Текст книги "Великие женщины мировой истории. 100 сюжетов о трагедиях и триумфах прекрасной половины человечества"

Автор книги: Елена Коровина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Подвиг обнаженной леди

Много ли имен женщин X–XI веков сохранила народная память? Англичане называют, например, леди Годиву. Почему ее? По преданию, она не была красавицей, да и молодостью не блистала. Но запомнилась…

^{Д. Кольер. Леди Годива}

Впрочем, по прошествии лет достоверных сведений о леди Годиве сохранилось крайне мало. Известно, что родилась она в 980 году в городе Ковентри, и имя ее означало «Божий дар». Происходила девушка из высокородной и богатой семьи. Естественно, и мужа ей сыскали подходящего – богатого и властного Ковентри – графа Леофрика. Сей выгодный брачный союз был упомянут в летописях, где подчеркивались добродетели супругов. Граф Леофрик построил знаменитый Ковентрийский монастырь, присовокупив к нему многочисленные земельные наделы, супруга графиня, оправдывая свое имя, одарила монастырь богатейшим вкладом, включавшим золотые и серебряные слитки и оклады для икон, драгоценные камни и золоченую посуду. Словом, монастырь стал одним из богатейших по всей стране. Не прогадал от того и сам город Ковентри, войдя в пятерку лучших городов. Граф Леофрик, как истинный хозяин, построил в городе множество красивейших домов, графиня Годива, покровительствуя искусству, собрала в Ковентри цвет тогдашней интеллигенции – лучших поэтов, музыкантов и певцов.

Однако все это требовало огромных трат. И граф Леофрик начал спешно изыскивать средства для пополнения казны. Нашел под рукой – прямо в городе. Разглядел, что жители Ковентри, в основе своей купцы и торговцы, живут совсем неплохо, и решил «снять лишний жирок», обложив горожан высокими налогами.

Поначалу графские обложения не слишком обременяли горожан, но время шло, налоги росли, а прибыли падали, притом катастрофически, ведь, прознав про непосильные налоги, купцы из иных мест предпочли не заезжать в Ковентри. Народ беднел, нищал. Дошло до того, что горожане стали умирать от голода прямо на улицах.

Однако граф Леофрик уже давно забыл, что некогда слыл благодетелем города. Теперь он беззастенчиво вводил все новые пошлины. И тогда ковентрийцы обратились к доброй графине Годиве. Но что она могла сделать? Женщина, хоть и правительница города, должна была во всем повиноваться супругу. Правда, оставалась еще и женская хитрость. И леди Годива стала то так, то эдак уговаривать мужа, ублажать, умасливать. Конечно, Леофрик не был чудовищем, но жадность и хороших людей умеет превратить в бессердечных монстров. Вот и граф стал равнодушен к чужому горю – не было бы своего. Но леди Годива любила свой город. Ее до слез трогали жалобы людей. Она просила и просила мужа не губить народ. И однажды, сорвавшись, граф злобно заявил: коли она так ратует за горожан, пусть примет позор ради них. «Хочешь, чтоб я снизил налоги, езжай по главной улице совершенно нагая, как первые христианские мученики! Но имей в виду, ты сама навеки останешься опозоренной, ибо именно такой становится дама, чью наготу увидят люди!»

В речах Леофрика была жестокая правда. Даже непокрытая голова женщины позорила ее навеки. А уж о наготе и говорить нечего. Женщину проклянут, начнут плевать в лицо. Как потом жить?! Но леди Годива вспомнила, что видела на улицах города людей, истощенных, как скелеты, крошечные детские трупики, которые матери складывали прямо на обочине общего кладбища, ибо похоронить их не было денег, и гордо вскинула голову: «Я согласна, мой лорд! Я поеду совершенно обнаженной. Пусть я приму позор, но ты снизишь налоги, и смерть в нашем Ковентри прекратит собирать свою обильную жатву!»

