Текст книги "Двум смертям не бывать!"

Автор книги: Елена Архипова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

С Петером все было совершенно иначе. Не будучи человеком в физическом плане, он оказался поразительно "человечным" как только перестал изображать из себя "истинного лепрекона". В общем : "…встретились два одиночества"! Не заметно для себя я рассказала ему всю свою жизнь и, неожиданно, вдруг поняла, насколько я не вписывалась в ту реальность. Это же подумать только : самым близким существом, для меня стал лепрекон из другого мира!!!

Петер тоже много чего рассказал мне о своей жизни, об обычаях их расы и о мире в котором я очутилась. Упомянул он и о том, что "просить об ответной услуге" намного выгоднее, чем получить с лепрекона плату за помощь. Оказалось, что в этом случае, у представителя их народа, можно попросить вообще "все"! Как должник выполняет подобную "просьбочку" я уточнять не стала и вообще не заинтересовалась, какие возможности упустила. А Петер почему-то растрогался и заявил, что я не "белая ворона", а прям "белоснежная" и ему до меня далеко! Что, интересно, он имел в виду-то?

Для представителя своего вида, Петька был еще совсем молод – не дожил еще и до ста лет, и тот горшок с золотом, у него пока был единственным. Оказалось, что золото лепреконам нужно для магической подзарядки. Как только молодой лепрекон начинает самостоятельную жизнь, ему выделяется магический горшок, в который он собирает золотые монеты. Попав в горшок, золото изменяет свои свойства и начинает аккумулировать магию из окружающей среды, а уж затем, от своего золота, подзаряжаются лепреконы. Туда же идут и всякие магические вещицы которые им посчастливится отыскать. Чем больше горшков имеет лепрекон , тем он сильнее, а если вдруг потеряет единственный, то… Своим-то никто не поделится!

Да! Кстати! Смогла я выяснить и что такое "магические эманации", про которые говорил Петер в ночь нашего знакомства. А случилось это так. Мы не все ночи проводили в палатке, поскольку теперь я владела "абсолютным" зрением (как мне было сказано – пожизненно), то мы часто ходили гулять по лесу. Петер показал мне дивное озеро и я даже поплавала в его теплой, как парное молоко, воде. Еще мы любили смотреть на звезды и мой друг показывал мне созвездия этого мира.

Вот в одну из таких "прогулочных" ночей я и обнаружила странные, светящиеся полосы петлявшие между деревьями. Заинтересовавшись не знакомым явлением я поняла, что полосы совершенно не материальны – просто свет, ну как будто в воздухе распылили микроскопические частицы светящейся краски. Когда же я спросила у Петера о сути явления – он пришел в восторг и заявил, что никогда не сомневался в моих талантах и что это и есть, те таинственные "эманации", про которые он говорил ранее.

Я не могла понять причин его восторга, пока он не объяснил, что оказывается, проглоченный мной камешек, пробуждает это умение, только у магически-одаренных особей, остальные же – получают только "абсолютное зрение". Услышав эту новость я временно "выпала из реальности": осознать что я "магически-одаренное существо" мне было не просто!

Ни в чем другом, кстати, эта одаренность не проявлялась. Проглоченный кристалл, по словам того же Петьки, растворяется в организме проглотившего без следа, а значит для него – утерян безвозвратно.

Так прошла неделя. И хоть общество друг-друга нам не надоедало, но мы оба осознавали некоторую ненормальность происходящего : не могу же я, человек, навсегда поселиться в магической палатке лепрекона! На тот момент я еще не подозревала : до какой степени – не могу!!!

А началось все с того, что я стала замечать за своим другом некоторые изменения. Он и раньше был, скажем, излишне худощавым, а тут его лицо стало приобретать какой-то сероватый оттенок. Мне это сразу не понравилось – интуиция подсказывала, что к обычным свойствам лепреконов подозрительная "серость" не имеет отношения. Но Петер ничего не говорил, а я из-за природной делекатности, спрашивать стеснялась.

