Текст книги "Сталин. Битва за хлеб"

Автор книги: Елена Прудникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Вот ещё одна церковная история – правда, проходящая по разряду восстаний, но если это восстание…

Летом 1918 года в селе Большой Азясь Пензенской губернии были арестованы за антисоветские действия прапорщик Иванов и его помощник Дмитрий Фокин. Иванова вскоре расстреляли, а Фокин в ноябре 1918 года вышел на свободу по амнистии и… основал секту. Назвал он её «Новый Израиль», перетянул туда нескольких монашек из ближайшего женского монастыря. И даже, как говорится в докладе члена губисполкома и губкома Пензенской губернии И. М. Беккера, образовавшаяся компания… «завела связь с Московским митрополитом Макарием. Познакомившись с ним, они имели с ним переписку и посещали его несколько раз и даже, как указывают, но еще не доказано, получили от Макария 4000 руб. на организацию своей секты…»Впрочем, Макария граждане сектанты вполне могли приплести «для крутости», с этой публики станется, тем более что к тому времени он был уже на том свете и ничего возразить не мог…

Учение секты оригинальностью не отличалось, однако действовало неотразимо: наступил предсказанный еще в Евангелии конец света, скоро будет второе пришествие. Далее по тексту доклада – такое надо цитировать:

«Они объясняют, что царь есть миропомазанник и наместник Христа Бога, а Церковь есть народ и теперь не должно быть Церкви, ибо нет царя и притом настоящая церковь и служащие в ней попы отошли от православия, неправильно толкуют Евангелия и их нужно разогнать, так как сейчас нет правды. Правда есть солнце, которое потемнело и не светит, луна есть царь, который убит, звезды – начальство, которое ввергнуто, а антихристы захватили власть в свои руки… Наша обязанность всех, верующих в Евангелие, снести Церковь, пока не будет царя, и разогнать всех антихристов с оружием в руках, дабы смести их с лица земли… должен быть избран всенародно один человек, который будет управлять всем миром, и этот избранник есть Алексей, наследник царя Николая, так как в образе Святого Михаила Архангела есть символ – две ветки и между ними буква Р…»

Смех смехом, но секта насчитывала около трех тысяч человек, и большинство – женщины, а пара тысяч фанатичных баб – страшная сила!

Что касается «второго пришествия», то тут у гражданина Фокина тоже было все схвачено. В монастыре отыскался двенадцатилетний мальчик Михаил Сурков, сирота, получивший там некоторое духовное воспитание:

«…что натолкнуло на мысль главарей-новоизраильцев указать на него как на второго пришественника, и сделали его боженькой. Взяли его к себе на воспитание как сироту. Они распустили слух, что он произошел из капельки и есть именно воспришественник. Мальчик рассказывает, когда ему раз вздумалось выйти на улицу, его окружила толпа мальчишек, мужиков и женщин и, указывая на него пальцем, кричали: „Боженек идёт, боженек“. Испугавшись этой толпы, он пустился бежать, тогда была устроена за ним погоня с криками: „Ловите боженька! Боженек убёг!“ С тех пор он потерял возможность выйти ни улицу и сидел все время в комнате, пел молитвы, читал Евангелие, что создало вокруг него еще больше духовной атмосферы, и в него с каждым днем все больше и больше верили» [126]126
  Там же. С. 88–89.


[Закрыть].

Кончилось все, однако, невесело. 28 февраля 1919 года сектанты решили устроить шествие к монастырю. Естественно, почин этот в то время, когда Поволжье охвачено крестьянскими восстаниями, местным властям не понравился, они арестовали главарей секты – но толпа, собравшаяся на шествие, разгромила сельсовет, освободила своих лидеров и все же двинулась к монастырю с белыми знаменами и пением «Боже, царя храни». Конечно, логичней было бы, если бы пошли в уездный город, где сидели «антихристы» – но «антихристы» и побить могут, с них станется, а монахи за стенами отсидятся и в драку не полезут.

Может быть, всё бы и прокатило, но местные коммунисты не стерпели поношения, собрались силами трех ячеек, вооружившись кто чем, и пошли разгонять толпу. Нормальный вооруженный отряд скорее всего обошелся бы без крови, парой холостых залпов, а эти так не умели. Толпу-то они разогнали, но в итоге – девять трупов, не считая раненых. Кстати, при этой «спецоперации» наблюдался редкий случай трогательного единения народа и коммунистов: местные православные жители тут же кинулись ловить и бить сектантов. Мальчик же оказался никаким не «пришественником», а вполне вменяемым парнишкой, который с удовольствием весело рассказывал историю, как его заставляли быть «боженькой».

