Текст книги "Самые знаменитые пророчества и предсказания"

Автор книги: Елена Коровина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Тьма императорских ночей

Вижу тьму императорских ночей и

вечную загадку. Рок ведет в Таганрог.

А там в ночь – грехи прочь!

Истории Дома Романовых наполнена загадками. Но ни одна не была столь необычайной и странной, как смерть императора Александра I. До сих пор историки спорят – как и почему это произошло? Ну а мистики вспоминают странную историю.

Предсказание для любимицы

Современники частенько упоминали, что император Павел I с большим недоверием относился к своим сыновьям: Александру, Константину и Николаю. Была у Павла любимая дочка – Екатерина Павловна. Красавица и умница, она к тому же обладала живым, энергичным характером, огромной силой воли и интересом к общественной жизни. В царской семье девочка была баловнем, для братьев во главе с Александром – обожаемой любимицей. Но была у девочки и странная черта – непомерное честолюбие: девочка мечтала о власти. Изумленный австрийский посол даже написал однажды в своем донесении, что юная великая княжна Екатерина Павловна ведет себя так, словно «подготавливается к тому, чтобы последовать примеру своей бабушки Екатерины II и рано или поздно занять императорский трон России».

В последние годы жизни ее родителя, императора Павла I, судьба подала надежду этой честолюбивой душе. Непостоянный и непредсказуемый император Павел начал вдруг носиться со странной мыслью: отрешить сыновей от престола и назначить своим наследником… будущего мужа дочери-любимицы. Ну а в мужья своей 13-летней Катеньке он присмотрел наследного принца Вюртембергского. Однако задумка не удалась. Молодые люди встретились, но принц Евгений пришел в ужас от непомерных амбиций русской княжны. Дело в том, что Евгений был юношей веселым, жизнерадостным и даже несколько легкомысленным. А вот невеста показалась ему прямой противоположностью.

«Мрачная и скрытная, но преждевременно развитая и сознававшая это, она отталкивала меня своей чопорностью»,

– впоследствии написал он.

Словом, принц Евгений не спешил с предложением. И тогда избалованная Катенька решила прояснить ситуацию. В свите великих княжон была молодая фрейлина – баронесса Екатерина Филипповна Буксгевден. Сведущие люди оповестили княжну Екатерину о пророческом даре молодой баронессы. Вот к ней-то и решено было обратиться – пусть расскажет о будущем.

Однажды ночью молодую фрейлину подняли с постели и тайно провели в покои великой княжны Екатерины Павловны. Та взволнованно произнесла:

– Желаю узнать о своей судьбе!

Фрейлина склонилась в «большом реверансе» и прошептала:

– Мне мало что открыто. Простите, Ваше Высочество!

– Скажите, что знаете! – 13-летняя повелительница плюхнулась на диван, поджав губы. Потом вскинула на фрейлину темные глазищи и милостиво произнесла, указав пальчиком на кресло: – Вы тоже можете сесть!

Баронесса Буксгевден присела.

– Начинайте! – капризно приказала великая княжна и осеклась…

Фрейлина, раскрыв глаза, словно лунатичка, начала раскачиваться в кресле. Голова ее как-то странно подрагивала, губы шевелились, но слов не было. Испугавшаяся княжна хотела позвать на помощь, но страх сковал ее. А фрейлина вдруг заговорила, но голос ее стал грубым, резким и совершенно непочтительным.

– Кто хотел пророчества, тот его и получит! Не о замужестве речь идет, а о власти. Пожар войны настигает Россию. И ни маленький, ни чистая, ни постоянный не спасут страны. Спасет только защитник. Но и его не минуют беды. Вижу руку предавшую. Вижу тьму императорских ночей и вечную загадку… – Голос предсказательницы возвысился. – Рок ведет в Таганрог. А там в ночь – грехи прочь!

Пророчица задышала тяжело и прерывисто. Закашлялась. Ее голова перестала трястись, а тело ходить ходуном. Взгляд обрел фокус.

– Воды! – выдохнула она.

И княжна, забыв про свой капризный норов, вскочила и послушно стала наливать в хрустальный стакан воду из граненого кувшина. Поднесла к губам фрейлины и стала поить, расплескивая струйки на платье. Предсказательница все еще тяжело дышала, но уже приходила в себя.

