Текст книги "Просто скажи Да (СИ)"
Автор книги: Елена Крылова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Некоторое время он внимательно всматривался в ее лицо.
– Валерия Павловна, вы заметили, что не сказали, что не любите меня?
В его "вы" Лере почудилась издевка. А впрочем, все равно. В любом случае отвечать на этот вопрос она не собиралась.
Когда ехали в город, Макс вел себя очень корректно. Безупречно корректно. Оскорбительно корректно. Единственное, чему Лера радовалась, так это тому, что не поддалась паническому импульсу и не присоединилась к собакам на заднем сиденье. Такой демарш с ее стороны выглядел бы по меньшей мере глупо.
"Все просто замечательно" – эти три слова она твердила себе всю дорогу, безуспешно стараясь заглушить мысль о том, что хуже быть не может. Мысль, надо признать, совершенно нерациональную.
Вот так и завершилась эра Агаты и Ньютона.
11
Говорят, время лечит, и двух летних месяцев Лере вполне хватило, чтобы восстановить душевное равновесие. Теперь Макс лишь изредка вторгался в ее сны, но наяву она его в свои мысли не допускала.
Август подошел к концу, отпуск формально тоже закончился, однако на самом деле еще пару дней можно было наслаждаться отдыхом. Нынешний день, тоже, впрочем, не очень-то рабочий, в счет не шел: сегодня ректор проводил традиционное собрание преподавателей, посвященное началу учебного года, а после него на кафедрах были назначены еще и свои собственные заседания.
В актовом зале духота стояла просто ужасная. Дискомфортные условия и инстинкт самосохранения по идее должны были бы сократить до минимума как количество выступающих, так и продолжительность их выступлений. Но почему-то не сократили. Собрание, вместо того чтобы поскорее закончиться, только затягивалось.
Преподаватели, однако, тоже люди: когда студенты на их лекциях болтают, им это, конечно, не нравится, но они и сами совершенно не способны долго внимать кому-то другому молча. Так уж получилось, что слева от Леры сидели Ирма Вагановна и Наталья Ноевна – две старинные подруги, которым всегда было о чем поговорить. А справа от нее устроился Валерий Юрьевич Радзиховский, доцент кафедры теоретической механики. Он тоже без труда мог найти тему для разговора. По крайней мере с любой хорошенькой женщиной.
Радзиховский, высокий красивый мужчина лет тридцати семи, был остроумен, разведен и чрезвычайно любвеобилен, наверное, потому и разведен. К тому же он был знаком с английской литературой, во всяком случае, своего пекинеса назвал Сэром Найджелом*. /*Сэр Найджел – маленький, но храбрый и благородный рыцарь, герой романов Артура Конан Дойла "Сэр Найджел" и "Белый отряд"./
Отношения Валерии Павловны и Валерия Юрьевича ограничивались случайными встречами в коридоре, в буфете или на мероприятиях, подобных сегодняшнему. Друг к другу они обращались исключительно по имени и отчеству и на вы – явление весьма распространенное в преподавательской среде. В принципе бывает иначе, и если бы это зависело только от Радзиховского, он давно перешел бы с Валерией Павловной на ты.
Усевшись рядом с Лерой, Валерий Юрьевич начал разговор с дежурной остроты по поводу их одинаковых имен. Потом он рассыпался перед ней в комплиментах, в частности восхитился ее легким золотистым загаром, а затем плавно перешел к прошедшему отпуску. Далее – слово за слово, и речь зашла о планах на оставшиеся до начала занятий два дня.
Не иначе как от духоты, Лера потеряла бдительность и призналась в том, что у нее нет никаких особых планов. Валерий Юрьевич тут же предложил ей поехать с ним и Сэром Найджелом за грибами. Поскольку на Агату приглашение тоже распространялось, Лера позволила себя уговорить.
