Текст книги "Семья и подвижничество"

Автор книги: Елена Игонина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Семья и подвижничество
Составитель Елена Игонина

От издательства

Предлагаемый сборник жизнеописаний раскрывает перед нами весьма различные судьбы – святых и просто глубоко верующих, церковных людей. Святая мученица София и мать Блаженного Августина Моника, праведная Иулиания Лазаревская и благоверная княгиня Евдокия… Все эти истории духовного восхождения объединяет одно обстоятельство: сферой подвижничества в них была семья. Житийные повествования, центром которых является домашний очаг, немногочисленны – гораздо чаще доводится читать о подвижниках, избравших путь молчаливого, уединенного предстояния Богу. Вместе с тем, именно примеры достойной, принесшей проверенные временем духовные плоды семейной жизни крайне важны для современного читателя.

Формы семейного подвига куда более разнообразны, чем кажется на первый взгляд. Его обязательным условием не являются ни многодетность, ни бедность или богатство, ни даже гармония супружеских отношений. Обращаясь к опыту Церкви, мы видим в нем примеры семей настолько разных, настолько непохожих по сути и переживших в свое время столько скорбей и проблем, что становится очевидным: «идеального» семейного уклада не существует. Есть лишь естественная, связанная с преодолением многих трудностей и препятствий жизнь, наполненная стремлением ко Христу. Или же его лишенная.

В супружестве верующий человек находит не второстепенную, а – как и в монашестве – лучшую для себя возможность быть с Богом и служить Ему. А значит, все, что касается подлинной, внутренней аскетики, вполне применимо к жизни семейных людей. В церковной литературе древности не было книг «сугубо монашеских» и «сугубо мирских»; более того, принятие пострига становилось зачастую не альтернативой жизни среди домочадцев, а закономерным завершением, ее. Таким же венцом супружества в первые века христианства могла стать и мученическая кончина, поскольку единодушие и подаваемая в браке Божия благодать лишь умножали в супругах желание исповедовать Христа.

Семейная жизнь никогда не противопоставлялась подвижнической – это искусственное разделение стало проникать в сознание церковных людей лишь в наши дни, наряду с постулатами «младостарчества», нередко побуждающими новообращенного христианина к разводу с «недостаточно благочестивым» супругом. Пусть же примеры блаженной Моники, праведной Нонны, благоверной княгини Анны Кашинской, терпевших и прощавших своих далеко не идеальных мужей, остановят нас от необдуманных шагов… И, вместе с остальными представленными здесь жизнеописаниями, станут источником житейской и духовной мудрости для осмысления своего семейного предназначения.

Часть 1 Семейный крест мученичества

Мученики Адриан и Наталия [1]

Молодые супруги Адриан и Наталия прожили вместе всего тринадцать месяцев и отправились затем на добровольные страдания за Христа. Их житие открывает нам особенную, сложную для обыденного понимания грань христианских взаимоотношений в браке: готовность пожертвовать земным супружеским счастьем ради близости ко Господу в Царстве Небесном. Жена воодушевляет мужа на добровольные страдания, присутствует при его казни, испытывает духовную радость оттого, что самый близкий ее человек мученически погиб. Этот немыслимый, странный для мира подвиг любви является примером того, как супруги содействуют друг другу в самом главном – спасении души, ставя верность Христу выше всех земных обстоятельств.

* * *

Мученик Адриан был знатным молодым человеком, начальником судебной палаты. Вместе с супругой Наталией он жил в одном из крупных, цветущих городов Римской империи – Никомидии [2] . Адриан был воспитан в языческих верованиях, что вполне соответствовало духу эпохи: стоявший тогда у власти римский император Максимиан поклонялся идолам и жестоко расправлялся с теми, кто не разделял его убеждений.

За содействие властям в истреблении христиан император обещал особые награды. Соседи и родственники стали доносить на известных им верующих. Однажды в судебную палату к Адриану привели большую группу осужденных на казнь: они были схвачены в пещере во время молитвы. Необходимо было записать их имена и речи. Подойдя к несчастным, юноша спросил:

– Скажите мне по совести, какую награду ожидаете вы от Бога вашего за такие мучения?

– Мы не можем постигнуть того умом, – отвечали святые мученики, – и ты тоже не можешь этого вместить. В Писании говорится: не видел, того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его [3] .

