Текст книги "Чарующий бессмертный"

Автор книги: Елена Миланова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

   – Ты в порядке, Ария?

   – Да, Дэн, просто... задумалась. – Соврала я, исподлобья поглядывая за ним. Странно...

   – Ты точно в порядке? – спрашивает он, заправляя мне за ухо локоны. Я вдруг каменею, что это со мной?

   – Ты со мной – большего не надо. – Отвечаю я и Дэн улыбается, вспоминая наш былой разговор.

   – Это так действительно важно? – спрашивает он.

   Я изумлённо гляжу на него. Зачем он спрашивает? Знает же ответ, что да. Да и да. Он для меня всё, другого и не надо... Да и тем более, он первый кто видел не только моё обнажённое тело, но и душу.

   – Хорошо, – резко говорит он и с какой-то похотью глядит на меня и прижимает меня к стволу ближнего дерева. Я начинаю учащенно дышать, пытаясь сообразить что это.

   Его клыки больно впиваются мне в шею и я кричу, но это его не останавливает, он начинает пить мою кровь и во мне появляется странное чувство, что он высасывает вместе с тем мою душу. Я пытаюсь вырваться, но его хватка сильна и я только беспомощно умоляю его прекратить и мысленно и вслух.

   Его руки перестают меня держать и он откидывает меня как использованный сосуд на землю и я как безвольная кукла падаю и вижу, как в мужских джинсах и футболке стоит демоница с кровью на губах и улыбается, протирая кровь с губ. Подходит ко мне и продолжает улыбаться с клыками.

   – Спаааать, – нежно говорит она и я послушно закрываю глаза.

***

   Боль...

   "Моя голова, – с трудом подумала я. – И спина".

   На самом деле у меня болело все. И я ослепла... или мои глаза были закрыты? Я попыталась открыть их, но ничего не изменилось. Я ощущала себя слепой и видела только одно – темноту. Полную, абсолютную темноту.

   Меня окружала сплошная тьма. Мне казалось, что она давит на меня, наваливаясь на тело. И как бы широко я ни пыталась открыть глаза, как бы пристально ни всматривалась, в этой темноте не было видно ни малейшего просвета.

   «Только без паники!»– приказала я себе.

   Но не паниковать было трудно. Я боролась с охватившим меня инстинктивным страхом темноты. В абсолютной темноте паникуют все.

   "Просто дышать, – твердо приказала я себе. – Дышать. Вот так. Нужно выбраться отсюда... Я не ранена?"

   В этом я не была уверена. Чтобы ощутить свое тело, мне пришлось снова закрыть глаза. Я поняла, что сижу, сжавшись в комок, будто защищаясь от темноты.

   «Ладно. Не думаю, что я ранена. Теперь нужно попробовать встать. Только очень медленно».

   Но сейчас я испытала действительно настоящий шок. Встать я не могла. Просто не могла.

   У меня не двигались ни руки, ни ноги. И когда я попыталась приподняться, всего лишь немного изменить положение тела, что-то впилось в бок, не давая даже пошевелиться.

   С нарастающим ужасом я все же смогла согнуть руку и притронуться к своей талии. Пальцы нащупали грубую веревку.

   «Я связана! Связана...»

   Спина прикасалась к чему-то твердому. Дерево? Я торопливо прикоснулась к нему рукой. Нет, не дерево... Слишком гладкое. Что-то высокое, прямоугольное. Какой-то столб...

   И я была прочно привязана к столбу. Веревка, кажется, обвивалась вокруг талии в несколько раз и довольно туго – так, что дышать было трудно. И я была завязана где-то вверху или далеко позади... Я не могла нащупать пальцами ни одного узла.

   Похоже, это была очень крепкая, очень грубая веревка. Я уже поняла, что мне не удастся ослабить ее или развязать. Столб, кажется, тоже был очень крепким. А земля, на которой сидела я, – грязной и каменистой.

   "Я здесь одна, – медленно думалось мне. И слышалось собственное тяжелое дыхание. – Я здесь совсем одна... в темноте... и я связана. Я не могу пошевелиться. Я не могу отсюда выбраться. Этот похититель затащила меня сюда. Она бросила меня умирать здесь в темноте. Женщина-вампир... но чем я ей не угодила?"

