Текст книги "Приятный на вид (СИ)"

Автор книги: Елена Юркевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Автор: Мэгуми Грэйс

Книга: Приятный на вид

Жанр: Любовный роман. Эротика.

Редактор: Space Core и Polka Sam.

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Все представленные в этом произведении персонажи, события и происшествия вымышлены. Любое сходство с реальными людьми является совпадением

Посвящение:

Посвящается всем тем, кто отчаянно ждёт любви.

Примечания автора:

Ели у Вас есть занятия поинтересней, чем читать эту книгу – займитесь ими! Выучите язык, например испанский, запишитесь на курсы дизайна, маркетинга или кулинарии. Посвятите жизнь саморазвитию! Это всего лишь мои мысли и частичка моей души. Не хотелось бы, чтобы вы потратили свое время зря. Хорошо? Благодарю.

Аннотация

Яркая, самоуверенная, самодостаточная, властная – такой Монику сделала жизнь. Она – человек, живущий для себя и во имя себя. Девушка остра на язык и всегда ловко располагает к себе любого человека. Проницательность и горький опыт помогают ей распознавать намерения людей.

Главное в жизни Моники – быть свободной от правил и стереотипов. Девушка не представляет себя без своего байка, джаза и хороших книг. Именно любовь к литературе и образование филолога помогли ей стать прекрасной писательницей-биографом.

Много лет она тайно любит своего лучшего друга – Джонни. Он так же является первым читателем и редактором её книг. Моника абсолютно уверена, что её чувства не взаимны, и скрывает любовь, чтобы не пошатнуть свою гордость.

Редактор предлагает девушке написать про жизнь известного рокера – Майка Блэка. Она едет к нему в студию и после пятнадцати минут знакомства уже ненавидит его.

Майк – замкнутый одиночка, смутьян и борец за свободу, способный противопоставить себя обществу. Бунтарь, бесстрашно говорящий правду, с сильным характером и принципами. Полюбит ли Моника его или её сердце останется принадлежать Джонни?

Пролог

С первой же их встречи Моника возненавидела его на уровне клеток и ДНК. Он оказался воплощением всего, что она презирала: высокомерие, эгоизм, хамство, пошлые шутки, злоупотребление алкоголем, враньё... не говоря уже о том, что он кобель, каких ещё поискать.

Как же она могла влюбиться в этого испорченного, нарциссического, похотливого и постоянно сорящего деньгами подонка, который оскорбляет её каждые пять минут?

Куда делись те светлые чувства к Джонни, который в тысячу раз лучше этого ублюдка Майка?

Но больше всего она ненавидела саму себя за то, что тешилась надеждами, будто все это может закончиться иначе. Она упрекала себя за собственную слабость и глупость.

Но если бы можно было вернуться назад и пережить эти три месяца ещё раз, она бы всё повторила?

Глава 1

Мистер Идеальность

Это было ужасно: постоянно находиться в состоянии неизвестности. Это все целиком и полностью зависело от НЕГО. Я была всецело под ЕГО властью. ОН постоянно держал меня на невидимой дистанция. ОН и к себе не подпускал и в тоже время от себя не отпускал. Будто я привязана к НЕМУ была. Будто на привязи ОН держал меня. Иногда мне казалось, что я для НЕГО всего лишь кукла на веревочках, а ОН мой кукловод, и ОН за эти ниточки умело дергал. ОН исчезал и появлялся лишь тогда, когда лишь сам этого захочет. Увы, я не была наделена такой властью…

Вика Фединцева

***

Лос-Анджелес, 2015 год

Мотоцикл лихо пронесся по людному проспекту и, свернув на загроможденную рекламными щитами улицу, остановился возле десятиэтажного офисного здания. Над металлическими входными дверьми висела яркая надпись красными буквами: «Издательство Махва».

Моника с наслаждением сняла мотоциклетный шлем и, достав мобильник из кармана кожаной куртки, посмотрела время. На дисплее высветилось 14:20. Она как всегда вовремя, и в запасе даже остались лишние десять минут. Моника всегда была пунктуальна, и слова «опоздала» или «задержалась» вообще отсутствовали в её словаре. Мотоцикл всегда готов выручить, и ей не страшны знаменитые пробки Лос-Анджелеса!

