Текст книги "Пир во время войны"

Автор книги: Елена Миронова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Жанна многое могла бы рассказать о себе и деятельности отца, только в этом случае Павел враз бы расхотел встречаться с ней и знакомить её с родителями. И вообще, услышав даже маленькую толику её деяний, он бы исчез из её жизни навсегда, сорвался с места прямо сейчас и – всё!

И сейчас, когда всё на мази, можно сказать, она не станет портить отношения. Вот когда она выйдет за него замуж, тогда можно будет посвятить мужа в свою работу, и то совсем немного. К тому же когда он узнает, будет поздно: Жанна будет его женой, и он смирится с родом ее деятельности. И вообще, когда она выйдет за него замуж, она уйдёт из Семьи в другую семью – семью Резников. Туда, где тепло на сердце и светло на душе и все члены семьи окружены любовью и доверием.

Жанна снова взглянула на окно. Теперь там никого не было. Неужели ей показалось? Но острое чутьё девушки подсказывало, что за окном действительно маячил Мальчик. Если так, то это нехорошо. Он следит за ней, и потом доложит Малику. Хотя пусть докладывает, ищейка поганая! Всё равно Малику уже пора узнать, что именно собирается делать Жанна. А собирается она выйти замуж. Всего – то делов…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Малик вытер слёзы, выступившие на его глазах от безудержного смеха, и приказал Тофику заткнуться. С ним было просто невозможно разговаривать. Тофик с детства смешил всех окружающих, чем и заслужил их любовь. Когда он вырос и поступил в институт, его пригласили в команду КВН – «Парни из Баку», где он моментально адаптировался и теперь смешил гораздо большее количество народа, уже с экрана телевизора.

Он был незаменим в любой компании, но вот поручать ему серьёзные дела не было никакого смысла: он всё равно ухитрялся превратить их в комедию. Вот и сейчас, описывая Малику свою встречу с Настенькой в лицах, он корчил забавные рожицы и старательно копировал речь хохлушки. Когда же он дошёл до того момента, когда Настенька в ресторане потребовала сало, Малик чуть не рыдал от смеха. Всё-же Тофик был талантливым клоуном, с этим ничего не поделаешь. И посылать в семейство Резников засланного казачка было очень умным и хитрым ходом.

Малик хотел подстраховаться и узнать, на каком положении там Жанна. Прочитав досье, он остановил свой выбор на Насте – приезжей молодой девушке, охочей до мужчин. И, так как Тофик обладал яркой смазливой внешностью, к тому же испытывал горячие чувства ко всем женщинам на свете, как и полагается настоящему джигиту, Малик решил отправить его на свидание с Настенькой. Естественно, встреча молодых должна была произойти якобы случайно. Тофик обставил дело с присущим ему юмором.

Внимательно отследив путь Насти с Тасей от какого-то училища до дома Резников, он выбрал подходящий момент и, ловко затормозив, въехал в лужу прямо возле женщин, обрызгав их грязью с ног до головы. Естественно, пострадавшие напустились на него, и Тофик был вынужден защищаться. Мол, простите, дамы, не углядел.

– Чи тоби повылазило? – начала орать Настя.

– Нынешним девушкам не хватает женственности, – вздохнул Тофик, вспомнив старую шутку Фоменко, – а женщинам девственности. Садись, девушки, я вас подвезу, раз виноват! Куда вы в таком виде денетесь? Разве что разденетесь!

– Ты испортил новую юбку, – канючила Настя.

Тася подозрительно молчала. Она уселась в новенькую «десятку» Тофика, и указала адрес.

– А ты тихо едешь, – удивилась Таисья, когда они проехали пару километров.

– Тише едешь – меньше русский, – пошутил парень. И тут же предложил:

– Хотите, анекдот расскажу?

Он знал, что недовольных, обиженных, рассерженных женщин надо обязательно рассмешить, и тогда они оттают. Эти бабы молчали. Но он продолжил без их согласия:

– Знаете, почему волк съел не Красную шапочку, а её бабушку?

– Потому шо он дурак, – ляпнула Настя.

– Потому что ему сухофруктов захотелось, – захихикал Тофик.

