Текст книги "Кенгуру и белые медведи"
Автор книги: Елена Бжания
Соавторы: Ольга Мамыкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Старший хулиган мигом вскочил, отряхнулся и ретировался вместе с обоими друзьями, ничего не проронив на прощание.
Вика хихикнула, поднялась и тоже собралась уйти, тем более что остальные посетители уже не обращали на неё никакого внимания.
– Подожди! – окрикнул бармен.
– Зачем?
– Подойди, – мужчина поманил пальцем.
– Вы что-то хотели?
Бармен весело сощурился.
– Я всё видел. Здорово ты его… – вместо глагола он использовал жесты, изобразив то ли клубок, то ли кубарь.
– И что? Собираетесь пригрозить полицией? – ощетинилась Вика.
– Наоборот! Хочу предложить тебе работу.
– Работу?! – Переменившаяся в лице Загрызалова моментально запрыгнула на стул и подвинулась как можно ближе к собеседнику. – Это интересно. Я внимательно слушаю.
– Дело в том, я хозяин этого заведения. Один из охранников уволился, и я пока не нашёл ему замену.
– Хотите, чтобы я стала этой заменой?
– Не совсем. Всё-таки ты не заменишь настоящего натренированного качка. Но мне нужен не только верзила, стоящий в дверях. Я нуждаюсь в том, кто будет присматривать за порядком и при этом, желательно, не смущать посетителей. Ты идеально подходишь.
– Вы же меня совсем не знаете, с чего Вы взяли, что я сгожусь?
– Я видел тебя в деле. Ты можешь незаметно прохаживаться по клубу, а в случае необходимости применять свои умения. Я предлагаю тебе работу официантки, а присматривать за обстановкой будешь по ходу дела. Согласна?
Вика ненадолго сжала губы, отведя взгляд куда-то в сторону.
– Какой график работы?
– Две смены – с восьми вечера до восьми утра, потом двое суток отдыха.
– А оплата?
– Двадцать долларов за смену.
Вика была новичком в городе и в стране вообще, но в ценах уже успела разобраться, поэтому безапелляционно постановила:
– Грабёж! Сто!
– Ты в своём уме?! Тридцать! – Вероятно, потенциальный работодатель сообразил, что Вике особенно выбирать не приходится.
Не на ту напал.
– Восемьдесят!
– Тридцать, не больше!
– Восемьдесят!
– Проклятье! – Хоть мужчина и ворчал, но в глубине души был доволен тем, что вероятная работница оказалась далеко не простушкой. – Сорок! И ни центом больше!
– Восемьдесят!
– Пятьдесят! – выдохнул владелец клуба так, будто ему приставили нож к горлу.
Вика поняла, что большего не выторгует.
– Плюс кормёжка!
– Хорошо, – уступил мужчина.
Девушка просияла. Кто бы мог подумать, что поход в бар окажется таким плодотворным?
– Договорились. – Загрызалова улыбнулась. – Когда начинать?
– Сейчас. И, между прочим, меня зовут Алекс. – Бармен-коммерсант протянул руку.
Загрызалова последовала примеру.
– Виктория.
9
Уставшая после второй бессонной ночи, но удовлетворенная хорошо прошедшей первой рабочей сменой, Вика сидела в гостиной за своим ноутбуком и блуждала по просторам Интернета. За этим занятием девушку и застал вернувшийся Марк. Настроение у него было превосходным, о чём свидетельствовала не только довольная донельзя физиономия, но и песенка, которую ихтиолог жизнерадостно напевал.
– Доброе утро! – промурлыкал блондин.
– Доброе утро, – как обычно эхом откликнулась Вика, не отрывая взгляда от монитора. – Будешь завтракать?
– Нет, я не голоден.
– Как поживает Кристи? – не смогла не поинтересоваться Вика и, почувствовав некоторое подобие смущения у Марка, хихикнула. – Ладно, можешь не отвечать.
Блондин поспешил увести беседу в другую сторону:
– А ты чем занимаешься?
– Ищу в Интернете что-нибудь о ванных и перемещениях в пространстве. Я подключилась к твоему модему, надеюсь, ты не возражаешь? У тебя ведь безлимитная плата, если не ошибаюсь?
