Текст книги "Оплаченные счета"

Автор книги: Елена Вольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

13

Артур Серый пребывал в смертельной тоске. Осенняя депрессия изводила, как лихорадка. Мир казался чужим и враждебным. Этот новый день совершенно не отличался от вчерашнего, такой же пасмурный, темный, с мелким и противным дождем. Тучи висели так низко, что казалось, задевают верхушки сосен.

Артур смотрел в грязное окно и решал трудный вопрос: пойти ли в лес, побродить и развеяться на природе, или поехать в город, продать картину и напиться. Больше хотелось второго. Но он почему-то принял прямо противоположное решение и вышел на веранду, засунул ноги в грязные высокие резиновые сапоги и накинул дождевик. Потом вышел на улицу, вдохнул мокрого воздуха, пропитанного запахом раскисшей земли и хвои, и уверенно шагнув вперед, двинулся в сторону леса.

В лесу было необычайно тихо и, казалось, гораздо теплее, чем в доме, который было лень обогреть и навести хоть какой-нибудь порядок в мастерской. Правда «мастерская» – слово, мало подходившее самой маленькой комнате в доме. Но все же это было его пространство, где он чувствовал себя хорошо и куда никого не пускал. В том хаосе, который царил в мастерской, ему было удобно и все было под рукой. Там он наслаждался работой, когда неизвестно откуда непрерывным потоком лились образы, краски и тона. И тогда он совершенно не ощущал ни времени, ни пространства, как не ощущал и себя в этом пространстве и времени. Он растворялся в своей работе целиком.

Артур медленно продвигался вперед, смотря под ноги. Последняя картина забрала много сил и в голове была пустота. Иногда мысли лениво копошились, перебирая ненужные сейчас воспоминания. Немного встряхнувшись, он подумал, что надо вернуться, принести дров и растопить печь.

Теперь, после смерти бабушки, он жил в этом большом и сыром доме, который добрая старушенция завещала именно ему. Родители долго сопротивлялись его переезду за город. Но, вырвав у него клятву непременно появляться дома в выходные дни, сдались. Артур очень любил родителей, но больше он любил уединение, тишину и свою работу. А в городе, в квартире его родителей, не было тишины и совершенно негде было уединиться. Постоянные посиделки родителей с друзьями за полночь, беззлобные сплетни, нудные разговоры о жизни и грядущих переменах угнетали молодого художника и выводили из равновесия.

Мама, Анна Кирилловна, невысокая шатенка с добродушным лицом и тонкими длинными пальцами как у пианистки была хирургом. Женщина, по всеобщему мнению, коллег, была талантлива и под ее скальпель стремились попасть все, кто нуждался в сложных операциях. Степан Иванович в той же клинике работал анестезиологом. Высокий чернобровый красавец с голубыми глазами, балагур и весельчак, являлся предметом воздыханий многих женщин, но он был предан своей жене и все попытки легкого флирта прекращал сразу, дабы не ставить настырную особу и себя в неудобное положение. Степан Иванович любил жену преданно и нежно, и всегда говорил, что его Аня – это ангел-хранитель, спустившийся к нему с небес. А своего ангела-хранителя, как известно, уважают, берегут, холят и лелеют. И самое главное – не предают.

Анна Кирилловна и Степан Иванович Серые были людьми весьма компанейскими и открытыми. И уж если сходились с людьми, то отношения с ними выстраивали крепкие и искренние, надолго сохраняя свою любовь к друзьям. Оттого и люди тянулись к ним. Квартира Серых была тем местом, где гости не боялись высказаться прямо и откровенно. Здесь всегда было шумно и многолюдно, и Артур, с детства склонный к тишине и уединению, закрывшись в своей комнате, предавался любимому занятию – рисованию.

Серые рано обнаружили способности сына. Они поняли, что Артур не просто способный мальчик, они смогли разглядеть в сыне талант, и нашли ему прекрасного педагога Александра Витальевича Грекова – молодого талантливого художника. Частные занятия Греков проводил у себя в мастерской и Артур с восхищением заглядывался на картины мастера, и с удовольствием вдыхал аромат творчества. Когда Артур решил учиться именно в Питере, родители возражать не стали. Сняли ему квартиру на Пестеля, недалеко от Академии художеств и регулярно высылали деньги, чтобы их мальчик учился, не отказывая себе ни в чем.

Артур остановился и огляделся вокруг. Да, забрел он далеко. Вдруг очень захотелось есть. С самого утра он выпил только чаю, а сейчас уже, наверное, около трех – время обеда. Артур представил свой абсолютно пустой холодильник, который неизвестно зачем работает и наматывает лишние киловатты. Да, надо возвращаться, надо переодеться и тащиться в город. Очень не хочется, но надо.

