Текст книги "Эх, закрутилось! (СИ)"
Автор книги: Елена Янук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Янук Елена
Эх, закрутилось!
– Юр, у нас будет ребенок! – печально сообщила я новость и тут же, сложила руки на груди, наблюдая за реакцией.
Юрка, услышав столь потрясающую новость, – побледнел, покраснел, опустил глаза, замялся. Я даже немного испугалась. Ничего себе, сон рассказала. Угу, сейчас его как удар хватит. Но это был последний шанс для него – пан или пропал! Вздохнув, я прислонилась бедром к рабочему столу, сложив руки на груди, внимательно взирала на него ясными очами.
Юрка был видный парень, чуть выше среднего роста, но его некогда стройное тело в последнее время стало заметно обрастать жирком. Темные волосы, собранные в неаккуратный хвост, постоянные джинсы, которые он носил только со светлыми шелковыми рубашками, в общем, все как всегда: фоторепортер и эстет с претензией на утонченность.
Заявив такое, я с замиранием сердца ожидала три версии ответа:
Фантастическую: "Какое счастье! Я всю жизнь мечтал об этом!"
Порядочную: "Давай поженимся! Завтра в три часа жду тебя в ЗАГСе с паспортом"
Подлую: "Я найду тебе врачей и деньги, чтобы ты избавилась от последствий!
Ну, а получила, трусливую: "У меня сейчас дела, обсудим позже!". После моей шутки он пропал, ни на работе, ни дома его не было. О звонках и речи не шло.
Испарился! Вот так пошутила...
Началось все с того, что мне надоело мое непонятное положение. Мне почти двадцать шесть, я несвободна и незанята. Выйти замуж я не могла, так как встречалась с Юркой, а он не торопился брать на себя ответственность.
Три года – коту под хвост!
Три года он ходил ко мне, получал ужин и все радости жизни...
Три года жизни урывками, три года волнений и переживаний!
Три года надежд... А он даже не спросил: "Юль, может тебе помочь нужно?! Как ты себя чувствуешь? Чего хочешь?"...
И кто я после этого? Не надо... сама знаю.
Схватившись за голову, я стояла у своего рабочего стола. Сашка, ворвавшийся в кабинет и севший за соседний стол, изображал идиота, – только ли изображал?! – мешая мне сосредоточиться. Черт, голова "не варит", срочно в отпуск!
К Дашке на свадьбу меня не отпустили. Видите ли, все в отпуске, а я от духоты уже сварливой бабкой стала, а мне в июне только двадцать шесть, исполнилось.
Или "уже" двадцать шесть?!
Я уселась на вертящийся стул за своим рабочим столом и задумчиво глянула на фотку с Дашкиной свадьбы на слайдах рабочего стола. Потом представила, как там было весело, и попыталась улыбнуться. Улыбка вышла не просто жалкой, а убитой жизнью. Последнее время мне стало присуще постоянное самокопание, старость вероятно.
После того знаменательного разговора закончившегося пропажей "суженного", я пошла к главному с заявлением за свой счет на отпуск в июле. Сергеич ворчал и ругался, тогда я равнодушно спросила, опустив глаза на листок с будущим заявлением:
– По "собственному" писать?
Виктор Сергеевич мгновенно успокоился, а я, пользуясь его настроением, заодно затребовала очередной отпуск на август.
Эх, раньше надо было так! К Дашке бы на свадьбу попала! Не то, что я такая прям такая незаменимая, нет, просто безотказная. Юль, сделай то, и вон то, и вот это... Да, и вот это – тоже! И впервые я что-то потребовала для себя, вот главный и в шоке...
Закидав вещи в багажник, позвонила маме, устроила Тучку на переднем сиденье и отправилась в деревню нервы лечить... Ну, а чтобы не сорваться и не позвонить с наболевшим одному идиоту, оставила телефон дома.
Прикатила под вечер к бабке как этакий подарок. Услышав звук подъехавшего автомобиля, она с любопытством выглянула из дома, как всегда в повязанном на затылке белом платочке и бессмертном темно – синем байковом халате с крупными цветами, надетом на тонкую рубашку. Сколько помню, она всегда носила что-то подобное.