Как и следовало ожидать, собака от поездки получила удовольствие куда большее, чем ее хозяйка: Радзиховский был слишком утомителен, а Лере сегодня легкий флирт давался тяжеловато. Впрочем, до определенного момента все было не так уж плохо. Ну откуда ей было знать, коль скоро Валерий Юрьевич об этом не упоминал, что промышляли они вблизи институтского садоводческого кооператива? В принципе когда-то раньше она в этих местах уже бывала, но давно, а Радзиховский так петлял по проселкам, что ничего не стоило запутаться.
Неприятное открытие в лице Михаила Дмитриевича Демина и его супруги Вероники Сергеевны поджидало Леру прямо на опушке леса. Отказаться от радушного приглашения передохнуть и перекусить у них на даче было весьма затруднительно. Во-первых, потому что Валерия Павловна в течение четырех лет учила их дочь Катю, а Валерий Юрьевич чуть ли не каждый день ходил к Михаилу Дмитриевичу на кафедру играть в шахматы. Во-вторых, Радзиховский возжаждал вдруг отдыха и перекуса. И в-третьих, Демины не прочь были воспользоваться возможностью проехать три километра на машине, вместо того чтобы пройти их пешком.
Лера и сама ничего не имела бы против, если бы не знала, что где-то рядом находится дача Годуновых, а значит, есть вероятность встретиться с Максом. Впрочем, уговаривала она себя, все еще может обойтись, ведь садоводство большое, не исключено, что годуновский участок расположен на другом его конце.
Надо сказать, что примерно там годуновский участок и располагался, однако ничего не обошлось. Как только Агата и Сэр Найджел выскочили из машины, они тут же рванули осматривать местные достопримечательности, а минут пятнадцать спустя собаки вернулись в сопровождении Ньютона и Цезаря.
Стоило Лере увидеть эту весело перелаивающуюся свору, и ее сердце упало куда-то в район желудка, там оно и осталось. Во всяком случае, именно оттуда шли какие-то аритмичные пульсации, в то время как в груди ее, похоже, образовался вакуум.
Теперь вероятность встречи с кем-нибудь из Годуновых сильно повысилась. Гадать, с кем именно, Лере пришлось недолго: всего через пять минут сбылись ее самые недобрые предчувствия.
Ни Катя, ни Макс своего любопытства не скрывали. Подвергнув Валерию Павловну и Валерия Юрьевича совершенно беззастенчивому рассматриванию, молодые люди многозначительно переглянулись. По выражению их лиц Лере показалось, что обстановку они оценили не совсем верно и акценты расставили совсем уж неправильно.
Ей ужасно захотелось незамедлительно разрешить возможное недоразумение, но, во-первых, этого вообще не стоило делать, а во-вторых, Макс ее попросту игнорировал. То есть сначала он вежливо поздоровался, но потом они с Катей включились в самозабвенную собачью возню и больше ни на кого внимания не обращали.
Тем временем Михаил Дмитриевич втянул Валерия Юрьевича в какой-то шахматный спор. Из всех фигур Лера могла идентифицировать только коня и пешку, а потому предпочла разговор с супругой Демина о консервировании овощей и фруктов. Об этом она тоже не очень много знала, но здесь хотя бы почти все слова были понятны. Говорила в основном Вероника Сергеевна, поскольку Лерин опыт в области консервирования исчерпывался несколькими баночками варенья, которое она иногда варила на зиму.
В какой-то момент Демина, извинившись, ушла в дом, и Лера оказалась предоставленной самой себе. Честно говоря, она бы предпочла присоединиться к Кате, Максу и собакам, но все же сочла шахматы из двух зол меньшим. А потому, изображая вежливое внимание, осталась сидеть рядом с Радзиховским. Даже несмотря на убийственный взгляд Макса, который прекрасно знал, что она в шахматах ровным счетом ничего не смыслит.
Несносный мальчишка, едва взглянув на нее, сейчас же вернулся к разговору с Катей и в Лерину сторону больше не смотрел. Быть может, он рассчитывал вызвать у нее ревность?