Фокина арестовали 5 марта и 6-го, в связи с чрезвычайным положением, расстреляли без суда, исправив осеннюю ошибку чекистов. Как ни крути, но если бы его казнили еще в ходе «красного террора», девять человек остались бы живыми, не считая раненых и избитых…

И вот ещё напоследок реальный эпизод из жизни прославленного советского писателя Аркадия Гайдара. 19 марта 1922 года он был назначен начальником второго боевого участка Ачинско-Минусинского боевого района, а 10 июня снят с должности. Ничего экстраординарного он не творил, делал то же, что и все, – понемногу превышал власть, слегка мародерствовал, арестовывал, рукоприкладствовал, махал револьвером… Расстрелами особо не баловался: пять человек за три месяца – это пять частных трагедий, но для полностью озверевшей к тому времени Сибири – вообще гуманизм. Поэтому власти мудро не стали судить восемнадцатилетнего командира, виновного лишь в том, что делал то же, что и все, а потихоньку убрали его на другую работу. Но вот один эпизод его борьбы с бандитизмом совершенно очарователен.

«Голикову пришлось лично вербовать себе лазутчиков. При этом он обставлял свои действия такими устрашающими атрибутами, которые позволили Камову указать на наличие в его поведении „ненормальностей“. 19 и 27 апреля комбат по подозрению в связях с „бандой“ арестовал Ф. П. Ульчигачева и И. В. Итеменева, которые после избиения согласились стать его разведчиками. Им были выданы удостоверения, написанные на кусках материи и скрепленные кровавой печатью, и устроен побег» [127]127
  Шекшеев А.Гайдар и красный бандитизм: последняя тайна, http://gaidar.ompu.ur.m/index.php?main=sci_sheksheev&id=100 001


[Закрыть].

Ну какие там, право, «ненормальности»-то?! С одной стороны, восемнадцатилетний юнец, в голове которого сквозь революционный туман проступают прочитанные в детстве приключенческие книжки, с другой – инородцы, которым шаман если не ближе священника, то и не дальше. Таким в самый раз разговаривать на языке кровавых печатей. Думаю, Гайдар понял своих лазутчиков куда лучше, чем проверявший его товарищ из Центра…

Обоюдоострый меч диктатуры пролетариата

– Запомните на будущее, юноша, – Аява ловко засунул пистолеты за пояс, – мародеров следует вешать на месте, если вы, разумеется, не желаете командовать шайкой грабителей. Сначала – мародёры, потом – все остальные, даже шпионы.

Вера Камша. От войны до войны

…Когда сведения о художествах всей этой публики доходили до относительно высокой власти, тех из них, кого не поднимали на вилы мужики и кто не успевал вовремя удрать от чекистов, судили, сажали и иной раз даже стреляли.

Из распоряжения НКВД Пензенскому губисполкому о расследовании произвола местных властей в Чембарском уезде. Не позднее 19 февраля 1919 г.

«Выяснилось, что в Карсаевской волости, где большинство населения в политическом отношении невежественно, совершенно отсутствует представление о Советской власти. В их глазах – Советская власть является не защитницей бедняков, а их поработительницей. Такое представление усугубляется еще тем, что часто местные власти ведут себя не как представители интересов пролетариата, а как сатрапы. Указывают целый ряд фактов, когда отдельные представители власти приходили с оружием в руках к жителям беднейших слоев, отбирали у них все необходимое, угрожали убийством, а в случае протестов подвергали порке. Конфискованное же имущество распродавали и на деньги, вырученные от них, устраивали пьяные оргии. Декреты там будто бы совершенно не исполняются… Необходимо все это проверить тщательно и осторожно… В случае подтверждения фактов виновных устранить и предать революционному беспощадному суду» [128]128
  Крестьянское движение в Поволжье. С. 64.


[Закрыть].

Кстати, про суд – это не просто слова. Практически каждое более-менее серьёзное крестьянское выступление сопровождалось «разбором полётов» на предмет: чья именно беспредельщина это выступление спровоцировала. Иногда виновным удавалось отделаться символическим наказанием, а иногда и не удавалось.

