Текст книги "Самый лучший день для влюблённых (СИ)"

Автор книги: Елена Богданова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 7. Настя

Анастасия

Умом понимаю, что должна переодеться и пойти домой. Это разумно. Правильно. Но, я не могу. Не сейчас. В противном случае конец всему, не так ли? Уходить нелегко. Ни тогда. Ни сейчас. Кроме того, я прекрасно понимаю, что он больше не появится в моей жизни. В тот момент, когда я выйду из его номера, всё будет кончено. Какое противное слово. И душа никак не хочет его принимать…

– Что такое? – Денис подошёл ко мне ближе. Я слишком долго молчу, что он озабоченно наморщил лоб. – В чем дело?

– Касательно «у нас есть прошлое» – набираю побольше воздуха и смотрю ему в глаза. – Эти выходные такие странные. Словно мы крутимся вокруг нашего прошлого. И оно кажется незаконченным.

Он перестаёт хмуриться, из взгляда исчезает беспокойство. Однако я замечаю, что стены, которые он воздвиг, чтобы отгородиться от меня, никуда не исчезли.

– Здесь нечего обсуждать. – говорит мне, и хоть он смотрит на меня, но его взгляд отстранённый, безразличный. – Ты не чувствовала того же, что и я, поэтому и ушла.

– Да, – не отмалчиваюсь. Его слова словно нож, вонзаются в моё сердце. – Я полагала, именно так всё и выглядело. Как это, должно быть, чувствовалось.

– Как чувствовалось? – теперь его взгляд пронзил меня холодом. – А по поводу ощущения, что ты вырвала моё сердце и растоптала его? А потом вернула и сказала, что хочешь, чтобы всё у меня было хорошо? Знаешь, некоторые раны не заживают. Они постоянны.

– Прости меня, Денис. Я обошлась с тобой ужасно. – Я прикусила губу. Любить его было легко. Уходить – просто ужасно.

– Тогда зачем ты это сделала? – он отступил немного, взял вилку с тележки и стал крутить её в руках. – Мне всегда казалось странным, что твои чувства ко мне так быстро изменились. Не то чтобы я идеален. – Он положил вилку и вздохнул. – Просто это так не похоже на тебя. Совсем не в твоем характере. Это заставляет меня задумываться, действительно ли между нами реально что-то было. Не было ли всё это ложью? А я только хотел, чтобы это всё было реальностью.

Я подошла к окну и посмотрела на улицу. Моё сердце болело от его слов. Да, я любила его. Больше, чем это вообще возможно. Потому-то и хотела избавить его от боли, которая могла последовать.

Когда мы были вместе, мы жили в квартире недалеко от института, куда мы с ним поступили, с видом на центральную улицу. Сейчас из окна его номера виднелись заснеженные горы, голубое небо и вечнозелёные деревья. Такие тёмные, что казались почти черными. Мир разваливался на куски. Шесть лет я прорабатывала в себе каждую мелочь: наполнялась терпением, спокойствием и смыслом продолжать дальше жить. Стоило прошлому вернуться в мою жизнь, как всё затрещало по швам. И старое выползает наружу.

Может, стоит рассказать ему правду и покончить с этим? Может быть, он поймёт меня. Может быть, и я сама пойму, что натворила.

То, что шесть лет назад казалось очевидным выбором, вдруг стало видеться совсем неправильным.

– Всё, что касалось нас, не было ложью – тихо проговорила я, прижав руку к стеклу. – Ничего из этого не было ложью, Денис.

– Тогда я вообще ничего не понимаю. – Его голос раздаётся совсем близко, настолько близко, что я чувствую его тёплое дыхание своей разгорячённой кожей. – И меня это злит.

Мурашки побежали по спине и шее, и это явно не следствие болезни. Ком застревает у меня в горле от его слов и мне приходится прокашляться прежде, чем проговорить:

– Наверное, будет лучше, если я уйду.

– Наверное, так действительно проще. – усмехнувшись, громко вздыхает Денис. – Удобнее. Как угодно. Лучше вновь уйти…

Я не дослушиваю и бросаюсь в ванную, где начинаю в спешке переодеваться в свою одежду. Взглянув в зеркало, тянусь за мылом, чтобы смыть с лица разменный макияж. Потом попыталась хоть немного расчесать и уложить волосы, используя в качестве расчески пальцы.