– Простите, Ваше Высочество! – прошептала она, стискивая тонкими пальцами виски. – ЭТО накатывает на меня внезапно… Я не могу контролировать…

Ошарашенная и испуганная княжна наконец опомнилась и вызвала служанку. Та повела баронессу Буксгевден в апартаменты фрейлин.

Конечно, тогда еще ни княжна Екатерина Павловна да и никто другой не знали, что уже спустя несколько лет баронесса Буксгевден, к тому времени ставшая по мужу Татариновой, прослывет известнейшей в Петербурге пророчицей. В ее казенную квартиру, расположенную в Михайловском замке, который царская семья покинет после убийства императора Павла, будут ездить тайно, но постоянно многие представители знати. Пророчествуя другим, Екатерина Филипповна и сама станет искать «высшую правду». Вступит в запрещенную секту хлыстов, потом покинет ее, не найдя у фанатиков ни смысла, ни ответов на сокровенные вопросы.

Но юная княжна Екатерина Павловна ничего того, что будет впоследствии, уже не узнает. Она уйдет из жизни в 30 лет – в 1818 году.

Но пока ей только тринадцать. Она уже понимает, что свадьба с принцем Евгением Вюртембергским вряд ли состоится. И Бог с ней – решительно думает княжна. Фрейлина оказалась права – не о замужестве хотела услышать Екатерина Павловна, а о власти. Правила же когда-то ее бабка – Екатерина. И, между прочим, стала Великой. Разве Катенька не может стать такой же? Недаром же отец, Павел Петрович, частенько заговаривает теперь о том, что теряет надежду на сыновей…

Одно не ясно: кто такие – «маленький, чистая и постоянный», о которых говорила ей фрейлина. Но спустя какое-то время княжна находит книгу о толковании греческих имен. И что оказывается?! Ее имя – Екатерина – означает по-гречески – чистая, имя отца – Павел – маленький, брата Константина – постоянный. А вот имя старшего брата Александра означает защитник. Выходит, вот о ком говорила предсказательница. Ни Павел, ни Екатерина, ни Константин не спасут Россию. И только Александр защитит. Значит, именно он, старший сын Павла, и станет править.

С тех пор княжна Екатерина Павловна оставила свои притязания на трон. Может быть, она помудрела и взглянула на жизнь взрослыми глазами – не ей, девочке, тягаться с наследниками-братьями. Может, сама сцена пророчества произвела на княжну неизгладимое впечатление и, напугав, заставила поверить предсказанию. Одно известно доподлинно – княжна стала относиться к Александру с еще большей детской любовью, видя в старшем брате надежду и опору. И еще она, не сдержавшись, рассказала ему о пророчестве.

Александр был мистически настроенным юношей. Но предсказанию какой-то там фрейлины не поверил. Конечно, отлично, что именно он – защитник России. Но дальше – что за страсти египетские?! Рука, предавшая… Тьма ночей… Злой рог – Таганрог… Это уж вообще вирши какие-то! Нет уж – увольте…

Жизнь летела. Времена были крутые и зловещие. Император Наполеон победным шагом продвигался по России. О том, что именно он, Александр I, стал защитником России, думать было некогда. Надо было спасать страну. Александр сделал ставку на полководческий талант Кутузова. И оказался прав. Как сказала впоследствии народная поговорка:

«Пришел Кутузов бить французов».

Потом было много дел по переустройству Европы. Русский император старался, чтобы новый порядок шел на пользу его стране. Потом начались разные внутренние, как говаривал Александр, «домашние реформы». Некогда было вздохнуть спокойно, не то что вспоминать какое-то пророчество. И только один раз оно все же напомнило о себе – когда в 1818 году скончалась обожаемая сестрица Екатерина Павловна.

Стоя на ее похоронах, Александр вдруг зарыдал навзрыд и понял: жизнь скоротечна. По меркам Вселенной человеческое бытие – секунда, а может, и того меньше. И вот за эту секунду человек ухитряется набрать столько грехов, что и не перечислишь! Как сказала когда-то еще 13-летней сестрице ее фрейлина: тьма ночей и тьма грехов. Или она сказала как-то по-иному? Но смысл – тот же. И все грехи наши тяжкие…

Покаяние

Прошло 7 лет. Сентябрьской ночью 1825 года император всероссийский Александр Павлович неожиданно выехал из Петербурга – один, без свиты, в промозглый холод ночных дорог. Император давно уже вел практически ночную жизнь. И, сам не зная отчего, постоянно повторял: у меня тьма ночей. И придворные гадали: то ли повелитель имеет в виду, что ночей у него бессчетное количество, то есть – тьма неисчислимая, то ли по ночам его раздражает темнота, и потому во всех императорских дворцах всегда горело множество свечей, фонарей, факелов. Все понимали: император не любит и страшится темноты.

