Текст книги "Паутина судеб (СИ)"

Автор книги: Елена Козак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Паутина судеб
Елена Козак

Пролог

     – Сир, к вам Чиерн Ливен, разрешите ему войти?

   Престон устало поднял глаза от стола и множества, раскиданных по нему бумаг, втайне радуясь, что ему предстоит передышка, хотя и сомнительная. Кто такой, Демон его забери этот Чиерн Ливен?! Не иначе, какое-нибудь приближенное лицо. Но их ведь так много, что попробуй всех запомнить!

   – Да, пригласи его.

   Слуга кивнул, скрывая за маской учтивости свое удивление: он в первый раз видел этого Чиерна и не понимал, почему принц принял его... Или не в первый? В любом случае его держали не для того, чтобы интересоваться его собственным мнением.

   Слуга быстро вышел из кабинета. Из-за двери до венценосной особы донеслось:

   – Принц примет вас, прошу.

   Принц... Престон еле слышно скрипнул зубами от досады. Мужчина с детства бредил короной. Порою просто долго смотрел на нее, мечтая о том дне, когда она достанется ему, и даже продумывая планы свержения своего отца с престола. В основном это были детские игры, но порой в них мелькало что-то стоящее. Тогда принц запирался в своей комнате на несколько часов и все обдумывал, а потом шел к отцу, или к главе тайной службы и рассказывал о том, каким путем неведомый злодей может захватить трон.

   Поначалу те морщились и презрительно отмахивались от его речей, но на третий-четвертый раз все как-то забывали, что видят перед собой одиннадцатилетнего ребенка, и охотно прислушивались к юноше.

   Престон хотел обезопасить корону от посягательств к тому времени, когда она достанется ему, а еще показать всем вокруг свою преданность. Ведь о своих самых удачных задумках он не распространялся...

   Когда мальчику исполнилось двенадцать, умерла его мать. Как ни странно, это почти не повлияло на ребенка. Он и до этого редко видел королеву, проводя большую часть времени с учителями, или в одиночестве.

   В первое мгновение, когда ему сообщили о ее смерти, Престон даже не понял, о ком идет речь. Затем немного всплакнул: что бы придворные видели его скорбь. Но плач продлился недолго – очередная прихоть этикета: "свои чувства люди должны хранить глубоко в душе, так, чтобы ни одна живая душа не узнала, не заподозрила даже...".

   Все это произвело прекрасное впечатление. Королевский доктор решил, что у принца шок, даже порадовался, что для него есть работа. Глава тайной службы – Бьен – наоборот предположил, что голубая кровь позволила быстро отойти от впечатлений – хорошее качество для будущего короля.

   Вот только главный зритель – отец мальчика – не мог оценить актерских способностей сына. В замок он вернулся лишь по прошествии нескольких месяцев, когда разыгрывать спектакль было попросту глупо.

   Король по-своему был привязан к жене. Ее смерть оставила в его душе рану. Прошло довольно много времени до того, как он смог взять себя в руки и вернуться в порядком опустевший дом. Это ведь только слова, будто у королей нет души. Душа есть у всех.

   Но за время отсутствия монарха кое-что изменилось. Серженс не мог принять некоторых решений, не смог написать важных писем монарху Зарии – Гедриху V. Нераскрытые, они так и пролежали на столе у монарха. Бьен, предчувствуя что-то, хотел было их просмотреть, но не осмелился.

   Если бы он знал, чем обернется его малодушие!

   Ответа Зария так и не дождалась, а потому посчитала себя оскорбленной. Гедрих V не был глупым человеком, пуще того – глупым монархом. Иначе он не смог бы править государством без малого сорок лет. Но один порок у него все же был – непомерное тщеславие, гордыня, высокомерие. Но только глупец не сумеет превратить недостаток в достоинство.

   ... Ваше молчание красноречивей слов. Я никогда не подумал бы, что вы отблагодарите за мою помощь – никакой помощи Гедрих, понятное дело, Серженсу не оказывал, но в письме можно многое написать: проверять-то никто не будет – такой черной неблагодарностью. И провернете все это в полной тайне, побоявшись написать мне хотя бы пару строк. Итак, война...

