Текст книги "Две сестры. Дилогия"

Автор книги: Елена Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

  * * *

 Ночь, как ни странно, прошла спокойно. Меня не потревожили никакие призраки или кошмары. Более того – уже давно я не спала настолько крепко. И снилось мне что-то очень и очень приятное, если судить по тому, что утром я открыла глаза с улыбкой на губах.

В чисто вымытое с вечера окно широкой рекой вливались солнечные лучи. Я немного понежилась под одеялом, слушая веселое утреннее чириканье птиц, затем обернулась к сестре, намереваясь разбудить лежебоку.

Анны рядом не было. Малейшие остатки дремы мгновенно слетели с меня, и я резко села, случайно скинув на пол подушку. В голове сразу же зароились десятки самых жутких предположений по поводу того, что могло случиться с моей сестрой в этом странном доме. Вдруг она обнаружила еще одну записную книжку Элизы Этвуд и сейчас заканчивает призывать демона?

От этой мысли мне окончательно подурнело, и я вскочила с кровати, почему-то напрочь забыв о том, что в жилах Анны не течет ни капли крови рода Этвуд. Я заметалась по комнате, поспешно одеваясь, но тут в дверь постучались, и я замерла со скомканным платьем в руках.

– Найна Хлоя, – послышался из коридора голос Герды, – вставайте! Мы с Анной ждем вас на крыльце. Надеюсь, вы любите блинчики с малиновым вареньем.

Я негромко рассмеялась, почувствовав, как сразу же стало легче дышать. Н-да, пожалуй, мне пора лечить нервы. Хотя ничего удивительного в страхе за сестру нет – слишком много приключений выпало на нашу долю за последние пару дней.

Завтрак прошел великолепно. Герда, видимо, проснулась достаточно давно, поскольку успела привести крыльцо в порядок – вымела с него остатки прошлогодней листвы, вымыла пол и вынесла из дома небольшой столик, возле которого кругом установила стулья.

Обычно неразговорчивая Анна радостно щебетала, перемазав себе весь рот вареньем и уплетая блинчик за блинчиком. Так я узнала, что сестра, оказывается, встала еще на рассвете. Сходила с Гердой за водой к колодцу, затем училась правильно замешивать тесто и следила, чтобы утреннее угощение не подгорело на старой чугунной сковороде.

Я с улыбкой слушала болтовню Анны. Даже не верится, что меньше недели назад я забирала ее из пансиона – заплаканную, бледную от переживаний и односложно отвечающую на любые мои вопросы. Стоило признать, я не ошиблась вчера в выборе, разрешив Герде остаться. Не знаю, действительно ли она видит те самые загадочные тени, о которых постоянно упоминает сестренка, но общение с ней явно идет Анне на пользу.

– Найна Хлоя, какие у вас планы на сегодня? – спросила Герда, воспользовавшись крохотной паузой в болтовне сестры, когда она взяла себе новый блинчик.

Я пожала плечами. Дел в доме было еще невпроворот, но я хотела изучить улицы Аерни. Так, развеяться и поговорить с местными. Мне не нравились некоторые моменты, прозвучавшие вчера в разговоре с Лукасом. И прежде всего я хотела узнать подробности смерти прабабушки. Правда ли то, что с ней кто-нибудь мог расправиться?

При всех моих усилиях я так и не смогла вспомнить, упоминал ли Дуглас причину смерти Элизы Этвуд. По всей видимости – нет. А спросить я не успела, слишком ошеломлена была известием о столь давних похоронах. Все-таки очень странно ехать к кому-либо в гости по личному приглашению, а по приезде обнаружить, что весть тебе послал мертвец.

«Если желаете, навестите местное кладбище. Думаю, вы без особого труда найдете ее могилу», – сами собой всплыли в памяти слова Лукаса. Интересно, на что он намекал? Или сказал это со злости, недовольный появлением наследницы рода Этвуд?

Так или иначе, но ясно было одно: мне следовало прогуляться по городку. Возможно, навестить здешнюю библиотеку и пролистать подшивку газет. Элиза Этвуд была знатной и богатой женщиной, наверняка я обнаружу какую-нибудь заметку или на худой конец некролог о ее смерти.