В пятом часу утра его карета подъехала к воротам Александро-Невской лавры. Митрополит Серафим, видно извещенный о визите, провел царственного гостя в собор на службу. И вдруг Александр пал на колени и произнес:

– Положите мне Евангелие на голову и служите отпевание!

Монахи в ужасе зашептались:

– Как можно отпевать живого-здорового?!

Но Серафим сверкнул на них огненным глазом, и все смолкли. Впрочем, монастырские братья и так поняли: Александр приехал каяться.

Лежа на каменном полу собора, император закрыл глаза. Но все равно перед его мысленным взором замелькали ужасные картины, не забывающиеся никогда: в его покои вбегают заговорщики, только что удушившие его царственного родителя Павла I. Он видит перекошенные злодейством лица, слышит путаные объяснения. Зверье! А ведь накануне они клялись в бескровности переворота.

– Вы же обещали не посягать на его жизнь! – в ужасе кричит юный Александр.

Но только романтическая юность верит в России обещаниям!..

Александру вдруг вспоминается, как его отец, едва придя к власти после смерти своей матери Екатерины Великой, заставил его, тогда еще цесаревича Александра, подписать текст присяги. Но, когда Александр взял в руку перо, Павел вдруг подбежал к нему, выхватил лист и начал что-то лихорадочно дописывать в конце. Потом вернул текст присяги сыну, и тот прочел: «И еще клянусь не посягать на жизнь государя и родителя моего».

Так что же это?! Выходит, Павел уже тогда подозревал, а точнее – ЗНАЛ, что сын станет участвовать в его убийстве. Пусть не впрямую, пусть только косвенно. Но он позволит убить. А значит, станет клятвопреступником…

Александр вдруг вспомнил пророчество, которому никогда не верил. Сестрица Екатерина, еще будучи девочкой, велела фрейлине мадемуазель Буксгевден, которая славилась даром пророчицы, предсказать судьбу. И гадалка сказала, что у защитника России будет рука предавшая. А ведь так и вышло. Александр победил Наполеона. Но к тому времени его рука уже была клятвопреступницей…

С тех ужасных пор он повязан кровью. И все его последующие реформы на благо страны, победы над французами, звание «Освободителя Европы» не смоют этой крови. Выход один – покаяние в грехах.

И снова из глубин памяти всплывает старое пророчество. Как тогда сказала фрейлина сестрице Екатерине? Отпущение грехов в Таганроге.

«Злой рок – Таганрог. А там в ночь – грехи прочь…»

Значит, туда и лежит путь.

Таганрогская тайна

Александр вышел из лавры в слезах и бросил кучеру:

– Едем!

Сам погрузился в размышления. Он давно мечтал отречься от тягот престола. Не раз говаривал:

– Я отслужил 25 лет – даже солдату в этот срок дают отставку! Скоро я переселюсь в Крым и буду жить «частным человеком».

И вот он едет на юг! Туда, где «злой рок – Таганрог»…

Он сделал все, как должно. Сколько можно терпеть ужасную тяжесть своих грехов? И ведь не для себя грешил – для государства. Только вот именно он – глава государства, значит, и грехи – его. С него и спросится. Или нет?..

Еще к началу сентября он подготовил бумаги о своем отречении. Вызвал епископа Московского Филарета и отдал секретный конверт. Епископ взглянул на надпись: «В случае моего исчезновения вскрыть» – и ошарашенно пробормотал:

– Какого «исчезновения», государь? На Руси правители уходят только одним путем – в гроб…

Александр тогда выругался про себя, выхватил из стола другой конверт и надписал: «В случае моей кончины». Туда и переложил бумаги. Если в России правители уходят только в один путь, пусть так и случится…

В Таганрог Александр приехал ночью. Правда, тьму императорских ночей разбавили вестовые с факелами в руках. Кучер подкатил к одноэтажному домику со скудной обстановкой – так было обговорено заранее. «Отцы города», конечно, подивились, но императорская воля – закон. Один – так один. С кучером – так с кучером. И лишь спустя десятилетия, перед своей смертью, кучер оставил свидетельство, где рассказал, что в Таганрог император прибыл не один. В своей карете он тайно привез гостя, о котором никто не знал, – больного монаха из лавры. Тот уже еле дышал, но все равно кучер заметил, что чертами он весьма походил на императора.