Внезапно с неба начали падать серебряные капли дождя, добавляя городу более серый и унылый вид. Злобный ветер пронизывал её до костей, и всё тело Моники невольно покрылось мурашками, она поежилась.

Девушка купила байк два года назад, так как всегда считала, что девушки-мотоциклистки особенные, и хотела стать одной из них потому, что при кажущейся нежной внешности, байкерши обладают внутренним стержнем и силой характера. Ведь только волевым людям подвластен подобный вид спорта. Каждая девушка-байкер сильна и уверена в себе. А главное то, что рядом с ними только по-настоящему сильные мужчины, ведь только они достойны сильных женщин!

Припарковав свой красный Suzuki Bandit 250R и стянув плотно облегающие руки кожаные перчатки без пальцев, она направилась в офис, на долгожданную встречу с редактором.

Моника любила звуки, наполнявшие издательство: доносящиеся из-за закрытых дверей яростные споры, бесконечный трезвон телефонов, жужжание принтеров. Да, здесь шла упорная работа.

Шатенка вошла в огромный холл, обустроенный в классическом стиле, поднялась по лестнице и, пройдя бесчисленное множество кабинетов, наконец-то оказалась в приёмной Джона Фостера.

У двери его кабинета за металлическим столиком сидела секретарша, Сьюзи. Её рыжие, немного волнистые и густые на вид волосы были собраны в конский хвост, выбивались лишь несколько непокорных прядей у висков над ушами, да отдельные нити на лбу, которые она то и дело рассеянным движением поправляла, убирала к остальным, прижатым к голове. Сьюзи была пухленькой и очень неуклюжей. Она всегда жутко боялась своего босса, предпочитая сидеть как мышка, склонив голову, и выполнять порученную работу. А если он проходил мимо, то она склоняла голову еще ниже. А когда же он обращался к ней, она вся как будто размягчалась и млела. Сьюзи была в деловом сером костюме и голубой блузке. Увидев стоящую перед ней Монику, она моментально подскочила:

– О-о-о! Мисс Мейсон! Рада Вас видеть! Я уже купила вашу новую книгу! Вчера вечером взялась её читать и не нашла сил оторваться! Так и просидела до утра с книжкой. Замечательное произведение! Так было интересно читать про жизнь знаменитой актрисы. Кто бы мог подумать, что у такой красивой девушки столько проблем в личной жизни?

– Большое спасибо, Сьюзи! Мистер Фостер у себя? Он назначил мне встречу.

– Конечно! Он Вас ждёт, заходите, – мило улыбнулась Сьюзи.

Моника открыла дверь и замерла. Перед глазами – его лицо. Она два месяца ждала, когда же наконец появится повод прийти к нему в офис и заглянуть в ледяную бездну его глаз.

Джон Фостер был её идеалом, мужчиной её мечты. Моника считала, что он совершенен. Она поставила его на пьедестал и хотела, чтобы он там оставался.

Он уже много лет работает в области полиграфии литературным редактором. Благодаря его стараниям в свет выходят толстенные романы талантливых писателей. Джонни работает над исправлением стилистических, пунктуационных, орфографических ошибок, изменяет структуру текста, адаптирует его для читателя.

Монике вдруг вспомнилось, как они спорили над обложкой и названием к предыдущей её книге. Не говоря уже о том, как он придирался к любой мелочи. Его критика всегда была жесткой, довольно-таки часто доводящей её до слёз, которые она уже давно умело научилась сдерживать.

В этом и была его изюминка – он во всём стремился к совершенству. Джонни был требовательным к себе и другим. Как говорил Антон Павлович Чехов: «В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли».

Ей всегда нравились такие мужчины, как Джон: смелые и решительные, наделенные остроумием, чувством собственного достоинства, галантностью и услужливыми манерами. Моника давно занесла его в свою Красную книгу, как случайно обнаруженный экземпляр давно исчезнувшего вида мужчин-рыцарей.