Ответом ему было молчание. Украинские гости не поняли тонкого азербайджанского юмора. Вернее, квн – овского. Но Тофик не сдавался. Дядя Малик приказал ему окрутить Настеньку, и ему придётся это сделать, хоть в доску расшибись. Правда, девушка, на его вкус, была слишком толстовата, и физиономия у неё такая, будто она только что, пардон, дерьма понюхала. Но раз надо – Тофик готов был пожертвовать своей личной жизнью ради дяди Малика. На время, конечно.

– Я люблю про Вовочку, – капризно протянула Настя.

– Про Вовочку, так про Вовочку, – послушно подхватил Тофик. – Приходит Вовочка из школы, и рассказывает матери: представляешь, что было сегодня! Училка по коридору шла, банку клея разлила, поскользнулась, упала в клей и прилипла.

– Ну, вы её хоть от пола – то отодрали? – спрашивает мать.

– Отодрали, отодрали! Кто посмелее – аж два раза!

Настенька закатилась со смеху. Её круглое лицо, покрытое каплями грязи, сморщилось, и стало похоже на непропечённый блин, местами, однако, пригоревший. Тофик хихикнул про себя, но вслух выражать эту мысль, понятное дело, не стал. Вскоре в разговор включилась мать Насти, и они довольно весело доехали до дома.

– Ну ладно, грязнули, счастливо вам! – напутствовал их весельчак. – А вы, деточка, задержитесь!

Настя покорно встала у машины. Таисья зыркнула на неё и тоже остановилась.

– Мамаша, вы не переживайте, я всего лишь хочу попросить номер телефона вашей дочери. Она меня поразила в самое сердце!

Тофик бессовестно врал, и при этом улыбался. Но, видимо, Насте такой оборот дела пришёлся по нраву, и она быстро нацарапала ему цифры на клочке бумаги.

– Поцеловал бы ваши ручки, но их не мешало бы помыть, – попрощался Тофик и уехал.

Он знал, что приезжие с Украины женщины положительно относятся к кавказцам, потому что в основном работают на московских рынках под их началом. И никто из хохлушек не станет протестовать, если кто-то из джигитов предложит ей провести вечер вместе. Особенно если кавалер говорливый, нежадный и при машине. Хотя лучше бы им не встречаться с иностранцами, а поддерживать отечественного производителя!

Но, если пропустить все шуточки племянника мимо ушей, то он предоставил Малику серьёзную информацию для раздумий.

Как раз вчера в доме Резников произошло важное событие. Павел сообщил родителям за ужином, что собирается жениться. У них произошла небольшая семейная ссора, но тут же стихла. Родители были взволнованы сообщением сына, но, в общем-то, не препятствовали его заявлению о свадьбе. Мало того, Резник – старший в шутку даже предложил нарисовать эскиз свадебного платья для невесты. А скандал затеяла Мила Илиади, певица, которая тоже неравнодушна к Павлу и явно метила на место его супруги. По словам Тофика, Милу бросилась утешать Любовь Андреевна, а Павел и его отец выпили по рюмке вина в честь такого события. После чего Анатолий Максимович попросил Павла немедленно познакомить его избранницу с ним и Любовью Андреевной. И уже назначены так называемые смотрины. Впрочем, они всё равно ничего не решают, заявил Павел. Он, мол, влюблён, и собирается жениться, даже если родители будут против. Конечно же, Настя не подозревала, что невеста Павлика – двоюродная сестра Тофика. Она даже имени её не знала.

Пересказывая рассказ Настеньки о событиях в доме Резника, Тофик брезгливо вспомнил, как, упоминая о свадьбе Павла и его девушки, её глазки масляно заблестели, и она с намёком посмотрела на Тофика. Неужели она думает, что он намерен жениться на такой дуре? На такой неполноценной идиотке, которая словно не замечает, что он – представитель иной веры, предлагает ему сало и называет представителей кавказских национальностей «чурками». Хотя с удовольствием бы трахалась с ними направо и налево, если бы они ей это предложили. Тофик никогда в жизни не посмотрел бы на эту рыхлую хохлушку, если бы не приказ дяди Малика. Тофику нравились утончённые девушки, с чувством юмора и изюминкой. Впрочем, в постели Настя была великолепна, и это помогло ему перенести неделю общения с ней. Он умело направлял разговор в нужное русло, и выуживал у неё подробности семейной жизни Резников. Но теперь, когда он доложил обо всём Малику, его охватило облегчение, когда дядя сообщил, что скоро его вынужденное общение с Настенькой закончится, осталось совсем немного потерпеть.

