Текст книги "В чужом теле (СИ)"

Автор книги: Елена Кутукова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 5

Даже оказавшись в чужом теле, я встретилась со старыми привычными мне проблемами. Мне нужны были деньги на оплату уроков, а наличные, найденные мною в кошельке. Еще немного, и там останется только банковская карточка. И как предусмотрительная девушка, Лера, естественно, не хранила рядом с ней записку с пин-кодом. Я обследовала все содержимое сумки, но так ничего и не нашла. Лишь ловила себя на том, что мне не нравилось это делать. Словно я копаюсь в чужом белье в чужих тайнах. Пришлось напомнить себе, что теперь это моя жизнь.

Оставалось только направиться в банк, благо он находился неподалеку, я быстро добралась. Чувствовала себя воровкой, пришедшей за чужими деньгами, впрочем, так и было, эти деньги заработала действительно не я. Но Аня, права, вряд ли бы Лере понравилось, что ее карьера стремительно рухнула вниз.

Зайдя в банк, я взяла талон. На каблуках процокола к дивану и села. Хотелось снять непривычную обувь, от которой болели ноги, будь моя воля я бы отправилась сюда в балетках. Но Аня предусмотрительно забрала всю обувь на плоской подошве с собой, чтобы я училась ходить на шпильках, потому что Лера была любительница подобной обуви. Женщина была готова пойти на все, чтобы я соответствовала образу ее племянницы. И сейчас, растирая ноги, я даже на секунду жалела, что открылась ей. Всего лишь на секунду, в который раз, напомнив себе, ради чего я это делаю. Но интуиция упорно подсказывала, что это еще самое начало будущей муштры, то ли еще будет дальше.

Ожидание казалось бесконечно долгим, и я невольно начала разглядывать сидевших рядом людей. Справа на диванчике расположились две старушки, тихо обсуждающие что-то между собой, женщина с сальными волосами нервно расхаживала по залу что-то вещала мужу по телефону, рядом девушка пыталась успокоить раскапризничавшегося младенца. А я никак не могла прогнать от себя мысль, что что-то делаю не так. У Леры ведь мог быть какой-нибудь пароль на случай потери карты, какое-то кодовое слово. Паспорта вполне может оказаться недостаточно. Документы же можно подделать.

–Номер с-034 – окно 8.

Прозвучал мой номер. И я мигом вскочила

Я встала с дивана и вместе со своими сомнениями и отправилась к сидящему за столом

Я встала с дивана и вместе со своими сомнениями и отправилась к сидящему за столом работнику банка.

– Я потеряла банковскую карту, – сказала я, заготовленную легенду и протянула паспорт.

Сидящей за монитором женщине было лет пятьдесят, и вряд ли мое лицо ей о чем– то говорила, как имя с фамилией в паспорте. Почему-то меня это успокаивало.

– Сколько будете снимать со счета? – Ее пальцы торопливо забегали по клавиатуре, а голос казался немного машинальным, как у робота. Впрочем, сколько раз за рабочей день ей приходится говорить одни и те же фразы.

– Все, – ответила я. Я не знала сколько было денег на счету Леры собственно даже были ли там деньги на счету вообще.

Меньше чем через минуту мне протянули лист с галочками, где нужно расписаться. Подпись я тренировала заранее, выводя линию за линией, закорючку за закорючкой чтобы она выглядела точно как в паспорте. Почерк, это еще один способ как можно заметить подмену, впрочем, один из множества других.

Зашуршали купюры еще одна роспись, и я с удивлением смотрела на толстую пачку купюр, наверно я столько никогда не видела. Но обольщаться слишком не стоило. Часть денег пойдет на оплату ипотеки родителей Леры. Об этом мне вчера рассказала Аня, строго настрого предупредив какой размер суммы я должна отправлять им каждый месяц. По ее словам, Лера надеялась, поработать в Японии и закрыть долг полностью, но учитывая некоторые изменившиеся обстоятельства, произойдет это явно нескоро. Конечно, мне хотелось поскорее помочь брату, но я не имела оставлять других людей без жилья, как не имела права нарушать правила чужой жизни. Но хотя бы пять-десять тысяч я собиралась отложить для Вани и как нибудь передать маме. Какую-то сумму придется отдать педагогам я не знала, да поддержание Леринной красоты обойдется в кругленькую сумму, учитывая на какое обилие процедур меня записала Аня в различные салоны Москвы, со словами «Внешность требует инвестиций». Впрочем, я и сама это понимала. За один день показа Лера получала больше чем я за месяц в больнице, учитывая подработки. Просто непривычно было тратить на себя, и предчувствуя будущие рассходы, меня не покидало чувство вины.

