Текст книги "Мои прекрасные принцы (СИ)"

Автор книги: Елена Коюшева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Я ничего не понимала, почему за ужин оплатил Женя. Признаться, страх пробежал змейкой по спине, я не решалась спросить. И тут я поняла, что-то случилось.

Собрав всё своё мужество, я спросила:

– Женя, а где Никита?

– Я сам его обыскался. Но, представь, его нигде нет, – взволновано произнёс Женька. – Странно, и мобильный выключен.

– А машина на стоянке стоит?

– В том-то и дело, что нет, – задумчиво ответил он.

Я поджала губу:

– По твоему, это нормально, – кинуть одну девушку в кафе. И какой он мужик, после этого? Тьфу, – в сердцах произнесла я и сплюнула на пол.

– Да, успокойся! Ситуация, действительно ужасная. А, вдруг, тебя никто не бросал, может, случилось что.

Честно говоря, у меня даже в голове не укладывалось, что, что-то может случиться с Никитой.

– Девять мужиков из десяти придумали бы героическую историю. А ты: заблудился, среди двух дверей.

– Просто, я правдивый человек. И всегда говорю, как есть.

– Ты всегда следуешь этому похвальному правилу?

– А, ты, что взъелась, Таня? Может, что-то ещё спросить хочешь? – спросил в недоумении Женя.

– Хочу. Но это уже не имеет значения.

Немного подумав, я всё же спросила:

– Эй, Женька, а ты где целых полчаса бродил?

– Теперь, я всё понял, правда, – усмехнулся он.

– Неужели?

– Я вообще на редкость толковый парень. В холле знакомого встретил, разговорились.

– В холле, говоришь? Между прочим, Никита тоже там был в это время.

– Не было его там.

Несколько минут я боролась с желанием сказать ему гадости, но здравый смысл победил. Женька сел напротив и посмотрел на меня укоризненно:

– Хорошо же ты, обо мне думаешь! – Я, между прочим, не слуга твоему Никите! Откуда мне знать, куда он подевался! Сам, всё кафе с ног на голову перевернул.

Я посмотрела на часы и попыталась привести мысли в порядок.

– Ладно, бог, с ним! Никуда он не денется, завтра сам объявится, и расскажет очередную мистическую историю.

Женя вновь набрал номер мобильного Никиты. В очередной раз, оператор, сказал – номер выключен или находится вне зоны действия сети. Мой друг растерянно пожал плечами.

– Что ж, – развёл он руками. Попробую позвонить домой, – сообщил он, и набрал номер.

И через минуту, положил её. Я вопросительно посмотрела на него.

– Дома, он тоже не появлялся, – печально произнёс Женя. – Это, уже не смешно.

– Да, ладно! В конце концов, он взрослый человек! Мы тут в догадках теряемся, а он на какой-нибудь хате с очередной бабой валяется. Что ты об этом думаешь? – облизнув губы, спросила я.

– А, что тут думать? Это исключено. Никита, раньше никогда так не поступал.

Тем более придя с девушкой, он не опустится до подобного свинства.

Женя, подпёр подбородок рукой и задумался.

– Ничего, не пойму, – как бы про себя сказал он.

Мы выпили по кружке чая, потом Женька встал и решительно заявил:

– Сейчас, я вызову такси и отвезу тебя домой. Попробую ещё позвонить в пару мест, правда пустая трата времени, но чем, как говорится, не шутит.

Я, молча, кивнула. Мотаться по городу в поисках Никиты, у меня не было сил. Вскоре зазвонил мобильный, и диспетчер монотонно сообщил: Вас ожидает белый «Форд фокус 3333»,приятного пути. Мы поднялись и направились к выходу. Таксист домчал нас в считанные минуты. Я подошла к подъезду и взялась за ручку двери.

– Как, появятся новости, позвони, – сказала я Женьке.

– Конечно! Может, что сейчас смогу выяснить. Если не сегодня, то завтра, обязательно всё прояснится.

Часов в семь утра, я уже принимала тёплый душ, думая о том, что не так уж всё безнадёжно, как казалось ещё вчера. Здорово, что Женька оказался именно тем человеком, которому можно смело доверить себя. Теперь Светкина «жизнь», лежит у меня в сумочке, больше ей ничего не грозит. Она спасена! Закутавшись в полотенце, я сварила чашечку ароматного кофе, поставила её на подоконник, и закурила.

