Текст книги "Выше над крышами (СИ)"
Автор книги: Елена Чалова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Глава 9
Елизавета с нескрываемым удовольствием срывала с колючих веточек жёлтые «бочонки» и отправляла их в рот. Василиса тоже съела горсточку и поморщилась – слишком кисло.
– Люблю всякую кислятину, – призналась Лиза. – На даче у нас тоже облепиха есть – обожаю её.
– И мне облепиха на вкус нравится, но я её больше в соке, морсе или чае предпочитаю. Свежей много съесть не смогу, – Василиска с радостью поддержала «облепиховую беседу».
Равнодушные к кислому редко встречаются. Чаще или очень любят и лопают лимоны и облепиху без сахара, или морщатся от одного вида сочной лимонной или лаймовой дольки.
Стёпа съел несколько ягод и стоял с глупой улыбкой, смотря на дерево, а потом стал подсматривать в щель между забором и дверью ворот, но на территории, видимо, ничего знакомого не углядел и потерял интерес.
Демид топтался рядом за компанию, ожидая, когда две насытятся, а один – наностальгируется.
Хозяев судя по всему дома не было и, что удивительно для деревни, собака тоже не обнаружилась.
Из дома, рядом с которым ребята припарковали машину, вышла женщина-пенсионерка. Она с долей испуга оглядела чёрный Land Cruiser и начала осматриваться по сторонам.
Квартет «Воришки облепихи» направился к автомобилю, дабы не палиться и не заставлять женщину нервничать.
– Добрый день, – приветливо и звонко проговорила Василиса и юркнула в салон.
– Здравствуйте, – менее эмоционально, но вежливо выдал Демид и сел за руль.
Лиза приветственно кивнула с улыбкой, а Степан расплылся в такой улыбке, какую дарят только хорошо знакомым людям, хотя эту женщину он не помнил, и тепло протянул: «Здрасти-и-и!».
Пожилая дама учтиво кивала в ответ на приветствия, а потом, когда машина скрылась из виду, опасливо посмотрела в сторону облепихи, дежурно побубнила на молодёжь и пошла заниматься своими делами.
На волне ностальгии и воровства ягод, Стёпа начал философствовать:
– Может быть, тут вообще можно делать всё, что хочешь. Мир не наш. Да что там не наш, наверное, ненастоящий даже. Можно набрать еды в магазине и не заплатить, угнать тачку, да вот эту не возвращать и то дело, или кому-то набить физию…
– Почему при появлении полной свободы ты сразу о плохих поступках думаешь? – спросил Демид и вышло несколько нравоучительно.
– Не знаю. Оно как-то само. Больше ничего на ум не приходит, – искренне ответил Стёпка и даже шутить не стал.
– Мир, вполне возможно, что ненастоящий, но вот люди тут очень даже живые и осязаемые. В тюрьму загремим с такими бредовыми призывами. Или вообще убьют. Маловероятно, что после этого мы воскреснем дома, – брюнет разложил по полочкам свою позицию.
– Какой ты скучный, Дёмыч! Всё прагматично и правильно. Типичный начальник, блин. Как тебя подчинённые терпят? Ржут за спиной, небось. Иначе рехнёшься, – вальяжно рассуждал Степан.
– Посмеяться над начальником, которого боишься – высшее удовольствие, да? Плюс сто баллов к уровню эго. Смотрю, тебе эта практика знакома. Вот только про причину «хиханек» забывать нельзя. Страх! Стёпа, мне плевать, что там говорят, когда я не слышу, но решать, с кем стану работать и кому сколько платить, всё равно буду я, – погасив эмоции, подробно расписал Демид.
– Два ноль уже. Стёпка, такими темпами он тебя скоро совсем уделает. Не нарывайся, – Василиска шутливо подлила масла в огонь.
– Да пошёл он на хрен! Мажор! – взбеленился Степан и хотел продолжить, но был прерван словами обернувшейся Лизы:
– Стёп, ну пожалуйста, ну хватит… – расстроено проговорила девушка, и Стёпка решил на этот раз заткнуться, но обиду затаил. Впрочем, он был незлопамятным, что его самого порой расстраивало. Стольким можно бы отомстить, но уже не помнил за что и не чувствовал груза прошлых обид – а в таком случае месть выглядит глупо и нецелесообразно, и удовольствия от неё нет.
