Текст книги "Отдел снабжения (СИ)"

Автор книги: Елена Москвичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Annotation

Переехав на первый этаж арендованного здания, работники Отдела снабжения экспедиторской компании совсем не ожидали, что пустующие помещения выше обитаемы. Странные слуховые и зрительные галлюцинации одна из сотрудниц уже готова была списать на собственное психическое нездоровье. Но незадолго до Нового года вдруг выяснилось, что кто-то ворует конфеты из детских подарков. И начальник Отдела снабжения вместе с ведущим IT-специалистом предприятия решают устроить засаду.

Елена Москвичёва

Глава 2

Елена Москвичёва

Отдел снабжения

Глава 1 Немного о нашей рутине

На работу раньше всех является Стасик. Он вообще-то скорее профессиональный бабник, а не такой уж завзятый трудоголик. Просто в половину седьмого утра ему легче поймать попутку или сесть на единственный, но не очень надёжный четырнадцатый троллейбус, который по досадному совпадению является и моим любимым и бесплатным средством передвижения. Как и все активно ищущие приключения ловеласы, Стасик принципиально не приобретает положенный ему бесплатный пенсионерский проездной. Думает, никто не догадается, что его почти два метра стройной красоты гораздо старше среднего возраста. В ожидании начала рабочего дня этот маньяк-экспедитор шерстит Интернет. На днях, например, он изучал линейчатые диаграммы, убедительно доказывающие, что в нашем возрасте «далеко за сорок» на пятнадцать женщин приходится всего десять мужчин. Таким образом он подводит научную базу под свою глубокую убеждённость, что каждая незамужняя дама просто обязана упасть в его распростёртые объятия.

Каждый рабочий день мы со Стасом проводим утренний ритуал рукопожатия с установлением безопасной социальной дистанции в 70 сантиметров. Сексуальные девианты постоянно забывают о ней, так и норовя походя облапать коллегу. Неизбежно приходится выслушать неизменный набор дежурных пошлостей и сальностей. И нужно оперативно погружаться в работу, чтобы было легче пропускать их мимо ушей.

Ближе к 8:00 появляется начальник Отдела материально-технического снабжения (ОМТС) Паша. Он, вопреки народной мудрости, что начальство не опаздывает, а задерживается, старается не делать ни того, ни другого. Этот тоже не трудоголик, а владелец личного транспорта. Он приезжает пораньше, чтобы избежать утренних пробок. Увы, в нашем портовом и загруженном транспортом городе заторы в часы пик – непобедимое зло. И достаточно одной небольшой аварии или свалившегося с прицепа контейнера, чтобы полностью парализовать движение по единственной оживлённой магистрали, огибающей бухту и соединяющей центр города с промышленными районами порта.

Поприветствовав сотрудников, Павел Валерьевич отправляется за свой компьютер, просматривает поступившие заявки остальных подразделений предприятия и начинает сокрушённо материться. Его неудовольствие вызывает не только обилие хотелок сотрудников, но и грамотность их оформления. Зачастую суть запроса сводится к формуле «сходи туда, не знаю куда, приобрети то, не знаю что». Перед тем, как начать расследование с помощью уточняющих звонков, Паша заваривает в чашке один и тот же молотый кофе (о его любимой марке умолчу, чтобы не создавать нездоровый ажиотаж) и отправляется на воздух покурить.

Воздух в данной округе – понятие спорное. С одной стороны, совсем близко лесной массив, снабжающий кислородом наш промышленный и задушенный избытком транспорта город. С другой стороны, а точнее, со всех сторон сразу, офисное здание зажато железнодорожными путями, а на безрельсовых участках плотно разместились площадки разных транспортно-экспедиторских компаний. Контейнеровозы без остановки ввозят и вывозят грузы, осуществляя связь контейнерных терминалов с портом. И никто не гарантирует, что в близлежащих биг-бэгах, мешках, цистернах и контейнерах находятся только безопасные вещества. Что перевесит на чаше весов окружающей среды – лес или перевалка с транспортировкой – остаётся только гадать.