Нет, ревновать она, конечно же, не собиралась, но разозлилась ужасно. Минут пять Лера кипела от злости, пока не вспомнила, что Макс не силен в растениеводстве. Тогда она оставила мужчин с их шахматными головоломками и заговорила с Катей о цветах. На деминском участке их было, куда ни глянь, великое множество. Вероника Сергеевна, возвратившись в сад, тоже подключилась к разговору. А тут и Валерий Юрьевич вспомнил наконец о своей даме. Слава Богу, его познания в ботанике оказались вполне удовлетворительными.
В общем, не прошло и десяти минут, как, к Лериному мстительному удовлетворению, Макс был окончательно вытеснен из их почти научной беседы. Оказавшись не у дел, он стал легкой добычей шахматного маньяка Демина. В садовых культурах Михаил Дмитриевич разбирался тоже довольно слабо, что-то на собственном участке он, разумеется, делал, но только под жестким руководством и бдительным оком супруги. Макс, однако, не пал духом. Всего семь минут спустя ему удалось исправить положение, вновь подставив вместо себя Радзиховского. После чего он сумел увлечь Катю на другую сторону дома показывать ему персидские ромашки. К тому же его страшно заинтересовало, как выглядит амарант, который рос на дальнем конце участка.
Лера усмехнулась своим воспоминаниям. Вот так, око за око, продолжалось до самого их отъезда в город. И как она только выдержала все это? Наверное, злость помогала. Самое забавное, что никто ничего не заметил и не понял, так что этот спектакль они с Максом разыгрывали исключительно друг для друга. Впрочем, потом один зритель у них все-таки нашелся.
Майя Германовна появилась у Деминых где-то к концу чаепития. Кто эта женщина, Лера поняла по улыбке, точно такой же, как у ее сына. А вот каким образом Майя Германовна сразу же поняла, что перед ней Валерия Павловна? Об этом Лера могла только догадываться.
До сих пор у нее ни разу не возникло желания задуматься над тем, как родители Макса относятся к увлечению своего сына, к ней самой как к предмету этого увлечения. И относятся ли вообще как-нибудь. Тем более что Майю Германовну Лера прежде никогда не видела, а ее знакомство с Борисом Федоровичем было на уровне "здравствуйте – до свидания". Впрочем, он здоровался со всеми красивыми женщинами института, а Лера была очень красивой женщиной. Ко всему прочему их кафедры располагались почти по соседству, и они часто виделись. Тот факт, что Валерия Павловна преподавала у его сына, едва ли имел большое значение: за все четыре года о Максе между ними не было сказано ни единого слова. Похоже, старший Годунов действительно не вмешивался в учебу младшего. Что бы там злые языки ни говорили.
А Майя Германовна Лере очень понравилась. Особенно тем, что ни словом, ни жестом не выказала своего отношения к разыгранной перед ней комедии.
Наконец Радзиховский заявил, что им уже пора, и Лера вздохнула с облегчением. Вот только со спасителем своим она обошлась в тот день не слишком вежливо, даже на кофе не пригласила. В дальнейшем по отношению к Валерию Юрьевичу Лера всегда проявляла безукоризненную вежливость, но бдительности больше никогда не теряла.
Макса в тот год она видела редко и в основном издали. Занятия у него проходили, как правило, в другом корпусе, затем началась преддипломная практика, потом был диплом. Он и в институте-то бывал теперь нечасто. А специально ни один из них встреч больше не искал.
12
Макс пришел к ней на следующий день после защиты диплома. Лера так и не узнала, явился ли он делать предложение или просто решил продемонстрировать свой новый статус взрослого человека и дипломированного специалиста. В любом случае день для этого он выбрал на удивление неудачный, а уж момент и того хуже.
Славик Пышкин должен был заехать за ней в шесть, а она домой вернулась только в половине пятого. Первым делом нужно было погулять с Агатой, после чего следовало заняться приведением себя в надлежащий вид для встречи со своей группой по случаю пятилетия окончания университета.