   Но, и когда это письмо пришло ко двору, Серженса все еще не было в замке. Официально он находился в Риане по приглашению Университетских магистров (попробовали б они не прислать это приглашение!), на самом же деле проводил время в море на корабле. Бушующие волны, ласковое солнце, всевозможные яства, множество слуг, пытающиеся предугадать желания... Как не забыть о делах государства?

   Но за удовольствия приходится платить.

   Серженс вернулся ко двору в начале лестня32 (погода испортилась, на море штормило, кое-кто из слуг заболел и перестал смотреть на короля с обожанием и готовностью выполнить любой приказ), когда изменить ситуацию стало неимоверно сложно, если не выразиться острее.

   Королевская карета въехала во двор замка по полудни, а уже в шесть вечера король поставил свою подпись под письмом. Всегда аккуратная и выверенная, сейчас она смотрелась едва ли не простой закорючкой. Конечно, в этом тоже можно было усмотреть некое неуважение к адресату, но сейчас выбора не оставалось, как и простого времени: зарийские войска стояли на границе с Киринеей. Пока они не пересекли ее, но, даже напав сейчас, они успевали пройти пол страны, не встретив маломальского сопротивления (крестьяне с пиками против регулярной армии ведь даже не смешно), пока Серженс, а это мог сделать только лично он, собрал бы войска.

   Гонец с письмом на груди помчал быстрее ветра, повторяя про себя: "Только бы успеть!" Ему ведь тоже не хотелось войны. Если она начнется, каждому придется стать под ружье, а за время сытной жизни он уже забыл, что такое солдатская муштра. И вспоминать об этом совершенно не хотелось.

   Приветствую вас, Гедрих – повелитель Зарии, страны восходящего солнца... боюсь, вы неправильно поняли мое молчание. Я глубоко ценю все, что вы для меня делали – читая письмо, Гедрих почти воочию увидел, как Серженс скрипел зубами во время написания этих строк: он ведь ничего для него не сделал, чего ради? – и хотел бы отблагодарить вас за это. Но первое ваше письмо до меня не дошло. К превеликому сожалению при моем дворе оказался человек, который сделал невозможным появления письма у меня. Пока я не могу сообщить вам его имя. Но, наберитесь терпения, дорогой друг – еще один смешок – несколько месяцев и...

   Я устал ждать, – ответ был очень лаконичным. Это повергло монарха в гнев.

   – Вы видите?! Я с самого начала знал, что мое письмо ничего не даст, но вы – Бьен, все же заставили меня его написать! Все эти ненавистные строки. Он хочет войны, он ее получит! Что до вас, то у меня большие сомнения, что после всего этого вы сохраните ваше место за собой.

   – Ваше Величество, войска Гедриха все еще не перешли границу. Если бы он хотел войны, он бы уже напал, – попытался вставить слово Бьен и не прогадал.

   Серженс хотел что-то сказать, но смолчал. Возможно, Бьен был не так уж и не прав. Он просто взмахнул рукой, отсылая его от себя. Монарху нужно было подумать.

   Текли часы. Из покоев короля не доносилось ни звука. Бьен уже не находил себе места от волнения. Руки у него, понятное дело, не дрожали, да и голос не выдавал того, что творилось в душе, но все же.

   Решение короля напрямую касалось его – Бьена. И, отдавая очередной приказ подчиненным, глава тайной службы с ужасом думал, что это, возможно, последнее дело в его жизни.

   Когда на Киринею опустились сумерки, Серженс открыл двери, стремительным жестом (и куда делись все его размеренные движения, в которых никогда не было ни малейших следов спешки? – исчезли), подозвал к себе Бьена, что-то быстро сказал тому, взмахом головы отгоняя возникшие возражения, и вышел во двор.

   Уже через пол часа его видели, несущемся во весь опор, к Зарийской границе...

   С Гедрихом договориться удалось. И вместо войны на земли "дружественных" стран пришел пир. Ненавистный, навязанный пир, и все же не война.

