355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Елена Миронова » Возвращение » Текст книги (страница 10)
Возвращение
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 11:49

Текст книги "Возвращение"


Автор книги: Елена Миронова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Ну что ты, мальчик мой, – она с бесконечной нежностью погладила его по голове, – я обожаю тебя, я люблю вас обоих, вы оба – мои дети!

– Знаю, знаю, – Антон поднялся и принялся расхаживать по натуральному иранскому ковру, покрывавшему пол в гостиной. – Но я хочу чего-то большего, чем маленький фонд, извини, мамочка. Ты не обижаешься на меня? Амбиции ведь пока не наказуемы!

Любовь Андреевна сникла, но тут же вновь расправила плечи. В её глазах заблестели искорки.

– Ну конечно, дорогой, ты – молодой, полный сил, тебе хочется окунуться в океан или хотя бы море, а я тебя зазываю в свою крошечную заводь. Я тебя понимаю, – она вздохнула. – Знаешь, ты мне скажи, чем бы ты хотел заняться, и я попробую всё устроить! Мы обязательно устроим тебя на работу, которая будет соответствовать твоему уровню!

– Ма, у меня юридическое образование, – напомнил Антон. – Естественно, я хочу работать в этой области. Согласись, глупо быть поваром, или продавать хот-доги, если ты – юрист!

– Конечно – конечно, – засуетилась Любовь Андреевна. – Антоша, ты не проголодался? А то Галина сегодня будет печь твой любимый рыбный пирог!

– Нет, я пока не голоден, – ответил сын. – Слушай, – начал он вкрадчиво, – а ведь у твоего мужа – огромная компания! Уж наверное, у него есть и юридическая служба, верно?

Любовь Андреевна вздохнула и спрятала глаза. Она боялась, что Антон захочет работать у Толика.

У супругов уже давно было наложено табу на разговоры об устройстве родственников на работу в «Теллурику».

« Люба, ты пойми, – распалялся муж, когда она как-то предложила кандидатуру своего знакомого, – я уже сформировал команду. У меня есть всё, что мне нужно. Все мои служащие проходят строгий отбор. А как я должен взять этого человека? Сказать в отделе кадров, что вот такой-то будет работать там-то? Как ты думаешь, это нормальная позиция? Люди упорно трудятся, чтобы заработать себе это место, проходят тесты, собеседования, делают карьеру. А я – раз, и поставлю твоего приятеля на эту должность!

А что, если он не будет соответствовать профессиональным требованиям? Ты понимаешь, что из-за этого нарушится работа целого подразделения, а вследствие этого – всей организации?! Зачем мне так рисковать только из-за того, что какой-то твой знакомый не может найти себе работу? Если он такой умный, как ты говоришь, то есть много рекрутерских компаний, кадровых агентств, устраивающих на работу менеджеров высшего звена. Пусть сам подсуетится. Я должен заботиться прежде всего о своих служащих, должен дать им шанс вырасти профессионально.»

Любовь Андреевна знала, что муж предпочитает, чтобы работники «Теллурики» начинали с низов, и постепенно продвигались по профессиональной лестнице. И тогда, стоя на одной из верхних ступеней, они будут досконально знать работу ступеней более низких, что поможет скоординировать и усовершенствовать процесс работы.

– А ты дай ему эти тесты, – не отступала Любовь Андреевна.

– Люба, он их не пройдёт, – устало отмахнулся Резник. – Они были написаны для тех, кто работает в компании, понимаешь? Откуда ему знать особенности нефтяного холдинга? И, потом, если он их не пройдёт, то всё равно подумает, что его попросту «завалили». И обидится на тебя. Лучше сразу сказать, что для него работы нет. Вернее, нет именно этой работы. Любая другая – пожалуйста. Нам всегда требуются диспетчеры, охранники, рабочие. Если хочет – пусть завтра же подаёт заявление!»

Тогда Любовь Андреевна надулась на мужа, и целый день не разговаривала с ним. Сейчас она понимала всю справедливость его слов. Кроме того, если на работу устраивается знакомый или родственник, то он считает, что с него спрос меньше, и работает чаще всего менее продуктивно, нежели простые служащие, которым не приходится рассчитывать на бонус знакомства.