– Верно. – Настала очередь Марка веселиться. – И как успехи? Есть что-нибудь о ванных, перебрасывающих своих владельцев на другой конец света?
– Ничего, – вздохнула Загрызалова. – Правда, я нашла статью о воде.
– О воде?
– Да. – Вика повернулась к собеседнику, наконец-то отлепившись от компьютера. – Ведь наши ванны срабатывают только тогда, когда они наполнены водой.
– И что же ты нашла? – Марк занял стул напротив девушки.
– Считается, что вода обладает мистическими свойствами, точнее, усиливает мистические свойства предметов или людей, что находятся в ней или хотя бы в непосредственной близости от неё.
– Ф-ф-ф, – выдул ихтиолог. – Только не говори мне, что серьёзно веришь в мистику! Наверняка, это явление имеет логичное объяснение. Скорее всего, это какой-то секретный научный эксперимент.
Вика усмехнулась.
– Я тоже люблю логику. Не забывай, я экономист. Реалиста отъявленнее меня найти трудно. Но, именно руководствуясь логикой, мне проще поверить в то, что есть некая таинственная сила, чем в то, что кто-то зачем-то использовал дня тайного эксперимента старую ванну, которую, вдобавок, потом забросил на складе.
С точки зрения английской грамматики предложения были построены ахово, но смысл до Марка дошёл полностью. Тем не менее, учёный остался при своём мнении, о чём сообщил скептическим фырком.
– По крайней мере, это объясняет, почему ванны действуют только с водой, – довела свою мысль до логического завершения Вика и вновь уткнулась в компьютер. Правда, не надолго. – Слушай, расскажи мне о своих соседях.
– Зачем?
– Я видела их сегодня. И мне они не показались дружелюбными. Та, что живёт в доме по правую руку (если стоять на улице лицом к двери) вообще обругала меня. Во всяком случае, мне так показалось. Другая – та, которая слева, как будто следила.
Марк ухмыльнулся.
– «Слева» – это миссис Димсдейл. Приятная дама, только чересчур бдительная. Они с мужем живут здесь уже Бог знает сколько, наверно, лет двадцать, не меньше. Славная пара, оба добродушные. Миссис Димсдейл, правда, порой слишком увлекается выполнением своего общественного долга.
– То есть?
– Ну, ревностно присматривает за окружающими. Если кто-то, по её мнению, нарушает порядок, тут же либо идёт выяснять ситуацию, либо обращается в полицию.
– Только полиции мне сейчас не хватало! – охнула Вика.
– Не беспокойся, – рассмеялся Марк. – У меня с миссис Димсдейл добрые отношения. Можно сказать, что я у неё на хорошем счету. Так что если не станешь откровенно буянить, всё будет в порядке.
– А что насчёт дамы «справа»?
Марк несколько поник.
– «Справа» живёт семья итальянцев. Они вообще со всеми плохо ладят. А ближайших соседей попросту ненавидят.
– Почему?
– Понятия не имею. Я с ними не общаюсь, они со мной тоже, только иногда бубнят что-то недоброжелательное, и злобно смотрят.
– Может, это мафия? – сострила Вика.
Но Марку это не показалось смешным.
– Вполне возможно. Иногда к ним приходят какие-то мрачные типы, совсем как в фильмах про мафиози.
– Жуть, – полушутливо выдала Загрызалова. – Буду держаться от них подальше.
– Правильно. – Марк тоже повеселел. – Это не твой уровень.
– В смысле? – нахмурилась россиянка.
– Им ещё далеко до таких масштабов хищения, как у тебя.
Ихтиолог предусмотрительно скомпоновался. В следующую секунду его настигла подушка, которую вмиг порезвевшая Вика, вскочив, схватила с дивана и запустила в собеседника.
Схватив подушку, хохочущий Марк собрался было швырнуть ею в ответ. Но замер, удивлённый некоторыми изменениями. Откуда на синей ткани вдруг появился рисунок из водорослей и пёстрых рыбок?
– Что это?
– Вышивка, – немного смущённо пояснила Вика. – Позапрошлой ночью я долго не могла уснуть, вот и решила поработать с иголкой и ниткой. Зря? Хочешь, я всё распущу.
– Нет-нет, мне нравится. Очень красиво. – Марк пригляделся к ярким рубкам на подушке. – Так ты хорошо вышиваешь?