   Спастись от бойни помогла свадьба. Серженс только недавно стал вдовцом, у Гедриха была дочь на выданье – Луатен. Все было бы хорошо, если бы не одно условие, поставленное Зарийским монархом. Впервые услышав его, Серженс едва не расхохотался. Он и подумать не мог, что ему придется его выполнить, но монарх оказался почти что в плену у Гедриха и выбора не было. Наследником Серженса на престоле должен был стать не его первенец Престон, а сын от Луатен, которую король заранее возненавидел.

   А затем грянул пир.

   Престон отвлекся от тягостных воспоминаний, заметив, что рядом с его столом стоит... Как же его... Чиерн! Он не сразу вспомнил это имя, но вот лицо гостя было знакомо. Престон давал этому человеку кое-какое поручение.

   Осознав, что принц заметил его, Чиерн сделал легкий реверанс и льстиво улыбнулся.

   – Приветствую вас, сир. Всегда готов услужить.

   У Престона резко дернулась щека. Чего он не любил, так это пустой лести. Демон! И он еще надеялся на передышку!

   – Оставьте свои витиеватые фразы за порогом этого кабинета! – отрубил первый сын Серженса. – Ближе к делу!

   – Конечно, сир, – Чиерн сделал еще один поклон, – вы приказали мне следить за некоторыми из фамильных драгоценностей из боязни, что именно их посмеют украсть, что они исчезнут...

   Престон прищурил глаза и нетерпеливо провел рукой. Ему не надо было напоминать то, что он приказал Чиерну, как и объяснять, почему он этот сделал. Тем более, в такой нелепый способ, как это делал визитер – лгать, будто бы выгораживая, и делая вид, будто не знаешь правды. А Чиерн знал, Престон был в этом уверен.

   – Охранный перстень пропал, – внезапно сказал Чиерн, прерывая поток всей той бессмыслицы, что он нес до этого.

   – Что? – Престону показалось, что он не расслышал. От его брата не было вестей уже больше трех лет. Принцу даже почти удалось убедить отца в смерти Фредерика. Но кроме него никто не мог призвать кольцо. Магические артефакты пришлого настраивались только на одного владельца. И пока Фредерик был жив, кольцо было настроено на него.

   – Сегодня, три часа назад, кольцо исчезло, – охотно объяснил мужчина.

   Принц резко встал изо стола, положил ладони на бумаги, и в бешенстве посмотрел на Чиерна.

   – Почему об этом я узнаю только сейчас?! Вы должны были сообщить мне об этом в тот же момент, как оно исчезло!

   – Я пытался, – слуга покаянно склонил голову. Впрочем, Престон чувствовал, истинного раскаяния в человеке напротив не было ни капли. – Но мне сообщили, что вы никого не принимаете и не сделаете исключения для простого переводчика, – Чиерн, и в самом деле, был простым переводчикам. Работал в тайной службе королевства: иногда заговорщики, сохранности ради, пытались вести переписку на одном из старых языков. Где им было знать, что на службе у короля есть люди, для которых любой перевод труда не составит?

   И вот – вы уже на ладони. Никто ведь не догадается шифровать и так загадочный язык. Так что, никаких разговоров о "погоде", "здоровье" и других обыденных вещах не будет – голая правда.

   И, само собой, дожидаться пока вы приведете ваш план в исполнение, никто не будет. Кому сразу же достанется пеньковая колода, или пистолет, кого сошлют с каким-нибудь заданием. Что-то вроде: "Если выживешь, считай, родился в рубахе".

   – К тому же, это было к лучшему.

   – Не понимаю, – Престон нахмурился, стараясь понять, уж не сошел ли Чиерн с ума.

   – Спустя час, перстень вернулся.

   – Что? – принц не мог поверить, – вы уверены?

   – Да, но я был уверен, что вы все равно захотите узнать о его исчезновении, – Чиерн сделал еще один поклон.

   – Ты был прав, – Престон быстро открыл один из ящиков в столе и запустил туда руку. В следующий момент он бросил на стол небольшой мешочек. Раздался звон, из тех, что радует скряг – глаза у Чиерна алчно блеснули: он, явно, относился к людям, обладающим подобным пороком. Но Престон первым положил ладонь на мешочек. – Кто-нибудь, кроме тебя заметил исчезновение перстня? Бьен, еще кто-то?