Даже его речь казалась ей идеальной. Всегда звучащая красиво и складно, как будто это заученные фразы, которые он репетирует перед зеркалом каждый день.

И вот, наконец-то он снова перед ней!

Высокий, стройный мужчина лет тридцати, с правильными чертами лица и выразительным взглядом больших голубых глаз, был одет в белую рубашку с небрежно подвернутыми широкими манжетами, темно-синий жилет нараспашку и такого же цвета брюки. Длинные волосы цвета грязный блонд с тёплыми полутонами были собраны в хвост, придавая ему немного пиратский облик. Было заметно, что этим утром он тщательно уложил на голове каждый волосок.

Он стоял, облокотившись на подоконник, и наслаждался прохладным ветерком, залетавшим в раскрытое окно. В одной руке он держал стакан с тёмной жидкостью, по цвету напоминавшей его любимый виски. Джон редко употреблял спиртное, так что, видимо, сегодня был какой-то особенный повод.

Выражение лица Джонни было спокойным и почти безмятежным, но едва он увидел посетительницу, как тут же улыбнулся, и в глазах появился огонёк. Он поставил стакан на стол, закрыл окно и направился к пришедшей для рукопожатия.

– Моника! Я так рад тебя видеть! – в голосе слышна теплота.

– Я тоже очень рада.

Они обменялись рукопожатиями, а затем Джонни обиженно спросил:

– Что, даже не обнимешь своего лучшего друга? Мы же два месяца не виделись!

Девушка, усмехнувшись, обвила руки вокруг его талии и крепко прижала к себе. Она наслаждалась этим моментом, его теплом. От него пахло дорогим парфюмом, который Моника ему подарила на Новый год.

– Я так соскучилась… – прошептала она, всё сильнее прижимаясь к нему.

– Вам что-нибудь принести? – вошла в кабинет Сьюзи и, увидев их обнимающимися, покраснела всеми пятьюдесятью оттенками пылающего красного. Ее ярко карие глаза смотрели на босса испуганным взглядом нашкодившего ребенка, ждущего, что его сейчас начнут ругать.

– Да. Моника замёрзла и промокла. Ещё не хватало, чтобы она заболела! Принеси чай, – тут же отозвался он холодным и деловым тоном.

Моника медленно разжала объятия, хотя была б её воля – она бы стояла с ним в обнимку вечно. Ей было так приятно это проявление заботы, хотя она понимала, что он опекает её как младшую сестру.

– Присаживайся, – он легко махнул в сторону углового кресла, обтянутого чёрной кожей.

Его кабинет был небольшим. Напротив огромных, размером во всю стену, окон располагается стол из красного дерева. В таком же стиле и журнальный столик рядом с двумя креслами. Потолок и пол – тёмно-бордовых оттенков. Темно-серые стены же были украшены портретами знаменитых писателей, обрамленными в серебро.

Джонни сел на соседнее кресло и взглядом отметил изменения в Монике. Он заметил, что её когда-то длинные шелковистые каштановые волосы были теперь подстрижены до уровня груди и волнами спадали на плечи. Её пышные губы впервые были покрыты красной помадой, хотя она раньше никогда такой не пользовалась. Аккуратно подведенные тонкие брови. Кристально-чистые серые глаза обрамляли темные ресницы. Они были яркими, полными надежды, и смотрели на него, как всегда, с восхищением.

Одета она во всё чёрное и, как обычно, вызывающе: майка с глубоким декольте, кожаные брюки и куртка. Особое внимание привлекали её боты с заклёпками.

Её фигура была идеальной: стройные ноги, узкая талия, красивая грудь; мужчины никогда не могли просто пройти мимо, не полюбовавшись ею.

С юного возраста шатенке присуще почти мистическое обаяние, сопровождающееся ореолом сексуальной энергии. Она всегда подтянута, ухожена, много времени уделяет своему телу.

Моника могла выбирать из большого количества мужчин; у неё было много поклонников, которым она нравилась, но самой ей был нужен только Джонни.