   И тут я просто разревелась и начала звать на помощь, но лишь слышала, как голос отдавался эхом. Я мучила веревку пальцами, пока их не замучила до крови. Я металась из стороны в сторону, пытаясь ослабить веревку или расшатать столб, пока боль в пояснице не заставила меня прекратить эти попытки.

   Первый раз в жизни я чувствовала себя такой одинокой и покинутой. Обычно либо Альбина появлялась и спасала меня, либо Илья с грандиозными планами "а", "б" и "в", либо Анжела, которая просто брала и делала всё, что у неё не попросишь, а сейчас...

   Всхлипнув напоследок о своём "несчастном положении", я обнаружила, что еще в состоянии немного соображать.

   «Послушай. Возьми себя в руки. Ты должна сама помочь себе, потому что никто за тебя этого не сделает. Думай. Что ты можешь сказать о своем положении? Я нахожусь в закрытом помещении. Я знаю это потому, что здесь совсем нет света, а мой голос отдается эхом. Значит, я нахожусь в большой... комнате. Здесь очень высокий потолок. И каменный пол. Хорошо. Так, слышно еще что-нибудь?»

   Затаив дыхание, я прислушалась. В тишине, окружавшей меня, было трудно сосредоточиться: собственное дыхание и стук сердца казались ужасно громкими. Нервы напряглись до предела, но я продолжала, не обращая, ни на что внимания, изо всех сил вслушиваться в темноту.

   И я услышала... Откуда-то издалека доносился звук, похожий на медленно капающую воду из крана.

   «Здесь пахнет плесенью. И сыростью. Здесь пахнет сыростью и холодом».

   Прежде, охваченная паникой, я не ощущала этого, но сейчас мои пальцы заледенели, а руки и ноги застыли.

   Что же всё-таки это за место? Где я?.. Почему тут холодно, словно я нахожусь... в пещерах! Бинго! Это пещера... И не означает ли, что это одна из тех пещер-особняков провалившихся под землю многие года тому назад в лесу Александровска? Господи... я дома? Но сколько я была без сознания, сколько... Всей своей кожей я ощущала давление каменной глыбы, нависающей надо мной.

   И если я права, то скорее всего это заброшенная ферма Белковых, которые чудом спаслись из завала. О них складывалась местная страшилка, что-то на подобии Чёрной Бороды и его жён... А это так далеко и близко от дома...Я находилась в самом заброшенном месте на всём белом свете. И теперь я должна здесь умереть.

   Я никогда не страдала клаустрофобией, но сейчас не могла освободиться от ощущения, что вся эта громада камня, окружающая меня со всех сторон, раздавит меня.

   Я не желала превращаться в перепуганное создание. Но еще страшнее смерти была мысль о том, что я могу сойти здесь с ума.

   «Вспомни о Дэне. Когда он узнает, что ты исчезла, то начнет искать тебя. Ты знаешь это. И он не остановится, пока не найдет тебя. Но к тому времени я буду мертва, скорее всего», – невольно подумала я. – «Хотя, скорее всего – самое обнадеживающее из всего, о чём бы я не подумала».

   Я закрыла глаза и, прислонившись к столбу, почти бессознательно прикоснулась к кольцу, которое дал мне Дэн в тот первый день в городе отбросов, когда мы устроили себе "день помолвки", самый счастливый день... Может быть, Дэн, если я суждена тебе у нас будет второй шанс? Но сможешь ли ты... снова ждать меня?

   Внезапно печаль словно улетучилась, и я больше не ощущала никакого страха – пожалуй, только сильную усталость. Вот так всегда, когда доходишь до умозаключения...

   «Что это за шум?»

   Я наклонилась вперед, насколько позволяла веревка, и прислушалась изо всех сил. Мне показалось, что я слышу множество голосов и шаги... да, что-то определенно слышу. И вот опять... какой-то отчетливый звук, отдающийся эхом в темноте и приближающийся.

   Сердце застучало так сильно, что я едва дышала, не в состоянии крикнуть. Но как только я заметила подпрыгивающее пятно света в темноте, мне удалось хрипло позвать:

   – Эй! Кто здесь?