   – Нет, – Чиерн был немногословен. Впрочем, не удивительно, ведь все его внимание сконцентрировалось на руках принца.

   – Я не думаю, что им стоит об этом знать. Это такая мелочь... Впрочем, держи за усердие, – Престон легко перекинул золото в руки слуги.

   Чиерн расплылся в улыбке, отвесил поклон едва не до земли, зазвенев при этом монетами и спиной начал пялиться к выходу. Но дойти до двери он не успел: голос принца остановил его.

   – И все же я думаю, что фамильным драгоценностям все еще угрожает опасность. Продолжай приглядывать за ними.

   – Конечно, сир, – Чиерн коротко кивнул, как видно, подустав от постоянных глубоких поклонов, и вышел за двери.

   Престон медленно сел за стол, но вновь перебирать бумаги не стал. Его мысли были заняты другим. Наконец, он произнес вслух:

   – Значит, Фредерик все еще жив. Демон! – принц смял, подвернувшуюся под руку бумагу, и бросил ее в угол. – Неужели десятка убийц оказалось мало?! – принц снова ругнулся, затем постарался взять себя в руки и вызвал слугу.

   – Позови ко мне одного из наших магов, – бросил Престон, уже начиная обдумывать новый план.

   32. Лестень – ноябрь.

 Глава 31

   Полгода спустя

   – Пожелай мне удачи!

   – Удачи, удачи... – забормотала я, пытаясь вспомнить. В голове стояла такая каша, что даже мое имя припоминалось с трудом. Элен... А, может быть, и не Элен... Ладно, вернемся к удаче... – А, – я щелкнула пальцами, – заклинание Фаргоса. Сейчас, – я закрыла глаза, настраиваясь на чужую ауру и попыталась коснуться ее, усиливая удачливость... Есть!

   Я снова открыла глаза, радуясь, что мне удалось применить это довольно сложное заклинание. Но на лице, стоящей напротив меня, Лиин не было улыбки. Она покачала головой.

   – Элен, просто пожелай мне удачи. Все равно ведь там ни заклинания, ни амулеты не действуют.

   Я хлопнула себя по лбу: вот, что значит, заучилась, потом попыталась улыбнуться.

   – Удачи!

   Лиин тихо хмыкнула, принимая пожелание, и со вздохом зашла в, "гостеприимно" распахнутую, дверь.

   Фред тоже негромко рассмеялся, а, заметив мой злой взгляд, брошенный в его сторону, приобнял за плечи. Я с сожалением убрала его руку и склонилась над книгой. Вряд ли мне удастся выучить что-то путное за десять минут до экзамена, но все же, а вдруг!

   На дворе стояло лето. Душное, жаркое. Но насладиться им в полной мере, по-крайней мере, его началом, не удавалось. В Университет Магии пришли экзамены. Для нас, первокурсников, это были первые экзамены, вот мы и дрожали от страха, стараясь выучить абсолютно все. Пускай это и невозможно!

   Даже Анри в последние дни учебы начал чаще появляться на парах, а если вспомнить какие умиленные взгляды он, то и дело, бросал на преподавателей, можно и вовсе умереть со смеху.

   На первых порах мне действительно было смешно. Потом пришла расплата. Первым у нас стоял экзамен по защитной магии, а ее-то преподавал Алехандро.

   Так что, в первый день каникул (до экзамена оставалась еще целая неделя) вместо того, чтобы пойти на пляж, а потом на вечеринку к Джулин, как поступила половина наших однокурсников (остальных просто не пригласили), я сидела в душной башне, обложившись стопкой книг. А в окно, то и дело, пробивались лучики солнца, выманивая меня на улицу. Они словно шептали мне на ухо: "Экзамены ведь только через неделю, еще есть время отдохнуть!".