Примерно через полчаса я вышла на улицу, завела машину, и рванула в больницу. Всю дорогу, я мысленно взывала к Богу, чтобы со Светкой было всё хорошо. Сложилось так, что дурные мысли накладывались одна за другой. Я попыталась отвлечься и включила музыку. Из динамиков зазвучала позитивная песенка. Верка Сердючка весело напевала: Хорошо! Всё будет хорошо! Всё будет хорошо, я это знаю! В этот момент, мне подумалось: а наверно, это к удаче. Иначе просто не может быть! Я сейчас отдам лекарства врачу, и у Светки пойдёт всё на лад.

Прямиком из приёмного покоя, я направилась к главврачу отделения. Открыв дверь, вошла внутрь и села на кожаный диван.

– Здравствуйте, Татьяна, – поприветствовал меня Лев Валерьянович. – Чем могу вам помочь?

– Я хотела узнать, что нибудь изменилось в состоянии Светланы?

– Слава Богу, состояние тяжёлое, но стабильное. Больше, к сожалению, вам сообщить нечего.

От радости, я чуть ли не подпрыгнула на диване. Для меня сейчас была важнее жизнь Светки, чем своя. Я радовалась словно пятилетний ребёнок, получивший на день рождение долгожданный подарок. Когда воцарилась тишина, я опомнилась. Тут мне сделалось стыдно, за своё не совсем адекватное поведение. Лев Валерьянович покосился на меня.

– Татьяна, – начал он.

– Сергеевна, – тут же вставила я.

– Татьяна Владимировна, она может не дожить и до завтрашнего утра, без необходимых лекарств. – К сожалению, наша больница не располагает такими дорогостоящими препаратами.

– Ах, да, я совсем забыла! – воскликнула я, и достала из сумочки новую упаковку лекарств.

Главврач, посмотрел на меня в недоумении, и даже привстал с места. Я выложила лекарства на стол. Лев Валерьянович, поправил очки на переносице, взял в руки упаковку и прочитал надпись. Затем отложил в сторону, засмеялся и даже захлопал в ладоши, от удивления. Он явно жаждал быть ведомым и внимал каждому моему слову.

– Откуда? Я ведь только вчера сказал вам об этих препаратах! Это просто невозможно, достать их за одни сутки! И к тому же, они стоят огромных денег!

Я, признаю, вы Татьяна Сергеевна, просто волшебница!

– Не важно. Можно сказать мне – повезло. Я же пообещала вам вчера, что сегодня у Светки будут лекарства. У меня на сегодняшний день одна забота – жизнь Светланы. И, я готова на всё ради неё.

– Очень героический и разумный поступок с вашей стороны. Но, спешу вам напомнить, милое дитя. Эти лекарства, лишь спасут жизнь вашей подруги.

– А вы считаете, этого мало?

– Увы, но да.

– Я не понимаю?

– Ради Бога, успокойтесь, – произнёс удручённо врач, и дотронулся до моего плеча, пытаясь усадить в кресло. Поймите, мы безусловно спасём ей жизнь, а вот последствия, почему – то никто о них не спрашивает.

Я мотнула головой, не понимая, о чём идёт речь.

– Какие последствия?

– После такой тяжелейшей травмы практически несовместимой с жизнью, последствия могут быть самыми непредсказуемыми. А всё зависит от индивидуальности организма. Впрочем Светлана молода, с чем ей неслыханно повезло. Организм молодой, сильный, будем надеяться, о самых минимальных потерях.

– Вы сказали потери. О каких потерях идёт речь?

– О самых обычных, в таких ситуациях. Например, потеря памяти, частичное или полное. Восстановление опорно – двигательного аппарата, у неё сломаны два позвонка. В лучшем случае сможет передвигаться с помощью палочки, в худшем останется лежать. Я перечислил вам только основные последствия подобных травм, которых в основном никогда не удаётся избежать, пусть даже частично.

– Послушайте, – взмолилась я. – Я уже говорила, что готова на всё, лишь бы она поправилась. Ваши слова не разубедили меня. И, что теперь? Вы ей позволите лежать, как овощу, и спокойно будете наблюдать, как она умирает?