Только я вышла из банка, как позвонил Андрей и сообщил что задержится. Я попыталась сказать, что расстроилась, наверно так и должна вести себя любящая невеста, но собственный голос казался пропитанным фальшью. Положив трубку, выдохнула с облегчением. Значит, в запасе был еще один день. Но расслабляться не стоило, впереди меня еще дали уроки, организованные Аней.

Нужно было торопиться в модельное агентство, где Аня и решила организовать мне уроки. И только сейчас поймала себя на мысли, что банально не знаю, где оно находится. Пришлось звонить менеджеру и уточнять. Аня подобному вопросу удивилась и даже несколько растерялась, но ответила, явно думая о том, как я могу не знать подобных мелочей. Что ж нужно как следует сегодня ее расспросить обо всем в рабочей жизни Леры. Эх, еще бы мне кто о личной рассказал.

При агентстве находилась и модельная школа, Аня тут же провела меня в один из учебных классов и представила преподавателю, высокому мужчине в черном, и судя по его удивленной реакции, Леру он знал.

– Смену ращу, – пояснила Аня. – У девочки как раз типаж Литвински. Собственно мне и нужна фирменная походка Леры

Ложь давалась ей на удивление легко. А мужчина внимательно оглядывал меня со стороны.

– Надеюсь, смену потом никто не съест, – нехотя выдавил и подошел ближе ко мне. И начался урок.

Как ни странно, обучение модельной походки началось с того что меня учили правильно стоять, постоянно поправляя, и комментируя малейшее шевеление. И только потом преподаватель перешел к самому дефиле, и после первого же прохода обрушил на меня море критики. Я молча стояла и слушала и кивала. Было обидно выслушать столько негатива о себе, но пришлось напомнить, что это нужно для того, чтобы работать. Более того, я заплатила за это деньги, и обязана научиться.

Впрочем, каких-то результатов я все-таки добилась. Преподаватель меня все-таки похвалил, и протягивая конспекты (кто бы мог подумать что есть конспекты по дефиле) сказал:

– Не забывай, ты не Прет-а-порте́, ты – кутюр. И должна вести себя как кутюр.

Что ж, похоже, это не последнее с ним занятие, и учитывая их стоимость, мне следует надеяться что научусь я быстро. У меня было подозрение, что Анна специально выбрала преподавателя с высоким ценником, чтобы у меня была дополнительная мотивация для скоро обучения.

Как только, преподаватель скрылся за дверью, Аня сказала:

– Тебя сожрут на первом показе.

В ее голосе не было злости. Она просто констатировала факт.

– Плохо, Лера плохо.

– Алена, – поправила я машинально.

– Лера, и только Лера, другого имени у тебя нет.

В ожидании другого преподавателя женщина предложила мне изучить портфолио Леры, обратить внимание на позы и попытаться запомнить выгодные ракурсы. Последующий урок как раз касался фотосъемки.

Правда, и это оказалось не таким легким. Я никак не могла расслабиться. Нужно было застывать в различных позах, и постоянно искать более выгодный контролировать лицо, улыбку, постановку рук и ног, при этом без устали улыбаться либо показывать нужные эмоции. Особенно убивала загадочная фраза " улыбайся глазами", которую я никак не могла понять.

Мы занимались до самого позднего вечера. Ноги гудели от усталости, глаза слипались, хотелось уже банально спать. В конце, когда я уже валилась с ног, Аня, просматривая результаты наших совместных трудов, сказала:

– Неплохо. – Казалось, уголки ее губ дрогнули, как будто промелькнула улыбка. – Ни Лера, – покачала она головой, – Но работать ты можешь.

Мне показалось, или меня действительно похвалили?

– А значит завтра вместо Ники отправишься на съемку.

– На съемку? – Похоже, я ослышалась. Не собирается же она после одного занятия отправит меня уже работать.