   Хорошо хоть пожаловаться на несправедливость судьбы было кому: рядом сидели Фред с Лиин. Они, правда, к концу дня начинали смотреть на меня как убийцы на возможную жертву, но, кому сейчас легко!

   Если бы первый экзамен принимал Дорин, Реанин, Ристер... – да, кто угодно кроме Алехандро, то мы бы все время нежились на пляже, а не занимались – я бросила взгляд на толстенный фолиант, лежащий на коленях, – Демон знает, чем! Но пожилой магистр с первого взгляда ведь невзлюбил нас с Фредом. Как он там говорил во время очередной лекции: "Простолюдинам не место в Университете Магии!" И это вместо того, что бы научить нас базовой защите от некромантии. Ристер еще потом ругался, что мы ничего не умеем.

   К несчастью для нас, идти договариваться с Алехандро Ристер не стал, просто поставил дополнительную пару. Это в сем-то вечера.

   Ладно, разговор-то не о Ристере (готова поспорить, я и этого магистра помяну добрым словом через пару дней, когда пойду сдавать некромантию), об Алехандро. Пожилой магистр, словно настоящая ночная тень, попил кровушки и у меня, и у Фреда. И останавливаться на достигнутом, по видимому, не собирался. Как же, экзамен – прекрасная возможность продолжить экзекуции.

   Лиин же сама по себе боялась магистра, да и Джулин не пригласила ее на вечеринку. Девушки все еще недолюбливали друг друга, хотя на людях могли сыграть вполне убедительный спектакль.

   Я же наоборот неожиданно нашла с Джулин общий язык. Иногда мы даже пытались выручить друг друга, вешая магистрам, или кому-нибудь из однокурсников лапшу на уши.

   – Элен! – из-за двери донесся голос, что прервал мои невеселые мысли.

   Я вздрогнула, отложила книгу в сторону (хоть что-то хорошее, а-то я уже устала ее держать!) и жалобно посмотрела на Фреда. Мужчина оторвался от толстого фолианта, который штудировал уже несколько дней кряду.

   – Удачи! Она тебе понадобится.

   – С Алехан... – начала я, но, бросив взгляд на приоткрытые двери: а вдруг нас подслушивают, поправилась, – с магистром Алехандро одной удачи будет мало.

   Я кивнула Фреду: наверное, взгляд у меня был еще тот: он рассмеялся. Пришлось скорчить рожицу, а потом и вовсе махнуть на все рукой.

   Я быстро зашла в кабинет: "Чему быть...".

   Дверь захлопнулась, отрезая меня от того мира. Здесь царила тишина. Два человека что-то быстро и самозабвенно записывали на белых листках – Лиин и Костас. Фир в углу задумчиво смотрел на перо. Стеан сидел перед магистром Алехандро, что-то быстро рассказывая тому (что именно, я не слышала – вся комната, была накрыта щитом безмолвия – нам об этом рассказывали старшекурсники).

   Магистр Алехандро отвлекся от, увлеченного своей болтовней, студента и бросил неприязненный взгляд на меня.

   – Элен, чего вы стоите?! Берите билет и садитесь!

   Я кивнула, и даже сделала попытку улыбнуться (не уверена, что получилось что-то получше оскала, который, если и приснится темной ночью, то и до заикания может довести), хотя сердце колотилось изо всех сил, и подошла ко второму магистру. Он показал мне на билеты – белые кусочки бумаги без единого опознавательного знака. Я слегка закусила губу, пытаясь выбрать... лучший? Потом все же коснулась рукой одного из них. Магистр кивнул, как мне показалось, несколько устало и тоже взглянул на билет, затем передал его мне.

   – У вас пятнадцать минут, – маг указал мне на стол, на котором уже стояли песочные часы. Песок медленно сквозь маленькое горлышко сыпался вниз. Я быстро села, и только тогда в первый раз взглянула на билет по-настоящему: до этого вопросы плавали в беспроглядном тумане, я не могла понять, знаю, я ответ хоть на что-то, или это мне только кажется.

   Итак, стихийный огненный щит, обманный щит, охранные амулеты и артефакты для простых людей.