Наш рабочий день длится положенные восемь часов с перерывом на обед. Однако вместе с перегруженной утренней и вечерней дорогой на работу и домой временные затраты неизбежно увеличиваются до 11, а порой и 12 часов в сутки. Особенно для тех, кто вынужден пользоваться общественным транспортом. Но так как все руководители имеют личные автомобили, о вахте для рядовых сотрудников с небольшими заработками уже много лет никто не заботится, и каждый выкручивается в меру своих связей и возможностей. Справедливости ради надо пояснить, что владельцы автомашин не считают за труд подбросить безлошадного коллегу до центра города, откуда добираться до дома уже значительно проще.

Столовые и буфеты на современных предприятиях ушли в прошлое. Поэтому обедаем мы в своём кабинете. Благо имеется электрочайник для заваривания чая или кофе и микроволновка для разогрева принесённой из дома и бережно сохраняемой в небольшом стареньком холодильнике еды. Сразу после приезда мы посадили на подоконнике мелкий жгучий перец, и он на удивление дружно взошёл. Соседи по этажу приходят полюбоваться на симпатичные растения с белыми цветами и яркими плодами, а некоторые не прочь и отведать на вкус наш «огонёк». Он неплохо идёт с борщом.

Кроме острого перца у нас имеются горшки с коланхоэ. Его мелкие красные цветы добавляют яркой красочности нашему подоконнику. А вот подаренная бухгалтерией в довесок к коланхоэ фиалка цвести категорически отказывается. Но это не мешает нашему тёплому и светлому кабинету быть достаточно уютным и озеленённым. В декабре у нас, как и положено, зацветает ярко-розовый декабрист, а со шкафа спускает резные листья папоротник. И когда я пытаюсь его полить, поднимаясь на цыпочки, чтобы достать до верха большого и укрытого листьями горшка, часть воды неизбежно выливается мне за шиворот.

Глава 2

2. Офисное здание

Помню, как несколько месяцев назад мы переехали в это офисное здание. Четырёхэтажный дом современной архитектуры сдали в аренду военные строители. Судя по найденным на новом месте документам, мы были не первыми арендаторами. Однако в данный период времени оказались единственными. Согласно условиям договора конторе нашей компании достался первый этаж, где предыдущими хозяевами были расточительно брошены не только многочисленные предметы мебели, но и жалюзи с кондиционерами. Отдел снабжения облюбовал последнюю комнатку, за которой имеется только обширное, но всегда закрытое помещение архива и нечасто заполняемый людьми учебный класс. Быстренько наведя порядок в своём кабинете, мы отправились исследовать пустующие этажи. Большинство дверей на втором и третьем были заперты, но сквозь витражное стекло некоторых из них виднелась добротная и совсем не изношенная мебель. Оставшиеся на дверях таблички третьего этажа сообщали, что здесь ранее обитало руководство. Зато четвёртый этаж, где расположились тесные помещения с небольшими окнами и низкими скошенными потолками, был практически полностью доступен. Мы разжились там неплохим двустворчатым шкафом для одежды и насобирали немалое количество папок-регистраторов для себя и бухгалтерии.

Иногда я поднималась на гостеприимный четвёртый этаж во время влажной уборки нашего кабинета и представляла себя на месте героя гриновского «Крысолова», которому пришлось ночевать в покинутом банке. Но офис был под круглосуточной охраной, и крысы-оборотни здесь вряд ли водились. Зато, когда миновало лето, к нам в комнату забрёл крупный паук-волк и тут же юркнул под принесённый сверху шкаф. Двигать мебель и ловить устрашающего вида зверушку не стали, но вот клопов-вонючек, постоянно пытавшихся устроиться в нашей уютной комнатке на зимовку, я аккуратно загоняла на листок бумаги и выносила повыше, на необитаемые этажи, где уже валялись десятки подобных особей. Мы предположили, что щитники, как вежливо называют учёные этот вид, впали в анабиоз. Тронуть такого соню – себе дороже. Как говорится, не будешь трогать, не будет пахнуть. В общении с некоторыми людьми тоже следует придерживаться данного правила.