Я пожалела, что у меня нет резинки для волос, чтобы укротить растрепанные пряди. Как могла, привела себя в порядок, но ком в горле не исчез.

Чувство вины. Это чувство невозможно проглотить. Вина затягивает меня. Вина за ложь и за то, что ушла от него. И я не уверена, что, если скажу ему правду сейчас, он почувствует себя лучше. И нужна ли ему такая правда?

Я вышла из ванной. Денис по-прежнему стоит у окна. На том же месте, где прежде стояла я. Он выглядит таким одиноким и неприступным. Неужели это я сделала его таким?

Я считала, что поступила так, потому что хотела ему добра. И на протяжении многих лет убеждала себя в том, что всё сделала правильно. Что Денис достоин большего. Но сейчас задавалась вопросом: а нужно ли было так поступать? Возможно, существовал другой способ уйти, не причиняя ему столько боли.

– Ты ненавидел меня, правда? – протягиваю фразу, глядя на его спину. – И до сих пор ненавидишь.

– Я хотел. – он пожал плечами, но не обернулся.

Он даже не смог меня ненавидеть. И это тоже больно. Но что я могу сказать? Что совершила ужасную ошибку? Тогда мне казалось было правильно разорвать отношения, которые ни к чему не приведут. Полноценной семьи бы со мной не вышло бы. Вот только у него так и не сложилось большой семьи, о которой он так всегда мечтал, несмотря на то, что я освободила его. Почему?

– Спасибо, что позаботился обо мне прошлой ночью, – тихо проговорила я. – Это больше, чем я заслуживаю.

– Я не могу понять тебя. – оборачиваясь, резко бросает Денис. По его лицу начинают ходить желваки. Возникает ощущение, что он еле сдерживается, чтобы не наорать. – Ты всё время ходишь вокруг да около. Такое впечатление, что на языке одно, а в голове другое. Как в тот день, когда ты ушла. Хватит водить круги, просто скажи уже мне, всё прямо!

Под конец всё-таки он сорвался и прикрикнул, смотря на меня со смесью злости и боли. И глядя в его глаза, мои слова пятятся назад, и смелость сказать ему правду куда-то исчезает. Здесь никто не знает, что у меня был рак, и мне сделали гистерэктомию. Даже Соня, моя единственная подруга.

– Я не могу. – негромко выдыхаю я.

– Тогда, может, тебе и правда, лучше уйти. – Денис сжал губы в тонкую линию. – Между нами всегда была честность, Стась. Вплоть до последнего месяца. Я знал, понимал, что что-то не так в отношениях. Но ты ничего не говорила. Я подумал, может, всё дело в том, что мы только вступили во взрослую жизнь, поступили в институт и первый год он самый сложный. – он резко рассмеялся. – Я подумал, если сделаю тебе предложение, всё сразу наладится. Станет, как раньше. Ты будешь увереннее. А ты вместо этого бросила меня. И тогда я подумал, что ты встретила кого-то другого. Я понимаю, тогда ты не хотела признаваться, но сейчас, ради всего святого, ты можешь набраться смелости и быть честной?!

Его слова впились в меня, как когти тигра, разрывающие плоть. Не все, а самые главные. Я не из тех девушек, которые всё время плачут, но сейчас слёзы выступили в уголках глаз, а из-за кома в горле становится трудно дышать. Меня затянуло в вакуумную коробку…

Денис собирался сделать мне предложение…

Я подошла к кровати, подняла брошенные вчера пальто и сумочку и направилась к выходу.

Он хотел жениться на мне…

– Стась, подожди… – От этой мольбы в его голосе слёзы потекли ещё сильнее.

Не оглядываясь и не останавливаясь, мотаю головой «не сейчас» и вылетаю из его номера.

⭐ ⭐ ⭐ ⭐ ⭐ ⭐

Я проспала два часа после обеда. А потом, едва часы показали восемь вечера, снова отправилась в кровать и проспала до утра понедельника. Удивительно, что после того разговора с Денисом, я вообще смогла поспать. Потому что только мне стоило сомкнуть глаза, как ко мне тут же приходил один и тот же образ. Рисуется красочными красками, хрен сотрёшь. Что только не делай. Но как не удивительно, я всё равно поспала. Проснувшись и потерев глаза, я увидела, что на улице ещё темно. И, потянувшись за телефоном на тумбочке, проверила, который час. Почти семь утра. Я закашлялась. Сухой кашель причинял жуткую боль в груди, но самый сильный приступ уже прошёл.