Дальше – больше. Неожиданно, прямо посреди фразы, мой друг начинал "зависать". По другому не назовешь. Говорит – говорит что-то и вдруг – пауза, так сказать, логически не аргументированная. Причем раньше за ним ничего подобного не водилось!

Я заволновалась всерьез и послав подальше свою деликатность, пристала к другу с расспросами. Твою ж мать!!! Убила бы этого засранца! Оказалось, что поддерживая мою палатку в "рабочем состоянии", мой юный лепрекончик едва не получил магическое истощение!!! Горшок-то у него всего один, и "мощности" этого "агрегата" хватает только на поддержание нормальной жизни самого лепрекона!

На мою палатку его силы были совсем не рассчитаны! А этот …дружок мой дорогой, что бы обеспечить мне максимум комфорта и оградить от кровососущей лесной живности, еще и поддерживал ее круглосуточно!

Пригласить меня пожить в своем доме, Петер не мог ( о чем страшно сожалел), так как сам лепрекон перемещался туда порталом, который не был рассчитан на посторонних, а тем более – на людей! Выпытав всю эту информацию у моего любимого упрямого типа я поняла, что сильно загостилась и пора мне возвращаться к плану "А", а именно – искать выход к человеческому жилью и пытаться адаптироваться в данной реальности. И делать это надо срочно, если не хочу потерять единственное, на целых два мира, близкое существо!

Глава 5. Поваляем дурочку?

Лес закончился как-то сразу. Вот только что была самая чаща и вдруг раз – и все, перед тобой чисто-поле. Не особо широкое. А за ним – околица селения какого-то. Пришла, значит.

Не смотря на то, что Петер подробно расписал мне дорогу до ближайшего поселения, по-блуждала я изрядно. Все-таки лесные приметы описать с идеальной узнаваемостью – не возможно! А провожать себя, я ему категорически запретила. В том состоянии, до которого довел себя мой заботливый лепрекон, отходить далеко от магического клада – не рекомендуется!

Итак, поселение… Для начала, под приметным пеньком, я закопала Петины подарки : волшебный кинжал и ту самую бляху с двумя ушками, под которой я кристалл абсолютного зрения нашла. Бляху я окрестила "экстренным вызовом", так как это и было одной из ее функций : срочный вызов Петьки. Остальных ее свойств лепрекон не знал и мне было предложено определить их "опытным путем".

Бляху я взяла охотно, так как до озноба боялась потерять связь с другом. А кинжал он мне буквально навязал! Волшебных свойств у него было множество и я ощущала себя едва ли не грабительницей, принимая такой подарок. Однако Петер настоял, аргументируя тем, что ему де, будет спокойнее, зная что я хоть как-то вооружена. Поразмыслив, я не могла не признать его правоту : волшебство волшебством, но иногда и просто как оружие может понадобиться.

В значительной мере на мое решение повлияло то, что кинжал, по воле хозяина, мог становиться не видимым и не ощутимым для посторонних. Владелец мог видеть его всегда и чтобы не путаться, когда он виден, а когда нет, в не видимом состоянии кинжал будто подергивался туманной дымкой. Несмотря на эти магические свойства я все равно закопала его под пеньком вместе с бляхой : во-первых – в селе, в случае чего, шансов отбиться кинжалом (три ха-ха!) у меня не было никаких.

Во-вторых : я совершенно ничего не знала о магической одаренности местных жителей. Вдруг они умеют чувствовать магические артефакты? Хороша я буду в таком случае со своей "легендой внедрения"! Разберусь – откопаю, ну или так и буду хранить свои сокровища в захоронке под приметным пеньком. Ну все. Пора идти.

Из тех же, любимых мною книжек-знаю, что чужакам не всегда бывают рады и топать прямиком в деревню, не самая лучшая идея. Именно в этот момент я окончательно решила, что правду говорить не буду, а "поваляю дурочку" пока не определюсь с обстоятельствами. Правду рассказать я всегда успею и узнав ее, вряд ли кто осудит меня за молчание, но не мешало бы для начала обзавестись парочкой тузов в рукаве.