   Свет приближался. Шаги были слышны все ближе. Но ответа не последовало.

   – Дэн?.. – Голос сорвался.

   Опять шаги... Свет стал гораздо ярче. Это был луч света от карманного фонаря. Я закрыла глаза и застыла, почти окаменев.

   Луч фонаря уперся в меня. Он осветил моё лицо, ослепив глаза. Затем раздался щелчок – это включился еще один фонарь, более яркий. Ко мне возвратилось зрение, заставляя лихорадочно работать мозг. Но никакой радости от этого я не испытывала. Я ощутила лишь ледяной холод, и все тело пронизала дрожь.

   Конечно, это был не Дэн. Это была та похитительница.

   Это была высокая девушка. Судя по всему, приблизительно одного со мной возраста или чуть старше. В её длинных, очень длинных волосах, блестящих и золотых, словно пшеничный колосок, отражался свет от фонаря. Она была удивительной красоты. Почему-то мне казалось, будто я видела её раньше, хотя никогда в жизни не встречала. Тонкие правильные черты лица, шёлковая кожа настоящего вампира. Губы при которых приходит на ум эпитет "спелые". И глаза... Таких я никогда не видела – больше, миндалевидные, с изогнутыми, тяжёлыми ресницами и светящиеся, имеющие привычку менять цвет от красного (как у той кошки, что напала на меня) к чёрному – поразительно, что делает с человеком вампирские гены!

   – Надеюсь, я не потревожила тебя, – сказала она и говорила она низко, с лёгкой хрипцой.

   Она поставила на землю фонарь и черный рюкзак, а затем, подбоченившись, стала разглядывать меня.

   – Я не знала, что вампиры могут превращаться в других вампиров.

   Похитительница рассмеялась. В свете фонаря она выглядела красавицей. Длинные волосы волнами окутывали ее, ниспадая по спине до самых бедер. Кожа светилась молочно-белым оттенком, глаза были темными и загадочными, а смеющийся рот – алым.

   На ней были модные джинсы и сапоги на высоких каблуках.

   – Не все вампиры бывают оборотнями, – ответила она, пожимая плечами. – К тому же я не похожа на других вампиров. Я, моя дорогая, – одна из первородных. Я их создатель. А должна сказать тебе, меня от тебя уже тошнит. А так, зови меня Габриэла.

   Что-то словно щёлкнуло у меня в мозгу, и я сглотнула. Ведьма... Ведьма-вампир... такое возможно вообще?

   – Тогда почему ты не оставишь меня в покое? Почему ты не оставишь в покое нас с Дэном?

   – Потому, моя глупенькая, что тогда я допущу пророчество ведьм. А я должна разорвать их соглашение с вампирами – это неправильно, аномально и мерзко. – Габриэла в упор очень серьезно посмотрела на меня и тихо спросила: – Ты еще не поняла этого? Я должна убить тебя, потому что иначе я потеряю слишком много. Слишком много сил я во все это вложила. Поэтому единственное, что мне нужно, – это ваши жизни.

   У меня перехватило дыхание.

   Я не ожидала от похитительницы такого ясного ответа... Но сейчас, получив его, я все поняла. Всю свою жизнь Габриэла посвятила тому, чтобы уничтожить это треклятое соглашение двух сильных кланов Мира Ночи. Всю свою долгую жизнь. Тысячелетия своей жизни... И если она допустит хоть каплю сочувствия, ее жизнь потеряет смысл. Месть, так это называется? Но кому...

   – Ты...но зачем всё это? В чём смысл? – медленно прошептала я, пытаясь понять.

   – Ну, у каждого есть свои печальные истории любви. "Ромео и Джульетта" отдыхает... Понимаешь, ты и сама это доказала... Хотя. Что я парюсь... Скажу так – я любила одного очень красивого юношу, мы должны были пожениться, это были счастливые мгновения, пока его старший брат-остолоп не пошёл на волков. Его ранили, деточка, смертельно – он умирал. Куда, ты думаешь, пошёл его братец, Маркус? Ко мне. КО МНЕ, чтоб его!..