– Почему бы вам не пройтись? – словно угадала мои мысли Герда. – Загляните к тому же Дугласу Паттерсону. Наверняка ему будет интересно узнать, как вы устроились на новом месте.

– Да, пожалуй, – рассеянно согласилась я, занятая своими мыслями. Посмотрела на Анну, которая сосредоточенно наливала себе еще какао из старинного серебряного чайника.

– О вашей сестре можете не беспокоиться, – без особых проблем поняла причину моего краткого замешательства Герда. – Полагаю, мы чудесно проведем с ней время. Утром она показала себя очень усердной помощницей.

Я все еще сомневалась. С одной стороны, мне не хотелось весь день таскать за собой сестру. Наверняка она быстро устанет и начнет капризничать или кукситься. Или же опять напугает какого-нибудь соседа своими рассказами про призраков, а я бы не хотела, чтобы о нас начали ходить нехорошие слухи. Поэтому предложение Герды выглядело весьма и весьма заманчивым. Но с другой, я как-то опасалась оставлять Анну на ее попечение. Еще сутки назад я знать не знала эту женщину. А вдруг она меня обманет? Вдруг сбежит с Анной или каким-либо образом навредит ей?

«Не становись параноиком, – мудро посоветовал внутренний голос. – Если бы Герда хотела украсть Анну – то уже бы сделала это. Ей вполне бы хватило тех утренних часов, когда ты сладко почивала в кровати, а она возилась с твоей сестрой».

Тревога немного развеялась, но до конца не пропала. В конце концов, Герда каким-то образом связана с Лукасом, а от него всего ожидать можно.

«Тем более, – с сарказмом хмыкнул внутренний голос, – Лукас – маг. Если бы ему была нужна твоя сестра – то он бы ее уже получил безо всяких проблем и трудностей. Более того, и ты бы давным-давно со всей возможной скоростью покинула этот дом, затей он настоящую войну, а не всякие представления с якобы разбушевавшимися призраками в главных ролях. Но, по всей видимости, он решил проявить благородство, потому использует лишь законные методы».

– Найна Хлоя, я клянусь, что никогда и ни за что не причиню вреда вам или вашей сестре, – в третий раз подряд поразила меня умением угадывать мысли Герда. – Да пусть поразит меня Бригида молнией, если я обманываю! Ваша сестра будет в полной безопасности рядом со мной.

– Хорошо, – еще немного сомневаясь, протянула я. – Я верю вам. Надеюсь, мне не придется жалеть об этом.

Герда вместо ответа лишь протянула руку и погладила Анну по голове. Ее глаза как-то странно заблестели, а я вспомнила вчерашний разговор. Интересно, сколько лет было ее дочери? И от чего она погибла? Впрочем, вряд ли я когда-нибудь осмелюсь спросить у нее об этом. Есть тайны, в которые лучше не совать свой любопытный нос.

* * *

 Я ошибалась, считая Аерни деревней. На самом деле это был пусть небольшой и провинциальный, но все же городок со своей крошечной ратушей, роль которой исполнял старый покосившийся домишка, стоявший на главной и единственной площади. Помимо этого здесь расположилось несколько продуктовых лавок, почта и публичная библиотека.

Именно туда я и направилась первым делом, решив удовлетворить свой законный интерес и узнать хоть что-нибудь об обстоятельствах жизни и смерти моей прабабушки.

Я боялась, что двухэтажное каменное здание окажется закрытым в столь яркий солнечный день. Однако ошиблась. Стоило мне только постучаться – как дверь распахнулась и на пороге появился молодой взъерошенный парень моих лет в синей льняной рубахе навыпуск и очень пыльных штанах.

– Чем могу быть полезен? – отрывисто спросил он, пятерней пытаясь пригладить густую шевелюру.

– Это библиотека? – на всякий случай уточнила я.

В карих глазах паренька вспыхнул насмешливый огонек. Он ловко проскользнул мимо меня на улицу, задрал голову и громко с выражением прочитал по слогам:

– Биб-ли-о-те-ка.

Затем посмотрел на меня и с сарказмом протянул:

 – Да, как ни странно, но это именно библиотека. Так чем могу быть полезен?