– А ты сильно изменилась за эти два месяца… – задумчиво проговорил Джон.

В этот момент вошла Сьюзи с подносом в руках.

– Поставь на журнальный столик и уходи, – с пренебрежением изрёк мужчина.

– За что ты с ней так? – поинтересовалась Моника, когда секретарша уже покинула кабинет.

– Вот, держи, – Джон протянул Монике чашку сладко ароматного чая, – Это согреет тебя.

Она обхватила чашку обеими ладонями и сделала осторожный глоток.

– Сьюзи регулярно опаздывает, вечно всё путает, звонит своим подругам со служебного телефона. Пару раз проливала кофе на документы. А ещё сюда часто наведывается её ревнивый муж: думает, что у нас роман, и поэтому она постоянно задерживается на работе. В общем, меня от одного её вида уже коробит, и я как раз занялся поисками новой секретарши.

Моника посмотрела на настенные часы – через полчаса ей нужно быть в массажном салоне. Она, конечно, ценила каждую секунду, проведённую в компании Джонни, но к этому массажисту из Японии записываются за два—три месяца вперёд. Ей еле удалось попасть в его расписание.

– Джон, у меня, к сожалению, мало времени. Давай сразу к делу.

– Согласен. Время – деньги. Вчера ко мне приходил агент известного рок-музыканта Майка Блэка. Он предложил крупную сумму денег за то, чтобы ты написала его биографию. Как ты понимаешь, для тебя это хороший шанс.

– Насколько крупную?

– Двадцать тысяч долларов! К тому же, ещё ты получаешь десять процентов с каждой проданной книги, а зная, что у него бесчисленное количество поклонниц, могу предположить, что на нём ты заметно озолотишься, да и мне деньжат перепадёт.

– Звучит так заманчиво, что даже не верится, – Моника почему-то сразу почуяла подвох.

Обычно ей самой приходиться искать материал, уговаривать знаменитостей, чтобы написать об их жизни, а тут впервые всё наоборот.

Джонни заметил её реакцию и решил раскрыть все карты:

– Дело в том, что кроме тебя, я предлагал для этой работы других писателей. Но тот рокер не одобрил ни одну из кандидатур.

– А по каким причинам?

– Он их не осветил. Я просто подумал… Ты же всегда так хорошо ладишь с людьми. Может, хотя бы тебя он одобрит? Обидно будет, если его переманит другое издательство. Тем более, ты же любишь сложные задачи и всегда выбирала тернистые пути, так что я думаю, что ты сможешь его, как называется, укротить.

Моника задумалась. А почему бы и нет? Зная свою расточительность, она прекрасно понимала, что ей не помешали бы деньги, да и против рок-музыки ничего не имела. Ей, конечно, больше импонировало такое направление в музыке, как джаз, но и среди рока был десяток любимых песен. Почему бы не использовать свое тело, мозги и обаяние для пользы?

Джон дал ей адрес студии звукозаписи, созвонился с агентом рок-музыканта и договорился о встрече на завтра.

Глава 2

Он был горячим, как ад

Прикосновение обозначает начало всякого обладания,

всякой попытки подчинить себе человека или предмет.

Зигмунд Фрейд

***

Серость. Скука. За стеклом мелькали городские огни. Улицы были полны счастливых людей, в жизни которых, казалось, просто не существовало никаких забот. Пока Майк ехал в лимузине с личным водителем, он рассматривал свой график на неделю: концерты, интервью, съёмки для журналов, встречи с фанатами, которых он удостаивал своей фирменной ленивой улыбкой. Да ещё и эта грёбаная биографическая книга для пиара отнимет кучу времени! Всё как обычно.

Как всегда: рутинно, обыденно и размеренно. Одолевали лень и депрессия. Майку хотелось встряски, острых ощущений, которые хоть как-то раскрасят жизнь, наполнят ее хоть на миг свежими яркими впечатлениями. Он изголодался по развлечениям, приключениям, остроте. Всё казалось предсказуемым, и его ничто не впечатляло. А мужчина прекрасно знал, что стоит дать волю депрессии и безразличию, как они утопят, поглотят его.