Помниться мне, что почти во всех культурах, почтительно относились к блаженным, юродивым, людям с различными психическими аномалиями, снисходительно обращались со слабоумными. Вот что-то подобное я и собиралась вылепить. А уж сыграть… Актриса я или не актриса?! Главное "преподнести персонажика в нужном антуражике"!

Все дома, видимые мне с опушки, стояли в окружении садов и огородов и переться туда по-грядкам было… А вот то место, где деревню будто разрезала надвое довольно широкая дорога, вполне подходило для моей задумки. Выбравшись на нее из леса я дошла почти до ближайших домов, но околицу пересекать не стала. Уселась прямо посередь дороги "по-турецки" и с задумчивым видом стала перебирать мелкие камешки, валяющиеся в пыли поблизости от меня.

Так увлеклась этим занятием, что не заметила как появились мальчишки. Они довольно долго наблюдали за мной на расстоянии, но я не поднималась, резких движений не делала. Да и какой мужик девки забоится? Наконец, один побойчее, подошел ко мне и стал смотреть на камешки.

– Что ты делаешь? – (Слава Богу! Язык и здесь понимаю!)

– Дом строю. – Заявляю со спокойной уверенностью.

– Чего? – Бедный пацан явно "завис".

– Жить негде, – продолжила я с хмурым видом, – вот построю, – кивнула на камешки, – и поселюсь у вас за околицей! – Закончила на полном серьезе.

Надо отдать должное, диагноз мне мальчишка поставил почти мгновенно! О чем-то быстро переговорив с остальными, он стремительно умчался вглубь деревни. Теперь очень важно было, кого позовет : мужчину или женщину. Позвал женщину. Слава Богу! Значит есть "Большуха". А раз так, то женщины тут имеют вес и к их мнению прислушиваются.

Крупная, дородная, с большой грудью и покатыми плечами, Большуха величаво двигалась в мою сторону. Вместе с ней вышло еще несколько женщин разного возраста, которые тоже были далеко не хрупкими, но она выделялась среди них, как по-осени дерево рябина выделяется между берез : была в ней какая-то особая стать и яркость черт. "Вожаками род перед богами предстает!" – невольно всплыла Бог весть где вычитанная фраза.

Не торопливо приблизившись, Большуха присела на корточки и проведя по моей голове ладонью, приподняла за подбородок лицо и заглянула в глаза. Я в ответ доверчиво улыбнулась ей как старой знакомой и взгляд такой изобразила : открытый-открытый, наивно-невинный! Сработало! Женщина улыбнулась доброй, материнской улыбкой и еще раз ласково погладила по-голове.

– Великая Матерь! Худенькая-то какая! Есть хочешь? – Я так активно закивала головой, что все женщины заулыбались. Большуха протянула мне руку и я с готовностью вложила свою ладошку в мягкую ладонь женщины.

Меня вели по деревне, а я с откровенным любопытством вертела по-сторонам головой. Выбранный мной образ отличался максимальной простотой исполнения. Как не соблазнительно было замахнуться, скажем, на юродивую, но я прекрасно понимала, что без знаний специфики здешней жизни, я его "не потяну"! А так : достаточно взрослая девушка с сильным отставанием в развитии – этак на пяти – шестилетний возраст.

Может позднее, когда разберусь с местными нравами и особенностями образа жизни, подкину пару – тройку странностей в поведение… Сильно накручивать я не собиралась – можно заиграться, ну а так – все допущенные мной ляпы и не знание обычаев и быта, аборигены сами себе прекрасно объяснят. Как известно, лучше всего человек обманывает себя сам! Так что сильно врать мне и не потребуется, а придется только изредка подтверждать "догадки" окружающих, помогая им придумать самую правдоподобную, для них же самих, версию.