Я покраснела от неловкости. Вот ведь нахал!

 – Я умею читать, – сухо сказала я.

– А зачем тогда задаете глупые вопросы? – Парень фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха, и я покраснела еще сильнее. В этот момент я возненавидела и горе-остряка, и себя со своим глупым желанием порыться в прошлом городка, и даже Герду, так легко отпустившую меня на прогулку. Желание развернуться и сбежать стало просто-таки невыносимым.

– Гилберт! – в следующее мгновение раздалось из глубин дома. – Кто-то пришел?

Лицо парня исказила быстрая гримаса досады. Он как-то виновато втянул голову в плечи и сморщился так сильно, будто его пронзила неожиданная и нестерпимая боль.

– Гилберт, – прозвучал скрипучий женский голос уже ближе. – Кто там?

– Не обращай внимания, бабуль, – крикнул парень. – Просто заблудились и спрашивали дорогу. – И кинул на меня умоляющий взгляд, предлагая поддержать его ложь.

Однако я не собиралась этого делать. Досада на себя сменилась злостью на этого самого Гилберта. Я пришла изучить подшивку газет – и я это сделаю, как бы он ни выпроваживал меня прочь!

– Но я не заблудилась! – Как можно громче сказала я, рассчитывая, что незнакомая женщина в глубине дома услышит меня. – Я пришла в библиотеку!

– Пойдите прочь! – прошипел Гилберт. – Библиотека уже давно не работает.

– Да неужели? – огрызнулась я. – Что же тогда на доме делает вывеска, которую вы мне с таким выражением только что прочитали?

Настала очередь Гилберту краснеть. Он аж побагровел от возмущения, открыл было рот, чтобы высказаться, но не успел, поскольку именно в этот момент в дверном проеме появилась пожилая женщина, которая с явным усилием опиралась на сучковатую крюку.

– Заходите, милочка. – Незнакомка подслеповато прищурила блеклые от возраста глаза, спрятанные за толстыми стеклами пенсне. – Нечего на пороге стоять, коли пришли.

Я победоносно улыбнулась слегка сникшему Гилберту и воспользовалась любезным предложением, степенно войдя в дом.

– Не удивляйтесь, что здесь так тесно и темно, – прошамкала старушка и обвела рукой сумеречную прихожую, набитую всяким хламом и какими-то загадочными коробками. – Полагаю, менее всего это похоже на библиотеку, так?

– Ну… да, – согласилась я, с изумлением озираясь по сторонам.

– Дело в том, что идея создать в Аерни библиотеку была моей инициативой. – Старушка тяжко развернулась и побрела в глубь дома, постукивая своей палкой перед собой. – Все книги, собранные здесь, – моя личная коллекция. Сначала это был просто клуб по интересам, затем я стала приглашать всех желающих приятно провести время за чашечкой кофе и интересным чтением.

– Просто моя бабуля всегда была идеалисткой, – пробурчал Гилберт, идущий за мной. – Она сходила с ума от восторга, представляя, как будет делиться знаниями с любым, кто пожелает навестить ее.

Я бросила на парня озадаченный взгляд через плечо. Он произнес это с такой горечью, словно ему очень не нравилось то, чем занималась его самоотверженная бабушка.

– По-моему, это и в самом деле чудесно, – негромко заметила я, обращаясь прежде всего к нему, поскольку владелица библиотеки погрузилась в какие-то свои раздумья, продолжая неспешно вести меня по темному коридору. – Не все имеют деньги, чтобы покупать книги. И просто замечательно, что у этих людей благодаря энтузиазму вашей бабушки появилась возможность читать их бесплатно.

– Ну-ну, – скептически хмыкнул Гилберт. – Посмотрел бы я, как вы запели, уважаемая найна, если бы в вашем доме с утра до ночи толклись совершенно незнакомые личности. Да ладно бы просто толклись! Куда страшнее, что у нас постоянно пропадали вещи. И не только книги. Тащили все подряд. Самое противное, что это делали не какие-нибудь заезжие проходимцы. Нет, найна, страшнее всего, что к нам очень редко приходили незнакомцы. Да и то бабушка обычно с них глаз не спускала. Но все менялось, когда нас навещали ее многочисленные подружки. Именно после их визитов я обычно и недосчитывался чего-нибудь редкого и ценного.