Артур развернулся и скорым шагом пошел в сторону дома. Мелкий мерзкий дождик, словно окрепнув, уже превратился в ливень. Тяжелые капли с шумом отскакивали от плеч, разбрасывая быстрые брызги. «В такую погоду надо дома сидеть, а не брындаться неизвестно где», – подумал Артур и ускорил шаг.

Он был рад оказаться на веранде, и быстренько скинув плащ и сапоги, побрел в кухню. Художник открыл холодильник в надежде на завалявшуюся еду, но чуда не случилось – холодильник был пуст. Хлеба в контейнере тоже не было, и тяжело вздохнув, Артур начал переодеваться. Джинсы, теплая клетчатая рубашка, связанный матерью свитер и кроссовки были надеты с астрономической скоростью. Затем Артур вошел в мастерскую и принялся перебирать картины, стоящие у стены. Он остановился на милом натюрморте в пастельных тонах, завернул его в рогожку и аккуратно перевязал бечевкой. Вышел на веранду и выглянул на улицу. Дождь вроде успокоился, и он еще успеет к четырехчасовой электричке. Натянув куртку и черную вязаную шапочку, подхватив под мышку картину, он бегом устремился к станции. Он успел. Войдя в вагон, Артур уселся, откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. До города можно немножко вздремнуть.

Через сорок минут, молодой человек вышел из вагона и минуту потоптался на месте, решая, куда отправиться дальше. Ни к родителям, ни к Артемьевой ехать не хотелось. Серега. Да, он поедет к Сереге. К нему ближе всего.

Еще через сорок минут, Артур уже стучался в квартиру Мальцевых. Дверь открыла Наталья Васильевна. Ее брови были хмуро сдвинуты, а из глаз лилось недовольство.

– Чего стучишь? Что для тебя звонка не существует?

– Здравствуйте, тетя Наташа, Серега дома?

– Ты представляешь, Артур, – вместо приветствия, быстро заговорила Наталья Васильевна, – твой друг надумал жениться.

– Правда? – делано удивился Артур, пристраивая мокрую куртку на вешалке.

– Правда, правда! – горячо подтвердила женщина, затем умоляюще посмотрела на Артура и шепотом продолжила: – Ты бы поговорил с ним. Рано ему еще жениться.

– Вы думаете? – Серый снял кроссовки и направился к комнате друга, из которой раздавались звуки гитары.

– Он бренчит с самого утра, – Наталья Васильевна семенила за Артуром, продолжая жаловаться, – из комнаты не выходит, со мной не разговаривает. Даже на вопросы Егора Дмитриевича не отвечает.

– Что так? – равнодушно спросил Артур.

– Понимаешь, он вчера у родителей Киры был. Предложение делал. А нас с Егором даже в известность не поставил, представляешь?

Артур коротко кивнул.

– Ну, мы и поскандалили на ночь глядя. Пошумели с Егором на него немножко. Поговоришь с ним? Я…

Артур кивнул еще раз и толкнул ногой дверь в комнату Сергея, не дослушав стенаний Натальи Васильевны.

– Привет, – сказал Артур, входя в комнату.

– Привет, – Сергей оторвал свой взгляд от листка бумаги, лежавшего на его колене, и взглянул на друга.

– Посмотри, Серега, что я принес тебе.

– Денег нет, – сходу отрезал Мальцев и нехотя прислонил гитару к стене, оклеенной обоями в зеленую полоску.

– Не ври. У тебя всегда есть деньги. Я знаю, – уверенно сказал Артур, присаживаясь на старом диванчике рядом с другом. Под его весом пружины диванчика жалобно заскрипели. – Ты сначала посмотри, а потом будешь отказываться.

– Что на этот раз? – Сергей медленно поднялся и нехотя развернул картину.

– Натюрморт. Подарок к свадьбе новым родственникам сделаешь.

– Так значит ты уже знаешь. Мать доложила? – с досадой спросил Сергей, рассматривая полотно.

– Она. Нравится? – напряжено поинтересовался Артур, наблюдая за выражением лица друга.

– Да.

– Так купи.

– Сколько?

– На бутылку и закуску, – оживился Артур в предвкушении праздника живота.

– Слушай, Арт, не сходи с ума, – с раздражением в голосе произнес Сергей. – Она стоит гораздо дороже. Отнеси Алке, она тебе больше даст.

– Нет, – упрямо мотнул головой художник. – К Алке не пойду. Она меня сразу в постель потащит. А я сегодня к амурам не расположен. Я хочу выпить и расслабиться. Может, компанию составишь? Я угощаю, – добродушно ухмыльнулся Артур.

