалой свиты и содержание прибывшего вместе с принцем отряда.

Внутренний двор толедского Алькасара

Накануне отъезда принца в Алькасаре состоялся пир, куда были приглашены все толедские аристократы. В тот день с раннего утра к воротам цитадели вереницей потянулись гости, но их по неизвестной причине впускали поодиночке. Выхода «счастливчиков» ожидала собравшаяся у стен толпа горожан. Вечером над башней поднялись клубы густого пара, который многие приняли за испарения от горячих блюд. Только один врач заметил, что «пар исходит от крови наших собратьев» и, к сожалению, оказался прав. Только по прошествии многих лет выяснились подробности этого страшного дня. По приказу Амрюка каждого прибывшего на пир гостя обезглавливали еще при входе в крепость. Неизвестно, куда мавры спрятали такое количество тел, зато нашлись головы, сброшенные в яму, заранее вырытую посредине двора. Самый мрачный в летописи города день именуется днем ямы, а выражение «толедская ночь» используется до сих пор, когда речь заходит о каком-либо неприятном сюрпризе.

Новый этап освободительной войны начался в XI веке, когда мусульманские эмиры, которых потеснил король Альфонс VI, решили вступить в союз с альморавидами. Так именовались фанатичные поклонники Магомета, объединившие под своей властью значительную часть Северной Африки. Во главе испанцев встал кастильский идальго Родриго Диас де Вивар, более известный под прозвищем Сид. Впоследствии он стал героем испанского народного эпоса, где рассказывается, как отважные кастильцы победили альморавидов. Родриго сумел остановить продвижение мусульман вглубь Испании, заодно освободив Валенсию и соседние с ней области. Прославленный воин, освободив страну, увы, не смог защитить собственный дом. Замок Санта-Гадеа дель Сид, некогда суровый, величественный и прекрасный своим романским обликом, сегодня находится в состоянии «прогрессирующей руины», как о нем говорится в путеводителях. В залах, где бесстрашный рыцарь провел немало восхитительных дней и ночей со своей прекрасной женой Хименой, со временем обосновались совы и летучие мыши.

Впоследствии жизнь легендарного борца с маврами нашла отражение в поэмах «Песнь о моем Сиде» и «Родриго». Литературные герои были очень далеки от созданного народом образа, хотя и тот имел мало общего с реальным де Виваром – беспощадным феодалом, который ради личной выгоды не пренебрегал даже недостойными рыцаря средствами, включая союз с врагом.

Толедо перешел к испанцам в 1085 году, когда войска Альфонса VI, осадив город, заставили эмира бежать. Победители вошли через распахнутые ворота Бисагра и тотчас водрузили знамя над королевским дворцом. Вскоре после окончания войны были восстановлены разбитые стены, в отдельных местах укрепленные башнями, многие из которых обрели романтичные названия. Так, ряд зубчатых укреплений городской ограды именовался Башнями королевы.

В официальных документах не имеется сведений о пребывании хотя бы в одной из них супруги короля. Зато резиденция толедских правителей – замок-дворец Алькасар описан достаточно подробно. Эта постройка существовала с римских времен и уже тогда использовалась по прямому назначению.

После вестготов и мавров здесь обитали кастильские короли, начиная с Альфонса VI. Известно, что некоторое время покои Алькасара занимал Сид с ближайшими соратниками.

Башни королевы

В отличие от предшественников испанские монархи лишь изредка навещали замок, предпочитая его мрачным залам уютные комнаты городских дворцов, которые им предоставляли приближенные. Блестящий двор Альфонса Мудрого, например, собирался в доме Галианы.

Древний Алькасар стоял на самой высокой точке местности, поэтому из его окон открывался великолепный вид на город и окрестности. Собственно картинами природы и ограничивались положительные эмоции от этой каменной громады.