Лев Валерьянович тяжело задышал и заметно побледнел:

– После того, как вы мне принесли лекарства, я с чувством выполненного долга могу сказать – я сделал всё возможное.

– Так сделайте не возможное! – не выдержала я, и протянула врачу тысячу долларов.

Лев Валерьянович смотрел то на меня, то на деньги ошалелыми глазами, и не мог выговорить ни слова. Я приоткрыла рот, да так и замерла, пытаясь предугадать его реакцию. Я знала, все врачи берут взятки. Правда самой никогда не приходилось, как говорится, «давать на лапу». Реакция была почти незамедлительной.

– Уберите, – отрезал он, с чувством полного достоинства.

Я придвинулась ближе и прошептала:

– Лев Валерьянович, миленький, я прошу вас, сделайте хоть что-нибудь! – мой голос почти срывался, готовый перейти в плач в любую минуту.

– Вы, не забывайте, у вашей подруги травмы почти несовместимые с жизнью. В таких случаях, обычно идут в церковь и молятся. Может вам обратится к Богу, поверьте, он больше по этой части.

Я слышала, деньги творят чудеса, и не могла поверить, в обратное. В одном, я вынуждена была согласиться с врачом, в медицине сверхчудес не бывает. Слёзы не прошеными струйками выступили на глазах. Врач подошёл ко мне и обнял по отечески. Я уткнулась в его плечо и зарыдала.

– Доченька, успокойся, мне так больно видеть твои слёзы. Чего ты от меня хочешь?

– Помощи, – сквозь слёзы ответила я.

– Смотрю на тебя, и не верю, неужели друзья, могут быть настолько дороги? За свою практику, я всякого навидался, даже родные иногда неспособны на жертвы, а друзья и подавно.

Я подняла на него заплаканные глаза.

– Она мне, как сестра.

– Угу, – промычал врач, и принёс мне стакан воды.

Я с жадностью сделала несколько глотков. Тут раздался телефонный звонок, врач поспешил взять трубку. Я мало, что понимаю в медицине, поэтому особо не вслушивалась. Из разговора, поняла одно: речь идёт о пациенте, и срочной операции на позвоночнике. После договорённостей, Лев Валерьянович обратился с просьбой по моему вопросу. Я оживилась. Не смотря на все мои усилия, я так ничего не поняла. Я почувствовала неприятный холодок и нахмурилась. Лев Валерьянович отлично маскировал слова, ограничиваясь лишь редкими общими фразами, которые для меня ничего не значили. На протяжении разговора неприятный холодок не проходил. Посмотрев на врача, я немного успокоилась. Лицо мужчина прямо на глазах оживлялось, на щеках вновь появился румянец. Пока главврач беседовал по телефону, я постаралась привести себя в более достойный вид. Лев Валерьянович положил трубку. Повисла тишина. В это момент на меня напал столбняк, весьма некстати. Я понятия не имела, как себя вести.

В глубинах моей души, я праздновала победу, но разум отчаянно сопротивлялся.

– Вам, повезло! – произнёс врач. В его голосе было облегчение, но я почему-то не разделяла его.

– Собственно, в чём? – поинтересовалась я, без всякого энтузиазма.

– Твоя подруга, будет жить, и возможно со временем сможет вернуться к нормальной жизни.

Эти слова сотворили чудо. А, ведь, я до последнего верила в чудо. Я кинулась и расцеловала Льва Валерьяновича. Старик слегка опешил, но не посмел меня отдёрнуть. Дав мне, немного времени прийти в себя, он усадил меня в кресло и уже более приземлено произнёс:

– Татьяна Сергеевна, благодарите не меня, а нашего молодого академика Николая Петренко, который согласился взять Светлану к себе в группу. Забегая вперёд, скажу, лечение дорогое, но процент выздоравливающих весьма не мал – 75 процентов, из ста. Причём люди вернулись к своему обычному образу жизни, многие вновь вышли на прежнюю работу. Подумайте, если честно времени у вас – сутки.