Очевидно, она заметила мой испуг и пояснила:

– Попрактикуешься, заодно и подзаработаешь. Или у Андрея деньги будешь просить? – мягко поинтересовалась она.

Я покачала головой. Она права, чем раньше я начну зарабатывать, тем лучше для Вани.

На следующий день я отправилась на место съемок. Кожу покрывали мурашки, я чувствовала как предательски дрожат коленки. Слова Ани, что фотограф не слишком известный, меня никак не успокаивали.

Встретили меня весьма вежливо. Аня сообщила, что Ева, выбранная для съемок, заболела. И агентство дабы не портить свою репутацию готова отправить на съемки меня, дабы не портить свою репутацию. Естественно, никакой болезни не было, а Аня, как всегда, солгала. И что-то мне подсказывало, что в модельном бизнесе это было явно распространённой практикой.

Стилист тут же утащил меня в гримерку готовиться. Волосы скрутили в тугую гульку. Губы накрасили алой помадой, после чего меня облачили в прямое красное платье в пол.

Когда я вышла из гримерки, фотограф все еще снимал другую модель, я должна была быть последней. И подойдя ближе, чтобы увидеть, как все проходит я услышала:

– А теперь повернись, покажи мне эмоции, покажи мне глаза.

Этот голос я хорошо знала. Когда-то при его звучании мое сердце было готово перевернуться и сделать сальто. Это голос принадлежал Антону Макарову, моей первой школьной любви. Из-за светлых волос и приятной улыбки девчонки называли его «солнечным мальчиком». От него всегда веяло позитивом и каким-то невероятным теплом.

В школе я никогда и надеяться не могла на его симпатию, так списать домашку, в лучшем случае перебросится пару фраз. Даже эту малость я считала за счастье. Слишком хорошо понимала, что я ему не пара, что не стоит и пытаться добиться его внимания. Я привыкла, что для него я была пустой тенью, и оставила всяческую надежду понравиться ему. Но сейчас, оторвавшись от фотоаппарата, он смотрел на меня с неподдельным восхищением, будто не в силах оторвать взгляд, отчего тут же потеплело на сердце, а губы сами собой расплылись в улыбке.

– Валерия Литвински, – почтительно произнес он и сделала шаг вперед, чтобы поцеловать мне руку. Такой приятный немного пижонский жест. Пронзительный взгляд снизу вверх, от которого у меня тут затрепетало сердце в груди.

– Рад, что вы согласились участвовать в нашем проекте, сказал он и начал рассказывать подробнее о концепциях и собственных задумках. Захватив мое внимание, он явно позабыл о девушке, которую только, что снимал, и через несколько минут она сама решила покинуть фотозону, так ничего не сказав фотографу. Как говорила Аня, модель не должна ни на что жаловаться, ей платят не за это.

Антон все продолжал говорить, а я все еще не могла оторвать от него взгляд. Как же он изменился за то время, что мы не виделись. Нет, он всегда был красивым, но сейчас раздался в плечах, на подбородке появились легкие следы светлой щетины, по которой мне так хотелось провести рукой, а на голове была модная стрижка, прилизанная гелем. Удивительно, что после стольких лет, мы пересеклись здесь, на съемках для одного журнала. Впрочем, Антон со школы увлекался фотографией, а я…

– Можно называть вас просто Лерой? Так будет удобнее, – пояснил он.

Яс удивлением поняла, Антон передо мной стеснялся и очень осторожно подбирал слова. Как он, Антон Макаров, балагур и мажор может меня стесняться. Впрочем, не меня, а известную топ-модель, дефилирующую на подиумах Милана и Парижа.

– Можно, – ответила я, и от этого его улыбка стала еще шире. Будто бы подобная мелочь ему действительно важна.

Как выяснилось, сниматься мне сегодня предстояло в окружении многочисленных зеркал. Почему-то тут же вспомнилась ведьма из белоснежки: «Я ль прекраснее и милее?» Или Алиса в стране чудес. Но с подобным фоном работать придется труднее. И вначале, я никак не могла расслабиться, постоянно прокручивала в голове всевозможных различных поз и ракурсов, о которых мне говорили вчера.