Демид задумался над словами Степана. Да, в какой-то мере, будучи владельцем фирмы, он был вершителем судеб. Если человек его не устраивал, то брюнет без сожаления прощался с ним. Терпеть в своём собственном коллективе неуместных и раздражающих людей – это глупо. Но парень никогда не считал себя самодуром или гадким человеком, он был справедлив.
Вспомнилась одна из его сотрудниц – Алла Макарова. Эта девушка вечно опаздывала, но в работе была очень ответственна.
– Де-мид Гле-бо-вич, я за-дер-жусь, – в очередной раз отрывисто на бегу выдавала Алла, будто была на занятиях по вольтижировке и скакала на коне. – Ах ты ж… ёжики… Марк, где твоя варежка? Простите, Демид Глебович…
– Принял к сведению. Ищите варежку, – издевательски спокойно отвечал Демид.
– Ой! Нет. Мы не из-за варежки. А из-за ключей. Никак найти не могли, а они оказались в холодильнике. Проделки Марка! А варежку только что по дороге потеряли.
– Алла, пока не найдёте варежку ребёнку, на работе не появляйтесь. Как ваш Марк в садике на прогулку пойдёт с одной варежкой-то?
– Мда. Вопрос, конечно, интересный. Спасибо, Демид Глебович! Я буду очень-очень спешить… Марк, стой! Там лу-жа…
Демид вспомнил эту сотрудницу, а потом и остальных, и лёгкая грусть сквозняком прошлась по душе. Брюнет не был отъявленным трудоголиком, но работу свою любил и вкладывал в неё много сил и времени. Он незаметно вздохнул и захотел отвлечься от не радужных мыслей, и осмотрелся вокруг.
Деревня Алые Зори оказалась весьма внушительной и обжитой, и окольцованной садовыми товариществами. Но близко к реке Зоринке никто не селился – каждую весну эта зона нещадно затапливалась водой. Сейчас же к берегу подъезд был отличный, но ребята решили остаться на холме, откуда разворачивался прекрасный вид на серое полотно реки и яркий пожелтевший лес вдали.
– Пойду, прогуляюсь, – поставил перед фактом Степан. Ему не терпелось побродить по излюбленным в детстве местам, раз уж оказался здесь.
– А можно с тобой? – уточнила Лиза. – Или все вместе пойдём?
– Чего толпой ходить. Мы вас тут подождём, – ответил за двоих Демид, поскольку Василиса не изъявила желание выбираться из машины.
– Угу, – закивала полублондинка.
Стёпка и Лиза быстро скрылись из виду, спустившись с холма по тропинке, но вскоре их фигуры вновь появились в зоне видимости – парень и девушка шли в сторону реки: Степан размахивал длинными руками, рассказывая и показывая, а Елизавета шла быстрым шагом, стараясь не отстать от увлёкшегося и спешащего напарника.
Времени до заката было ещё вагон, и вряд ли Стёпа рассчитывал скоро вернуться. Василиса сто раз пожалела, что не пошла на импровизированную экскурсию.
Вот так бывает: когда спрашивают, отвечаешь сразу, что пришло в голову, а потом жалеешь, что упустил возможность поучаствовать в чём-то интересном.
– Может, тоже пройдёмся? Далеко уходить не будем, если они вернутся, то увидим, – предложила Васёна, решив, что если парень откажется, то пойдёт одна наматывать круги: в машине сидеть надоело.
– Пойдём, – сразу согласился брюнет. И вновь невозможно угадать: хочет он этого сам или просто решил поддержать компанию.
У реки дул пронизывающий ветер и долго бродить вдоль неё – желание отпало. К тому же, после недавнего дождя местами под ногами была грязь, которую не всегда удавалось обойти – слишком близко росли кусты и периодически сужали тропу.
– Куда они смылись-то? – Васёна крутила головой, но парочка друзей нигде не обнаруживалась.