Половину тех, с кем училась, Лера не видела как раз эти самые пять лет, и ей хотелось не просто не ударить в грязь лицом, а еще и пустить пыль в глаза. Раз уж она все-таки решила пойти. Дело в том, что сначала Лера идти вообще не собиралась. Одной не хотелось, постоянного друга у нее в тот момент не было, не тащить же на такую встречу кого попало.
Замкнутый круг без труда разорвала Люда Давыдова, самая энергичная из Лериных подруг. Она заявила, что все это глупости и Лера просто присоединится к ним, то есть к ней и ее мужу Славику. Они жили неподалеку, и если бы к концу вечера не нашлось другого провожатого, они со Славиком, безусловно, проводили бы ее домой.
Все, однако, сложилось иначе, поскольку Люда застряла по делам в Лондоне. Но потому она и руководила сейчас преуспевающей туристической фирмой, что ее энергичность могла преодолеть преграды куда более серьезные, чем расстояние от Лондона до Петербурга.
Сначала Люда позвонила Славику и велела ему непременно сопровождать Леру, как бы та ни пыталась отвертеться от этого вечера. Потом Люда позвонила Лере и сообщила о том, какие инструкции получил от нее Славик. Также Лере надлежало, во-первых, присмотреть за ее мужем и, во-вторых, в подробностях рассказать ей потом обо всем, что будет, и обо всех, кто будет.
Ну и как тут было отказать подруге?
После прогулки Агату, разумеется, нужно было покормить. Лере и самой чашка кофе не повредила бы, но часы показывали четверть шестого, и она подумала, что, пожалуй, времени на кофе уже нет. Поэтому как истинная женщина Лера поступила наоборот.
Пять минут спустя она уже держала в руке чашку, над которой поднимался ароматный пар, но звонок в дверь испортил все удовольствие. Лере даже в голову не пришло, что это мог быть кто-то, кроме Славика, поэтому, направляясь из кухни в прихожую, она произносила в его адрес бесконечную тираду отнюдь не лестного для мужа подруги содержания.
По мнению Леры, ни один мужчина, находящийся в здравом уме и твердой памяти, если он имел хоть какой-то опыт общения с женщинами уже после того, как вышел из младенческого возраста, даже если этот опыт исчерпывался только его собственной женой, которой, кстати, ничто, свойственное женщинам, не было чуждо... так вот, ни один мужчина, по мнению Леры, не мог надеяться на то, что ему будут рады перед вечеринкой за сорок минут до назначенного срока. Потому что, с одной стороны, в это время никакая женщина еще не может быть готова, с другой стороны, ей абсолютно не до того, чтобы поить его кофе, чаем...
Разумеется, Лера прекрасно знала, что некоторые мужчины, приходя слишком рано, лелеют иные надежды, но заподозрить в подобных намерениях Славика ей даже в голову не пришло. Этого не могло быть просто потому, что этого не могло быть.
– ...или еще какими-нибудь напитками, – продолжала говорить Лера, открывая дверь. – Ну уж кофе-то он точно не дождется, потому что... – Она осеклась и застыла как вкопанная.
Перед ней стоял вовсе не Славик, а Макс. Как же давно она его не видела... О Славике Лера тут же начисто забыла, как забыла она о вечеринке и даже о кофе, из-за которого только что выплеснула целый фонтан эмоций. Сколько времени они простояли бы так, просто глядя друг на друга, сказать трудно, но настойчивый лай Агаты, на которую ни один из них не обращал никакого внимания, вывел обоих из оцепенения.
Макс протянул Лере темно-красную розу на длинной-предлинной ножке.
– Вчера я защитил диплом, – вместо приветствия сказал он.
