Текст книги "Двое папочек для дочки (СИ)"

Автор книги: Елена Белильщикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Глава 100

Трудное детство оставило свои следы не только на покрытой шрамами спине. Дэм построил стены своей души слишком толстыми, но эта наивная девочка пожирала его глазами, полными обожания и разбирала стены по кирпичику быстрее, чем он успевал их снова строить. Дэм помнил тот всепоглощающий страх, вечно живущий с ним на протяжении того времени, что он был с Элли. Страх, что когда он окончательно раскроется ей, Элли оставит его. Дэм боялся до смерти, что как только последний камень из стены между ними будет вынут, любовь, переполняющая его, его же и убьет, сделав уязвимым до предела. Беззащитным перед ней. Но когда Элли отдалась ему вчера, все предупреждающие сигналы отключились и страх ушел. Полностью, до конца. Господи, почему он раньше так сопротивлялся своим чувствам к ней? Почему думал о том, что Элли оставит его? Или он ее? Да ни за что! Что бы ни случилось – их любовь сильнее. Сильнее предательства, лжи, и даже смерти…

Дэм услышал стук мобильного, который Элли положила на стол, перед тем как выйти, и ему почему-то стало не по себе. Он точно помнил, что Элли хотела что-то ему показать, но что? Почему она тогда вышла, оставив телефон на столе, будто для него?

Дэм взял в руки телефон и увидел какое-то видео, замершее на экране. Неожиданно во рту пересохло. Дыхание перехватило. На замершем кадре нечетко можно было разглядеть мужчину и женщину. Дэм нажал на кнопку и перед ним появилось изображение Элли. Его девочку целовал какой-то мужчина, и она не сопротивлялась, а явно отдавалась поцелую. Но самым страшным оказалось другое. То, кем был этот мужчина. На видео плохо можно было различить черты лица. Перед глазами Дэма потемнело. А внутри него развернул кольца боли огромный жадный змей сотканный из сомнений и неуверенности в себе. Змей обвился вокруг его сердца, отнимая дыхание и жизнь. Делая окружающий мир черным и отвратительным.

Дэм не помнил, чтобы он когда-то плакал. Даже когда удары отца становились невыносимыми, даже маленьким мальчиком, он не плакал. Возможно раньше, очень давно, когда он еще верил, что мама его защитит, а папа пожалеет, но… Этого никогда не случалось. Он не был нужен ни матери, ни отцу. Никому на свете. Лишний в этом мире… Именно в тот момент Дэм понял ту истину по которой жил до встречи с Элли. Нельзя показывать слабость. Не давать себя сломать, никому и никогда. Не доверять, не открываться, не любить…

Элли сломала его в тот момент, когда Дэм окончательно понял, кто Лекс. Не ее брат, нет. Гораздо больше. Лекс – такой же влюбленный в Элли мужчина, как и он сам. А она… Так же целовала Лекса, как его недавно. Или, не только целовала?

Эта мысль сломала его. Окончательно и бесповоротно. Дэм упрямо смотрел видео по кругу, наверное надеясь на какое-то чудо. На то, что это просто злое колдовство, и пройдёт еще минута, и все вернется на круги своя. И станет как прежде – «я, ты, жених, невеста, я люблю тебя, люблю навсегда…»

Но сказки бывают лишь на страницах бумаги. Они никогда не сбываются в жизни. Никаких хэппи эндов для таких как он, Дэм. Для тех, кому сама жизнь с рождения поставила черную метку, и лишь издевается, то даря надежду, то отбирая ее обратно. Дэм не верил в Бога. Сложно в него верить, когда зверства творят с тобой с детства, а никто не в силах помочь и защитить. Но сейчас Дэм хотел, чтобы Бог послал с неба огонь, который сжег бы не только его душу, а этот дом, лес, все живое вокруг, а самое главное – Элли, которая сейчас стоит за дверью и ждёт его.