Близость леса и наличие нескольких плакучих ив, пирамидальных тополей и старого грецкого ореха в непосредственной близости к зданию гарантируют частые визиты птиц. Мы постепенно привыкли к тому, что за окошками прыгают и летают не только воробьи и синички. Порой нас навещают энергичные яркие сойки, а также вороны, горлицы и сороки. Есть и пара котов – переехавший с нами чёрно-белый Кузя и обнаружившаяся на объекте густо-чёрная зеленоглазая Маруська. За время нашего пребывания здесь парочка отъелась и приобрела холёный пушистый вид. То ли у котов так принято встречать зиму, то ли сказалась забота нашего небольшого офисного коллектива. Чуть позже к небольшому домику охраны кто-то подбросил двух рыженьких беспородных щенков-подростков – коротконогую лохматую девочку с высоким писклявым голоском и некрупного, но неуклонно подрастающего короткошёрстного парня. Подкидыши имели ошейники и с доверием отнеслись к людям.

На предыдущем месте обитания у нас был печальный опыт, когда к группе собак, годами жившей на просторной и весьма озеленённой территории и подкармливаемым охраной, прибился большой бродячий и агрессивный пёс. Начались нападения на людей, и стрелки вызванной службы действовали без разбора. После выходных осталась лишь одна собачка по кличке Чемодан. И, разумеется, никого не убедила версия о том, что других животных просто отправили в питомник. Нашлись свидетели жестокой расправы. Поэтому за прибившихся и опекаемых охранниками собак немного тревожно. Но будем надеяться, всё обойдётся.

Глава 3

3. Некоторые странности

Прошло не так уж много времени, и я облюбовала себе участок для разминки. Сидячая работа плохо сказывается на опорно-двигательном аппарате, и надо принимать меры, чтобы не состариться раньше срока. На лестничной площадке между необитаемыми третьим и четвёртым этажами у большого окна нашлись блестящие перила, которые можно было использовать в качестве балетного станка. Положившись на лень и нелюбопытство своих коллег, я завела обычай во время влажной уборки нашего кабинета бодро подниматься наверх и заниматься производственной гимнастикой. Однажды, уже привыкнув к такой разминке и достигнув некоторых результатов, я без стеснения отрабатывала приседания, наклоны и взмахи ногами, когда на необитаемом четвёртом этаже совсем близко и громко хлопнула дверь. Вздрогнув от неожиданности, я успокоила себя тем, что это обычный сквозняк. Охрана наверняка периодически открывала окна пустующих помещений, чтобы избавиться от затхлого нежилого запаха. В общем, в тот момент ни о каком полтергейсте я и не помышляла. Но иногда, прогуливаясь по необитаемым этажам, обращала внимание, что на них происходят некоторые изменения: переставляются брошенные коробки с документами, открываются и закрываются шкафы, вынимаются с полок и вновь возвращаются на место оставленные прежними обитателями одиночные чашки и стаканы. Тогда я списала эту непонятную таинственную активность на ночные прогулки скучающей охраны.

Но потом началось то, что я никак не могла объяснить. Потолок четвёртого этажа был отделан плитами из пенополистирола, и некоторые из них отсутствовали. Думаю, эти повреждения были связаны с работой электриков или компьютерщиков. В данном районе постоянно происходят отключения электричества, что для офиса с компьютерами и прочей оргтехникой настоящая катастрофа. И в один прекрасный момент, поднявшись в свой спортзал, я увидела, как из квадратного отверстия с просматривающимися внутри проводами вдруг вытянулась чёрная кошачья лапа. Поначалу вздрогнув, я тут же поняла, что это Маруська путешествует по чердаку. Однако было достаточно бросить взгляд в окно, чтобы убедиться: чёрная зеленоглазая кошка прогулочным шагом спокойно дефилирует снаружи здания. Ага, значит, на крышу забрался Кузя. Но нет, вон он идёт с независимым видом вслед за своей подругой. Похоже, у нас завёлся ещё один чёрный кот, на этот раз нелегал. Чёрная лапа беззвучно исчезла, но я порой вспоминала об этом странном событии и внимательно оглядывала потолок с отсутствующими плитами. В конце концов, ведь мне могло и показаться.