Алькасар в Толедо

Подобно всем оборонительным сооружениям Испании, снаружи он представлял собой четырехугольник толстых стен с приземистыми башнями по углам. Первоначальная отделка не сохранилась, но можно предположить, что реставраторы XVI века бережно отнеслись к наследию предков, постаравшись сохранить то, что пощадило время. Перестройка началась во времена правления Карла V, когда внешний вид здания полностью изменился со всех сторон, кроме южной. Придворный архитектор Алонсо де Коваррубиас украсил обширные поверхности в изящном стиле платереско, сумев достичь впечатления монументальности с помощью ритмичной кладки. Не слишком насыщенный декор сообщал зданию благородную скромность и одновременно подчеркивал его стройные формы.

Красивый орнамент полосой прошел по двум из трех его этажей, зрительно смягчив грубость каменной кладки. Край крыши был оформлен решеткой с пинаклями (декоративные башенки на контрфорсах или других частях здания), а изгиб арки входа в мавританском стиле обрамлял ряд кирпичей. Украшением двери и самого портала занимался известный ваятель Хуан де ла Мена. Устроенное им обрамление из колонок с ионическими капителями предназначалось для создания пространства, которое художник заполнил тонким орнаментом. Композицию завершал, точнее, венчал рельеф с фигурами воинов и гордым силуэтом орла – символа рода Габсбургов.

Северный фасад Алькасара

Западный фасад не имел официального значения и потому отделывался гораздо более простыми средствами. Самой запоминающейся деталью здесь стали открытые аркады балкона на верхнем этаже. В украшении восточного фасада зодчий использовал фрагменты старого дворца. Благодаря тяжелой кладке камней, зубцам на кровле и полукруглым башням с глухими стенами в облике здания ощущался средневековый дух. Отделку южной стороны Алькасара завершили потомки Карла V. Архитектор Филиппа II, будущий создатель Эскориала Хуан де Эррера пренебрег планом Коваррубиаса, взяв за основу декора суровую статичность собственной манеры.

С того времени южный фасад дворца имел четыре этажа. Нижний уровень был украшен десятью тяжелыми арками, а другие – огромными сдвоенными по углам пилястрами дорического стиля. Нарочито ровные поверхности оживляли окна различной величины: крошечные проемы чередовались с большими, сделанными по подобию балконов. Похожие окна были устроены в башнях восточного фасада.

Внутренний двор Алькасара производил незабываемое впечатление гармонией форм и деталей декора. Построенный еще по старому проекту, он представлял собой прямоугольник, обнесенный двухэтажной колоннадой с полукруглыми высокими арками и сдвоенными на углах колоннами коринфского ордера. На нижних арках размещались гербы Габсбургов в виде орлов. Сегодня вклад Эрреры в облике двора почти незаметен; видимо, зодчий был удовлетворен его строгостью и согласился сохранить живое изящество платереско. По желанию Филиппа на южной стороне площадки появилась лестница, задуманная Коваррубиасом, но исполненная вопреки его манере в сухом торжественном стиле. Из дворика можно пройти в просторный вестибюль дворца, где в старину никогда не бывало пусто. В отличие от католических кастильские короли не представляли себя посланниками Бога и напрямую принимали посетителей, правда, большую их часть составляли священники.

Духовенство испанского Толедо потратило немало сил на борьбу с мусульманской культурой, но преуспело лишь в области религии. В светской жизни восточное начало проявлялось гораздо сильнее, о чем свидетельствуют памятники архитектуры, по которой можно судить о пристрастии испанцев к мавританскому зодчеству. Эмоциональные кастильцы прельщались игрой линий, изяществом арок в виде подковы, стройностью тонких колонн, обилием декоративных украшений. К последним относились разноцветная лепнина из гипса, блестящий кафель, тонкая резьба деревянных потолков, часто дополненных архитектурными сталактитами. Все эти элементы придавали постройкам праздничный вид, согласовавшийся с живым испанским характером гораздо больше, чем суровый облик романского зодчества.

Впрочем, мавританские мастера охотно использовали новейшие европейские идеи и не забывали о старых традициях, в том числе римских.