Такое развитие событий, вселяло оптимизм, и надежды на лучшее возродились вновь. Если бы, я не вспомнила об Артёме. Мне сделалось не по себе. И всё-таки, как вовремя я про него вспомнила. А, вдруг, понадобится разрешение мужа? Что же тогда. Я уверена, Артём никогда не даст разрешения на экспериментальное вымешивание в организм своей жены. Я замерла, когда вспомнила последний разговор с Артёмом, и поняла, ему не нужна жизнь Светы. И, разумеется, никакого разрешения с его стороны не последует.

– И ещё Татьяна Сергеевна, мне понадобится в письменном виде разрешение мужа Светланы.

На одно мгновение моё сердце перестало биться, а потом заколотилось, как бешенное.

– Я сомневаюсь, что он подпишет эти бумаги. – Лев Валерьянович, а без бумаг можно обойтись.

– Боюсь, что нет.

Тогда мне пришлось рассказать о нашем последнем разговоре с Артёмом. Лев Валерьянович внимательно выслушал меня, и ни разу не перебил. Когда я закончила, он нахмурился и поджал губу. Пару раз пробурчал что-то невнятное себе под нос.

– У меня есть основания вам не верить, если бы не один странный факт. Светлана находится здесь уже более суток, а муж ни разу не позвонил и не поинтересовался о её состоянии. Я звонил, но он не взял трубку, и не перезвонил, мне этот поступок не понравился и показался странным. Но, закон, есть закон, и обойти его я не имею право, если только…. Он задумался на секунду, по-видимому пытаясь о чём-то вспомнить, потом лицо его просветлело, и он воскликнул:

– Чёрт! Ну, конечно. – Наклонился всем корпусом над столом, и хитровато прищурившись, сказал: – Мать Светы – наш шанс! Дело в том, что сейчас жизнь Светланы вне опасности, и пострадать от лечения она уже не может. Во всяком случае, останется всё как есть. Сегодня Надежда Николаевна придёт, и мы всё с ней обсудим.

– Вы гений! – воскликнула я. – Можно мне увидеть Свету?

– Разумеется. Пойдёмте, я вас провожу к ней.

Мы прошли по длинному больничному коридору, свернули налево, и упёрлись в реанимационный блок. Лев Валерьянович подошёл на пост, дал указания медсёстрам и меня пропустили.

Я зашла в реанимационную палату, и вздрогнула. Светка лежала с закрытыми глазами, совершенно голая, накрытая тоненькой простынёй. На её голове не было волос, виднелись свежие швы. Изо рта торчала трубка, а на обеих руках были поставлены капельницы. Я подошла и погладила Светкину ладонь. Она лежала по-прежнему не подвижно, не открывая глаз.

– Светка, это я Таня….– попыталась позвать её я, не успевая смахивать слёзы. Они предательски застилали глаза и мешали смотреть. – Светка, это я Таня! Ты слышишь меня?!

– Она не слышит тебя, – раздалось сзади, я обернулась и увидела Надежду Николаевну. Когда она вошла я не услышала. Она подошла ко мне и обняла за плечи.

– Почему?

– Потому, что она тебя не видит. Она сейчас совсем в другом мире, борется за жизнь. А может ей там настолько хорошо, что и возвращаться не хочется. Ей по своему хорошо, и если Богу угодно, она придёт в себя.

– Надежда Николаевна, скажите: Света будет жить?

В этот момент Надежда Николаевна, сильно прижала меня к себе, и тихо заплакала.

– Конечно, будет. Она ещё внуков своих понянчит, – улыбнулась сквозь слёзы она. – Я тебе так скажу: такие не умирают.

– Знаете, наверное, ближе Светки у меня никого нет. Ваша дочь, очень дорога мне, как друг, и я просто не имею права её потерять.

– Знаю, и поэтому подписала бумаги. Сегодня Светочке прокапают лекарства, а через десять дней приступят к восстановительному лечению.

– Спасибо, вот увидите, всё будет хорошо. Она обязательно станет прежней, какой мы её знаем.