– А что ваша бабушка говорила на это? – Я озадаченно уставилась в спину старушки, которая все еще ковыляла впереди меня по коридору, казавшемуся бесконечным.

– Ничего, – обиженно ответил Гилберт. – Утверждала, что ее знакомые не способны на такую мерзость. Мол, наверное, это она куда-нибудь засунула ту или иную вещь и запамятовала об этом. Однажды даже обвинила меня – не перепродаю ли я украдкой книги на сторону. Я несколько лет с ней после этого не разговаривал, уехал в Дантон – соседний городок. Но потом пришлось вернуться. Бабуля за это время совсем сдала. Не мог ведь я оставить ее без помощи! Однако к моменту моего возвращения ценного в доме почти не осталось. Впрочем, сейчас сами все увидите.

– Милочка, ну вот мы и пришли! – в этот момент громогласно провозгласила владелица библиотеки и посторонилась, позволив мне встать рядом с ней.

Я с трудом удержалась от изумленного восклицания, когда воочию увидела то помещение, куда она меня привела.

Видимо, некогда библиотека, созданная руками этой удивительной женщины, действительно была одной из основных достопримечательностей Аерни. Полагаю, ради этого хозяйке жилища пришлось снести почти все внутренние перегородки первого этажа и часть пола второго, создав один огромнейший зал. Весь периметр его занимали высокие дубовые стеллажи. Однако вопреки ожиданиям здесь не было темно, поскольку недостаток окон возместили стеклянным потолком. И при ярком безжалостном солнечном свете я воочию увидела, чем обернулось благое начинание.

Книг в комнате почти не осталось. Лишь изредка на полках, покрытых толстым слоем пыли, можно было увидеть одинокий томик, по каким-то причинам не приглянувшийся ворам.

– В таком виде я и застал дом, когда вернулся, – печально произнес Гилберт. – Стоит ли говорить, что все драгоценности бабушки, а их, поверьте, было немало, тоже исчезли.

– Почему вы не обратились к властям? – потрясенно спросила я, оценив масштабы бедствия. – Наверняка книги были с экслибрисом.

– Естественно. – Гилберт невесело хмыкнул. – Но что толку? Понимаете ли, уважаемая найна, возраст губительно сказался на памяти моей бабушки. Я не должен был оставлять ее одну, но в момент моего отъезда в ее поведении лишь намечались некоторые странности. Однако к моменту возвращения, так сказать, блудного внука моя бабушка стала совершенно другим человеком. Она практически потеряла память. Более того – уверена, что библиотека в полном порядке, поэтому не позволяет мне снять вывеску. Много раз я пытался сделать это, но потом возвращал все на круги своя, поскольку у бабушки начинались настоящие судороги, когда она видела фасад без этой издевательской надписи. Благо, что ее закадычные подружки, убедившись, что поживиться здесь больше нечем, теперь не приходят. Иногда, правда, на нее снисходит некоторое просветление, и она убеждает меня, что раздарила книги сама. Полагаю, определенная доля правды в этом есть. Бабушка всегда отличалась повышенной щедростью. Если ее просили – могла отдать последний медяк из кошелька. Правда, уже через миг она начинает обвинять меня в воровстве. А еще через секунду вообще забывает, о чем шла речь. Да что там, посмотрите на нее – и сами все поймете.

Я украдкой покосилась на владелицу библиотеки, которая замерла чуть поодаль от меня. Она словно отключилась, заснула с открытыми глазами, уставившись на ближайший стеллаж. И я невольно содрогнулась, заметив, что из уголка ее морщинистого рта свисает тонкая белесая нитка слюны. Возникла неловкая пауза. Я не знала, что сказать, а Гилберт просто молчал, угрюмо разглядывая опустевшую комнату. Наверное, вновь переживал в уме свои потери и обиды.

Вдруг позади громко хлопнула входная дверь, и звонкий девичий голосок воскликнул:

– Найн Гилберт, я вернулась! Надеюсь, наша любимая нейна Амалия хорошо себя вела?

