Текст книги "Эх, закрутилось! (СИ)"
Автор книги: Елена Янук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Вечером, уже отдыхая после работы, я обнаружила, что не могу смотреть телевизионные программы. Мой ум бродит в воспоминаниях, которые хотелось бы не тревожить, и не могу сосредоточиться на сюжетной линии на экране. Отложив пульт, я попробовала прочитать приключенческий роман, но не смогла закончить, так как заинтересоваться опасностями, с которыми сталкивались герой и героиня, потому что все опасности пережитые героем казались курьезными, а все страдания героини – слащавыми и совершенно ничтожными.
Следующим утром Тучка, как всегда, поднялась первой. Она потянулась и вышла из спальни. Решила спозаранку перекусить. Сперва я не шевелилась, лелея остатки сонной неги, затем заставила себя встать, чтобы принять душ. Вперед – долг зовет! Но легко как вчера подняться не удалось. Закружилась голова. Я негромко простонала, подавив приступ тошноты, и постарался глубже зарыться головой в мягкую подушку.
Что за гадость ко мне прицепилась? Кое-как доковыляла к ванной, где тщетно измучила пустой желудок. Тошнота чуть отступила, но физическая слабость поход на работу не отменяла, пришлось натянуть плащ и ползти в редакцию.
Осень давала о себе знать. Беспрерывный мелкий дождь заливал переднее стекло так, что дворники не отключались. Все вокруг тонуло в густом сероватом утреннем тумане.
Я включила радио, чтобы неестественно бодрые голоса ведущих разогнали сплин, но они только раздражали слух диссонансом. Дорога была заполнена по утреннему сосредоточено торопящимися машинами, которые нервно пробивались между светофорами от пробки к пробке.
Подумать только, всего два месяца назад, как хоббит, я умчалась без носового в дальние дали за приключениями. Сейчас казалось, что это было триста лет тому назад.
Зайдя в кабинет и сев на свое место, я чувствовала дикую усталость. Сашка попросил отгул, что сегодня, несомненно, меня порадовало. Хотелось быть одной, подумать о происшедшем, понять, где я дала себе обмануться и какие сделать выводы, чтобы в дальнейшем не переживать подобные удары... Хотя сидя на своем рабочем месте, на расстоянии полторы тысячи километров от того городка, куда проще убедить себя, что вся эта галиматья с оборотнями – всего лишь плод разыгравшегося воображения. Но, увы, дел было по горло.
Мыслительный процесс стопорился из-за необходимости выбирать, с какого завала начать работу, так и не добившись от своих мозгов ничего путного, я подхватила кружку и ушла пить чай. У нас в редакции была крошечная кухня, в которой помещались стул, два стола, на одном стояла микроволновка, на втором электрический чайник, из-за которого периодически случались перепады напряжения, и горела офисная техника. Но это никого не волновало, так как чайник верой и правдой служил уже несколько лет не одному поколению журналистов.
В кухне у приоткрытого окна стояла Полинка. Та самая Полинка, с которой все закрутилось. Это она расшифровала сон, по которому у меня скоро должен родиться мальчик. Что навело меня на ту шутку о ребенке, о которой теперь вспоминалось с горькой иронией.
Полинка была интересной дамой. В ее голове гармонично соединялись и дружно уживались знания о пользе вегетарианства с диетами из чистого мяса; вера в то, что планета Марс имеет свой собственный, довольно скверный, мужской характер, – который непосредственно влияет на гнев и агрессивное поведение – и высшее техническое образование. В общем, Полина была цельной и очень гармоничной личностью. А еще она была адептом здорового питания, так что сигарета в ее руках меня немало удивила.
– Привет!
Поля, не отрывая взгляда от кого-то на парковке, вяло помахала мне одним пальцем.
Я подошла к чайнику, налила в него воды и включила кипятиться.
– Как дела? Давно тебя не видела.
– Дела? Только два дня как из отпуска, сама понимаешь... – я фыркнула и привычным движением я налила воду и поставила чайник кипятиться.
– Еще бы... мне в этом году понадобилось две недели, чтобы мне прийти в себя, – пожаловалась она.
– Угу... – столько не живут. Мое сочувствие было безмерным, но выразить его я не успела, в кухню вошел Юра.