Мой кот, Тимон, свернулся клубочком в моих ногах, обернув чёрный хвост вокруг пушистого черно-белого тела. Когда я пошевелилась, он поднял голову, медленно моргнул, с едва слышным мяуканьем поднялся и прошёлся по кровати, чтобы улечься мне на живот и начать точить когти.

– Доброе утро, малыш. – улыбнулась я и потянулась, чтобы почесать ему за ухом. – Ты всю ночь грел меня?

Кот перестал точить когти, уселся на моём животе, несколько раз покрутил головой в разные стороны мол: «я, что совсем куку, не-е-е», и свалился на бок. Его выходки никогда не перестанут смешить меня, а тепло его тела не даёт чувствовать себя одинокой длинными ночами.

Может, я и сумасшедшая кошатница, но мне всё равно. Тимошка – мой любимец.

Кот начал мурлыкать, и я снова опустила голову на подушку. Сегодня мне надо забыть о том, что Денис ещё в городе, и приступить к работе. Церемония на озере должна состояться через три недели. Детали уже накапливались и требовали пристального внимания. Хотя зима не самый загруженный сезон, но у нас предстоят две выездные свадьбы, а подобные мероприятия требуют особого внимания. Зато в апреле начнётся самый загруженный сезон, который продлится до октября.

Сейчас самое главное – подготовить документы для главного офиса. Но кровать такая удобная, что я решила насладиться ещё парой минут, прежде чем приступить к делам.

Однако после восьми я сразу встала, приняла горячий душ и надела мягкие удобные леггинсы и уютный свитер. На ноги – шерстяные носки, которые купила осенью на рынке. И в таком виде отправилась на кухню варить кофе.

Через несколько минут кофе уже был в чашке, а в тостере поджаривался хлеб. На улице рассвело. Я раздвинула шторы, потом наполнила кормом миску кота, поставила ноутбук на стол и начала отвечать на письма, которые игнорировала последние сорок восемь часов. Всё бы хорошо, только я никак не могла выбросить из головы голос Дениса, от звука которого моментально подпрыгивает сердце. Он вызывает слишком много чувств.

Ну, ничего, скоро он вернётся в Питер. К своей жизни. А я буду продолжать жить своей жизнью.

Так почему, я чувствую себя так, словно всё осталось незаконченным? Ничего не поделаешь, это моя вина. Как говорила мама, если обжечь задницу, придётся сидеть на волдырях. А я сделала свой выбор, и теперь придётся справляться с последствиями. Снова. Одна.

Я сварила ещё одну чашку кофе, и уже было приготовилась её выпить, как раздался стук в дверь. Часы показывали полдень. Сердце бешено заколотилось от мысли, что это может быть Денис. Бросив быстрый взгляд в глазок, я увидела, что пришла Соня.

– Эй, я не ожидала тебя сегодня увидеть. – Открыла дверь и отошла в сторону, впуская гостью.

– Я дала тебе время выспаться. Подумала, что и это тебе пригодится. – Она подняла пакет с логотипом нашего любимого кафе. – Куриный суп.

– Звучит потрясающе. – я приняла из её рук пакет и направилась в сторону кухни. – Проходи.

– И меня просто разбирает любопытство. – Соня сбросила ботинки и оставила их у двери. В одних носках протопала за мной на кухню, продолжая свой монолог: – Последний раз, когда мы виделись, свидетель провожал тебя до двери. Он довольно соблазнительный. Как ты думаешь? – Должно быть, у меня на лице что-то отразилось, потому что Соня тут же отреагировала. – Что? Он придурок? Что случилось?

– Присаживайся. – махнула ей головой на стул за столом и принялась кружить по кухне. – Хочешь кофе? Я принесу ложку для супа. Ты уже ела? Или тебе тоже принести ложку?

– Как много вопросов. – Соня отодвинула стул. – Да, я выпью кофе. И да, я поела. Суп только для тебя. И ешь его прямо сейчас.