* * *

Вот разбор деятельности продотряда на совсем низовом, уездном уровне.

Из протокола заседания Усманского уисполкома Тамбовской губернии. 23 мая 1920 г.

«Слушали: 1. Доклад т. Дурмаиова и материалы следствия о безобразиях продотряда № 4.

Постановили: 1. Предать суду губвоенревтрибунала зам. упродкомиссара Колбаско за отдание приказа об аресте уполномоченного уисполкома т. Дурманова, производившего следствие по поводу безобразий продотрядов и попустительства этим безобразиям.

2. Предать суду губвоенревтрибунала особоуполномоченного упродкома комиссара продтряда № 4 т. Карпова за распоряжения о прекращении следствия т. Дурманова, [129]129
  за


[Закрыть]отказ о предоставлении права снимать следствие с обвиняемых лиц, за отказ от арестов виновных, объявление военного положения без согласия уисполкома, нераспорядительность и попустительство грабежам и насилиям продотряда.

3. Старшего к [130]130
  оманди


[Закрыть]ра продотряда Линду привлечь к ответственности за уничтожение официального акта о конфискации вещей и присвоении таковых.

4. Политкома продотряда № 4 Астафьева предать суду губвоенрев трибунала за допущение битья населения шомполами, плетками, прикладами, штыками и стрельбы без всяких на то оснований.

5. Весь продотряд № 4 ввиду бесчинств, производимых последним, выражающихся в пьянстве, игре в карты, битье прикладами, шомполами, плетками ни в чем не повинных, ничем не вызванных выстрелах, предложении крестьянским женщинам о вступлении в половые сношения, отборе у местного населения белья и платья, – признать неблагонадежным, вызывающим контрреволюцию и подлежащим расформированию, о чем и просить губисполком и губвоенком. Ввиду того что данные безобразия творились большинством отряда, предать отряд в целом суду губвоенревтрибунала.

6. Просить губвоенревтрибунал выслать 3 следователей для производства следствия над деятельностью всех продотрядов уезда.

7. Предложить у военкому отдать о настоящем приказ по всем войскам и воинским частям уезда.

8. Укомпарт просит назначить 3 следователей для производства следствия в срочном порядке.

9. Увоенкому и уполитбюро предложить в срочном порядке проведение в жизнь настоящего постановления и произвести надлежащие аресты виновных» [131]131
  Антоновщина. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919–1921 гг. http://www.tstu.ru/win/kultur/other/antonov/kan27.htm


[Закрыть].

В общем, доигрались ребята – жаль, что летом двадцатого приводить их в чувство было поздновато, пожар уже разгорелся. Да и печальный опыт одного продотряда никоим образом не сказывался на стиле работы других – они ничего не поймут до тех пор, пока их не начнут убивать… да и потом тоже.

Кстати, на документе характерная пометка губпродкомиссара Гольдина: «Мне ничего не известно об этом, кроме местничества Усманского уисполкома и его постоянных тормозов и терроризирования упродкома».Типа: я не я, лошадь не моя, это все исполком воду мутит. Между тем еще чуть-чуть, и по всей губернии грохнет спровоцированное орлами товарища Гольдина колоссальное восстание…

…В апреле 1919 года в Сенгилеевском уезде Симбирской губернии прогремело дело шести бывших работников уездного ЧК, которые обвинялись, говоря современным языком, в коррупции.

Из докладной записки военного следователя (фамилия неизвестна). Апрель 1919 г.

«Работа вновь организуемой охраны милиции все время тормозилась, а в конце концов сводилась к нулю действиями как уездной, так и районными чрезвычайками. Ибо они брались за все дела и, не исполнив, напутав, бросали. Где бы ни происходили кражи, убийства уголовного характера, за следствие бралась ЧК и, продержав дело некоторое время у себя, или прекращала, или передавала дела представителям милиции, когда уже следы преступления были заметены и виновников найти не представлялось возможным…»

Может быть, это все от излишнего усердия? Не спешите…

«…В с. Новодевичье народным судом за кражу были приговорены к тюремному заключению трое граэюдан, но Сенгилеевская ЧК сделала по-своему. Она самостоятельно освободила осужденных, зная прекрасно, что эти люди с уголовным прошлым и что они приговорены именем РСФСР. Мало того, арестовала народного судью т. Ланских за то, что он не так судил, а районного начмилиции т. Светлова – что тот вызвал на этот суд обвиняемых. В с. Дворянском был арестован комиссаром ЧК Ермохиным народный судья Дабич… Просидев три дня, был отпущен без предъявления к нему обвинения. Во время ареста Ермохин глумился над ним, как будто Дабич был тяжкий убийца. В этом же селе арестован районный начмилиции Шиков. На телеграфный запрос отдела управления был отпущен без предъявления к нему обвинения…