– Поздравляю. – Лера выдавила из себя улыбку, хотя у нее и было такое чувство, будто внутри все оборвалось. Неужели Макс по-прежнему одержим мыслью жениться на ней? Только ведь она все равно не может выйти за него замуж. А он вряд ли захочет, чтобы они остались просто друзьями. Впрочем... он больше не студент, а отношения между любовниками не на всю жизнь... В отличие от брака, в основе которого лежит именно это идея. Правда, справедливости ради стоит заметить, что ее собственный брак был гораздо короче любой из ее внебрачных связей. Такой вариант мог бы устроить их обоих. О Господи! О чем это она? Довольно трудно придумать что-нибудь глупее, чем влюбиться в мальчика. С мазохистским упорством Лера продолжала называть Макса мальчиком, в которого совсем не стоило влюбляться. А она сделала именно это. Вопреки своему желанию, своим принципам и просто здравому смыслу. И если она позволит ему стать ее любовником, то сама, не дай Бог, не устоит перед соблазном и захочет стать его женой. Нет, однажды она уже приняла решение и даже научилась жить без него...
– Ну вот, теперь я... – Макс остановил калейдоскоп Лериных мыслей. Если бы он сделал это чуть раньше! Возможно, тогда у него был бы шанс. – Теперь я наконец могу...
– Я только что сварила кофе, – быстро проговорила Лера, вспомнив, что именно это она и сделала перед его приходом. Подобно утопающему она готова была ухватиться за любую соломинку, чтобы получить отсрочку неизбежного финала, потому что после того, как они все выяснят, он уйдет из ее жизни. Уйдет скорее всего навсегда.
– Кофе? – переспросил Макс и нахмурился. Ему, видимо, пришла на память странная Лерина реплика, которой та встретила его и которая относиться к нему ну никак не могла.
И все-таки Бог его знает, как бы сложился их дальнейший разговор и хватило бы у Леры решимости поступить так, как она считала нужным, если бы резкий телефонный звонок не прервал их диалог в самом начале.
– Алло! – Голос на том конце провода сразу же вернул Леру к действительности. – Славик?
Извинившись, Славик сообщил, что задержится минут на двадцать, так как застрял сегодня на работе, но уже едет домой переодеваться.
– Да, хорошо, – она машинально взглянула на часы, – не спеши, я все равно еще не готова. И лишние двадцать минут будут мне очень кстати. Ладно, Славик, пока.
Лера торопилась распрощаться со Славиком, чтобы успеть объяснить все Максу. Вернее, не все, а то, почему им следовало перенести их разговор на потом. К тому же это была бы еще одна отсрочка. И еще один повод снова увидеться с ним. Положив трубку, она подняла на него глаза и сразу поняла: Макс уже успел сделать совершенно превратные выводы из того, что услышал. Его слова только подтвердили то, о чем яснее всяких слов говорил его отчужденный вид.
– Кажется, я не вовремя, Валерия Павловна. Конечно же, мне надо было сначала позвонить, – добавил он с сарказмом.
Чувства Макса были понятны Лере, ведь если бы она относилась к нему так же, как он к ней, только это и должно было бы иметь значение. Лере ужасно хотелось объяснить, что все на самом деле не так, как ему кажется.
– Макс, я действительно тороплюсь, но...
– Не волнуйтесь, Валерия Павловна, я не буду вас больше задерживать.
Ледяная стена отчуждения между ними росла с каждым его словом, и у Леры появилась настоятельная потребность переубедить его. Хотя, собственно, в чем она собиралась его переубеждать? И зачем? Нет, она не могла больше этого выносить!
– Макс, подожди! – Впервые Лера обратилась к нему на ты, позабыв о пресловутой дистанции. И даже не заметила этого.
Макс тоже не заметил и, возможно, опять упустил свой шанс.
– Славик, – попыталась объяснить Лера, начав как раз с тех слов, которых следовало избежать, – мой...
– Славику, – едва ли кто-нибудь когда-нибудь произносил имя бедного Славика Пышкина с такой неприязнью, – может не понравиться, если он застанет меня здесь.
Лера разозлилась. С шумом втянув в себя воздух, она твердо вознамерилась во что бы то ни стало заставить Макса выслушать ее. Она собиралась сообщить ему, что вряд ли Славик увидит в нем соперника, поскольку он интересуется только своей собственной женой Людой. Что Славика вообще все всегда называют Славиком. И насчет сегодняшней встречи своей группы Лера тоже хотела сообщить Максу... На выдохе она вдруг поняла, что все это ни к чему. Если даже она расскажет ему, что это изменит по существу? Быть может, так даже лучше, пусть думает, что она предпочла ему Славика. Да простит ей Люда этот невинный обман.