К счастью, на выручку мне пришел Антон. Мгновенно поняв, что я растерялась, он начал мне подсказывать, подбадривал, помогал настроиться. И постоянно говорил комплименты. От которых улыбка на губах расцветала сама собой. Мне было приятного его внимание, я чувствовала, что нравлюсь ему, и от этого я чувствовала удивительное тепло на сердце, от которого хотелось воспарить.

– Покажи мне ярость, покажи мне гнев, – говорил Антон, в поисках новых интересных кадров. – Покажи мне страсть. – С этой командой я справиться не смогла, выдав наверно нелепое выражение лица. Но камера щелкала дальше.

– Покажи мне злость, тебе не нравится, что ты видишь. До такой степени не нравится, что ты хочешь разбить зеркало, – голос Антона звучал гипнотически, а фотоаппарат продолжал фиксировать малейшее мое движение.

Стоило только моему взгляду скользнуть по поверхности зеркала, как я тут же отпрянула от него. С трудом удержавшись на ногах.

– Не испуг, Лера, злость, – настойчиво требовал Антон. Его голос, почему-то казался таким далеким, и неважным. Важнее было сейчас заставить себя нормально дышать, сердце было готово выскочить из груди, а по спине поползли мурашки.

Потом что мгновение назад я увидела в зеркале, не привычное отражение Леры, а свое, в той же одежде, в которой последний раз в жизни уходила гулять. Но Антон продолжал снимать, будто бы ничего и не заметил.

– Растерянность, очень хорошо, Лер. Теперь гнев.

Я с трудом доработала фотосессию. И как только Антон выключил аппаратуру попросила показать снимки, борясь с ужасом, что на одном из них может быть запечатлена правда. Макаров после очередной улыбки не смог мне отказать, хотя и предупредил, что обычно это не принято.

Я листала фотографию за фотографией, внимательно вглядываясь в изображение. Неприятно удивилась, что столько неудачных снимков. Но Антон тут же пояснил что это нормально, вся эта многочасовая работа и проводится только из-за нескольких удачных. Скорее всего, он надеялся на лучший результат, но, наверное, считал, что сам где-то не справился. Ведь не могла же опытная фотомодель не справиться. Наверно, исходя из этой логики, Аня и выбрала для меня именно этот контракт.

Щелкая мышкой, я продолжала просматривать фотографии, все боясь, что именно на следующей увижу свое настоящее отражены. Пальцы стали липкими от страха, но я все продолжала нажимать на кнопки. Через какое-то время, я поняла, что ничего нет. Скорее всего, мне просто привиделось. Антон с интересом наблюдал за тем, как я смотрю нашу совместную работу. Он тоже волновался, только повод у него был другой.

– Очень было приятно с вами работать, – сказал Антон, пожимая мне руку., словно электрический разряд пробежал по телу от его прикосновения. Рука была теплой, как и взгляд синих глаз. Он не торопился отпускать меня, и в душе пробежала надежда, ну же попроси мой номер, хоть, что-то скажи.

– И мне, – решила я хоть чем-то заполнить молчание, все еще не сделав попытку убрать руку.

– Надеюсь, это не последнее наше сотрудничество, – сказал он, всё-таки отпустив меня. Уходя, я бросила на него прощальный взгляд, наверно сейчас это не лучший выход, быть может, все к лучшему.

Идя по улице, я почувствовала, как завибрировал телефон в сумке, моя рука нырнула за ним. Звонила Аня, и я нажала а кнопку, чтобы принять вызов, чувствуя, как потеют ладони. Мандраж мурашками расползался по телу. Что ж, пора узнать, как я поработала на самом деле. Не была ли реакция Антона продиктована лишь вежливостью?

– Фотографу ты очень понравилась. – Аня не утруждала себя даже поздороваться, хотя наверно это ее визитная карточка. Правда, только в общении со мной. Со всеми остальными она всегда предельно вежлива. Впрочем, по ее словам, она мне теперь за мать родную, так что придется привыкнуть к ее подобному обращению. Кстати, надо не забыть позвонить матери Леры, но об этом позднее. Проблемы лучше решать по существу, а сейчас можно насладиться приятным моментом. Впервые за сколько времени Аня сообщала мне что-то хорошее.