После ухода Тофика Малик задумался. Похоже, что отношения Жанны с Павлом затянулись и стали опасными. Пора было кончать с этим. Поведение дочери ставило под угрозу её дальнейший авторитет в Семье. Кроме того, Малику теперь стало понятно, почему дочь плохо выполняет его инструкции, касающиеся ежедневной работы. Она полностью погрязла в своих любовных похождениях. Хорошо ещё, что Мальчик быстро заметил их, и доложил Малику. Кстати, надо бы не забыть, сделать Мальчику какой-нибудь подарок. Пусть знает, что Малик ценит его и не забывает. Хотя, с другой стороны, следить за Жанной и охранять её – это работа Мальчика.

Малик усмехнулся, подумав, что кличка – Мальчик – прилипла к парню намертво. Уже никто и не помнил, как его настоящее имя и фамилия – ведь должны же быть у Мальчика имя и фамилия. Но с лёгкой руки Малика все об этом забыли. Все, кроме самого Малика. Он – то хорошо знал, и никак не мог забыть, хоть и пытался. Та, давнишняя история появления у Малика Гусейнова Мальчика не давала ему покоя. Она беспокоила его и тревожила, иногда он даже думал, что аллах накажет его за ложь.

Но прошли годы, и пока что всё в порядке. Малик суеверно сплюнул через левое плечо, и поднялся со стула, разминая затёкшую спину. Он вышел из кабинета, чтобы размять и ноги, а заодно поинтересоваться у секретарши, когда ему привезут обед. Малик терпеть не мог русский фаст – фуд. Ну где это видано, чтобы рабочий человек питался кое-как, всухомятку, да ещё и быстро? Так и появляется язва! А когда человек болен, он не может работать. Поэтому для своих служащих – двенадцати человек, обитающих в этом офисе на третьем этаже многоэтажного здания, он нанимал поваров, которые готовили еду дома и привозили её в офис – горячую и свежую.

Так как большинство служащих были русскими, Малик составил меню из русских блюд. Но для себя неизменно просил блюда национальной азербайджанской кухни – бозбаш, бозартму, пити, говурму, шашлык, долму… Профессиональные повара готовили ему и довгу – напиток из кислого молока и зелени, улучшающий работу кишечника и восприятие мясной пищи желудком. Жители многих кавказских республик стали охотно употреблять в пищу азербайджанские блюда, самое удивительное, что шашлык, к примеру, считают национальным грузинским блюдом, плов и долму – узбекскими. На самом деле это настоящие азербайджанские кушанья, так же, как и халва и тель, известный во всём мире под названием сладкая вата. Конечно же, сейчас развновидностей плова и не счесть, появился даже плов с курагой и изюмом, сухофруктами и другими ингредиентами. И каждый вид плова называется по – разному: плов по – узбекски, плов по – таджикски, плов по – ещё каковски… Но самый настоящий плов – это азербайджанский, с бараниной, с морковью, жирный и вкуснейший…

Малик усмехнулся. Как всегда: обязательно найдётся человек или даже народ, присвоивший себе лавры другого. Без этого не бывает!

А он, Малик, почти семнадцать лет назад совершил прямо-таки противоположный поступок: совершённое им деяние навязал другому человеку, и без сожаления сам же и приказал его убить – как негодяя и предателя…

– Бабушка, я выхожу замуж, – радовалась Жанна, кружась по комнате.

В последнее время она находилась в состоянии радостных предчувствий и эйфории. Ей казалось, что весь мир изменился, и из чёрного или по крайней мере серого, стал очень светлым.