Услышав эти слова, Адриан вышел на середину судебного зала и сказал писцам:

– Внесите и мое имя. И я – христианин и вместе с этими людьми умру за Христа Бога.

Писцы тотчас же отправились к императору и возвестили ему о происшедшем. Удивленный и разгневанный правитель решил, что Адриан лишился разума. Он предложил ему отречься от сказанного, но юноша лишь вновь повторил имя истинного Бога. Тогда Максимиан приказал заковать непокорного в цепи и бросить в темницу. Один из слуг Адриана поспешно отправился в его дом, чтобы сообщить о случившемся молодой жене господина.

* * *

Весть о том, что муж ее теперь пленник, Наталия встретила с ужасом. Горько плача, молодая женщина просила слугу сказать ей, за какую вину был так жестоко наказан Адриан. Услышав, что имя его вписано в число осужденных на смерть за Христа, она вдруг совершенно переменилась: вытерла слезы, надела свой лучший наряд и отправилась в темницу.

Выросшая в христианской семье Наталия боялась ранее открыть кому-либо свою веру. И много лет хранила ее тайно, видя, как беспощадно уничтожаются властью все, заявляющие об истинном Боге. Теперь же, узнав о внезапном обращении мужа, она твердо решила исповедовать Христа вместе с ним.

Встретившись с супругом в темнице, молодая женщина припала к его ногам и поцеловала оковы. Она говорила с ним о сокровище, ожидающем на Небесах любящих Бога, о ветхости земных привязанностей и богатств, о том, как страшно отречься от веры, увлекшись льстивыми словами друзей. Святая еще не знала, какие именно мучения ему предстоит претерпеть, но с верою повторяла: «Не бойся, все это скоро закончится».

Тем временем наступил вечер. Прощаясь с женой, Адриан обещал известить ее, когда будет назначена казнь, чтобы она смогла разделить с ним последние минуты. Наталия припала к ногам собратьев по вере, заключенных вместе с ее супругом, прося их поддержать его.

Спустя несколько дней стало известно время и место мучения. При помощи товарищей по темнице, поручившихся за него, Адриан договорился со стражами и отправился на последнюю встречу с женой. Увидев супруга подходящим к дому, Наталия решила, что он отрекся и освобожден. И вместо того, чтобы выйти к нему навстречу, велела запереть все двери.

– Уходи отсюда! Кто просил тебя браться за дело, которое ты не в состоянии довести до конца! – отвечала она стучавшемуся в дом хозяину, – Не случайно удивлялась я, думая, что от безбожного рода может быть принесена чистая жертва Богу. Что делать мне, окаянной, вышедшей замуж за такого нечестивца!

Слыша такие речи, Адриан лишь еще более желал исполнить то, что обещал Христу. И все же он просил открыть ему, говоря:

– Не убежал я от мучений, а пришел взять тебя с собой. Ведь ты сама хотела быть со мной во время кончины.

Наталия не сразу поверила, что муж ее смог на время отлучиться из темницы. Наконец, отворив двери, она заключила его в объятия и последовала за ним обратно в тюрьму.

В темнице глазам супругов предстала тяжкая картина. Собратьев Адриана привели сюда после пыток, истерзанных еще задолго до казни. Раны их загноились, оковы сдавливали поврежденную плоть, и Наталия, послав домой за перевязками, осталась в темнице на последующие семь дней, прислуживая страдальцам и оказывая им помощь.

* * *

Настал день мучения, и Максимиан велел привести к себе узников. Почти все они были еле живы от тяжких ран, лишь Адриана еще не коснулись пытки. Его раздели и стали бить палками. Время от времени властитель предлагал мученику опамятоваться и принести жертвы римским богам, ведь юноша был когда-то его верным подчиненным. Наталия же и товарищи по темнице молились Господу об укреплении его души.

Накануне истязания жена напомнила Адриану о том, как, служа земному царю, он заботился о собирании податей, как готов был пожертвовать своим здоровьем и даже умереть на войне. Не к большему ли мужеству призван он, став воином Царя Небесного! Эта мысль, наряду с твердой верой, укрепляла и поддерживала святого мужа, молодого и нежного по устроению, не приспособленного внешне к терпению тяжких мук. «Пощади юность свою», – повторял ему император, намереваясь, если только совершится отречение, сразу позвать врачей: мученика еще можно было спасти. Но не в земную, а в будущую жизнь смотрел он внутренним взором, зная, что именно о вечной участи в эту минуту молится горячо любимая им Наталия.