– Думаю, что туда, – Демид указал на открытый въезд в садовое товарищество – самое бесстрашное – ближе всех располагавшееся к реке.
– Далеко не пойдём. Если их нет поблизости, то к машине вернёмся, да? – уточнила Василиска, направляясь во владения дачников. Демид кивнул.
Как уныло выглядят покинутые дачи глубокой осенью. Тоской от них веет, засыпает осколками воспоминаний об ушедшем лете. Кусты полуголые, застывшие тёмными штрихами, теплицы наглухо закрытые, окна сиротливо смотрят серыми потухшими глазами…
– Наверное, рассказывает Лизе про самые интересные места, где яблоки в детстве тырил, где у костра сидел, с кем дружил… Я бы послушала. Зря не пошли, – продолжала сокрушаться Васёна, не обращая внимания на тоскливый пейзаж.
– Мне он уже надоел со своей болтовнёй, хоть отдохну немного, – с улыбкой сказал брюнет.
Не обнаружив друзей, парень и девушка решили дойти до ярко-красного домика впереди и поворачивать обратно, но тут Демид прижал руку к груди – в области сердца, и на лице отразилась гримаса боли.
– Ай. Блин, – с досадой выдал он, остановившись.
– Что такое? Что с тобой? – испугалась и растерялась Василиса. – Плохо?!
Глава 10
– Мелочи. Сейчас пройдёт. Межрёберная невралгия – чтоб её! Не опасно, но жутко неприятно. Аж дыхание сбивается, – пожаловался парень. Слова давались ему тяжело. Некоторых прихватывает легонечко, а кого-то – вот так, что любое движения – дикая боль.
Васёнин взгляд был наполнен сочувствием и бессилием. Они какое-то время стояли на одном месте.
– Уф! – облегчённо выдал Демид, распрямившись и убрав руку от груди. – Отпустило. Быстрее, чем обычно. Жить буду, – его взгляд повеселел.
Василиса, во все глаза продолжая смотреть на жертву невралгии, непроизвольно погладила его по руке – по ткани пальто – в районе предплечья.
– Надо что-то с этим делать! Её же можно вылечить? – участливо вопрошала Васёна.
– Можно. Раньше не сильно досаждала и я не заморачивался. Но пора уже распрощаться с ней, – объяснил парень. – Добрая ты душа, Василиса, – благодарно сказал Демид, читая по глазам её тревогу и сочувствие. И это поглаживание по руке было тоже очень уместным, заботливым и приятным.
– Когда кто-то болеет, когда кому-то плохо – мне всегда очень жаль таких людей, – обеспокоенным и непривычно серьёзным тоном проговорила девушка. – А тебя мне вообще жальче, чем многих, – добавила она и, не дав парню поразмышлять над причинами его «особенности», воскликнула: – О, смотри, вон наши! Э-эй! Аляулють! Ребятки! – её голос разносился эхом над полупустым товариществом, и Степан с Елизаветой сразу же увидели источник шума.
– Что ты там нам кричала? Какой «улють»? – хохотал Стёпа, когда весь квартет собрался вместе.
– Так приятель моего деда кричал, когда кого-то звал. Даже не знаю, что это слово означает и есть ли вообще у него значение. Но оно мне нравится, быстро внимание привлекает, – поделилась Васёна.
Обратный путь до машины показался быстрей, да и скорость передвижения увеличилась – Лиза, что уже стало традицией, изрядно замёрзла. На эту девушку можно было надеть тулуп и валенки, и она всё равно умудрилась бы продрогнуть. И как только из сквера до торгового центра в домашней одежде и накинутом пальто тогда дошла, не превратившись в ледышку? Хотя шок, стеснительность и яркое солнце нельзя скидывать со счетов.
До заката решили перекусить. Предстоящее событие пугало неизвестностью и радовало – вдруг они вернутся домой?!