Камилла Аскеровна была в восторге от новой Жанны. Раньше, до знакомства внучки с Павлом, бабушка, хотя и обожала внучку, но не то чтобы побаивалась её, скорее, опасалась… А теперь Жанна вдруг резко подобрела, перестала ябедничать отцу о проделках бабули и прекратила оскорблять Камиллу Аскеровну, узнав, что та снова набедокурила в одном из магазинов. Жанна очень изменилась, наконец-то стала похожа не на железную леди, увлечённую работой, уверенную в себе и строптивую, а на ту, которой и была – на юную восторженную девушку. Жанна перестала отдавать команды, и начала разговаривать, как и полагается девушке. Единственное, что смущало пожилую женщину – предстоящая свадьба.

Камилла Аскеровна помалкивала. Она ткала ковёр, который хотела подарить внучке в день свадьбы – с кем-бы то ни было. Яркий килим – безворсовый ковёр – в исполнении пожилой дамы, мог бы занять достойное место в одном из музеев в любой стране мира. Ведь не секрет, что азербайджанские ковры пользуются особой популярностью в Европе ещё с пятнадцатого века. И, если такие именитые музеи, как Лувр в Париже, Текстиль в Вашингтоне, Эрмитаж в Петербурге, Альберт и Виктория в Лондоне не брезговали выставлять в экспозиции старинные азербайджанские ковры, то разве внучка откажется от такого подарка?

И всё-же бабуля была уверена, что Малик не позволит Жанне выйти замуж за иноверца. Ведь, по канонам ислама, если мусульманину ещё дозволено жениться на женщине другой веры, то мусульманке можно выходить замуж исключительно за мусульманина. Потому что муж или его родственники могут уговорить её или заставить обратиться в их веру. Конечно, воинственную Жанну вряд ли можно заставить, но любовью и ласками уговорить… А почему бы и нет? Благодаря этой любви Жанна так изменилась!

К тому же эта новость Малику не понравится особенно сейчас, когда его жизнь постепенно угасает. Камилла Аскеровна уже смирилась с предстоящей смертью старшего сына, и думала об этом отстранёно, без слёз, которые душили её в самом начале, когда она узнала страшную новость.

Примерно пару недель назад Камилла Аскеровна вошла в кабинет сына. Она прогуливалась по магазинам неподалёку от офиса, и решила посетить старшенького. Настроение у неё было отменным, если учесть, что час назад она засунула себе в сумочку дорогие часы и ручку «Паркер», принадлежащие менеджеру универмага, неосмотрительно оставившего их на столике возле кассы.

Камилла Аскеровна ловко смахнула их со столика, рассчитывая, если вдруг её заметут, отделаться упоминанием о старческой рассеянности и плохом зрении. Эта басня выручала её много раз. Этот мужчина – менеджер, выпачкал руки чернилами ручки, и направился в туалет, помыть их. Кроме кассирши, в зале никого не было. Камилла Аскеровна попросила девушку показать ей какой-то дурацкий ежедневник, обёрнутый в кожу аллигатора, и, пока девушка искала его, прихватизировала имущество менеджера, и покинула магазин. По правде говоря, это было единственное увлечение женщины, изрядно украшавшее её скучную и безбедную жизнь. Она всегда радовалась, как ребёнок, когда ей удавалось что – нибудь стащить. При этом стоимость предмета не играла никакой роли. Камилла Аскеровна считала это игрой – не самой законной, но весьма щекотливой и возбуждающей.

Довольная собой и растяпой – менеджером, она решила зайти по дороге к сыну в офис, но обнаружила отсутствие первого.

По обыкновению, Камилла Аскеровна охватила взглядом пространство стола, стала перебирать бумаги от нечего делать, и заметила серенький конверт. Оглянувшись, чтобы проверить, тщательно ли прикрыта дверь от любопытных взглядов секретарши, старушка вынула из конверта лист бумаги, оказавшийся официальным письмом о результатах анализа крови, которые недавно делал Малик.

Когда сын появился в кабинете, Камилла Аскеровна уже всё знала, и боролась с желанием броситься к Малику, и заплакать на его груди. Но она была уверена, что сын, даже стоя на пороге смерти, не простит ей самовольное вторжение в его личную жизнь. Она рассудила так: если он захочет – сам расскажет. Она была так убита этим известием, что не стала дарить Малику часы и «Паркер», а отнесла их обратно в магазин, к огромной радости растяпы – менеджера. Камилле Аскеровне даже выдали дисконтную карту с приличной скидкой за совершённый ею благородный поступок, но и это её не обрадовало.