Спустя некоторое время к зрительным галлюцинациям прибавились слуховые. Однажды, увлечённо тренируясь, я со смущением услышала голоса. Оживлённые разговоры явно велись на одном из пустующих этажей. Слов, правда, было не разобрать, но в беседе участвовали мужчины и женщины. Спустившись по лестнице на третий этаж, я осторожно заглянула в открытую дверь и удивилась тому, что коридор был абсолютно пуст и тих. А голоса продолжали звучать – то ли выше, то ли ниже. Стараясь не производить лишнего шума, я спустилась на второй этаж и убедилась, что и там никого нет. Оставалось предположить, что болтали наши, а странное эхо пустующих этажей разносило голоса сотрудников по зданию. Однако когда я отправилась на своё рабочее место, наш коридор первого этажа тоже был пуст, а голоса невидимых людей больше не звучали.

Глава 4

4. Лирическое отступление о ключах и санузлах

Когда прошёл слух, что второй этаж будут заселять ещё одни арендаторы, отдел безопасности решил изготовить и раздать по отделам ключи от двух туалетов. Наши сантехник и главный энергетик хорошо благоустроили эти необходимые помещения и даже организовали подачу тёплой воды, установив новенькие баки-обогреватели. В зимнее время это большой плюс, так как центрального отопления в здании не предусмотрено. Кроме ключей, в коридоре повесили видеокамеру, которая должна была отслеживать несанкционированное движение чужаков по нашему коридору.

Такое негостеприимство и недружелюбие с нашей стороны были вполне обусловлены. Ведь новыми арендаторами, по слухам, могли стать работники компании, отжавшей (если честно – просто оперативно взявшей в аренду) территорию вокруг арендованного нами здания и быстро начавшей наводить там свои порядки. Сначала они выдавили наши автомобили с расположенной перед зданием благоустроенной стоянки в прилегающие к железнодорожным путям буераки. Потом притащили и расставили впритык к месту нашего обитания свои грузовые контейнеры. Попутно эти злодеи зверски расправились с несколькими тополями и только чудом не тронули раскидистые плакучие ивы, притулившиеся в уголке. Контейнеров им оказалось мало, и вскоре прямо перед входом появились мощные баррикады из заполненных сыпучими грузами огромных мешков – биг-бэгов. При этом все погрузо-разгрузочные работы велись так, будто здание было необитаемым. Нас демонстративно игнорировали и пытались создать невыносимые условия существования.

Наличие ключей и запертых санузлов создало определённые трудности. Вечно озадаченные и озабоченные, а потому весьма рассеянные Паша и Стасик свой заветный ключик постоянно забывали в дверях места уединения, и только предусмотрительно сделанная надпись на бирке не давала ему окончательно потеряться. Какой-нибудь добрый самаритянин из смежных отделов брал на себя труд вернуть ключ в ОМТС.

Ещё до этой новации с запиранием коллектив обратил внимание на то, что очаровательная Людочка из автотранспортного отдела почему-то предпочитает пользоваться мужским туалетом, игнорируя красноречивые таблички. Возможно, потому, что он находился на целый метр ближе к её комнате. С этим чудачеством сотрудницы народ как-то смирился, но когда нашего Павла Валерьевича застукали в женском помещении за мытьём обеденной посуды, не менее очаровательная Оля из бухгалтерии нашла нужным возмутиться. Не успела она обрушить на Пашу своё законное негодование, как соседняя дверь мужского туалета открылась и оттуда выпорхнула Людочка. Наш босс не снизошёл до комментария и с довольной усмешкой удалился.