Уложив больного, Александр принялся за благоустройство – сам передвинул мебель, перевесил картины по собственному усмотрению. Наутро, опять же самолично, починил дверь.

– Я ожидаю супругу! – объяснил кучеру.

И верно – стал ждать. Почти никого не принимал. Сам чистил дорожки в саду и даже выложил бордюр из мраморных плит, чтобы супруге было ходить удобнее.

Императрица Елизавета действительно приехала через десять дней и тоже поселилась в домике. Как будто теперь они ожидали чего-то вдвоем.

Эта необычно-нецарская жизнь продолжалась два месяца. 19 ноября 1825 года, ровно в 10 утра, Таганрог был ошарашен внезапной кончиной императора. Неужели столь своеобразно сбылось старое пророчество: «Злой рок – Таганрог. Там в ночь – грехи прочь»?

Кстати, накануне отъезда царя из Петербурга статская советница Татаринова, бывшая фрейлина великих княжон, произнесла еще одно пророчество. О нем писали многие современники. Закатив глаза и начав кружиться, словно сомнамбула, пророчица выкрикнула:

– Царя в сыру землю положу!

И все в ужасе вздрогнули от такого ужасного предсказания. Так неужели отпущение грехов означало смерть?

Но в официальной версии о смерти императора Александра Павловича сразу возникли странности, путаности и непонятности. Как будто заметались некие следы, специально все путалось. В официальном извещении говорилось: император умер от брюшного тифа или от малярии (?!). Вскрытие провели поспешно. Императрица тут же повелела везти останки мужа в Петербург. Тело положили в два (!) гроба и наглухо завинтили крышку. Интересно, что, когда гроб прибыл в столицу, Елизавета не разрешила его вскрыть, – дескать, негоже смотреть на императора в таком виде.

И еще один факт: никакого больного монаха в доме не обнаружилось. Зато не обнаружилось и кучера, привезшего императора в Таганрог, – за день до этого он был отпущен на родину – в глухую провинцию, откуда и носа не казал всю последующую жизнь.

Современники не поверили во внезапную кончину совершенно здорового императора. Пошли разные слухи, впоследствии сыгравшие на руку декабристам, которые убеждали всех, что Николай совершенно незаконно желает занять трон. Но ученые, историки и общественные деятели тоже начали задавать вопросы, которые звучат и по сей день.

Почему медики не могли установить точную причину – от чего умер царь? Почему подпись доктора Тарасова под протоколом вскрытия оказалась подложной – врач заявил впоследствии, что ничего не подписывал. Почему императрица Елизавета, писавшая дневник, уничтожила все записи последних дней жизни супруга? Почему вообще царская чета жила столь нелюдимо и странно? И главное – почему к умирающему не позвали священника?! Это же невиданное дело! Религиозный Александр не мог умереть без покаяния! И куда делся больной монах, если он вообще был, – не его ли положили в гроб, завинченный болтами наглухо? Но куда же тогда пропал истинный царь и почему?! Словом, можно называть еще десятки «почему», но где взять ответы? Таганрогская тайна пока никому не дается в руки…

Дьявольская ночь

Домыслы о смерти императора Александра, любимого народом, в отличие от его наследника – брата Николая, разрастались по России, как сорняки на неухоженном огороде. И в самом деле – неухоженном, ибо официальных разъяснений не последовало ни после похорон, ни в дальнейшем. А там, где нет реальной правды, возникают загадки и тайны.

Первая тайна объявилась в Ореховском храме, что под Таганрогом. Ее поведал дьячку старик-садовник Федор, волею судеб оказавшийся единственным слугой в таганрогском доме царя. Жил старик во флигельке на обочине и по утрам, пока венценосная чета спала, убирал двор и следил за садом. Рассказ этого Федора до того изумил дьячка, что он решился его записать. Тем более что повествование случилось на смертном одре Федора – а ведь перед кончиной, как известно, не лгут!