Леофрик заскрипел зубами. Кто бы мог предположить, что эта дура окажется такой упрямой защитницей проклятых горожан?! Но ведь он дал слово…

И вот настал день – скорбная пятница, когда леди Годива скинула с себя все одежды и вскочила на коня. Ее вызвались сопровождать две дамы. Они не были обнажены, но позор обнаженной миледи упал бы и на них. Годива распустила волосы – они стали ее единственным покрывалом…

Но едва три леди въехали на главную улицу, волосы Годивы удлинились и полностью прикрыли ее. «Это чудо!» – крикнула одна из дам. «Но ведь такое уже случалось!» – в священном трепете произнесла другая. Действительно, христианская история рассказывает о подобном. Например, у юной девушки Инессы, страдавшей за веру на заре христианской цивилизации, вот так же вмиг отросли волосы, прикрыв ее золотым покрывалом от взглядов мучителей. Но ведь то были библейские времена, а тут – улицы обычного города. Но видно, чуду нет преград: вот и леди Годива едет, укрытая развевающимися волосами.

Впрочем, поведение горожан стало еше большим чудом. Чтобы не дать возможности графу говорить потом, что обнаженная жена подверглась позору, ковентрийцы ушли с улиц. Закрыли ставни в домах. Даже стражники, которые не могли покинуть свои уличные посты, крепко закрыли глаза. Все понимали, что добрая леди страдает ради них.

Впрочем, легенда гласит, что некий «непотребный Том» решил-таки подглядеть – так ли красива госпожа Годива, как о ней говорят. Он приоткрыл ставни и выглянул в щелочку – и в ту же минуту ослеп.

Так это или нет, теперь не установишь. Может, «подглядывающий Том» – просто назидательная легенда. Важно иное: горожанам было все равно, красива или юна их леди Годива. Она была, безусловно, светла и прекрасна, ибо страдала за свой город.

Граф Леофрик был поражен таким подвигом жены и таким поведением горожан. Он не просто снизил налоги – он их отменил! Вот только исследователи выяснили, что подобная отмена произошла в 1057 году Но если год рождения Годивы верен, то она выехала обнаженной в 77 лет. И тогда ее подвиг приобретает еще более пронзительное звучание. Легко обнажиться в молодости, когда твое тело прекрасно. Но как раздеться в старости, точно зная, что твоя нагота вызовет осмеяние и брезгливость? Какое мужество требуется для подобного действия и сколь сильно надо любить свой народ? Ответ прост – для этого нужны мужество и любовь леди Годивы. Потому-то ее помнят. Слагают стихи и поэмы. Снимают фильмы. Ну а в центре Ковентри поставили ее великолепную статую и вот уже много веков устраивают городской праздник в ее честь.

Пастушка королевских кровей

Она самая известная на земле Героиня (если, конечно, под этим словом подразумевать «та, что свершила подвиг»). Защитница. Воительница. Святая. Национальная героиня Франции. Все это она – Жанна д’Арк, Орлеанская дева. Из школьных курсов всех стран мира можно узнать ее краткую, но великую биографию.

Жанна родилась в крестьянской семье в деревушке Домреми (на границе Шампани и Лотарингии) где-то около 1412 года. В то время шла Столетняя война, и растерзанная Франция подошла к смертному рубежу. Народ уже обнищал донельзя и умирал от голода. Армия больше занималась мародерством, чем ввязывалась в драку с англичанами. Король Франции Карл VII, и в мирное время мало годившийся для правления, во время войны вообще пал духом, бессмысленно прожигал последние средства, которые удавалось выпросить у более богатых сеньоров. Казна государства была пуста.

Словом, никто уже не понимал, что можно было бы сделать, дабы спасти Францию, одна надежда теплилась – на Бога. И Бог заговорил с французами посредством простой крестьянской девушки, пасшей овец на чахлой лужайке. Жанна услышала ГОЛОСА. Они исходили с Неба и принадлежали архангелу Михаилу и святой Екатерине. Голоса сказали, что Жанна должна бросить свой крестьянский дом и пойти защищать Францию. Ну кто бы ослушался архангела? Жанна не смогла.