Было стыдно пользоваться простодушием людей, да только другого выхода я не видела! Как прикажете устраиваться в чужом мире? Что я, дитя 21 века и большого города, могла предложить местным жителям с их, как догадываюсь, натуральным хозяйством и средневековыми реалиями? Вот и придется "дурочку валять", в самом прямом смысле! Была у меня правда, робкая надежда, что освоившись, я смогу найти свое место в этой жизни…

Помните, в русских сказках "…напои, накорми, в баньке попарь, а потом уж и вопросы задавай!". Задумывались когда-нибудь, насколько это близко к реальности? Вопросы мне стали задавать только после того, как я, разомлевшая после бани, было наряжена в чистую, хоть и старенькую, рубаху младшей дочери Большухи и посажена в местном аналоге летней кухни с большой кружкой кваса. До этого, здесь же, меня сытно накормили щами и кашей с рыбной заправкой.

– Как зовут-то тебя, девонька? – Мягко поинтересовалась хозяйка.

– Елина! А тебя? – Опять заулыбалась я. Едва удержалась, что бы не брякнуть "Вы", что в устах умственно отсталой девчонки выглядело бы, мягко говоря, неуместно. Ой как за речью мне следить придется! Будет лучше, если стану говорить короткими фразами с большими паузами.

– Любомира. – Ласково улыбнулась женщина в ответ. Вот почему я не удивлена ни капельки? Так и думала, что ее прозвище (истинное имя тут не только лепреконы скрывают), будет обязательно связано со словом "любовь"!

– А откуда ты? Где твои родители? – Продолжала расспросы Большуха. Я уставилась ей в глаза и вдруг почувствовала, как мои, стремительно набухают слезами :

– Мама умерла! А где батюшка – не ведаю! – Сказала чистую правду и шмыгнула носом. Слезы уже лились ручьями и я не играла ни капли. Видимо все происшедшее со мной, не прошло так уж бесследно, как я решила по-началу. То ли нервные перегрузки зашкалило, то ли наоборот, после бани меня "отпустило", но рыдала я на полном серьезе и никак не могла остановиться.

– Так страшн-о было-о! Так страшно! – Причитала я, все же решив "обыграть" истерику с максимальной пользой для дела.

– Дядьки стра-ашны-е!… В лесу темно-о!… Я одна совсем!… И кушать хотела-а, а травка го-о-рькая-я!…– Продолжала я жаловаться сквозь рыдания. У Любомиры лицо перекосилось от жалости, за моей спиной всхлипывал кто-то из женщин.

У меня отобрали кружку с квасом, которую я судорожно стискивала руками, а вместо нее сунули другую, поменьше, с каким-то теплым питьем. Я послушно сделала пару глотков отвара и почувствовала, как душившие меня рыдания затихают. Ничего себе! Такой эффект с двух глотков! Я удивленно уставилась в кружку : упаси, Господи, как бы не наркота какая-нибудь!

После слез, как обычно, по-клонило в сон. Я по-детски терла кулачками глаза и мямлила односложные ответы. Долго меня мучить не стали : отвели в какое-то помещение-пристройку (по-моему, "клеть", называется), где на мешках с зерном соорудили мне удобную постель и, закутав в одеяло, сшитое из мягких шкур с коротким мехом, оставили в покое.

Из той информации, что я дала местным жителям, сам собой напрашивался вывод, что на нас с отцом, в дороге, напали разбойники. Мне чудом удалось убежать. Остальных, скорее всего, убили. А поскольку матушка моя скончалась ранее, то я, выходит, сирота и деваться мне некуда…

Глава 6. Спич в пользу рева

На утро меня вызвали к старосте. Ну, по крайней мере, я так поняла должность мужчины, поскольку слово «стредивец» обозначало, что-то вроде «старший средь мужей». Удивилась, что мужчина облеченный властью, заинтересовался моей скромной персоной. Впрочем – это естественно, наверно. Мне ведь жить тут. Угу. Или не жить. В том смысле, что не убьют, конечно, но могут отправить куда-нибудь. Какие у них тут правила?