Словом, в ночь на 19 ноября Федор возвращался с внучкиных именин. Но был трезв, так как никогда не пил – от вина покрывался ужасными лишаями. Подойдя к царскому домику, Федор неожиданно увидел резкий свет. Громадный раскаленно-огненный шар (Федор назвал его «диавольским») завис над садом. От страха старик рухнул в кусты. Оттуда, никем не видимый, он заметил, что шар опустился и из него выдвинулись три железные ноги. И тут из двери веранды вышли Александр с Елизаветой, одетые как на прогулку. Выходит, они знали о шаре и ждали его…

Александр поцеловал жену, словно прощаясь, и проговорил:

– Ухожу в ночь!

Неведомая сила приподняла его над землей на уровень «диавольской громады». И тут бедный Федор, не выдержав, потерял сознание.

Что это было? И было ли? Ясно только одно: XIX век и слыхом не слыхал ни о каких «тарелках» или пришельцах. И если бы Федору что-то привиделось «по пьяни» в дьявольской ночи, это были бы черти с адским котлом, а не с шаром.

Как не вспомнить, что сказал император: «Ухожу в ночь»? Сравним с пророчеством: уйдет в ночь – получит отпущение грехов…

Загадочный старец

Вторая тайна возникла от простого разумения: если император не умер, а вместо него похоронили скончавшегося монаха, то что стало в дальнейшем с Александром Павловичем, решившим пожить «частным человеком»?

Ясно, что, «уйдя в ночь», русский человек уходит каяться. А каются обычно божьи люди, старцы да монахи. И вот внимание современников приковал старец Федор Кузьмич, живший в Сибири и умерший в 1864 году в Томске. Сей таинственный человек никогда не рассказывал о своих прошлых годах, жил скромно, был религиозен. Его необыкновенная популярность привлекала к нему потоки людей, спрашивавших совета, просивших благословения и называвших его «божьим человеком». Загадочный старец был удивительно образован: знал иностранные языки, разбирался в тонкостях истории и военного дела. В его разговорах проскальзывали детали времен правления покойного Александра I, имена и звания придворных и царедворцев. Его рост, возраст, глухота на одно ухо, привычка становиться спиной к свету, разговаривая с незнакомцами, делали его похожим на покойного царя. Не раз возникали непредвиденные случаи. То митрополит, знавший Александра, пытался поцеловать руку старца, то купец, ездивший когда-то в Петербург, замирал в недоумении. А однажды отставной солдат Оленьев, увидев Федора Кузьмича, ахнул и отдал по-военному честь:

– Это же государь Александр Павлович!

И что удивительно, о подобных случаях много раз доносилось в Петербург. Казалось бы, оттуда должны были поступать приказы об аресте смущающего народ старца. Но ни одного приказа не поступило. И опять вопрос: почему, – может, он и вправду когда-то был императором?..

В ХХ веке историки устроили почерковедческую экспертизу писем императора Александра и старца Федора Кузьмича. Мнения разделились. Часть экспертов признала, что почерки идентичны. Но другая часть активно заявила, что почерки похожи, но разные. Словом, как говорила пророчица, тьма императорских ночей и вечная загадка.

Часть третья
Обещание судьбы

Тайна царского брака

Ежели поклянешься принести монастырю свой самый великий дар, станет по-твоему. Пока Шуйский будет сидеть на троне, ты будешь рядом!

В истории российского престола много таинственных страниц. О царе Василии Шуйском, занимавшем московский престол в тяжелые годы Смутного времени, вообще мало что известно. А ведь он был последним «свободно выкликанным на царство» правителем, то есть демократически выбранным царем (вот какой парадокс!).

Именно так и произошло 19 мая 1606 года в Москве на Красной площади. Время было кошмарное. Два дня назад в 4 часа утра 17 мая толпы москвичей прорвались в Кремль, поубивав занимавших его поляков. Боярин Валуев выстрелил в ненавистного Лжедмитрия, которого тут же дорубили мечами. Три дня тело Гришки Отрепьева, смердя, пролежало на Красной площади. Кто-то даже нацепил на голого лжеправителя театральную маску, видно намекая на то, что сей царь обожал театральные игрища, считаемые в народе дьявольскими.