Теперь же она не знала, как сказать внучке, чтобы та не торопилась со свадьбой: во-первых, отец бросит все последние силы на то, чтобы предотвратить это событие. А во-вторых, ему осталось совсем немного, и после его смерти Жанна сможет устроить свою жизнь, как захочет. Но Камилла Аскеровна промолчала. Если она начнёт упрашивать Жанну обождать, то та, со своим чутьём, заподозрит неладное, и вытянет правду из бабули.

А, узнав о болезни отца, тут же побежит к нему. И Камилле Аскеровне не поздоровится: Малик не простит её. Он оберегает эту тайну, не хочет, чтобы о ней знали. Значит, на это у него есть свои причины. Поэтому она, его мать, поддержит сына в эти тяжёлые дни. Если узнает Семья о его болезни – она выберет нового лидера в присутствии умирающего. А у Малика свои мысли на этот счёт, так что всё должно идти своим чередом. И всё – же она аккуратно спросила у внучки:

– Значит, деточка, твой возлюбленный уже сделал тебе предложение?

– Да! И я его приняла!

– А отец знает, что ты собираешься сделать?

– Узнает, когда придёт время, – загадочно ответила внучка. – Я не хочу торопить события. Пусть это станет неожиданной новостью для него!

Камилла Аскеровна изумлённо уставилась на внучку. Неужели от счастья у Жанны совсем разум помутился, если она считает, что Малик до сих пор не знает о её любви? Малик много лет был главным человеком в общине, в основном благодаря своему умению опережать неприятные известия, нанося решающий удар прежде, чем ему сообщат о случившемся. Так неужели же Жанна считает, что Малику неизвестны её помыслы и желания?! Камилла Аскеровна покачала головой. Да, видимо, любовь свела внучку с ума, если она говорит такие вещи!

– Ну – ну, цыплят по осени считают, – загадочно произнесла она в своей обычной манере сыпать русскими пословицами.

Мила, с присущим ей чёрным юмором, думала, что, по всей видимости, ей придётся выйти замуж за придурочного Джонни. В этом случае она получит желаемое: будет жить в доме Резников и пользоваться всеми благами, которые этот дом имеет: бассейн, штат прислуги, личные парикмахер, косметолог, самолёт…

Но вот только статус её будет совершенно иным, нежели она планировала. Не жена сына олигарха, а жена ветеринара олигарха…

Мила хрипло рассмеялась и приложилась к маленькой никелированной фляжке, в которой была водка. Что за жизнь? Папаша – неудачник не сдержал своего обещания сделать из дочери звезду, к тому же загремел в больницу с инфарктом. Мать вообще дома не появляется, денег нет. И Павлик, скотина, решил жениться на какой-то чуречьей девке! Он прямо с ума сошёл: в упор не замечает Милу, даже когда она откровенно предложила ему своё тело. Она разделась перед ним, изящно танцуя стриптиз, а он смотрел на неё, как кролик на удава.

А потом, когда Мила поцеловала его, вдруг отодвинул её в сторону, сообщил, что любит другую, и вышел из комнаты. А чуть позже, когда расстроенная Мила с горя напилась и пошла в зимний сад дышать эвкалиптовым воздухом, к ней подошёл Джонни. И стал говорить о своей любви к ней. Это было так унизительно, что Мила даже не могла посмеяться ему в лицо. А потом этот рыжий урод даже стал её целовать, нежно и бережно. Мила отчаянно спихнула его с себя, и обозвала то ли коальим помётом, то ли рыжим животноводом. И убежала. А Джонни продолжал сидеть на качелях и затравленно смотреть ей вслед. Кажется, он даже плакал. Тюфяк!

Мила презрительно сплюнула на ковёр, лежащий в её комнате. Всё равно в квартире было грязно, домработница придёт послезавтра.