Насытившись, Василиска вновь выпорхнула из машины. Ветерок беспрепятственно гулял на холме, и девушка поёжилась. Но всё равно было в этой осенней пасмурной холодности что-то родное, приятное, привычное. А если ещё и подумать, что где-то тебя ждут и уже наливают горячий чай и отрезают кусок пирога; что можно прийти и надеть тёплые носки с батареи и усесться за стол, обхватив пузатую чашку замёрзшими руками…
В руку девушки упёрлось что-то холодное и ей пришлось резко прервать череду мыслей.
– Ой! А ты тут откуда? – в глазах Васёны заплескалась неподдельная нежность. Любила она собак. Хотя всех животных любила, но собак – особенно.
Добродушный пёс, ростом доходящий ей почти до колена, поставил забавные мокрые ушки и радостно закрутил хвостом-пропеллером.
– Подожди, дружочек, сейчас я тебя чем-нибудь угощу! – Василиса, не раздумывая, открыла дверцу машины и потребовала у друзей что-то вкусненькое для пса.
– Кому… – Стёпа не успел уточнить, для кого Васёна требует угощение, как в машину запрыгнуло мокро-лохматое чудо-юдо, протиснувшись рядом с девушкой.
Василиса замерла, ожидая реакцию. Это она без ума от собак, но как не скромную псинку воспримут остальные?
– Раскладываем дополнительные кресла, у нас пятый нарисовался. Или вы его между собой посадите? – шутливо высказался Демид. Ситуация его забавляла, и что чужая собака могла перепачкать машину или съесть все припасы – судя по всему, вообще не напрягало.
– Какой хорошенький! – Лиза развернулась, встала коленками на сиденье и дотянулась до шерстяной спины пса.
Собака вела себя вполне культурно – на сиденья не запрыгивала, а стояла грязными лапами на коврике и ждала, когда вновь зашуршит пакет и оттуда, как из волшебного ларца, появится очередная вкусняшка. Стёпа стал тем самым волшебником, который ковырялся в пакете и выуживал угощения.
– Может, всё ему отдадим? Он троглодит! Даже хлеб сожрал! – с наигранным возмущением громко сказал Степан.
– Значит, голодный, – сделала вывод Лиза и с сочувствием посмотрела на собаку.
– Значит, проныра со стажем! Знаю я таких. След от ошейника видишь? То-то же. Дома отобедает и ходит побирается, грустные глазки строит. Вон посмотри, бока какие! Упитанный! – не унимался Стёпка.
– Так и скажи, что тебе еду жалко, – Василиска показала ему язык.
– Так и скажу – жалко. У нас закат впереди, а потом – неизвестность! – зловеще проговорил Степан и сделал шаманские пасы руками, за которыми внимательно проследил пёс. – На, жри, скотина, – слова его явно расходились с делом, и он продолжал щедро подкармливать пса, пока в пакете ни остались одни фрукты, сладости и напитки.
По окончании трапезы пёсик был спроважен на улицу. Там он ещё раз ткнулся Василиске в руку, лизнул ладонь и бодрой походкой направился в сторону деревни.
Судя по времени закат должен был скоро начаться, но из-за плотной хмурой облачности солнце себя не обозначало.
– Слушайте, может, лучше в саму деревню вернёмся, а то эта «шутница с прибабахом» сказала, что встретимся в Алых Зорях? Вдруг она нас не обнаружит и решит, что мы не приехали! – выдал Стёпка, ёрзая на месте.
– Не лишено логики. Поддерживаю, – задумавшись, проговорила Васёна.
– Проблемы нет. У нас ещё пять минут до начала заката, поехали, – сразу согласился Демид.
«Фантастическая четвёрка» вовремя приехала в деревню. Все четверо вышли из машины, припарковав её на обочине – рядом был небольшой прудик, там авто точно никому не мешало.
– Стоим, как дураки, и не знаем, чего ждём, – жестикулируя, сказал Степан. Молчать он не умел от слова «совсем», а уж тем более, когда нервничал.
– Меня, наверное, – послышался сзади уже знакомый голос.
Все обернулись, но вместо той женщины лет пятидесяти, которую они видели в сквере, пред ними предстала молодая девушка-брюнетка.
– Узнали? – уточнила она.