И она промолчала.
– Прощайте, Валерия Павловна. Я больше не буду беспокоить вас по пустякам. – Макс церемонно поцеловал ей руку и решительно шагнул к двери, но потом вдруг обернулся. – А кстати, почему вы не хотели поить Славика кофе?
Лера смотрела на него совершенно ошарашенно. Господи! При чем здесь кофе?
Макс пожал плечами:
– Впрочем, это не мое дело.
И ушел. Из ее жизни. Навсегда.
Все к лучшему. Собираясь на вечеринку, Лера до бесконечности повторяла эту фразу, стараясь убедить себя в том, что так оно и есть на самом деле. Сеанс аутотренинга не удался, и она чувствовала себя гораздо хуже, чем выглядела. Ее красоте переживания этого дня практически не нанесли урона: Лера была божественно хороша. Как всегда. И чуть более чем обычно, холодна и надменна.
Под руку со Славиком Пышкиным, внешность которого, кстати, категорически не соответствовала его фамилии, она царственно вступила в вестибюль ресторана. Их столь эффектное появление и отсутствие Люды вызвали легкий переполох среди однокурсников.
Объяснения, в которых так нуждалось общественное мнение, разумеется, были предоставлены, и сенсация не состоялась. Зато небольшой инцидент внес бодрящую струю в Лерино настроение, и вечер прошел гораздо лучше, чем она ожидала.
13
Лерины мысли опять вернулись к Максу. В ушах ее опять звучал его бесцветный голос: "Прощайте, Валерия Павловна...", а перед глазами опять стоял его холодный взгляд...
– Здравствуйте, Валерия Павловна, – вдруг совершенно явственно донеслось до Леры.
Голос, произнесший ее имя, не был ни холодным, ни бесцветным, но, без сомнения, принадлежал человеку, мысли о котором в последние дни грозили свести ее с ума. Если уже не свели и у нее не начались слуховые галлюцинации.
Единственное, что заставляло Леру усомниться в таком досадном исходе, – это радостный и вполне реальный лай Агаты, который звучал в унисон с голосом Макса. Если, конечно, это был голос Макса. Но вот холодный мокрый нос, ткнувшийся в ее руку, точно принадлежал Агате. Это обнадеживало. Правда, сделав крутой вираж, собака сей же час унеслась прочь. Как будто ее и не было. Лера даже погладить не успела свою любимицу.
Следовало все-таки выяснить, есть ли у нее слуховые галлюцинации и не пора ли уже обращаться к психиатру. Немного помедлив, она подняла голову.
Галлюцинаций не было: всего в каких-то двух шагах от нее стоял Макс. Такой же реальный, как и Агата, которая, описав вокруг него дугу, сейчас вновь неслась к Лере.
Господи, как же давно она его не видела! А он повзрослел. Первое, что бросалось в глаза, – это смена имиджа. Если раньше Макс предпочитал носить джинсы, свитера и куртки, то теперь на нем был надет отличный светло-серый костюм. И даже повязан галстук – деталь одежды, которую прежний Макс просто не выносил. Светлые волосы цвета то ли спелой ржи, то ли спелой пшеницы – Лера так и не удосужилась разобраться в злаках – сейчас гораздо короче. Они уже не торчат непокорными вихрами. Напротив, волосы аккуратно подстрижены. Но вот улыбка Макса все так же полна обаяния, в зеленых омутах его глаз по-прежнему запросто можно утонуть, и веснушек у него тоже вряд ли стало меньше.
Пока Лера, которая была просто не в силах оторвать взгляд от Макса, завороженно на него смотрела, он преодолел разделявшие их пару шагов и подошел к ней вплотную.
– Здравствуйте, Валерия Павловна, – повторил он, беря ее за руку и помогая встать.