Вызов меня и встревожил и заинтересовал : до сих пор, я ни одного взрослого мужчины не видела. Думала уже, что в этом селении только женщины и дети обитают, как у амазонок. Когда меня завели в просторное помещение с земляным полом и лавками вдоль стен, я занервничала всерьез : явно мою судьбу решать будут.

По всем стенам были развешаны щиты разной формы и цвета, а между ними – полотнища материи, похожие на земные знамена (трофейные, как узнала позднее). Вдоль лавок, не присаживаясь на них, стояли мужчины разных возрастов и внешности. Сбоку, чуть в стороне, сидело несколько стариков. Не было только подростков, которые вместе с женщинами, остались у входа.

"Дружинный дом"– всплыла информация из каких-то глубин памяти. Так. Угу. Тогда выходит, что вот этот мужик, сидящий на стуле с высокой спинкой, еще не старый, всего где-то под сорок, статный, с густой, русой шевелюрой и такими же усами и бородой, не "староста", а "вождь"! Ой, мамочка! Куда это меня занесло?!

Вождь, тем временем, строго смотрел на меня темно-серыми, как грозовое небо глазами. Помоги мне, Господи! Не уж-то я мужика "развести" не сумею? Вот тут я играла! Играла во-всю силу!

В лицо вождю взглянула только раз и тут же уткнулась глазами в пол и больше взгляда не поднимала, только затравлено зыркала из подлобья, изображая страх и смущение перед незнакомыми людьми. Еле слышным шепотом поведала ему только свое имя и замолчала намертво! Когда же, отчаявшись меня разговорить, он строгим голосом спросил, что же со мной делать – я заревела в голос!

Вот теперь голову я подняла! Стояла в окружении рослых мужиков, самому низкому из которых, доставала головой едва до груди, ревела "в три ручья" и по-детски терла кулачками глаза. Когда я выбрала возможность и сквозь пальцы посмотрела на мужчин, то мысленно возликовала : «"Оскара" мне! Сию же минуту!» У всех на лицах, было абсолютно непередаваемое словами выражение, свойственное, кстати, только сильным мужчинам : казалось, что еще секунда и эти "крутые мэны" ломанутся из дома прочь, лишь бы спастись от самого страшного мужского кошмара – от женских слез!

По-видимому, вождь подал какой-то знак, не знаю, не видела, но в дом, едва ли не бегом, влетели два подростка, подхватили меня под руки и отбуксировали к ожидающим во-дворе, женщинам. Те, как встревоженные квочки, бросились ко мне и окружив стали наперебой успокаивать. Я успокаиваться не желала!

Конечно надо было уже прекращать рев, но я еще не решила, как лучше это сделать. И вдруг, между двумя всхлипами, обнаружила у себя перед носом… петушка на палочке! О! Класс! Самое то! Я моментально заткнулась и уставилась зареванными глазами на любимое детское лакомство.

– Это мне? – Прерывающимся голоском робко осведомилась и получив утвердительный ответ тут же сцапала леденец и засунула его в рот.

Вокруг довольно заулыбались. Видимо порадовавшись наступившей тишине, во двор вышел вождь и застал меня с конфетой во-рту. Вот если бы я специально ставила эту сцену, то и тогда не получилось бы лучше! Я, такая маленькая и хрупкая, по сравнению с местными жителями, стояла в окружении женщин и подростков обоего пола, улыбалась и самозабвенно сосала леденец. И только распухшее от слез лицо и покрасневшие глаза указывали на отчаянный рев минуту назад. У вождя жалостливо изломились брови и он горестно помотал головой. В этот момент я поняла, что победила…

Это кто там что говорил против жалости?! Да это самое сильное и созидающее чувство! Только из одной жалости человек может пойти на то, что не сделает даже ради любви! Теперь я в полной безопасности и любой мой поступок (ну, почти любой – зарываться все же не следует), так вот : почти любой мой поступок сойдет мне с рук! Что и следовало доказать!