– Это Габби, – пояснил мне Гилберт. На какой-то неуловимый миг запнулся и поправился: – Точнее, Габриэль. Помогает мне присматривать за бабушкой.

– Нейна Амалия, где вы? – позвала от дверей незнакомая мне Габби.

– Мы в библиотеке, Габби! – откликнулся Гилберт. Покосился на меня и добавил с ядовитым сарказмом: – Видишь ли, у нас посетительница, которую обманула вывеска.

– О, так в Аерни приехал кто-то новенький? – удивилась Габби, и по коридору рассыпалась дробь ее каблучков. – Гости у нас настоящая редкость.

Спустя миг я наконец-то получила возможность увидеть обладательницу столь приятного голоса. Ею оказалась невысокая миниатюрная сероглазая блондинка. Вряд ли она была старше меня или Гилберта – скорее наша ровесница, может быть, на год-два младше.

Девушка радушно улыбнулась мне и протянула руку для приветствия. Удивительно сильные пальцы на пару мгновений обхватили мою ладонь, затем разжались.

– Хлоя, – представилась я, вспомнив, что запамятовала это сделать раньше. – Найна Хлоя Этвуд.

– Этвуд?! – в едином возгласе слилось сразу два голоса. Габби и Гилберт переглянулись, и дальше продолжил уже парень: – Получается, вы из рода Этвудов?

– А вы знали Элизу Этвуд? – невежливо вопросом на вопрос ответила я.

– Это долгая история, – уклончиво проговорил Гилберт. Посмотрел на нейну Амалию, которая по-прежнему с отсутствующим видом опиралась на клюку, уйдя в какой-то свой мир, невидимый окружающим.

– Я отведу ее наверх, – моментально отозвалась Габби. – Уложу в кровать и дам успокаивающего отвара. Пусть отдохнет. А вы пока побеседуйте.

После чего осторожно положила руку на плечо словно замечтавшейся старушки.

Ее прикосновение привело Амалию в чувство. Она растерянно моргнула и принялась затравленно озираться по сторонам, явно не понимая, как здесь очутилась.

– Пора подавать чай, – скрипуче прозвучал ее голос. – Скоро придут мои подруги. Я всех пригласила, чтобы обсудить новую книгу…

– Конечно, нейна Амалия, – спокойно проворковала Габби, с невероятной легкостью разворачивая старушку к дверям. – Пойдемте наверх. Там уже ждут вас.

Владелица разгромленной библиотеки мазнула по мне ничего не выражающим взглядом. Неожиданно растянула губы в ухмылке.

– А, так вы, милочка, внучка шалуньи Элизы…

– Правнучка, – поправила я, почти не удивившись этой ошибке. Привыкла уже, что о существовании дочери Элизы – Вивьен – мало кто знает. – У Элизы была дочь, которая и родила моего отца – Кристиана Этвуда.

– Кристиан… – На лице старушки отразилась отчаянная попытка вспомнить, о ком я говорю. – Кристиан… Кристиан… И Вивьен. Вивьен я помню. Красавицей росла. А Кристиан…

– Вы вряд ли его знали, – поспешила я ей помочь. – Мой отец воспитывался в закрытой школе и редко бывал здесь. Да и погиб в достаточно юном возрасте.

– Бедная Элиза, – вдруг внятно и отчетливо проговорила Амалия. – Альтис забрал у нее всех, кого она любила.

– Пойдемте, – уже настойчивее повторила Габби, заметив, как от последней фразы я вздрогнула. – Нейна Амалия, вам надо отдохнуть. – Потянула ее в коридор, но старушка уперлась клюкой в пол, не позволяя сдвинуть себя с места.

– Тьма охотилась за ней, – зловеще прокаркала она. – Тьма всегда кружилась за ее спиной. Знаешь, милочка, как сильно Элиза боялась ночи? Особенно когда на небе царила полная луна.

– Гилберт. – Габби умоляюще оглянулась на молодого человека. – Я одна не справлюсь.

– Постойте здесь, найна Хлоя, – отрывисто бросил мне юноша. Болезненно усмехнулся: – Все равно в нашем доме больше нечего брать.