Обнимая меня у облезлой и слегка покосившейся калитки, бабушка спохватилась:
– Отец-мать здоровы?
Я медленно кивнула.
– Братенок?
Я кивнула еще глубже.
– Значит с мужиком своим, что не поделила... – причмокнув губами, сообщила бабушка с оттенком некой радости от своего вывода.
Я отмахнулась:
– Слишком много поделила... Дура!
– Дура, – мирно согласилась бабушка. – Пошли чай пить, я тут как раз свежий заварила...
– Я каркадэ не пью, он мне компот напоминает! – отрезала я, помня бабушкино пристрастие к сему напитку.
Я подхватила из машины свою кошку, мы быстро миновали дворик и вошли в дом.
– Так то – каркадэ, а это липа! Пирожки с капустой с вечера остались...
– Я их не люблю... – Я скривилась, переела их как-то, а теперь смотреть не могу. Меня аж передернуло от воспоминания.
– Ладно, с картошкой пирожки, с картошкой, я пошутила... – созналась она, накрывая на стол.
– А я все думаю, в кого я такая... шутница... – вздохнула я и плюхнулась на табуретку.
– В меня, вестимо... – лукаво усмехнулась старушка. – А как без этого? Скучно-то жить без шуток!
На чисто вымытой кухне никакой электроники, стол накрыт толстой клеенкой с вытертыми углами, да и остальная мебель... постарше меня будет. Да что там мебель, самодельные подушечки, которые лежали на табуретках и стульях, были связаны из старых вискозных платьев, которые бабушка нарезала на тонкие разноцветные полоски, превращая в пряжу, чтобы потом вязать из них нужные в хозяйстве мелочи. Помнится, мама говорила, что эти поделки старше меня лет на десять, так что бабушкину кухню можно смело считать мостом во времени.
– Ба, тебе одной не скучно? – спросила я, оглядев неизменную из года в год обстановку.
– Нет, сейчас придет Захаровна, в картишки перекинемся. Да и так девчонки забегают...
Я представила себе ее "девчонок" в платочках с клюками и "бадиками", все как одна за семьдесят, наперегонки забегающих к бабуле перекинуться в картишки – и захохотала.
Бабушка беззлобно прыснула вслед:
– Смейся, смейся, тело постареет, а душа-то нет!
Дело было к ночи. Я потерла слипающиеся глаза, зевнула прикрыв ладошкой рот и откинулась на прохладную стенку за спиной. Как бы кофе выпить хотя бы малюсенькую чашечку. Липа, это конечно хорошо и говорят даже полезно, но...
На меня последнее время частенько накатывали приступы необъяснимой хандры, и тогда я старалась исчезнуть из общества или как можно меньше общаться с людьми, боясь выплеснуть на них свое раздражение и недовольство.
Мне как раз приснился сон, что я выбрала и купила детские лыжные штанишки, ярко оранжевые, с классными кожаными вставками на поясе и карманах. Полинка из отдела рекламы, которая заодно работала в редакции интерактивным сонником, зуб давала, что этот сон к рождению сына. Вот я и сообщила Юрке радостную весть.
Эээхх... И что человеку только надо?!
В дверях появилась сгорбленная непосильными трудами фигура Захаровны, бабушкиной подружки вероятно с ясельного возраста. Жизнь на их примере показала, что к старости надо иметь не кучу внуков и ворчащего деда под боком, а подругу – единомышленницу!
Все-то они вместе: и в колхозе работали, и позже выживали, когда раз в год платили, детей и внуков вырастили, мужей схоронили. Сейчас вон друг дружке помогают – нас из города не дождешься...
Ба, заметив подружку, вынула из-за старенького "Орска" удивительную бутылку – великана, видимо из прадедушкиных запасов, так как такое теперь только в музее увидеть можно и решительно выставила ее на стол.
– Хотела на "Рожество" придержать, но тут внучка приехала...
Выпустив Тучку за дверь на свидание с местными Барсиками, я присоединилась к дамам уже накрывшим стол тарелками с вареной молодой картошечкой и ароматными разносолами из бабушкиного погреба, поверх которых лежали зонтики укропа и листики вишни...
– А зачем мне мужчина? – кичливо сказала я, когда со старушками как следует "напробовалась" малиновой наливки, а бабульки решили разобраться в причинах моего несостоявшегося брака.