Глава 7. Не все мишке малина, или на помощь алому лучику

В окружении этих бесхитростных людей, жилось мне хорошо. Сделав для себя все необходимые мне выводы, они причислили меня к детям младшей возрастной группы и не предъявляли никаких требований, разрешая заполнять день по моему желанию. При этом все жалели «убогую сиротку» и баловали меня по-всякому.

Моя мама воспитывала меня довольно строго и сейчас я будто получила возможность прожить заново более счастливое детство.

Что бы успокоить свою совесть, я по мере сил и умения пыталась быть полезной приютившим меня людям, но если говорить откровенно – ни того, ни другого, в достаточном для этого мире количестве у меня и не было! Бадью, которую местная девочка-подросток несла одной рукой, я с трудом поднимала двумя. За скотом я ухаживать просто не умела. Так что пока, мои мелкие услуги оказывались капельками в бескрайнем море!… Впрочем, на кое-что сгодилась и я…

Пацаны пред-подросткового возраста собрались на рыбалку. Как тут было заведено, они брали с собой кучу желающих из малышни. Единственным ограничением была способность ребенка дойти до озера не задерживая старших, поэтому пригласили и меня. Как я поняла, поход был организован на "Дальнее" озеро за необыкновенно вкусной, особенно в вяленом виде, рыбой – макушей. Попутно, планировалось вволю накупаться в озере и налопаться малины, что в изобилии росла по берегам и славилась особо крупной ягодой.

Мальчишки взяли с собой какие-то незнакомые мне приспособления для ловли этой рыбы, большие корзины для ее переноски, а девочки (и я в том числе) взяли туески под малину. Едва рассвело мы двинулись в дорогу.

День прошел замечательно! Когда я впервые увидела корзины, взятые пацанами под улов, то мысленно недоверчиво хмыкнула. Когда же рыбалка закончилась, я изумленно вытаращила глаза : парни были ВЕЛИКОЛЕПНЫМИ рыбаками! Мало того, что все корзины были полны, что называется "с верхом", так мы еще и наелись ее в волю! Накупавшись, полакомившись малиной и наполнив свои туески, мы пообедали печеной в глине, вкуснейшей рыбой и ближе к вечеру собрались домой.

Чтобы выйти на довольно широкую тропинку ведущую в деревню, нужно было пересечь большой малинник. Вот там-то все и случилось…

Старшие ребята по-двое несли корзины с уловом, пропустив длинные палки в специально сделанные для этой цели петли. Что бы не толкаться на тропке, они скорым шагом ушли вперед небольшим "рыбным" караваном, а мы с девочками и младшими пацанами, изрядно отстав, не спеша двигались сзади.

Вокруг стояли такие заросли малины, что мы, обуреваемые жадностью, то и дело тянулись за особо приглянувшейся ягодкой.

Вдруг все завертелось с бешеной скоростью : шедшие впереди девчонки ахнули и шарахнулись назад, налетев на идущих следом малышей и свалившись вместе с ними в "кучу малу".

Я не попала в эту кучу по чистой случайности, ибо сильно отличаясь от рослых и плотных местных жительниц тонкой костью и хрупким сложением – "улетела" бы за милую душу, если бы за секунду до этого, прельстившись особо шикарным малиновым кустом, не соступила с тропинки.

Подняв свой туесок над головой я бочком двинулась в колючие заросли когда возник переполох за моей спиной. Удивленно я повернулась к детям и увидела…!!!

Боже! Эта картина еще долго навещала меня в кошмарах! Над кучей беспомощно барахтающихся детей нависал встающий на дыбы огромный, бурый медведь!

Я заорала так, что едва сама не оглохла, каким-то диким прыжком с разворотом вылетела ему на встречу и со всей силы опустила на морду свой туесок! Малина фейерверком брызнула во все стороны, а я не прекращая орать, лупила и лупила медведя уже пустым туеском по громадной башке!

В чем был мой расчет? А его не было. Осознавала я, что могу погибнуть? Вряд ли! Просто были беспомощные дети и была нависшая над ними смерть…

Но, по-видимому, мой час еще не пришел, так как медведь, в ответ на мой "наезд" только хрюкнул и шарахнулся в сторону. Секунда! И лишь удаляющийся треск говорил о том, что медведь нам не привиделся!