Он перепробовал всякое. Например, прыгал с парашюта. Но когда это происходит в пятый-шестой раз, острота восприятия притупляется. Куража уже нет. Точно так и с другими видами развлечений – все их он уже множество раз перепробовал.

В это время Моника была уже в студии звукозаписи и рассматривала оборудование. Студия состояла из аппаратной, где был расположен пульт и другое оборудование звукооператора, а так же акустического модуля, в котором работают исполнители. В аппаратной стоял журнальный столик, телесного цвета кожаный диван и того же оттенка два кожаных кресла на колёсиках.

Звукооператор, полный мужчина сорока лет в синей футболке, серых спортивных штанах и белых кроссовках, настраивал оборудование, а музыканты занимались своими инструментами. Не было в студии пока только Майка.

Моника села в кожаное кресло возле звукооператора и принялась рассматривать музыкантов. Бас-гитарист по кличке «Череп» был очень худым, с длинными чёрными прямыми волосами до поясницы. Он был одет в узкие кожаные лосины и белую футболку, на которой красовался огромный паук. Со спины его даже можно было принять за девушку. Барабанщик – лысый детина с мощным телосложением, в широких камуфляжных брюках и чёрной майке. У него был пирсинг в брови и на губах. Голову клавишника украшала чёрная бандана, из-под которой виднелись светлые волосы. На правой руке была огромная татуировка, изображающая девушку. Левая же от плеча до запястья была украшена иероглифами, значения которых девушка не знала. Он казался наиболее привлекательным из всех присутствующих, одетый в светлые рваные джинсы и кроваво-красную футболку с чёрной надписью «Rabid wolves» (название их группы).

К встрече со знаменитым рок-музыкантом она тщательно подготовилась: перечитала несколько раз информацию о нём в интернете, посмотрела видео-интервью и фотосессии, прослушала все его песни и даже глянула два фильма с его участием, несмотря на то, что в одном из них у него была там всего лишь маленькая эпизодическая роль.

Он не казался ей особенно выдающимся, ведь всё, что он имел, было заслугой его богатых родителей – всемирно известных актёров. У Майка было обычное детство избалованного сынка богачей. Он привык к VIP-классу и эксклюзивной одежде. В прочем Моника это не осуждала, она сама была из его круга, «Золотая девушка» – так многие называли её. Большую часть своей жизни она посвятила вечеринкам, посещению магазинов и круизам на чьей-то яхте. Она великолепно смотрелась со стаканом дорогого шампанского в руках и бриллиантами на шее, поддразнивающая своих поклонников.

Но после смерти родителей, которые погибли в автомобильной катастрофе пять лет назад, у Моники начались финансовые трудности. Деньги и акции достались её старшему брату, а она получила в наследство особняк. Так что её единственный источник дохода – это книги.

Но что её пугало в рокере, так это слухи о его невыносимом характере: он устраивал разгромы в номерах гостиниц, вступал в драки с навязчивыми журналистами, отменял концерты без причины, из-за чего приходилось выплачивать огромную неустойку, менял девушек как перчатки. Все люди из его окружения считали его высокомерным хамом, нагловатым, самоуверенным и иногда настойчивым до тошноты.

Но вот дверь открылась – вошёл Майк, вокалист, cоло-гитарист и лидер группы. Рок-певец был высоким мужчиной с литыми мышцами и загорелой кожей. Одетый в кожаные брюки, увешанные цепями, косуху и кроваво-красную майку. В ушах болтались серьги-колечки, а на руках – множество кожаных браслетов с шипами и заклёпками. Природа наделила Майка необычайной красотой. Черные как смоль волосы, особый разрез чёрных глаз, пухлые чувственные губы. У него были такие густые черные ресницы, что казалось, будто он подвел глаза. В нем было что-то неестественное, располагающее и отталкивающее одновременно. Он был приятен на вид, но интуиция подсказывала Монике, что лучше от такого человека держаться подальше.