– Ты угостишь меня, за мои же деньги? – рассмеялся Сергей.

– Нет, это будут уже мои деньги, – отпарировал Артур и расслабился. Теперь он был уверен, что Серега денег непременно даст и картину оставит у себя. Но тут же поморщился, подумав об Алле.

Аллочка Артемьева была влюблена в Артура уже давно, еще со школьной скамьи. Правда, она была на два года старше друзей. Они учились в одной школе, и Алла обратила внимание на Артура, когда была в десятом, выпускном классе. Артур заметно выделялся среди своих одноклассников спокойствием и рассудительностью. Он был выше и красивее всех мальчишек своего класса. По школьному коридору Артур ходил степенно, и подружки говорили, что этот необычный мальчик ни разу не был замечен с другой девушкой. А также и за мелкими шалостями, которые свойственны мальчишкам его возраста. Он даже не покуривал тайком в мужском туалете или за углом школы, ни с кем не ссорился и не дрался. И это обстоятельство вызывало симпатию и уважение к этому странному парню. Ну, а его черные, слегка вьющиеся волосы и голубые глаза, делали этого восьмиклассника для Аллы столь привлекательным, что она первой подошла к Артуру и попросила его проводить после школы домой. Тогда Артур с недоумением посмотрел на нее, но от предложения Аллы не отказался.

По окончании школы, Алла уехала поступать в мединститут в Питер. Там жила родная сестра матери – Антонина Павловна. Шансов поступить в Питере было гораздо больше, чем дома, потому что тетка преподавала в институте педиатрию и была в этом году членом приемной комиссии. Как все и ожидали, Артемьева поступила в институт с легкостью, и окунулась в учебу, не отвлекаясь на всякие глупости: студенческие вечеринки, любовные свидания и совместные дружеские попойки с сокурсниками. Тетка не могла нарадоваться на примерную племянницу и бодро докладывала сестре об успехах и отличной учебе девушки.

Все изменилось тогда, когда в Ленинграде появился Артур. Они встретились совершенно случайно в «Сайгоне», куда Артемьеву затащили подружки поглазеть на необычную местную публику. За одним из столиков Алла и заметила Артура. Она подошла к нему и положила руку на плечо. Артур от неожиданности вздрогнул и, оглянувшись, сразу расплылся в улыбке:

– Алка, как ты здесь оказалась?

– Случайно.

– Я так рад тебя видеть! – искренность его слов была очевидна, и Алла очень обрадовалась этому. Она знала, что Артур в Питере, но шансов встретиться в огромном городе, было ничтожно мало. Однако судьба преподнесла ей поистине царский подарок, и от этого подарка отказываться было глупо.

– Слушай, – вскочил со стула Артур, – пойдем-ка отсюда, погуляем. Нам ведь есть что вспомнить.

От Артура слегка попахивало спиртным, но девушка не обратила на это внимания. Она радовалась встрече и была рада остаться с ним наедине.

Они долго бродили по Конюшенной, и с юмором вспоминали о своих целомудренных свиданиях. А потом Артур привел ее домой и уложил в постель. Алла не сопротивлялась. Она была счастлива познать плотскую любовь и осознать, что любила Артура всегда, с той самой первой их прогулки по городу после школы, когда неосторожные прикосновения к его руке будоражили и наполняли счастьем.

Через неделю Алла собрала вещи и объявила тетке о том, что перебирается к Артуру. Антонина Павловна была так огорошена, что смогла лишь произнести:

– Номер телефона хоть оставь.

Счастливая влюбленная наскоро записала в телефонной книге несколько цифр и выпорхнула в новую жизнь.

Алла быстро взвалила на себя все прелести совместного проживания и быта, и была счастлива. А Артур же позволял ей быть полноправной хозяйкой на съемной квартире и позволял любить себя. Ему было удобно и тепло рядом с мягкой, доброй и неконфликтной Аллочкой, и жизнь казалась ему восхитительной.

Когда новизна ощущений стала проходить, Артур, натура увлекающаяся и независимая, начал находить другие увлечения на стороне, нисколько не скрывая этого от своей преданной подруги. И чем дальше, тем быстрее один роман сменялся другим. Артемьева поначалу обижалась, потом пыталась скандалить, а потом уже тихо страдала, не показывая своих слез и тоски. А затем смирилась. Ведь, в конце концов, Артур всегда возвращался домой. И на какое-то время восстанавливались мир и покой. И иллюзия семейной жизни.