В этот день Адриану так и не дали умереть. До полусмерти избитого, его снова бросили в темницу. Изнемогшие мученики встретили его с радостью. Супруга, приведшая с собой еще нескольких благочестивых женщин, прикладывала к их ранам лекарства. В знак любви и сострадания она отирала кровь, сочившуюся из ран Адриана, и помазывала ей свое тело.

Вскоре Наталии пришлось остричь волосы и переодеться в мужское платье: свидания стали запрещены. Раз за разом пробираясь в темницу, она значительно облегчала участь мучеников: кормила, поила и лечила их. Но служение это открылось: кто-то донес императору. Тот велел принести в темницу железный молот и наковальню, перебить арестантам голени и покончить с ними. Увидев воочию орудия лютой смерти, праведная жена стала горячо просить палачей начать казнь с ее мужа Адриана, чтобы он не устрашился в последний момент, глядя, как убивают других. Она сама положила на наковальню его ноги, а затем и руку. Душа юноши наконец отошла ко Господу. Он прожил на земле двадцать восемь лет.

* * *

По завершении казни Наталия приняла на себя заботы о телах святых мучеников. По приказанию императора их должны были сжечь, но случившийся в то время сильный дождь затопил окрестности и погасил подготовленную печь. Мощи, уже брошенные в пламя, сохранились неповрежденными. Впоследствии, при участии одной благочестивой семейной пары, тела перенесли на корабль и отправили в Византию, где их можно было сохранить в безопасности и благоговении. Однако до самой смерти Наталия хранила у себя отсеченную руку мужа, перевитую дорогой тканью, – это была ее святыня.

Спустя некоторое время один знатный человек, тысяченачальник [4] , пожелал взять вдову Адриана в жены: она по-прежнему была молода, богата и хороша собой. Он послал к Наталии доверенных женщин, с предложением своей руки. Выслушав их, та ответила:

– Я рада, что такой человек предлагает мне замужество, но прошу вас подождать три дня, мне необходимо подготовиться.

Проводив гостей, женщина со слезами припала к изголовью своей кровати, рядом с которой хранилась рука Адриана, и стала молиться о том, чтобы Господь отвел от нее надвигавшуюся беду. От усталости и печали она задремала и увидела во сне одного из мучеников, бывшего с ее супругом в темнице. Он повелел ей сесть на корабль и плыть в Византию. На прощание святой сказал, что Адриан вместе с ними, и даже прежде них, предстал перед Христом Богом.

Придя к берегу моря, Наталия села на корабль, который шел в нужном ей направлении. Тысяченачальник снарядил за ней погоню, но внезапный сильный ветер отогнал его судно назад к берегу. Корабль, на котором плыла святая, а также многие из христиан, следовал дальше без всякой опасности. Но в полночь его морякам явился в образе кормчего [5] враг рода человеческого. Он стал убеждать их изменить курс: будто бы они сбились с пути. Лишь явление святого Адриана, разоблачившее диавольские козни, спасло пассажиров судна.

Прибыв в Византию, Наталия отправилась в храм, где покоились мощи мучеников – тех самых, которым она служила в темнице. Местные христиане приняли ее с большой радостью и отвели в дом, где она могла отдохнуть и переночевать. Во сне святой явился ее муж, сказавший, что настало время ей предстать перед Господом и получить награду, уготованную любящим Его. Пробудившись, Наталия попрощалась со всеми, попросила молитв о своей душе и вновь погрузилась в сон. Через час верующие, пришедшие разбудить святую, нашли ее уже скончавшейся.

* * *

Подвиг святой Наталии, окончившийся без пролития крови, приравнен к мученическому. Будучи «единой плотью» [6] с мужем, она до конца страдала вместе с ним. Служа израненным христианам в темнице, женщина исполнила заповедь любви и в полной мере, хотя и духовно, разделила с ними их боль. Вместе с ними, в лике мучеников, предстала она и перед Господом.

СОСТАВЛЕНО ПО ИСТОЧНИКАМ: Страдание святых мучеников Адриана и Наталии // Жития святых, на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святителя Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изображениями святых: В 12 т. Месяц август. [Репринтное издание]. М.: Лествица, 2004.