   Это было много столетий назад, тогда даже слово "брак" имело другой смысл, чем сейчас! В то время люди охотно шли за помощью к ведьмам, которых считали "шаманками" – великими, но не ужасные. Поэтому он пошёл ко мне. Я из любви обещала помочь ему, и помогла...

   Обратилась к Духам, но те отказали мне, сказали что это против природы. Но я всегда добивалась своего. Я обманула великих духов, решила, что от одного использования чёрной, "грязной" магии ничего не будет, но я ошибалась... Я создала оборотня, но не знала об этом до первого новолуния – тогда он превратился и уже никогда не вернётся в человеческий облик. Не знаю, то ли я что перепутала, то ли это плата за данную жизнь – но это стало распространяться, как чума. Быстро и неуловимо, кровь рекой текла, гибли невинные люди, другие превращались в таких же монстров. Моё племя было под угрозой вымирания, и я вместе с сёстрами должна была придумать, как спасти их.

   Мама моя, Великий шаман племя, даже не подозревала, что натворила её дочь, впрочем, я тоже не знала "что это" и откуда. Пока ко мне не пришёл Маркус и не рассказал, что случилось с Люциусом, его братом. Это было ужасно, узнать, как у того ломались кости, тело покрывалось шерстью и... как он чуть не укусил Маркуса. Знаешь, ведь от Люциуса можно от одного укуса заразится и стать оборотнем из старых страшилок, не теми чудо-волками, как ваш тот дружок, другими. Озлобленными, любящими человечину на закуску, не умеющие контролировать себя и возвращать человеческое обличие, пока и в их строе не произошли изменения и не появились первые разумные оборотни.

   Но нам не до этих блохастых тварей, мы говорим обо мне и почему я не хочу допустить соглашения вампиров и ведьм их этого "пророчества"! Мы решили с Маркусом создать Ночного Стража, сильного и быстрого человека, целью которого станет – убить зверя, убить монстра, убить оборотня. И я вновь пошла против природы, я создала великое заклятие, которое смогло сделать это, но для этого мне понадобилась чистая и невинная кровь младенца, смерть преображаемого. Но я ошиблась – что-то пошло не так, Маркус умирал и я... Превратила и его младших: сестру и брата тоже. Вместо одного Ночного Стража я пробудила троих. Это было одно удовольствие видеть их силу, способности и скорость, неуязвимость. Они действительно защищали некоторое время наше племя – все были счастливы и я в том числе. Но прошёл месяц, они стали замечать неумолимый голод, который не могла погасить еда, вода не освежала их осушённые глотки и кровь... Она стала манить их, пока они не показали свою настоящую наружность.

   Монстры.

   Демоны.

   Гонимые факелами и проклятиями шаманов, они исчезли на некоторое время – продолжали охоту на оборотней и утоляли жажду их кровью, но этого становилось мало – кровь оборотня утоляла поначалу жажду хорошо, пока не стала травить их, убивать – они перешли на животных, а потом на людей.

   Передо мной... – Резко перескочила Габриэла с рассказа на воспоминание. – Стоял Маркус – воплощение кошмаров. Я молилась, пока он не очаровал меня, не внушил мне, что я в безопасности. А затем накинулся на меня и... пробудил тем, кем я являюсь. Я больше не могу общаться с землёй, духи отвернулись от меня, а сила ведьмы... да это сила, когда ты можешь только чёртовы зелья варить и ничего заколдовать? Я стала первой, той, которую пробудили через укус и обмен кровью – не знаю как, но Маркус сделал всё, чтобы я не умерла и... Это благодарность? Лишить меня жизни? Я была зла... Я долго их терпела троих, особенно Маркуса, которого возненавидела за то, что я одна из них и устроила бунт и ушла от них.

   Через какое-то время они стали "послушными", научились контролировать голод, переросли себя – стали великими создателями. Они стали легендой. Ведьмы решили пойти с ними на мировую и заключили соглашение, что когда вампир полюбит ведьму – их соглашению прибудет сила. Да, появилась первая пара, которая полюбила друг друга – они были настолько милы, настолько действительно две половинки целого, что от этого невольно хочется тазик для рвоты. Так всё печально мило, что... Я, когда узнала, так взбесилась! Не верила я, что ведьмы могут подставить себя под такой риск – я решила тогда, что буду той, кто будет их защищать. Я убила ту пару, предназначенную для "соглашения", судьбоносную, да только ведьмы заколдовать успели их умирающие тела и через тысячу лет они вернулись...