Но ведь Антон – это нечто иное. Это не просто знакомый, не дальний родственник. Он – её родной сын. А, значит, она непременно убедит мужа в том, что без Антона ему не обойтись. Она в лепёшку расшибётся, а всё сделает для своего мальчика. Ведь она так виновата перед ним…

Жанна молча сверлила взглядом Настю. Чёрт, как же это не вовремя! И откуда она только взялась в этой толпе?

Она с интересом рассматривала девушку. Подумать только, неужели это именно она, та, над которой смеялся Тофик, которую оскорблял в разговорах с домашними, над которой постоянно подшучивал? Причём, многие его шуточки были достаточно колкими!

Он описывал Настю как жирное, никчёмное, жадное существо с хохляцким выговором. Но сейчас на Жанну смотрела обычная девушка, даже вполне симпатичная. Назвать стройной, конечно, Настю вряд ли было можно, но её лёгкая полнота ничуть не портила девушку. Мало того, в её лице не было налёта вульгарности, от которой постоянно страдал Тофик. И, кажется, эта девушка покрасила волосы. Во всяком случае, они стали явно темнее, хотя Жанна и видела её всего лишь один раз. И ещё аккуратная, ухоженная головка Насти выглядела так, словно только что вырвалась из парикмахерского салона.

Жизнь в Москве пошла Насте на пользу. Она очень быстро училась. Жанна продолжала молчать, не зная, с чего начать разговор. Настя пришла ей на помощь.

– Привет, – улыбнулась она и прищурилась. – Мы знакомы, да?

У Жанны отлегло от сердца. Эта девица достаточно умна либо хитра для того, чтобы догадаться о роли Жанны в жизни Милы. Она же не может не понимать, что после всего случившегося они не станут подругами! К тому же Тофик тогда в присутствии Насти так внимательно смотрел на Жанну, что забыть её лицо было невозможно. Вот Настя и не забыла. Просто с Милой Жанна встречалась ещё в городе N, и уж конечно, тогда Миле и в голову не могло прийти, что это – её заклятая «подруга». Так уж совпало, что они встретились в тот момент, когда Жанна действительно считала себя Ириной и не помнила свою предыдущую жизнь. Это сослужило ей хорошую службу. Во всяком случае, Мила не задавалась ненужными вопросами. Зато вот Настя задалась.

Жанна оглянулась. Илиади ещё не показалась из толпы. А вдруг Жанна ошиблась? Вдруг Настя хотела всего лишь поздороваться с Милой, ведь, если Настя – двоюродная сестра Павлика, а Мила – его жена, то они фактически родственницы! Но девушка спокойно смотрела на Жанну, и в её глазах не было недоумения, которое непременно вылилось бы наружу, если дело обстояло бы именно так. Значит, Жанне не показалось. Настя действительно всё поняла. А, может, и раньше знала, Тофик ведь не умеет держать язык за зубами, хотя и клянётся, что ничего Насте не рассказывал, ведь как раз в то время они порвали отношения. Собственно, причины столь глубоких познаний Насти для Жанны были не важны. Главное – это следствие. А Жанна доверяла своей интуиции, та её ещё ни разу не подводила.

– Послушай, – наконец-то решилась Жанна пойти ва-банк, – не вздумай сказать ей, кто я такая. Ты поняла меня?

– Если бы я хотела сказать, то уже сказала бы, – бойко ответила Настя.

Внешне она, конечно, изменилась, а вот характер остался прежним.

– Не бойся, я терпеть не могу эту разряженную клушу, – добавила она, пытаясь успокоить Жанну. – И, если тебе надо, могу даже помочь!

– Интересно, чем ты можешь мне помочь? – пробормотала та, с любопытством разглядывая хваткую украинку.

Подумать только, она напоминала Жанне её саму. Та же твёрдость, решимость, предприимчивость и несгибаемость. Конечно, по нескольким минутам знакомства ещё рано судить о решимости и несгибаемости, но Жанна опять же полагалась на свою интуицию, а та нашёптывала про Настю ей именно это.