От ледяного взгляда, который он послал мне, я должна была свалиться замертво на месте, но по какой-то причине, нашла его только забавным. Да, привкус горечи, из разряда 'куда ты смотрела раньше?!' – был.
Осмотрев его холодным взглядом, поняла, что давно надо было с ним расстаться. Сейчас Юра мне казался просто эталоном стереотипа идеального офисного помощника. Ничем не примечательное располневшее от спокойной жизни лицо, зачесанные назад очень темные волосы, очки в тонкой оправе. Встреть я его на улице, то лишний раз не взглянула бы. Да и сейчас смотреть не хотела.
Чайник щелкнул, свет в комнате стал ярче, – вот и мой кипяточек!
Пока я делала чай, Полинка махала кому-то на стоянке, Юра заглянул в маленький холодильник за бутербродом. Потом вынул прозрачный пакет и между делом спросил:
– А как твой муж поживает?
В этот момент я поняла, что все мои попытки разойтись мирно провались и это война. Такая мерзкая штука, когда, вежливо улыбаясь, тебя пытаются сожрать с потрохами. Ладно, лучшая защита – нападение. Я могу быть и агрессивной:
– Юр, тебя в детстве с крыши не роняли, не?
Тут я вспомнила шутку сказанную Сашке о рыжем муже и вздрогнула.
Они оба смотрели на меня, но с разным выражением лица. Полина – сочувствующе, мягко, успокаивающе. Юра – насмешливо, холодно, с презрением. Ну, так не пойдет!
Изо всех сил старалась лучиться доброжелательностью и дружелюбием, я громко поставила чашку на стол, обернулась к Юре и весело спросила:
– Какое тебе дело до моего мужа? Денег до следующей получки занять хочешь?
Помнится, он все время одалживался у меня, на шелковые рубашки не хватало. Спохватившись, что я могу на это намекнуть, он ретировался, но напоследок все же укусил:
–Ну-ну... Ждем его в гости.
– Обязательно! Только ради тебя и с заначкой в кармане
Когда самодовольно усмехаясь, он развернулся и вышел, я перестала улыбаться. Мне безумно хотелось кое-кого прибить.
Полина на всякий случай меня пожалела:
– Юль, да не переживай из-за этой старой сплетницы! Ты бы знала, что он тут о тебе рассказывал.
– Догадываюсь... – расстроено буркнула я, потянувшись за своим чаем. Вот сидела вчера у себя, надо было так и сидеть дальше!
– Не переживай, ему никто не верит! – Я снисходительно усмехнулась.
– Поль, спасибо, конечно, за утешение, но сама знаешь, ложь, как тонко заметил кто-то из знаменитых, от многократного повторения становится правдоподобной. Правдой она, конечно, стать не может, но людей охмурить может вполне. Что ему, несомненно, удалось.
– Видимо так... – нечленораздельно пробормотала Полина, таращась на меня. Потом виновато кивнула и вышла из кухни.
Не знаю, может быть это моя мнительность, но теперь я видела, что сотрудники, видимо после пояснений Юрия, косились на меня в лучшем случае с тихой жалостью или с недоумением, а кое-кто со злорадством – слишком картинно и подчеркнуто красиво в свое время ухаживал Юра. С большими букетам, песнями, прилюдным посвящением стихов и прочими глупостями.
Но особенно убивала не понятная мне жалость, которая проистекала из мысли: типа 'баба старая захомутать решила, а наш то добрый молодец еще ого-го!'
Плевать я хотела на вашего 'добро молодца', но после подобных взглядов я просто ненавидела каждое конкретное утро и поход на работу. Не, после каждого отпуска тяжело вливаться в рабочее состояние, но в этом году это было просто невыносимо.
Открывая по утрам глаза, я с ужасом представляла, что надо туда идти, здороваться, улыбаться, говорить, делать вид, что все в порядке, и я ничего не вижу.
Всю неделю после той встрече на кухне я сталкивалась с шепчущимися за моей спиной людьми. Стоило Юрке распространить свою версию, как на работе я стала местной знаменитостью. Никогда не желала проявлять к себе подобного внимания, но никого особенно не интересовало мое мнение.