   Я убила их четыре раза – это пятый, но на этот раз я знаю, как прекратить всё это. Ты – тот самый ключ и твои две смерти. Всё решено – я доделаю начатое, моя дорогая, ты умрёшь, а если будешь вести себя хорошо, то быстро. Решай сама – мучительно, как прошлые твои четыре воплощение, либо быстро и без боли.

   – Гори в аду, дрянь! – сплюнула я на пол. – Убийца!

   Габриэла разразилась диким хохотом.

   – Но что тебе даст расторг соглашения? – с искренним недоумением спросила я таким тоном, будто мы с Габриэлой обсуждали, идти ли нам за покупками. – Конечно, я понимаю, что ты собираешься убить меня. Но это не поможет тебе получить Дэна без борьбы. Да я, к тому же, вновь вернусь... А он дождётся!

   Габриэла опустилась на колени, роясь в рюкзаке. Она взглянула на меня и улыбнулась – медленно и загадочно:

   – Дождется?

   Глядя на алые губы Габриэлы, я почувствовала, будто меня окатили ледяной водой.

   – Ты знаешь, что дождется. Если ты не убьешь и его, хотя это вряд ли – его смогут защитить его друзья.

   Губы Габриэлы опять изогнулись в улыбке.

   – Интересная мысль! Но не совсем то, что я имею в виду. Мне он нужен живым – тогда то, что я задумала, сбудется!

   Меня продолжал сковывать холод.

   – Но он будет ждать меня. – Неуверенно произнесла я. – Ты сама только что говорила...

   – Нет, если ты не вернешься.

   Волна удушья охватила меня.

   Габриэла разразилась смехом.

   – Не можешь сообразить, как это будет? Ладно, позволь тебе помочь. – Она подошла ко мне и опустилась на колени. – Посмотри сюда. Посмотри...

   Она подняла овальное ручное зеркало и направила свет фонаря в моё лицо.

   Я взглянула... и ахнула.

   Это было моё лицо... но вместе с тем и не моё. Сразу я даже не могла определить, в чем разница... но единственное, что было ясно, – передо мной лицо не девочки семнадцати лет, а вампира, как Габриэла.

   "Боже мой, я стала красивой", – оцепенев, подумала я. – "Настолько, что вся средняя школа сошла бы от меня с ума".

   Я была слишком изумлена, чтобы как-то гордиться этим. Но затем я поняла, что значит выглядеть красивой, как вампир. Даже при искусственном освещении в свете фонаря было видно, какой я стала бледной. Кожа приобрела кремовый оттенок. Глаза стали больше и ярче, а рот – нежнее и чувственнее. Во всем моём облике появилось что-то такое...

   "Я выгляжу как она, – подумала я. – Как она, девушка-вампир".

   Онемев, я взглянула на Габриэлу. Алые губы её растянулись в улыбке.

   – Да. Я изменила твою кровь, когда поймала тебя вчера. Поэтому ты и проспала так долго... Возможно, ты не ощущаешь этого, но сейчас уже шесть вечера. И перерождение уже началось. Думаю, еще одно изменение... может быть, два... Но я не хочу торопиться. Не хочу, чтобы ты умерла прежде, чем превратишься вампиром.

   У меня закружилась голова. Я без сил откинулась назад к столбу и удивленно смотрела на Габриэлу.

   – Но почему? – почти умоляюще прошептала я. – Зачем ты хочешь превратить меня в вампира?

   Габриэла встала. Она подошла к рюкзаку и аккуратно засунула в него зеркало. А затем вытащила что-то еще... что-то настолько длинное, что оно не помещалось в рюкзаке и торчало из него. Она показала это мне.

   Я, недолго думая, сообразила что это – удлиненное с одного конца, заострённое – кол. Дэн показывал мне, как управлять им две недели тому назад, пока мы оба весело проводили время и я плевала на эти тренировки, теперь сожалея.

   – Вампиры не возвращаются, – сказала она спокойно.

   Я услышала дикий, нечеловеческий хохот.