Исполком как таковой не имел, или, вернее, не хотел приступить к устранению подобных явлений, ибо большинство членов оного с рвением занялись дележкою между собою конфискованного имущества, почему, по общему мнению, исполком и попал под влияние ЧК, так как грязные делишки при дележке заставили членов молчать. Они все прекрасно знали, что ВЧК с арестованными применяет жандармские приемы, и истязания, и избиения, но ничего не предпринимали…» [132]132
  Крестьянское движение в Поволжье. С. 219.


[Закрыть]

После того как весной 1919 года в связи с колоссальным количеством жалоб уездные ЧК были ликвидированы, «гвардейцы революции» не оплошали. Двое самым лихих ребят, будучи один – председателем ячейки РКП(б) а другой – членом, быстренько приняли в партию всех остальных, получили большинство и начали пробиваться на теплые местечки. Председатель, некий Мач, стал зампредом исполкома, большинство остальных – народными судьями, а главарь всей шайки Блюм – начальником уездной милиции.

Весной 1919 года в Сенгилей приехала Особая комиссия ВЦИК, расследовавшая обстоятельства очередного крестьянского восстания, и, естественно, тут же узнала о художествах товарищей чекистов. Следствие было быстрым, а суд – скорым. Блюм получил высшую меру, начальник ЧК Саблин, по политической безграмотности, и Мач, по юному возрасту (20 лет), схлопотали по 10 лет принудработ. Менее виновные чекисты отделались меньшими сроками – от 3 до 6 лет.

Тюменское восстание ещё шло полным ходом, а параллельно полным же ходом шло расследование. Уже 21 февраля были подведены первые итоги. На скамью подсудимых сели 93 повстанца (к расстрелу приговорен 41 человек) и… 6 продработников (высшую меру получили пятеро, реально расстрелян один). За что казнили бандитов – понятно: это организаторы и активные участники восстания. А вот за что стреляли продработников…

Из заключительного постановления следователя революционного военного трибунала Сибири Е. И. Махалаша. 21 февраля 1921 года.

«1) Лаурис Матвей Анцевич, 29 лет, член чрезвычайной контрольно-инспекторской тройки (приговорен к ВМН и расстрелян. – Е. Я.), грубо обращался с гражданами… ругал их матерными словами… заявлял, что он уполномочен верховной властью и имеет право расстреливать, угрожал гражданам револьвером и даже ставил к стенке [133]133
  Здесь, по-видимому, имеется в виду ложный расстрел.


[Закрыть]; на вопрос, где достать хлеба неимущим, отвечал: „Вреке на самом дне“; обещанием освободить из-под ареста понудил гр. Слободенникову и жену почтальона дер. Чупино, фамилия коей не установлена, удовлетворить его грязное предложение; отдал приказ об аресте нар. судьи 12-го участка Сергеева за установление последним фактов незаконной конфискации и присвоения денег; подарил из конфискованного имущества двух ягнят гр. Марии Кашиной; требовал от нарследователя 5-го уч. освобождения милиционера А. Брагина, арестованного за присвоение при конфискации чужого имущества; арестовал, не имея на то мандата, члена Безруковского волисполкома и двух милиционеров; незаконно подверг аресту петуховского волвоенкома Уранченкова.

2) Соколов Виктор Георгиевич, 34 лет (умер в тюрьме в 1921 г. – Е. П.), бил кулаком по лицу граждан деревни Пестовой Чуртанской волости Гилева Прокопия и Носкова Александра… причем гр. Носкова распорядился даже кр-цам продотряда вывести „на расстрел“, но потом с дороги вернул его обратно; гр. Василия Шамонова также бил и угрожал револьвером; ругал граждан матерными словами…

3) Крестьянников Архип Степанович, губернский уполномоченный по проведению государственных разверсток в Петуховском районе, 30 января с. г., проезжая через село Ларихинское… приказал кр-армейцам за отказ в предоставлении им обеда избить прикладами гр. села Ларихинского Михаила Нененкова и Григория Низковских, что кр-армейцами и было исполнено; лично замахивался кулаком на гр. Нененкова, а избитых вытолкал взашей… Крестьянников грубо обращался с населением… ругал матерными словами рассыльного петуховского волисполкома Васильева.