– Что значит зачем? – изумилась Захаровна, скрюченными пальцами придвигая к себе тарелку. – А каково бабе без мужика?
Меня повело на детальное раздумье:
– Хорошо! – заявила я с интонацией профессора философии. – Давай разберемся по пунктам. Деньги? Я сама могу себя обеспечить и обеспечиваю всю свою жизнь. Общение? Большинство моих знакомых – мужчины. Меня порой тошнит от мужского общества. Помощь? Я в состоянии нанять людей, которые все выполнят все, что мне нужно. Постель? Уж как-нибудь обойдусь! Да и завести себе такого на пару ночек не составит труда!
– Фемиништка несчастная, – выдохнула бабушка как выругалась. – Так и останешься в девках до конца дней своих. Как последняя дура.
– Не останется! – заключила Захаровна. – Мужики бегають от кого? – глубокомысленно спросила умудренная годами дама.
Я пожала плечами – кто их разберет, за кем они бегают!
– От тех, кто за ними охотится! Отъ! Они сами охотиться должны! – подводя итог, подняла палец Захаровна.
– Я не охотилась... Я просто думала, что он относится ко мне так, как я к нему... – лепетала я жалкие оправдания перед беспристрастным судом бабушек.
– Точно, сама себя застрелила, шкуру содрала и на кусочки порезала! – в бабушке погиб философ. Но она ведь права. Так все и было. Что и обидно!
– Угу... – я признала свое окончательное поражение.
Моя бабушка вынесла приговор:
– Права была моя бабка, которая говорила... – она на миг замялась, – дай Бог память вспомнить! А-а-а... "До свадьбы ни давать!" НИДАВАТЬ! – и хлопнула кулаком по столу.
Вот это темперамент!
– Точно! Больше ни-ни! – и с наливкой тоже пора завязывать, а то дамы разойдутся и побегут мужиков бить за былые обиды, а стариков жалко их и так мало осталось...
Утром я ловила загулявшую Тучку, нахально переселившуюся к соседям, у которых была тоже кошка. Может, я чего в жизни не понимаю?!
Потом я открыла для себя... прополку! Оказывается, что удовлетворение от прямых рядков морковки без единой травки бывает таким же, как от премии за серию удачных статей!
Так что, если выгонят их газеты, заведу себе огород... и буду за деньги пускать желающих получить удовольствие на грядке!
Я притаскивала низ от старого автомобильного кресла из старой папиной машины (у бабушки ничего не пропадает!), надевала самые развратные шорты и майку и полола, полола, полола!
Через месяц нервы вылечила, с огородом бабушке помогла (главное правильное отношение к труду!), загорела не хуже чем на море, солидно поправилась на деревенских сливках (жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на диеты!) и была готова на подвиги, труд и оборону...
Запихав жутко растолстевшую на тех же самых сливках Тучку в ее домик – переноску, поставила его на сиденье и, попрощавшись с бабушкой, – отбыла домой, нагруженная снедью на год вперед. Машина, просевшая от закатанных овощей, тем не менее, несла меня в город, где по плану я должна была забрать отпускные и отбыть к девчонкам! Давно пора!
Прибыла я в город рано – в два часа по полудни, и чтобы не терять время, сразу ринулась на работу, за кровными...
Поднимаясь не на лифте, а пешком, дабы растрясти "деревенские запасы" на бедрах, столкнулась с такой картинкой на площадке меж этажами: Юрка, стоит над молоденькой блондинкой в обтягивающем платьице, уперев руки в стену над ее головой. Этакий мачо-обольститель... и как только в стенку бедрами не вжал, для полноты образа!
Я вальяжно кинула:
– Усеем привет! – равнодушно махнув рукой, потопала дальше, шлепая растоптанными сланцами по ступеням...
Мозг сурово твердил: "Ты знала! Догадывалась! Никогда не была ему нужна!". Что – то в груди пронзительно ныло: "Больно-то как! Предательство! Измена!". Отстранено выслушивая внутренний диалог, я зашла в бухгалтерию за деньгами, и в свой отдел – поздороваться с сотрудниками.