– Ну, у меня не было времени сказать тебе это в субботу. – я поставила вариться кофе. – Свидетеля зовут Денис Бадиков, и у нас с ним были отношения. Давно.

– Да брось ты. – Соня повернулась на стуле так, чтобы видеть меня. На её лице застыло выражение искреннего удивления. – Что, правда?

– Правда. – Я добавила молока в кофе и принесла его стол вместе с ложкой. – Мы начали встречаться ещё в школе, а расстались на втором курсе института.

– Но почему? – от любопытства она наклоняет голову и тут же расплывается в улыбке. – Он же такой секси.

– Поверь, я заметила. – негромко смеюсь в ответ, несмотря на боль в груди. Там, внутри становится безумно тесно. – Я не поверила своим глазам, когда увидела его в отеле. Ну, какие шансы? И, кроме того, наши отношения закончились не очень хорошо, так что выходные выдались очень неловкие.

– Когда он провожал тебя до двери, это не выглядело неловко. – произносит она, глядя на меня.

Я не знаю, что сказать на это, поэтому просто лезу в бумажный пакет и достаю контейнер с супом, избегая проницательного взгляда Сони.

– Настя, – протянула настойчиво подруга.

– Вообще-то, – Я вздохнула и, открыв контейнер, зачерпнула ложкой суп. – Он не провожал меня до двери.

– О, чует моя попинс, – Соня откинулась на стуле. – Что сейчас последует целая история. Я вся в ушах.

– Ты права, – я вздохнула и посмотрела на Соню. – Мне лучше всё рассказать, чем обдумывать.

– Он целовал тебя, да? – заговорщицки проговорила Соня, поддаваясь вперед.

– Меня? Ту, что с вирусом и больную? Ты спятила? – я рассмеялась. – Я уверена, кашель и озноб были очень привлекательны. Не, я упала в обморок. Денис подхватил меня на руки и отнес в свой номер, уложил в постель и дал какие-то лекарства. А потом опять вернулся на банкет и танцы.

– Нет. – Соня сделала глоток кофе и удивлённо посмотрела на меня. – Он не вернулся. Как думаешь, почему я здесь? Я видела, как он сопровождал тебя, а потом не видела никого из вас до конца вечера, хотя оставалась почти до полуночи. – Она понимающе посмотрела на меня. – Вчера я не заходила к тебе, потому что… ну, словом, сама понимаешь.

Я нахмурилась и положила ложку на стол. Денис оставался со мной? При мысли о том, что он оставался и наблюдал за мной, приятное тепло разлилось по телу. Вот только от разговора, который состоялся утром, я до сих пор чувствую неловкость.

И, тем не менее, несмотря на свои чувства, он остался. Убедился, что со мной всё в порядке. Всё-таки в глубине души он хороший парень. Даже когда злится.

– Я не знала, – призналась я, наконец, и сглотнула ком в горле, – просто сразу заснула и проспала до утра. А когда проснулась, он спал на диване.

– Его действия не похожи на действия человека, который тебя ненавидит, Насть. – серьёзно говорит Соня.

– Всё очень сложно. – вздыхаю я.

– Так всегда бывает. – Соня прыскает со смеха. – Хочешь поговорить об этом?

И рассказать всё в подробностях? Ни за что, я по-прежнему чувствую себя совершенно разбитой.

– Спасибо, – с улыбкой отвечаю и машу головой. – Но всё это в прошлом, понимаешь? Он здесь всего на несколько дней. И я его больше не увижу.

Не успеваю я произнести эти слова, как в дверь раздаётся стук. Поворачиваем головы и с минуту смотрим на дверь.

– Ты кого-то ждёшь? – почему-то шепчет Соня.

– Не-а. – шепчу в ответ и иду открывать дверь.

– Вы – Анастасия Хопёрская? – На пороге стоит посыльный с корзиной фруктов в руках.

– Да.

– Это вам. – протягивает мне корзину и я автоматически её принимаю. – Хорошего дня.

– Мне не нужно ничего подписывать? – интересуюсь у парня, который развернулся, чтобы уйти.

– Нет.

Я внесла корзину в квартиру и поставила на стол.

– О-о-о, фрукты. – Соня, откинувшись на спинку стула, наблюдает, как я достаю маленькую карточку.