Я вышла из больницы через центральный вход, и поэтому не могла не заметить машину Артёма. Намереваясь пройти незамеченной, я свернула в сторону и обогнула стоянку с другой стороны. Сам по себе приезд Артёма мне не показался странным, а вот причина настораживала. Дурное предчувствия не покидало меня. Остановившись около машины, я решила оглянуться, и тут же замерла на месте. Почти вплотную к машине Артёма стоит чёрный с тонированными стёклами джип. Вдруг вспыхнули фары, и сразу погасли. Из «Джипа», вылез высокий мужчина, среднего телосложения, неприметной внешности, и направился к машине Артёма. Я пригнулась и принялась наблюдать. Больше всего меня поразил номер машины: 999. Это перевёрнутый знак Сатаны! Где же раньше, я могла видеть эту машину? Лихорадочно перебирая последние события, я вспомнила: именно эта машина следила за мной, однако в номерах, я была не уверена, так-так никогда не обращала на это внимания. Естественно, самого разговора, я не услышала, но зато вот, что увидела: когда мужчина подошёл к машине Артёма, тот вышел из неё, и передал какой-то чемоданчик незнакомцу. После, они ещё о чём-то поговорили, затем неизвестный с чемоданчиком не спеша направился к машине сел в неё и уехал. Чуть погодя машина Артёма покинула приделы больничного городка.

Всю дорогу домой, мне не давал покоя этот странный чемоданчик, и незнакомец. Похоже, я так и не узнаю, что там находилось. Моё подсознание твердило одно: всё упирается в деньги. Впрочем, назвать Артёма порядочным и благородным, теперь почему-то не хотелось. Какие события последуют дальше, мне виделось смутно, но страха не было, зато охотничий азарт на лицо. Вопрос, за, что заплатил Артём, плотно засел в моей голове. А, что если, за смерть Светки?! О, Господи, как же я сразу не догадалась! Вдруг впереди послышался скрежет тормозов. В следующую секунду, я резко нажала педаль тормоза, и свернула влево. Машина заглохла и встала, как вкопанная. Меня била нервная дрожь. Стараясь сохранять спокойствие, я отдышалась, и попыталась завести машину. Моя девяточка с лёгкостью поддалась. Я вздохнула с облегчением. И уже через полчаса была у своего дома. Теперь я была уверена, что Светкин муж имеет прямое отношение к случившемуся. В общем, сейчас, я всецело доверяла своей интуиции.

Зайдя в подъезд, я машинально взглянула на почтовый ящик, он успел распухнуть от корреспонденции, по большей части, состоящей из бесплатных газет, рекламных буклетов и всякоё макулатуры. Я притормозила и достала ключ. Открыла ящик и первым делом увидела конверт. Взяла его в руки. На нём был знакомый адрес. На душе стало тепло и радостно. Едва переступив порог своей квартиры, я побросала сумки в коридоре, наскоро разделась, взяла письмо и прошла на кухню. Я надорвала конверт, перевернула его и на мою ладонь упала фотография. Удобно расположившись на диванчике, я внимательно разглядела фото. На вид довольно подтянутый симпатичный мужчина. Правда, далеко не мачо, зато улыбка у него красивая, взгляд прямой и открытый, такие глаза не способны на обман и подлость, – подумала я. Я перевернула фото. На обратной стороне, была надпись: Татьяне, на добрую память, от Сергея. Фото сделано три года назад. Я ещё раз повертела фотку в руках, и вдруг обнаружила, что уголок фотографии надорван. Взяв клей, я собиралась подклеить, как глаза упёрлись в надпись. Приглядевшись, я рассмотрела цифры, а точнее номер мобильного телефона. Соображать долго не пришлось. Сергей дал мне свой телефон. Я слышала, что в тюрьмах пользуются мобильной связью, конечно огласке такое не подлежит. Раз он дал свой номер, значит, хочет со мной связаться. Чайник вскипел, и звякнул выключатель. Я налила в кружку ароматный кофе, вытащила из пачки сигарету и закурила, наслаждаясь каждой затяжкой. Взяв в руки мобильник, я никак не могла решиться набрать номер. И, что я скажу? Или пусть говорит он, а я буду слушать. А, вдруг мне его голос не понравится? Ведь существуют же мужчины с доброй душой и противным голосом. Нет, я не смогу заставить себя общаться с мужчиной, если мне не понравится его голос. Для меня наличие приятного мужского голоса не менее важно, чем содержимое моей косметички. И на, что мне сдался этот голос? Какая разница, по телефону голос один, а при личной встрече, голос другой. Я промучилась этим вопросом ещё минут десять. В любом случае, пока не позвоню, не узнаю. Я решительно набрала номер. В трубке раздались длинные гудки, затем послышался приятный мужской голос:

– Алло!