Сашка, задравший ноги на системник, стоявший под его столом, заложив руки за голову, развалился в кресле – лето, жара, кому работать охота? Заметив меня, махнул обеими руками и заорал так, что варвары, штурмующие Рим, точно бы слух потеряли:
– Юлька! Ты куда сгинула, на кого ты нас "на фиг" покинула?! – скрыв кривую улыбку, я покачала головой – литератор-эстет, елки.
– Тута мы, чегось орешь?! Денежку получала... – ворчливо ответила я, вручая Сашке пакет с пирожками, его любимыми... с капустой.
– Скучно тут без тебя... поржать не с кем... – ответил он, деловито вытаскивая гостинец из шелестящего пакета. Если почитаешь его статьи, кажется, что Сашка рафинированный интеллигент, а послушаешь – "петеушник" какой-то!
– Я на минуту забежала... уезжаю... свадьба у меня, – ляпнула я.
– И кто он? – невозмутимо жуя пирожок, поинтересовался Сашка. Я, и минуту не смущаясь, выдала:
– Он... высокий, красивый, умный, работает... замдиректора в фирме... любит меня... очень!
Сашка деловито кивнул:
– А минусы?
– Минусы?! – удивленно переспросила я. Ответ пришел мгновенно. – Минус только один – он рыжий! Представь, какие дети будут?! Ужас просто!
Сашка даже рот открыл и забыл о пирожке от возмущения:
– Как с вами, бабами, сложно! Все у человека есть и все равно найдут до чего докопаться!
– Точно! Ну, бывай! Подарок приготовить не забудь! – напомнила я и, махнув на прощание жующему пирожки Сашке, отбыла в к лифту, намереваясь избежать новой встречи.
Но на мою беду Юрка с молоденькой девчонкой нежно прощались на площадке первого этажа у входа в лифт...
Черт, черт, черт... Лучше бы я пешком спустилась! Игнорируя парочку, я энергично прошла мимо и села в свою Марусю. В душе все полыхало! Так... ключи! Я медленно вставила ключ в зажигание, завела машину и спокойно отъехала.
Я не выдержу сейчас сидеть дома! ...не выдержу!
Особенно не задумываясь, выехала из города и только через двести километров, когда кончился бензин, вспомнила, что у меня машина нуждается в смене масла, фильтров, полна закатками, и вообще... не готова к такому путешествию! Но разворачиваться я не стала. Что ж, авось доедем!
Глава первая
Прибить, к чертовой матери, чтобы не мучился
Летняя дорога укачивала, вечерние тени ложились под колеса, вовсю играла музыка из автомагнитолы... Машина не возмущалась лишней нагрузкой, а ночная трасса успокаивала мои мысли и до утра я ехала, не ощущая усталости. Слишком силен был шок от увиденного.
Утро застало меня на половине пути. Навигатор равнодушно обещал еще четыреста километров дороги. И, только сейчас, обдумывая свои дальнейшие действия, я вспомнила, что адрес девчонок остался в рабочем компьютере, а номера в телефоне... и то и другое лежит дома. "Весело"!
Но я оптимист... Что главное? Хотела отдохнуть? Отвлечься? Позабыть обо всем? Так это самое оно! Займусь поисками девчонок, вот и дело будет. От этой мысли я расплылась в широкой улыбке.
Так что, главное – правильное отношение!
Но оптимизма поубавилось, когда я стала засыпать, колено правой ноги, давившей на газ, возмущенное нагрузкой изрядно разнылось, спина окаменела, а машин на трассе существенно добавилось.
Жутко пекло солнце, когда полтретьего я была уже недалеко от города, где жили девчонки. Безумно хотелось спать, глаза от ветра и недосыпа щипали, голова была тяжелой... и тут ко всему застучал мотор! Вот это был точно – ужас! Сердце сжалось от злости на саму себя и некоторых непорядочных личностей.
Эх... Мы с Марусей вместе уже пять лет по дорогам носимся... Я готова была плакать от всего этого!
Тучка тошно вопила на одной ноте, выражая протест, солнце палило, машина стучала... Я стиснула зубы, крепко сжав руками руль – хоть бы дотянуть до города! Еще и движок чинить! И что от "отпускных" останется? Ничего! Хорошо, если на ремонт хватит... и девчонок еще найти надо! Теперь это все раскрылось в другом свете. Эх, где наша не пропадала?! Выживу!