Мученицы Вера, Надежда, Любовь и София [7]

В жизни святой мученицы Софии в полной мере исполнились слова Апостола [8] : жена спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием [9] . Она была прежде всего матерью, как и многие христианские женщины, и воспитала в любви к Богу трех прекрасных дочерей. Однако ее родительский подвиг воспринимается особо: он состоял, не только в том, чтобы любить и оберегать своих детей, но и в том, чтобы благословить их добровольно принять смерть за Христа. Ей довелись быть свидетельницей страшных, тяжких мук своих чад, но любовь к Богу, упование на Его благодать победили сердечную печаль и материнскую жалость. Земное расставание с детьми продолжались недолго – а в вечной жизни их теперь ничто не разлучит. В этой семье были подлинное единство душ., и вот уже много веков мы прославляем их вместе: Веру, Надежду, Любовь и их мать Софию.

* * *

Знатная итальянка София жила в Риме в царствование императора Адриана [10] . Она была христианкой, рано овдовела и вела благоразумную и скромную жизнь. В семье росли три дочери, носившие имена христианских добродетелей: Вера, Надежда, Любовь [11] .

После смерти мужа София растила детей одна. Их образование и воспитание она сосредоточила вокруг трех важнейших качеств: непоколебимой веры, любви к Богу и ближним, надежды на спасение и вечную жизнь со Христом. Будучи совсем юными – старшей из сестер исполнилось всего двенадцать лет, – девочки уже знали пророческие и апостольские книги Библии, проявляли усердие в молитве, помогали в трудах по дому. Слух об их рассудительности и красоте распространился по всему Риму и дошел до начальника области. Вскоре в дом Софии пришли императорские слуги, чтобы забрать девиц во дворец. Понимая, что встреча с правителем, ненавидящим христиан, не сулит им ничего хорошего, мать вместе с дочерьми обратилась с молитвой к Богу. Ее слова были таковы:

– Всесильный Боже, сотвори с нами по Твоей святой воле; не оставь нас, но пошли нам Твою святую помощь, чтобы сердце наше не устрашилось гордого мучителя, чтобы не убоялись мы страшных его мучений и не пришли в ужас от смерти; пусть ничто не отторгнет нас от Тебя, Бога нашего.

Затем все четверо, крепко взявшись за руки, отправились к императору, намереваясь исповедать перед ним свою веру. Идя по дороге, они часто поднимали глаза к небу и тихо, почти беззвучно шептали слова молитвы. А еще – вспоминали слова Господа, заповедавшего не бояться убивающих тело, но не могущих подступиться к душе [12] .

Вскоре мать и дочери уже стояли перед императорским троном – без всякой боязни, со светлыми и веселыми лицами, словно призванные на пир. Пришедшим велено было ответить на несколько несложных вопросов: о своем происхождении, роде занятий и отношении к римским богам. Воздав правителю необходимые почести, София начала говорить о Христе. В ее словах было столько мудрого и неоспоримого, что император Адриан не стал вступать с ней в продолжительную беседу. Свое решение о дальнейшей судьбе христианок он отложил на три дня, отправив их в один из богатых римских домов – к женщине по имени Палладия.

Живя под присмотром, София могла свободно общаться с дочерьми. Она вела с ними долгие поучительные беседы. Еще в раннем детстве мать посвятила девочек Богу, желая видеть их невестами Христовыми, сохранившими свою чистоту.

– Теперь, – говорила она, – настало время пострадать за бессмертного Жениха и получить от Господа мученический венец. Это не час печали, а час торжества. Не стоит жалеть ни юной плоти, ни временной красоты – ведь за порогом смерти ожидает красота Небесная, которой не может ни увидеть, ни представить себе человек в жизни земной. Господь же ни на миг не оставит страждущих, ибо Он сказал: Забудет ли женщина грудное дитя свое,<… > но если бы и она забыла, то Я не забуду тебя [13] .

* * *

На третий день девочки были приведены во дворец для суда. Император стал говорить им:

– Советую вам, как отец: поклонитесь богам, властителям вселенной. Я действительно хотел бы стать для вас отцом. Если вы послушаетесь, я позову всех моих советников и в их присутствии объявлю вас своими дочерьми.

Не хочу губить красоты вашей. Но если не исполните моего повеления, брошу вас на съедение псам.

– Отец наш – Господь на Небесах, – отвечали сестры, – На твоих богов мы плюем, а твоих угроз не боимся.

Тогда Адриан велел подозвать к себе старшую, Веру. Ее пытались заставить принести жертву богине Артемиде, а затем, сорвав всю одежду, начали бить. Она не проронила ни звука, словно боль причиняли не ей, а кому-то другому. Мать София была приведена к месту мучений, и все свершалось на ее глазах.