Каким чудом она попала к королю Карлу, неизвестно. Но 4 марта 1429 года Жанна приехала в Шинон, где тогда находился король. Сначала ее приняла королева Мария и ее мать, Иоланда Анжуйская. И обе дамы тут же уверились, что именно пастушка Жанна, яркая представительница народа, сможет чудесным образом помочь их королю. Чудеса вообще играли в биографии Жанны основополагающую роль. Иначе как бы пастушка сумела уговорить короля предоставить ей все имеющиеся французские войска и поставить именно ее во главе – в рыцарском одеянии (между прочим, невозможном в то время для девицы, правда, говорят, церковный совет дал Жанне специальное разрешение) и с собственными флагами?!

^{Ж. Энгр. Жанна д’Арк на коронации Карла VII. 1854}

Но и это чудо состоялось. Войска, воодушевленные страстными речами непорочной отроковицы, обрели главное – настроенность на победу, уверенность, что они могут с помощью девы и самого Бога, за ней стоящего, выгнать захватчиков со своей земли. Войска ринулись вперед. Да и как отступить, если на них, сильных мужчин, глядела огромными глазами девчушка, почти ребенок. «Мы победим!» – фанатично утверждала она – и французы побеждали.

Уже 29 апреля 1429 года (меньше, чем через два месяца с тех пор, как 17-летняя Жанна впервые встретилась с королем Карлом VII) она во главе отряда воинов проникает в осажденный Орлеан – на разведку. 4 мая войска под ее командованием берут первый городской бастион – Сен-Клу. Ну а в ночь на 8 мая англичан уже отбивают от города, и Орлеан, освободившийся от осады, чествует Жанну как освободительницу. В честь этого она и получает торжественное прозвание – Орлеанская девственница (у нас принято говорить «дева»).

В июне Жанна начинает отвоевывать занятые англичанами королевские замки на реке Луаре. 18 июня она наголову разбивает войско врага при Пате. Ее армия поворачивает к Реймсу – и все города открывают ей ворота, встречая как освободительницу. 17 июля 1429 года Жанна как главна я героиня присутствует на коронации Карла VII в старинном Реймсском соборе. Стечение народа огромно. Король раздает всем награды, земли и преференции. Но святая дева Жанна отказывается от всего и просит отпустить ее домой в деревню. Ну не чудесная ли бескорыстность вкупе с пастушечьей наивностью? Да эта девушка воистину святая.

Но Карл не может ее отпустить – народная героиня нужна ему при себе. Только вот получив долгожданную коронацию (дело в том, что Карл VII был всего лишь пятым сыном Карла VI и многие считали его вообще бастардом), король решил, что повоевали, и хватит. Недальновидный монарх даже распустил армию. Хотя Жанна с верными сторонниками все еще пыталась победить англичан, но уже не имела королевской поддержки. 23 мая 1430 года в схватке под Компьеном Жанну ожидало предательство: кто-то из ее же войска поднял мост, тем самым отрезав деву от ее верных воинов. Жанна попала в плен к бургундцам, те продали ее англичанам. При этом сначала просьба о выкупе Жанны была послана Карлу VII, но вероломному монарху было уже не с руки выкупать воительницу-пастушку – она ведь помнила, что сама привела его к власти.

Известно, что Орлеанскую деву судила инквизиция и приговорила как вероотступницу, ведьму, еретичку и прислужницу сатаны к сожжению заживо на костре. Что и было исполнено на главной площади Руана при огромном стечении народа 30 мая 1431 года. Словом, весь подвиг Жанны д’Арк занял два года и три месяца.

Зато последующий процесс канонизации Жанны как святой начался только спустя пять с половиной веков (в конце XIX столетия) и длился еще 40 лет. Только в 1929 году народная героиня Франции стала официальной святой. Но отчего так долго?! Ведь подвиг налицо, и его никто не оспаривает.