Надо найти заправку с кофе-автоматом и... тут непонятно откуда под колеса понеслось что-то рыжее... – закусив губу, я ударила по тормозам. Нас с Марусей повело и чуть не скинуло в кювет. Еле вырулила... но, судя по удару, бросившегося под колеса зверька я все-таки зацепила...
Выключив зажигание, автоматом проверив, что рычаг стоит на "нейтралке", под вопли перепуганной кошки, на дрожащих подгибающихся ногах выползла из машины. Заметив на краю дороги эту "мешанину": в крови, песке, с выломанными конечностями, я упала на колени и безудержно зарыдала от осознания, что это... это натворила я.
Бедная лисичка! Слезы, казалось, не закончатся. Я бы все сделала, чтобы этого не было!
Лисица дернулась. Я подскочила. А вдруг выживет? К ветеринару бы! Что делать?! Кинулась к машине, там аптечка, а в боковом кармане двери бутылка с перекисью, которую я держала, чтобы мыть руки. Вынув пузырьки коробку с медикаментами – мгновенно приволокла все к лисице.
В этой "каше" найти то, что надо обрабатывать было сложно. Я вылила всю перекись на раны, вскрыла аптечку – в ней ничего толкового кроме йода не оказалось. И тут подумала, что раз есть надежда, надо бороться до конца!
Закинула ненужную аптечку в машину, переселила кошку с домиком назад и в старой майке перенесла взвизгивающую от боли лисичку на переднее сиденье.
К врачу!
Я выжимала из Маруси все. Машина возмущалась, но пока везла. Когда мы въехали в город, было около пяти часов вечера – где сейчас найти работающую клинику? Да еще и без мобильного телефона?! Я подъехала к многоэтажному супермаркету и стала на стоянке. Посмотрев на питомцев, удивилась. Лисичка вроде даже чуть отошла, расправив лапки, зато Тучка впала в "коматозное состояние" не сводя глаз с дикого животного, она тихо выла. Гипнотизирует, что ли?
Я не выдержала и "жутко" пошутила:
– Видишь, какая я страшная могу быть! Ты еще намереваешься писать на коврик у двери?!
Тучка, равнодушно взглянув на меня, замолчала. Я вышла из машины и побрела в двухэтажный магазин. Может в лавочках, где продают товары для животных, что-то будет?!
Заботы о несчастье лисицы загородили мои, а ведь все так и осталось, я в незнакомом городе без телефона и на машине у которой вот-вот заклинит движок... Да, такое интересно наблюдать только в кино.
Тяжело вздохнула. Поиски зоолавки увенчались успехом и меня наградили адресом круглосуточной лечебницы... Ввела адрес на панели навигатора, и поехала туда.
Машина, судя громкому треску, на последнем издыхании. Сейчас как стану со всем этим хозяйством посреди чужого города... но и лисицу не брошу! Но дуракам везет, и клинику, благодаря зеркальной вывеске у входа, мы нашли быстро.
Чтоб не тревожить больную животинку, я привела доктора к машине. Молодой человек в белом халате пытался заигрывать, чему я была очень рада, так как еще с Тучкой проверено, ветеринаров лишний раз из кабинета не вытащишь.
Пока я пыталась собрать мысли в кучу, врач, осматривающий рыжую пациентку, оценил, мягко отворачивая поломанную лапку:
– Так что это у нас?! О... Какой великолепный лис!
Я неуверенно кивнула, почему-то до сих пор я была твердо убеждена, что несчастное животное – она.
Тучка, заметив доктора в белом халате, очень разволновалась, сделала страшные глаза, поджала уши, и с громким "мявом" завертелась в клетке. Пока доктор осматривал лиса, я успокоила Тучку, вынула из перчаточного ящика влажные салфетки и привела себя порядок. Так как врач не "кричал от ужаса" при виде ран пациента, отстранено наблюдая, я раздумывала, что делать дальше...
Куплю газету, договорюсь и сниму квартиру.
Легко сказать, а попробуй сделать это вечером! Ладно, когда не получится, тогда и буду сокрушаться, а сейчас еще рано паниковать!