– Неплохо.
– А шить умеешь?
– Моя бабушка была швеёй, мне грех не уметь шить.
– Значит, умеешь?
– Да. В институте даже сама шила себе одежду – денег было мало, а хотелось выглядеть не хуже остальных.
– Почему ты раньше не сказала?
– А почему ты раньше не спросил? И какая, собственно, разница – умею я шить или нет?
Марк поднялся.
– Пожалуй, я могу помочь тебе с работой. У одной моей знакомой есть собственное ателье. Небольшое, но достаточно успешное. Сейчас она ищет туда человека – работника на выходные.
– Так чего мы ждём? – Вика вскочила. Да, у неё уже была работа, но вторая, тем более, на выходные, не помешает. К тому же, обе эти «должности» в единстве как раз и образуют полноценную среднестатистическую заработную плату… ну или хотя относительно близкую к ней сумму. – А, знаю! Мы ждём, пока я переоденусь! – Загрызалова помчалась в свою комнату, на бегу крикнув: – Я быстро!
10
– Не думаю, что Вы мне подойдёте, – вежливо, но твёрдо объявила Эмили Купер, окину Загрызалову взыскательным взором.
Миссис Купер имела такой опрятный облик и производила столь благообразное впечатление, что Вика не могла не проникнуться уважением. Загрызалову с детства приучили чтить чужой труд, в том числе и труд человека над собой. Обстановка ателье буквально кричала о педантичности, старательности и чистоплотности владелицы: небольшое, но светлое и тщательно прибранное во всех комнатах помещение с цветастыми занавесками, ровно, будто по линейке, поставленными столами и швейными машинками. Тут даже выкройки и разрезанная ткань лежали в идеальном порядке. Сама же темноглазая хозяйка, с аккуратной причёской, приятным макияжем, строго правильными чертами лица, одетая в незамысловатое, но элегантное бежевое платье, казалась настоящей леди из романов Агаты Кристи.
Вика тоже была одета недурно – в свой лучший голубой сарафан и светло-коричневые босоножки. Однако общую картину безжалостно портили раскрасневшиеся от недосыпания глаза, облупившийся после передозировки загара нос и лохмами торчащие во все стороны волосы, которые категорически не пожелали укладываться в приличную причёску и вообще в связи со сменой климата вели себя просто возмутительно – чуть ли не стояли дыбом. Неудивительно, что Эмили отнеслась с опаской к такой кандидатке в помощницы.
– Но, миссис Купер, – начал возражать Марк, – она действительно хорошо шьёт, во всяком случае вышивает точно первоклассно.
– Ты много смыслишь в вышивке? – с усмешкой осведомилась хозяйка ателье.
– Нет, – вздохнул Марк.
Миссис Купер тоже вздохнула и опять поглядела на Викторию.
– Ты можешь показать мне какие-нибудь вещи, которые сшила сама?
Вика отрицательно цокнула языком, прибавив:
– В последний раз я шила для себя около пяти лет назад. С тех пор я практически полностью переменила гардероб. А если что-то и сохранилось, то оно осталось дома, в… России.
Всем своим видом миссис Купер вопрошала: «Ну, и чего вы от меня хотите? Чего ожидаете? Что я возьму на работу какую-то невнятную девицу, о которой ничего не знаю и которая, возможно, и шить-то не умеет вовсе?!».
Вике были знакомы такого рода взгляды. Загрызалова поняла, что опять придётся подключать рассудительность и спокойную логику бывалого экономиста (где они, спрашивается, были, когда Вика заверяла ту злосчастную документацию?!).
– Миссис Купер, – Вика немного выступила вперёд, – я прекрасно понимаю Ваше недоверие. Должно быть, я и впрямь смотрюсь странно. Да, я нелепо себя ощущаю, у меня акцент и иногда я немного теряюсь при общении. Но я ответственная, исполнительная, собранная и сообразительная.
– Судя по всему, ты ещё и очень скромная, – усмехнулась Эмили.
– Этого не отнять, – с юмором протянула Вика, и миссис Купер впервые почувствовала некую симпатию к соискательнице. – Я быстро учусь. И я буду очень стараться. Оставьте меня сейчас на несколько часов, чтобы я могла продемонстрировать свои навыки. А когда Вы посмотрите на то, как я справляюсь или же не справляюсь, примете решение.