Тофик рассказывал о злоключениях Насти, и открытом конфликте с Анатолием Максимовичем Резником, но ей всё нипочём! С одной стороны, Жанне претило предательство этой девицей близкого человека – своего дяди, а с другой стороны, Настя всё-равно интересовала её как интересный объект наблюдения. Вот он, живучий экземпляр, сумевший отлично устроиться в чуждой среде.

– Уж не волнуйся, найду способ, – успокоила её Настя. – Только мне от тебя потребуется ответная услуга.

– Какая ещё услуга? – Жанна поразилась, как быстро Настя нашла для неё «работу». Эта девица на ходу подмётки рвёт, не рассусоливает по мелочам, а сразу приступает к делу! Это не может не вызвать уважения. Жанна уважала деловых людей, не тянущих кота за хвост, а сообщающих чётко и ясно, чего они ждут в обмен на ту или иную услугу.

Она услышала сзади шум и увидела, что Мила идёт к ним.

– Вот вы где, – крикнула она. – А я уж было подумала, что ты, Ирка, сбежала…

– Ирка? – Настя удивлённо подняла брови. – Значит, тебя теперь зовут именно так? Ну же, решайся!

Жанна замешкалась, но только на секунду. У неё не было другого выхода. Если Настя сейчас выдаст Миле её настоящее имя, всё пропало. Да достаточно всего лишь намёка на то, что дизайнер ювелирных украшений – талисманов некая Ирина на самом деле – Жанна Гусейнова, и всё. Пшик. Ничего больше не будет. Из-за одной мелочи полетит к чёрту весь тщательно выстроенный план.

Мила была уже довольно близко, Жанна чувствовала запах её терпких духов.

– Ладно, – согласилась она, глядя в глаза этой прохвостке, – я согласна.

Это было очень кстати, потому что Мила уже обнаружила Настю, которая в это время совала Жанне клочок бумаги с написанными на нём цифрами её мобильного телефона.

– А ты что здесь делаешь? – удивилась она. – Откуда вы знакомы? – Мила подозрительно переводила взгляд с Насти на Ирину.

– Мир тесен, – туманно ответила Настя. – Ирина тебе сама расскажет, а то я спешу, – она улыбнулась и, помахав рукой, быстро пошла по направлению к выходу с ВВЦ.

– Папа, ты с ума сошёл?

Павел только что узнал от отца, что тот согласился взять Антона в свою юридическую службу. Павел работал там же, и ему вовсе не улыбалось иметь Антона не только в сводных братьях, но и в коллегах, не только жить с ним в одном доме, но ещё и сталкиваться в холдинге.

– Послушай, я всё уже решил, – Резник с досадой оторвался от стакана со сладким чаем, в который Люба забыла положить лимон.

Раньше она никогда не забывала того, что муж пьёт чай исключительно с лимоном, а в последнее время у неё из головы вылетело всё, не связанное с Антоном. Теперь она помнила только о том, что её старший сын нашёлся, и ему требуется её опека. Муж и младший сын остались не у дел. Любовь Андреевна решила, что и без того посвятила им почти всю свою жизнь, так что они пока могут обойтись и без неё.

В результате Анатолию Максимовичу пришлось самому идти на кухню, резать лимон. Кухарку и горничную освобождали от своих обязанностей сразу же после ужина, поэтому любой из семьи, желающий разговеться, должен был сам идти на кухню и делать себе бутерброд, чай, либо греть в микроволновке остатки ужина.

Резник никогда не протестовал насчёт подобного порядка, просто сегодня, когда в здании архива «Теллурики» был проведён натуральный, тщательный обыск, причём без предъявления постановления об обыске, он очень устал.

Павел, который вместе с другими юристами суетился весь последний месяц, почти с самого начала всех неприятностей, свалившихся на холдинг со стороны государства, тоже был разбит. Они еле доехали до дома, и им навстречу попалась Любовь Андреевна. Она была настроена как никогда решительно.

– Толик, мне надо с тобой поговорить, – заявила она прямо с порога.

– Люба, может, завтра? – попросил Резник.

– Нет, именно сейчас.

– Ма, мы так устали, оставь отца в покое, – заступился за него Павел, но, взглянув на неё, тут же направился в свою комнату, понимая, что мать хочет поговорить с отцом наедине, и ни за что не отступится от этого разговора.