Доктор закончил осмотр и, засунув руки в карман, любезно сообщил:
– Вашему лису надо сделать рентген, вправить ногу и проколоть противовоспалительное...
Я удивленно, опасаясь заранее радоваться, осмотрела зверька. Что и даже операции не будет?
Рыжик вроде и выглядеть стал лучше!
Лисичку забрали, я оплатила все процедуры, – кажется, на ремонт движка уже не хватит, – и устало вышла к машине, в которой вопила несчастная кошка. Выпускать измученную Тучку погулять я побоялась, потеряется еще.
Так, с чего начнем?!
Я направилась к ближайшим высоткам, уточнять у сидящих на лавочках бабулек, где есть квартиры на съем. Когда мне отказали в совете на седьмой лавочке, я пошла назад к машине, решив, что видно ночевать придется в ней. Но тут меня догнала одна из старушек с первой лавочки:
– Девушка, так ты сейчас снять хочешь? – поинтересовалась дама чем-то неуловимо смахивающая на одну мультяшную даму, а именно – старуху Шапокляк. Я кивнула, с надеждой взирая на бабушку с маленькой сумочкой, из которой вот-вот ожидая появления Лариски.
– У меня есть знакомая...
Как я поняла, соседку забрали в больницу, ключи отдали этой остроносой особе с просьбой следить за квартирой и поливать цветы. А она решила, чего комнате зря пропадать!
– Я все Полине передам, до копейки! – горячо заверила "Шапокляк". Я пожала плечами, выбора у меня нет, пока поживу там, потом подыщу что получше...
– Говорите, где комната... Только у меня кошка! – заранее предупредила я. Если кошка не пугает, то ее цена за месяц меня устроила.
Бабулька с раздражением махнула рукой и, поджав губы, показала рукой на старую пятиэтажку за ее спиной.
– Договорились! – тут я вспомнила, что не сказала ей о лисе. Ладно, он пока будет лежать тихо, а после видно будет!
Конечно, это очень опрометчиво вселяться без осмотра, мало что там за "ужас", но лиса уже пора было забирать, да и бедная Тучка совсем измучилась в дороге.
Добравшись до клиники, я оплатила еще что-то из лекарств и забрала замотанного в бинты рыжего зверька, которому укололи снотворное. Он спал и выглядел куда лучше. Лапы, по крайней мере, были в нужном положении.
Тучка, заметив старого знакомого на переднем сиденье, перестала выть, уползла к себе и неподвижно замерла в позе перепуганного сфинкса. Бедолага! Мысленно пнула себя – надо же, как я измучила всех по своей прихоти.
Отыскав глазами нужный дом, подъехала к подъезду и, развернув машину, припарковалась под деревьями напротив нужного подъезда.
Бабульку сдавшую мне квартиру звали Мариной Петровной. Обменявшись деньгами и расписками в сданной мне квартире на третьем этаже, я получила предупреждение:
– В квартире не шуметь! Снизу живет Жанна Николаевна, ух, скандальная! Сразу пойдет к участковому заявление писать...
Я шуметь не собиралась, так что с чистой совестью заверила:
– Все будет в порядке... не переживайте!
– Я живу в соседней, так что, если что... – угрожающе закончила хозяйка, сверля глазами и заранее подозревая меня в противоправной деятельности.
В ответ только устало пожала плечами, внимательно оглядывая прямоугольную комнату, в которой между двумя окнами была балконная дверь, с одной стороны стояло старое кресло с красной обивкой, с другой – серый диван. Вторую половину помещения занимали: буфет, шифоньер и стол с двумя резными стульями – сделанные из светлой черешни.
Как же я вымоталась! Сутки с лишним в пути, жара, потрясение с лисом, проблемы с машиной, личная жизнь накрылась медным тазом...
По привычке выработанной годами работы журналистом, все с чем сталкивалась в своей жизни, я пропускала через мысленный фильтр в формате статьи: "как я летом путешествовала" или "что делать, если вас бросили?!" с тщательным взвешиванием всех "за" и "против". Вот только сейчас статья "как я квартиру снимала" в голове отсутствовала, как и вообще какой бы ни было интерес к сторонним наблюдениям.