– Только голос узнали, – удивлённо выдал Демид.
– Это точно Вы? – прищурившись, настороженно уточнила Василиса.
Девушка загадочно улыбнулась и ребятам стало ясно, что перед ними тот же самый человек… или сущность. Она каким-то образом вторгалась в их чувства и мысли и настраивала на нужный лад, чтобы не было лишних ненужных вопросов.
– На что похоже ваше путешествие? – всемогущая брюнетка задала вопрос.
– На квест, блин! – в сердцах выдал Стёпка и даже плюнул от досады.
– Хорошо. Будь так. Значит, поиграем. Так проще, – шутливо выдала помощница Вселенной.
– Подождите! Как это – будь так? Как это – поиграем?! – испуганно возмутилась Васёна.
– Это вы предложили, а не я. Я спросила – вы ответили, – издевательски спокойно пожала плечами девушка, и после этого три пары глаз: серо-голубые, зелёно-карие и карие, с негодованием уставились на Стёпу.
– А я откуда знал, – отмахнулся он. – Сами отвечайте теперь. Я пас!
– Не пугайтесь. Вам же проще, – «успокоила» странная собеседница. – Давайте мысленно вернёмся к точке отсчёта – в тот момент, когда вы переместились сюда. – После этих слов парни и девушки отчётливо вспомнили последние минуты своего пребывания в нормальном, родном, мире.
– Демид, нерв защемляет, да? Но симптомы схожи с сердечными заболеваниями. Наплевательское отношение к здоровью. Ты так и остался на скамейке в парке, устремив безжизненный взгляд в небо.
– Лиза, ты хотела уехать от проблем? В клуб – отличный вариант. Но не одной. А ты поехала одна. Не всегда на пути попадаются хорошие люди, и адекватные. Паренёк под кайфом спутал тебя с обидчицей. Итог смертельный.
– Василиса, смотреть на гусей в пруду и думать о жизни – дело приятное. Вот и водитель, выехавший из-за поворота, считал так же. Очередное ДТП со смертельным исходом в городской статистике. Дорога задумчивости не прощает ни пешеходам, ни водителям.
– Степан, чинить выключатель в съёмной квартире – это не твой вариант, верно? Пусть хозяева чинят. Но живёшь там ты и рискуешь – тоже ты. Твои принципы тебя погубили. Ты пошёл в душ, но забыл полотенце на стуле. Помнишь? Пришлось идти за ним. Мокрые пальцы и торчащие провода из-под расшатанного выключателя на кухне – не лучший тандем. Короткое замыкание. Автомат тоже пора было бы заменить, не сработал.
Компания друзей пребывала в шоке после сказанного брюнеткой. Каждый анализировал свои действия перед попаданием сюда – в этот мир. На руках и ногах выросли мурашки, сердце забилось учащённо. Страх и безысходность заметались в душе, поглощая, занимая все мысли.
– Расслабьтесь, девочки и мальчики, я пошутила, – улыбнувшись, с издёвкой выдала девица.
– Да вы… да вы сумасшедшая! – не удержался Демид. – От таких шуток можно реально скончаться на месте!
– Хорошо издеваться и знать, что тебе за это ничего не будет, да? – зло спросил Стёпа.
– Не знаю. Тебе виднее, – пожала плечами шутница. Она оставалась спокойной и в приподнятом настроении. Вроде бы и не издевалась, но как ещё можно воспринять её шутки?
Самое неприятное, что каждый не мог понять, где и когда она шутит. К тому же, помощница Вселенной не брезговала чёрным юмором. А вдруг шутка в другом, и те её слова – как раз правда, а именно сейчас она подшучивает над ними, пытаясь запутать?
– Ради чего вы над нами глумитесь? – как можно мягче, с выдаваемой тревогой, но без яркой претензии, спросила Василиса.
– Иначе вам подсказать невозможно. Будь так, как я озвучила ранее, что бы вы сделали перед этим? Чего бы захотели? Кого увидеть и что сказать? – более серьёзный тон заставил задуматься. – Вы не умерли. Повторяю, это просто подсказка. Не думайте о смерти, думайте о жизни. Встретимся на рассвете – мне неважно, где вы будете, я вас найду.