Конечно, нехорошо, что она потеряла самоконтроль и устроила Павлу скандал – после того, что произошло в зимнем саду. Любовь Андреевна её утешала, а Анатолий Максимович тут же покинул гостиную. Он терпеть не мог скандалы и вообще разговоры на повышенных тонах. В их доме было не принято повышать голос. Но Мила быстро взяла себя в руки и рассказала, что Джонни приставал к ней. И только поэтому она так разозлилась. А эти идиотки с Украины с удовольствием присутствовали при этой сцене, у них даже глаза блестели от восторга, когда Мила закатила истерику!

Певица допила водку, оставшуюся во фляжке, и закусила лимончиком. Что ей теперь делать? Она так рассчитывала на этот брак, Павел был её последней надеждой. Но и думать нечего, чтобы соблазнить его и заставить жениться на Миле. Он по уши влюблён в свою восточную принцессу. И, что самое ужасное, Анатолий Максимович вовсе не против, чтобы он женился. Он даже пусть и в шутку, но всё равно, предложил нарисовать эскиз свадебного платья для невесты. Мол, когда-то мечтал стать художником, почему бы не попробовать?!

Только Любовь Андреевна – союзница Милы, она постоянно напоминает Павлу, чтобы он сначала познакомил свою избранницу с родителями, и только потом можно говорить о свадьбе. Любовь Андреевна недовольна скоропалительной женитьбой сына, к тому же на девушке не из их круга. Она хочет, чтобы Мила была её невесткой, о чём и заявила девушке прямо на семейном ужине. Но Павел пропустил эту фразу мимо ушей. Он вообще мало что слышал, наверняка постоянно раздумывая о своей девчонке! Но вообще-то его родители не чинят ему никаких препятствий: видите ли, в их доме это тоже не принято, там учитываются желания каждого члена семьи и предоставляется свобода действий.

Мила со злостью запустила фляжку в стену. Если Павел женится не на ней, то это будет крахом её жизни. Ей останутся только «быки» из охраны звёзд. И всё! И вообще, на носу – лето, вся тусовка махнёт куда-нибудь в Сан – Тропе. И, если там не будет Милы, все поймут, что она уже – вне обоймы. Ей срочно нужны деньги, а лучше всего – рука и сердце Павлика. То есть сердце его ей ни к чему, она бы с удовольствием поменяла его на кошелёк его папаши! Хотя, с другой стороны, Павлик ей нравится.

Мила засмеялась. Что это она так раскисла? Ещё ничего не потеряно, Павлик ещё не женился. Надо будет подождать чуть-чуть, пока он познакомит свою невесту с родителями. И тогда уже можно будет начать действовать. Она будет бороться, потому что не может позволить ему жениться на другой!

– Анатолий Максимович, к вам просится какой-то парень, говорит, что это насчёт вашего сына, что это важно, – доложил Резнику охранник, высокий крепкий мужчина.

– По поводу Павла? – удивился Анатолий Максимович. – Пусть войдёт.

Не было смысла спрашивать, обыскали ли визитёра, потому что охрана, состоявшая из двух сотен лучших ребят, всегда была начеку, строго следя за всеми посещениями здания, в котором расположился офис «Терра – нефть».

В кабинет вошёл красивый молодой человек, похожий на модель из «Плейбоя». У него была нежная, фарфоровая кожа, светлые волосы и голубые глаза. Но взгляд – жёсткий, цепкий, производил неприятное, отталкивающее впечатление.

Резник напрягся. Он чувствовал, что от этого посетителя он не получит хороших известий.

– Я бы хотел поговорить с вами наедине, – сказал молодой человек.

– Володя, выйди, – велел Резник, и охранник нехотя повиновался, окинув гостя на прощание недобрым взглядом.

– Я не буду тянуть, – сообщил молодой человек и, пройдя к столу, уселся в кресло. – Вашего сына собираются убить.

– Это шутка? Вам нужны деньги? – поинтересовался похолодевший внутри Резник.

– Вы не поняли меня. Вашего сына собираются убить. Я знаю, когда это произойдёт и где. Другое дело – интересно ли это вам?

– Вы издеваетесь? – разозлился Резник. – Мой сын – не бандит и не госчиновник. Если кого и захотят убить, так это меня. Он не имеет отношения к «Терра – нефть».