– Привет!

После некоторой паузы, тот же мужской голос спросил:

– Девушка, вам кого?

Я немного растерялась, но быстро нашлась.

– Сергей?

– Девушка, а вам собственно какой Сергей нужен? У нас их много, – послышался смех.

– Полянский, – кратко ответила я.

– А, вас как зовут девушка?

– Татьяна. – А, вы сам кто такой?

– Вы не туда попали. Нет здесь никакого Сергея, – грубо ответил всё тот же голос. Из трубки полетели короткие гудки.

Я положила телефон, пребывая в неком смятении.

– Только этого не хватало, – буркнула я, имея в виду странный разговор. Не думаю, что с этого стоит начинать знакомство. Бред, какой-то! Хотя, в самом деле, номер может совсем и не принадлежит Сергею. А вообще, фотография сделана три года назад, и вполне возможно, надпись уже устарела и не имеет никакого отношения к Сергею. Эти мысли не давали мне покоя, так, что я совсем забыла про Никиту. Женька никак не объявлялся, и я расценивала это, как успешный исход событий. Я опять мысленно перенеслась к телефонному разговору. И потом, у меня складывалось впечатления, будто весь разговор, просто глупый розыгрыш. Не понимаю, почему ответили, «Вам какого именно Сергея, у нас их много». И впрямь, не звонить же мне снова, давая понять, что попалась на такой типичный развод. Угораздило же меня вляпаться в очередную авантюру. Всё, больше никаких звонков! По-моему хватит, искушать судьбу. Это же не правильно, так жить, повсюду сплошной рок. Пора уже давно повзрослеть и научиться быть мудрее. Хоть чуточку. Да, и Сергей, кто он такой? Откуда вошёл в мою жизнь? По сути, я о нём ничего не знаю, – так друзья по одиночеству, и не более того. Откуда ему знать, чем я живу, что чувствую, написать можно все, что угодно. Бумага всё стерпит. Но проникнуться к человеку, который отсутствует, нереально. Я взглянула в окно. Вокруг суета и движение. Даже во дворе мельтешат люди. У всех дела и свои проблемы. Уму непостижимо! И как, я могла забыть! Почти на носу Новый год, а у меня ещё и» конь не валялся». Вот утрясу все дела и займусь подготовкой к празднику. Вдруг зазвонил мобильник. Я вздрогнула. На дисплее высветилось Женя. Я подняла трубку.

– Привет! Ну, что нашёлся наш исчезнувший рыцарь? – пролепетала я.

– У меня плохие новости, – взволновано произнёс Женька.

– Ну, что ещё плохого может случиться в этом мире? Что случилось-то?

– Никита на работу не вышел, – как-то осторожно сказал Женька.

– Женя, я ещё вчера хотела тебе сказать, но в связи с неудачным походом, не стала. Понимаешь, мне нет никакого дела до этого стоматолога. Что с ним, где он. Мне это не интересно. И вообще, мне нормальный мужик нужен, а не маменькин сыночек, и к тому же скупердяй, каких свет не видывал! Он так и норовил меня к себе в кресло усадить, да побольше денежек содрать. Если он не вышел на работу, значит отсыпается дома, или ещё где-нибудь. Я не думаю, что есть серьёзный повод для беспокойства. В конце концов, он взрослый мужик.

– Никита в больнице, – мрачно произнёс Женька и замолчал.

– Как в больнице?

– Его затащили в машину, вывезли за город и избили. А затем привезли на окраину города и выкинули из машины.

– Ужас, какой! – только и смогла сказать я.

– И в правду ужас. У нас вся клиника в шоке. Пришлось приём перенести, а у него запись на полгода вперёд. Главврач клиники рвёт и мечет, не зная, куда распределить пациентов. И коллектив на ушах стоит. У этого человека просто не могло быть врагов. И кто мог так с ним поступить? А главное за, что?

– Где это произошло?

– Прямо у входа в кафе. Хотел свежим воздухом подышать.

– А машину, ему удалось запомнить?

– Вроде «БМВ», а номера не запомнил, не до этого было.