Девушка подмигнула «фантастической четвёрке» и исчезла.
Глава 11
– Это полная, большая ж… жизненная проблема! – махнув рукой, выдал Степан. – Кто-нибудь что-нибудь понял?
– До рассвета время ещё есть, обмозгуем, – сразу ответил Демид.
– У всех всё совпало с тем, что она говорила? – кусая губу, уточнила Васёна. – Я точно помню, что перед тем, как оказаться здесь, смотрела на гусей, вспоминала дом и родных… Вполне возможно, что могла не заметить авто, там как раз рядом резкий поворот был, – задумчиво поделилась она.
– Я был в парке и последнее, что помню – боль от невралгии. А я ведь шёл на встречу с клиентом, не вовремя прихватило, – рассказал брюнет.
Елизавета закивала, подтверждая, что версия «странной девушки» не расходится с её историей.
– Лизавета, ты поехала в клуб? Одна?! – проанализировав информацию, с удивлением спросил Стёпка. Про себя он рассказывать не захотел – и так ясно, что лоханулся с выключателем и этим мог сам себя загубить. – Клубешники любишь? Занятно. Не ожидал от тебя. Хотя у тебя бывают заскоки. Вон на тачке гоняешь, как очумелая, – в интонации чувствовался упрёк. Нервишки начали шалить после такой встряски. Да ещё и размышления о последних минутах жизни вскрыли старые душевные раны.
– Я никуда не поехала! Я думала об этом. Не надо говорить того, чего не знаешь! Из-за таких, как ты, и приходится уматывать в неизвестность! – теперь пришло время Лизы вспылить. Уж очень тон и манера напомнили ей брата – тот тоже любил утверждать то, чего не знал, и смеяться над сестрой, исходя из самолично сделанных неверных выводов.
– Из-за таких, как я? Стоп-стоп. Не надо меня смешивать с теми, кого ты там знаешь… знала… Если у тебя были проблемы с парнишей – бойфрендом, то это меня не касается. Значит, сама хороша. В тихом омуте… В который раз убеждаюсь, что за образом серой мышки прячутся драные кошки… – Стёпа резко замолчал. Он понял, что перегнул палку, что его сильно унесло и Лиза не является источником его гнева. А всё потому, что были у него сложные отношения с болезненным расставанием с девушкой, которая долгое время играла роль милой, доброй и порядочной, а на поверку оказалась расчётливой лгуньей, без сомнений променявшей его на мужчину при деньгах, годившегося ей в отцы. Поэтому Стёпка и жил один в этой убогой съёмной квартире – не для кого было стараться. Там он только спал, по сути. Так зачем переплачивать за хоромы?
– Я драная кошка? Вот так, значит… – голос Елизаветы задрожал и по щекам покатились слёзы обиды. – Ты… ты… – девушка развернулась и прошептала что-то нелицеприятное, но никто не расслышал. Лиза бросилась прочь, не разбирая дороги, но дорога как раз-таки была отличная и далеко убегать она не рискнула, а присела на скамейку у одного из домов в пределах видимости. От соприкосновения пятой точки с холодной поверхностью скамьи стало зябко и неприятно, но девушка проигнорировала ощущения – не до этого.
– Ма-ло-рик! – с досадой выдал Демид, хмуро посмотрев на Стёпу.
Василиса тоже осуждающе покачала головой, но ничего не сказала. Взгляд был красноречивее слов.
– Сам вижу, – пробубнил Степан и быстрым шагом направился к Елизавете. Девушка сидела, закрыв лицо руками. Ей было неловко развешивать нюни перед этими людьми, но она ничего не могла с собой поделать – Стёпа задел за живое, и слёзы хлынули непроизвольно. Неужели от этих обид нигде не спрятаться? Даже попав в другой мир, проблемы, которые приносил брат, теперь решили транслировать себя через Степана.
– Лизок, эй, – Стёпа присел на корточки перед плачущей девушкой, а она плотнее прижала руки к лицу.