Видя, что удары не приносят никакого результата, император подверг мученицу различным видам пыток. Но она оставалась невредимой даже в котле с кипящей смолой, к величайшему удивлению собравшихся. Мучитель, не зная, что еще сделать с ней, повелел отсечь ей голову мечом.

Перед исполнением приговора Вера попросила у матери молитв о своей душе. Она понимала, что ее готовность к смерти служит примером для младших сестер. София воспитала девочек дружными, во многом похожими друг на друга, и эта крепкая сестринская связь очень помогла им в испытании воли. После того как была умертвлена старшая из дочерей, император поставил перед собой десятилетнюю Надежду.

– Не думай, что я могу поступить иначе, нежели моя сестра, – сказала та, – Я росла вместе с ней и училась по тем же книгам, мы вскормлены одним молоком. А потому не трать времени на слова, лучше сразу исполняй задуманное.

Девочку бросили в огонь, затем, как и сестру, в кипящий котел. Но смола и масло из него неожиданно пролились и обожгли наблюдавших за казнью людей. А святая Надежда обличила мучителя в том, что он не в силах сладить с малолетней отроковицей.

– Христос моя помощь, – говорила она, – и я не только не боюсь муки, но желаю ее как сладости райской. Тебя же ожидает вечная мука в геенне огненной вместе с бесами, которых ты считаешь богами.

Услышав такие слова от маленькой девочки, император ощутил себя оскорбленным. Он тут же отдал святую в руки палачей с мечом. Мать напутствовала ее словами:

– Благословенна ты от Господа Бога Вышнего за то, что на Него надеешься и ради Него не жалеешь своей крови. Иди к сестре твоей Вере и вместе с ней предстань перед Христом.

Настал черед младшей из сестер – девятилетней Любови. Видя ее юный возраст и неопытность, император сказал:

– Согласись только, что велика богиня Артемида, и я отпущу тебя.

Соблазн был велик, но кому же так твердо пострадать за своего возлюбленного Господа, как не той, что названа именем Любви. Девочка ответила правителю словами Апостола, которые помнила наизусть:

–  Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? [14] Велик Бог мой Иисус Христос, Артемида же и ты с нею погибнете!

Не дожидаясь повеления бросить ее в печь, она сама вошла в нее, но осталась невредимой и, расположившись внутри, словно в прохладном месте, радовалась, воспевая Бога. Так же, как и старшие сестры, она была приговорена затем к отсечению головы. Прощаясь с последней из мучениц, София сказала: – Помяните меня, воспитавшую вас, в Царстве Жениха своего, чтобы и мне пребывать с вами в славе Его святой.

* * *

Святую Софию отпустили, отдав ей тела замученных дочерей. Мать положила их в дорогой гроб, поставила его на погребальную колесницу и отвезла за город. Она с честью похоронила девочек на высоком холме и через три дня скончалась там же, на их могиле. Верующие погребли тело Софии рядом с Верой, Надеждой и Любовью. Она разделила с ними участь в Царствии Небесном и также удостоилась мученического венца, поскольку не телом, но сердцем своим много пострадала за Христа.

СОСТАВЛЕНО ПО ИСТОЧНИКАМ: Страдание святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии // Жития святых, на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святителя Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изображениями святых: В 12 т. Месяц сентябрь. [Репринтное издание]. М.: Лествица, 2004.

Часть 2 Плеяда матерей

Праведная Нонна [15]

Святая праведная Нонна и епископ Григорий Назианзин [16] – старший известны в истории христианской Церкви как супруги, воспитавшие для жизни в Боге одного из трех Вселенских учителей и святителей – Григория Богослова [17] . До конца дней родители оставались для этого великого святого образцом истинной христианской семьи, исполнившей свое предназначение; эталоном духовного союза любящих сердец. К примеру их жизни он неоднократно обращается в своих творениях – Сливах.

* * *

Мать святого Григория, блаженная [18] Нонна, появилась на свет от христианских родителей и сама была благочестивой христианкой. По своему происхождению она принадлежала к патриархальной и, вместе с тем, просвещенной среде. Именно эта среда взрастила и дала миру и Церкви святителя Василия Великого [19] и других видных церковных деятелей того времени. Девочка с раннего детства воспитывалась в евангельской правде и была научена страху Божию, который, по слову псалмопевца Давида, есть начало всякой премудрости [20] . В юности она по воле Господней была соединена брачным союзом с неверующим мужем. Ибо неверующий муж освящается, по слову Апостола, женою верующею [21] .