Когда учебный класс, расположенный по соседству, наполнялся слушателями занятий по повышению эффективности производства, наш заветный ключик был очень востребован. Постоянно то один, то другой обучающийся сотрудник забегал и вежливо просил разрешения воспользоваться им. Паша и Стас ворчали, но разрешение милостиво давали. Ведущий занятий, пышущий энергией и оптимизмом коуч и замгендиректора Дмитрий Хрипунов тоже похаживал за ключом. И однажды именно с ним произошёл интересный казус, который в тот момент показался мне необъяснимым. Оставив ключ в дверях туалета и запершись изнутри на щеколду, он никак не ожидал, что некий проказник запрёт помещение снаружи неосмотрительно оставленным в замке ключом. Однако именно это и произошло. И когда преподаватель поспешил вернуться в класс, он оказался запертым в санузле. Предположив, что это школярские штучки его коллег-учеников, Хрипунов не сразу поднял шум в надежде на сознательность шутника. Но когда переменка закончилась, а дверь так и не открылась, ответственно относящийся к своим обязанностям коуч начал сначала стучать, а потом и призывать людей перестать дурачиться. К счастью, работающие напротив дамы услышали призывы. Сбегали за ключом в ближайший автотранспортный и вызволили бедолагу. Первым делом освобождённый преподаватель забежал к нам, чтобы узнать, не приносил ли кто взятый им ключ. Наш Павел Валерьевич сразу несколько окрысился, подозревая, что Хрипунов потерял выданную ему ценность. Однако, подняв глаза, он убедился, что ключ от мужского туалета спокойно висит там, где обычно – на гвоздике, вбитом в боковую стенку его офисного шкафа.

– Так вы же его принесли, – недоумённо обратился он к Дмитрию Владимировичу.

– Как же я мог его принести? – начал горячиться и так разозлённый происшествием зам. – Ну-ка вспоминайте, кто заходил к вам в течение последних десяти минут.

Мы недоумённо переглянулись. Обычно ОМТС – это оживлённый проходной двор, но именно последнюю четверть часа мы наслаждались полной тишиной и покоем, продуктивно занимаясь своими многочисленными делами.

– Никто не заходил, – уверенно ответил наш шеф. А мы со Стасом это с готовностью подтвердили. Хрипунов одарил нас выразительным взглядом, явно давая понять, что мы в сговоре со злоумышленниками. Или сами являемся теми, кто решил запереть его в мужском туалете. Однако свои обвинения зам решил не озвучивать. Когда он удалился, мы пришли к выводу, что Дмитрий Владимирович малость заработался и стал излишне нервным. Логика подсказывала, что кто-то из проходящих по коридору сотрудников просто решил, что снабженцы в очередной раз забыли ключ в дверях, автоматически запер дверь и поспешил вернуть его в отдел. Но как же мы его, этого заботливого коллегу, не заметили?

– Кажется, у нас завелись невидимки, – подвёл итог Паша. И он даже не догадывался, насколько точной оказалась его догадка.

Глава 5

5. Стас теряет берега

Набегавшийся за первую половину дня грузчик-экспедитор ОМТС использует время обеда для восстановления количества растраченных калорий и полноценного отдыха. Он разогревает в микроволновке и с аппетитом наворачивает ароматную вкуснятину, заботливо приготовленную его женой. Немного послушав музыку и полистав новости, Стас падает лицом в стол и засыпает. В таком состоянии он относительно безопасен. Но с неисправимым маньячелло, как именовал его наш прежний завхоз Боровский, надо всегда держать ухо востро. Длинные конечности позволяют наглому типу быстро перекрывать проход к сетевому принтеру, расположенному в другом конце нашего небольшого узкого кабинета. Этот дамский угодник пребывает в полной и непоколебимой уверенности, что его прикосновения всегда желанны и абсолютно уместны. И мои многолетние попытки убедить его в обратном так и не достигли устойчивого положительного результата. Периодически приходится достаточно резко напоминать коллеге, что не каждой сотруднице приятно ощущать себя домашним питомцем, которого можно без разрешения приласкать и потискать. К счастью, у Стаса пониженный болевой порог и непереносимость женской грубости. В общем, если двинешь и наорёшь, на какое-то время помогает. Но совсем не потому, что у маньячелло просыпается совесть. Он начинает дуться и ныть, что не выносит грубых женщин. На что я заявляю, что не люблю липучих, приставучих и невоспитанных мужчин. Но здесь Стас непробиваем, он абсолютно уверен, что неотразимо приятен, а я от него без ума и только набиваю себе цену, прикидываясь паинькой и недотрогой.