Не извинившись за опоздание, он прошёл мимо Моники, даже не взглянув на неё, и направился к парням-музыкантам. Майк взял в руки гитару и, сыграв пару аккордов, встал перед микрофоном и сказал:

– Начали!

По команде заиграла музыка. Рок гремел, срывая перепонки, но не отталкивал, а привлекал, взбадривал, зажигал. Голос Майка был невероятно сексуален. Он пел:

Где ты бродишь, моя хулиганка?

С кем ты ночи проводишь теперь?

Что сейчас у тебя за приманка?

Скольких ловишь на страхе потерь?

Скольким даришь пустые надежды?

Скольким лестью ласкаешь сердца?

Буду верить, ты та же, как прежде,

Та, чьего не забыть мне лица…

(Автор текста: Галечка Титова)

Моника выбивала пальцами на столе ритм в такт песни и поглядывала на Майка из-под бровей. Она вальяжно расположилась в кожаном кресле, грациозно закинув ногу на ногу.

Сделав минутный перерыв между песнями, Майк впервые посмотрел на Монику. Он замер на месте, оценивая её внешний вид. Она оказалась именно его типажом.

Среднего роста, с молочно-белой кожей, одета в чёрный пиджак с рукавами до локтя и красную юбочку, открывающую стройные ножки. Очень аппетитная: стройная, с высокой спелой грудью и тонкой талией.

Но больше музыканта притягивало личико, было в нем нечто утонченное и в тоже время невинное. Тело явно выдавало в ней женщину, но вот лицо и этот хмурый взгляд серых глаз… «Дитя, » – подумал он. Припухлые губы были покрыты прозрачным блеском, отчего казались ещё больше.

Исполнив ещё пару песен, Майк показал звукооператору жест «крест», означавший, что на сегодня всё. Тот взял сигареты со столика и покинул комнату.

Музыканты по очереди выходили с акустического модуля и присвистывали, завидев Монику.

С каждым из них она познакомилась, обменялась рукопожатием, перекинулась парой фраз и получила лестный комплимент о своей фигуре. Со всеми, кроме Майка. Моника заметила, как он всё это время на неё смотрел: взглядом, точно у акулы, приметившей обед.

– О-о-о, какая киса… Привет, – сказал Майк, уставившись на её грудь.

«Парниша, бесспорно, хорош, но кто давал ему право называть меня кисой?!» – подумала Моника и демонстративно оглянулась.

– Ты кого-то ищешь?

– Смотрю, кого это ты зовешь кисой.

– Тебя, детка.

«Теперь ещё и „детка“…» – раздражение Моники возрастало. Она терпеть не могла такого к себе вольного отношения и все эти тупые клички.

– Меня зовут Моника Мейсон! И давайте сразу договоримся, что Вы можете называть меня только Моникой или мисс Мейсон, но уж никак не кисой, деткой или чем-то подобным, – девушка сделала маленькую паузу. – Ваш менеджер договаривался со мной о встрече. Я писательница биографических книг. У меня мало времени, так что давайте приступим к работе. И главное, помните, что я, в первую очередь, Ваш друг, я пишу правдивые истории, поэтому подхожу к делу серьёзно и надеюсь на Вашу искренность и откровенность.

Бровь Майка изумленно приподнялась:

– Друг? Да неужели! Детка, тебе максимум перепадёт пару раз переспать со мной, а если мне понравится, то я даже куплю тебе колье или шубу. Смотря, как постараешься.

От его чертова самодовольства Монику буквально трясло. Еще чуть-чуть – и она бы наговорила гадостей, о которых потом пожалела, но её внезапно выручил парень в бандане:

– Майк, зачем ты так? Извинись перед ней!

– Да ладно… Я же шучу. У неё, конечно, классная жопа, но с таким выражением лица ей со мной точно ничего не светит.

В комнату вошли миловидные стройные девушки элитно-гламурной экипировки: розовые платья и туфли в цвет. У одной в руках были два бокала и бутылка вина, у второй – фрукты, шоколад, пепельница и сигареты. Они поставили всё это на журнальный столик возле кожаного дивана и молча вышли.