Кровь резко прилила к лицу. Он что, намекает, будто я могу что-нибудь украсть из этой так называемой библиотеки? Но сказать я ничего не успела. Гилберт уже сорвался с места и бережно подхватил свою бабушку под другую руку, помогая девушке увести ее.

– Элиза была проклята! – продолжал звенеть в коридоре крик безумной старухи. – Весь род Этвудов проклят! Вивьен сбежала в монастырь, но и там ее настигло возмездие. Беги отсюда, девочка! Беги, пока не поздно!

Казалось, эти крики никогда не стихнут, но наконец Амалия замолчала, и воцарилась долгожданная тишина. Видимо, Гилберту все же удалось затащить бабушку в ее комнату. Однако отзвук ее мрачного пророчества еще долго звучал эхом в моих ушах.

– Что тут происходит? – прошептала я себе под нос, задавшись этим вопросом в тысячный, наверное, раз за прошедшие с момента приезда дни.

Несмотря на то что комната была залита ярким солнечным светом, мне было не по себе. Тени под книжными стеллажами выглядели неправдоподобно темными и живыми. Они шевелились на полу как змеи, хотя, конечно, скорее всего, виной было мое расшалившееся воображение.

И внезапно мысль о побеге из Аерни стала невыносимо притягательной. А может, плюнуть на все? Сдался мне этот древний дом. Жизнь-то дороже. Но я тут же устыдилась своего сиюминутного трусливого порыва. Какая я все-таки впечатлительная! По сути, еще ничего не случилось. Я не видела ни одного призрака. Правда, загадочного со мной за эти дни произошло в избытке, но с другой стороны – все это могло быть подстроено. Разыграл ведь Лукас передо мной тот ночной спектакль. Вдруг он успел побывать и здесь и щедро заплатил этой троице за новое представление?

Гилберт долго не возвращался, и я совсем было собралась улизнуть. Все равно, как оказалось, от библиотеки осталось одно название. Вряд ли я найду в этом доме подшивку газет. Нейна Амалия, возможно, могла бы рассказать мне много интересного, но я в жизни бы не стала ее ни о чем расспрашивать. И без того ужаса натерпелась. Да и кто поручится, что в голове у несчастной старушки не перемешались самым причудливым образом быль с фантазиями?

Впрочем, была одна веская причина, по которой я не хотела уходить, не дождавшись прежде возвращения молодого человека. В голове неприятной занозой сидели его слова, которые он произнес прежде, чем отправиться на помощь Габриэль. А вдруг юноша решит, что я так быстро удалилась, потому что тоже решила поживиться чем-нибудь стоящим из его дома? Не думаю, что я вправе винить его за такую подозрительность. Кто знает, как я бы вела себя, лишившись по вине воров практически всего имущества.

Наконец я услышала, как где-то в глубине дома хлопнула дверь, и спустя некоторое время в зал вошел Гилберт. Юноша выглядел очень измученным. Рукава его рубахи оказались закатанными, а на предплечье виднелись свежие глубокие царапины с запекшимися капельками крови.

– Простите, что заставил вас ждать. – Гилберт не сел даже – рухнул на один из стульев, которые сиротливо жались к стене. Измученно смахнул тыльной стороной ладони испарину со лба. – Моя бабушка… В общем, когда она нервничает – то становится агрессивной. А ваш приход ее очень взволновал.

– Извините, что принесла столько проблем, – искренне покаялась я.

– Да ладно. – Гилберт растянул губы в неуклюжей улыбке. – Это все равно происходит у нас намного чаще, чем мне бы хотелось. К тому же я сам виноват. Надо было давно снять эту проклятую вывеску. Но все опасался, что бабуле приспичит проверить ее наличие. Иногда на нее находит.

В коридоре раздался звук торопливых шагов, и к нам присоединилась Габриэль. От аккуратной прически девушки не осталось и следа. Волосы торчали в разные стороны, на скулах тлели неровные пятна румянца. Видимо, ей тоже пришлось принять участие в этой неравной битве.

– Уснула, – ответила Габби на невысказанный вопрос в глазах Гилберта. Досадливо цокнула языком, тронув растерзанный кружевной воротничок, висящий на одной ниточке. – Опять платье порвала. Гилли, тебе придется поднять мне жалование.