Но оказалось, все не так просто. За 40 лет церковные власти перешерстили кучу документов и пришли в полное изумление: выяснилось, что почти все веками рассказываемое о Жанне д’Арк – легенда, вымысел. Сплошной клубок мистической выдумки, нанизанный на даты реальных сражений и побед. Да и была ли эта дева вообще?!

Выяснилось, что и фамилия ее не д’Арк. Во-первых, сама она говорила, что ее называют «пастушка Жанетт», а фамилии своей она не знает. Во-вторых, если она была крестьянкой, то дворянской приставки «де» ей не полагалось. Тогда откуда взялась фамилия? Недалеко от Домреми был замок баронессы де Арк – возможно, Жанна назвалась ее именем?

Но дело в том, что в официальных записях и воспоминаниях современников того времени Орлеанскую деву Жанной д’Арк вообще не называют. Историки подчеркивают, что имя это появилось только в XVI веке. И придумал его некий французский поэт, оставшийся безымянным.

Стоп! Но ведь Орлеанская дева существовала! Да. Но новый парадокс – «пастушку Жанетт» называли и при дворе Карла, и в войсках Орлеанской девственницей еще до того, как она не только взяла Орлеан, но и помыслила о нем. Уже на королевском рыцарском турнире в Нанси, где Жанна приняла участие (и победила самых славных рыцарей), ее объявили как Орлеанскую девственницу. И опять парадокс: как девица вообще могла попасть на турнир?! К тому же деревенская девчонка – на ристалище, где соревноваться могли только представители королевских кровей?! И еще несуразность – где крестьянка могла научиться по-военному скакать на лошади, да еще и сражаться, фехтуя по правилам ближнего рыцарского боя?! Крестьяне же под страхом смертной казни не имели права иметь мечи.

Выходит, вся биография пастушки – вымысел, кем-то созданный. Вот только кем? Осмотримся – кому выгодно?

Вспомним: Франция на краю гибели. Войска разбежались – им нечем платить и нечем воодушевлять. Не самое ли время явить героическую фигуру, которая конечно же происходит из гущи народа, за которым, как известно, стоит сам Господь. Только вот где взять такую фигуру? Необразованная, немытая народная простушка не подойдет никак, поскольку не умеет ни воевать, ни призывать за собой, ни ориентироваться в придворных интригах. Но где-то по территории страны рассеян ворох незаконных детей короля Карла VI – отца нынешнего Карла. И среди них есть принцесса Маргерит – внебрачная дочь от фаворитки Одет де Шадивер. Мать, боявшаяся за жизнь дочери, велела воспитать девчонку как парнишку, чтобы та умела постоять за себя. К тому же у матери имелась бумага, узаконивающая родство девочки с Карлом VI. Так что при удачном стечении обстоятельств Маргерит могла бы и на трон претендовать. Девочку воспитали в благородных традициях: научили письму и чтению, манерам и риторике, посвятили в детали придворной жизни. Так не ее ли повелели привезти ко двору Карла VII, ее сводного братца, 4 марта 1429 года? А кто мог додуматься поручить судьбу страны не мужчине, а женщине? Конечно, другая женщина. Вернее, две: королева Мария и ее властная мать, Иоланда Анжуйская. И еще примечательно – «пастушку Жанетт» привез ко двору знаменитый воин, барон Жиль де Ре. Это потом его оговорят, осудят и сожгут на костре как колдуна и еретика (похоже на сценарий расправы с Жанной д’Арк, верно?), а в 1429 году именно он, богатейший сеньор Франции, не только заплатит жалованье всей собранной армии, но и встанет во главе войск Жанны. И не она, а Жиль де Ре будет настоящим творцом французских побед. Недаром же его талант великого военачальника признает король – прямо на коронации Карл VII возведет 24-летнего барона в ранг маршала Франции.

Словом, спустя века нашелся реальный военачальник, использовавший Орлеанскую деву как боевое знамя. Но откуда же все-таки взялось ее прозвание еще до Орлеана? Проще некуда – Орлеанской именовалась младшая ветвь королевского дома Франции. И это имя подчеркивало перед современниками королевскую кровь девственницы. Поэтому она вполне имела право выступить и на королевском турнире и воевать с личным флагом. Да и летописи часто называют Жанну принцессой. Впрочем, была ли крестьянкой Жанна или аристократкой – не важно. Важно, что она действительно величайшая Героиня – спасительница Франции.