«Насть, я подумал, тебе не помешает витамин С. Прости, что мы так расстались. Если чувствуешь себя лучше, может, встретимся за обедом на неделе? Денис».

Не знаю, что и думать. Мысли перемешались. А сердце предательски заколотилось.

Это похоже на оливковую ветвь мира. И вероятно, не стоит придавать этому особое значение. В конце концов, это всего лишь фрукты, а не букет цветов или шоколад – типичный романтический ход.

– Ну? – глаза Сони загораются. – Это от него?

– Вообще-то, да. – выдавливаю я из себя и прячу записку в стол.

– Вот видишь. – с довольной улыбкой Соня откидывается на спинку стула.

– Это всего лишь фрукты, Сонь. – Разворачиваю целлофан, в который завернуты фрукты, и достаю ароматный мандарин. Пожав плечами, принялась чистить фрукт. – Не очень-то романтично.

– Правильно, фрукты. – тянет она победоносно. – Это очень тонкая тактика. Он обвел тебя вокруг пальца.

– Да он совсем не скрытый парень. – Не выдерживаю и смеюсь в голос. – Всегда говорит так, как есть.

Я не стала говорить Соне о приглашении на обед. С ней приятно поболтать, но делиться деталями не хотелось.

Соня допила кофе. Я за это время съела сочный мандарин.

– Ты действительно любила его? – вдруг спросила Соня.

– Прости. – прохрипела я, чуть не подавившись последней долькой. С минуту я кашляла, потом перевела дух. – Я, наверное, ещё не совсем оправилась от гриппа.

– Ну, так как? – хитро улыбнулась она. – Любила?

– Да, – призналась я. Я могла бы солгать, но какой в этом смысл. – Мы были вместе почти пять лет.

– Это долгий срок.

– Он собирался сделать мне предложение. – Слова успели вырваться прежде, чем я поймала себя за язык. Глаза Сони расширились, а я прикусила-таки губу. – Я не знала об этом. Он только вчера признался. Но наши пути разошлись в разных направлениях. Я поняла, что расстаться станет лучшим выходом.

– И разбила ему сердце. – сделала заключение Соня. И своё собственное… – Сожалеешь?

Соня извлекла из корзины зелёный виноград. Сожалею ли я? Неделю назад ничего бы не сказала. Но теперь, увидев его, оказавшись с ним лицом к лицу. Вспомнив всё, что было между нами…

– Не знаю. – пожала я плечами. – Было тяжело видеть его. Я думала, оставить его – самое правильное решение, но всё равно это больно.

– А теперь он вернулся и-и-и… – Соня вопросительно посмотрела на меня.

– Только на неделю. – ухмыльнулась я. – Я справлюсь. У меня есть работа и кот, так что всё хорошо.

– Так, мне надо вернуться и закончить обрабатывать фотографии со свадьбы. – Соня поднялась и отнесла в мойку грязную чашку из-под кофе, после чего развернулась и ткнула в меня пальцем. – Но ты звони мне, если что-то понадобиться, хорошо? Я серьёзно. Мы можем устроить девичник или ещё что-то в этом роде. Или просто сходим куда-нибудь. Что угодно.

– Спасибо, моя дорогая. – я поднялась, чтобы проводить её. – И за суп тоже. Я ценю это.

– Я знаю. Иначе бы не стала этого делать. – Соня усмехнулась и обняла меня. – Поспи. Ты ещё неважно выглядишь.

– Да, мамочка, – съязвила я.

Соня скрылась за дверью, а я осталась стоять. Как только её шаги стихли, улыбка сползла с моих губ. Даю волю своим эмоциям. Им необходимо выйти. Они душат меня изнутри, припирая сердце к стене и безжалостно сдавливая его ещё больнее.

И? Что означает эта корзина с фруктами? И как мне ответить на его приглашение?

Глава 8. Денис

Я ждал Настю в кафе – пекарне. Ждал и нервничал. Впервые за шесть лет, я чувствовал душевный трепет и волнение. Правда, я уже отвык от этого. Я снова посмотрел на часы и вздохнул. Да, я пришёл рано. Прям, как пацан на первое свидание. И зная Настю, она придёт минута в минуту. Вернее, раньше было бы именно так. Новая Стася выглядела так же, однако вела себя иначе. Она стала более собранной, хотя и выглядела какой-то подавленной, что ли. Серьёзной. А может, мы просто повзрослели?

