Текст книги "Давай изменим нашу жизнь (СИ)"

Автор книги: Елена Майколсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Хочу...

Через несколько минут пятеро магов стояли посреди заваленного разными вещами помещения. Один из них сжимал в руке клык василиска, другой положил перед ним один из артефактов Основателей. Остальные были просто свидетелями. Диадема Равенкло казалась тусклой и невзрачной, создавая ощущение простой безделушки, а не безумно ценной вещи. Северус тяжело вздохнул, уничтожать подобный артефакт было кощунством. Но... Другого выхода не было. Он присел на корточки и не дрогнувшей рукой вонзил в серебряное плетение клык короля змей. Диадема почернела и потеряла свою форму, словно бы расплавилась. Из нее вылетел клок черного тумана и издал такой визг, что студенты заткнули уши, испугавшись, что оглохнут, а Северус... Северус Снейп улыбался, радостно, искренне. Вопль, который издала погибающая частица души его бывшего хозяина, стал божественной музыкой для слуха зельевара, он принес ему ни с чем не сравнимое наслаждение. Одна его заветная мечта только что сбылась, он мечтал убить Темного Лорда. Уничтожение куска души это своего рода убийство, лишение возможности возродиться из нее. Так что можно считать, он убил еще не возрожденого Волдеморта. И не важно, что не до конца. Однажды это случится, однажды Темный Лорд будет уничтожен окончательно. Теперь он в это по-настоящему поверил...

* * * * *

Время неумолимо шло вперед, предвкушение от начала турнира возрастало с каждым днем все сильнее. Студенты с нетерпением ожидали того дня, когда же будут объявлены имена участников. Почти каждый, кому было четырнадцать или больше, надеялись услышать свое имя среди участников. Не волновались только первые, вторые, третьи курсы всех четырех факультетов, Грейнджер, погруженная в мысли, как вернуть свое место в Золотом трио, да четверо молодых волшебников, которые точно знали, что место в турнире им обеспечено.

Наконец, наступил долгожданный день. Студенты с трудом дотерпели до вечера, когда должны были объявить имена участников. Большой зал был залит светом сотен свечей, ученики громко переговаривались, то тут, то там вспыхивали споры, учителя смотрели на разошедшихся студентов сквозь пальцы, позволяя выпустить накопившееся напряжение...

Гарри, Невилл и Рон тихо переговаривались, ожидая начала. Драко периодически бросал предвкушающие взгляды на друзей, краем уха слушая разговор рядом сидящих слизеринцев. Помимо того, что трое гриффиндорцев и один слизеринец собирались принять участие в турнире, так они еще и приготовили грандиозную гадость Дамблдору и нескольким особо раздражающим личностям. Когда шум в зале достиг апогея, Дамблдор поднялся со своего места и потребовал тишины. Студенты тут же успокоились и приготовились внимать словам директора Хогвартса.

– Дорогие друзья, – Дамблдор раскинул в широком жесте руки, словно желал обнять всех и сразу, – вот и наступил долгожданный момент. Мы все ждали его с нетерпением. Буквально через несколько минут наш беспристрастный судья выберет участников турнира. Им уготованы сложные испытания. Но я верю, что каждый выбранный сможет достойно пройти путь к финалу. А теперь я попрошу тишины.

Большая часть свечей погасли, погружая Большой зал в полумрак. Кубок ярко вспыхнул голубым огнем. Студенты молча смотрели на него не отрывая взглядов. Никому не хотелось пропустить начало. Тишина в Большом зале стояла такая, что можно было услышать, как падают на пол капли воска с горящих свечей. Гарри, Рон, Невилл и Драко с предвкушением смотрели на кубок, им не терпелось узнать, осуществится ли их план или они не смогли обмануть беспристрастного судью. Неожиданно голубое пламя взметнулось вверх, выбрасывая первый кусок пергамента. Дамблдор, в чью сторону полетел обгоревший листок, цепко схватил его. Поднеся пергамент к одной из парящих рядом свечей, он прочитал:

– Школа Шармбатон. Участники: Флер Делакур, Вивьен Анно, Адели Бертье и Жаклин Вильруа. Поздравляю, юные леди!

Четыре француженки поднялись из-за стола Райвенкло. Две блондинки и две брюнетки с радостными улыбками прошествовали к столу преподавателей. Их сопровождали бурные аплодисменты и влюбленные взгляды почти всей мужской части студентов, как Хогвартса, так и Дурмстранга. Восхищения перед красавицами не испытывали лишь младшекурсники, профессора и, естественно, девушки-студентки. Последних коробило отношение их сокурсников и дурмстранговцев к шармбатонкам. Они не считали этих девушек чем-то лучше себя, ведь и в Хогвартсе были свои красавицы. А также их бесило то, что их женихи, смотрели на француженок со слюняво-восхищенными выражениями на лицах, не обращая на своих невест внимания. Участницы от Шармбатона подошли к столу преподавателей, где счастливо улыбающаяся мадам Максим, поздравила их и направила к двери, ведущей в небольшой зал, где те должны будут дождаться остальных. У самой двери Флер задержалась. Она неожиданно обернулась и сделав сложный жест палочкой, послала Гарри воздушный поцелуй. Спустя мгновение на щеке у зеленоглазого волшебника затрепетала ярко-красными крылышками бабочка, через пару секунд рассыпавшаяся золотистой пыльцой. Завистливые и откровенно-злобные взгляды скрестились на гриффиндорце, причем один из последних взглядов достался Флер от Джинни. Рон и Невилл, сидящие от Поттера по бокам, дружно хлопнули его по плечам. Он же с улыбкой наколдовал голубую розу и с помощью чар левитации переправил ее Флер. Девушка, взяв в руки зависший перед ней цветок, обломила длинный стебель, оставив у основания бутона не более полудюйма и вставила голубой цветок в прическу. После чего мило улыбнувшись тому, за кем она пришла из ТОГО времени, скрылась за дверью. Мадам Максим, директриса Шармбатона, с превосходством взглянула на директора Хогвартса, будто бы говоря: "Видел какие мои девочки умницы? Они всегда получают все лучшее. Вот сейчас Национальный английский Герой уже наш, а чуть позже и Кубок огня возьмем." Дамблдор слащаво улыбнулся полувеликанше в ответ, покачав головой и поймал второй листок обугленного пергамента, выплюнутый Кубком.

– Школа Дурмстранг. Участники: Виктор Крам, Бранимир Добрев, Димитар Янев и Тодор Готовац. Поздравляю, молодые люди, – произнес Дамблдор, жестом показывая подойти к столу преподавателей.

Четверо высоких, крепких парней с суровыми выражениями на лицах поднялись из-за стола Слизерина и направились к своему директору. Их сопровождали восхищенные взгляды хогвартских студенток-старшекурсниц и такие же громкие аплодисменты, какими наградили и француженок. Игорь Каркаров одобрительно похлопал по плечам своих студентов, выбранных для участия в турнире и указал им на дверь, где несколькими минутами ранее скрылись шармбатонки. Пламя взметнулось третий раз, выбрасывая кусок пергамента, который Дамблдор поймал, как и два предыдущих. Он громко назвал имена своих учеников, мысленно скривившись на одном из них и лишь после этого до него дошло, что кое-что в именах совсем не так, как должно быть:

– Школа Хогвартс. Участники: Гарольд Поттер-Эванс, Рональд Пруэтт, Невилл Лонгботтом, Драко Малфой. Поздравляю, мальчики.

Для Гарри и Рона изменение в их фамилиях было также, как и для директора, неожиданностью. Нет, они конечно же знали о том, что их фамилии отличаются от прежних, но в пергамент они записывали те, под которыми учились, то есть Поттер и Уизли.

– Чертов Кубок сдал нас раньше времени, – пробормотал Гарри.

– Давай приложим его адским пламенем, – предложил Рон, также не пребывая в восторге от подобного.

– А заодно и Дамблдора авадой, чтоб долго не тянуть, – хмыкнул Невилл.

– Так, успокоитесь. Прорвемся, – ободряюще произнес Малфой, перед тем как они дошли до стола преподавателей.

– Обязательно, – серьезно кивнул Поттер. Гриффиндор и Слизерин ликовали, радуясь тому, что представители их факультетов стали участниками турнира. А изменившиеся фамилии двух ало-знаменных студентов оказались для серебристо-зеленых лишним доказательством слов Малфоя. Для чистокровных нашлась и своя гордость в том, кто именно будет бороться за честь английской школы. Участниками стали представители четырех древнейших, благородных родов.

Мальчики направились к двери, на которую им указал Дамблдор и в это время Кубок огня выплюнул еще один клочок пергамента. Дамблдор с удивлением поймал его и назвал еще одну группу участников.

– Школа лимонных долек. Участники: Гермиона Грейнджер, Панси Паркинсон, Дин Томас и Чжоу Чанг.

Оглушительная тишина сменилась редкими смешками, а спустя несколько секунд, когда до всех дошло, что это за школа такая, гомерическим смехом. Гарри, Драко, Невилл и Рон вдоволь налюбовались дикими выражениями лиц названной четверки и Дамблдора и испытали от этого глубокое удовлетворение. Шалость удалась...

Глава 21.

Глава 21.

Как ни крутил Дамблдор, как ни поддерживала его МакГонагалл, но четвертая команда обязана была участвовать в турнире. Не смотря на то, что директор Хогвартса считался кем-то вроде опекуна всех студентов на учебное время, он не смог разорвать контракт. И дело даже не в том, что он не старался, наоборот, старик приложил для этого все силы, даже задействовал магию замка, но ничего не вышло. Контракт по неведомой причине был заключен еще несколько дней назад. Как считала мадам Максим, это произошло в тот момент, когда Томас, Грейнджер, Чанг и Паркинсон опустили в Кубок свои заявки, потому что они ХОТЕЛИ стать участниками. И такое сильное желание магия посчитала нужным не игнорировать, дать им шанс получить желаемое, то есть славу. Ведь этот турнир рассчитан именно на ее получение через испытания. И только пройдя их, станет известно, какую славу им дарует магия. На слова четвертой группы, что они этого не делали, Каркаров и мадам Максим, не скрываясь, презрительно фыркнули. Впрочем их студенты от них не отставали.

Так и не сумев уладить этот вопрос, Дамблдор решил заняться другим. Молодое поколение, которое станет будущим пополнение его ордена, он в любом случае защитит, да и поможет им, не глядя ни на какие правила. А вот с неожиданной проблемой в виде изменения фамилии двух гриффиндорцев просто необходимо разобраться прямо сейчас.

– Мистер Поттер, мистер Уизли, потрудитесь объяснить, что означает вот это? – Дамблдор помахал перед названными студентами пергаментом, который выдал Кубок огня, сделав ребят участниками турнира.

– Это, директор, кусок пергамента, – произнес Гарри, натянув маску невинного ангелочка.

– Ошибаетесь. Я еще раз спрашиваю, что это такое? – старик сверкнул глазами за очками-половинками.

– Эм-м, обожженный пергамент, сэр? – словно бы неуверенный в своем ответе, высказался Рон.

За спиной директора Хогвартса раздались смешки, которые Игорь и Олимпия постарались замаскировать под кашель.

– Ответ неверный, мистер Уизли, – покачал головой Альбус.

– Но, Дамбледор, оба юноши абсолютно верно сказали. То, что ты держишь в руках, мы, маги, называем пергаментом, – мадам Максим похлопала директора Хогвартса по плечу, словно бы говоря ему: "Ничего страшного, в таком-то возрасте разное случается. Все-таки старость никого не щадит."

Правда, проделано это все было с ухмылкой на бронзовом от загара лица гигантессы, поэтому выглядело больше как издевка. Гарри еле сдержался, чтобы не заржать, как молодой жеребец. Ай-да, мадам Максим, вот это женщина! Рон покраснел от с трудом сдерживаемого смеха. Невилл нашел себе надежное убежище за широкой, черной мантией мастера зелий и согнулся от хохота, зажимая рот рукой. Малфой же в кои-то веке изменил своей выдержке и захрюкал от смеха. Француженки тихо хихикали в стороне, огражденные от директора Хогвартса широкой спиной своей директрисы. Дурмстранговцы открыто ухмылялись, беря пример с главы родной школы. Грейнджер и Дин яростно взирали на мадам Максим, поддерживаемые МакГонагалл, Панси и Чжоу пораженно хлопали ресницами. Невозмутимыми остались лишь Снейп, Хмури и Крауч-старший. А вот Дамблдор... Добрый дедушка всея Хогвартса отчетливо скрипел зубами от того, как его опустила директриса Шармбатона. О да, это был удар по его самолюбию, по его "великой и гениальной" персоне. Решив, что он отомстит этой женщине позже, старик постарался взять себя в руки. Пригладив вставшую торчком от раздражения бороду, он вновь напялил на себя маску "больного слабоумием долькоеда" и заговорил:

– Олимпия, дорогая, я прекрасно знаю, что в руке у меня пергамент. Но меня интересует другое. Что в нем написано?

Видимо, сегодня был не его день, так как акценты вновь были расставлены неверно. Игорь Каркаров, поглаживая свою бородку-эспаньолку, вышел вперед и выдернув пергамент у Дамблдора из руки, сочувственно произнес:

– Альбус, мой дорогой друг, позволь я прочитаю для тебя то, что здесь написано, – и нагнувшись поближе к старику, доверительно добавил, чуть понизив голос. – Не стоит волноваться, я никому не скажу о возникших у тебя проблемах. И должен заметить, ты с ними на сегодняшнем ужине неплохо справлялся. Все было абсолютно незаметно. Не унывай, главное во время заметить симптомы и обратиться к колдомедику. Например, мой двоюродный дед уже в сто лет не мог понять смысла написанного даже в обычной, пригласительной записке от своего друга. Хотя они были ровесниками и быть может вина была как раз-таки друга. К сожалению мы не успели разобраться. Дед перепутал заклинания и...

– Игорь, прекрати! – Дамблдор аж заорал, а его лицо перекосило судорогой. – Я не страдаю умственным расстройством.

– Жаль... Хм, я имел ввиду, жаль, я не успел тебе до рассказать, что случилось с моим дедом. Хотя, может оно и к лучшему – его ожидала страшная кончина, – Каркаров задумчиво подергал себя за бородку. – Да, страшная.

Дамблдор посмотрел на более молодого мага взглядом палача, но после этого все же обратил свое внимание на Гарри, стоящего с видом ангелочка и Рона, цвет лица которого мог бы по соперничать с самым спелым томатом.

– Итак, я жду объяснений, – старик впился взглядом в Гарри.

Поттер лишь пожал плечами и почти искренне произнес:

– Не понимаю, каких объяснений вы ждете, сэр.

– Мистер Поттер, вы обязаны...

– Я никому ничем не обязан, – зеленоглазый юноша тут же сменил маску ангелочка на маску упрямого подростка.

– Мистер Поттер...

– Лорд Поттер-Эванс, – серьезным тоном поправил Дамблдора Малфой.

– Что, простите? – директор опешил от слов слизеринца, он явно не ожидал того, что Гарри узнает о своем титуле, причем то, что титул двойной стало даже для него сюрпризом.

– Я говорю, профессор Дамблдор, что Гарри, – снисходительным тоном, так присущим старшему Малфою, принялся объяснять Драко, выделив голосом имя гриффиндорца, – является дважды лордом. И вы должны обращаться к нему соответствующе.

– В школе, как вам должно быть известно, мистер Малфой, подобные условности не действуют, – МакГонагалл тут же бросилась на защиту своего работодателя.

– Несомненно, мне это известно. А также, помимо этого, мне известно, что эти условности опускаются лишь в вопросах, касающихся обучения и во время самих занятий. А в другое время они должны быть соблюдены, особенно при официальных разговорах или если в помещении одновременно находится несколько титулованных особ, – Драко надменно посмотрел на заместителя директора.

Женщина фыркнула и снисходительно улыбнулась.

– Мистер Малфой, вы пока не носите титул, вы всего лишь наследник вашего отца.

– Я наследник древнего рода, а не просто отца. И в данном помещении помимо лорда Поттера-Эванса находится еще и лорд Лонгботтом.

Практически все тут же уставились на Невилла. Тот бросив быстрый взгляд на Гарри, снял скрывающие чары с перстня главы рода.

– Мистер Лонгботтом, что это значит? – профессор трансфигурации ошарашенно взирала на своего студента.

– Что именно, профессор МакГонагалл? – спокойно спросил он.

– Ваши родители ведь живы. Почему же на вас перстень главы рода?

– Так решила моя бабушка. И, вообще, это дела рода, которые я не собираюсь выносить на всеобщее обсуждение.

– Мистер Лонгботтом...

– Лорд Лонгботтом, – поправил женщину Драко, – ну в самом деле, профессор МакГонагалл, у вас не может быть настолько плохая память, я же только что все доступно объяснил. Хотя вы и сами должны были это знать, ведь свод правил Хогвартса это практически настольная книга любого профессора и тем более декана факультета.

– Мистер Малфой, – негромко, но без злости в голосе, позвал своего студента Снейп, – достаточно.

– Как скажете, профессор, – кивнул Драко и усмехнувшись, отошел к друзьям.

– Невилл, Гарри, мои дорогие мальчики, – Дамблдор решил, что обращаться к подросткам "Лорд" это ниже его достоинства и нашел другой выход, – вы должны были поставить меня в известность об изменении ваших статусов.

– А мы это сделали. Не наша вина, что Совет попечителей Хогвартса не довел до вашего сведения данную информацию, – ответил Гарри и пакостно ухмыльнувшись, засунул руку в карман своей мантии. – Хм, лимонные дольки я не люблю и с собой не ношу, но может хотите лакричную палочку, сэр?

– Нет, спасибо, – старик с трудом выдавил эти слова, поражаясь тому, насколько наглым стал Поттер.

– А вот я с удовольствием, – Каркаров подошел к Гарри. – Позволите?

– Конечно, сэр, – Поттер улыбнулся и протянул сладость директору Дурмстранга.

Игорь взял угощение и неторопливо принялся ее жевать. Пока Каркаров ел конфету, его студенты и француженки быстро соображали, что означал жест Поттера по отношению к Дамблдору. Вспомнив название вымышленной школы, к которой якобы принадлежала четвертая группа участников, они быстро сложили два и два. По всем размышлениям выходило, что последняя четверка являлись личными учениками директора Хогвартса. О Дамблдоре они слышали многое – и хорошее и плохое. Сегодняшняя ситуация еще больше укрепила чужих студентов во мнении, что старый маг не так прост. Да и авторитет своих директоров был для них непререкаем. В общем, Грейнджер, Паркинсон, Томас и Чанг стали в этот момент для студентов Дурмстранга и Шармбатона персонами нон-грата. Виктор Крам до сего времени с интересом поглядывавший на Гермиону, тут же натянул на лицо непроницаемую маску и отвернулся в сторону.

– Так, господа, я думаю, что пора уже озвучить правила турнира для участников, – произнесла мадам Максим. – Мистер Крауч...

* * * * *

Вернувшись в свою гостиную, Гарри, Невилл и Рон с интересом наблюдали за тем, как Грейнджер и Томас подверглись общефакультетскому презрению. Гермиону в Гриффиндоре не любили, так как девушка вечно выставляла всех дураками, показывая, что лишь она одна умная. Да и вечные нотации о недопустимости нарушения правил были не по душе беспокойным, любящим авантюры, последователям Годрика. Но ее терпели из-за того, что она была подругой Гарри Поттера. А теперь, когда Золотое трио изменило свой состав, девушке приходилось гораздо тяжелее, ведь Гарри больше не становился на ее защиту. Ну и, конечно, то что девушка стала участницей турнира сразу сделало ее в глазах остальных гриффиндорцев еще большей выскочкой, желающей захапать себе славу победительницы турнира. Дину тоже досталось от однофакультетников, но в меньшей степени, так как он никогда особо ничем не выделялся. Чанг получила град насмешек и ехидных замечаний о том, что теперь Поттер на нее внимания точно не обратит. Ведь начиная с этого дня, Чжоу становилась дважды его соперницей: в квиддиче и на турнире. Райвенкловки знали об амбициозных планах китаянки обратить на себя внимание Мальчика-который-выжил. И если раньше они считали, что у нее есть шанс добиться цели, то теперь он испарился. А значит придется Чжоу довольствоваться вниманием Седрика, который был хоть и симпатичным парнем, но отнюдь не героем.

А вот Паркинсон не повезло больше всех из этой четверки. Школа лимонных долек стала последним гвоздем в крышку гроба слизеринки. Студенты серебристо-зеленого факультета объявили ей бойкот, а девушки, с которыми она жила в одной спальне, выселили ее оттуда, заявив, что пусть попросит у личного директора новую комнату. Вдруг он не откажет СВОЕЙ студентке. Старосты факультета, до которых четверокурсники донесли сведения о деятельности Панси, устроили суд, на котором пришлось присутствовать и Снейпу, как декану факультета. Решением данного суда стало то, что Паркинсон лишилась на своей мантии знаков принадлежности Дому Слизерин. С этого дня ни один чистокровный студент чтящий традиции не заговорит с ней, а после выпуска из школы над девушкой состоится еще один суд. Его будут вести члены Совета аристократов и если Паркинсон признают виновной, то она станет парией магического мира. Наблюдавший за этим Драко чувствовал пьянящую сладость мести. Частично Малфой ей отплатил за зло, которое она причинила ему и его семье в ТОЙ жизни и если бы он с друзьями, вернувшись во времени, не изменили бы некоторые события, то она могла бы сотворить то же зло еще раз. Остальную плату Паркинсон получит при окончании школы, он предоставит Совету аристократов доказательства ее вины в виде своих воспоминаний. Теперь Драко было необходимо добраться до отца Панси и Кингсли, чтобы они тоже понесли свое наказание. Перенеся свои вещи в особую комнату, которая имелась на каждом факультете, Панси разрыдалась. Из-за того, что предавала свой факультет ради личного блага, она теперь лишилась всего. В эту комнату отселяли тех, кому после Суда магии, проводимый Советом аристократов, давали звание Предатель крови. Девушка знала, что суд будет не в ее пользу и магия вплавит в ее ауру клеймо предательницы.

На смену фамилий у Гарри и Рона многие обратили внимание и засыпали ребят вопросами. Поттер честно рассказал про ритуал, который не побоялась провести Лили Эванс, а рыжик ответил, что и сам толком не знает почему так, но гоблины говорят, что это магия сделала ему подарок, ведь в его жилах на самом деле течет кровь Пруэттов. Близнецы лишь задумчиво промолчали на такой ответ брата, было видно, что они что-то решают. Джинни же убежала писать письмо матери с радостной вестью, что вся их семья скоро сможет взять себе двойную фамилию – Уизли-Пруэтт. С чего она так решила, для ребят осталось загадкой.

Глава 22.

Глава 22.

Время неслось с просто сумасшедшей скоростью. Казалось, что оно специально ускорило свой бег, дабы не дать кое-кому отступить от своих планов. Через день после объявления Кубком огня имен участников, близнецы дождались Гарри и Рона у дверей Большого зала и попросили о разговоре. Хватило короткого кивка Поттера, чтобы его рыжеволосый друг согласился. Встретиться для важного разговора, было решено у озера за час до ужина. На встречу помимо близнецов, Рона и Гарри также явились Драко и Невилл. Джордж и Фред настороженно встретили появление слизеринца, но возражать не стали. Они с самого начала этого учебного года догадывались, что Малфой и Поттер больше не враги, а то, что происходило потом, только укрепило близнецов в этом мнении. Но доверять они все-равно ему не могли, не смотря на то, что даже их младший брат стал спокойно общаться с наследником рода Малфой.

– О чем вы хотели поговорить? – Гарри взял на себя ведущую роль.

Фред и Джордж удивленно взглянули на него. Они, вообще-то, собирались поговорить с младшим братом, но тот стоял с безучастным выражением на лице, похоже полностью полагаясь на Поттера.

– Что с вашими фамилиями? – наконец, спросил Джордж.

– А что с ними не так? – деланно удивился зеленоглазый маг.

– Давайте не будем играть в эти игры, – покачал головой Фред.

Близнецы говорили по очереди, не заканчивая, фразы друг за другом, что случалось крайне редко и только по серьезным вопросам.

– Мы уже все объяснили в гостиной, – Гарри пожал плечами, он не собирался открывать этой парочке всю правду, хоть и знал, что на них можно положиться.

– Не все. Вы о чем-то умолчали, – уперся Фред.

– Если и умолчали, то на это есть причина, – ответил Поттер.

– Рон наш брат, – вспылил Джордж. – Мы, имеем право, знать...

– Если вы хотите, чтобы он продолжал оставаться вашим братом, причем живым, то не суйтесь не в свое дело, – жестко оборвал его Гарри. – Могу лишь сказать, что кое-что изменилось. Правила игры поменялись, как и некоторые наши приоритеты.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Послушайте, Фред, Джордж, вы всегда были для меня верными друзьями и я не хочу, чтобы вы пострадали. Я не могу вам открыть ту информацию, которой владеем мы. Это слишком опасно. Если об этом узнает наш враг, то...– Гарри неопределенно качнул головой.

– Мы можем погибнуть, – договорил за друга Драко. – Эта информация может стать, как нашим спасением, так и нашей погибелью.

– Малфой, ты...– начал, было, Джордж, но его прервали.

– Он, верно, говорит, – Рон с грустью взглянул на братьев. – Пожалуйста, не спрашивайте ничего. Я не хочу снова вас потерять...

– Снова? – близнецы ошарашенно уставились на него, а спустя пару секунд Фред, заикаясь, продолжил. – Ты хочешь сказать... что... ты... вы... Вы из будущего?

– Из очень страшного будущего, – кивнул Рон.

– Что в нем было? – Джордж шагнул поближе к младшему брату, сгорая от нетерпения узнать, что их ожидает.

Близнецы как-то сразу поверили, что эти четверо не врут и на самом деле вернулись во времени. По всей видимости, они относились к той немногочисленной группе магов, которые, даже живя в магическом мире, не переставали верить в чудеса.

– Хватит, – Гарри взглядом остановил уже собравшегося ответить Рона, – им это знать не надо, слишком страшные вещи творились тогда.

– Какие? – близнецы нахмурились.

– Гарри, может быть, хоть частично им объясним? – несколько неуверенно попросил Рон.

– Расскажем, – неожиданно согласился Поттер, – но лишь тогда, когда они уедут отсюда.

– Уедем? Куда? – одновременно спросили Фред и Джордж.

– В другую школу. На зимних каникулах мы устроим вам перевод в одну из американских школ, там до вас никто не сможет добраться. И тогда же мы вам кое-что объясним.

– А как же Хогвартс? Как же родители, братья, Джинни?

– Поклянитесь, что ничего им не скажете до каникул, а там будет видно.

– Что будет видно? Я ничего не понимаю, – Фред растерянно смотрел то на Гарри, то на Рона.

– Вы должны нам поверить, – Пруэтт серьезно взглянул на братьев. – От этого зависит многое.

– Соглашайтесь, Уизли. Мы в любом случае отправим вас из Англии, так что лучше давайте решим все миром, – растягивая гласные, произнес Драко.

– Твоего мнения, Малфой, мы не спрашивали, – огрызнулся Джордж.

– Замолчи, – неожиданно зло одернул его Рон. – Драко все правильно говорит. Вы в любом случае покинете Англию. Но вот с информацией или без нее решать вам.

– Ты защищаешь слизеринца? – Фред возмущенно уставился на своего младшего брата.

– Он – мой друг. И да, я защищаю его.

– Успокойтесь, – негромко произнес Невилл, привлекая к себе внимание. – Вы уже поняли, что мы из будущего. Но вам не известно то, что там было. Вы же не считаете, что мы вернулись просто так? Вижу, не считаете. А раз вы это понимаете, то должны понять и другое. Мы пытаемся вас спасти. Вы – братья Рона и друзья Гарри. Вы были верными до самого конца, поэтому мы о вас и беспокоимся. Просто доверьтесь нам, и когда придет время, мы откроем вам важную информацию.

Слова Невилла стали именно тем, что убедило близнецов, и они поклялись молчать. Рон был доволен, скоро его братья будут в безопасности.