Стало казаться, будто кто-то решил испытать мое терпение постоянными проблемами. Мало мне неприятностей на работе, так что-то случилось со здоровьем. По утрам стоило пошевелиться спросонок, как стреляющая боль пронзала голову. Руки и ноги немели, а в животе, будто навек, поселилась тошнота, которая не отпускала меня целыми днями.
Я уже боялась, есть, чтобы не попасть в конфуз. Ни о какой полноценной работе и разговора не шло, так что, вылавливая моменты относительного затишья, я писала по ночам.
Заехав после работы в аптеку, спросила средство от тошноты, которая мучила меня больше всего.
Фармацевт, невысокая молодая дама, в очках и зеленом хирургическом костюме, медленно меня оглядев, вежливо поинтересовалась:
– Вы беременны?
Я в шоке выдохнула, качая головой и пытаясь отыскать слова для ответа... Избавившись от шока, во мне внезапно появилась уверенность, что мне нужны не таблетки. И я купила тест.
Чуть позже, уже дома тупо рассматривая вторую полоску, я была не в состоянии осознать всю величину случившегося...
Ребенок...
Сначала стало страшно до ужаса так, что даже руки замерли... и тут я подумала о том, что штанишки в моем сне были рыжими.
Рыжий мальчишка... да еще похожий на отца.
Здорово ведь! Я улыбнулась, представив себе задорную рожицу смеющего малыша. Мой малыш будет самым хорошеньким! И чего это я себя накручиваю? Сама, что ли, не подниму?
Ну и ладно, что его папа все забыл, я то – все помню! Зато малыш будет только моим. Вот и хорошо!
Я выкинула полоску с тестом и радостно потерла руки.
Моя кошка будто понимая что со мной жалостно терлась о ноги. Я оглядела свое чудо и уверено сказала:
– Тучка, одевайся, мы идем гулять. Пора начинать новую жизнь!
Мне предстояло купить еще столько нужного!
Сергей
Валентина Петровна по обыкновению лютовала, какой день не позволяя мне выйти на работу. Ее помощники упрямо отбирали ноутбук и файлы с документами, ссылаясь на ее строгий приказ.
Дожились, лисы белок слушают! Я раздраженно покачала головой, и улегся на кровать, чтобы вновь не выслушивать нудные речитативы Тани, старшей дочери нашей 'белочки-умелочки', как ласково называли Валентину Петровну Даша с Людой.
Они с Людой вчера заехали меня навестить, но пробыли только десять минут, как их тут же выставили вон, под предлогом, что моим мозгам надо расслабиться и отдохнуть.
Да сколько можно!
Я полдня метался по спальне, изнывая от безделья. Что за изощренная жестокость сном лечить оборотня? Но Валентина Петровна уверяла, что будь у меня сложный перелом или еще что, она бы выставила меня в лес и неделю домой не впускала, но с отравленным мозгом надо отдыхать.
Нет, я честно выдержал неделю, не ропща и подчиняясь всем врачебным предписаниям, однако всему есть предел. Мой наступил на второй неделе этих нечеловеческих испытаний.
Как-то вечером, когда мою охранницу-врача, вызвали к маленьким дочкам, я незаметно позаимствовал Танин телефон, так как мои она давно отобрала. А на следующий день, пользуясь отсутствием Тани, собрал вещи, вызвал такси, и сбежал.
Удача мне благоволила. Я застал одетую в дорогу Дашу возле дома. Судя по пакетам со сладостями, которые она загружала в багажник, наша альфа направлялась к Люде в гости.
Заметив меня она остановилась, и удивленно произнесла:
– Привет, Сергей. Ты как тут оказался? Валентина Петровна сказала, что тебе надо отдыхать не меньше месяца?
– Я и отдыхаю, но только по своим правилам... Я хотел узнать адрес Юли. Дашь? – я опасался, что из-за непонятной солидарности Даша заупрямится, тогда розыски беглянки задержатся.
Но она вспыхнула от радости и пригласив меня в дом, сказала:
– Как хорошо! А я все хотела поговорить с тобой, ведь она так и не рассказала, что у вас случилось. Ехала к тебе – вся светилась, а вернулась, словно в воду опущенная.
Рассказывая это, она включила кофеварку и сунула разогреваться пиццу.