Глава 101

Дэм нашел в себе силы выключить видео и постоял несколько секунд, делая глубокие вдохи, чтобы ощутить возможность хотя бы пошевелиться. Потом он прошел в зал, по пути безучастно взглянув в зеркало, и стер с лица даже намек на слабость. Слезы, это слабость. Он не может себе их позволить. И, как есть, в одной футболке вышел на улицу, на холод, крепко держа в одной руке телефон. Мозг продолжал работать, анализируя информацию. Вот тепло дощатой стены, бревна отдают тепло ладони… вот легкий снег прикрыл крыльцо и подъездную дорожку. Робкие снежинки и сейчас кружились в воздухе, напоминая о той несбывшейся сказке для двоих. А вот и Элли… прислонилась, дрожа, к стене возле двери и пока не видела его. Дэм прошел мимо нее, и остановился. Элли медленно подошла, глядя прямо ему в глаза. Он подумал, что она очень смелая, раз могла все скрыть, но призналась во всем. Обезоруживающая честность Элли чуть уколола, захотелось обнять ее и привлечь к себе, но Дэм не дал волю чувствам. Чувства – это слабость. Снежинки покалывали холодом его руки выше плеч, в футболке было явно некомфортно. Но Дэм не чувствовал холода. Он лишь молча смотрел Элли в глаза, мысленно подманивая ближе, словно превратившись в того змея, что развернул кольца в его душе. Элли подчинилась. Она шла, как зачарованная, к нему. И остановилась прямо напротив, так близко, что ветер, ерошивший ее волосы, коснулся ими его лица, так легонько, словно перышком. И снова кошачьи когти боли рванули по его сердцу. Но Дэм не дал себе волю, продолжил молчать. Только медленно протянул руку с мобильным телефоном вперёд. Элли забрала телефон, не глядя. Да, она так и не отвела взгляда, продолжая смотреть на него в упор. А зря.

– На видео был он? Лекс? – Слишком спокойно, безразлично протянул Дэм. Элли сделала резкий вдох, не двигаясь с места и нервно кивнула. Внутри Дэма начала подниматься темнота. Такая липкая, черная, как смола. Заставляющая ослепнуть и оглохнуть. Все что угодно, лишь бы не видеть ее сейчас перед собой. Ее честные, но такие лживые глаза. Ее чуть дрогнувший мелодичный голос.

– Значит, он не твой брат? – Дэм боялся и ждал этого вопроса, заданного в лоб. Потому, что если так, то Лекс тоже предал его. Это видео будто сорвало повязку с глаз. Люди выживают в этом мире благодаря своей способности делать выводы. Все его, Дэма, выводы оказались ошибочными.

Пока он его не задал, еще оставалась надежда. Крохотный шанс на ошибку, на злую шутку, на…

– Не брат. – Негромко, но четко ответила Элли, так и не опустив взгляд. – Он – мой бывший парень.

Это признание словно сорвало внутри Дэма какой-то стоп-кран. И темнота затопила все его существо. Он и сам не помнил, как поднял руку и размахнулся. Она не смогла устоять на ногах. Элли слегка приподняла голову, всего на секунду, но Дэм успел увидеть ее испуганный взгляд. Но вместо того, чтобы броситься к ней, поднять, попросить прощения, Дэм лишь отступил на пару шагов, чувствуя лишь убийственное безразличие ко всему, что его окружало. Даже к Элли…

Хладнокровие – странная реакция организма. В какой-то момент оно отступило и Дэм понял, что своим поступком он уничтожил все.

«Ты – ничтожество», – когда-то говорил ему отец. Только сейчас, Дэм понял, что отец оказался прав. Теперь он сам – не лучше своего отца. Он поднял руку на девушку. На любимого человека. Такое не прощают. В первую очередь самому себе. Теперь Дэм знал, что такое ад. Ад, это потеряться в мире и потерять самого себя. Оттолкнув навсегда Элли…

Глава 102

В то время Лекс ожидал в машине возле домика в лесу…

Дэм забыл о Лексе. Лексе, который был совсем рядом, в машине, и который все понял. Протянутый телефон, долгое молчание… единственное что, Лекс не мог предугадать – это удара, после которого Элли упала. Как не мог предугадать и того безразличия, с которым Дэм наблюдал за Элли, после. Лекс будто превратился в сжатую пружину, он пулей вылетел из машины и бросился на Дэма. И будто время повернулось вспять – тренировка, захват, удар, поражение… только Лекс больше не желал его жалеть. Дэм набросился на него так яростно, выплескивая ревность и боль. Но новичок против профессионала – никто. И вскоре Дэм лежал лицом вниз, в том самом снегу, куда только что бросил Элли, и слушал яростный шепот:

– Ты, гад, тронешь ее ещё хоть пальцем, из-под земли достану!