Эмили опять осмотрела Загрызалову с макушки до носков и, немного помешкав, вынесла вердикт:
– Так и быть. Но я ничего не обещаю. Если меня что-то не устроит, работы ты не получишь.
– Само собой. – Вика повернулась к Марку. – Спасибо, что привёл меня сюда. Надеюсь, ты не прогуливаешь из-за меня работу?
– Нет, мне сегодня надо в океанариум только к полудню. – Ещё не договорив, ихтиолог сообразил, что Вика деликатно намекает ему: мол, можно и удаляться. – Я пойду домой.
– Спасибо, – вновь поблагодарила Загрызалова. – Кстати, я сварила суп. – Девушка наставительно подняла указательный палец и деланно-строго произнесла: – Не забудь: пять ложек.
…Вскоре Эмили убедилась, что Вика себя, в общем-то, не перехваливала. Загрызалова действительно была расторопной и старательной. Но до звания лучшей швеи года явно не дотягивала. Сразу же обнаружились существенные недостатки в её умении обращаться с ножницами и иголками. Правда, мерки девушка снимала на удивление ловко, быстро и точно. Миссис Купер уже собиралась опять отказать россиянке, однако небольшой эпизод заставил женщину передумать.
Случилось так, что один из самых привередливых и любящих поскандалить клиентов посетил ателье с очередной надуманной жалобой. Видите ли, он заказывал совершенно другой покрой (хотя Эмили трижды переспрашивала о желаемом фасоне во время предыдущего визита). Клиент был человеком, развлекающим себя путём доканывания окружающих. Что ж, у каждого своё хобби.
Миссис Купер уже приготовилась отражать обвинения и требования вернуть деньги, когда вдруг случилось нечто потрясающее. Вика, до этого тихо стоявшая в уголке и внимательно слушающая, шагнула навстречу скандалисту и… нет, ничего не сказала. Просто посмотрела. Но как!!! Неуёмный посетитель моментально съёжился, поперхнулся слюной и тут же воспылал желанием пойти на мировую. За годы, проведённые в Налоговой Инспекции, Вика научилась глядеть на людей так, что те, ощущая себя будто на допросе, мигом вспоминали все свои прегрешения, начиная с украденного в детском саду пирожка.
Возмущённый визитёр ретировался, а Эмили подумала, что гораздо проще подучить эту девчонку орудовать швейными инструментами, чем отыскать другого человека, умеющего столь ловко справляться с клиентурой.
…Вика не считала, что жизнь её обделила. Конечно, Загрызаловой, как и любому человеку, было на что жаловаться, но она бы не назвала свою судьбу трагичной. Вместе с тем, нельзя сказать, что Вике везло. Всё, чего она достигла, девушка добилась самостоятельно, своим упорством и трудом, удача никогда не подносила шикарных сюрпризов. До сего времени. А нахождение двух работ иначе как подарком фортуны назвать нельзя, Вика прекрасно это понимала и была благодарна, хоть и не совсем понимала – кому.
11
Вопреки мнению ближних соседей и дальних родственников, миссис Димсдейл отнюдь не являлась рьяной поборницей общественной морали. На самом деле эта милая дама просто-напросто обладала чертой, свойственной её полу, – любопытством; которое отлично и прикрывалось, и удовлетворялось гражданской сознательностью не в меру активной женщины.
В последние месяцы Марк Дантон соседку не слишком интересовал. Мэри Хоуп помнила его ещё мальчишкой, приезжавшим к дяде на каникулы. Время шло, мальчишка постепенно превратился в юношу и однажды насовсем перебрался в дом ныне покойного дядюшки. Сначала делил кров с компанией друзей по колледжу, чтобы легче было оплачивать расходы, затем стал обитать один. Пару лет назад к нему подселилась рыжеволосая красотка. И миссис Димсдейл полагала, что не далёк тот день, когда её молодой сосед распрощается со званием холостяка. Однако соображения не подтвердились – красавица съехала спустя полгода. Дантон месяц ходил грустный, растерянный, хмурый. Кристи частенько наведывалась к Марку в гости, из чего миссис Димсдейл сделала вывод – парочка по-прежнему в близких отношениях, и предположение о свадьбе не стоит отметать окончательно.