Итогом переработки разнообразных приемов стал мудехар – художественный стиль, который лирики именуют испанским романсом в камне. Его сторонники соединяли в своих произведениях и тяжелые романские, и устремленные ввысь готические формы. Зодчие успешно использовали арочные своды, пинакли, всевозможные арки.

Зал в Каса де Меса

В Толедо начала тысячелетия большинство зданий строилось и отделывалось в стиле мудехар, где прекрасно смотрелись вместе восточные геометрические мотивы и растительный орнамент, присущий средневековому искусству Европы. Во дворце, некогда принадлежащем знатному роду Айала, хорошо сохранился декор главного зала. Потомки основателя династии называли эти просторные покои Тальяр дель Моро (мастерская мавра). Поводом к столь необычному для парадных комнат наименованию послужило уважение к работе безвестного художника, украсившего стены множеством деталей из гипса.

Тончайшие узоры в виде сетки из звезд и арабской вязи подобно ковру покрывают поверхности, причем не только в этой комнате, но и во всем здании. Особое восхищение вызывает орнамент арки дверного проема. Тяжелая резная дверь ведет во двор, где отделка не менее сложна и красива. Фасады дворца прорезаны окнами, обрамленными многолопастными арками. Такие же детали имеются на портале, который оформлен характерным узором и гербами могущественного рода Айала. В стиле мудехар отделан большой прямоугольный зал (20 х 12 х 7м) в широко известном дворце де Меса. Если верить средневековым хроникам, его построил Эстебан Ильян, представитель знатной фамилии, ведущей происхождение от византийских императоров Комниных.

Замок Сан-Сервандо

Особой тонкостью работы отличаются орнаменты стен, выполненные из раскрашенного гипса и сообщающие залу живописный вид. Сплошным узором покрыта стена, где расположена дверь. Здесь в узоре преобладает изображение виноградной лозы, сплетенной в замысловатый рисунок. Сложной резьбой также украшен внутренний изгиб дверной арки.

Стиль мудехар требовал использования восточной техники, как известно, весьма несовершенной в плане прочности. Тем не менее некоторые памятники подобного рода сохранились, и лучшим образцом среди них признается замок Сан-Сервандо, построенный для Альфонсо VI недалеко от моста Алькантара. Ограждение цитадели укреплено пятью массивными башнями квадратной и округлой формы, а с северо-западной стороны его прорезает портал с восточной подковообразной аркой и традиционным парапетом из сталактитов. Твердыня, сложенная из серого камня, с высокой, завершенной зубцами толстой стеной, гармонично вписывается в суровый кастильский пейзаж. Грандиозное строение величественно и одиноко возвышается среди камней, ярким пятном выделяясь на фоне голубого неба.

Корона Испании

Последний, решающий период борьбы с маврами ознаменовался совместными действиями армий Арагона и Кастилии – государств, после объединения которых образовалась Испания. Окончательно изгнать арабов не удалось, но, теснимые войсками освободителей, они уходили все дальше на юг, пока не остановились в Гренаде, где им все еще принадлежала небольшая область. Бурная политическая жизнь, безусловно, повлияла на испанскую архитектуру. В северной части Пиренейского полуострова она развивалась под влиянием проникавшего из Франции романского стиля и мавританских приемов строительства, распространенных на юге страны до сих пор.

Основатели Толедо возвели город на колоссальной скале, выступы которой образуют семь холмов различной высоты. На вершине самого высокого из них возвышаются стены королевского замка.

При взгляде издалека заметно, как городские улицы взмывают вверх, падают вниз, уходят в стороны, беспорядочно петляя в довольно тесном пространстве крепости. Невероятно узкие и кривые, они всегда были неудобны для домовладельцев, ведь старая столица строилась хаотично и к тому же в разных стилях. Не заметно порядка и в расположении зданий. Старинные дома, дворцы, островерхие церкви мелкими группами и в одиночку разбросаны по откосам холма без всякой системы, как, впрочем, в каждом средневековом городе.