По окончании института, Алла получила распределение тут же в Ленинграде. Теперь она была участковым невропатологом в районной поликлинике и с нетерпением ожидала, когда и Артур закончит свою Академию. Тогда они смогут пожениться и родить ребенка. Но все это в планы Артура не входило. Он хотел непременно вернуться домой и вести жизнь свободного художника, не обремененного семьей и детьми. И вернулся. А Артемьева, отработав положенный срок по распределению, последовала за ним. Но время уже расставило все на свои места. Артур поселился за городом и творил. А она, жила с родителями и ждала, когда Артур, наконец, повзрослеет и позовет ее замуж.

Алла охотно покупала картины, своего возлюбленного. Она и так бы давала ему деньги, если бы он попросил. Но Артур денег не просил, он просто приносил свои картины, и она платила столько, сколько он хотел. И каждый его визит заканчивался в постели Аллы, где она, отдаваясь ему всецело, все же не переставала мечтать о замужестве с талантливым художником.

14

– Так ты что, в самом деле решил жениться на Кире? – спросил Артур, наблюдая, как друг неторопливо перебирает купюры в своем кошельке.

Сергей кивнул и вытащил на свет божий две бумажки.

– Ста долларов хватит?

– Хватит и еще останется, – удовлетворенно потер руки художник, затем небрежно засунул деньги в задний карман джинсов и весело добавил: – Пойдем, Серега, баксы скинем и пошатаемся по пивнушкам.

– Нет, не могу, – Сергей досадливо поморщился. – Кира должна скоро прийти. Она с мамой о чем-то поговорить хочет.

– Ну, как знаешь, – разочарованно произнес Артур и поднялся с дивана. Пружины опять тоскливо скрипнули. – И когда ты поменяешь эту рухлядь? – скривился Артур и взялся за ручку двери. – На свадьбу пригласишь?

– Естественно. И даже в роли свидетеля, – улыбнулся Сергей.

– Нет, свидетелем я быть не хочу. Придется чинно восседать в центре стола. Ни поесть тебе, ни попить водовки, как следует не смогу. Наверное, гости все с ее стороны будут из этих… номенклатурных. Позорить тебя не хочу. Ты знаешь, что я как выпью, то меня постоянно несет куда-то не туда. Так что ты, Серега, не обижайся…

– Ладно, – сокрушенно вздохнул Сергей. – Тебя с Алкой приглашать?

– А зачем она мне там? Думаю, на твоей свадьбе найдутся другие девчонки, с которыми можно будет повеселиться.

– Ну, как знаешь. Дело твое. Передумаешь – сообщи, – легко согласился Сергей и пошел за другом в прихожую.

– Ну, это вряд ли, – ответил Артур, натягивая куртку. – Так я пошел?

– Да иди уж…

Сергей прикрыл за другом дверь и посмотрел на часы. До прихода Киры оставался еще час. Можно еще немного поработать над новой песней. Сегодня писалось на редкость легко и, если бы не случайный визит друга, сегодня он завершил бы всю работу над песней. Но еще есть время подумать над текстом.

Сергей вернулся в свою комнату, взял гитару и провел пальцами по струнам. Эту песню он тоже посвятит Кире и когда-нибудь он ей споет. Споет, стоя на большой сцене, под мягким светом софитов и обязательно объявит, что эта песня посвящается любимой женщине. А она будет сидеть в зале…

Мягко перебирая струны, Сергей устремил свой взгляд в будущее, в котором будет любовь, творчество и счастье.

А в это время, Артур метался по городу в поисках валютчика. Было уже темно, по-прежнему накрапывал дождь, и на улице стало гораздо холоднее. У гастронома нужных людей не оказалось. И правильно, в такую погоду дома надо сидеть и пиво пить перед телевизором. Это же надо, у него в кармане лежат деньги, а он не имеет возможности воспользоваться ими. Что за паскудная жизнь! Лучше бы Серега дал рубли, тогда бы не пришлось сейчас решать вопрос, что делать дальше. Однако, как ни крути, путь остается только один – к Артемьевой. Артур тяжело вздохнул и дворами поплелся к дому Аллы.

Алла, как всегда, в этот час, была дома. Когда она открыла дверь, лицо ее было уставшим и каким-то несчастным. Темные круги под глазами и воспаленные веки, говорили о том, что она недавно плакала. Но, увидев Артура, девушка улыбнулась и тихо спросила:

– Какими судьбами тебя ко мне занесло?

Артур, войдя в квартиру, дежурно поцеловал Аллу в щеку и поинтересовался:

– Твои дома?

– Да. Проходи, что торчать у порога?

– Нет, Аллочка, я очень спешу, – переминаясь с ноги на ногу, ответил Артур.