Далее в жизни соседа не происходило ничего примечательного. Пока, непонятно откуда, не появилась странная молодая особа со славянским акцентом, которую Марк мимоходом представил соседям как свою сводную сестру. Естественно, любопытство миссис Димсдейл встало на дыбы. Она без промедления нанесла визит вежливости, но результатов он не принёс почти никаких: так называемая сестрица Марка оказалась неразговорчивой, да и сам он не изъявлял желания пообщаться на предмет своих семейных тайн. Мэри Хоуп ушла несолоно хлебавши, со смутным подозрением… Интуиция (или же житейский опыт) просто-таки вопили о том, что девица Марку никакая не сестра! Конечно же, миссис Димсдейл вознамерилась выяснить правду, несмотря на смешки и уговоры благоразумного мужа. Едва завидев соседей перед домом, бдительная дама принималась с завидной тщательностью пропалывать садовую клумбу возле забора, отделяющего территорию Димсдейлов от владений Дантона. Поначалу ничего полезного услышать не удавалось. И Мэри Хоуп уже собиралась прекратить проделывать утомительные сельскохозяйственные процедуры. Но однажды ей всё-таки повезло.
В тот вечер миссис Димсдейл даже не рассчитывала подслушивать, она просто относила поздний ужин супругу, опять возившемуся в гараже с машиной. Возвращаясь обратно, женщина увидела, что на крыльце Дантона, прямо на ступеньках перед дверью, сидят двое – сам Марк и эта… как её?.. Викки. Дама не могла упустить такой шанс и тут же принялась с энтузиазмом, хотя и бесшумно, пропалывать клумбу, на коей уже давным-давно не осталось ни единого сорняка.
– Хороший вечер, – проговорил Марк, глядя на небо, где постепенно зажигались звёзды.
– Да, – протянула Викки, подперев щёку рукой. Девушкины всклокоченные волосы непонятного цвета – не то тёмно-серые, не то светло-коричневые, поблескивали, отражая свет уличной лампы.
Марк пристально поглядел на иностранку.
– Скучаешь по нему?
– По кому? – то ли притворилась, то ли действительно не поняла та.
– По своему парню. Айвану, так его кажется, звали.
Викки усмехнулась, но даже с такого расстояния миссис Димсдейл поняла, что усмешка была печальной.
– Не Айван, а Иван. Ваня. Нет, я о нём уже почти не думаю. Это бесполезно.
– Почему? Мне он показался неплохим парнем. По крайней мере, в случае чего он точно сумеет защитить тебя. – Марк почему-то старательно потёр нос.
– В том-то и дело. Такие ребята не остаются ничейными долго. За ними выстраивается целая очередь, особенно в стране, где женщин значительно больше, чем мужчин. Будь они прокляты, эти демография со статистикой! – Викки прислонилась спиной к верхней ступеньке. – Давай не будем говорить о грустном.
– Давай, – согласился Дантон. – Как дела на работах?
– Неплохо. В ателье вообще не на что жаловаться. Эмили очень добра ко мне.
– А в клубе?
– Тоже нормально. Алекс иногда пользуется тем, что я не могу пожаловаться в профсоюз или куда-либо ещё, но я быстро призываю его к порядку. – На сей раз Викки улыбнулась гораздо веселее. – Мне бы не помешали приличные чаевые, но я не могу их заслужить.
– Почему?
– Не получается быть милой. Работая в инспекции, я привыкла, что так называемые клиенты ходят передо мной на задних лапках и боятся вздохнуть лишний раз. Конечно, за спиной они меня проклинали и обзывали, но в глаза высказываться не осмеливались. А тут надо всем улыбаться, ласково разговаривать… У меня не выходит, да я и не хочу. Так что мне редко перепадают приличные чаевые. – После небольшой паузы, девушка произнесла: – Но в баре есть свободная подсобка, и я могу туда переехать.
Марк быстро оторвал взор от неба и устремил его на «сестру».
– О чём ты?
– Как будто сам не понимаешь. Я ведь наверняка тебе уже страшно надоела.
Теперь усмехнулся Дантон.