Бывает так, что все имеющиеся заявки наш экспедитор успевает выполнить в первой половине дня, но в тот день он отбыл сразу после обеда. Покатавшись часа два, Стас влетел в кабинет в приподнятом настроении и сходу заявил мне игриво:

– Твои воздушные поцелуи растопили моё сердце.

Я в недоумении уставилась на него. Однако нашла нужным поинтересоваться, о каких именно поцелуях шла речь.

– Не прикидывайся, – усмехнулся Стас. – Разве не ты только что стояла у окна и излучала любовь и нежность?

– У какого окна? – строго и недоумённо спросила я.

– Оно у нас одно-единственное, – всё ещё улыбаясь, заметил маньячелло.

– У тебя видения, – не собираясь потакать тупым заигрываниям, огрызнулась я.

– Пытаешься меня разыграть? – высказал предположение Стас. Его довольная улыбка начала кривиться и таять.

– Ещё вопрос, кто кого разыгрывает.

Меня несколько беспокоила новая тактика обычно весьма консервативного в своих отработанных приёмах обольщения коллеги. Оригинальные выходки с использованием фантазии – это точно не его конёк.

– И что, хочешь сказать, что ты не подходила к окну, не смотрела на меня влюблёнными глазами и не посылала воздушные поцелуи? – уточнил Стас довольно резким тоном.

– Я вообще последние сорок минут не покидала рабочее место, – отчеканила я.

Что за идиотская манера приписывать мне свои необоснованные эротические фантазии?

– Хочешь сказать, что мне померещилось? – уже совсем злобненько поинтересовался маньячелло.

– Это был мираж, – стараясь не раздувать конфликт, ответила я.

Стас смерил меня долгим подозрительным и пронзительным взглядом и в очередной раз обозвал странной женщиной. Я нисколько не обиделась, так как никогда не вписывалась в выработанные коллегой стандарты – не пила спиртного, не делала красивую аккуратную стрижку и не считала его образцом настоящего мужчины.

Глава 6

6. Лицо птицы

Довольно скоро мне пришлось убедиться, что мелкие странности, к которым я отнеслась поначалу со свойственным мне скептицизмом, имеют тенденцию становиться всё более изощрёнными. Дошло до того, что я начала всерьёз подумывать о собственном психическом здоровье.

Как обычно, выполняя свои упражнения у излюбленного окна между третьим и четвёртым этажами, я попутно наблюдала за птицами, регулярно посещавшими наш старый орех. Дерево вплотную примыкало к зданию и пока не стало очередной жертвой захватчиков.

Обычными посетителями плодовитого грецкого ореха, разумеется, были вездесущие воробьи. Однако порой их сменяли желтогрудые синички и похожие на них, но розоватые зяблики. Верхние ветки находились на уровне моих глаз, и можно было хорошо рассмотреть пернатых гостей. Пичуги, в свою очередь, не проявляли ни малейшего страха или беспокойства. Скорее всего, они меня просто не видели. Иначе мои интенсивные движения наверняка бы их вспугнули. Хотя согласно научным теориям зрение у птиц гораздо острее человеческого, а стекло они, напротив, в упор не видят и зачастую не воспринимают в качестве опасности. Есть даже специальные способы, помогающие сделать невидимую преграду видимой птичьим глазам и спасти жизни пернатым, любящим врезаться в застеклённые небоскрёбы.