Майк, делая вид, что не слышал слов клавишника, направился в сторону дивана. Он уселся на кожаную поверхность и, откупорив бутылку вина и наполнив бокал, принялся наблюдать за Моникой, попивая благородный напиток.

Парень в бандане в это время извинялся за поведение Майка и, пожелав удачи в написании книги, ушёл с другими музыкантами, оставляя Монику с Майком наедине.

– Ну, красотка писаная, присаживайся, – кивнул Майк на место рядом с собой.

Моника села на углу, подальше от него, хотя и на один с ним диван.

– Угощайся. Сладкое полезно для мозгов и характера, – в его голосе и глазах было столько высокомерия, что девушка невольно почувствовала раздражение.

Рокер кинул в рот виноградину и мечтательно уставился в окно.

– Спасибо, – Моника была на взводе. Не привыкшая к хамству и пренебрежению, она не ожидала подобного отношения.

«Успокойся. Забей на него. Не позволяй этому „маятнику“ тянуть из тебя энергию. Он тебя задевает, а ты игнорируй. Будь пустой, чтобы тебя не за что было зацепить, как писал в своих книгах дядюшка Зеланд, » – девушка мысленно повторяла эти слова почти как мантру.

Она очень любила деньги, и лишь мысль о них заставляла её остаться здесь и терпеть этого надменного типа. За книгу о нём заплатят в три раза больше зелёненьких купюр, чем за все книги написанные ею вместе взятые.

Моника берёт со стола слегка растаявшую дольку шоколада и кладёт её в рот, медленно рассасывая. Легкомысленно. Она облизала испачканный палец, и от её «невинного» жеста Майк почувствовал лёгкое возбуждение. Это был чистый и примитивный инстинкт самца, реакция мужчины на красивую женщину.

Девушка играла с волосами, крутя тёмные локоны между пальцев. Она включила ручку-диктофон и начала задавать вопросы:

– Прежде чем прийти к вам, я тщательно изучила информацию в интернете, но не нашла ваш райдер. О причудах звёзд, пожалуй, знают все. Например, обязательным условием для Дженнифер является наличие только белого цвета в интерьере. Все вплоть до свечей должно быть белоснежным. А желания у группы Van Halen довольно глупое. Они требовали конфеты M&Ms, а из пачки должны быть убраны все коричневого цвета. Принц Тьмы Мэрилин Мэнсон, как истинный принц холода, ставит кондиционер на самые низкие температуры. Кроме кондиционеров, в райдере значатся лысая беззубая проститутка и мармеладные мишки Haribo. Дэвид Хессельхофф требует, чтобы в гримерках всегда стояла его фигура из картона в полный рост. Так какие условия у вас?

«Боже, сколько лишней информации, она не могла просто спросить: какой у меня райдер?»

– В гримёрке должно быть дезинфицирующее средство для рук, лосьон Nivea Intensive, скраб для лица Neutrogena, а вся одежда для концерта быть из кожи или исключительно из натурального хлопка. Никакой синтетики. Ещё несколько зеркал в полный рост, и я предпочитаю кожаную мебель, – тон деловой.

– Читателю будет интересно всё! Любая мелочь. Твои вкусы, привычки, слабости. Какой тип женщин ты предпочитаешь? И главное, почему ты стал таким, какой ты есть? Расскажи для начала о своих школьных годах, – ее пухлые губы растянулись в улыбке. Она скрестила руки на пышной груди, и всё внимание Майка переключилось именно на неё.

Шатенка не замечала, что дразнит его. Она настолько привыкла быть кокетливой c мужчинами, что это просто вошло в привычку, и Моника это делала не осознано. Она невольно посылала сигналы, которые заставляли мужчин в её окружении слетаться к ней, как пчелы к сладкому нектару.

Рокер долго молчал, обдумывая, что рассказывать, с чего начинать.

– Я был трудным подростком, учился плохо, постоянно участвовал в драках, в двенадцать лет начал курить, через год лишился невинности, а в семнадцать впервые попробовал наркотики.