Когда старшие мальчики прибежали на шум, то застали меня сидящей посреди тропинки, усыпанной раздавленной малиной и рыдающей от запоздалого испуга. Дети стояли вокруг и молча гладили меня по голове и плечам. Сначала парни решили, что малину я рассыпала случайно и теперь реву от досады. Поверили рассказу про медведя, только когда обнаружили свежие следы медвежьих лап…

Похоже, что в историю этого поселения, я войду как величайшая плакса того времени…

* * *

После того случая, отношение ко мне в деревне сильно переменилось. И если раньше оно было добродушно-снисходительным, как к милой и забавной, но по большому счету, бесполезной зверушке, то теперь явно прослеживалось уважение и даже, какое-то мистическое, я бы сказала, почтение. Стоило мне появиться где-нибудь среди взрослых, как они начинали многозначительно переглядываться и качать головами.

Меня это не напрягало, а скорее – забавляло. Больше меня волновало то, что я начала видеть человеческую ауру. Это было одним из свойств камня, проглоченного у Петера.

Кстати : мой друг навещал меня периодически. Человеческие поселения для лепреконов не комфортны по многим причинам, а уходить в лес одной, после той истории, что я здесь рассказала, было не разумно и я боялась, что мы не сможем видеться достаточно часто. Но, как выяснилось, если каждый раз прихватывать с собой понемногу золота из магического горшка, то на пару часов свидания, раза два в неделю, мы вполне могли рассчитывать.

Я едва не завизжала от радости, когда впервые после нашей разлуки раздался знакомый дробный стук. Голосом, Петька, свое появление больше не предварял. Постучит, и минут через пять – появляется.

Что бы с ним пообщаться и нас не выдали голоса, я обычно уходила в сарай, к скотине. К счастью, скот к лепреконам относился вполне лояльно, как и они к скоту.

Успокоенная Петером относительно магических талантов местных жителей, я при первой возможности откопала его подарки и теперь с ними уже не расставалась.

По тем случайным и отрывочным сведениям из моего мира, которые я помнила, я определила, что в приютившей меня деревне, царил, скорее всего, родовой уклад. Жители объединенные кровным родством жили в больших общих домах и вели совместное хозяйство.

Сферы влияния строго разграничивались : если все что касалось охоты и работы вне стен дома, а так же военных действий, было в ведении мужчин, то в семье всем распоряжались женщины. Старшинство переходило к старшей невестке в тот момент, как свекровь утрачивала способность к деторождению.

Большуха была не только старшей в деревне, но и в своем роду была главой. После моего памятного рева в "дружинном доме", Любомира как бы удочерила меня, или точнее будет сказать – взяла под покровительство, в общем, я так и осталась жить в ее семье.

В ближайшее время моя покровительница должна была впервые стать бабушкой. Происшествие, связанное с этим событием, добавило мне еще очков в глазах местных жителей и членов моей приемной семьи. А было так…

Родить должна была ее старшая (и пока единственная) невестка. Вообще-то, по многочисленным прогнозам, ждали девочку. Хоть здесь это и не было трагедией, но муж Малаши, Яслав, глядя на ее живот, все же вздыхал тайком, когда думал, что на него никто не смотрит.

Мне очень импонировало отношение местных жителей к своим женщинам. Здесь не было такого преклонения как при матриархате, но все равно – женщин и девушек уважали и не обижали. Если же какой-нибудь мужчина по пьяни или по другой причине, поднимал руку на жену, то мало того, что его за это начинали презирать другие мужики, так он еще и удостаивался персонального разговора с Самим!

Я мысленно повеселилась, когда узнала, что у сероглазого вождя Туриша, прозвище "Сам"! Еще бы "Батей" прозвали!

Так вот – после подобного собеседования, виновник мог с недельку походить с увесистым фингалом! Ручка у Туриша была тяжеленькая!