Получив ключи и еще пару грозных предупреждений вслед, я спустилась за вещами в машину. Лис еще спал, Тучка нервно облизывалась.
– Сейчас, братцы кролики, я вас покормлю! Дайте только до квартиры добраться!
За несколько ходок все ценное, кроме картошки и нескольких банок с закаткой, я из машины перенесла наверх, угостила Тучку ужином из копченого окорока бабушкиного изготовления и вывела прогуляться, с вожделением прокручивая в голове картинку "я в душе" и наконец "я в кровати".
Но душем так и не насладилась. Во-первых, там не было ничего похожего на шампунь, гель или мыло, а мои закончились еще у бабушки; во-вторых, сам душ был настолько ветхим, что я опасалась, что эта конструкция рухнет на меня вместе с ржавыми трубами... Получилось только ополоснуться, выгибаясь буквой "зю", чтобы поместиться под краном.
Есть не хотелось, натянув на себе только майку, я залезла в постель заранее устроенную на диване благодаря бабушкиным, еще советским запасам постельного белья: кипенно-белого с кружевами по вырезу.
Все проблемы словно засадный полк, ожидающий ливонских рыцарей, ринулись топить и добивать мои расплавленные недосыпом мозги. Под скрип древних пружин дивана, неприятно упирающихся в ребра, я повернулась на другой бок. Сон пропал начисто!
В корзине завозился лесной гость, так как я за него сильно переживала, то с усилием поднялась с дивана и подошла посмотреть. Лис крутился на подстилке, нервно поскуливая и дергая лапками...
– Тссс, малыш, бедный мой лисенок... – слезы наворачивались сами собой, я погладила бедолагу по головке и за ушками...
Но тут лис исчез и на его месте появился здоровый парень!
Рыжий, поджарый и удивленный!
Я визжала, отползая на четвереньках к стенке так, что оглушила саму себя, парень смотрел на меня, потрясенно открыв рот...
– Ты кто?
Я была в таком шоке, что не помню, кто задал этот вопрос. Только визжала, махая головой, чтобы выкинуть из головы это виденье. По спине, словно ток пробежал и в буквальном смысле слова – волосы встали дыбом!
Тут из соседней квартиры, как чертик из табакерки, появилась хозяйка, которая колотила в дверь кулаком, и дико вопила:
– Девушка! Открой! Открой сейчас же!
Я прерывисто и с надрывом выдохнула как от долгого плача и с недоуменным видом сосредоточила взгляд на лице парня.
О Боже, он же голый!
Дальнейшее я не обдумывала, а действовала инстинктивно. Миг и я схватила "лиса" за руку и, запихнув его в свою постель, накинула сверху пододеяльник, а сама как была в майке, направилась открывать дверь.
В комнату ворвалась хозяйка в халате и бигуди под косынкой, с негодованием осмотрела сначала меня и затем с ненавистью моего "гостя".
– Это кто?! – подозрительно прищурившись, тоном гестаповца вопросила недоверчивая дама, тыкая пальцем в сторону лиса.
Я представила, что меня и весь мой колхоз выставят на улицу и мгновенно выпалила:
– Муж! Только приехал...
– Муууж?! – с подозрением потянула хозяйка, – а чего так орала?
– Так у вас мыши бегают! – мой язык, как всегда, работал быстрее мозгов. Я отошла от двери и поспешно села на диван, так как ноги предательски подкашивались...
– Какие такие мыши в квартире?! – возмутилась пожилая дама, с подозрением оглядывая углы.
– Серые, – спокойно уточнил "муж", солидно выглядывая из-за пододеяльника.
Честно говоря, я все еще была в шоке, а услышав, что лис разумно разговаривает, вновь открыла рот, вдыхая воздух, чтобы в ужасе завизжать. Но Марина Петровна оторвала взгляд от моих вещей небрежно разложенных вдоль стены и вызывающе посмотрела на меня, мгновенно прервав истерику:
– Я предупреждала! Еще шум и я выгоню вас отсюда без денег! Надо же, о кошке сказала, а о мужике нет!
– Ладно, – устало согласилась я, отодвигаясь от рыжего, который каким-то образом подполз ближе, – сейчас я выпущу кошку и больше кричать не буду. У вас еще есть вопросы?