– Вот это я и хочу выяснить. Я едва очнулся, как мне сообщали что Юля уехала. Не поговорив, не попрощавшись...
Даша засмеялась:
– Не, она не такая, это я могу психануть, потом ищи-свищи ветра в поле. У Юли на все должны быть обоснования.
Выложив угощение, она присела рядом.
–Я так рада... мне казалось что вы вспыхиваете при виде друг друга, а рядом с юркой она никогда не светилась...
– Юркой? – стиснув челюсти, как-то произнес я.
– Ой, я думала, ты знаешь... Это она сама должна была тебе рассказать. Они встречались три года, пока Юля его не бросила.
– Юрка говоришь... Ладно, я разберусь.
Даша кивнула и, ни секунды не сомневаясь, написала мне карандашом на салфетке адрес Юли, ее работы и все телефоны, которые как оказалось, помнила наизусть.
– Совет хочешь? Первый раз иди к ней на работу, там у нее не будет возможности тебя выгнать, так что она успеет смириться и осознать твое появление, – я улыбнулся и кивнул.
Потом оглядел пакеты, еще не перенесенные в машину и спросил:
– Вы куда-то собрались?
Даша рассмеялась:
– Это коварный план по спасению трудоголиков. Мы едем с Людой на пикник, пятница как-никак, мужья пугаются и едут за нами. Хоть одни выходные спокойно проведем.
– Надеюсь, с охраной едете? – прищурившись, спросил я.
Даша изобразила обиду:
– Сергей, я к тебе, а ты!.. Чувствую себя тобой преданной! – поджав губы, чтобы не улыбаться, она покачала головой. – Конечно с охраной, кто нас отпустит...
– Это хорошо... – Допив кофе, я поднялся. – Даша, спасибо за все!
– Не за что, главное, ты с Юлькой помирись, хорошо? – сказала она, улыбаясь.
Даша проводила меня до такси, которое доставило на стоянку, где заждались мои машины.
Дорога начиналась обычно: я выехал из города на трассу и, под болтовню навигатора, повел машину на север, к Юле. Довольно быстро оказался в загородном лесу.
Вдруг в голове, словно что-то перемкнуло, и я внезапно вспомнил, как меня сбила машина...
В негодовании я несся по лесу, разъяренно предвкушая, как доберусь до Тео и раскрою всю эту шайку-лейку предателей! А закрутилось все с обычных неприятностей: Валерка опять выкрал новое лекарство Валентины Петровны.
Не желая поднимать в клане шумиху из-за ненормального братца Кати, я попытался отыскать шприц в его столе, чтобы незаметно вернуть владелице, но вместо этого нашел стопку документации с чертежами дома Тео. После этого я систематично обыскал шкаф и стол Валерки, поражаясь, насколько тот открыто хранил похищенные документы, прямо в ящиках стола, ничего не опасаясь.
Там обнаружилось еще много чего интересного: пара очень подозрительных писем с отчетами о вложенных средствах; карандашом на листке, небрежно накиданное расписание Альфы и его Беты, телефонные номера и номера машин руководства клана.
Зачем кому-то личная информация о семье вожака? Но в любом случае Валерка – предатель!
Едва я захлопнул ящик, в кабинет, насвистывая, вошел Валерка. Но стопка документов, которые я только что просматривал, осталась лежать на столе.
Я поднял на 'кузена' тяжелый взгляд:
– Что это значит?
Он оглядев обстановку разозлился, и хотел резко ответить, но тут же вежливо улыбнулся:
– Как хорошо, что ты зашел, я как раз хотел искать тебя...
Я нахмурился и сложил руки на груди. Он что решил меня разговорами отвлечь? Я сам лис, кого хочешь отвлеку!
– Меня как раз попросили познакомить вас. Просто ты так занят, что я никак не мог отвлечь тебя, чтобы вас свести вместе... – многозначительно сообщил Валера.
– Зачем меня с кем-то знакомить? – сухости моего тона мог позавидовать саксаул*.
* кустарник, растет в пустыне.
– Ну... я думал, что осмотрев мои бумаги, ты полюбопытствуешь, зачем я их доставал... – Валера вежливо улыбнулся. – Кстати, им есть, что тебе предложить... Так ты заинтересовался?