– Дело не терпит отлагательств, – возразила жена. – Толик, ты должен взять Антона к себе.

– Я и так уже взял его к себе в дом, – проворчал Резник, быстро догадавшийся, что имеет ввиду жена.

Он, правда, не знал, что она весь день готовилась к этому разговору, настраивала себя на победу, и решила идти до конца. Ей очень хотелось угодить Антону, поэтому Любовь Андреевна готова была и кричать, и плакать, и даже угрожать мужу, лишь бы он выполнил её просьбу.

– Мальчику нужна работа, – продолжала она, – неужели ты не найдёшь у себя вакантного местечка?

– Видишь ли, дорогая, – вкрадчиво начал Резник, усаживаясь в кресло у камина и вытягивая ноги ближе к огню, – может статься, что «Теллурика» не сегодня – завтра пойдёт ко дну, так есть ли смысл пристраивать Антона именно сюда?

– Ты прекрасно понимаешь, что этого не будет, – отмахнулась жена, – никто не посягнёт на такой гигантский нефтяной концерн. Ты просто не хочешь, чтобы Антон работал в приличном месте, зарабатывал достойные его деньги. Чего ты хочешь? Чтобы он пошёл в грузчики?

Она сорвалась на визг. Павел, выскочивший на шум, изумлённо наблюдал за матерью. С детства она была для него святыней, такая ласковая, милая, чуткая, ни разу не повысившая тон ни на сына, ни на мужа. Что же случилось? Неужели всему виной появление Антона?

– Ма, у тебя климакс, – попробовал пошутить младший сын, – иди спать. Завтра с отцом поговоришь, не видишь, что ли, какой он усталый?

– Никому в этом доме до меня нет дела, – плаксиво протянула Любовь Андреевна. – Вы пытаетесь меня отшить, как ребёнка, который не желает ложиться спать. Но я говорю абсолютно серьёзно! Толик, помоги же Антону, тебе ведь несложно это сделать!

– А что, кроме работы в «Теллурике», у него нет других вариантов?

Резник взял сигару и, аккуратно отрезав гильотинкой её кончик, с наслаждением закурил. В последнее время он редко курил сигары, и теперь с удовольствием вдыхал рассеявшийся по всей гостиной запах.

– Почему сразу в грузчики? Он что, так плох в качестве юриста? И, если так, то зачем мне плохой юрист? – продолжал он.

Любовь Андреевна покраснела от гнева.

– Ты просто его ненавидишь, – закричала она, чуть ли не с ненавистью глядя на мужа, – ты бы не хотел, чтобы у меня был ещё один сын! Ты не любишь его!

– Люба, прекрати орать, – поморщился Резник.

Он тоже был склонен с мнением Павла, и поэтому снисходителен к жене. Если у неё начался климакс, который совпал с появлением Антона, то это не значит, что она изменилась навсегда. Хотя… для климакса рановато. Ей ведь даже пятидесяти не исполнилось! Это у него в этом году будет юбилей, а жена младше его.

– Антон – отличный юрист! – не взирая на просьбы мужа, продолжала бушевать Любовь Андреевна. – Но ты же сам знаешь, что в наше время без протекции никуда не устроиться, хороших юристов много, а юридических компаний куда меньше. И у всех руководителей есть дети, родственники, друзья, которых тоже надо пристроить на хлебное местечко! А обычным юристом в консультации сколько он будет получать? Пятьсот долларов? Разве это заработок для молодого здорового мужчины? А ведь ему ещё семью создавать!

Резник промолчал, хотя пятьсот долларов, по его мнению, были неплохим стартом для юриста. Ведь всегда можно найти себе «халтурку», заняться частной юридической практикой. Люба просто хотела, чтобы её сын сразу попал в тёплое местечко с высокой зарплатой. И эта материнская мечта тоже была понятна Резнику. Другое дело – то, что его юридическая служба полностью укомплектована. И свободных штатных единиц нет. Значит, придётся кого-то выгнать?

– Можешь выписать себе ещё одну единицу, – заявила жена в ответ на его доводы. – Ты же – начальник!