   "Какое счастье! – я облегченно вздохнула, – мне не попалось ничего из истории возникновения охранных заклинаний. Впрочем, от Алехандро... – я подавила, возникшее было, желание посмотреть на магистра, – можно ожидать всего".

   Он еще успеет задать мне эти вопросы, проверяя "дополнительные" знания. Я взялась за перо. Хуже всего у меня было с третьим вопросом, первые два-то можно просто показать.

   Последняя пищинка упала вниз – время вышло.

   – Элен, прошу вас, – донеслось от Алехандро.

   Я медленно с сожалением встала. У меня до последнего не было сомнений, кому из двух магистров я буду отвечать, но где-то в глубине души теплилась надежда: "А вдруг все же повезет, ну чего в жизни не бывает?".

   Теперь она растаяла. Я подхватила листочки и отправилась на казнь.

   – Что ж, – Алехандро пробежал глазами билет, – начнем с охранных заклинаний, – я ругнулась про себе, продолжая внешне сохранять вежливую улыбку: магистр просто не мог знать, как я "люблю" теорию. – Это теория, ее должны знать абсолютно все.

   "Даже не маги?" – едва не вырвалось у меня, но я сдержалась. Если мне на экзамен к Алехандро идти не хотелось, то на пересдачу будут силком затаскивать?

   – Вы правы, теория очень важна, чтобы не допустить ошибок. Создавая охранные заклинания, нужно правильно рассчитывать силы, чтобы в последнюю минуту ты не обнаружил, что абсолютно пуст. К несчастью, именно молодые маги совершают ошибки, но с годами приходит опыт. Только тогда...

   Алехандро громко хлопнул рукой по столу.

   – Ближе к делу, и не объясняйте, всем известные истины!

   – Конечно, – я с улыбкой закивала, пытаясь придти в себя и собрать в некую канву все, разлетевшиеся от громкого стука, мысли. – Охранные заклинания создаются магами, как для их собратьев по ремеслу, если у последних не хватает собственных сил, так и для простых людей.

   – Кого вы имеете в виду, говоря "простые люди"? Каких-нибудь крестьян, которые и с магией-то сталкивались только при общении с деревенской знахаркой, или всех этих городских ремесленников и тому подобных, которые все равно не наскребут денег на оплату магических услуг?

   – Я имею в виду людей, лишенных магических сил! – внезапно мне вспомнился разговор с Фредом после одной из пар по магической географии в первые дни учебы, когда я еще делала вид, будто он мне безразличен. – Такие люди ведь часто рождаются, к примеру, на Западе.

   – О, вы имеете в виду этих людей, – Алехандро свысока посмотрел на меня. – Кто они и, кто вы? – магистр едва не хмыкнул.

   Я же впилась ногтями в локоть: "Конечно же, для вас, Алехандро, я в сравнении с ними никто".

   – Но, оставим это, – нетерпеливо провел рукой магистр. – Только лишь на Западе рождаются люди, лишенные магических сил?

   В его вопросе чувствовался подвох, только я не могла понять, в чем он заключался, но за то, что он существовал, я могла ручаться и головой и другими частями тела.

   – Понятное дело, не только на Западе, но и в других частях Киринеи, к примеру, в Центральной части, но здесь...

   Алехандро снова меня прервал:

   – Достаточно. Что на счет Востока? И напомните мне, какие это провинции.

   Экзамен по охранным заклинаниям медленно превращался в экзамен по магической географии. Вот только вести его продолжал Алехандро. К счастью, про Восток я кое-что знала – не худший регион... Впрочем, это как посмотреть.

   – Традиционно восточным регионом называют Элрон. Что до магии, то в прошлом там действительно длительное время проводились кровавые ритуалы, пришедшие с соседних стран, но после войны лилий...

   – Так, куда делись маги? – вкрадчиво спросил Алехандро.

   Демон, да откуда же я могу знать?! Вслух же произнесла:

   – Этого никто не знает.

   – Что?! – все-таки взорвался Алехандро, заставив меня уткнуться взглядом в стол. – Как можно не знать таких элементарных вещей?! Как можно говорить такую ересь?! А вы еще смеете говорить про себя с апломбом. Как же, вы не простой человек, не простая...