«Тронуть? Ее? Зачем? После случившегося Элли почувствует ко мне такое отвращение, что ей захочется бежать подальше из моей проклятой жизни и больше никогда не видеть меня…»

Хуже, чем он сам себя, никто бы не смог бы возненавидеть Дэма. И когда захват Лекса разжался, Дэм неожиданно бросился в сторону, к машине Лекса, где еще работал двигатель, и сел за руль. Страха не было, только боль и ненависть к себе, горевшая внутри топливом.

Он видел Элли, что споткнулась на ступеньке крыльца, и без сил опустилась на него, дрожа и плача, как ребенок, пряча лицо в ладонях. Он обещал любить ее всегда, чтобы то ни случилось, но не сдержал обещания. Он даже не спросил ее о видео, не захотел услышать правду. Предпочел сделать свои выводы, возможно – неверные выводы. Но не спросить…

Дэм горько сожалел о своем поступке. Но было уже поздно. Он видел, как Элли плакала, свернувшись клубочком на ступеньках крыльца. На это невозможно было смотреть. Дэм крепко схватил руль и выжал педаль газа. Уехать отсюда, поскорее, чтобы не видеть ее… плевать, что чужая машина. Плевать, что сто лет не садился за руль. Впервые за долгие годы призрак Ксаны не беспокоил его. Он сменился призраком Элли перед глазами. Воспоминания шли по кругу. Снова и снова. Дэм ехал, в сторону города, не разбирая дороги. Только машина, только скорость, только боль.

Дэм вспомнил, как попал в кабинет психиатра после того, как впервые сорвался, ответив ударом на удар отца, и избил его так жестоко, что потом его самого вывернуло за первым же углом дома. Мать долго навещала отца в больнице, избегая говорить на эту тему с ним, со своим сыном, который вот так поступил. С Дэмом говорил и психолог, и психиатр. Но он лишь в очередной раз успешно сымитировал нормальность. И от него отстали.

Дэм помнил, как рассказал об случае с отцом и больницей, Элли. Она ответила, что это ничего для нее не значат. Дэм нервно рассмеялся, еще сильнее стискивая руль. Она жестоко поплатилась за свои слова, связавшись с таким психом, как он. Как же она могла так сильно полюбить человека, способного одним ударом разрушить все?

По щеке тянулась длинная царапина – результат короткой схватки с Лексом. Царапину щипало, возможно, даже она налилась кровью. Чтобы не остался шрам, надо промыть порез спиртом. Вдруг занесется инфекция? Дэм криво улыбнулся, пытаясь представить себя со шрамом на щеке. Сейчас он ненавидел и свою внешность. Сладкого кукольного мальчика, на которого ведутся все девочки. Повелась и Элли… Дэм усовершенствовал фантазию, нарисовав шрам от середины лба, протянул его вниз, рассекая им бровь, уходя к краю глаза, потом ниже, по щеке, к челюсти. Ужасный, уродливый шрам, как он сам, отражающий его истинную сущность. Люди бы сторонились его, боялись. Кому нравятся уроды? С таким шрамом любая девушка не дошла бы к нему и на километр. И была бы в безопасности. Элли была бы в безопасности…‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 103

Машина Дэма вильнула, руки дрожали, то ли от нервов, то ли от усталости. Казалось, он не спал не ночь, а неделю. Только флешка с новым движком грела его через карман, напоминая о том, что реальная жизнь продолжается, она совсем рядом, вот тут, за поворотом…

***

Дэм ударил по тормозам и съехал с дороги. Чувство вины обуревало его настолько, что он был готов повернуть назад. Вернуться и поговорить. Она, наверное, не просто так ему это видео показала. Элли хотела что-то ему сказать, когда он вот так запросто развернулся и уехал? Поговорить. Просто поговорить с Элли. Дэм все бы отдал за шанс попросить прощения, но… Его внутренний демон возник внезапно перед ним.

«Идиот, и ты считаешь, ты имеешь право вот так рисковать, подходя к ней? Посмотри на себя! Да ты же ненормальный! Психованный! Сегодня ты сорвался и ударил ее, а что будет завтра? Станешь, как твой отец? Свихнешься от ревности и будет она у тебя летать по всем стенам, после взглядов чужих мужчин? Ты же сам жил с таким человеком, ты знаешь этот механизм психики! Стоило раз сорваться и ударить – пути назад уже для тебя не будет. Домашнее насилие самое страшное. Ты обречешь Элли на вечный страх перед тобой? Ах, ты любишь ее… Не хочешь терять? Надо было держать себя в руках, а не набрасываться на Элли. Лицемер! Если ты так сильно любишь ее, то не приблизишься больше и на метр… ты просто не имеешь права так рисковать любимым человеком. Насилие у тебя в крови, мой прекрасный тёмный принц. Насилие вошло в твою жизнь с самого детства так плотно, что его не отделить от твоей сущности, насилие слилось с любовью, и ты сам увидел, к чему это в итоге привело. Ты можешь вернуться сейчас, покаяться, и готов поклясться, она тебя простит. Но что станет с нею потом? Она такая хрупкая и нежная, она сломается в твоих руках…»