Резник не стал говорить, что не всякий начальник – самодур, и, если бы все руководители выписывали себе любое количество служащих, то мало какие компании смогли бы продолжить работу. Кроме того, приёмом на работу занимается отдел кадров. Он же и решает, сколько человек принимать, и укомплектован ли штат.

Но у Резника не было сил бороться с женой. Он был измотан, выжат, и хотел только одного: чтобы она оставила его в покое, чтобы её голос, обычно приятный, но в данный момент, превратившийся в визгливый крик, оказался подальше отсюда.

Поэтому он кивнул, и сказал, что в ближайшие дни Антон может зайти в отдел кадров и написать заявление.

Жена ушла довольная, она стремилась как можно быстрее сообщить новость сыну. Резник попросил её о стакане чая, и она нехотя направилась на кухню, где так торопилась, что забыла про непременный лимон.

После этого Павел и спросил у отца, не сошёл ли он с ума.

– Он какой – то скользкий, этот Антошка, – передразнил он мать, произнеся имя брата сюсюкающим тоном. – Он нам ещё подкинет неприятностей!

И вообще, если он хотел устроиться к тебе, почему бы ему самому не поговорить с тобой? Почему он заставил мать говорить об этом?

Резнику самому была непонятна политика Антона. Вернее, нет, политика вполне понятна, только неприятна. Естественно, Антон понимал, что Резник ему, скорее всего, откажет. А вот своей жене и матери Антона он вряд ли откажет, потому что та сможет нажать на невидимые Антону пружины. И именно так всё и случилось.

Резнику и это понятно, но вот малодушие Антона ему совсем не нравилось. Не по-мужски он себя повёл в данной ситуации.

Любовь Андреевна выбрала очень удобный момент для заключения сделки, и не прогадала. Резник не менял своих решений и не отменял обещаний. Антон мог быть спокоен за своё будущее – отныне он был пристроен. И не куда-нибудь, а в крупный нефтяной холдинг «Теллурика-нефть».

Ковалёв задумчиво курил трубку. Одному, без Галины, ему было в квартире неуютно. Но отчего-то ехать к Марине ему тоже не хотелось. Казалось бы, сейчас все дороги свободны. Он в любой момент мог жениться на любимой девушке, и зажить счастливо и в своё удовольствие. Никаких преград для брака уже не было. Однако же он не собирался ехать к Марине, и это его смущало. Даже напрягало – он чувствовал себя предателем.

Марина звонила ему по десять раз на дню, заботливо интересовалась его состоянием здоровья, работой, чувствами, ждала, когда он приедет, а он всё не мог себя заставить, и оттягивал поездку. Прислушиваясь к себе, он понимал, что это глупо, ведь он любит её, и хочет быть с ней. Но всё равно придумывал кучу поводов для того, чтобы остаться дома. То у него якобы болела голова, то было много дел, то он попросту устал.

Он уже неделю не видел Маринку, и чувствовал, что она на взводе. Ей не нравилось такое положение вещей, и он понимал, что виноват в этом. Но всё равно заставить себя собраться и поехать к ней не мог.

Копаясь в себе, он выудил одно событие, вернее, один из недавних разговоров с Мариной, и понял, что именно это мешает ему встретиться с девушкой.

Незадолго до нелепой смерти жены они разговаривали по поводу женитьбы, и Марина интересовалась, мол, если бы он был свободен, то женился бы на ней?

Ковалёв тогда ответил утвердительно, и, собственно, не сомневался в своём ответе. Ему тоже было неловко перед родителями Марины: он – взрослый мужчина, и не должен ставить себя в положение банального любовника их единственной дочери. К тому же его чувства по отношению к ней серьёзны и долгосрочны. Мариночка – не пустышка в его жизни, не очередная пассия. Он к ней искренне привязан. И, если они поженятся, это будет логическим завершением отношений.

Но он не мог забыть тот разговор. Всё-же как удобно – для Марины – сложились обстоятельства. Галина погибла, так глупо и ужасно, и теперь он свободен. А Марина очень хотела этой его свободы. Он, вообще-то, тоже хотел, но не торопил события. И теперь ему было неприятно, что Маришка тогда сказала о том, что с его женой может что-то случиться. Это и случилось.