– Слушай, может, он пациенту какому-то что-нибудь не так вылечил? Вполне возможно, месть разъярённых пациентов.

– Это исключено. Никита, очень компетентный врач и дипломатичный человек. За столько лет работы в клиники, не одного нарекания.

– Женя, я, конечно, понимаю, что он милый, добрейший человек, но ведь он кому-то перешёл дорогу. Может это дело рук разгневанного мужа какой-нибудь пациентки, – выдвинула я гипотезу.

– Почему ты так думаешь?

– Да, тут и думать особо нечего. Понимаешь, как бы тебе попроще растолковать….

– Толкуй, как знаешь. Я постараюсь понять.

– С точки зрения женщин, он весьма перспективный любовник. С таким любовником, зубами и деньгами всю жизнь обеспечен будешь. Скорее всего какая-нибудь дамочка, приложила всё своё женское обаяние, для достижения своей цели. А, он мужчина одинокий, вот тут – то всё и произошло. Дальше шло всё по накатанной. И в один из прекрасных дней муж этой дамочки обо всём узнал.

– Ты считаешь, что за это можно избить до полусмерти?

– Конечно. Люди всякие бывают. И свои проблемы решают все по – разному.

– Что-то я не замечал за Никитой, ничего подобного.

– Да откуда тебе знать. Ты думаешь, о таких связях направо и налево кричат. Но, я могу с уверенностью сказать, о том, что Никита ещё тот ходок. Посуди сам, кому он нужен, чтобы его так жестоко избивать?

– Никому, – ответил Женя.

– И я про тоже. Он же просто обычный стоматолог. Послушай, Женя, а Никита никакими препаратами не торговал?

– Ты, что Танька с сума сошла? – возмутился Женя. – Категорически нет. У нас в клиники всё под строгим контролем.

– С этим вежде строго, но, тем не менее, врачи всегда торговали и торгуют разными труднодоступными препаратами.

– Я же тебе сказал, что это исключено, – в голосе Жени послышалось раздражение.

– Да, ты не думай, я не хочу его оклеветать. Я просто предположила.

– Я уже тебе ответил. Никита очень честный и порядочный человек, и замечательный врач. Я вот думаю, может на беспредельщиков нарвался случайно?

– Может быть. Надеюсь, полиция разберётся.

– Готовься, показания давать придётся. Мы последние кто его видел.

– Хорошо, дам. Мне скрывать нечего.

– Я звоню тебе предупредить, чтобы звонков Никиты не ждала.

– Я и так не ждала. Мы даже номерами не обменялись. Он каждые пятнадцать минут мамочке бегал звонить, а если не звонил, то звонила его мамулек. А встречу назначил у себя в кабинете на кресле. – Женя думай про меня, что хочешь, но я высказала своё мнение: Никита маменькин сынок, и скряга. Такой всю жизнь за мамину юбку держаться будет.

– Таня, как ты смеешь судить о человеке? Ты же была знакома с ним всего один вечер.

– Жаль, что ты, проработав с ним бок о бок, ничего о нём не знаешь.

Разумеется, я сужу с женской точки зрения, но человека характеризуют любые отношения.

– А может, ты сама виновата в том, что он так себя повёл?

– Нет. Мужчина не может вести себя таким образом только с одной женщиной, тем более мы знакомы всего несколько часов. Любой нормальный мужик, на первом свидании, из кожи вон вылезет, для того чтобы произвести впечатления. И если нужно мобильник выключит. Я уверена его жизнью всецело управляет мать, и поэтому все его свидания и романы обречены на провал. У него руки дрожат при каждом телефоном звонке. Я убеждена, он попросту боится свою мать. Он ведёт себя так со всеми женщинами, по-другому его не научили. Жаль его, но избил его ревнивый муж, я уверена. – Женя, а навестить его можно? – после некоторой паузы спросила я.

Женя замолчал, а затем сказал:

– Даже не знаю, как сказать.

– Говори уже, как есть.

– Никита не хочет тебя видеть, больше никогда.

– А, я тут причём? – удивилась я.

– Не знаю, он ничего не объяснил. – Ладно, Таня, мне работать пора. Хотел тебя с человеком познакомить, а его после знакомства с тобой избили, еле жив остался.