Дэм упал головой на руль и громко застонал. Этот демон внутри говорил чистую правду. Он просто не имеет права так рисковать Элли. Дэм пожалел, что Элли вообще приехала в эту ночь и отдала ему свою невинность и всю себя, пожалел, что впустил ее в свою жизнь в ту первую встречу и дал разрушить все стены крепости до основания. Но больше всего он пожалел, что так сильно полюбил ее. Отчаянно и навсегда. Он не создан для любви, любовь делает его слабым. А насилие – это тоже слабость… Глупая, наивная Элли, она так и не смогла понять, насколько он опасен. Он слабый, слабый, другие ребята не ломаются – Лекс потерял мать, постоянно хоронит друзей, прошел и через худшие испытания, чем он сам, но не сломался, в отличие от Дэма. Как Элли могла полюбить мужчину, способного так поднять руку на женщину? На любимую женщину…

Глава 104

В то время, возле домика в лесу…

«Ты должна почувствовать ко мне такое отвращение, чтобы тебе захотелось бежать подальше из моей проклятой жизни и больше никогда не видеть меня…»

Новая я. Озябшая, одинокая, с натянутыми до предела нервами, кричащая мысленно: «это неправильно, несправедливо, он мог хотя бы спросить, узнать правду!». Мои всхлипывания смешивались со скрипом старых деревьев на ветру, и трудно было поверить, что это звучит человеческий голос. Лекс присел рядом со мной на корточки, пытаясь вывести из этого состояния, но я словно онемела от горя.

Хуже всего было то, что я утратила самоуважение. Я позволила обвести себя вокруг пальца, как бестолкового доверчивого котенка. Я сама пришла к нему в постель и отдала свое тело и сделала своим первым мужчиной, хотя он пытался оттолкнуть меня. Я закрывала глаза на его вспышки гнева, на беспричинную агрессию все то время, пока мы встречались.

Я так умоляла его полюбить меня, что он в итоге пожалел меня. Просто пожалел… Мне стало нехорошо от одной только мысли, как низко я пала в собственных глазах. Дэм появился в моей жизни внезапно и вдруг стал ее смыслом. Моей зависимостью. Я слишком хорошо помнила, как в первый же день нашей встречи я буквально пожирала его глазами, мечтала о нем, а потом, когда он обратил на меня внимание, я позволила себе поверить, будто и он пылает ко мне таким же сильным чувством. Но Дэм действительно оказался бомбой замедленного действия. Он поклялся вечно любить меня, и отступил при первой же трудности.

– Тебе плохо, Элли? – Я вздрогнула от того, как меня назвал Лекс. Он никогда так не называл меня. Только Линой. Лекс. Если бы он не вернулся в город, то не было бы того рокового поцелуя с ним. И мы с Дэмом были бы сейчас вместе.

«А были бы?» – Резонно спросил меня внутренний голос. – «Или он принял бы сторону семьи, как и собирался? Ведь не было бы и чудесного вызволения Дэма из полиции, не было бы нападения Алекса в гараже, не было бы сказочной ночи в охотничьем домике, вашей близости, слияния душ и тел. Был ли бы Дэм с тобой без всего этого, или отмахнулся еще там, на мокрой дороге в тот вечер? Растаял бы сразу, словно картонный призрак, потеками дождя по холодной одинокой трассе… все произошло бы как в твоем кошмаре, ты знаешь это сама. Просто оправдываешь его за это…»

Пришло время взглянуть правде в глаза. Я подняла голову и потянулась к Лексу, желая, чтобы он взял меня на руки, как всегда, и унес отсюда, из этого холодного дворика, спас меня, как всегда, от боли и отчаяния. Бедный Лекс… как я могла ненавидеть его за тот поцелуй, за его неспособность скрыть чувства ко мне? Не один год он копил их внутри, и я не могла винить его за то, что он выплескивал их на меня во время каждой нашей встречи. Это скорее моя вина, что я не смогла им противиться. Как я могу злиться на Лекса, когда он единственный человек, не имеющий никакой выгоды от любви ко мне? Он заранее оказался побежденным в этой неравной игре. Ведь я всегда выбирала Дэма. И я не могла винить его за попытки завоевать мое сердце. Лекс воин, он привык сражаться. Но он смог вовремя отступиться от меня. Тогда как я не смогла, поддалась искушению, поддалась ему, и проиграли все мы – трое.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 105

Прошло двое суток с того момента как мы виделись с Дэмом в последний раз.