Конечно, пройдёт немного времени, и всё забудется. Он успокоится, переживёт смерть жены, свыкнется с ней, и вернётся к Марине. Ему надо лишь немного времени.

Он потушил трубку и откинулся на спинку кресла, вспоминая свою свадьбу с Галиной. Как она была ослепительно хороша в свадебном платье! Да она и в рубище была бы хороша!

Его мысли переключились на нежное, юное тело нынешней любовницы, на её хорошенькое личико. Она любит его – в этом он не сомневался. Тепло вспоминая о Марине, Ковалёв вновь решил, что завтра, в крайнем случае, послезавтра, он обязательно должен съездить к ней, а то она подумает, что он забыл её. И сама может позволить себе начать встречаться с кем угодно, со своим сверстником, например.

Владимир Ильич почувствовал, как в его душе поднимается буря возмущения. Марина не должна встречаться ни с кем, кроме него!

Он беспокойно поднялся и решил позвонить ей, попутно вспоминая, что сегодня она не звонила ему ни разу. Телефон в арендуемой им квартире не отвечал. Тогда он набрал длинный номер мобильного телефона девушки, и услышал, что «абонент не отвечает или временно недоступен».

Интересно, где она может быть?

Это ему уже не нравилось. Обычно Марина была дома, ждала его, готовила, убирала, читала или смотрела телевизор. Иногда к ней приходили подруги, и они весело проводили время за бутылкой вина.

Может быть, она пошла погулять? На улице такая замечательная погода! И всё равно беспокойство заполнило всё его существо.

Он прошёлся по комнате, и вздрогнул, услышав звонок в дверь. Наверное, это Мила. После смерти жены она частенько здесь появляется, разбирает обширный гардероб матери. Несмотря на то, что сама на данный момент может позволить себе купить всё, что угодно, она упорно отбирала себе какие-то кофточки и брючки, оставшиеся после смерти Галины.

Ковалёв распахнул дверь, не глядя в «глазок», потому что не сомневался, что увидит дочь, и обомлел. На пороге стояла радостная и красивая Маринка. В руках у неё была большая спортивная сумка.

– Еле дотащила, сумка такая тяжёлая, – пожаловалась она, оттесняя его плечом и протискиваясь в прихожую. – Привет, зайчик! Ты не против, что я приехала? Я взяла с собой вещи, буду жить у тебя. Правда, здорово?

Ковалёв, растерянно моргая глазами, не смог признаться, что вовсе не думает, что это здорово. Он кивнул и что-то промычал, приглашая её пройти, хотя Марине этого приглашения уже не требовалось. Она с любопытством озиралась вокруг.

Настя уже чётко продумала план по возвращению Тофика, и на радостях налила себе бокал вина. Надо же, как ей фантастически повезло! И вообще,

чего только не бывает в жизни! Ну прямо бразильский сериал какой-то… Жанна же погибла, это все знают, а вот поди ж ты, оказывается, она – прямо перед ней, Настей, стояла, нервничала, оглядывалась на Милу. Та окружена кучкой поклонников, поэтому Жанна может не нервничать, кроме подписываемых ею автографов и лести, Мила ничего не видит и не слышит.

Настя даже не поняла, как так случилось, что Жанна сама же ей и открылась. Рассекретилась моментально, Настя даже рта не успела раскрыть. Наверное, Жанна уже теряет квалификацию, а то по восторженным отзывам Тофика она прямо чуть ли не супершпионка какая-то…

Настя, после посещения парикмахерской, решила прогуляться по ВВЦ. И в самом деле, глупо ехать домой, когда на улице так тепло, когда такой чудесный вечер, и вдобавок у тебя новый цвет волос и стрижка, которые тебе так нравятся!

Салон находился неподалёку от бывшего ВДНХ, поэтому ничего удивительного, что Настя решила погулять именно там. С ней уже два раза пытались познакомиться довольно симпатичные ребята, и настроение у неё было просто великолепным. А потом она увидела небольшую толчею возле одной из лавочек и заметила Милу, раздающую направо и налево улыбки и автографы.