Ущелье Гайтанос в Толедских горах. Гравюра, 1876

Между мостами Алькантара и Сан-Мартино, в глубоком разломе скалы протекает Тахо, медленно и величаво струясь по песчаному руслу или бурным потоком преодолевая каменистое дно. Серая масса гор подступает к Толедо почти вплотную и выглядит так, словно защищает архитектурные сокровища от неведомых врагов. При взгляде на город с высоты кажется, что его устройством занимался не человек, а сама природа. Однако Толедо строили люди, причем не столько для себя, сколько для королей и епископов.

Безымянному русскому путешественнику XIX века Толедо показался «мечтой антиквара, реализованной по воле волшебника. Искусство торжествует здесь буквально на каждом шагу, заграждает путь, привлекает внимание, очаровывает и обольщает.

Приезжий видит повсюду арабские патио, ворота с гербами, железные решетки изящной работы, покрытые резьбой молотки и гвозди с огромным шляпками, лепнину, арабески, колонки, железные накладки, придающие зданиям такой же веселый вид, как хорошенькому личику румянец.

Стиль готический создает вид фантастический. Глядя на бесценные фрески Жана Бургоина и картины Эль Греко, статуи и барельефы Беррюгета, всевозможные архитектурные безделушки, человек ощущает себя так, будто попал в очарованный мир». Объявленный главным городом Испании, Толедо стал духовным центром Реконкисты. Сюда съезжались рыцари из христианских стран, здесь они весело проводили время, набираясь сил перед долгими походами, отсюда уходили сражаться с «неверными». В пору Крестовых походов именно в испанской столице появились первые военно-монашеские союзы, сыгравшие важную роль в освободительных войнах. Один из них, орден Калатравы, получил название форта Толедо.

Улица де ла Кампана

Улица Сан-Маркос

С успехами местных отрядов связаны рассказы о Нуньо Альфонсе – втором легендарном герое Реконкисты. После очередной победы его воины вошли в город через триумфальную арку, пустив вперед себя связанных попарно арабов и держа в руках пики с нанизанными головами врагов. После шествия жуткие трофеи были забальзамированы и отосланы женам погибших по приказу королевы Беренгелы.

Жестокость супруги Альфонса VII если не оправдана, то понятна, если представить чувства женщины, оказавшейся с небольшим отрядом в осажденном городе. Этот случай много раз упоминался в испанской литературе. Пользуясь отсутствием короля, стоявшего с войском под стенами крепости Ореда, калиф Кордовы окружил Толедо. Чувствуя скорую гибель, Беренгела решилась на безрассудный шаг. Надев самое красивое платье, она вышла в сопровождении придворных дам на площадку одной из башен и обратилась к арабскому полководцу: «Ты хочешь сразиться с женщинами, что будет не так трудно, как защищать Ореду». Услышав упрек, видя неустрашимость и решительность королевы, враги отступили.

В ходе борьбы с маврами крепла мощь и увеличивались богатства испанских городов. За организацию ополчений они получали вольности, то есть привилегии, касавшиеся в том числе правил торговли. Особенно велики они были у Толедо, который в пору Средневековья являлся не только политическим, но и культурным центром Испании. Одно время громкую славу имела основанная епископом Раймундом школа, где с арабского языка на испанский переводились труды античных авторов. Здесь, наряду со светилами европейской науки, работали ученые-мавры рабби Абен Эзра и Ха Леви.

Крестьяне из деревни в окрестностях Толедо. Гравюра, 1876

В XIII веке при великолепном дворе Альфонса Мудрого находились трубадуры, писатели, медики, философы. Ни один европейский монарх не мог похвалиться таким количеством собравшихся вместе ученых мужей, галантных кавалеров, красивых дам. Тогда нигде больше не устраивалось столь роскошных пиров и никто, кроме испанцев, не мог заводить в такой степени утонченных любовных интриг. В то время на городской площади Соколовер еще не пылали костры инквизиции, а вместо воплей несчастных еретиков слышался смех и звон мечей – рыцари сражались на турнирах, надеясь на победу и лавровый венок, возложенный руками одной из придворных красавиц.