– Заявил, что профессионально отработала. Хотел бы встретиться еще. – В ее голосе чувствовалась радость, перемешанная с облегчением. Она явно боялась моего провала. – Так что думаю пару несложных заказов у тебя точно будет,_ сказала она, явно строя планы, и как всегда совершая пометки в своем маленьком блокнотике, от которого зависели жизни большей части моделей нашего агентства. Настоящий серый кардинал в юбке.

Но в этот момент мне было не до ее планов. Я понравилась Антону, более того, он хочет «встретиться». От этого слова сразу потеплело на сердце, хотя я понимала, что под ним Аня имеет в виду сугубо работу. Но эту встречу я действительно желала бы.

Абсолютно глупая мысль. Я чужая невеста, Андрею вряд ли будет в восторге если я буду общаться с другим мужчиной. Впрочем, Ане не понравится это еще больше. Антон, человек из моей прошлой жизни. А мы с Аней эту тему уже обсуждали, я не должна встречаться с такими людьми. Деньгами помогать родителям я могу, но никакого близкого общения с теми, кого Лера не могла знать. Тем более Аня не советовала кому-либо признаваться, повторяя, что точно не хотела бы попадания в психушку для своей племянницу.

– Еще раз напоминаю, не спорь с Андреем, – начала Аня, готовясь явно прочитать список правил обращения и использования господина Жданова. Пришлось выпорхнуть из глупых мечтаний и прислушаться. В голосе Ани чувствовалось напряжение. Сегодня меня ждет нечто пострашнее возможности завалить фотосессию или показ. – Исполняй любые его требования и желания.

Сказать, что от Аниного списка, я в восторге, это ничего не сказать, чем больше я ее слушала, тем больше начинала переживать. Как-то подобные советы не связывались у меня в голове с понятием счастливой личной жизни и хороших отношений.

– Попробуй как-нибудь расположить его к себе, – сказала Аня, словно напоминая, что мне нужно еще продержаться два года. На самом деле мне нужно заработать деньги на операцию брата, а дальше гори оно огнем.

– Ты справишься? – сказала она.

– Постараюсь, – ответила я, понимая, что в этих делах менеджер мне неособый помощник.

***

Я поправила передник. На сковородке задорно шипело масло, нужно было уже переворачивать мясо Кухня наполнялась различными вкусными запахами, от которых слюнки текли во рту. Хотя устроить праздник живота мне все-таки не стоило, Аня меня прибьет, если увидит на весах прибавку хотя бы в полкилограмма, она уже мне все меню расписала.

Я всегда любила готовить, это меня успокаивало, поэтому ожидание Андрея я решила скрасить таким образом. Все же лучше, чем сидеть в комнате и дрожать от каждого шороха. К тому же говорят, сытый мужчина – добрый мужчина. Аня же советовала расположить его к себе. О возможном продолжении вечера я старательно пыталась, не думать, лишь поглядывала как стремительно движутся стрелки на моих часах. Не было у меня опыта с мужчинами, и я старалась отгонять от себя мысль, что скоро явно появится.

За все дни его отсутствия, он позвонил лишь раз, чтобы сказать о своем приезде, ничего не спрашивая, ничем не интересуясь. Словно жизнь Леры ему была совсем неважна. Аня говорила, что это к лучшему, больше шансов не обнаружить подмену, но мне все равно было не по себе.

Заскрипела дверь. Я услышала как в замке повернулся ключ, скрипнула дверь. Получается у Андрея были ключи от этой квартиры, новость не самая вдохновляющая.

– Привет милая, – раздалось из прихожей. И я поймала себя на мысли, что почти не дышу, словно загнанный зверь, которому так хочется верить, что хищник пройдет мимо.

Послышались торопливые шаги, слышала, как он зашел на кухню, как он приближался ко мне, стал позади, ощутила его дыхание на своей коже. Он аккуратно коснулся губами шеи, и от этого прикосновения по коже пошли мурашки. Легкие слегка дразнящие касания, на которые я не знала, как реагировать.

Андрей оторвался от моей шеи, явно разглядывая плоды моих рук.

– Не знал, что ты умеешь готовить, – втянул он носом аппетитный запах и потянулся к тарелке с отбивными

Хотелось хлопнуть по лбу. Это провал, это полный провал. Проколоться на подобном, ведь Аня наверняка это знала. Но я и подумать не могла, что Лера подобного не умела.