Муж Нонны, Григорий Назианзин, происходил от отца-язычника и матери-иудейки. В своей вере он следовал обоим, придерживаясь как языческих, так и иудейских заблуждений. Но, несмотря на полученное в детстве мирское воспитание, был целомудренным и скромным человеком. В характере, душевном устроении главы семейства имелось немало задатков для благочестивой жизни. Не лишен он был, однако, и недостатков. Самым заметным из них являлась вспыльчивость. Хозяин нередко угрожал провинившимся слугам бичами, но гнев его, вместе с тем, походил на жало пчелы, лишь слегка, поверхностно уязвляющее, и огорчение сменялось скорым помилованием.

Нонна постоянно обращалась к Богу, в посте и со многими слезами умоляя даровать спасение главе ее. Брак с иноверцем приносил ей постоянное ощущение раздвоенности, соединения со Христом лишь одной половиной своего тела; другая половина в это время находилась во тьме, вдали от благодати. Трудно переносить такое праведной душе. Но в деле спасения женщина проявляла большую мудрость. Она не оставляла попыток повлиять на мужа, стараясь «приобрести» его для христианской жизни различными способами: упреками, увещаниями, услугами. Первенствуя духовно, Нонна считала для себя необходимым покоряться мужу во всем другом, ибо этого требует закон супружества, установленная Богом иерархия в семье. Во всем этом отмечалось такое постоянство, что ее можно было бы справедливо назвать самой терпеливой и мужественной из жен. Непрестанно, по капле умягчалось сердце супруга – так вода в течение многих лет пробивает камень.

По молитвам святой Нонны мужу ее было от Бога видение во сне: будто бы он поет из псалма Давидова слова, которых никогда ранее не произносил, а разве только слышал когда-либо от своей супруги, часто молившейся. Во время этого пения он ощущал в сердце необыкновенную радость, восхищавшую его. Проснувшись, Григорий рассказал свой сон жене. Она поняла, что Сам Бог призывает ее мужа в Свою Церковь, и стала более часто и усердно беседовать с ним о христианской вере. В это время в городе Назианзе, близ которого жили супруги, случилось остановиться епископу этой области [22] . Блаженная Нонна привела к нему своего мужа, и Григорий был крещен руками святителя. После принятия

Святого Крещения он начал праведную и богоугодную жизнь, подобающую христианину.

* * *

Как Авраам и Сарра [23] , с которыми Григорий Богослов часто сравнивал своих родителей, Григорий-старший и Нонна долго ожидали потомства. Женщина горячо молилась о даровании сына и прежде зачатия обещала посвятить его на служение Богу. Господь исполнил прошение ее сердца и в ночном сонном видении предсказал рождение отрока. Тогда же блаженная Нонна увидела лицо и узнала имя еще не рожденного чада. Вскоре на свет появился мальчик, названный по обетованию Григорием. Произошло это в 329 году от Рождества Христова. Впоследствии Нонна родила второго сына, Кесария [24] , и дочь Горгонию [25] .

Крещение, согласно тогдашним правилам, считали нужным отлагать до зрелого возраста, но христианский образ жизни дети вели с ранних лет. Уклад семьи был таков, что было бы странным видеть их подражающими кому-то еще, кроме своих домашних. Часто упоминая в духовных произведениях о своей матери, Григорий Богослов показывает на ее примере, какой должна быть истинная христианка. Особое внимание он обращает на очевидные, казалось бы, правила поведения: женщине не следует пользоваться косметикой, разговаривать в храме, стоять спиной к алтарю. Умение прилично, достойно вести себя в церкви и дома епископ считал немаловажным, особенно для женщин, качеством, зримо украшавшим его мать.

Нонна была бережлива, ежедневные молитвы, долгие всенощные службы не причиняли ущерба домашнему хозяйству. Семья имела богатые земельные владения, но никогда не тратилась на украшения и зрелища, считая, что истинное благородство несовместимо с чем-либо поддельным и искусственным. Часть средств неизменно расходовалась на помощь нуждающимся; при этом попечители старались не только удовлетворить насущные нужды бедняков, но и по возможности исправить их бедственное положение. В житейских делах хозяйка дома, как и во всем, руководствовалась Священным Писанием, в особенности книгой Притчей Соломона, содержащей наставления для добродетельной жены [26] .