– А при чём тут ваша корпорация? – удивился посетитель, и его голубые глаза словно заледенели. – Речь идёт о будущей женитьбе вашего сына на дочери азербайджанского авторитета. Вас, похоже, не поставили в известность, чьей дочерью является избранница вашего сына? Ну, да это уже неважно. У меня нет времени и желания объяснять вам, что к чему. Значит, так: вас интересуют сведения о готовящемся убийстве?

– Естественно, – заволновался Резник. – Что вы за них хотите?

– Ничего. Считайте меня послом доброй воли. У меня свои интересы в этой игре. И от вас мне ровным счётом ничего не надо. Ваш сын будет убит в самое ближайшее время. Киллер выстрелит ему в голову и не промахнётся, будьте уверены.

– Откуда вам это известно?

– Потому что этим киллером буду я…

Ковалёв стоял на пороге и грустно смотрел на дочь, допивающую последние капли из фляжки. И как так могло случиться, что он породил такое эгоистичное чудовище, думающее только о себе, о своей карьере, о нарядах и деньгах? Как вообще могло случиться, что он забросил в помойку собственную жизнь, предоставляя ей плестись по течению самостоятельно? Как мог он позволить жене сотворить из него робкого подкаблучника – только из-за проклятой импотенции?! Да наверняка она у него приключилась на нервной почве, и врач говорил о каких-то психологических причинах. Галка вечно была всем недовольна, ныла, оскорбляла его… И Милку воспитала по собственному подобию!

– О, привет, – дочь наконец заметила его. – Тебя уже выписали?

Ковалёв кивнул, не в силах отвечать. Ему было очень обидно и горько: единственная дочь, которую он в детстве носил на руках, водил в зоопарк и на карусели, которая была для него светом в окошке, даже не потрудилась прийти хоть раз в больничную палату и поинтересоваться здоровьем отца. Самое грустное и тяжёлое заключалось в том, что если от надоевшей жены он мог избавиться путём развода, то от дочери ему не избавиться никак! А переделывать её, учить отличать плохое от хорошего уже поздно: ей самой уже тридцать лет!

– Где мать?

– Трахается где-нибудь, – по обыкновению ответила дочь с милой улыбочкой, и у Ковалёва снова заныло сердце.

Мила даже не щадит чувств отца, прекрасно осведомлённого о том, чем занимается его жена всё свободное время.

– Когда появится, – справившись с чувствами, безразличным тоном добавил он, – пусть зайдёт ко мне в кабинет. И ты тоже. Мне надо с вами поговорить.

Мила кивнула, удивлённо глядя на родителя. Что-то давненько она не слышала от него такого командного тона. Неужели что-то случилось, о чём она не знает до сих пор? Или папаша забылся? Пусть знает своё место!

– Я тебе не передатчик, – крикнула она вслед ему. – И вообще, я ухожу!

Она и в самом деле решила посетить Кравчука. Давно уже она не была у него, а ведь светские сплетни – вещь жизненно необходимая для людей, вращающихся за кулисами шоу-бизнеса. Мила намеревалась ворваться туда яркой звездой, но из-за проклятого папаши всё пошло насмарку.

Она собиралась стать богатой женой, но и тут ей перешла дорогу эта азербайджанская чувырла. Значит, ей придётся пробивать дорогу самой. Она сама сделает свою жизнь: ликвидирует ту сучку, выйдет замуж за Павлика и, если захочет, начнёт карьеру с нуля. Но пока что необходимо появиться в тусовке, иначе её быстро забудут! Поэтому и следует навестить Кравчука, поинтересоваться у него, когда будет очередной светский раут – показ мод, чей-нибудь день рождения или надуманный праздник. Ведь для тусовки не существует обычных дней, это не принято, просто встречаться. Присутствующие обязательно выдумают какой-то повод, иначе якобы чувствуют себя обычными алкоголиками. Кажется, именно так сказал в позапрошлом году какой-то именитый певец, и все подхватили за ним эту мысль. Мол, без повода встречаются только бомжи…

Мила обязательно должна быть там, и своим цветущим видом доказать, что у неё всё в порядке, дела идут отлично, а скоро будут ещё лучше.