Я увидел её в окно, и моё сердце глухо застучало в ответ, а пальцы стали подрагивать. Это происходит всякий раз в течение последних нескольких дней, стоит мне увидеть её. И я понимаю, что эта предательская реакция свидетельствует о том, что я так и не смог полностью забыть её. Мне приходится напомнить самому себе, что она разбила мне сердце, чёрт возьми.

Настя вошла в кафе. Её щёки порозовели от мороза, глаза стали ярче и живее с тех пор, как я видел её последний раз. Она явно уже восстановилась после болезни. Увидев меня, её глаза засияли, и она улыбнулась мне. Почти как раньше. Господи, как же она хороша!

– Привет. – я растянул губы в улыбке. – Спасибо, что согласилась прийти.

– Нет проблем. – Настя размотала шарф и скинула куртку. – Отличный выбор места для перекуса.

– Что-то народу много для рабочего дня. – заметил я, подзывая к нашему столику официантку.

– А что ты хотел? Это туристический городок, а сейчас лыжный сезон. – Настя принимает более расслабленную позу, откинувшись на спинку стула. – По улицам бродят и местные жители, и приезжие. Отдыхающие пришли на обед, местные – за выпечкой. Лично я уйду отсюда с хрустящим багетом.

– Добрый день, – К нам подошла официантка, и Настя развернулась, чтобы сделать заказ.

Дожидаясь, когда девушка уйдёт с нашим списком блюд, я рассматривал Настю. И как ей удаётся сохранять такое спокойствие в то время, когда я весь на нервах?

– Ты выглядишь здоровой, – начинаю выстраивать диалог.

– Я проспала почти всё воскресенье и понедельник. – с лёгкой улыбкой говорит Настя, складывая руки на столе, как первоклассница за партой. – Кстати, спасибо за корзину с фруктами. А моя подруга Соня, фотограф со свадьбы, принесла мне суп. Сейчас у меня лишь остаточный кашель. Ничего серьёзного. Болезнь была короткой, хотя и неприятной.

– Ты напугала меня до смерти, когда потеряла сознание. – признаюсь я.

До сих пор, как вспомню – как у неё закатываются глаза и подкашиваются ноги, так сердце замирает. Мне потребовалась всего секунда на решение – броситься вперед и успеть подхватить её.

Принесли часть заказа и пока расставляли тарелки, я сделал глоток чая. Настя сделала то же самое. Отпив глоток, она поставила кружку на стол и спокойно посмотрела мне в глаза.

– Так зачем ты пригласил меня, Денис? – так же спокойно спрашивает она у меня.

А я поспешно глотаю горячий напиток и начинаю кашлять, поскольку чай обжигает горло. Прокашлявшись и вытерев рот салфеткой, я возвращаю свой взгляд на Настю и вижу, как её глаза сверкают, а губы растянуты в ухмылке. Она сидит и наслаждается моим дискомфортом.

– Я хотел извиниться. В воскресенье мы слишком некрасиво расстались. Мне не понравилось, как прошёл наш разговор… – я замялся, вертя кружку на столе и, взглянув на Настю, решил признаться в том, о чём думал последние два дня: – Тогда, шесть лет назад, когда мы расстались, это было не очень… Короче, в этот раз я не хотел бы, чтобы было так же. Если мы должны попрощаться, то я бы хотел, чтобы между нами остались дружеские отношения. – под её пристальным взглядом я сконфуженно добавляю: – Я имею в виду, когда мы попрощаемся.

– Да, конечно. – отмирает она. – А ты здесь до…

– До вечера воскресенья. – я сделал глоток чая, на этот раз не спеша, и вернул чашку на место. – Потом недолго помогу в офисе в городе, всего несколько дней. Ну, а потом домой, в Питер.

У меня есть ещё пять дней. И я планировал покататься на лыжах и сходить в горы. А ещё искупаться в горячих источниках. Всего неделю назад, когда я только собирался на свадьбу, это казалось таким расслабляющим. Теперь же меня тянет к Стасе. Я хочу докопаться до правды и в то же время, понимаю, что лучше всё-таки держаться от неё подальше. Так себе перспективы…

– Итак, – Настя отпила чая. – ты пригласил меня, чтобы извиниться? Мир, дружба, жвачка? – усмехается она.