– Ну, ты шумная и суетливая, вдобавок, нередко ругаешься с телевизором, уж не знаю, как тебе это удаётся. Но ты же заботишься о моём здоровье – кормишь меня горячим и вообще делаешь нормальную еду. Я даже привык к этим самым пяти ложкам в день. Мой желудок категорически против твоего отъезда. И моя лень на пару с неумением готовить.
Судя по быстрому выдоху, Викки улыбнулась. После чего чмокнула Марка в щёку.
– Хотела бы я, чтоб у меня на самом деле был такой брат.
О! Миссис Димсдейл не просто насторожилась, она напряглась, словно бегун перед олимпийской дистанцией. В быстро сгущающейся темноте женщина уже выполола половину своих гладиолусов, но полученная информация стоила подобной жертвы!
– Приятно слышать, – тоже улыбнулся Марк.
Вика поёжилась, обнимая себя. А в Австралии-то, оказывается, тоже бывает прохладно по вечерам.
– Ты замёрзла? – Марк встал и подал девушке руку. – Пойдём в дом.
Мэри Хоуп не спала всю ночь. На следующее утро, как только Марк ушёл на работу, миссис Димсдейл с корзиной, полной выпечки, наведалась в соседский коттедж.
Вика, разбуженная настойчивым стуком, проворчала что-то по поводу времени и элементарной вежливости и пошла открывать дверь в том, в чём и спала. А спала Загрызалова в неимоверно удобной футболке – широкой, длинной, но очень лёгкой, а потому приятной телу. Никакие шёлковые ночнушки и даже пижамы не могли по комфорту и близко сравниться с этой вещью. Футболка была старая, дедушкина, но выглядела достойно – во-первых, благодаря качественному пошиву, во-вторых, потому, что Валерий Павлович её не носил, а Вика начала эксплуатировать лишь недавно. И всё бы хорошо, но…
Больше всего миссис Димсдёйл боялась двух вещей: анархии и коммунизма, причем второго – гораздо больше, как истинное дитя пятидесятых годов. А заспанная Вика предстала в красной футболке с жёлтыми серпом и молотом (которую Валерий Павлович приобрёл по случаю Олимпиады 1980 года).
Почтенная дама остолбенела, ибо никак не ожидала увидеть у себя под носом эмблему Советского Союза. От удивления соседка позабыла, что именно хотела сказать, так что Вике пришлось заговаривать первой.
– Чем могу помочь? – по возможности любезно осведомилась Загрызалова, зевая через каждое слово.
– Я… мы… они… Я ваша соседка…
– Да, я помню, – пробормотала Вика, перестав зевать.
– И я решила, что нам надо бы поближе познакомиться. – Женщина протянула корзинку.
– В семь часов утра? – Викину интонацию при всём желании нельзя было назвать благожелательной. Тем не менее, корзинку девушка взяла и с интересом воззрилась на содержимое, после чего заметно подобрела. – Спасибо, очень мило. – Беспардонная Загрызалова всё ещё лелеяла надежду отоспаться, поэтому не спешила приглашать соседку в дом, хотя, похоже, от этого не отвертеться.
– Красивая футболка…
– Не замечала. Она удобная, это главный плюс.
– А разве Советский Союз не развалился?
Чёрт дёрнул Вику пошутить:
– Это вы, капиталисты, так думаете.
Разыгравшемуся воображению только и нужен был повод… Отказавшись от вымученного предложения Вики «зайти, попить чаю», миссис Димсдейл вернулась к себе, абсолютно уверенная в том, что в соседнем доме зреет международный политический заговор.
12
Как им не стыдно?! Неужели они могли забыть, какое нынче число?! Они уже несколько лет подряд не приезжали на празднование, но раньше всегда звонили с утра пораньше и первыми поздравляли сына с Днём Рождения. А сегодня – молчок. Может, самому позвонить? Нет уж. Пусть сами вспомнят и почувствуют себя виноватыми. А всё-таки это очень странно… Вдруг с ними что-то случилось?
Марк не выдержал и стал названивать родителям. Сначала на домашний телефон, потом на мобильные. Первый не отвечал, вторые вообще были выключены или вне зоны досягаемости.
Всё это подпортило имениннику настроение.
Хотя, день начался не так уж и плохо.
По случаю знаменательного события Вика приготовила пышный завтрак и даже не стала пичкать Марка кашей. Затем девушка вручила парню синюю коробочку, перевязанную блестящим голубым бантом.