Настя поспешила к ней, в основном похвастаться новым обликом, потому что Милу она терпеть не могла и попросту болтать с ней не желала. И тут вдруг её взгляд наткнулся на спутницу Милы. Настя даже остановилась от изумления. Несмотря на то, что раньше эта молодая женщина была блондинкой, а сейчас у неё каштановые волосы, Настя мигом признала в этой даме ту особу, которую они с Тофиком видели возле свадебного салона. Настя никогда не забудет эту встречу, потому что именно в тот день Тофик бросил её. Конечно, он не сказал, что бросает её, но тогда они встречались с ним последний раз. Остальные встречи, когда Настя подкарауливала его, а он прятался от неё в своём офисе, не в счёт.

Настя уже знала, что эта дама – какой-то там дизайнер украшений, Мила ей сказала. Но почему она так смотрит на Настю, словно видит перед собой привидение? Настя подошла ближе и ринулась в толпу юных поклонников Илиади. Ну, сейчас она всё и узнает. Кем эта девица приходится Тофику? Может, он соврал, что она похожа на его погибшую сестру? Может быть, она – его новая любовница? Судя по его поведению, такое вполне могло иметь место. Он её окликнул, забыв о Настеньке, она не отозвалась. Может, они с ним раньше встречались, а потом она его бросила? И, увидев по прошествии времени, Тофик вновь влюбился в неё? В общем, этот вопрос требовал немедленного разъяснения. Настя вдруг увидела, что эта мнимая сестра Тофика рвётся к ней навстречу, пробираясь через всё прибывающую толпу. Проклиная любопытных россиян, Настя оказалась нос к носу с этой женщиной. И та, вдруг схватив её за руку, сказала тоном, не терпящим возражений:

– Иди за мной.

Настя даже опешила. Значит, она права? Тофик с ней встречается? И поэтому эта юная женщина, которую назвать девушкой у Насти язык не поворачивался, знает её?

Они обе молча смотрели друг на друга. Первой не выдержала Настя.

– Привет, – улыбнулась она, хотя ей хотелось броситься на ту и повыдергать ей волосы. – Мы знакомы?

Подружка Милы молчала. Настя продолжала её рассматривать, и вдруг у неё аж дух захватило. Если бы эта дама была подружкой Тофика, то вряд ли она попёрлась навстречу Насте. Нет, так и осталась бы сидеть на лавочке в толпе. Ведь Настя не стала бы устраивать скандал среди кучи людей, куда проще поссориться и наорать друг на друга, даже прибегнуть к силовым действиям, когда люди стоят друг напротив друга, вот как они сейчас, и рядом лишь поклонники Милы, занятые делом, и не обращающие на них никакого внимания. И с чего бы этой подружке Тофика так суетиться? А ведь она явно чего-то боится! Настя даже напряглась, потому что мысль, которая пришла ей в голову, ошарашила её саму.

Но тут вдруг дама открыла рот.

– Откуда ты узнала, что это я? – спросила она, цепко глядя на Настю.

Девушка судорожно сглотнула. Боже, боже, значит, то, что ей пришло в голову – правда??? Эта женщина… Настя даже не могла произнести её имя, не только вслух, но и про себя. У неё уже не было никаких сомнений в том, что перед ней – Жанна. Настоящая Жанна, она не погибла, как все думали…

Но тогда… Тогда она может помочь ей, Насте! И вовсе не нужно раскрывать ей все карты. Пусть она думает, что Настя на самом деле сообразила, кто она такая. Ей это на руку! А с этой… Жанны, или как её там, можно вытребовать что угодно. Теперь она на всё пойдёт, лишь бы не рассекречивать себя! Но Насте от неё ничего не нужно, кроме Тофика! Её сердце радостно забилось в предвкушении встречи с любимым, и Настя плеснула себе ещё немного вина, которое её новый бойфренд, Сергей, отлично умел выбирать.

– О боже, – Мила откатилась на кровати подальше от Антона, и раскинула руки и ноги. – Как хорошо…

Антон торжествующе улыбнулся и обессилено откинулся на подушки. Он битый час доказывал Миле свою мужскую состоятельность, пока и сам не выбился из сил, и она не запросила пощады.

Они закурили одну сигарету на двоих. Как-то так повелось само собой с самого начала, и теперь курить сигарету в постели стало для них традицией.