Я хмыкнула про себя, услышав такую фамильярность. Хотя, впрочем, что тут такого странного? Гилберт и Габриэль примерно одного возраста, наверняка проводят много времени вместе. Не удивлюсь, если окажется, что между ними роман.

– Ты же знаешь, что это невозможно, – мрачно пробурчал Гилберт. – Я и без того почти банкрот.

– Да ладно, я пошутила. – Габриэль рассмеялась и отправила насупленному юноше воздушный поцелуй, чем только утвердила меня в мысли о том, что между ними есть если не отношения, то флирт точно.

– Габби! – Гилберт укоризненно показал глазами на меня, и девушка притворно смутилась. Потупилась, словно напроказничавшая девочка, при этом украдкой подмигнув мне.

– Я, наверное, пойду, – произнесла я, с трудом сдержав улыбку от этой сцены. Очаровательная в своей детской непосредственности Габриэль нравилась мне все больше и больше. – Не буду вам больше надоедать. Простите еще раз, что все так глупо вышло.

– Постойте, – окликнул меня Гилберт, когда я уже повернулась, намереваясь поскорее покинуть этот дом. – А зачем вы, собственно, приходили? Насколько я помню, у Элизы Этвуд, коль вы являетесь ее правнучкой, была своя коллекция книг, и весьма неплохая.

– Я хотела узнать подробности ее смерти, – неохотно призналась я. – Видите ли, я понятия не имела, что она умерла, до самого своего приезда сюда. Более того, я была абсолютно уверена, что еду в Аерни по ее личному приглашению. Как потом оказалось, письмо отправил мне Дуглас Паттерсон – поверенный нашего семейства. Тот не скрывал, что оно было написано около года назад, незадолго до смерти Элизы, но отправил он его только теперь, выполняя ее последнюю волю.

– В общем, запутанная история, – резюмировал Гилберт и задумчиво потер подбородок. – На вашем месте я бы тоже заинтересовался, к чему было выдумывать все эти сложности.

– Может быть, нейна Элиза боялась, что вы не приедете сюда, если заранее узнаете про ее смерть? – предположила Габби.

– Но почему она не пригласила меня к себе год назад, когда была еще жива? – Я с искренним недоумением пожала плечами. – И почему в таком случае меня не позвали на похороны? Разве не чудно?

– Чудно, – согласилась Габриэль. Посмотрела на меня блестящими от любопытства глазами. – А что говорит по этому поводу сьер Дуглас?

– Да ничего. – Я покачала головой. – Я пыталась у него разузнать какие-нибудь подробности или получить объяснения по поводу странных условий в завещании, но все зря. На мои вопросы был один ответ – поверенные не обсуждают пожелания клиентов.

– Странные условия в завещании? – заинтересовался моей обмолвкой Гилберт. На мгновение перестал оттирать уже подсохшую кровь с царапин, оставленных нейной Амалией. – О чем вы?

– Да так, ничего особенно, – пожалуй, чересчур быстро ответила я, решив не слишком откровенничать перед почти незнакомыми людьми. Подумала немного и все же добавила, заметив, что и Гилберт, и Габриэль продолжают на меня смотреть: – Просто я получу наследство лишь при выполнении особых пожеланий моей прабабушки, указанных в завещании. И некоторые из них мне показались весьма необычными.

– Нейна Элиза вообще была необычной женщиной, – проговорил Гилберт. – Если честно, порой она пугала меня. До моего отъезда в Дантон она частенько захаживала в гости к бабуле. Уж кого-кого, а ее я точно никогда не подозревал в пропаже вещей. Простите, найна Хлоя, но ваша прабабушка всегда была словно не от мира сего.

– И в чем это выражалось? – поинтересовалась я, обрадовавшись, что встретила хоть одного человека, который знал, какой Элиза Этвуд была при жизни, и готов был поговорить со мной об этом.