– Вы лишились невинности в тринадцать лет? – спрашивает она тихим и спокойным голосом, но ее тонкая бровь ползет вверх, показывая осуждение. Удивительно, факт о лишения невинности впечатлил её больше, чем информация о наркотиках.

– Да. Во-первых, я выглядел на шестнадцать, во-вторых, уже тогда я был необычайно красив. Моя мама тогда впервые взяла меня на съёмочную площадку. Там я познакомился с одной семнадцатилетней актрисой, которая была партнёршей моей матери по фильму. Во время обеденного перерыва она пригласила меня к себе в гримёрку, и там всё произошло.

– Может вина? – наконец предложил он и, наполнив бокал, протянул ей.

Она нагибается, чтобы взять бокал, не подозревая, что даёт Майку ещё раз шанс оценить ее пышную грудь.

«Мммм… Третий размер… Мой любимый, » – подумал рокер.

Рокеру в голову лезла всякая пошлятина с участием обнажённой девицы, сидящей напротив. Он честно пытался отогнать от себя эти мысли.

«Надо подумать о жизни. Когда я думаю о жизни, напряжение в штанах спадает, » – думал Майк.

– Вы что-то коллекционируете?

Любое движение девушки провоцировало мысли о сексе. Когда она скрестила ноги, когда она потянула юбку вниз, когда она откинулась назад, и ее груди натянули шёлковую ткань под пиджаком. Черт возьми, что за кошмарный наряд! Он пил вино как воду. Бокал за бокалом. Он был со многими красивыми девушками. Да что там говорить, большинство из них были куда лучше её. Но именно она пробуждала в нём дикие инстинкты животного, а не разумного человека, кем на самом деле он и является. Возможно он так реагирует из-за двухмесячного воздержания. Он просто устал от этих пустых кукол, которые ведутся на его внешность и деньги.

Он опять фантазировал и представлял её обнажённой. Он хотел обладания ее телом и душой. Он почти ощущал ее кожу под своими пальцами, трепет и жар, внутреннюю дрожь, которая, сотрясая тело, выйдет из неё стоном наслаждения. Рокер мысленно поимел её во всех позах, образы были настолько реалистичными в его голове, что «дружок» ниже пояса дал о себе знать.

«Им будет хорошо вместе. Месяц. Да, месяца достаточно. Меньше может лишь раззадорить, но не удовлетворить, больше – наскучит, » – рассуждал парень.

Моника склонила голову набок и приподняла одну бровь, словно ждала от него чего-то. Она стала более холодной и сдержанной. Ах да, она же задала вопрос. Все эти её проклятые «глаза». Они не давали Майку сосредоточиться.

«Это всего лишь физическое влечение, » – сказал Майк себе, – «Или, если быть более точным, вожделение.»

– Да. Гитары. У меня в коллекции их около 1000.

– Когда вы впервые заинтересовались музыкой?

– Мой кумир – Ричар Кид. Мне хотелось быть похожим на него. Я купил свою первую гитару в семнадцать и уже через год стал ведущим гитаристом местной любительской рок-группы. Изначально, музыка была для меня просто безобидным хобби. Мы выступали в ночных клубах и барах. Но потом захотелось большего. Я решил сделать карьеру рок-музыканта и играть на профессиональной сцене.

Моника продолжала задавать вопрос за вопросом. Получив много информации о его детстве и юных годах, она решила узнать о его личной жизни.

– У вас было много девушек? Куда вы обычно приглашаете их на свидания?

– Рестораны, прогулки на природе, бильярд, но это редкость. О них я вспоминаю, когда мне грустно и хочется потрахаться.

После ещё часа расспросов, беседа начала приобретать новый оборот. Её вопросы утомляли. Он не видел её заинтересованности в нём, как в мужчине. Это его удивляло и злило. Он не привык к такому. Да, девушки любили строить из себя недотрог, но только не с ним. А где флирт, кокетство? Она что, не воспринимает его, как объект охоты? Почему? Неужели она не поняла, что ей выпал шанс получить «звезду с неба»? Может поэтому она и манила его все сильнее и яростнее? Майк был разочарован, ожидая другого отношения, но сдаваться не собирался.