   – Вампиры... не...

   – Не правда ли, занятная мелочь? Должна признать, я не совсем понимаю логику, но вампиры не перевоплощаются – они просто умирают. Я слышала, что, когда превращаешься в вампира, теряешь душу. Впрочем, не знаю... Как ты думаешь, у Дэна есть душа? Он же рождённый от вампира...

   Смерть... Я могла это принять. Но умереть навсегда, навсегда уйти... Что, если вампиры даже не попадают куда-нибудь в другое место... в какой-то загробный мир? Что, если они просто исчезают навсегда?

   Ничего более ужасного я не могла себе представить.

   – Я не позволю тебе... – прошептала я. Голос был хриплым и срывающимся. – Я не...

   – Но ты не можешь остановить меня. – Её явно все это забавляло. – Это пеньковая веревка. Она удержит тебя, когда ты станешь вампиром, так же прочно, как и сейчас. Ты беспомощна, бедная малышка. Ты не можешь помешать мне. – И с видом полного довольства собой она добавила: – Наконец-то я нашла способ разорвать круг и спасти своих дочерей от этого Соглашения!

   Она оставила свой рюкзак и снова опустилась на колени передо мной. Сейчас, когда ее красные губы раскрылись, я увидела длинные острые зубы.

   Я сопротивлялась. Даже понимая, что это бесполезно, я делала все, что в моих силах, и отчаянно пыталась отбиваться ногами. Но это ничего не дало. Габриаэла была намного сильнее всё равно. В считанные минуты она прижала обе мои руки к столбу и повернула голову мою под нужный угол, обнажив шею.

   – Ну как, готова? – услышала я слова, произнесенные с каким-то присвистом.

   И тут же ощутила прикосновение зубов.

   Я снова боролась, вырываясь. Но бесполезно. Из меня против моей воли высасывали кровь, и это было невероятно больно. Я ощущала, как Габриэла пьет мою кровь жадными глотками.

   «Я не хочу этого... Я не хочу умирать, не хочу становиться вампиром. Я человек и хочу им оставаться».

   Наконец острая боль стихла и стала тупой и ноющей. Я была словно в тумане, все моё тело онемело. Габриэла заставила меня изменить положение, откинув мне голову назад и прижав свое запястье к моему рту.

   «Не буду пить... Лучше захлебнусь. По крайней мере, я умру прежде, чем стану вампиром».

   Но я поняла, что не так легко заставить себя умереть от удушья. В конце концов, задохнувшись, я стала глотать кровь Габриэлы.

   Она просто ждала этого.

   – Ну вот. – Вздохнув, она снова посветила фонарем в моё лицо. – Да. – Она осмотрела меня деловито, как хозяйка – индюшку, запекающуюся в печи. – Да, все идет как надо. Еще один раз – и все будет кончено. Ты станешь вампиром... если мы не потеряли слишком много времени после первого изменения.

   – Они убьют тебя, когда узнают, – прошептала я не убеждённая в своих словах.

   – И выйдут из укрытия ради меня? Я так не думаю, – улыбнулась она и, снова поднявшись на ноги, начала возиться с рюкзаком. – Конечно, всего этого не случилось бы, если бы ты выбрала старшего Дойторе, – сухо добавила она.

   Я с недоумением уставилась на нее:

   – Константина?.. Но я ему... Ты не понимаешь, да?

   Габриэла лишь отмахнулась.

   – Не думай, что я проникнусь к тебе сочувствием. – Она выпрямилась, посмотрела на меня и, вздохнув, выключила фонарь и взяла ручной фонарик. – Боюсь, мне придется оставить тебя на время. Я вернусь вечером и закончу эту работенку, жаль, что приходится убивать одну из дочерей круга... Не беспокойся, я не опоздаю...

   – Габриэла...

   – Мне некогда, пора бежать, – бросила Габриэла, вновь расхохотавшись, как от удачной шутки. – Надеюсь, ты не будешь скучать. Кстати, я бы не слишком раскачивала этот столб. Здесь заброшенный особняк, и все может обрушиться в любой момент, хотя тебя этого не позволят мои детишки... Но ты помни.

   – Габриэла...

   – Увидимся позже.