Я стиснул зубы. Сволочь, из виновного он превратился в подателя ответов, почти нужного человека. Пришлось вести игру дальше:
– Чем я должен был заинтересоваться? Размером мзды полученной за предательство? Сколько тебе предложили?
Если это шанс познакомиться с врагами, я его не упущу, но легко сдаваться нельзя.
– Ну без пафоса никак! Я же с дельным предложением... – снисходительно покачал головой Валера и, словно воодушевившись, родившимся в голове примером, добавил:
– Ты же за зарплату работаешь на Тео? Так что в этом плохого?
– Плохого?! Только твоя демагогия, – раздраженно заметил я. – Давай веди, знакомь меня с твоими 'зарплатоплатителями'...
– Э-хе-хе... Ну, не укусить ты не мог, – усмехнулся он, беря со стола ключи от машины. – Поедем на моей, тут близко.
Я кивнул, выбора не было.
Он повез меня в противоположный базе* конец города.
*База – второй офис корпорации, где работают только оборотни.
Дальше в воспоминаниях все смешалось. Едва стало окончательно ясно, что это ловушка, я поспешил скрыться. Сам момент побега я не запомнил, всплыло воспоминание, короткой паники, когда я оказался в ловушке. Вообще, воспоминания в большинстве своем несли в себе только пережитые эмоции, ни фактов, ни разговоров, ни лиц – в памяти почти не осталось, только гнев, радость, что побег удался, и шок... Дальше был сильный удар и все... очнулся я в сарае.
Но дальше, сколько ни старался, больше ничего вспомнить не смог.
Этот факт меня ужасно злил, но чем больше я напрягался, пытаясь выудить детали, тем меньше воспоминаний оставалось. Так что пришлось сосредоточиться на дальнейших планах.
Итак, ищу гостиницу, привожу себя в порядок и иду на работу к Юле...
План был так прост и хорош, что предвкушая шок на ее лице, я расплылся в широкой улыбке.
Сутки в пути пролетели не заметно, лето кончилось – пробок на трассах не было, так что, очутившись в незнакомом городе, я быстро отыскал себе пристанище, а на следующий день, готовый ко всему, очутился на седьмом этаже, на территории издательства Юлиной газеты.
Чуть прошел по коридору, собираясь спросить, где тут работает аналитик Юля, как невдалеке показалась знакомая фигурка, стоявшая с пожилым мужчиной в костюме, который ей что-то говорил, размахивая сложенными очками как дирижерской палочкой.
Острое желание броситься через весь коридор и сжать ее в своих объятиях пронзило меня. Как будто читая мои мысли, Юля резко отвела взгляд, словно решила, что я ей почудился.
Юля
Мысленно разложив по полочкам грядущие изменения, мне ужасно захотелось ими поделиться! Родителям лучше сообщать о таком как можно позже, лучше вообще поставить перед фактом рождения. Бабушка далеко и негативно воспримет факт появления малыша без мужа, а вот девчонки...
– Даш, привет... – я улыбнулась. Дашкинс что-то радостно прокричала в трубку и принялась расспрашивать, как я добралась домой.
– Да все хорошо, нет, дома сидеть не стала, сразу вышла. Вторую неделю как раб на галерах, пашу за все пропущенное... – Даша тут же взбунтовалась против современного рабства. Уловив миг, я вставила реплику в возмущенно-сочувственный монолог подруги:
– А у меня для тебя новость... У меня будет ребенок. И, да... я счастлива.
После секунды молчаливого шока на меня обрушился водопад предложений по спасению будущей одинокой мамы. И переехать к ним, и порвать на части непутевого родителя, и взять меня на баланс строительной корпорации, и все вместе...
– Даш, да-да, я помню... Дети, зачатые на корпоративе, автоматически становятся сотрудниками компании... Не выдумывай, я и тут прокормлю своего ребенка, а будут трудности с оборотом, я знаю, где искать специалистов... И с его папочкой разберусь. Тоже сама!
Наконец Даша успокоилась и членораздельно произнесла:
– Ох, и завидую я тебе, Юлька. А я все решиться на малыша не могу. Все думаю, думаю...