На этот раз на смену воробьям прилетела горлинка. Эти милые дымчатые дикие голуби с чёрно-белым разомкнутым ожерельем на шее в нашем городе не редкость. А их воркование, отдалённо напоминающее характерное пение кукушки, но не двойное «ку-ку», а трёхтактное «ту– тууу– ту», можно слышать часто и повсеместно. Но та горлинка, что устроилась перед моим окном, и не думала куковать. Зато она развернулась и уставилась прямо на меня. Птица ничуть не испугалась, чего нельзя было сказать обо мне. Голубиная головка имела плоское человеческое лицо. Мои глаза с возрастом стали дальнозоркими, и приходится пользоваться очками, чтобы читать, писать и вдевать нитку в иголку, но на расстоянии пары метров я вижу довольно чётко. И я в деталях рассмотрела лицо птицы, решив поначалу, что какой-то негодник надел на горлинку кукольную головку. Однако глаза на белом лице были не кукольными и не птичьими, хотя и пропорционально маленькими. Как и изящный носик, и презрительно кривящиеся ярко-розовые губки. Эта странная человеко-птица внимательно изучала меня. И ясно давала понять, что не испытывает по отношению ко мне ни страха, ни уважения. Я закрыла глаза, чтобы избавиться от наваждения, а когда вновь открыла их, ветка была пуста. В задумчивости я спускалась на свой уже просохший после влажной уборки этаж. В голове роились сказочные образы мифологических дев с птичьими телами. Сирин, Алконост, Гамаюн, Стратим-птица и Матерь Сва – ведь всё это героини легенд и сказок, не имеющих ничего общего с нашим современным промышленным городом. А значит, самое время исполнить песенку Фрекен Бок на тему: «Ля-ля-ля, а я сошла с ума. Какая досада…»

Я, разумеется, не стала делиться своими странными открытиями с коллегами. Возможно, это следствие переутомления и недостатка витаминов.

Не скажу, что необычная птичка сильно выбила меня из колеи. Я и до этого страдала бессонницей и рассеянностью, и моё состояние ничуть не ухудшилось. Вскоре странное видение позабылось, и я без лишних опасений за свою психику продолжила посещать «спортзал».

Осень незаметно перешла в хмурую и дождливую зиму. По первому этажу поползли слухи о возможном повышении зарплаты и даже о предновогодней премии. Хотя все сколько-нибудь здравомыслящие люди прекрасно отдавали себе отчёт, что цены и тарифы так рванули вверх, что никакими подачками работодателей нарастающую нищету рядовых сотрудников не остановить.

Глава 7

7. Молотый кофе

Но всё, о чём я рассказала выше, оказалось ещё цветочками по сравнению с тем, что произошло с нашим непосредственным начальником – главным инженером Куликовым. Когда предыдущий главный пошёл на повышение и стал руководителем всего перевалочного комплекса, недавно переехавший в наши края, но неплохо зарекомендовавший себя в ремонте техники Кирилл Андреевич Куликов был назначен на его место. И, как бы помягче выразиться, место его не украсило. Если до своего повышения наш новый главный инженер был прост в общении, корректен с сотрудниками и производил впечатление порядочного человека и примерного семьянина, то, взлетев повыше и многократно улучшив своё материальное благополучие, он круто изменился. Куликов вдруг осознал своё исключительное превосходство в профессионализме и умственном развитии, что и стал постоянно демонстрировать. Разумная требовательность руководителя никогда не бывает излишней. Но здесь при разборе полётов постоянно просматривалось желание самоутвердиться и унизить подчинённого. А принятая на вооружение предприятием система депремирования позволяла издеваться над людьми, не рискуя получить адекватный ответ. Попытаешься доказать свою правоту или хоть как-то защититься от нападок, и рискуешь принести в семью жалкие копейки вместо весомой получки. Дружной и благополучной семье самого Куликова его повышение тоже не пошло на пользу. Будучи далеко не старым и обладая приятной внешностью, он начал менять не только средства передвижения, но и женщин, перейдя в разряд ищущих личное счастье состоятельных холостяков.