   Она подхватила рюкзак и ушла.

   Она не обращала внимания на мои крики, и я, в конце концов, затихла, когда уже не стал виден луч фонаря.

   Меня снова окружила тьма. Опустошенная эмоционально и физически после того, что сделала со мной Габриэла, я чувствовала страшную слабость. Меня тошнило, лихорадило, я ощущала зуд, будто под кожей медленно проклевывались какие-то ростки.

   И я была одна. Не совсем, но в этой комнате...

   Я уже почти-почти, что начала снова поддаваться панике.

   Крайне осторожно я пошарила вокруг себя руками, лишь бы перестать паниковать. Ничего не нащупав близ себя из-за веревок, притягивающих меня к столбу, я высвободила ногу из кроссовка и стала ползать ей, чувствуя холод камня и шуршание песка, а потом я чем-то оцарапала себе ногу.

   "Оауч!" – прошептала я.

   – И долго нам здесь стоять? – Из туннеля послышались новые мужские голоса. Едва сдерживаясь, я затаила дыхание.

   – Эй, Сань, потерпи – три часа всего – она вернётся.

   – Давай уж, лучше подальше отсюда подежурим – эти стены... Эта вряд ли убежит – человек же... – предложил Саня.

   – Да-да, – голоса стали удалятся, и моё сердце бешено застучало. Я знала, что это вампиры, но почему они не почувствовали кровь... или им нельзя меня касаться?

   Ноги вновь стали ощупывать пол в поисках этого режущего предмета, но вместо этого они наткнулись на что-то тёплое и кругловатое и продолговатое.

   "Фонарь! Надо подтолкнуть его к себе. Ближе... еще чуть-чуть... поближе к себе... Есть!"

   Я протянула руку и схватила фонарь, держа его бережно двумя руками, чуть ли не целуя.

   Пещера озарилась светом. Я поцеловала фонарь. Это был обычный фонарь на батарейках, с люминесцентной лампой, но это чудо в моих руках – спаситель.

   Осветив фонарём пещеру, я нашла тот предмет, лежащий близ левой пятки, которой я цапнулась. Это был обронённый нож – ох, какое счастье, что я нашла его!

   Но когда я оглядела всю пещеру, у меня заныло сердце. Пещера, в которой я находилась, была неправильной формы, с шероховатыми стенами и выступающими каменными плитами. Да, определённо тот самый особняк... Значит, это место давно заброшено людьми.

   По одну сторону от себя я видела столбы, такие же, как тот, к которому я была привязана. Похоже, они служили опорой для стен. И эти столбы неустойчивы, определённо.

   В крайнем случае, я просто постараюсь изо всех сил, чтобы все это рухнуло. А затем буду молиться, чтобы быстрее умереть. Ну а пока я стала тянуть нож к себе.

   Трясущимися руками я поставила фонарь на землю и потянулась за ножом, присланным хорошей подачей ноги и я принялась за работу – начала пилить им веревку. Нож резал пеньку с неохотой, но резал и я затаив дыхание, делала это медленно, мучительно, только чтобы не привлечь внимание моих охранников.

   Это заняло много времени. Когда мне всё-таки удалось избавиться от остатков веревки, я почти вскрикнула от радости:

   – Свободна! Я сделала это! Я сделала! – но шепотом, чтобы мои охранники не слышали меня.

   Вскочив на ноги, забыв о слабости и о том, что меня продолжало лихорадить, подбежала к своему фонарю и схватила его.

   Некоторое время ушло на то, чтобы понять, что делать дальше. За поворотом в туннеле меня поджидала охрана, а как их обезвредить было вопросом, но...

Дэниэл

   – Она исчезла! Пропала! – орал я на неизвестно кого, вышагивая бесцельно в гостиной нашего особняка в Александровске.

   Константин был рядом. Взволнован и бледен. Не пил крови больше трёх дней – их поиск окончился неудачей и теперь мы знали почему. Оно настигло нас и похитило Арию, а узнал я это по неосторожным следам – небольшим капелькам на траве около липы.

   Брат держался за голову, так будто за один час постарел лет на 200 и узнал что-то, что убило его.