   "Если он назовет меня уличной девкой, я плюну ему в лицо, – с неожиданной ясностью подумала я. – Даже если в последствии от меня и останется горстка пепла! – я подняла глаза и встретилась взглядом с магом. – Как же я вас ненавижу! Только попробуйте..."

   – Девушка, – закончил Алехандро. – Не думаю, что вы сегодня получите выше тройки, даже, если на все вопросы ответите без заминки. А теперь перейдем к щитам. Стихийный огненный щит.

   – Стихийные щиты бывают четырех видов, по количеству стихий: огненный, воздушный, водный, земной. Огненный стихийный щит защищает от огня. Не только от магических заклинаний, выбранной стихии, но и от любого природного проявления. Нужно невредимым пройти сквозь огонь, выжить в грозу после удара молнией... – используется этот вид защиты. Конечно, кроме огненного щита в тех же ситуациях можно создать универсальный щит, но на него тратится очень много энергии. У многих просто может не хватить сил.

   – Это все? – Алехандро выразительно поднял брови. – Неужели вам больше нечего сказать? Когда был впервые использован этот щит? Кем? С какой целью? Расскажите историю его создания.

   – Стихийный огненный щит – простейшее заклинание огненной сферы. Он известен уже многие столетий. Его начали использовать еще до того, как в лексикон магов вошли сами названия: стихия, магический щит... Маги интуитивно пользовались этими знаниями, еще не зная, как их правильно назвать.

   Знаний не хватало. Я говорила все, что приходило мне в голову, и...

   – Кто впервые дал этому щиту название, Элен, почему я должен клещами вытягивать из вас ответы?! Мне ведь может надоесть вам помогать!

   ...угадывала!

   Иначе Алехандро уже указал бы мне на ошибки.

   Но последний вопрос... Кто же придумал название тому, что и так было прекрасно известно? Кто-то... находчивый, что ли?

   – О, это достаточно известный в наше время маг, который относительно недавно, – все познается в сравнении, а недавно может быть и двести лет назад.

   Алехандро внезапно скривился и поднял руку, заставляя меня замолчать: видно моя импровизация не пришлась ему по вкусу. Сейчас он вновь разразиться тирадой...

   Но маг молчал, только желваки по лицу и ходили. Я нахмурилась, окончательно переставая что-либо понимать. Алехандро тем временем бросил на меня злой взгляд. У меня даже мороз по коже прошел, затем встал, что-то шепнул второму магистру. Возле того как раз сидела Лиин, и вышел за двери.

   Мой рот сам собой приоткрылся от удивления, да и глаза округлились. Впрочем, не на долго. Маг, а вслед за ним и Лиин поднялись. Только подруга пошла к двери, а магистр ко мне.

   – Что ж, вы говорили о стихийном огненном щите. Продолжайте.

   Я кивнула.

   – Стихийный огненный щит... – конечно же, я начала свой ответ с самого начала, а маг тихо кивал в такт моему голосу.

   – Можете создать сам щит? – внезапно спросил он, прервав меня.

   Я тряхнула головой, убирая с глаз волосы и за несколько секунд создала щит. Это ведь так просто.

   Магистр слегка прищурился, разглядывая мою защиту, впрочем, сейчас она была бесполезна: вокруг ведь нет ни капли (хотя уместно ли говорить именно о капли?) огня, затем взглянул в билет.

   – Хорошо, что представляет собой обманный щит?

   – Это что-то среднее между охранной магией и боевой, просто некая обманка: создаешь щит, а получаешь...

   – Понятно, – снова прервал меня магистр. – Вижу, с теорией у вас все в порядке, – это у меня-то?! – Что, на счет практики? Сейчас я создам заклинание, верните его мне вашим щитом. Не боитесь?

   Я сглотнула, затем взглянула магу в глаза: "А какое имеет значение, боюсь я, или нет, все равно ведь придется что-то делать".

   – Нет!

   Магистр кивнул и рукой разрушил мой предыдущий щит.

   – Итак!