– Здравствуй, Макс. – Лера не заметила, что заговорила с ним на ты, хотя раньше это произошло лишь однажды. Тогда она пыталась остановить его.
А дальше все было как во сне. Лера оказалась в объятиях Макса, ее губы раскрылись навстречу его губам, сразу вдруг отяжелевшие веки опустились, и они погрузились в тот чувственный мир, в котором, кроме них двоих, никого больше не было.
Они не слышали громкого лая Агаты, кругами носившейся около них. Им не было никакого дела до Марии Григорьевны, которая смотрела во все глаза, стараясь ничего не пропустить. Сейчас и Лера, и Макс вообще забыли обо всем и обо всех на свете.
Сколько времени это продолжалось? Да Бог его знает. Они целовались и целовались до тех пор, пока глоток воздуха не превратился в жизненную необходимость для каждого из них.
Тяжело дыша, Макс нехотя оторвался от Лериных губ, однако выпускать ее из кольца своих рук он отнюдь не торопился. У нее, правда, тоже не возникло никакого желания покинуть его объятия.
– Откуда ты взялся? – переводя дыхание, спросила Лера. Как будто сейчас это имело для нее значение.
– Ну-у, проезжал мимо, увидел Агату, и... – Макс в упор посмотрел на Леру. – Мне очень захотелось тебя увидеть.
– Правда? – Наверное, это был глупый вопрос. Зато самый безобидный из тех, что вихрем пронеслись у нее в голове и запросто могли бы разрушить очарование момента. А Лере так этого не хотелось.
– Правда, – улыбнулся Макс.
И тут же ответная улыбка сама собой заиграла на Лериных губах. Ну что тут поделать? Перед его улыбкой она никогда не могла устоять.
Именно в этот момент Агата, которой надоело радоваться в одиночестве, предприняла решительные действия. Просочившись между ногами Леры и Макса, она так оглушительно гавкнула, что молодые люди невольно отпрянули друг от друга и дружно посмотрели вниз. У Макса, правда, хватило самообладания, чтобы все-таки не выпустить Лериной руки из своей.
Что касается Агаты, то теперь, когда ей удалось привлечь к себе их внимание, она спокойно сидела у ног хозяйки и очень убедительно изображала из себя благовоспитанную собаку. Попеременно склоняя голову то налево, то направо, она переводила почти невинный взгляд с Леры на Макса и обратно. Оба, впрочем, могли бы поклясться, что секундой раньше видели на морде Агаты очень довольную ухмылку.
Лера, смеясь, обернулась к Максу, и тут наконец в поле ее зрения попала Мария Григорьевна. Движимая вполне объяснимым, но от этого ничуть не менее назойливым любопытством, та подошла к молодым людям так близко, как это позволяли приличия. И даже чуточку ближе.
Вообще-то взгляд, которым Лера одарила Марию Григорьевну, должен был внушить той некоторые опасения за свою жизнь. И, судя по выражению ее лица, пожалуй, все-таки внушил. Однако отважная женщина не покинула своего наблюдательного поста: любопытство оказалось сильнее инстинкта самосохранения.
Лера обреченно вздохнула. Ну вот и пришла пора спуститься с небес на землю. Быстрый взгляд на часы подтвердил, что, пожалуй, самое время.
– К сожалению, мне пора, Макс. У меня через полчаса ученик, а потом еще курсы.
– Собственно говоря, мне тоже пора, в семь с минутами у меня самолет. Видишь ли, Лерочка, сегодня у меня совершенно неожиданно командировка нарисовалась, так что я должен заскочить домой за вещами, а потом еще вернуться на работу за документами, поскольку они будут готовы только после четырех. – Порывисто сжав Лерину руку, он снова притянул ее к себе. – Но минутка у нас с тобой еще есть. Я как раз успею сказать, что люблю тебя, Лера. Только не говори, что ты меня не любишь, потому что на этот раз я тебе не поверю, – добавил Макс, заранее отметая любые ее возражения.
– Не скажу. Между прочим, в прошлый раз я этого тоже не говорила, ты сам так подумал.