4) Гуськов Иван Максимович, Ишимский упродкомиссар, грубо обращался с населением, говорил, что имеет право не только производить конфискации, но и расстреливать и сжигать дома… В нарушение установленных правил о снабжении арестованных пищей передал из государственного склада для арестованных продработников сахару 3 ф., масла 8 ф. и ветчины 5 ф. [134]134
  Стало быть, не прав составитель сборника документов Тюменского восстания господин Шишкин, утверждая, что власти не реагировали на жалобы – реагировали, и еще как. 8 фунтов – это 3 кг масла. Сколько ж там было арестованных продработников?!


[Закрыть]

5) Заплетин Михаил Гаврилович, 32 лет, уполномоченный упродкомапри Викуловской продконторе, 21 декабря 1920 года оскорбил матерной бранью членов Каргалинекого волисполкома, угрожал: „Заморю всех“; оскорблял такими же словами гр. Чернякова и др.; незаконно приказал заведующему кожевенным заводом Земерову выдать ему, Заплетину, 11 штук лайки, одну простую кожу и подошвы; присвоил казённые мешки из пункта для своей тужурки; взял самовольно для себя из продконторы лично 100 яиц; заколол самовольно для своих нужд корову из государственного гурта; 21 января 21 г. в селе Викулово учинил пьянство с несколькими лицами, напившись самогонки (а что – за „распитие“ тоже судили?! – Е. П.).

6) Полякевич Станислав Александрович, 39 лет, зам. ишимского упродкомиссара, грубо обращался с населением и должностными лицами, говорил им: „Не хватит по развёрстке, тебя подвесим и пополним. Вздернем тебя на веревочке и будем тобой довешивать“; при выполнении разверстки шерсти он предлагает: „Стригите кожи, а такэюе у баб и жен своих“; всё это сопровождалось площадной бранью… в селе Голишаново Полякевич ругал предсельсовета матерными словами, бил кулаком по столу и кричал: „Заморю в тюрьме и расправляясь с вами!“; согласно заявления секретаря Малышенской организации РКП, Полякевич кричал: „Заберу твою жену и детей, конфискую имущество!“ В деревнях Шулындино, Свинино и др. Полякевич под угрозами – в частности, увеличения разверстки на то или иное лицо – требовал, чтобы его и его продотряд крестьяне кормили жареным мясом, причём для себя требовал по 150 блинов (!!! – Е. П.), что подтверждено дознанием милиции 3-го района.

Все вышеперечисленные лица имели в своем распоряжении продармейцев, и действия их, производимые иногда через тех же продармейцев и в их присутствии, разрушали дисциплину и развращали подчиненных им лиц, вызывая и в них такие же преступные действия».

Да, это не просто круто – это крутиссимо! Такого не проделывал даже Дзержинский со своими чекистами. Если говорить о конкретных правонарушениях, то почти ничто здесь не тянет на Уголовный Кодекс, а то, что тянет, влечет за собой мизерные сроки. Но Уголовного Кодекса в 1921 году еще не написали, и ревтрибунал рассудил не по закону, а по революционной совести. Действия этих людей вызвали восстание, стало быть, высшая мера, и никаких разговоров. Интересно, кого из этой шестерки он пощадил?

* * *

До тех пор, пока не была построена четко централизованная система, на местах царил беспредел. После того, как она была построена, местная власть присмирела, срываясь в штопор лишь в экстремальных ситуациях. То же самое будет при коллективизации, которая всю дорогу перехлестывала через край и всю дорогу сопровождалась судебными процессами над «перегибщиками». То же самое – при «тридцать седьмом годе», после которого постаревших, но не присмиревших «революционных мальчиков» наконец перестреляют, решив эту проблему самым простым образом [135]135
  Это отнюдь не значит, что партийные репрессии тридцать седьмого года были чисткой. Просто большинство «р-р-революционеров» тоже понимало, что им со Сталиным не по пути.


[Закрыть].

Глава 5
ПОДЛИННАЯ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА

Топора не знавшие купавы

Да ручьи, не помнящие губ,

Вы задеты горечью отравы:

Душным кашлем, перекличкой труб.