– А что тут думать? Думать тут, как раз, и не надо, – хмыкнула я и, не сдержавшись, рассмеялась... до слез. Завидует? А кто только что меня спасать собирался?
–Уговорила, сегодня делаю неприличное предложение мужу, думаю, он будет на десятом небе от счастья.
– До деградировали до того, что решение иметь малыша называют неприличным предложением! – возведя глаза к потолку, проворчала я.
– Ох... Ну ладно, я не выдерживаю накала новости. Побежала к Людочке, делиться! Она упадет!
– Я так рада, что ты рада, – с сарказмом в голосе закончила я. – Беги, делись, но только больше никому!
– Молчу два месяца, насчет дальнейшего не обещаю, вдруг понадобится силовое воздействие?!
– Общество 'силачей' действует на тебя развращающе, – я как могла, смягчила понятие оборотень, все-таки мой кабинет общественное место. – Ладно, два месяца это хорошо, может потом мне удастся убедить тебя молчать еще. Ну все, пока, а то дел полно...
Дашкинс вздохнула:
– Юль, ты звони, а я пока пошла, буду обдумывать твою новость.
Даша скажет только Люде, я знаю, но вдруг Ыжик...
Нет, я отмахнулась от глупой мысли и открыла новый файл, чтобы приняться за статью, но тут от двери послышалось:
– Еще кого-то на ребенка разводишь? А я то думал, что твои шутки не повторяются.
Юрка собственной персоной. Интересно, много услышал?
– Чего еще желаешь получить? – желчно продолжал он. – Ты ведь у нас целеустремленная, добиваешься того, что задумала... Что на этот раз? Яхту, машину, квартиру? Нет, квартира у тебя есть. Наверно собственный двухэтажный дом в элитном районе...
– Ты все сказал? Я тебя больше не задерживаю. – Я сжала зубы и сдержалась, при этом изо всех сил старалась лучиться доброжелательностью и дружелюбием. Развела губы в широкой улыбке 'зовите меня акула'. Мне всегда казались смешными дарвиновские бредни про обезьян. Но после такого, видит Бог, я начинаю сомневаться и допускаю мысль, что некоторые люди имеют именно такое происхождение. Смотришь и видишь – одет, обут, галстук, часы, а внутри обезьяна.
Как говорили древние: 'Даме в положении надо смотреть только на прекрасное'. А Юрка это 'прекрасное' наоборот, так что, цинично подмигнув, я поднялась из-за стола бодро ушла из своего кабинета. Кажется, меня искал шеф.
Разговор с главредом состоялся прямо в коридоре. Как я намеревалась сначала, до кабинета я не дошла.
Меня поймали, морально посочувствовали по поводу обилия дел и тут же щедро отослали к заму за новыми. Вот же!.. И так по два часа за ночь сплю, а тут еще добавили...
Психанув, не дождавшись лифта, я подошла к лестнице. Привычно опасаясь трогать блестящие металлические перила, начала спускаться вниз. Голова закружилась, позабыв о микробах там обитающих, я изо всех сил вцепилась в перила, чтобы не упасть. Но слабость нарастала, я тяжело вздохнула, решив присесть прямо на ступени, но не вышло, и я отчетливо почувствовала, что падаю, но ничего сделать не смогла. Где-то рядом раздалось гневное: 'Чеееерт'. И меня подхватили на руки.
Как я оказалась в своем кабинете, не знаю. Около меня оказался высокий стакан с ледяной водой из кулера и...Ыжик! Нет, Сергей... В моем кабинете!
Вид запотевшего стакана пришелся мне больше по вкусу, и я не оторвалась от него, пока не проглотила всю ледяную жидкость. В голове прояснилось, и я с удивлением уставилась на гостя.
– Рада, ... имею честь видеть здесь?.. Что-то опять случилось?.. С ДЕВЧОНКАМИ? – к концу своей тирады я честно испугалась, что же такое произошло, что они не смогли сказать по телефону?
– Вообще-то я прибыл сюда, чтобы задать пару вопросов по поводу твоего поспешного отъезда, но...
Я устало склонила голову. Ну и ладушки, значит все хорошо...
Навалилась неимоверная усталость. Надеюсь, скудного внимания моих глаз ему достаточно. Хотелось лечь, а лучше уснуть и не просыпаться.