– Это ты позволила мне так думать, – упрекнул Макс.
Лера не стала с ним спорить.
– Да, – согласилась она и слабо улыбнулась. – Теперь, Макс, ты, кажется, уверен в обратном. Только, боюсь, это мало что меняет.
– А ты не бойся. – Чмокнув ее в нос, он тоже посмотрел на часы. – Это меняет все, Лерочка, и для начала нам нужно нормально поговорить. Только, к сожалению, разговор придется отложить до моего возвращения. – Еще один поцелуй на прощание, и Макс нехотя отпустил ее. – До встречи, Лерочка. Я люблю тебя.
– Счастливо, Макс. – Лишь когда он отошел на несколько шагов, она тихонько добавила: – Я люблю тебя.
По идее услышать ее последние слова он не должен был. Но наверное, все-таки услышал. Или, может быть, просто догадался по движению ее губ, он как раз оглянулся в этот момент.
– Совсем забыл сказать, я вернусь через неделю. Я тоже люблю тебя.
Его насмешливая и даже, более того, нахальная ухмылка не оставила у Леры сомнений в том, что он поймал ее на слове. Сначала она собиралась рассердиться. Но во-первых, в этом не было особого смысла, поскольку Макс все равно уехал, во-вторых, это была всего лишь нахальная ухмылка, а вовсе не наглая улыбка триумфатора, ну и, в-третьих, у нее самой были куда более срочные дела, чем попусту сердиться. Короче говоря, к тому времени, как голубой "фольксваген" Макса затерялся в потоке других машин, сердиться Лера передумала.
Свистнув Агате – этот полезный навык она приобрела года четыре назад благодаря Максу, – Лера поспешила домой. На Марию Григорьевну, которая подобно губке все еще продолжала впитывать впечатления, она даже не оглянулась. Честно говоря, о ней Лера попросту забыла.
14
На следующий день после отъезда Макса Лера появилась на кафедре минут за пять до начала занятий, и тут же Ирма Вагановна обрушила на нее новость, которой успела поделиться с каждым, кто переступил сегодня порог преподавательской.
– Представляете, Валерия Павловна, вчера Алла Петровна видела Макса Годунова... вы ведь помните, Лерочка, сына Бориса Годунова? Он у вас учился. Ах, Господи! О чем это я? Конечно же, вы помните! Ведь Агата и Ньютон... – Тут Ирма Вагановна осеклась и, не углубляясь далее в дебри истории, перешла к моменту насущному. – Да, ну так вот, Алла Петровна видела своими глазами, как он на центральной лестнице обнимался с какой-то нашей студенткой. Вы представляете?
Лера не представляла... Или представляла? Во всяком случае, такого рода сцену с участием Макса ей уже доводилось как-то видеть. Однако сейчас Лере категорически не хотелось верить тому, что она услышала. И потом, Алла Петровна могла ведь ошибиться...
– Насколько я заметила, – как можно более безразличным тоном сказала Лера, – наши студенты вообще почему-то склонны обниматься исключительно в самых неподходящих для этого местах. Вероятно, дурные привычки сохраняются у них и после окончания. – Она небрежно передернула плечами. – Если, конечно, Алла Петровна в толпе ни с кем Макса Годунова не спутала.
– Никакой толпы не было, поскольку уже началась третья пара. – Ирма Вагановна решительно отклонила Лерину попытку поставить ее слова под сомнение. – К тому же Макса довольно трудно с кем-то спутать...
Вот тут она была совершенно права, при его-то росте даже в толпе затеряться практически невозможно.
– ...вы, Лерочка, наверное, давно его не видели.
Лера с трудом сумела подавить истерический смешок. Знала бы их всеведущая секретарша... нет, пусть уж лучше не знает.
– И наконец, Алла Петровна говорила с ним. Правда, он и его подружка тут же сбежали. Вот ведь поганка, наверняка прогуливала занятия! И о чем только Макс думает? Он-то ведь взрослый человек! Ну ладно эта малолетняя дурочка...