– Стёп, уйди! – сквозь выстроенную из ладошек стену проговорила Лиза. Это звучало не зло, а умоляюще.
Брат всегда уходил и ждал, когда Лиза «перебесится». Но он крайне редко шёл за ней, если обижал. Хоть чем-то эта ситуация отличалась от «домашней».
– Лиз, ну прости. Нечаянно вырвалось, – виновато и расстроено сказал Степан и плюхнулся на лавку рядом с девушкой. Его голос звучал непривычно вкрадчиво, будто собрался поведать грустную сказку. Он опёрся на колени локтями и уткнулся щекой в сцепленные руки, пристально смотря на Лизу.
– Я… я… – Елизавета всхлипнула, успокаиваясь, – я не обижаюсь. Ты можешь говорить, что хочешь. Если ты так думаешь обо мне – это твоё право. Я не буду доказывать обратное и оправдываться, – из груди вырвался тяжёлый вздох, и Лиза примолкла, собираясь с мыслями и хлюпая носом. Она попыталась оттереть поплывшую тушь, но потом подумала, что получится ещё страшнее.
– Мне надо сначала думать, потом говорить. Я ляпнул, не подумав. И самое обидное, что я так не считаю – ты классная, очень красивая, и добрая. И, в отличие от меня, заботишься о сказанном, умеешь молчать и слушать. И ты никакая не мышка. И не кошка… – из Стёпки полезла откровенность.
– Правда так думаешь? – Елизавета, наконец, посмотрела на него. Длинные ресницы склеились между собой от слёз и стали похожи на чёрные иголочки, а потёкшая тушь аккуратно осела на нижних ресничках, создавая эффект подводки. Если бы не тёмные дорожки и покрасневший нос, то можно было подумать, что у Лизы макияж в стиле «женщина-кошка», и самое интересное, что он ей очень шёл, добавлял взгляду уверенности.
– Всё правда, – виновато улыбнулся Степан. – В таких ситуациях не врут – можно ещё хуже сделать. Извини, Лизок, – парень потянулся к Лизиной щеке и подушечкой большого пальца парой движений оттёр слезливую черноту. – Много себе позволяю, – констатировал он, убрал руку и глупо улыбнулся. Елизавета была удивлена жесту, нарушающему её личное, к тому же, обиженное, пространство, но всё же подарила робкую улыбку в ответ. Конфликт был исчерпан.
Помирившиеся вернулись к остальным. Увидев повеселевших друзей, Демид и Василиса облегчённо выдохнули.
– Дём, если я ещё что-то такое выкину, то бей без предупреждения меня в челюсть, договорились? Я разрешаю, – снова начал паясничать Стёпка, пытаясь разрядить обстановку и лишний раз заставить Лизу улыбнуться.
– Начну издалека, с детства: год в секции тайского бокса, два – в каратэ, чемпион района по воркауту… дальше продолжать? Удар у меня хорошо поставлен. Уверен, что хочешь в челюсть?
– Фьюить! – присвистнула Васёна. Когда девушка умеет отлично свистеть – это всегда выглядит забавно. – Дёмка, да ты опасный человек! Тебя лучше не злить.
– А ты думаешь, почему я такой спокойный? Опасным людям нужно работать над собой, иначе от них много кто может пострадать, – шутливо выдал Демид.
– Не надо в челюсть. Беру свои слова обратно. Причём все слова! – выставив руки перед собой и как бы защищаясь, наигранно тоненько промямлил Стёпка.
На фоне сложностей и расшатывающей нервную систему информации от девушки-загадки, Стёпины шуточки были не раздражающими, а, наоборот, согревающими и вселяющими оптимизм, что всё будет хорошо; что, несмотря на трудности и разные взгляды на жизнь, всегда можно договориться и объединиться ради общей цели; что, пока живы и здоровы, нельзя терять надежду и нужно верить в лучшее.
Было решено возвращаться. Дом Дэна всем пришёлся по душе, там и собрались встречать рассвет.
Каждый увозил из Алых Зорь что-то своё. Это место помогло понять друг друга лучше. И не только друг друга, но и себя.