– Куда? – вскинула брови Алла и расстроено нахмурилась.

– Домой. Хочу успеть на электричку. Работа есть.

– Ты пишешь что-то новое?

– Да, – без сожаления соврал Артур.

– Так зачем ты пришел? – уже раздраженно спросила Алла, и обтянула толстый грубый свитер, который совершенно не шел ей и делал намного старше.

Артур подумал об этом про себя, а вслух сказал, придавая своему голосу убедительности:

– Понимаешь, Алла, я сегодня картину продал. Натюрморт. Мне заплатили сто баксов, а поменять негде. Может у тебя есть чем поменять? А?

– На твое счастье есть, – Алла потянулась к своей сумочке, висящей на вешалке и, порывшись в ней, выудила кошелек, достала деньги и протянула их Артуру: – Хватит?

– Да, – обрадованный Артур, притянул девушку к себе и поцеловал. Алла обвила его шею руками и прижалась к его губам. Нечто похожее на желание пробежало по телу Артура, но он мягко отстранился и сказал: – Ну, я побегу?

– Может, останешься? – с мольбой проговорила Алла. – Поужинаем вместе.

– В другой раз, хорошо?

– Ладно, в другой так в другой, – обреченно согласилась Алла. Глаза девушки моментально наполнились слезами.

Но Артур сделал вид, что слез Артемьевой не видит, и бодро сказал:

– Ну, я пошел, – и уже выйдя на лестничную клетку, обернулся и добавил: – Да, кстати, Серега жениться скоро. На свадьбу меня сегодня приглашал.

– Когда? – сглатывая слезы, спросила Алла, глядя вслед спускающемуся по лестнице Артуру.

– Думаю скоро…

Когда шаги Артура растворились в подъезде, Алла вернулась в свою комнату и бросилась на кровать. Она зарыдала не в силах остановиться. Было обидно и очень жаль себя. Она сидит целыми днями дома и ждет его! А когда он появляется, все что ему нужно, так это только деньги. Он видел, как она расстроена сегодня, но не пожалел, не поинтересовался, почему она так грустна. Ему абсолютно наплевать на нее. И сколько это будет еще продолжаться? И когда она решится спросить его, что она для него значит? Сколько она еще будет ждать его любви? И когда она перестанет пользоваться крохами его внимания, брошенными, словно уличной дворняжке кость? Как хорошо им было в Питере. Как она была тогда счастлива! В эту минуту Алла уже не вспоминала о том, как ждала его и в Питере, как плакала и как страдала от его измен. Все ее подруги уже давно замужем и растят детей. И вот даже Сережка собрался жениться. Как повезло Кире! Какая она счастливая, эта Кира! Завидно, очень завидно!

Алла немного успокоилась и села на кровати, обхватив колени руками. Надо принять хоть какое-то решение. Изменить свою жизнь, например. И бросить Артура и найти другого. Но другого такого нет, как ни крути. И никто ей кроме него не нужен. Артур единственный мужчина ее жизни. И ничего с этим поделать она не может.

Алла опять прилегла на кровати, натянула на ноги одеяло и закрыла глаза. В ее состоянии виновата лишь осень. Пасмурная и дождливая. Если бы выглянуло солнце! Тогда бы и жизнь не казалась такой серой. И, в конце концов, пришел же он сегодня к ней. Придет и завтра, потому что она нужна ему. И она будет ждать этого завтра столько, сколько потребуется.

Было уже около одиннадцати, когда Артур, не торопясь, шел по Солнечной улице. Как же он устал за день! И как хочется скорее оказаться дома. Он так еще ничего и не ел сегодня. В животе урчало и желудок, казалось, сократился до минимума. Но на душе становилось теплее от того, что в пакете три бутылки водки, батон, кусок колбасы и кое-какие консервы.

В соседском доме еще горел свет и Артур, пнув калитку ногой, вошел во двор. Поднялся на крыльцо и громко постучал.

– Иваныч, выходи. Дело есть.

– Чего тебе не спится? А? – заворчал недовольный голос из-за двери. Затем послышался звук открывающегося засова, и на улицу выглянула лысая голова в очках.

– Слушай, Иваныч, я сегодня картину продал. Есть повод, – Артур встряхнул пакетом, и бутылки задребезжали радостно и призывно.

– Не разбей ненароком. Жалко будет. Проходи, – пригласил сосед, открывая дверь.

– Нет, лучше ты давай ко мне.

– Ладно, сейчас буду, – мгновенно согласился Иваныч. – Что взять-то?

– Как всегда.

– Понял.

Лысая голова соседа скрылась в доме, а Артур невольно улыбнувшись, направился к своему дому.