Толедо отличался своей цивилизованностью, редкой даже для самых крупных средневековых городов. Путешественники восхищались чистыми улицами и обилием posadas – гостиниц, среди которых имелись благоустроенные, как де ла Хермандад, и похожие на те, что описал в своих дневниках неизвестный русский путешественник: «Деревянная лестница под ветхим навесом ведет в большую залу, где ниши заменяют альковы. В каждой находится постель, довольно изрядная по внешнему виду. Каждый из нас выбрал свою, но в ту минуту, когда мы были готовы лечь, один заметил огромных черных мохнатых пауков, лазающих в тени по стене вдоль и поперек. На вопрос об этих гадких насекомых хозяйка ответила, что они приносят очень большую пользу, уползая в расположенную ниже конюшню и уничтожая мух, беспокоящих мулов.

После нескольких вялых ударов туфлей пауков не стало меньше, и путники ушли ночевать на улицу, решив провести ночь под лунным небом».

Гостиница де ла Хермандад

Средневековый Толедо привлекал деловых людей не слишком жесткими правилами торговли, чем пользовались приезжие негоцианты, крестьяне из окрестных деревень и ремесленники, легко сбывавшие свой товар на многочисленных рынках города. Те, кто не мог позволить себе дамасский клинок, считали местную сталь лучшей для выделки кинжалов и шпаг. Толедский шелк высоко ценился за мягкость, блеск и разнообразие рисунков; керамику – изразцы, вазы, всевозможную посуду – охотно покупали даже восточные купцы.

Испанские ремесленники, переняв у арабов способы изготовления предметов из глины, сумели придать им восточную яркость, европейское благородство и особый колорит, в частности оригинальный металлический блеск. Не менее высоко стояло здесь производство стекла, которым занимались преимущественно мавританские мастера.

Портал во дворце Фуэнсалида

После того как Толедо был объявлен столицей, сюда стала съезжаться испанская знать, с тем чтобы жить невдалеке от двора. Их дворцы не отличались от мавританских, то есть были так же крепки, выглядели строго снаружи и поражали сказочной роскошью внутри. Немного позже фантастичные по красоте узоры, причудливая деревянная резьба, сверкающий кафель и стройные колонки начали дополняться элементами испанского зодчества, что придавало зданиям экзотический вид.

Среди немногих оставшихся с того времени построек лучшей по сохранности является родовая обитель графов Фуэнсалида. Построенный в 1411 году, вначале дворец принадлежал канцлеру Педро Лопесу де Айале. Хорошо сохранившийся двор до сих пор окружен галереей с восьмиугольными колоннами, капители которых имеют своеобразную четырехугольную форму и выемки снизу. Столбы и стены этой части здания сверху покрыты узорами из гипса, раскрашенного со вкусом талантливого художника. Избрав для орнамента мавританские и готические мотивы, мастер подобрал палитру в надежде на сильную игру светотени, вызванную яркими солнечными лучами. Естественное освещение придает дворику живописность, которой автор сумел добиться несмотря на относительную скромность архитектуры.

Внутренний двор во дворце Фуэнсалида

Парадный вход во дворец оформлен тяжелыми колоннами из мрамора в переработанном романском стиле. Подчиняясь канонам тосканского ордера, зодчий завершил капители уступчатыми консолями, поместив сверху статуи львов, изображенных в фас. Прямоугольный фронтон над притолокой сложен из кирпичей в виде готической арки. Окаймленная с боков гладкими пилястрами, эта деталь украшена гербами рода Айала и рельефными изображениями конных рыцарей. Портал открывает путь в просторный, мрачного вида вестибюль, за которым тянется череда своеобразных комнат. Потолки в них завораживают неимоверной сложностью узоров, исполненных уже не по дереву, а по гипсу, как делали мастера европейского Ренессанса.