В отношении брака законы были тоже самые либеральные : принуждать, почти не принуждали. Девушка должна была влюбиться уж совсем в "никчемного" парня, чтобы ей не разрешили за него выйти, а в отношении девушек критерии были еще мягче. Я вообще не знаю, какую девушку здесь могут счесть "никчемной". Разве что меня, да и то – до случая с медведем.

Конечно меркантильные соображения при выборе пары для чада, у родителей не исключались, но все же больше смотрели на личные качества будущей пары, а если сказать твердое "нет!", то за косу или за чуб, по-любому к алтарю тащить бы не стали!

"Не праздных", то есть беременных баб здесь берегли, стерегли и работой не нагружали. Свекровь, у которой "брюхатая" невестка сходила бы за водой, ждало не хилое порицание от товарок.

* * *

Так вот. Малаша ждала малышку и ходить ей было еще аж два месяца. Родом она была из соседнего поселения и вся ее кровная родня, соответственно, проживала именно там.

И вот этой брюхатой чуне приспичило навестить мамашу. Я присутствовала при разговоре и слышала как она убеждала мужа и свекровушку, что де и "ходить" ей еще долго, ближе к родам к матушке уже повидаться не съездишь, и ехать-то тут не долго, и чувствует-то она себя прекрасно…

Проблема была в том, что накануне ее муж очень неудачно сходил на охоту. Я не специалист, но по-моему он получил "ущемление" какого-то нерва и сейчас скрипел зубами и охал от любого движения.

Знахарка над ним уже поработала, но быстро такие хвори не вылечиваются. О том, что бы ехать с женой и речи не было, а одну он ее и "праздную" бы не отпустил. Но тут вмешался его младший братец Ясон, у которого, как я подозреваю, был в той поездке свой интерес и предложил сопроводить Малашу к родителям в лучшем виде. На том и порешили.

Как я уже говорила, к тому времени я начала видеть ауры, но толку от этого умения было мало. Ну вижу и вижу! Я же не знаю какими они должны быть, так что заметила бы не порядок, разве что увидев кого-то без головы на плечах!

У Малаши аура была плотная и насыщенная. Такие же я уже видела у других, благополучно разрешившихся от бремени. По своему не богатому опыту знала, что у младенчиков-мальчиков, в утробе матери, в ауре преобладают алые и розовые тона, а у девочек – оранжевые и желтые всполохи. Так забавно было видеть дополнительные "обручи" вокруг талии беременных женщин.

У Малаши вокруг живота "обруч" был не совсем обычный : сквозь яркие оранжевые и желтые тона время от времени пробивал не менее яркий алый луч. Что это могло бы значить я не знала. Опыт-то не богатый – может оно и так бывает? Родит какую-нибудь деву-воительницу, мало ли?

Малаша с Ясоном уехали, а меня начал точить червячок тревоги. Никогда еще со мной такого не было. Я пристала к Любомире : а какая к Малашиной родне дорога ведет? А не надо ли через лес ехать? А не шалят ли в той стороне разбойники? Одолела ее в конец, но выяснила, что ехать к ним не долго : утром выехал, а к вечеру уже там. И дорога хорошая и спокойная, про разбойников в тех местах и не слыхивали!

Не знаю, что подумала про мой допрос Большуха, видимо решила, что я про собственную поездку вспомнила, которая так печально закончилась, но она обняла меня своими мягкими руками и поглаживая по-спине подержала так, успокаивая, потом сунула мне яблоко и отправила кроликов кормить – самая приятная работа для девочки. Я ускакала, но напоследок все же поинтересовалась когда Малашу назад ждут.

За эти дни мой червяк не только не угомонился, а еще и сильнее озверел. И что думать – не знаю, и посоветоваться не с кем. Короче, решила я Малаше на встречу сходить. Сообщила Любомире, что в лес пойду и что бы до вечера не ждали. Она кивнула, сунула мне узелок с пирожками (очень ее огорчало, что меня никак откормить не удается и всегда требовала, что бы я без еды на целый день не убегала) и я потопала.