Я стояла у зеркала собственной ванной и критично разглядывала свое бледное лицо. Выглядела я не лучшим образом. Скулы заострились, глаза выделялись черными провалами на коже. И распухшая губа с запекшейся кровью смотрелась устрашающе. Я сделала все что могла – морщась от холодной воды, стерла запекшуюся кровь ватным диском, а потом долго замазывала синяк тональным кремом, который несмотря на свою хваленую универсальность, помогал плохо. А Лекс тем временем скучал в моей комнате. Он привез меня – мрачную и замкнувшуюся в себе, и наотрез отказался уходить. Надо признать, он вел себя безукоризненно – боялся лишний раз прикоснуться даже к плечу, а когда давал руку, выводя из машины, мне показалось, будто в его глазах я хрустальная, и достаточно одного неосторожного движения, чтобы я рассыпалась вдребезги. Я, вздохнув, отложила спонж и признала, что неравную битву с рассеченной губой я проиграла. Утром еще предстояло объяснение с родителями, которые сейчас заперлись в папином кабинете, обсуждая дела. Но об этом, я, как Скарлетт, решила подумать завтра. А пока я завернулась в теплый халат и вышла из ванной, обратно к Лексу, который от нечего делать, качался на стуле. Я вошла тихо, и, конечно, перепугала его до чертиков. Он дернулся, а стул под всей его массой подломился и рухнул. Лекс долго ругался, пытаясь выбраться из-под стола, возле которого он качался.

– Скажу, что это я упала! Можно утром отмазку для губы не придумывать! – Весело брякнула я. Лекс, вылезший из-под стола, наоборот, помрачнел.

– Офигеть, ты еще шутишь?

– А что мне, плакать? – Резонно заметила я, не рискнув добавить, что наплакаться я успею и потом.

– Мне уходить не хочется. – Резко сменил тему Лекс, упав всей массой на кровать. – И кушать хочется.

– У меня в заначке пачка печенья валяется. – Сообщила я, и неуверенно добавила. – Останься, а? Мне тоже так не хочется, чтобы ты уходил. – Лекс просиял, но попытался скрыть свою неуместную радость за сдвинутыми бровями. Это у него получалось плохо.

– А печенье с шоколадом?

– Ага! – Я закивала и полезла в стол. Там я обнаружила еще несколько древних ирисок «вырви зуб», которые мы разделили с Лексом.

– Иди сюда. – Лекс уже накрутил из одеял гнездо, и забрался туда. – Прям как в детстве, помнишь? Халабуда!

– Не, в детстве ты обычно разрушал такие. – Заметила я, залезая туда. И почти сразу очутилась в его теплых объятиях, дружеских, без каких-то примесей интима. Как раньше, в мои восемь лет, мы прятались вот так в одеялах и играли в прятки.

– А ты очень любила домики на деревьях, помнишь? Мой папа строил их для тебя. Я всегда побаивался высоты. А ты бесстрашно лезла на любое дерево, еще и чтоб повыше…

– А ты называл меня ангелочком… – Я зажмурилась, вспомнив Дэма. Боль накатила и ушла, почти мгновенно. Но остался страх перед тем, что следующая волна боли станет еще страшнее и заберет меня туда, к себе, в бескрайний океан страдания.

– Обними меня покрепче. – Попросила я тихонечко. И Лекс понял. Он обхватил меня и прижал так, что я ощущала биение его сердца и мерное дыхание. Рядом с ним океан не посмеет подступить…

– Расскажи мне что нибудь?

– А что ты хочешь услышать? – Тоже шепотом ответил Лекс. Я пожала плечами, прямо там, в душном плене одеял.

– Расскажи сказку. Про то, куда ты ездил эти годы. Что нибудь не секретное. И не страшное. А красивое. Расскажи, какая там весна? Какие цветы расцветают первыми? – Даже в темноте я почувствовала, как Лекс улыбается. И собирается с мыслями, вспоминая…