Там, где в громе пролетали розы,

Протянулись дымные обозы…

Над болотами, где спят чирки,

Не осока встала, а штыки…

Эдуард Багрицкий. Фронт

Да, народ оказался не таким, каким его видел в своих мечтах революционер. Но и революция тоже оказалась не такой, какой её видел в своих мечтах народ. Результатом столкновения этих двух прискорбных обстоятельств стала целая цепь восстаний, которая легла в основу крестьянской войны.

В отличие от схватки красных с белыми, бывшей на самом деле отечественной войной, многолетние перманентные разборки власти с «третьей силой» можно классифицировать как подлинную гражданскую войну. Ибо на сей раз её организаторы находились внутри России. Потому что без организации, конечно же, не обошлось. Не одни большевики умели работать с массами.

К лету 1918 года деревня состояла из трех социально-политических групп. Слева располагались большевистски ориентированные бедняки, замордованные беспросветной жизнью до полного бесстрашия. Справа – кулаки и зажиточная верхушка деревни, экономически связанные с рынком, а политически – с эсерами и готовые, в точном соответствии с Марксом, на любые преступления ради свободной торговли. А в середине колыхалось громадное «болото», которое смотрело на события чисто по-готтентотски, зная лишь свой сиюминутный материальный интерес. Крестьянский идеал был сформулирован еще в народовольческой прокламации: «Забрать свою землю, податей не платить и рекрутов не давать». И потому неудивительно, что, столкнувшись с реальностью новой жизни, часть деревенского населения испытала совершенно справедливую обиду. Как же так – власть народная, а податей и рекрутов требует по-старому?

Однако недовольство – не выступление, выступление – не восстание, восстание – не война. Чтобы первое переросло в четвертое, нужны достаточно мощная и грамотная политическая сила, хотя бы самая примитивная идеология и военные кадры. Как выплескивался крестьянский протест в отсутствие организующей силы? Поднимутся мужички, пошумят, побьют нескольких местных деятелей, отведут душу и успокоятся. В крайнем случае, придет отряд, даст пару выстрелов в воздух и легко всех разгонит. Иногда, впрочем, и не в воздух – тогда бежали ещё быстрее…

Феноменальная по идиотизму, но чрезвычайно показательная история произошла в селе Дубровка Кузнецкого уезда Саратовской губернии весной 1919 года. Известна она из отчета председателя Дубровского волисполкома, написанного таким специфическим слогом, что все подробности понять так и не удалось. А то, что удалось, – вот оно.

Началось все с того, что 14 марта приехали милиционеры из города, чтобы арестовать местного священника Раевского. Тот ехать отказался, а стал на колени и сказал: «Расстреляйте меня здесь!» Его начали уговаривать все же поехать (! – Е. П.), тем временем кто-то ударил в набат, собрался народ, начался долгий базар крестьян с исполкомом и милиционерами. Крестьяне уверяли, что священник стоит на платформе Советской власти, исполком засвидетельствовать это отказывался, но не потому, что это было не так, а потому, что тот сразу с милицией не поехал и в результате получился скандал.

Вечером 16 марта базар дошел до стадии мордобоя. Одного из представителей местной власти поймали, заперли в совете и, как говорится в отчете председателя Дубровского волисполкома, «там его били, точнее, оскорбляли». К милиционерам прибыло подкрепление, которое выгнали, после чего появился отряд. Отряд начал оцеплять село, предлагая гражданам разойтись, и даже дал для острастки несколько холостых залпов. Люди, не будь дураки, поняли, что стреляют холостыми, стали подходить к красноармейцам и браться за стволы. Ну те и врезали два залпа со всей дури. Результат – 14 убитых и 4 раненых. Священника все же арестовали, однако все село было уверено, что его оговорил какой-то бывший секретарь Мясников из-за коровы – а в таких случаях люди редко ошибаются. Так что дело, судя по всему, должно было кончиться ничем [136]136
  Дело с таким количеством трупов должно было дойти до губернии, а там тоже не дураки сидят – в разгар крестьянских восстаний держать под арестом священника, если тот стоит на платформе Советской власти.


[Закрыть].

Хоть и называется в документах эта бредовая история восстанием, она ничего общего с оным не имеет, а просто погибли люди исключительно по дурости всех участвовавших сторон. Так бывало в отсутствие организующей силы.

Но так было далеко не везде и не всегда…