В середине XIV века столица Кастилии была центром династической борьбы между королем Педро и его сводным братом Генрихом Трастамарой. Косвенной причиной вражды являлась отвергнутая королева Бланка Бурбонская, запертая в стенах Алькасара, в то время как ее муж развлекался в Севилье с фавориткой Марией Педилья. О Педро не случайно говорили, что едва ли в христианской груди была более жестокая душа. Впрочем, его сущность легко представить из прозвища Жестокий, которым народ наградил кастильского правителя еще при жизни. Бои между сторонниками братьев шли не только на полях, но и на улицах Толедо. Вначале значительный, лагерь короля сильно поредел после зверской расправы над родными братьями, когда возмущенные рыцари перешли на сторону более благородного Трастамары. Именно тогда Генрих освободил несчастную Бланку, а в 1369 году его пополнившееся войско разбило королевские войска в битве при Монтейле. Оказавшись в тюрьме, Педро вызвал брата на поединок и, проиграв, отказался от власти.

Дворец короля Педро

При новом короле двор Толедо стал культурным очагом Испании и оставался таковым около двух столетий. Генрих IV окружал себя поэтами, учеными, философами; с того времени испанским правителям служили личные живописцы и зодчие.

Еще более блестящей придворная жизнь была при знаменитой Изабелле Кастильской, благодаря которой страна преобразовалась в единое государство. Объединение состоялось в конце XV века, после венчания королевы Кастилии с королем Арагона Фердинандом и освобождения Гренады от владычества арабов. Испанские монархи, по давнему обычаю, не имели постоянной резиденции, но Фердинанд и Изабелла, получившие от папы титул Католических королей, торжественные дни проводили в Толедо. В хрониках той поры описан въезд королевской четы в столицу после победы над португальскими войсками в 1476 году. Летописец отметил превосходный костюм Фердинанда и ослепительное платье Изабеллы. Ее наряд, сшитый из восточной парчи, был усыпан вышитыми золотыми нитками изображениями кастильских монет; в качестве дополнений служили роскошное ожерелье из рубина и горностаевая мантия. Супруги в окружении большой свиты проехали через ворота Солнца: король – на черном коне, а королева – на белом.

В столице объединенной Испании культуру создавали уже не арабы. Местные мастера работали с вдохновением свободных творцов, создавая великолепные вещи, в которых воплощались национальные идеалы. Эпоха, оставшаяся в истории под названием «испанское Возрождение», отмечена появлением первых образцов реалистического искусства, в равной степени затронувшего живопись, скульптуру и зодчество.

Творческая фантазия испанцев ярко проявлялась в той части архитектуры, которая лишь отчасти относилась к строительству культовых зданий. Один из самых популярных местных стилей получил название в честь королевы – «исабелино». Его представители сохранили верность конструктивным основам готики, решив удивить мир безудержной красочностью, пламенной экспрессией, сказочной красотой новых видов орнамента. В этой манере работали знаменитые живописцы Хуан де Боргонья, Фелипе Бигарни, Франсиско Амберес. Постройки исабелино не принадлежали к Средневековью. Зодчие образно уводили зрителя из потустороннего мира, обращая их внимание на то, что происходило в реальной жизни.

Обретенная свобода творчества позволяла добиваться натурализма в деталях, но испанцы, в отличие от своих итальянских коллег, не желали опускаться до обыденности. Несколько измененные черты арабского Востока, готические силуэты и восхитительная плавность Ренессанса соединялись в новом декоре, сообщая зданиям невиданный до того праздничный вид. Невероятно сложные орнаменты покрывали поверхности сплошной массой, ритмично повторяя один или несколько мотивов. В литературе тех лет исабелино назывался «стилем победителей, восторжествовавшим над мудехар, созданным побежденными».

В пору правления Фердинанда и Изабеллы в Толедо строились не только храмы. Наряду с церковной, значительное место стала занимать светская архитектура: дома негоциантов и знати, здания коллегий, ратуши, госпитали. Внутренние помещения богато украшались картинами, статуями, предметами мебели, выполненными испанскими ремесленниками по канонам нового искусства.