Миле не терпелось поделиться последними новостями с Кравчуком, но Резник приказал ей молчать. А её так и распирало от того, что она собиралась рассказать. Ей нестерпимо хотелось похвастаться, но она всякий раз взывала к собственному благоразумию и заставляла себя прислушиваться к болтовне дяди.

– Даже не знаю, что делать, – огорчался тот, всплёскивая тонкими ручонками. – Меня пригласили на выставку в Париж – в июле, а у Костика как раз отпуск. И он планировал повезти меня на Сейшелы…

– Ты же уже там был, – удивилась Мила, – с этим, как его… Ну, с твоим бывшим, то есть предыдущим… – вконец запуталась она.

– С Егором, – присвистнул Саша, – ну, когда это было! Вспомнила, мамочка, тоже мне…

Он поправил кокетливую цветастую приталенную рубашку, и повернулся к племяннице, скорчившей недовольную рожицу. У дядьки мужиков гораздо больше, чем у неё. Неужели вокруг одни гомики, нормальных мужчин не осталось? И разобрали их не женщины, а голубые! Тот же Кравчук меняет мужчин, как перчатки. Совсем недавно она сидела с ним и его приятелем Стасиком в ресторане. А теперь у него уже какой – то Костик. И Егор тоже был, причём в этом году, хотя сейчас всего лишь май!

– Может, не надо?

– Надо, Федя, надо, – весело ответила Мила.

Она чувствовала себя великолепно. В кои – то веки решила изменить имидж, и то Саша противится её выбору цвета волос. А ещё крутой дизайнер – имиджмейкер называется! Интересно, почему почти все стилисты – педики?

Мила подумала, не задать ли ей этот вопрос дядечке, но передумала. В зависимости от настроения, дядя – или тётя – Саша – мог обидеться. А это грозило Миле нешуточными расходами на другого парикмахера и стилиста. К тому же он почти что единственный, кто действительно любил её, просто так, ни за что. И Мила этим дорожила и любила его в ответ. Интересно, как бы он отреагировал, если бы узнал, что племянница собирается стать соучастницей убийства? Принялся бы отговаривать её, и предлагать познакомить с очередным своим другом, который мог проспонсировать Милин проект?

И, как всегда, на деле оказалось бы, что новый дружок готов проспонсировать только постель Кравчука или оригинальную игрушку из секс-шопа.

Мила прекрасно понимала, что спонсора найдёт только в одном случае. И, можно сказать, она уже его нашла. Если всё пойдёт удачно, она снова будет петь – и станет популярной. Наконец-то всё будет, как надо! Осталось совсем немного. Осталось только понравиться старому азеру, и переспать с ним. И сделать это так, чтобы он захотел ещё. Впрочем, по мужской части у Милы богатый опыт. Она знает, что надо сделать, чтобы понравиться мужчине, особенно не обременённому кучей молодых любовниц. Но на всякий случай ей следует поостеречься. А вдруг он видел её по телевизору, или был в одном из ночных клубов, когда она там выступала, узнает её? И это, конечно, не так страшно, но ведь он может проболтаться кому-то о ней. И вот это уже недопустимо.

Поэтому Миле нужен был другой образ, другая внешность, и легенда. Легенду она уже сочинила. Она, мол, певица, и ищет себе офис под студию, в которой будет записывать новый диск. Она пока не раскручена, но планы у неё грандиозные. Она не замужем, но у неё есть любовник, с которым они вместе живут. Именно поэтому она не может пригласить нового знакомого к себе домой. Но совсем не против встретиться с ним вновь. Получалось, что, во – первых, она вроде бы и не свободна, а с другой стороны, не связана семейными узами, и этим притягательна для большинства мужчин. Ведь, если у молодой красивой девушки никого нет, это подозрительно. А, если она замужем, то, значит, придётся подстраиваться под неё, то есть под её мужа, чтобы выкраивать время для встреч, которые будут носить редкий, эпизодический характер. Тем более она вроде бы как самостоятельна и вполне самодостаточна – чтобы новый знакомый не волновался, что она будет тянуть с него денежки. И ко всему она, получается, особа публичная – певица. А это привлекает внимание и интерес, и повышает престиж мужчины. То есть он будет увлечён и заинтригован сразу же, как только узнает всё это.