– Тяжело объяснить. – Гилберт пожал плечами. – Во-первых, как уже сказала моя бабушка, она до жути боялась темноты. Однажды мне даже пришлось провожать ее домой, хотя на тот момент мне было всего десять. Но нейна Элиза засиделась у нас, а когда спохватилась – на небо уже взошла полная луна. У нейны Элизы случилась настоящая истерика – так горько она расплакалась. Переживала, что ее муж Вильям может представить самое страшное, если она не вернется, но тут же обмолвилась, что сам он никогда в жизни не отправится на ее поиски до утра. Это было очень и очень странно. Наконец бабушка позвала меня и приказала собираться. Я до сих пор не могу понять, почему нейна Элиза моментально успокоилась, когда услышала мои заверения о том, что я доведу ее до самого порога. Как я уже сказал, мне было всего десять. Я при всем горячем желании не смог бы защитить ее от грабителя, если бы на нас напали. Хотя откуда в Аерни взяться таким негодяям? Хвала Бригиде, преступления у нас редки, словно дождь в великой южной пустыне Ахре. Однако всю дорогу до своего дома ваша прабабушка так сильно сжимала мою руку, что оставила несколько синяков. А нейн Вильям при виде припозднившейся жены разрыдался от облегчения, словно малый ребенок. А потом принялся настолько горячо меня благодарить, будто я прошел не милю до их дома, а вывел нейну Элизу из мира мертвых, попутно сразившись с полчищем созданий Альтиса.

– Странная история, – не могла не согласиться я. – А еще? Было еще что-нибудь необычное в ее поведении?

– Мне было пятнадцать, когда нейн Вильям умер. – Гилберт показал глазами на последний оставшийся свободным стул, я кивком поблагодарила его и присела напротив, почувствовав, что разговор ожидается долгим. – Меня удивило то, что Элиза не стала устраивать пышных похорон, хотя это было в традициях Аерни. Ну, знаете, жизнь тут так скучна, что на любое мало-мальски значимое событие собирается целый городок. Однако Элиза Этвуд ограничилась минимумом гостей, чем оскорбила многих желающих изучить внутреннее убранство ее дома. Она и при обычных обстоятельствах совсем не жаловала визитеров. Не позвала Элиза даже мою бабушку, чем безмерно обидела ее. Вроде бы на церемонии прощания был лишь священник, причем не местный, а приглашенный чуть ли не из столицы. И, естественно, поверенный с бургомистром. Не сомневаюсь, что последних пригласили лишь для того, чтобы они засвидетельствовали естественные причины смерти и развеяли возможные подозрения. А то местным кумушкам только дай повод язык почесать, особенно после того, как их оскорбили в лучших чувствах, не позволив все увидеть собственными глазами.

– Бургомистр? – спросила Габби, которая стояла позади Гилберта и тоненькими пальчиками расчесывала его встрепанную шевелюру. – По-моему, пять лет назад бургомистр был этот смешной старичок Кессиди, не так ли?

– Так, – подтвердил Гилберт, от удовольствия аж жмурясь, словно кот, дорвавшийся до целой крынки сметаны.

– Бедняга, – грустно вздохнула Габби. – Так глупо погиб.

– А что с ним случилось? – заинтересовалась я.

– Самое смешное, что после похорон Вильяма он прожил всего сутки, – пояснил Гилберт. – А погиб действительно по-глупому. Отправился порыбачить на речку – и утонул. До сих пор все гадают, что он в воду-то полез. Начало марта было, холодно еще. Вот на речке никого и не было, чтобы ему помочь. Летом бы его обязательно кто-нибудь вытащил, поскольку народа – дракону негде приземлиться.

Я нахмурилась, обдумывая новые факты. Ох, не нравилась мне рассказанная история, очень не нравилась! По всему выходило, что моя прабабушка действительно чего-то или кого-то очень сильно боялась. Вполне вероятно, что приспешников Альтиса, против которых она боролась всю жизнь. И обстоятельства смерти Вильяма заставили меня насторожиться. Такое чувство, будто Элиза пыталась скрыть, от чего он погиб на самом деле. Да еще это загадочное происшествие с бургомистром… Правда, одно непонятно: если старик Кессиди погиб не из-за глупого несчастного случая, а его убили, то кто это мог сделать? Неужели моя прабабушка таким образом заметала следы?