– С Днём Рождения! – просто-таки искря восторгом, поздравила Загрызалова.
– Чему ты так радуешься? – поинтересовался Марк, снимая бант.
Вика покрутила плечами, как застенчивая школьница.
– Тому, что мне до двадцатидевятилетия осталось ещё целых два года.
– Вредина. – Марк извлёк из коробки свой подарок. А было это не что иное, как красные семейные трусы в белый горошек.
– В полосочку у тебя уже есть, теперь, для полного набора, не хватает в клеточку, – прохихикала Вика. – Те пришлю тебе на тридцатилетие. – Загрызалова стала чуточку более серьёзной. – Надеюсь, я не ошиблась с размером.
– Собираешься попросить меня их примерить? – не то испугался, не то поиздевался Марк.
– Почему нет? – не поддалась на провокацию Вика. – Только не при мне. Ведь я такая впечатлительная.
Марк деланно поджал губы.
– Как, ты рассказывала, твой дедушка называл тебя в детстве?
– Коза, – напомнила Вика.
– Он был абсолютно прав.
Девушка попыталась прикинуться обиженной.
– И кто из нас вредный?! – И тут же рассмеялась. Как и Марк.
Дантон не пожелал устраивать шумную вечеринку, празднование Дня Рождения больше походило на домашние посиделки. Пришло только четверо гостей – ближайших друзей: Кристи (куда ж без неё?), Патрик и Эмма, Эндрю.
Эмма и Патрик были милейшей влюблённой парочкой. Он – высокий, курносый, молодой человек, источающий добродушие и оптимизм. Она – хорошенькая блондиночка, само очарование. Вике сперва показалось, что Эмма относится ко второй категории из шуточной поговорки: «Женщины бывают двух видов: ужас, какие дуры, и прелесть, какие глупенькие». Но после двух минут общения Загрызалова поняла, что перед ней умная девушка, опровергающая все байки и анекдоты о блондинках.
С Эндрю Вике уже давно не терпелось повидаться, ведь она столько слышала о нём от ихтиолога. Любопытно было взглянуть на лучшего друга Марка. Лучший друг оказался довольно высоким парнем восточноазиатской внешности, быстрым, наблюдательным, с пронзительным взглядом и с кошачьей гибкостью, сквозящей в каждом движении. Едва войдя в помещение, он машинально осмотрел комнату – все углы и возможные ходы. «Интересно, – подумалось Виктории. – Очень интересно».
– Знакомьтесь все: это Виктория – моя сестра! – объявил Марк для трёх друзей, ещё не бывших в курсе.
Вика готова была поклясться, что услышала, как их челюсти стукнулись о пол.
– Сестра?..
– Родная?..
– Ты никогда не рассказывал…
Марк коротко выложил историю про блудного отца, и остальные постеснялись расспрашивать более подробно.
– Как тебе мой подарок? – спросила Кристи, не только из пытливости, но и желая помочь возлюбленному сменить тему беседы. – Его ведь уже доставили, да?
– Да, мы получили сегодня утром. – Марк притянул Кристи к себе и нежно поцеловал в губы. – Спасибо. Всегда о такой мечтал.
– Кстати, а что было в той огромной упаковке? – полюбопытствовала Вика.
– Доска для сёрфинга, – в один голос ответили Кристи и Марк. Потом первая добавила:
– Марк обожает сёрфинг. И не только. Порой его заносит до настоящего экстрима.
– Неужели? – Вика с интересом воззрилась на «братца». – Так ты экстремал?
– Иногда, – ответил ихтиолог, обняв за плечи свою девушку и вновь её поцеловав.
За столом продолжился разговор об увлечениях, постепенно перешедший в пересуды о работе. Выяснилось, что Патрик и Эмма – коллеги Марка, Кристи – дизайнер, а Эндрю, как он сам заявил, преподаватель физкультуры.
– Я сейчас работаю в ателье и в баре, – вздохнула Вика, ощутив приступ ностальгии. – А раньше была налоговым инспектором.
– Наверно, это интересно? – предположила Эмма.