Возможно, эти обстоятельства и легли в основу привычки главного инженера частенько заходить в ОМТС, чтобы обсудить насущные закупки, а заодно попить ароматного кофейку и выкурить сигаретку в компании Паши. При этом Кирилл Андреевич строжайшим образом пресекал перекуры и несанкционированные перекусы и кофе-таймы своих сотрудников. Но, как говорится, “quod licet Jovi, поп licet bovi” – что позволено Юпитеру, не позволено быку. В нашем офисном здании Куликов мог не опасаться лишних глаз, так как все механики и слесаря, которых он терроризировал, трудились на отдалённых площадках.

Павел Валерьевич не был в восторге от необходимости делиться любимым кофейком, но приходилось демонстрировать лояльность руководителю. Ибо и в ОМТС нередко случались проколы, за которые можно было огрести по полной.

И вот в одно прекрасное, но привычно ненастное декабрьское утро, плавно переходившее в неяркий и слякотный зимний полдень, главный явился и приготовил себе кофе. Паша уже собирался прервать свой напряжённый и ответственный труд по согласованию заявок, чтобы в компании начальника затянуться на крыльце и передохнуть, когда Куликов, понюхав свежеприготовленный напиток, вдруг заявил:

– Что у вас с кофе? Пахнет противно.

– С утра пили, всё было нормально, – безмятежно протянул наш шеф.

Главный, однако, решил проверить информацию и отхлебнул глоток. Не знаю, успел ли Куликов проглотить содержимое, но в ту же секунду он заметался. Схватил с гвоздика ключ от туалета и бросился вон. Мы с Пашей изумлённо переглянулись.

– Может быть, у него ковид с искажением запаха и вкуса? – предположила я.

Павел Валерьевич повертел упаковку с кофе в руках, понюхал содержимое и даже рискнул зачерпнуть несколько крупинок ложкой и попробовать их на вкус.

– Совершенно нормальный кофе, – с видом опытного гурмана и знатока объявил он.

– А чашка была мытая? – поинтересовалась я.

– Если немытая, Стас бы непременно выступил, – заметил Паша. Стас сидит рядом с обеденным столиком и не терпит на нём беспорядка. – И нам ещё повезло, что он сам заварил кофе, а то на нас бы пало подозрение.

– Ну да. Мало того, что запираем людей в туалете, так ещё и поим их каким-то подозрительным пойлом, – отозвалась я.

В этот момент в дверях нарисовался раздосадованный Куликов:

– Вы это специально делаете? Мне что, теперь со своим кофе в гости приходить?

– А что не так с кофе? – не без обиды вопросил Паша. У него возникло предположение, что начальник совсем завоображался и намеренно порочит его любимую марку.

– Уж не знаю, как вы умудряетесь это делать, но в чашке было не кофе, а ослиная моча.

Мы с шефом изумлённо переглянулись, а я чуть не спросила, откуда Куликову известен вкус ослиной мочи. Однако успела сообразить, что это будет невежливо и бестактно.

Глава 8

8. Полное помешательство

Была середина декабря, и я старалась не только отдавать силы работе, но иногда давать себе отдых, чтобы избежать переутомления и сохранить психическое здоровье. Кроме физкультурной паузы, которая стала моим ежедневным ритуалом по будням, я начала использовать часть обеденного перерыва для прогулки.

На прежнем месте обитания можно было славно прогуляться во дворе, где росли черешня, абрикосы, сливы, алыча и виноград. В советский исторический период, когда всё было для блага человека и во имя человека, работники находившегося там предприятия не поленились и создали себе такую зелёную – комфортную и здоровую – среду обитания. Наличие перечисленных пород деревьев гарантировало прекрасное ароматное цветение весной и возможность полакомиться фруктами в течение лета. В те неплохие времена я имела привычку во время обеденного перерыва пройти в отдалённый уголок превращённой в сад производственной территории и походить по лежащей на земле водопроводной трубе, оттачивая навыки сохранения равновесия.