– Я набросился на тебя утром в номере, а это неправильно. Тем более ты плохо себя чувствовала. – я прервал разговор, так как принесли оставшуюся часть заказа. Подождал пока официантка уйдёт и продолжил: – Тогда я винил тебя за то, что ты разрушила мою жизнь. О нет, конечно же, ты этого не делала, – поспешно заверил я её и не солгал. У меня хорошая жизнь. Удачная карьера. Ничто не разрушено, скорее потускнело. – У меня всё отлично. В целом я счастлив.

– Ты это уже говорил.

– Просто, когда я увидел тебя в вестибюле отеля, я снова начал винить во всём тебя. – уголки губ непроизвольно растягиваются в ухмылке. – Правда в том, что ты ушла. И у тебя, должно быть, нашлась веская причина для этого. А мой выпад – это просто задетая гордость. – Ну, и конечно же, раненое сердце.

– Понятно. – тихо проговорила Настя и потянулась за кружкой с чаем.

Она что, прячется за кружкой, которая к тому же слегка подрагивает? Видимо, у Насти дрожат руки. Неужели она расстроена больше, чем хочет показать?

– У тебя же была веская причина, да? – спрашиваю я и замираю, в ожидании ответа.

– Да, Денис. – Настя ставит кружку на стол, чуть резче, чем надо. – Причина была, клянусь тебе. И я знаю, что причинила тебе боль, хотя на самом деле просто хотела уберечь тебя от ещё большей боли.

И снова между нами повисло молчание. Я понял, что она не собирается вдаваться в подробности. Демонстративно взял вилку и подцепив немного салата, отправил его в рот, абсолютно не чувствуя вкуса. Неловкость и напряжение способны уничтожить любой вкус. Я многое отдал, чтобы между нами всё стало намного проще. Но… вероятно, этого никогда не будет.

Съев половину блюда, я заметил, что Настя так и не прикоснулась к еде. Подняв взгляд, я увидел в её глазах слёзы. Плачет? Стася? От этой картины моё сердце замирает и внутри всё стягивается в узел. Она редко плакала. Почти никогда. Я видел её плачущей всего два раза. Один раз, когда мы расстались. И ещё один на Новый год, когда её мама собиралась приехать к нам, но не смогла.

Настя росла независимым ребёнком матери-одиночки и не привыкла проливать слёзы. И то, что сейчас она так близка к тому, чтобы расплакаться, выбило меня из колеи.

– Стася. – прошептал я и протянул руку, игнорируя собственную гордость. – Прости. Я не хотел тебя расстраивать.

Она качает головой, и две слезинки срываются с её глаз и катятся по её щекам. Настя шмыгает носом и откашливается. Тянется за салфеткой, чтобы промокнуть глаза. Хочется её прижать к себе, поцеловать в губы, в лоб. Глушу в себе этот порыв. Не тороплюсь. И даю ей немного времени прийти в себя, отдышаться.

– Это как-то связано с твоим уходом? – от нерешительности у меня перехватывает горло.

– Я не могу об этом говорить. – Выдыхает она. – Во всяком случае, не здесь.

Её глаза умоляют сменить тему. А я не могу. Не сейчас. Мне нужно кое-что узнать. То, что не даёт мне покоя с того самого ужасного весеннего дня…

– Стась, был кто-то ещё? – произношу я, глядя ей в глаза. – Ты разлюбила меня, потому что полюбила кого-то другого?

Настя резко подрывается со стула, хватает куртку и выбегает на улицу, оставив меня одного. С минуту я сидел, молча смотря на пустой стул напротив, и не мог понять, что мне делать. Бежать за неё? Может, этот побег – своеобразное молчаливое признание? А вдруг она сожалеет? Что тогда? И потом, нельзя убегать, не заплатив по счёту. Налички у меня с собой нет, поэтому пришлось ждать официанта. Извинился, называется. Сгладил воскресное расставание. Хотел, как лучше, а только ещё больше всё запутал…

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я расплатился и направился на улицу. Я даже не надеялся увидеть Настю. Поэтому я достал телефон, чтобы отправить ей сообщение, но тут же передумал. Обычно я принимаю решения и выполняю их без раздумий. Человек-действия, так сказать. Но с Настей всё не так…и почему?