– И почему все так говорят? – поразилась Вика. – Там нет совершенно ничего занятного, совсем, ни грамма! По крайней мере, на мой взгляд. Накладные, справки, отчёты, декларации. Брр! Зато окружающие тебя побаиваются.
– А ты была злым инспектором?
– В меру. – Вика улыбнулась. – Некоторые плательщики сами были виноваты – доводили меня глупыми вопросами.
– Такие клиенты – настоящая беда, – подтвердила Кристи. – У меня подобные тоже бывали. Некоторые даже в моё нерабочее время приставали со своими просьбами и вариантами дизайна по телефону или, ещё хуже, приходили ко мне домой.
Вика нервно хохотнула.
– Я понимаю твоё возмущение. – Загрызалова поднялась и взяла свою пустую тарелку, чтобы отнести её в мойку. – Меня вот тоже однажды клиент – налогоплательщик подкараулил. Дожидался поздним вечером возле моего дома.
По её интонации всем стало ясно, что та встреча была не из приятных.
– С декларациями? – неуверенно предположила Эмма.
– С топором, – хмыкнула Вика.
Повисла напряжённо-потрясённая пауза. Первым заговорил Марк.
– Серьёзно?
– Серьёзнее некуда, – заверила Виктория, кладя на тарелку вилку и нож. – Именно из-за этого случая я и пошла на курсы самообороны.
– Надеюсь, в тот раз всё удачно обошлось?
– Ничего страшного не случилось. Я от него убежала. Да не делайте вы такие лица, всё нормально! Я тогда только начинала работать в Налоговой Инспекции, гнула палку сверх всякой меры. Этот псих, конечно, тоже хорош, но его можно понять: человек сорвался. Его ещё до меня не один год изводили, заставляли бегать по инстанциям, находили всё новые и новые несоответствия… Короче, я не стала обращаться в милицию (это то же самое, что и полиция), просто на следующее утро позвонила этому гражданину и сказала, что если ещё хоть раз увижу его рядом с собой, накатаю такую кляузу и так основательно пороюсь в его налоговых документах, что разорю окончательно.
– Это подействовало?
– Ещё как. С тех пор он ни разу мне на глаза не попадался. Его дело я, на всякий случай, передала другому инспектору. Так, все доели? Давайте сюда грязную посуду. Сейчас принесу десерт.
На кухне Вика вымыла тарелки и столовые приборы, после чего полезла в холодильник за тортом. В этот момент пожаловал Эндрю.
– Могу я чем-то помочь? – вежливо спросил парень.
– Нет, я сама справлюсь. – Вика достала торт, поставила его на стол, сняла «крышку».
Однако Эндрю не ушёл. Он продолжил стоять в дверях и внимательно разглядывать Вику. Наконец, новый знакомый изрёк:
– Неужели ты и Марк впрямь думаете, что я поверю, будто вы с ним брат и сестра?
Хорошо, что Вика уже не держала торт в руках, а то бы обязательно его выронила. Девушка открыла рот от удивления, но быстро собралась.
– Верить не обязательно. Можешь просто делать вид.
Эндрю посмотрел на собеседницу с большей заинтересованностью, подошёл ближе.
– Зачем мне делать вид?
Вика пожала плечами.
– Ну, я же делаю вид, будто верю в то, что ты преподаёшь физкультуру школьникам.
Теперь удивился Эндрю, хотя ему и хватило самообладания этого не показывать.
– Что ты хочешь этим сказать? – изобразил непонимание молодой человек.
Вика совсем отвлеклась от торта. Она сложила руки и изогнула правую бровь.
– Если ты – школьный учитель, то я – балерина.
– А кто я по-твоему?
Вика сощурилась.
– Если угадаю, признаешься?
– Возможно, – игриво произнёс Эндрю.
– Хм. Не полицейский, это точно. Тогда бы тебе не было смысла так конспирироваться. Нет, не знаю. Я же не ясновидящая. ФБР, ЦРУ? – Вика понимала, что эти службы, вероятно, есть только в США, но ведь и в Австралии должно иметься нечто подобное.
Эндрю рассмеялся, после чего мотнул головой и скромно поведал:
– Интерпол.
– Час от часу нелегче! – вырвалось у Вики. Вырвалось на родном языке, но Эндрю прекрасно всё понял. Девушка скорчила мину. – Надеюсь, ты явился не за мной?