Я повернулась к нему лицом, стряхнула его руку со своего плеча и сказала:

– Ты многого обо мне не знаешь.

И даже не представляешь, насколько это правда, – закончила я мысленно.

Он приподнял мой подбородок, будто бы хотел рассмотреть меня повнимательнее. Провел пальцем по мягким губам:

– Неужели Лера? – в его голосе было что-то что заставляло меня насторожиться. Под этим взглядом я чувствовала себя маленьким зверьком, которому пора прятаться в норку. – Быть может, ты тогда объяснишь, что ты делала на похоронах Алены Сотниковой? Той самой девушки, которую ты сбила ночью на машине?

Казалось, земля ушла из-под ног, все краски мира исчезли, и сердце пропустило удар. За все это время я даже не задумывалась, кто именно убил меня. Была уверена, что никогда этого не узнаю. А все, оказывается, было просто, на удивление просто. Разбитая машина Леры, слова ее жениха про какие-то последствия хождений в клубы, брошенная фраза им фраза «Мы все сделали правильно». От такого горького понимания было трудно дышать. И лишь холодный взгляд Андрея напомнил, что от меня еще ждут ответа. Его рука все еще была у моего подбородка, я ощущала аккуратные, почти ласковые прикосновения. И тем не менее я не сомневалась, что если мой ответ ему не понравиться, он свернет мне шею.

– Я… – это все что получилось выдавить из себя, я чувствовала как глаза наполняются слезами, хотелось на мгновение заслонить лицо руками. Все это время я жалела Леру, я чувствовала себя самозванкой, воровкой, собравшейся украсть чужую жизнь. А, оказывается, по какой-то непонятной иронии судьбы я угодила в тело своей убийцы.

Андрей отпустил меня и сделал шаг назад.

– Я столько времени потратил, чтобы скрыть все следы. – сказал он. Его не нужны мои ответы, причины моего поведения были ему неинтересны. Для него было важно лишь собственное мнение о моих поступках.

– Ты меня так разочаровываешь, Лера.

Я прикусила губу, едва сдержалась оттого, чтобы сказать, что он меня разочаровывает еще больше. Потому что одно дело оказаться на месте человека убившего тебя, и совсем другое быть рядом с его сообщником. В нем не было ни капли сожаления и сострадания. Для него моя смерть небольшая неприятная малозначащая оплошность.

И единственное что мне хотелось сделать, это поскорее покинуть эту идеальную вылизанную до блеска кухню, и оказаться подальше от человека, которого я ненавидела.

Я успела сделать несколько шагов, как Андрей поймал меня за запястье, и притянул к себе. От его прикосновений сердце вновь бешено забилось. Я вновь ощутила терпкий аромат его туалетной воды, смешанный с сигаретным дымом. Он был слишком близко.

– Я не закончил, – сказал он, проводя рукой по моей щеке, заставляя смотреть ему прямо в глаза.

– Хватит делать глупости. – В его обычном бархатистом голосе явственно чувствовалась угроза. – Ты ведешь неразумно.

Я отступила, но он все еще держал меня за руку, он явно ждал от меня какого-либо. Я знала, что нужно ему сказать, но боже, как нелегко подобное произносить.

– Больше подобного не повторится, – послушно вымолвила я, стараясь не показывать, что для меня на самом деле означает это обещание, что я не должна видеться с собственной семьей. После этих слов, Андрей заметно расслабился. Но я облегчения не испытывала.

Если переживу этот вечер, встречусь с Аней и все выскажу. Я не могу притворяться с этим человеком, я не могу настолько лгать. Это была изначально плохая идея. Так, либо мы ищем другой выход, либо пусть смирится с тем, что племянница скоро распрощается с модельной карьерой.

– Собирайся, – сказал Андрей.

– Куда? – тихо вымолвила я.

– На светский вечер, – устало произнес он, будто бы я вновь его расстроила. – Я же говорил тебе неделю назад.

Интересно, чтобы он испытывал, если бы знал, что говорил ни мне. Впрочем, я не хотела испытывать судьбу, и уже неслась по коридору в спальню. Чувствую, это будет долгий вечер.