Засунув руки в карман, я пошёл по улице к автостоянке на другом конце парка. Я почти дошёл до музея, когда увидел, как мелькнул её шарф – ярко-синий в бело-сером свете дня. Настя шла, обхватив себя руками, словно защищалась от холода. Или чего-то ещё. Я снова расстроил её. И я понимаю, что единственный способ прекратить всё это и жить дальше, – выяснить уже все подробности. Раз и навсегда.

Пусть ответит мне на мои вопросы и дальше спит спокойно.

От этой мысли у меня образовывается большущий плотный ком и перехватывает горло, сердце бешено начинает колотиться, и я бросаюсь её догонять.

Анастасия

«Ты полюбила кого-то другого…»

Я съёжилась от холода, и шла по снегу не зная куда. Просто вперёд. Просто куда-то. И на улице не очень-то холодно. Это скорее холод внутри. Скамейка. Беседка. Может, присесть, остановиться? Только холодно сидеть. Хотя чуть-чуть, пока не так много людей на улице. Все предпочитают прогуливаться по магазинам, либо сидеть в тёплых кафешках или кататься на лыжных склонах. В общем, нужно просто идти дальше и позволить зимнему холоду выморозить из головы мысль, что по мнению Дениса, я могла ему изменить.

«Полюбила другого…»

Я! Которая любила его с первого дня нашего знакомства в школьном классе. Я! Которая никого не подпускала к себе близко и, что скрывать, так и не подпустила до сих пор. Я… я… Хотя с другой стороны, а что ему оставалось думать, если я так и ничего не объяснила? А со стороны, наверное, так и казалось. Я пропадала в больнице, замкнулась в себе, и постепенно решила отдалиться от него. Любой бы заподозрил измену. Как можно винить его за это? Но, сердцу всё равно до доводов рассудка. Сердцу больно, что он так мог вообще подумать. И по щеке медленно стекает жалкая капля.

Очередная беседка была пуста. Это и понятно: в такой холод немногие отважатся проводить время в ней. Во всяком случае, не я. Я лишь рада холодной погоде за моё уединение. Мне нужно чуть освежить голову от мыслей…

– Настя!

Я вся напрягаюсь. Сердце, как и я, на мгновенье замирает. Стенки лёгких больше не выталкивают воздух. Можно было не сомневаться, что он пойдёт за мной. На этой неделе от него просто невозможно отделаться. Я почувствовала невыносимую тяжесть внутри. Ничего не поделаешь, пришло время всё ему рассказать. Это единственный способ обрести покой для всех нас. Годы, проведённые вдали от него, просто позволили мне отодвинуть воспоминания на задний план. Будто ничего и не случилось. Я научилась жить настоящим, игнорируя прошлое.

Теперь больше невозможно отодвигать это. Отрицание – плохой выход.

Я услышала его шаги по ступенькам беседки. Он подошёл к скамейке и тяжело опустился рядом со мной. Ничего не сказав. Просто сел, упершись локтями в колени. И, наверное, думал о том же, о чем и я.

– Никого не было, Денис. – говорю как можно равнодушнее. Посмотрела на озеро и вздохнув, добавляю:. – Больше никого не было. Клянусь. Я никого не любила. – Мой голос всё же срывается и слегка дрожит. – Я никого не любила, кроме тебя.

– Получается, я дурак, – со свистом выдыхает он. – Что всё это время думал так?

– Нет. – качаю головой, по-прежнему не глядя на него. – Просто не зная правды, людям свойственно придумывать. – вздыхаю и практически шепчу: – Я начинаю сомневаться, правильно ли поступила…

– Ты имеешь в виду расставание? – разворачивается Денис всем корпусом ко мне и смотрит на меня.

– Нет. – я продолжала осматривать парк, боясь глянуть ему в глаза. – Я имею в виду то, что должна была признаться тебе. Рассказать об истинной причине расставания.

Парк выглядел пустынным, не считая парочки, прогуливающейся вдалеке. Денис, молча, ждал моего признания. Наконец я набрала побольше воздуха в лёгкие и взглянула на него. По его скулам гуляют желваки. Он выглядит таким несчастным. Не злым и не грустным. Именно несчастным. Пришло время признаться и сказать-таки правду.