– Ты – самая лучшая женщина, которая была у меня когда-либо, – признался Антон, оглаживая её по разгорячённому плечу.

Мила польщено засмеялась. Она перекатилась к нему поближе и, заглядывая прямо в глаза, задумчиво произнесла:

– Знаешь, мне кажется, что я тебя люблю.

Антон приподнялся на локте и посмотрел на любовницу. Она была хороша: стройная фигура, ухоженные волосы, холёное лицо. Он испытывал тёплые чувства к Миле, но пока ещё не знал, любовь ли это или только привязанность. Она манила его, притягивала, интересовала, и всё-же Антон, как и многие современные мужчины, старался не доводить себя до состояния влюблённости.

– Не говори так, – пробормотал он, – не торопи события!

– Ладно, – пожала плечами Мила, делая последнюю затяжку, – я подожду, пока и ты поймёшь, что мы просто созданы друг для друга!

Антон усмехнулся про себя: он уже давно это понял. Но сейчас отношения с Милой стали опасны, они уже перешли определённую грань. А ему следует быть более осторожным, потому что его карьера только начинается. Он был уверен, что в «Теллурике» добьётся всего, чего захочет. В крайнем случае, рядом всегда будет мать, которая надавит на Резника, если что пойдёт не так.

Жизнь прекрасна!

Он вспомнил, как радушно приняли его юристы, работающие в «Теллурике». Они не видели в молодом парне опасности, которую он для них представлял. Конечно же, уже все знали, что он – ставленник Резника, поэтому относились к нему довольно почтительно, хотя за спиной и шептались.

Они были уверены, что сам по себе Антон ничего не представляет, и будет всего лишь протирать штаны, занимаясь бумажными делами.

Ему дали разобрать кучу папок, и он сделал это. Потом его попросили скопировать на диски сто семнадцать файлов, и он послушно исполнил и эту просьбу. А потом, когда ему сказали перебрать претензии, предъявленные к концерну, и освободиться от уже исполненных обязательств, он вспылил. И показал зубы. И все поняли, что он – не мальчик на побегушках, а полноценный юрист, ничуть не хуже их самих.

Такой же, как они. А, может, даже лучше. И уж в любом случае не будет заниматься секретарской работой. Они бы ещё попросили его кофе варить и бегать за булочками в буфет!

Антон самодовольно хмыкнул, вспомнив свою резкую отповедь и округлившиеся глаза Михаила Сергеевича, который и попросил его пересмотреть эти дурацкие жалобы.

Ну что же, первый шаг сделан. Теперь с ним общаются уже более осторожно и не заговаривают о копировании файлов или разборе папок. Только ему всё равно этого мало! Он не хочет и не собирается быть одним из юристов «Теллурики». Он – самый лучший, и достоин самого лучшего.

А что, неплохой он сделал путь – от обычного детдомовца – то! Живёт в роскошном доме, спит с роскошной женщиной, работает в роскошной компании. Да, всю жизнь он мечтал об этом, и наконец-то его мечты сбылись! Остался ещё рывок, и он будет безраздельно царить – сначала в юридической службе, а затем, может, и в самой «Теллурике»!

– Как у вас с Павлом строятся отношения? – хихикнула Мила.

Павел был камнем преткновения в мечтах Антона, и он сразу же помрачнел. Именно Павел был начальником юридического отдела, и работать под его руководством Антон считал ниже собственного достоинства. Он с самого начала невзлюбил сводного брата, у которого всегда было всё то, чего Антон почти тридцать лет был лишён. И теперь ещё не хватало подчиняться этому мальчишке, который младше его! Ведь, собственно, что изменилось бы, если бы на момент встречи Любовь Андреевны с Анатолием Максимовичем, у неё уже был бы маленький сын? Антон не мог не признать, что Резник – настоящий мужик. Значит, если он полюбил женщину, для него неважно, есть у неё дети, или нет. Важен только сам факт того, что он её любит и хочет с ней жить. Соответственно, если бы он с самого начала жил с матерью, то с самого детства знал бы Резника, и уже много лет жил бы с ними в этом доме. И на данный момент именно он, Антон, а не Павел, являлся бы начальником юридической службы концерна «Теллурика», он в этом и не сомневался.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю