Текст книги "Ты мой грех (СИ)"
Автор книги: Элена Макнамара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Да, – Кирилл кивает. – Они напишут для тебя песню. Ты её споёшь, тебя запишут в студии звукозаписи…
Он замолкает, сглатывает, словно что-то ещё хочет сказать, но не говорит. Потом добавляет подчёркнуто расслабленно:
– Сначала они будут раскручивать твою песню на радиостанциях. Ну а потом уже клипы и всемирная известность, – хмыкает. – Что ты об этом думаешь?
Я счастлива – вот что я об этом думаю. И готова расцеловать Кирилла за такую возможность. Ведь раньше это казалось фантастикой! И, вероятно, всё это написано на моём лице, потому что Кирилл вдруг резко останавливает машину, немного не доехав до моего дома.
– Прежде чем ты начнёшь меня благодарить, я хочу сказать нечто важное, – говорит он без тени улыбки. Разворачивается ко мне всем телом и смещается ближе. Так, что в машине вдруг становится душно. То ли стены сжимаются, то ли у меня паническая атака от его взгляда и напряжённого тела. – Если согласишься, Ась, обратной дороги не будет. Зиновьев заключит с тобой контракт, например, на год, и ты не сможешь передумать, понимаешь?
– Я должна передумать петь? – не улавливаю, в чём, собственно, дело.
– У тебя семья, – словно разжёвывает Кирилл. – Сын, муж… Тебе придётся разрываться между ними и карьерой.
– Моя семья поймёт… и поддержит, – говорю я без особой уверенности.
Кирилл вглядывается в моё лицо, потом укоризненно качает головой. Он чувствует мою неуверенность.
– Надеюсь, что так и будет, – говорит он тоже без особой уверенности.
Потом тянется к бардачку, задевая ребром ладони мои колени, которые я сразу смещаю в сторону. Этот резкий жест не остаётся без внимания Кирилла, и он тяжело вздыхает. Наверняка я кажусь ему дёрганой.
Открывает бардачок. Достаёт оттуда какой-то свёрток и протягивает мне. Неуверенно развернув бумагу, вижу пачку денег. Мои глаза округляются, и я сразу протягиваю их обратно.
– Это твои деньги, – отрезает Кирилл. – Твои чаевые, если быть точнее. Я не имею к ним отношения.
Он видит, как я смотрю на пачку с сомнением, а потом негромко добавляет:
– В чём дело, Ась? Эти деньги кажутся тебе нечестными? Или грязными? Или, быть может, тебе противно брать их у таких, как я?
Резко смотрю в серые глаза и читаю в них недоумение и обиду. Кусаю губы, испытывая раскаяние, что так беспричинно обидела его.
– Я не считаю, что деньги грязные, и совсем не против получать их от более успешных и влиятельных… Просто как-то неожиданно.
Внутри же всё просто бурлит от счастья. Что смогу купить сыну самую дорогую игрушку в магазине. И отвести его в кафе-мороженое в парке, куда он давно просится.
– Тогда возьми их, – Кирилл накрывает мою руку своей тёплой ладонью, подталкивая деньги ко мне. Там где соприкасается наша кожа, словно разряды тока проходят. – И подумай хорошенько о своей карьере, Ась, – говорит настойчиво. – Зиновьев уже завтра ждёт твоего ответа.
Я могла бы согласиться уже сейчас, но раз Кирилл просит меня подумать, то я не против взять некоторую паузу. Мне всё же нужно обсудить всё это с Олегом.
Распахиваю дверь, чтобы выбраться из машины, но Кирилл протягивает руку и быстро её захлопывает.
– Я не довёз тебя до подъезда, – его голос звучит строго. – Твоя безопасность на мне, так что сиди смирно, – под конец всё-таки ухмыляется, показывая, что его строгость напускная.
Позволяю себе робкую улыбку благодарности. Желание расцеловать его щёки, покрытые лёгкой щетиной, всё ещё зудит под кожей. Пригвоздив себя к креслу, вновь смотрю вперёд. А когда Кирилл паркуется возле подъезда, поспешно распахиваю дверь.
– Спасибо, – выдыхаю, посмотрев в глаза Соболева, – за всё…
Он молча кивает, удерживая мой взгляд. Пронзительные серые глаза отражают всю мощь внутренней энергии этого мужчины. Сначала его взгляд кидает меня в холод… но потом этот холод превращается в пожар… Пожар запретных и опасных желаний!
*"Никогда не отпускай меня"– песня английской инди-рок группы Florence and the Machine из их второго студийного альбома Ceremonials (2011).
Глава 12
Ася
Я забегаю в подъезд, не оборачиваясь. Мне с трудом удалось разорвать зрительный контакт. И я чувствую, что взгляд серых глаз, который всегда буквально парализует меня, по-прежнему прожигает спину.
Быстро несусь по лестнице на свой этаж, на ходу засовывая пачку денег в сумочку. Если Олег не спит, сейчас мне меньше всего хочется объяснять ему, откуда такое богатство. Как бы муж не подумал чего лишнего. Не напридумывал в своей голове чего-то неправильного. Не хочу его осуждения, ведь я не сделала ничего плохого. Ведь не сделала?
До боли кусаю губы, чтобы стереть с них улыбку. Часто моргаю, не давая слезам пролиться. Меня переполняет шквал противоречивых эмоций. Хочется плакать от счастья, что моя карьера, наконец, может сложиться. Плакать от того, что старая мечта быть замеченной Кириллом так мучительно поздно решила воплотиться в жизнь. Плакать от собственных мыслей о нём, потому что я не должна о нём думать…
И смеяться… Смеяться от того, как всё тело дрожит, когда он просто смотрит на меня. И насколько живой я ощущаю себя рядом с ним.
Пробравшись в квартиру, убеждаюсь, что все спят. Прохожу на кухню и ставлю букет тюльпанов в воду. Наслаждаюсь их ароматом, а потом вспоминаю всё то количество цветов, которое сегодня мне подарил Кирилл. Мне за всю жизнь столько не дарили.
Покинув кухню, иду в комнату Макса. Как и всегда, сажусь на пол и долго вглядываюсь в безмятежное личико сына. Он похож на своего отца даже с закрытыми глазами. Или только мне так кажется? Олег, к счастью, не заметил сходства. Да и не подумал бы обо мне ничего дурного. Я же никогда его не подводила.
Конечно, наши отношения не всегда были идеальными. За четыре года мы прошли и через трения, и через скандалы… Но они же бывают в каждой семье, верно?
Когда вместе уехали из этого города, Олег долго не мог найти работу по душе, и нам не хватало денег. Мне пришлось закончить с пением, и я подрабатывала то в детском садике нянькой, то продавцом в магазине. Тогда мы очень часто ругались с мужем… Но это всё в прошлом.
Он хороший человек. Любит Макса…
Слёзы вновь наворачиваются на глаза. Подавив всхлип, поднимаюсь с пола. Поправляю одеялко на сыне и ухожу в ванную. Смываю косметику, встав под тугие струи воды. Обильно намыливаюсь гелем для душа в тщетной попытке смыть запах Кирилла. Но это бесполезно, потому что он въелся в кожу. Заполнил мои ноздри, лёгкие. Внедрился в сознание вместе с постоянными мыслями о нём.
Боже…
Резко выключив воду, хватаюсь за полотенце. Растираю тело, отжимаю волосы, яростно расчёсываю их, с каждой секундой злясь на себя всё сильнее.
Закутавшись в полотенце, покидаю ванную. Я знаю, что должна делать… Чтобы не думать о Кирилле и вернуть мысли о муже обратно в свою голову. И его образ в своё сердце.
Кирилл не какой-то там герой или эталон мужской привлекательности. Он просто богатый бизнесмен, которому под силу многое. И он не может вскружить мне голову.
Считая, что уже вскружил, я наверняка ошибаюсь. Нас просто слишком многое связывает. Мое болезненное прошлое, сын, о котором он не знает, и его забытые воспоминания о невинной девушке, которая тогда в него влюбилась.
О, Боже…
Замираю возле двери спальни. Стараюсь вытряхнуть все ненужные мысли до единой. У меня плохо получается, но я вру самой себе, что это возможно. Прохожу в комнату и, повесив полотенце на спинку стула, тянусь к сорочке, но так и не беру её в руки. Обнажённая устраиваюсь рядом с мирно спящим Олегом. Он начинает шевелиться, обнимает меня за плечи, ещё не успев проснуться. Его ладонь скользит по моей спине, и парень сразу ощущает отсутствие ночной сорочки. Прикосновения становятся настойчивыми.
Я уже слишком давно отказываю в сексе своему мужу, и это неправильно. Хотя был период, когда мы занимались им постоянно. Я тогда была убеждена, что нам нужен второй ребёнок. Возможно, хотела загладить вину, родив мужу его кровь и плоть. Но он тогда был настроен скептически, считая, что мы и так не справляемся, и нам не хватает денег даже на одного сына. И, конечно, был прав… Наверное.
– Как всё прошло? – хрипло шепчет Олег, подминая меня под себя. Коленом разводит мои ноги в стороны и устраивается между ними. Жадно припадает к шее губами, царапает кожу щетиной.
– Всё просто отлично… Сегодня был полнейший аншлаг… И, кажется, меня приняли на ура.
– Ммм… Это прекрасно, – продолжает шептать Олег, стягивая с себя боксёры.
– Да. Прекрасно, – отзываюсь я тихо.
Ему же всё равно неинтересно. Он считает пение пустой тратой времени. Хотя вслух никогда не заявлял подобного, но его отношение очень часто отображалось на его лице, когда я получала мизерные гонорары за свои выступления. И он был прав, тогда это действительно казалось просто увлечением, которое не могло принести заработка…
Пытаюсь расслабиться. Сжимаю веки, откидываю голову на подушку и подставляю шею для горячих поцелуев мужа. Его член трётся об меня, растирая влагу по нежной коже лона. А потом он стремительно в меня входит и хрипло стонет, прикусывая кожу на моём плече.
Начинает двигаться, приподнявшись на руках и переместив вес тела на колени. Его взгляд блуждает по моему телу, но в комнате достаточно темно, чтобы он смог увидеть отрешённость на моём лице. Мои тихие стоны всё больше напоминают всхлипывания, но Олег словно не слышит.
Хорошо, что не слышит.
– Чёрт, Ась, я так близко… – хрипит муж, ускоряя темп так, что кровать под нами ходит ходуном. – Ты как, детка? – подгоняет он меня.
А я не могу кончить. Внизу живота морозильник. Беспорядочные мысли не дают мне расслабиться, как бы я ни старалась это сделать. И тогда я делаю то, что ненавижу всей душой. Но другого выхода сейчас не вижу…
Выгибаюсь в спине, изображаю дрожь во всём теле, а потом, тяжело дыша, симулирую пик наслаждения. Олег кончает почти сразу, обильно изливаясь внутри меня, после чего падает сверху, уткнувшись лицом в мою грудь.
Мне хочется плакать…
* * *
– Ма-ам!
Голос Макса возле самого уха заставляет меня распахнуть глаза.
– Привет, – шепчу хриплым ото сна голосом и, обняв сына, притягиваю к себе под одеяло. – Папа уже ушёл?
– Да, – отзывается Макс, а я тяжело вздыхаю.
Ночные смены – не лучшая работа, когда у тебя маленький сын, который не ходит в садик. Олег наверняка ушёл на работу, не дожидаясь его пробуждения. И сейчас, скорее всего, около девяти утра, хотя я чувствую себя вполне отдохнувшей.
– Пойдём готовить завтрак, – отбрасываю одеяло, и Максим первый спрыгивает с кровати.
– А дедушка уже приготовил, – улыбается он. – Блинчики с вареньем, – его улыбка становится ещё шире.
В полном изумлении тоже встаю с кровати. Поправляю сорочку, которую надела сразу после того, как Олег уснул, сверху набрасываю халат и тороплюсь за Максом на кухню. На столе, и правда, стоит тарелка с блинами, а рядом – маленькая креманка с вареньем.
– Ты уверен, что их приготовил дедушка? Может, папа?
И тут же замечаю, что настенные часы показывают уже одиннадцать.
Боже… Я ужасная мать. Которая дрыхнет, доверив заботу о ребёнке больному человеку.
Макс устраивается за кухонным столом, отправляет блинчик в рот, а потом склоняется над раскрасками, которые лежат тут же. Я направляюсь в комнату отца, но мы сталкиваемся в коридоре.
Сегодня он выглядит иначе. Опрятно одет в джинсы и свободную футболку, которая скрывает его худобу, обретённую за время пьянства и лечения. Глаза, которые когда-то были усталыми, покрасневшими, сейчас кажутся ясными, а взгляд лучится хорошим настроением.
– Как ты?
– Как видишь, – ухмыляется отец. – Сегодня у меня нет желания тратить остатки жизни на постель. Я полон сил и хочу погулять с Максимом.
В горле образуется ком. Слёзы начинают душить. Потому что сейчас я вижу своего отца таким, каким он был до того, как начал пить. Порывисто его обнимаю. Смаргиваю слёзы и улыбаюсь, отстраняясь.
– Максим давно хочет сходить в кафе-мороженое в парке. Давай сходим вместе?
Как только получаю от отца согласие, тороплюсь на кухню и сообщаю сыну, что сейчас пойдём есть мороженое. В приподнятом настроении начинаю собираться: быстро умываюсь и привожу волосы в порядок. Одевшись, ищу свою сумочку, но нахожу её не там, где оставила.
Вчера я повесила сумку в прихожей вместе с жакетом. А теперь она в нашей спальне на письменном столе, открытая так, что сразу виден конверт с деньгами.
Похоже, Олег их нашёл. Наверняка был удивлён. Мне нужно позвонить мужу и объясниться. Однако я беспечно накидываю ремешок сумочки на плечо, откладывая все разговоры на потом. Мне не хочется омрачать себе настроение, если Олег вдруг решится на конфликт. В конце концов, я эти деньги не украла, а заработала честно. С мужем я поговорю, когда он вернётся домой вечером.
Мы прекрасно проводим время в кафе, а потом в парке. Максим всё время хохочет. А когда заходим в магазин с игрушками, прыгает от счастья. С благоговением прижимает к груди робота, о котором давно мечтал, и я с радостью оплачиваю покупку. Нагулявшись, мы возвращаемся домой перед самым приходом Олега. Я наскоро готовлю ужин, кормлю сына, немного уставшего отца и жду мужа.
Он приходит значительно позже. Заходит в квартиру, когда часы показывают семь вечера – похоже, пробки помешали ему приехать раньше. Взглянув на Олега внимательнее, замечаю, что он чем-то озабочен, а ещё немного злится. Чмокнув его в щёку, сохраняю на своём лице непринуждённый вид.
– Ужин на столе, – киваю в сторону кухни. – Мне уже пора собираться, а ты иди ешь, пока не остыло.
Олег кивает, разувается и проходит в кухню, продолжая напряжённо молчать. Списываю его плохое настроение на то, что он просто голоден.
Пока муж ужинает, я тщательно наношу макияж, маскируя под слоем косметики прежнюю Асю, которую Соболев может вспомнить. Вероятность ничтожна, но всё же… Переодевшись, прохожу на кухню и сажусь напротив Олега. Он уже пьёт чай, бросая короткие взгляды в маленький настенный телевизор. Ещё не переоделся и к Максу в комнату тоже не ходил. Сын играет с новым роботом, и даже хорошо, что Олег пока не видел.
– Ты нашёл деньги? – спрашиваю мужа в лоб, ведь он старательно игнорирует мой взгляд.
– Я искал ключи, – пожимает плечами. – Подумал, что ты могла положить их в свою сумку. А там такой сюрприз.
– Вчера был аншлаг, – со счастливой улыбкой повторяю то, что сказала ему ночью. – Это мои чаевые.
Олег смотрит на меня с недоверием. Качает головой, а потом его губы морщатся в брезгливой ухмылке.
– А что именно ты делала за такие деньги?
Его вопрос как пощёчина. Я отшатываюсь. Мне и правда больно. Чувствую, как в глазах начинают щипать слёзы.
– Пела, – отвечаю севшим голосом.
Представляю, как это неправдоподобно звучит, ведь я уже давно пою, но никогда столько денег не приносила.
– Пела? – скептически фыркает Олег. – Пятьдесят тысяч за ночь? Вот сколько, оказывается, зарабатывают теперь певицы в баре?!
– Я не всегда буду петь в баре, – подаюсь вперёд и начинаю сбивчиво тараторить, проглотив обиду. – Вчера меня заметили музыкальные продюсеры. Мне помогут с карьерой. Настоящей карьерой!
Сейчас или никогда! Олег должен меня услышать! И поддержать… должен.
– Весь этот шоу-бизнес похож на проституцию, Ась, – он морщится. Откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. – Давай ты вообще не будешь работать? Я же сказал тебе, что теперь смогу нас обеспечить.
У меня внутри всё обрывается. Вижу, что муж настроен решительно. Вскакиваю из-за стола, не желая больше разговаривать. Иду в комнату сына. Нацеловываю его щёки и сообщаю, что ухожу на работу. Макс меня обнимает и с пылом благодарит за новую игрушку. Смотрит на меня своими серыми глазами, полными обожания, и тут я понимаю, что мне плевать на мнение мужа. Я живу, работаю и пою для своего ребёнка. Чтобы дать ему то, чего например у нас с Янкой не было.
Из дома выхожу, так и не дождавшись хорошего настроения Олега. Он ушёл в душ и не вышел до самого моего ухода. Мне пришлось попросить отца, чтобы он присмотрел за Максом.
Пока добираюсь до бара, который теперь носит моё сценическое имя, выбрасываю из головы все мысли. Пусть сегодня я не могу дать Зиновьеву положительный ответ, но уверена, что Кирилл сможет уговорить его немного подождать.
В выходные я смогу провести с Олегом чуть больше времени. Возможно, мне стоит пригласить его на своё выступление, чтобы он сам убедился в том, что я не делаю ничего дурного. В любом случае становиться домохозяйкой просто не входит в мои планы. И я себя, наверное, уважать перестану, если, не успев сделать первый шаг к мечте, сразу сдамся.
И наверняка потеряю уважение Кирилла. Не считая Янки, сейчас он единственный, кто в меня верит…
Глава 13
Соболев
Вчера, когда она покинула машину и скрылась в подъезде, я с трудом смог оторвать свой взгляд от обшарпанной двери. Словно сквозь неё всё ещё видел Асю.
Запах тюльпанов – единственного букета, который она решила взять с собой – смешавшийся с её личным запахом, всё ещё витал в салоне авто, и я шумно втянул носом воздух, а выдохнул сквозь плотно сжатые зубы.
Блядь… Было чертовски тяжело вести себя настолько благоразумно. Соболев – это тот, кто не связывается со сложными женщинами и обходит любые сложности с противоположным полом стороной. А теперь влюбился в ту, которую получить практически невозможно. Но ведь для меня не существует ничего невозможного, верно?
Испытывая кучу противоречивых чувств, поскорее убрался со двора её дома. Гнал машину, увеличивая расстояние, наивно полагая, что это поможет не думать об Асе.
Поехал не домой, а в стриптиз-клуб, которым владел уже лет пять или шесть. На самом деле в городе организовалась небольшая сеть подобных заведений, но этот был первым, и я чаще всего бывал именно здесь.
Решил отвлечься с красивой стриптизёршей. Начать с приватного танца, а потом утолить свой голод к Асе в упругом теле другой девушки. Однако и тут всё пошло не по плану. Мысли об Асе мешали мне расслабиться. Танец молоденькой Светы вызывал лишь скуку и раздражение. В итоге уехал домой ни с чем, выбрав более действенный метод – забыться сном.
К большому счастью, не столкнулся с Викой. И, опустошив полбутылки джина, смог проспать до десяти утра.
Утром наскоро собрался, потому что меня ждали трудовые будни. А закончив дела, приехал в бар и ждал, пока, наконец, не придёт Ася…
Она почти бесшумно появляется в баре, воспользовавшись запасным входом. Сначала направляется к гримёрке, её рука уже ложится на дверную ручку, но потом, стремительно развернувшись, девушка идёт к сцене, на ходу бросив приветствие ди-джею.
Приблизившись к плотной ширме сцены, осторожно выглядывает в зал. А я приближаюсь к ней сзади, потому что уже устал идти следом.
Мне хочется, наконец, поговорить с ней. Я не видел её семнадцать часов, и это оказалось чертовски долго.
– Привет, – выдыхаю, слегка касаясь её виска губами. – Подглядываешь?
Ася замирает и, кажется, перестаёт дышать. На пару секунд, не больше, но сейчас я чувствую в девушке странный трепет от моего такого близкого присутствия.
Она медленно разворачивается, и надо бы немного отступить, чтобы дать ей личное пространство… Однако оторваться от Аси оказывается мне не под силу. Сейчас мы так близко, что наши тела почти соприкасаются, а воздух, которым дышим, становится одним на двоих.
Её растерянный взгляд ползёт по моей рубашке. По дёргающемуся кадыку. Скользит по подбородку к губам, а потом к глазам. Ася неловко пожимает плечами.
– Мне просто интересно…
– Сегодня народу немного меньше, – говорю поспешно. – Но многие вернулись, чтобы вновь послушать тебя.
Я словно оправдываюсь перед девушкой, потому что хотел бы для неё всего и сразу, причём в кратчайшие сроки. Она улавливает этот настрой и, схватившись за моё предплечье, выпаливает с пылом:
– Нет! Всё и так слишком фантастично, Кирилл. Я так тебе благодарна! Не нужно ради меня из кожи вон лезть, мне никогда с тобой не расплатиться.
Я смотрю на её изящную ручку, на миниатюрные пальчики, сжимающие мою руку. Слов почти не разбираю, потому что могу думать лишь о том, что Ася, наконец, подпустила меня немного ближе.
Она прослеживает мой взгляд. Её щёки немного розовеют от смущения, и Ася тут же отдёргивает руку. Мы всё ещё стоим близко. Ей некуда деться. Либо двигать меня, но для этого ей придётся меня трогать. Либо шагнуть на сцену. И я всё ещё не могу отступить, продолжая впитывать тепло её тела. Дышать её парфюмом…
– Хотела тебя кое о чём попросить, – начинает она еле слышно. Опускает взгляд, потом вновь пробегает им по моей грудной клетке вверх, к глазам. – Мы можем немного потянуть время с предложением Зиновьева?
И я, наконец, начинаю разбирать слова. Услышанное повергает в шок.
– Не понял, – выдыхаю недоумённо. Мне казалось, что она вряд ли упустит такую возможность. – В чём дело, Ась?
Теперь она старательно избегает моего пытливого взгляда. Девушка словно уменьшается в размерах, явно чувствуя себя неуютно. Отступаю. Сжав переносицу пальцами, зажмуриваюсь.
Блядь, конечно, это Олег! Дело наверняка в её муже!
– Ты не подумай, что я не хочу, – поспешно говорит она и сама приближается ко мне. – Просто мне нужно уладить кое-что с мужем. После этого я с удовольствием подпишу контракт с Зиновьевым.
– А ты думаешь, он будет тебя ждать? – задаю свой вопрос немного резко.
Ася молча кусает губы, да ответа и не требуется. Она прекрасно понимает, что в таком деле медлить означает просрать шанс. Упустить возможность. И это, к счастью, не мой метод.
– Тебе пора на сцену, – меняю тему.
Я облегчу ей задачу. Сейчас пускай думает лишь о выступлении.
Ася неуверенно кивает, обходит меня и идёт по коридору к гримёрке. Я пристально смотрю ей вслед. Девушка оборачивается и натыкается на мой тяжёлый взгляд. Резко отвернувшись, скрывается в гримёрке.
Прохожу в зал, бросая приветствия многочисленным знакомым, после чего занимаю тот же столик, что и вчера. Машу бармену, и пять минут спустя он сам приносит мне свежесваренный кофе.
Мы смогли немного пообщаться с ним, когда я прибыл в бар за час до прихода Аси. Узнал от Артёма, что её муж никогда не бывал на её выступлениях. Я пытался не показывать удивления, но на самом деле был поражён.
Блядь, что за олух этот Олег? Женат на таком бриллианте, от сияния которого я почти ослеп! А он словно не осознаёт своего счастья.
Хрустнув пальцами, сжимаю кулаки. Драться – не мой метод. Однако отголоски бурной молодости дают о себе знать, выуживая из глубин характера скверные желания. Я могу раздавить этого Олега как букашку, даже палец о палец не ударив. Но кулаки чешутся разобраться с ним по-мужски. Буквально силой заставить уважать Асю и восхищаться её талантом.
Глотаю кофе. Твою мать… Сейчас не отказался бы от чего-нибудь покрепче. Но должен буду отвезти Асю домой, да и разговор у нас предстоит не из лёгких, поэтому предпочтительно быть в ясном уме.
Хотя с этой девушкой сложно мыслить ясно…
Ася появляется на сцене в девять часов вечера, как и всегда. Её невероятный голос уже знакомо пробирает меня до мурашек, а взгляд, каким она смотрит лишь на меня, заставляет ёрзать на стуле. Она словно ищет поддержку. Заглядывает прямо в душу. Хотя до знакомства с ней я сомневался в наличии этой части человеческого организма…
Весь вечер я буквально придавливаю себя к стулу, чтобы не срываться за Асей в гримёрку в перерывах между её выступлениями. Мозгами понимаю, что уединяться с ней опасно. В первую очередь, для меня, потому что уже не могу сдерживаться. И, скорее всего, для неё тоже, потому что она из-за благодарности, которую ко мне испытывает, наверняка чувствует себя обязанной. А это не то, что мне нужно.
Сегодня в баре народу действительно меньше, но начало положено. Вчера Асе удалось о себе заявить. Люди будут шептаться о ней не только как о певице. Но и как о девушке, которая находится под моим покровительством. Наверняка припишут нам бурный роман, или незатейливую интрижку. Но я не брезгаю никакой рекламой. Пусть говорят о ней… Восхваляют, обсуждают, осуждают… Главное, чтобы Ася была услышана. Для начала в этом городе, а потом по всему миру. Такова моя цель. Сверхцель!
А ещё через пару недель я организую благотворительный вечер. Все вырученные деньги отправлю в детские дома, восхваляя Ассоль как невероятно щедрую девушку, почти святую. Пускай её любят. Не знаю… копируют, подражают…
Шоу-бизнес не мой конёк, но я быстро учусь, поэтому смогу помочь ей во всём.
Ну и, конечно, Зиновьев… Чёрт, Зиновьев! Что там Ася удумала?
Откидываюсь на спинку стула. Делаю глубокий вдох и прикрываю веки. Твою ж мать… Ругаться мне с ней не хочется. Но и упускать такой шанс не позволю. Зиновьев редко бывает в нашем городе. Ждёт личной встречи с Асей завтра в ресторане «Ладья». Забавно… В том самом ресторане, про который врала как-то Ася.
Так вот, если мы не придём, то Зиновьев уедет, и для личной встречи придётся гоняться за ним по всему черноморскому побережью. Вряд ли она захочет пуститься в подобное путешествие. Со мной! Оставив мужа и сына! Нет, Ася точно не поедет…
Когда часы показывают полночь, Ассоль поёт последнюю песню, благодарит всех гостей бара за внимание и, прежде чем покинуть сцену, ненадолго задерживает на мне взгляд. Конечно, мы же ещё не договорили, и она наверняка ждёт, что я сам решу все проблемы с музыкальным продюсером.
Ася уходит со сцены. Я закуриваю. Выдыхаю плотное кольцо дыма. Обвожу взглядом зал, кому-то натянуто улыбаюсь в знак прощания, кому-то машу рукой. Затянувшись ещё раз, растираю сигарету в пепельнице и порывисто поднимаюсь со стула.
Невозможно откладывать неизбежное. Я должен пойти к ней в гримёрку. Просто поговорить. Держать свои мысли и чувства при себе. А также не давать воли рукам.
Соболев – профессионал в своём деле. И сейчас меня должна интересовать только её карьера. Завоеванием сердца Аси я могу заняться и позже, когда она будет готова. И она будет готова, я это чувствую.
Прохожу за сцену. Кивком головы прощаюсь с ди-джеем и стремительно пересекаю коридор. Громко стучу в дверь гримёрки, и та сразу открывается. Порыв ветра красиво взвевает волосы Аси, и она становится похожа на ожившую картинку с обложки глянцевого журнала. Хотя нет, безусловно лучше, ведь я никогда не видел в этих журналах таких невероятных глаз.
Шагаю ей навстречу. Отступив вправо, Ася даёт мне войти и закрывает дверь.
Чёрт! Мы одни!
Сжав кулаки, приближаюсь к дивану. Сажусь, стараясь расслабиться, но это чертовски сложно, потому что Ася всё ещё в платье, которое надела для выступления. Вроде ничего особенного. Неглубокое декольте. Целомудренная длина. Но ткань так обтягивает её бёдра, что я отчётливо могу представить их обнажёнными. Лишь подключить немного фантазии… И вот я уже в шаге от того, чтобы позорно поправлять ширинку на брюках, потому что член в один миг каменеет.
– Зиновьев ждёт нас завтра в ресторане, – перехожу сразу к делу, чтобы покончить с этим. – И мы туда пойдём! И ты подпишешь с ним контракт!
Ася смущённо опускает взгляд в пол. Нервно заламывает пальцы.
– О-о, нет! – я вскакиваю и хватаю её за плечи. – Только не говори мне, что передумала!
– Я не передумала. Мне просто нужно… – прикусывает соблазнительную нижнюю губу, не решаясь высказаться.
– Что случилось? – допытываюсь, не сводя взгляда с её губ. Хотя знаю, что случилось. Во всяком случае, догадываюсь, что дело в её муже. Но упрямо жду, когда она расскажет сама.
– Мне бы хотелось получить одобрение Олега… – тихо и неуверенно признаётся Ася. – Прежде чем делать такой важный шаг… У меня семья, Кирилл…
– Так получи его одобрение до завтра, – бросаю резко, чувствуя гнев лишь от напоминания о том, что у неё есть семья. – Или ему нужно больше времени? – изображаю на лице недовольство, припрятав таким образом дикое раздражение.
– Нет, он меня обязательно поддержит, – Ася врёт мне прямо в глаза. – Да он уже меня поддерживает, – беспечно отмахивается. – Просто я хочу пригласить его на своё выступление, чтобы он убедился…
Резко осекается. Смотрит на меня как-то испуганно. Пытается отстраниться, но я не отпускаю её плечи, удерживая девушку на месте.
– В чём убедился, Ась? В чём он должен убедиться? Что ты действительно талантлива? И что бар, который когда-то посещали лишь пьяницы, теперь кишит толстосумами, которые хорошо платят за твои выступления? Так я могу сам позвонить Олегу и подтвердить всё, что ты ему скажешь!
Распаляюсь. Я чертовски зол. На этого Олега в первую очередь. И, наверное, на неё, потому что она вдруг не может решиться без его одобрения. Хотя на неё у меня плохо получается злиться…
Отпрянув в сторону, Ася вскидывает подбородок. Наверняка считывает моё раздражение и тут же начинает обороняться.
– Я не смогу заниматься любимым делом, если из-за этого мы будем ругаться с мужем! И не потому, что он меня не поддерживает или считает бездарной, а потому что он сомневается в таком внезапном взлёте моей карьеры. Ещё пару дней назад я не зарабатывала за месяц и трети от того, что получила за один вечер.
– Так дело в деньгах? – брезгливо бросаю я, вновь приближаясь к Асе. – Олег недоволен твоим заработком?
Его имя на языке ощущается сейчас как проказа. Что это за мужик, который ссыт, что будет зарабатывать меньше женщины? Ему же никто не мешает шевелиться, действовать. Пусть поднимет жопу с дивана и самореализуется, а не утверждается за счёт Аси.
– Олег просто боится, что меня могут обмануть, – бросает она нелепый аргумент в его защиту.
– Кто? – практически рычу ей в лицо. – Я?
– Нет, музыкальные продюсеры.
Ася отводит взгляд. Сейчас она выглядит взволнованно. Поглядывает на дверь, словно вдруг ей стало неловко от того, что мы здесь совсем одни. Наверняка гости уже разошлись. Ди-джей сваливал, когда я шёл мимо него к гримёрке. Остаётся лишь бармен Артём, он уйдёт, как только бар опустеет. И может, его уже здесь нет.
И какого хрена я вообще размышляю об этом – рассматриваю шансы того, что мы совершенно одни? Что намерен с этим делать?
– Кирилл, – привлекает моё внимание Ася. Тяжело и виновато вздыхает. – Я очень благодарна тебе за хлопоты, но не встречусь с Зиновьевым, пока не получу поддержку семьи. Если продюсер действительно начнёт заниматься моей карьерой, то наверняка у меня будут частые разъезды. И я буду спать спокойнее, если буду знать, что семья на моей стороне. Понимаешь?
– Нет, – честно отрубаю я.
Что это за семья, которой надо что-то доказывать или клянчить у неё поддержку?!
– Тогда и не поймёшь, – девушка упрямо вскидывает подбородок и напрягает плечи. Её губы дрожат, выдавая волнение, но она бесстрашно бросает, глядя мне в лицо:
– Возможно, тебе надо обзавестись собственной семьёй, чтобы меня понять.