* * * * *

Гарри и Флер проводили много времени вместе. Фактически, они заново узнавали друг друга, ведь и девушка и парень отличались от себя прежних. Сейчас, в ЭТОМ времени Гарри по-новому оценивал Флер. ТОГДА она была для него лишь красивой девушкой, ученицей французской школы, а после подругой и женой Билла. Да и не было у него времени думать о личной жизни. Даже не так, он в ТО время даже не задумывался, что девушка, за которой влюбленными глазами следит практически вся мужская часть учеников, может обратить на него внимание. Но теперь Поттер видел в ней не просто ослепительную красавицу, но и, возможно, спутницу жизни. Флер отвечала всем его представлениям об идеальной второй половинке. Она была умна, верна, красива. И главное, честь и семья для полувейлы были самыми главными ценностями в жизни. Постепенно в зачерствевшем от боли и предательства сердце столь много пережившего мага зарождалось чистое, светлое чувство. Любовь. Много позже об этой любви его потомки будут рассказывать с благоговением новым членам рода и своим детям.

Флер тоже по-новому оценивала Гарри. Для нее было удивительно то, что она предпочла ему какого-то предателя крови, который во всем оправдывал свое клеймо. Сейчас девушка понимала, что в тех отношениях с Биллом было что-то неправильное, только вот что именно? Может быть какие-то зелья, заклятья или даже артефакты. Но ТОГДА Делакур об этом не задумывалась. А правду знать очень хотелось. В конце-концов такой шанс ей должен будет представиться в ЭТОМ времени. А вот к Гарри девушка испытывала сильные чувства, отнюдь не дружеские и в отличие от бывшего мужа, в отношении Поттера они были настоящие. Ведь не зря же она, даже умерев, не смогла успокоиться, ее душа сама нашла его, возродившись в старом теле. Девушка часто ловила себя на мысли, что ее отпустили в этот мир для того, чтобы она смогла прожить именно ту жизнь, какую и должна была, не будь всей ТОЙ грязи, которая как трясина затягивала ведьму все глубже, не давая вырваться.

* * * * *

Драко с интересом наблюдал за тем, как Паркинсон, шарахаясь от любого громкого звука, проходит через факультетскую гостиную в свою новую комнату.

– Я смотрю, тебя это развлекает, – раздался негромкий голос позади кресла, в котором он сидел.

– Да, Миллисента, это зрелище для меня действительно интересно, – негромко произнес Драко, даже не оглядываясь.

Зачем? Он прекрасно знал, кому принадлежит голос. Девушка обошла его кресло и присела в то, которое стояло напротив.

– Что она сделала тебе такого, что ты ее так яро ненавидишь? – на лице слизеринки отразилось любопытство.

– А вариант, что она предательница, тебя не устраивает? – Драко изящно выгнул бровь.

– Нет, – покачала головой девушка.

Малфой задумчиво взглянул на сокурсницу, решая, стоит ли самому с ней поговорить или вместе с ребятами. Перед мысленным взором блондина вновь, в который уже раз появилась картинка, рассказывающая о судьбе Миллисенты. Драко прикрыл глаза, воскрешая в памяти все детали того рокового для этой девушки и ее семьи дня.

~ ~ ~ ~ ~ Ретроспектива ~ ~ ~ ~ ~

Драко шел в аптеку, чтобы купить некоторые ингредиенты для зелий. В голове витали невеселые мысли. Сегодня его матери стало хуже, старые зелья уже не помогали. Малфой боялся, что скоро наступит конец и его мама покинет этот мир, что она уйдет в небытие практически сразу за своим мужем и его, Драко, отцом. Неожиданно раздался громкий крик, который привлек внимание молодого лорда Малфоя. На противоположной стороне главной улицы Диагон-аллеи молодая ведьма склонилась над пожилым мужчиной, лежащим на земле. Из его груди торчала ручка кинжала, а по светло-серой мантии уже начало расползаться багровое пятно. Маленький мальчик лет восьми заплакал, прижавшись к ногам высокой, статной дамы, на лице которой застыла маска ужаса. До Драко донеслись слова молодой ведьмы.