Но "муж" сделал вид, что ничего не понял, и по-хозяйски обнял меня за плечи. Я инстинктивно отпрянула в сторону, но не тут-то было! Лис или кто он там, крепко прижал меня к себе, погрузив свой нос в мои мокрые волосы. Потом поднял глаза на женщину и холодно сказал:
– У меня есть вопросы! У вас, уважаемая, квартиру снимали, а не клетку в зоопарке, еще одна мышь и приплачивать будете вы! Понятно? А теперь можете идти.
Бабулька конечно была боевая, но услышав холодные слова лиса, молча кивнула и ушла. Да, а я, опасаясь, что меня выгонят со всем своим "зоопарком", молча вынесла бы ее укоризны, тем более заслуженные, ведь обещала не шуметь. А он вон как все дело повернул ...
Что же это такое?!
В голове появилось подозрение, что это все мне привиделось от недосыпа: и оборотни, и бабка, и прочая нечисть...
– Уйди! – прошипела я, с силой толкнув "мужа" и чуть вслух не добавила: "сгинь нечистая". – Я вторые сутки без сна!
Выпихнув непонятное создание из постели, я плюхнулась на его место и укрылась с головой пододеяльником, насильно закрыв глаза ладонью.
Вот проснусь, и все исчезнет! Лис будет спать в корзинке, кошка в домике, я на диване! И никаких ужасов!
Только я уснула, как какая-то "сво" ткнула меня в плечо пальцем:
– Я есть хочу!
Так и не просыпаясь до конца, я показала куда-то в сторону стены и вероятно даже сказала: "Ищи там". Какое-то время меня на самом деле не тревожили... Но это продолжалось недолго, стоило мне уснуть, как это нехорошее создание вновь с возмущением дернуло меня за плечо:
– Там больше ничего нет!
Заскрипев зубами, не открывая глаз, я рявкнула, укутываясь с головой в пододеяльник:
– Что найдешь – все твое!
Сквозь сон слышала какие-то звуки, шорохи и чавканье, где-то уронили банку и что-то жарили... Я засыпала под шум еще крепче, пока меня вновь не тронули за плечо с жалобой:
– Там ничего не осталось... И уже утро!
– Ыыы, – ненавидя от всей души это создание, я открыла налитые кровью и раздраженные донельзя глаза, пыша гневом и желанием убивать, взглянула на рыжего!
– Еще. Раз. Меня. Тронешь. Я за себя не отвечаю! – Мучитель отступил, негромко, но возмущенно ворча:
– И как я на этой злыдне женился! Угораздило же!
– От такого и слышу! – отвечала уже в полусне, уткнувшись носом в подушку... Меня попытались отодвинуть, но я уперлась на смерть и не сдала и сантиметра своей территории на диване!
Нападающий на мои владения тяжко повздыхал и исчез, оставив меня в покое...
Под вопли Тучки я проснулась уже вечером. Вот же жертва капризов хозяйки! Хотя пить и есть я ей оставила, а вот погулять бедолагу, сегодня не вывела. Приподняв голову, я осмотрела комнату. Лис, вытянув мягкие лапки и укрывшись пушистым хвостиком, спал на своем месте, куда я постелила тонкое байковое одеяло из машины, которое всегда возила с собой. Тучка, воинственно подняв хвост, крутилась вокруг запасов, громко и возмущенно мявкая.
Я облегченно выдохнула – никаких вам голых верзил, нахально дергающих за плечо, и сожалеющих о браке со мной! Это был сон! Только сон! Ля-ля... Хотелось танцевать от облегчения!
– Нет, ну приснится же такое! Дашке расскажу – обхохочется! А Люда еще и пояснение сварганит, дескать, что хотела, то и приснилось!
Я пригляделась. Над чем это так взволнованно крутится Тучка?!
Мама родная... что там творилось! На рыжем линолеумном полу в клеточку была настоящая помойка! Куски пирожков, шкурка от копченого сала, кусочки от ребрышек и след из крошек... ведущий на кухню.
С опаской поднялась с дивана, укутавшись в пододеяльник словно в сари. А вдруг мне это все не приснилось? Вдруг это родственник какой, этой смешной старушки, пожаловал?