– Эй, ты опять побледнела. Стой, не отключайся снова... я не успел тебя спросить!
Криво усмехнувшись, я откинулась на спинку кресла. Испуганный лис подскочил и вынул меня оттуда.
Помнится, он любил таскать на руках бесчувственных женщин. Словно крещендо, в трагической музыкальной партии, в этот момент кабинете появился Сашка со словами:
– О, наконец, муж пожаловал, а то я чуть было Юрке не поверил, что это был очередной прикол.
Нет, этого я уже не выдержу, вы уж лучше без меня...
Я закрыла глаза и отключилась.
Сергей
В момент, когда Юля у меня на руках вновь потеряла сознание, меня как ударило. Я вспомнил, как жадно целовал ее, что был наполнен непривычным огромным горячим чувством, что каждой клеточкой тела хотел передать это ей. Ощущение, что мы с ней одно целое, было счастьем.
Столь эмоциональный всплеск поразил меня. Я застыл посреди кабинета с Юлей на руках.
Мужик в светлых джинсах и синей майке 'поло', который только вошел сюда, привычно сел за один из столов, который пах им. Я вдруг понял, что знаю кто он, по позабытым рассказам Юли.
– Так сознание на малом сроке теряла сестра... наверно вас надо поздравить? – ожидая подтверждения своему выводу, блондин повернулся ко мне.
Тут до меня дошло... Картинка сложилась! Пусть мозаичная и с пробелами, но общий смысл в ней сошелся.
Да, сейчас почти не верилось, что все пережитое произошло в грязном сарае, настолько яркий отпечаток счастья остался в воспоминаниях. Вероятно не только воспоминание. Я нежно прижал Юлю к себе. И ответил ожидающему собеседнику:
– Спасибо за поздравления. Так это тебя зовут Саша? Много наслышан от Юли.
– Надеюсь, она говорила, только хорошее? – засмеялся он.
– Да. – Я не мог ни улыбнуться.
Саша кажется расположился ко мне, весело советуя:
– Да положи ты ее, никто не украдет твое богатство, мы за нею присмотрим...
– Врача надо...
Он скептично покачал головой:
– Ей выспаться надо, а не врача. Днем ее мутило, так она все это время писала по ночам. Я ей говорил, влетишь на своей Маруське куда-нибудь! Заснешь за рулем и влетишь, в столб, например...
– Каждый день? – я постарался скрыть обеспокоенность. Мысль о ребенке тщетно пыталась вклиниться в мое понимание, пока меня волновала только Юля.
– Говорил? Да, уже с недельку. В ответ она мне всякого ужаса наобещала, если я не заткнусь...
– Ей плохо было каждый день?..
новое
– Точно не скажу, я последнее время на выезде больше... А она что, ничего не сказала? Сюрприз готовила... Она это любит, сюрпризы, я имею в виду.
Я покачал головой. Мне как мужу по статусу положено знать первым. Вот только как доказать это 'жене'?
Ладно... Подожду ее версию и пояснения по поводу скорого отъезда.
Тут я некстати вспомнил, что говорил ей, когда часть моей памяти исчезла. Затопило чувство вины и раздражения. Тут уже поплохело мне. Сколько же предстоит еще исправлять и перестраивать в отношениях?!
Моя несчастная 'жена' пошевелилась и застонала:
– Хочу кофе и шоколадку... Можно еще мороженое.
– Шоб я так жил! – весело хмыкнул Сашка, сейчас схожу за твоим кофе, тогда с тебя курочка под этим соусом, ту ты знаешь, которую ты на праздник приносила.
– Шоколадки не забудь! Спекулянт несчастный, ни шагу бесплатно! – не открывая глаз, насмешливо возмутилась Юля. И затем, когда Саша вышел, все же соизволила меня оглядеть, заявила:
– Потеряв сознание, внезапно очнуться на руках молодого привлекательного мужчины... О, как романтично это выглядело в мечтах. В реальности, увы, ничего похожего...
– Не ворчи, ты же его специально отослала? – сказал я, склоняя голову, чтобы поцеловать ее.
Она возвела глаза к потолку и, молча, отвернулась:
– Да...И он это понял, у нас в кабинете кофе-аппарат есть... Может, все-таки отпустишь меня?