   Что-то вспыхнуло у меня перед глазами, а в следующее мгновение я увидела, летящее ко мне навстречу, заклинание. Руки сами собой перекрутились в замок, губы что-то тихо прошептали.

   Все решали секунды. Только бы успеть!

   Сердце бешено заколотилось и сжалось в комок, только усилием воли я заставила себя держать глаза открытыми. Все равно ведь закрытые, они ни в коей мере не спасли бы меня.

   Только бы...

   Успела! Заклинание вернулось к магу. Магистр в ответ только провел рукой в пространстве. А в мой мозг начала закрадываться мысль... Так и есть – иллюзии, но какие же правдоподобные! И как же я испугалась! Глупо!

   – Третий вопрос: амулеты, заклинания?

   – Я уже отвечала этот вопрос магистру Алехандро. Повторить?

   Маг поморщился.

   – Не нужно! – мужчина бросил еще один взгляд в билет, – четверки достаточно, или... – он прервал сам себя, – какое заклинание я только что использовал?

   – Иллюзии.

   Маг хмыкнул.

   – Заметила... Ладно, идите, – он быстро написал что-то в, появившейся, книжечке и подал ее мне, – первый экзамен вы сдали.

   "Сдала..." – я не могла в это поверить, пока не вышла из кабинета. И только там, когда на мое лицо попал лучик летнего солнца, когда я заметила однокурсников, некоторые из которых все еще продолжали корпеть над книгами, другие занимались чем угодно, помимо учебы, к примеру, в кости резались, или просто громко обсуждали что-то, наконец, осознала, что я победила, или мне просто повезло...

   Первыми ко мне подошли Фред с Лиин, но тут дверь снова приоткрылась и голос, донесшийся оттуда, громко произнес:

   – Фредерик!

   Ми переглянулись и сочувственно пожали плечами.

   – Теперь удачи тебе, – я улыбнулась. – Да, встретимся потом в городе, в том трактире, что всегда.

   – А есть, что отмечать? – Фред улыбнулся мне, а потом, дождавшись моего радостного кивка, зашел в кабинет (испытывать терпение магов не стоило).

   – Ну, как, сдала? – одновременно спросили мы с Лиин друг у друга и, не ответив, покатились со смеху.

   Лиин первая пришла в себя:

   – Да, повезло. Я даже из практических заклинаний почти ничего не успела создать. Только один щит против физической атаки. И хвала Духам, больше сил ни на что бы не хватило. А потом подошел Алехандро и Зистер меня отпустил. Даже удивительно.

   – Зистер? – переспросила я. – А, понятно, так второго магистра звали. Я даже внимание на это не обратила.

   – А должна была, ты же отвечала Алехандро?

   – Мне тоже повезло. Посреди моего ответа он куда-то вышел, а ко мне подошел Зистер. Так что, – я развела руками. – Кстати, Алехандро обещал, что выше тройки я не получу, а Зистер... – я раскрыла небольшую книжку, в которой магистр недавно что-то вывел... – Не может быть! – на меня смотрела чуть скошенная вправо пятерка...

   До трактира я не дошла, долетела. Настроение не испортил даже Анри, наступив мне на подол юбки. Не порвал ведь, а то, что он не извинился, так это и не удивительно!

   Я была так счастлива, что позабыла об этом происшествии почти сразу и продолжила какой-то бессодержательный разговор с Лиин.

   – Да, что ты говоришь?

   – А что он...

   В трактире мы заняли столик возле окна и стали рассматривать прохожих. До следующего экзамена было еще три дня, да и принимал его Ристер.

   Вердана проснулась со, все усиливающейся, головной болью. Так бывало перед видениями. Женщина вздохнула. Она уже несколько месяцев ничего не видела. И в тайне начала думать, что Духи отобрали один из своих даров (сказать по-правде, она об этом совсем не жалела).

   В первый месяц она все еще волновалась: "А вдруг это случится сегодня?", но приходил новый день, а видения все не было. Иногда только просыпалось дурное предчувствие, дескать, не спроста это, но под влиянием ежедневной рутины, оно уходило вглубь души и больше не тревожило Вердану.