   – Как? Как вы не уследили? – повторял он вновь и вновь. – Зачем отправили их двоих, без охраны?

   Альбина ревела на подушки рядом на диване с Константином. Антон сидел напротив них, на другом диване, вместе с Сэм и Авророй. Ребята разделились – и это было не к добру. Альбина и Константин были на стороне тех, кого сломало известие о пропаже Арии, да ещё так, что корили остальных, всех кроме меня – но в её пропаже был виновен я. Жива ли она? Как она? Боже, как я умираю без неё...

   Правда, Альбина была единственной кто сказал – что это я виновен, пока все остальные не набросились на неё. Но она была права... Это я виновен...

   Мне хотелось провалиться сквозь землю, убежать куда-нибудь... И чтобы там была Ария в том чудесном платье с родительского ужина и сказала мне, что всё это дурной сон, она в порядке, она со мной... Всегда.

   – Кто или что смогло обмануть Арию, превратившись в человека? – спросил я.

   – Только Древний вампир, – пожимая плечами, ответила Аврора. – Это же ясно, но для этого нужно быть всеядным...

   – Пить кровь людей, называй вещи своими именами, Аврора. – Прошипела на неё Сэм. – Мне не надо ещё здесь "дискавери" устраивать.

   – Я сказала так, как мне захотелось... Тебя что-то не устраивает? Пойдём, выйдем? Обсудим? – налетела на неё Аврора.

   – А ну перестали обе, я вас обеих сейчас поколочу! – Вмешался Антон.

   – А ты не лезь, – налетели они вдвоём.

   – Нежели мучить Альбину нравоучительными уроками об оборотнях, про которые могла сказать и я, поехал бы с другом! – ядовито добавила Сэм.

   – Ах, так мы заговорили! Да? Да ты могла бы тоже поехать, видите ли занятая такая. Нужна здесь – есть сотовые телефоны – общалась через них бы, всё равно тут сидела и так и делала – поиску ты совсем не помогала.

   Сэм вспыхнула, закрыла глаза и Антон повалился на пол в конвульсиях. Альбина в ужасе вскрикнула, но ничего не стала делать. Сэм продолжала держать Антона в таком состоянии, говоря:

   – Только посмей ещё раз такое сказать, шавка несчастная, я тебя столько раз выручала и защищала от гнева Константина и это благодарность? Я тебя на съедение Духам отдам!

   Аврора оттолкнула от себя Сэм и та грохнулась на пол. Антон быстро поднялся и налетел на Сэм, оскалив клыки.

   – Ну кто теперь беспомощен, ведьмочка?

   – Ах, так! – И Сэм закричала на латыни и у Антона стали выпучиваться все вены. – Ещё одно слово, Антон, и ты лопнешь, как шарик.

   Альбина и я в ужасе попятились к камину. Аврора выпучила глаза, стоя позади Сэм, готовая в любой момент наброситься на неё. Антон еле-еле дышал, не сводя злобных глаз с Сэм. Альбина рядом со мной в ужасе не знала что и сделать.

   Константин один сидел на диване, ничего не замечая. Затем встал и все посмотрели на него. Он был самым старшим из нас и если он в панике, то мы и подавно, но сейчас... Он будто знал, что делать. Зазвонил его мобильный телефон и все как будто очнулись. Сэм перестала терзать Антона, а грохнулась на пол, с закрытыми глазами, показывая куда-то пальцами... Новое ведение?

   Аврора в ужасе смотрела на свои руки, а Антон с облегчением глядел на вернувшиеся в нормальное состояние вены.

   Сэм встала с пола самостоятельно, пробрела под внимательным взглядом Константина к его тумбе с кувшинами и начала пить прямо из горла огромными глотками виски.

   – Это оно, – произнёс Константин. – То видение.

   – Нет, – сглатывает Альбина и прижимается ко мне. – Скажите мне, что это не произошло?

   – Нет, не произошло – но произойдёт в скором времени. Оно всё ещё туманно, значит у нас максимум два дня.

   Альбина с облегчением вздыхает и тут я наконец начинаю думать, шевелится, соображать. Подлетаю к Сэм и начинаю её трясти. Не важно что виски пачкает мне футболку, неважно ничего кроме одного – Ария, ещё живая...