Я улыбнулся и поймал себя на том, что чувствую себя, словно мы никогда не расставались. Это первое, второе, мне казалось, что мы знаем друг друга всю жизнь.
Я откинулся на спинку кресла и, не выпуская ее из рук, начал издалека:
– Я никогда не понимал, почему большинству людей нужно все или ничего... Теперь понимаю...
– Что заставило тебя сменить мнение? – равнодушно спросила Юля, тщетно пытаясь вывернуться.
– Так я и говорю, что раньше, никогда не понимал этого...
– Сочувствую, – сарказмом отозвалась она. – Тяжело в старости делать выводы, которые многие осознают в детском садике.
– Не стоит язвить, так вот, я понял...
Юля закатив глаза, откинула голову, вновь изображая обморок, теперь уже от моих слов.
– Так вот, – занудно повторил я, искренне наслаждаясь ее раздражением. – Я понял, что я хочу все и сразу!
– Мои аплодисменты, теперь позволь мне встать...
Со вздохом, мне пришлось разжать руки и поставить ее на пол, поддерживая, потому что Юлю шатало. Так что, не убирая от нее руки, я выдохнул:
– ...я хочу поговорить.
– Господи, какое счастье! – выплеснула Юля целый фонтан сарказма. – А теперь дай мне сделать кофе!
Юля неуверенно шагнула к противоположной стенке. Там стоял кулер, на нем небольшая кофеварка, венчала башню бытовой техники, перевернутая подставка для двух чашек, на данный момент пустая.
– Не дам. Пока ты не ответишь мне.
– Пока вопросов не было, только туманные пожелания, осознанные лет на тридцать позже обычного.
– Я хочу видеть тебя в кач...
– Уже увидел, получил и далее по списку. Ах, да, это все твоя амнезия... Кстати, какая по счету?
– ...получил? Получил, говоришь?..
Юля закатила глаза. Я чувствовал, как в ней нарастал гнев и обида. Она запахла полынью. Плохое самочувствие скверно сказывалось на ее чувстве юмора. Я весело добавил:
– Тогда отлично. Мы сейчас идем ко мне в машину и едем обедать.
– С чего это? – Юлиному удивлению не было предела, ее даже шатать перестало.
– С того, что я приехал за тобой. Или ты решила, что я хочу купить вашу газету? Нет, конечно, если ты хочешь, я ее куплю, но...
Она над чем-то глубоко задумалась. Несмотря на внешнюю благожелательность Юли, я чувствовал, что и в ее душе кипят нешуточные страсти. Иногда я ловил на себе ее задумчивый взгляд, который, впрочем, она быстро отводила. Я поймал себя на том, что волнуюсь. Как перед строгим педагогом в детстве.
– К чему это все? – вопрос важный и прямой, и совсем не похожий на вечно насмешливую Юлю.
– К пожеланию иметь все... – отшутился я.
Тут я понял, что тест Юли не прошел. Она сузила глаза и поджала губы. От шквала нарастающего гнева меня спас Саша. Ввалившись в кабинет с двумя бумажными чашками в руках, он спросил:
– Люди, вот вам кофе. Но его пить желательно с плюшками, а лучше с мясом! Не хотите пообедать? Не бойтесь, я не с вами. Не знаю, что у вас произошло, но все вопросы лучше обсуждать на сытый желудок...
– Спасибо за заботу, но мне срочно надо к Николаевичу, как всегда, в понедельник, привалило счастье, надо подобрать материал на несколько статей... Лучше не провожать, это соседний кабинет, – сухо сообщила Юля и вышла.
Она оградилась гневом как щитом и не подпускала меня к себе, я со вздохом сел в кресло, ну с чего положено начинать штурм разгневанной крепости?
Юля
Я прогулялась по коридору, чтобы прийти в себя.
Появление Сергея, глупые слова Сашки, которые выставили меня черт знает кем! И вообще... Эти падения в обморок! А я то, наивная, возвращаясь от девчонок, думала, что все испытания позади...
И кто меня за язык дернул так глупо пошутить насчет замужества. Юрка цеплял, меня его слова не трогали, но меня пугало что может подумать Сергей.