Поговорив с Женькой, я отложила мобильник в сторону. И не успела перевести дыхание, как вновь зазвонил мобильник. Я схватила трубку, даже не взглянув на дисплей, и взволновано прокричала:

– Слушаю, что ещё?

– Привет, – раздался в трубке бархатный голос.

– Привет, это кто? – смутилась я, поняв, что разговариваю не с Женькой.

– Ну, наконец-то, я дозвонился!

– Что значит, наконец-то?! С кем я разговариваю? – возмутилась я.

– Сергей, – представился мужчина.

– У Сергея – то есть фамилия? – поинтересовалась я.

– Конечно. – Полянский.

Услышав последнюю фразу, я чуть ли не выронила из рук трубку и ощутила нервную дрожь, охватившую всё моё тело.

– Что? – опешила я.

– Алло! Таня, ты меня слышишь? – надрывался голос в трубке.

В этот момент я сползла по стене, так-так меня не держали ноги. Трубка едва не выпала из рук, но я вцепилась в неё мёртвой хваткой. Не много придя в себя, я поднесла трубку к уху, и ответила:

– Я слышу тебя Сергей.

– Ты, что напугана чем-то? – озабочено спросил он.

– Ты о чём? – озадачено спросила я.

– Голос у тебя, будто чёрта услышала.

– Да, так, просто не ожидала тебя услышать.

– А, ты у меня сообразительная девочка, – похвалил Сергей, опять же бархатным голосом.

– В смысле?

– Если честно, я не думал, что догадаешься позвонить. Между прочим, на риск пошёл, письма вскрываются и полностью проверяются. Повезло, номер, как-то удачно проскочил.

– Сергей, это твой личный номер? – поинтересовалась я.

– Таня, я понимаю, у тебя много вопросов. Сейчас, я постараюсь тебе всё объяснить. – Этим номером пользуются три человека. Часы общения распределены на целый день. Если я сегодня разговариваю с тобой днём, то следующий наш разговор состоится только вечером или ночью. Лимит общения до двух часов, на один разговор. Чтобы тебе было удобно, я буду звонить сам. И ещё, это важно: никому не вздумай давать этот номер. Я надеюсь, ты понимаешь, где я нахожусь. У нас в отряде каждую неделю совершаются облавы ОМОН. Менты изымают мобилы, которые приходят к нам с воли. Каждый мобильник, – это новый срок. Поэтому прежде чем давать кому-то номер, мы обязаны поручиться за этого человека. Наше общение длится уже полгода, и оно на доверии у смотрящего, нам дали добро на общение по мобильнику. Для отвода глаз начальника колонии, будем изредка писать письма. Вот, я получаю твои сердцу дорогие мне письма, и душа обливается кровью за тебя. Теперь всё изменится, общение практически вживую, и я всегда буду рядом. Девочка, моя, ты держись, скоро увидимся.

В письмах Сергей куда красноречивей. Сейчас его понять не сложно: впервые разговаривает с девушкой, которую никогда не видел, а теперь хоть услышал. Сложно подобрать слова, когда сказать хочется слишком много. Он обычный человек, и скорее всего, растерялся.

– Да, не позавидуешь, столько условностей и маскировки. – Но, ты не переживай, я девочка понятливая. Я, когда голос твой услышала, поначалу ушам своим не поверила, вот и опешила.

– Ничего, бывает, – рассмеялся Сергей. – Таня, а ты была замужем? – вдруг спросил Сергей.

– Нет, но в гражданском браке жила.

– А, где сейчас твой бывший сожитель?

– Умер, – кратко ответила я. – А ты был женат? – в ответ поинтересовалась я.

– Да, было дело! Один раз чуть не женился!

– Надо же, и почему не получилось?

– Меня закрыли, а она не дождалась.

– Что значит закрыли?

– В тюрьму посадили. Ты будто вчера родилась.

– Ты никогда не упоминал об этом в письмах.

– Возможно. Но и не скрывал, просто упустил. А тебя, это смущает?

– Да меня вообще, в этой жизни, уже ничего не смущает.

– Отчаянная ты девка Танька! Так свободно в переписку с зеком вступила. Не боишься? Слушай, а зачем тебе я?

– Глупый какой-то вопрос, – пробормотала я.

– Да, согласен, а ты всё же ответь.