«Демократический» царь

19 мая на Красной площади народ ожидал услышать от бояр о составе ожидаемого временного правительства во главе с патриархом. Именно это правительство должно было бы собрать Земский собор и на нем выдвинуть кандидатуру нового царя. Но произошло непредвиденное: не дожидаясь боярского известия, толпа зароптала:

– Не нужно нам временных, не хотим ждать – выберем сейчас и сами!

И вдруг раздался зычный голос:

– Василь Иваныч Шуйский – наш царь!

Бояре ахнули – виданное ли дело идти на поводу народа?! Но толпа загудела весьма угрожающе. И бояре не посмели возразить – ужасные картины народного бунта все еще стояли перед глазами, а порубленный лжецарь – Дмитрий Самозванец валялся у всех на виду голый, с торчащими наружу поломанными ребрами. Нет уж, идти против народной воли у бояр пока не было сил.

Так Василий Шуйский «не был избран, а был выкрикнут царем», напишет впоследствии историк Соловьев.

Чародейство

Разменявший к тому времени шестой десяток, Шуйский не был особо влиятелен или уважаем в боярской среде. Напротив – всегда находился на третьих ролях, на подхвате – то у Голицыных, то у Мстиславских, то у Годунова. Однако был он весьма осведомлен в «интрижных дельцах», например, это он проводил дознание в Угличе о бедном «самоубиенном младенце Дмитрии», так что уж он-то точно знал, что Гришка Отрепьев – самозванец. К тому же Шуйский был осведомлен в науках, начитан, хотя от этого и подслеповат. Правда, ползли по Москве и тревожные слухи: Василий Иванович «зело верил в чародейство». Сохранились воспоминания его современника Конрада Бусова, который записал, что Шуйский, еще будучи «верным слугой Годунова» и видя, что Бог не шлет ему «высшего счастья», собрал всех магов, «коих токмо можно было сыскать, чтобы то, чего не смог бы сделать один, мог бы сделать другой». Эти магам он раздал щедрое вознаграждение, пообещав вдесятеро больше, если они приведут его на трон.

Трудно сказать – помогло ли чародейство, но вот медяки, которыми маги щедро поделились в нужное время с «представителями толпы», точно привели властолюбивого Шуйского на трон.

Впрочем, есть и еще одна история о том, КТО предоставил трон царю Василию Шуйскому. И началась эта история за год до того, как Шуйского выкрикнули на царство.

Сватовство Марии

Зимой 1606-го возок юной княжны Марии Буйносовой-Ростовской резво подкатил к Ивановскому монастырю. Княжна твердой поступью проследовала по центральной дорожке. Как же – ей, представительнице знатнейшего московского рода, все двери открыты! Но в Ивановскую обитель Мария приехала тайно: в нынешнем, беспокойном 1606 году по городу передвигаться опасно. На престоле вот уже почти год король Дмитрий I, которого втихаря все зовут Лжедмитрием, а по Москве хозяйничают поляки. Впрочем, юной красавице Марии это мало интересно. Ее родичи Буйносовы-Ростовские как-нибудь выкрутятся. У Марии собственный интерес.

Прошлым летом сватался к ней князь Василий Шуйский. Был он не молод, зато в манерах обходителен и в разговоре интересен, не то что сиволапые малообразованные отцовы приятели. К тому же богат и влюблен в Марию на старости лет, как мальчишка. Девица в смущении рдела, как маков цвет, вертела в пальцах свою знаменитую на всю Москву косу до пола. Но папаша ее, боярин Буйносов, предложением не обольстился:

– Мы на чужое богатство не заримся – нам своего не прожить. А по знатности нас разве что цари переплюнут.

Словом, отказал Шуйскому.

С тех пор приживалки каждый день нашептывали Марии: Шуйский-де оказался в первых рядах тех, кто хочет свергнуть Лжедмитрия. Мария ахала: вдруг ему удастся стать царем? Тогда и она, Мария, могла бы сесть на престол рядом с мужем. Да вот строптивого отца бес попутал!

Думала-думала Мария, как судьбу обмануть, упрямство отцово переломить, да и решила съездить к мудрой настоятельнице Ивановского монастыря, что на Кулишках под Бором. Монастырь ведь был основан царицей Еленой Глинской, будущей матерью великого властителя Ивана Грозного. Потому и посчитала Мария Буйносова, что помогут ей тут. Она ведь, как и молодая Елена Глинская, была озабочена «делами власти». Вот и пусть мать игуменья святой обители научит Марию, что сделать, чтобы Шуйский стал царем и снова заслал сватов в дом Буйносовых.