Праведная душа Нонны глубоко воспринимала чужое горе. Да и саму ее неоднократно постигали скорби. Однако она никогда не позволяла себе предаться огорчению прежде благодарения Богу. И в светлый церковный праздник никто не видел на ней печальных одежд – человеческое подчинялось духовному. О том, какие чувства и мысли посещали ее сокровенно, в молитвенном уединении, она не говорила – свидетелем тому был один Господь и немногие верные служанки.

Особым утешением для матери, посвятившей жизнь семье и Богу, стала любовь и взаимная привязанность между ее детьми. Старший, Григорий, был духовно одарен и рассудителен. Он очень любил и почитал целомудрие. Настолько, что еще в отроческом возрасте дал обещание Господу сохранить свое девство до самой кончины. Младший, Кесарий, отличался энциклопедическим умом, приятностью в обращении, дружелюбием по отношению к сверстникам. Братья как бы дополняли друг друга, так что Нонна, отпустив сыновей учиться вдали от родных мест, молилась о том, чтобы они не разлучались и в дальнейшем. Дочь, Горгония, была во многом похожа на мать и вела обычную жизнь христианки в миру. Григорий Богослов, написавший о сестре, после ее смерти, пространное похвальное слово [27] , отмечает в ней те же неброские, но подлинные достоинства, что и в горячо любимых им родителях. Она умела подчинить язык разуму, не пользовалась косметикой, имела проницательный ум и могла дать благоразумный совет родственникам и соседям, умела хорошо говорить, но часто скромно оставалась в стороне, любила храм и уважала своего духовника, была терпеливой в страданиях и милосердной к бедным.

* * *

Пути выросших чад Григория и Нонны разошлись: Григорий-младший продолжал образование в Александрии и Афинах, Горгония воспитывала детей в супружестве с неким Алипием, Кесарий был врачом при Императорском Константинопольском дворе. Григорий-отец принял вначале пресвитерский, а затем и епископский сан, став архипастырем Назианза. Святая Нонна была посвящена в диакониссы [28] . Каждый продолжал служение, идя по своей, особой стезе. Вместе с тем, между родителями и детьми до конца дней сохранялась удивительная молитвенная связь.

Уже будучи священником и проповедником, Григорий Богослов с трепетом описывал случай, имевший место во время одного из его путешествий по морю. Корабль попал в сильную бурю – такую, что его пассажиры уже отчаивались, готовясь к концу. Григорий же плакал, боясь смерти духовной, так как еще не был крещен. Он вспоминал прежде бывшие чудеса Божии на водах и молился. Тяжесть его положения открылась родителям в сонном видении. Они тотчас стали на молитву и проливали перед Богом горячие слезы, прося у Него помощи бедствовавшему на море сыну. Господь, хранивший раба Своего Григория и приготовлявший его на служение Церкви, укротил свирепую бурю. При этом один юноша, товарищ святого по путешествию, видел ночью во сне, как мать Григория поспешно пришла к нему по морю, взяла погружавшийся корабль и привела его к берегу. Узнав об избавлении сына от гибели, супруги вознесли благодарение Богу.

Святая Нонна вырастила для мужа не только достойного сына, но и духовного преемника. Григорий-младший принял крещение по возвращении на родину, в возрасте тридцати лет, из рук отца. Спустя несколько лет епископ Назианзский, видевший в сыне помощника в пастырских делах, рукоположил его в пресвитеры. Молодой священник хотел отречься от мира и уйти в пустыню, но отец удержал его. Через некоторое время, стремясь к иноческому безмолвию, Григорий-младший тайно бежал из дома в отдаленный монастырь. Однако ему все же пришлось вернуться обратно и оказать помощь в церковном управлении и хозяйственных заботах стареющему отцу.

На склоне лет супругам предстояло пережить испытание скорбью: похоронить двоих своих детей. В 368 году умер от болезни Кесарий, молодой еще человек, подававший большие надежды. Вскоре отошла ко Господу и Горгония. Мужественная старица Нонна переносила эти потери с покорностью воле Божией. Григорий-младший утешал родителей и призывал их возводить ум к вечному, к будущей встрече с теми, кого они так любили на земле. Оставшись единственной опорой в семье, он опекал немощных родителей до конца их дней.