Игуменья, вздыхая, выслушала княжну. Помолчала, перекрестилась и предрекла:

– Ежели поклянешься принести монастырю свой самый великий дар, станет по-твоему. Пока Шуйский будет сидеть на троне, ты будешь рядом!

Княжна заулыбалась:

– Конечно, клянусь! Принесу самый богатый дар, разве мало у меня богатств?

Как ни странно, пророчество исполнилось быстро. И уже на другой день после того, как Шуйского выкрикнули царем, в дом Буйносовых явились сваты. Торжественно вошли в хоромы, перекрестились на красный угол и начали неспешную речь. На этот раз сваты смотрели на князя Буйносова-Ростовского свысока, твердо зная: царским сватам не отказывают. Отец Марии только рукой махнул с досады: не думал он, что этот «чахлый» Шуйский его переупрямит. Да и дочь хороша: сама-то красотой по всей Москве славится, а выбрала себе «худородного», которого царь Годунов по стране, словно простого гонца, гонял. Впрочем, теперь сей «худородный» – законный царь. Хотя какой он законный? Законного Земским собором выбирают, а этого такие же худые сторонники из толпы выкрикнули.

Смутные времена

1 июня 1606 года Шуйский венчался на царство в Успенском соборе уже с благоприобретенной супругой. Впрочем, легитимность его воцарения так и осталась открытой. Старинные боярские роды не верили «выскочке из толпы». Так что палки в колеса царю начали вставляться после первого же дня правления. Дело осложнялось и тем, что правителем Шуйский оказался не слишком-то умелым. Словом, все остались недовольны – и бояре, и патриарх Гермоген, и народ, который тут же поддался на восстание Ивана Болотникова. К тому же объявился новый самозванец – Лжедмитрий Второй, он же – Тушинский вор. Словом, настали новые смутные времена, и тех, кто мечтал сместить Шуйского, стало выше крыши.

А вот красавица Мария оказалась верна мужу и престолу. Вместе с ним она пережила два покушения на «царские персоны». Для поддержания русской армии отдала все свои драгоценности. Но помогала не только в богоугодных делах, но и всем, чем могла. По Москве шептались, что после очередной блестящей победы молодого полководца Михаила Скопина-Шуйского именно она с улыбкой поднесла ему на пиру чашу с ядом. Михаил ведь хоть и приходился племянником царю, но по своим победам легко мог претендовать вместо дяди на престол. А уж этого Мария никак не желала допустить.

Дары в Иванов монастырь царица слала щедрой рукой. Да только в 1610 году Шуйского свергли. И, как ни странно, все повторилось снова, только с точностью до наоборот: опять Красная площадь, полная народа, опять громкий крик, только уже иной:

– Ваську – в шею!

Беднягу тут же схватили и, хотя он вовсю упирался и даже размахивал кинжалом, скрутили и посадили под арест в один из его домов. Шуйский, правда, попытался сопротивляться – опять призвал магов и даже нанял москвичей на «лихое дело сопротивления». Но ни колдуны, ни «лихие люди» не помогли. Стало только хуже. Поняв, что Шуйский не уйдет добровольно, бояре решили постричь строптивца в монахи.

Дар монастырю

Исполнилось пророчество московской игуменьи: Мария побывала на престоле, но, потеряв его, потеряла и мужа. Но не только! После того как Шуйского насильно постригли в монахи, с Марией сделали то же – и не где-нибудь, а в мрачных стенах Ивановского монастыря. Пали на пол ее роскошные волосы, которыми красавица славилась на всю Москву. И, очнувшись в черной рясе, Мария поняла, о каком даре пророчествовала когда-то игуменья: о ней самой, Марии, принесенной в дар монастырю под именем инокини Елены. И это тоже было знаменательно: ведь именно, вспомнив об основательнице монастыря Елене Глинской, Мария и обратилась в обитель той давней зимой 1606 года. Прошло всего-то 4 года, а оказалось – вся жизнь…

В Ивановском монастыре инокиня Елена и умерла. А после ее смерти в темных коридорах обители монахиням стала являться призрачная тень и, как ни странно, с длинной косой до пят, которой при жизни красавица Мария была знаменита на всю Москву.