Но если она приходилась Карлу сводной сестрой, почему он не выкупил ее, а обрек на костер? Это как раз понятно: новоиспеченному королю была выгодна смерть Орлеанской девы, ведь она оказывалась его реальной соперницей и после своих триумфальных побед могла претендовать на трон. Не это ли пообещали ей королева Мария и ее матушка, которые, между прочим, терпеть не могли Карла VII? Ведь король был слабоволен, изощренно жесток, к тому же изменял Марии с разными фаворитками. Имея возможность выбора, двор предпочел бы Орлеанскую деву полубезумному Карлу. Так что король просто обязан был мечтать, чтобы дева сгинула. Недаром он перестал ей помогать. И даже Жиля де Ре, верного Орлеанской деве до конца, отозвал к себе из армии. Да и по чьему наущению было устроено предательство – не приложил ли неблагодарный Карл к нему руку?..

Впрочем, существует версия и того, что Жанна не погибла на костре. Якобы ее заменили какой-то сумасшедшей бродяжкой. А сама она уехала то ли в Тур, то ли в Амбуаз и даже вышла замуж за барона Роббера дез Армуаза, родив двоих детей. Потом ее признали соратники-воины и даже родня по деревушке Домреми. Правда, историки в это не верят. Зато народ готов поверить в то, что Героиня выжила и была счастлива. Разве она не достойна этого, кем бы ни была?

Две гранд-дамы французского Возрождения: Дама Оленя и Мадам Змея

Их имена овеяны множеством легенд и связаны воедино, ибо эти две женщины самозабвенно любили одного мужчину. Любовный расклад был таков: король Франции Генрих II, его возлюбленная Диана де Пуатье, его супруга Екатерина Медичи. Но людская память о Диане и Екатерине оказалась полярной.

Диану запомнили как создательницу эпохи французского Ренессанса, ибо она покровительствовала искусствам и развивала культуру. Екатерину же посчитали разрушительницей страны, ибо, интригуя, убивая и отравляя врагов, она настолько восстановила против себя нацию, что ее последнего сына-короля зарезал монах-фанатик на глазах парижан, весьма обрадовавшихся такому событию.

Так что недаром Диану де Пуатье люди назвали Дамой Оленя, подчеркивая совпадение ее имени с прекрасной богиней Дианой-охотницей, а вот Екатерина Медичи получила зловещее прозвище – Мадам Змея.

1526 год начинался в Париже под знаком уныния. Несколько месяцев назад король Франции, сумасбродный Франциск I, обожавший охоты и турниры, затеял войну с Испанией. Мечтал отличиться на военном поприще, но… попал в плен. Испанцы потребовали выкуп. Для сбора денег пообещали отпустить короля, если он пришлет в Испанию заложников – своих сыновей: 8-летнего наследника-дофина Франциска и его младшего брата Генриха, которому не было и 7 лет.

^{Неизвестный художник. Портрет Екатерины Медичи}

В марте 1526 года парижский двор отправился к испанской границе, чтобы забрать короля и отдать испанцам маленьких пленников. Дорога была ужасной, погода промозглой. Принцы кашляли. Придворные дамы не выходили из карет. И чтобы скрасить путь, кавалеры пытались флиртовать с единственной красавицей, не боявшейся простудиться. Диана де Пуатье была главной фрейлиной королевского двора. Сам Франциск пытался ухаживать за ней, но получил отказ. Монарх нарисовал портрет красавицы – грациозная осанка, точеное лицо, брови вразлет и карие глаза, в которых светились ум и тайна, – и подписал: «Ее лик прекрасен. Ее общество приятно». Но на большее даже любвеобильный король не решился – Диана с первых дней при дворе держалась отстраненно, ее даже прозвали Ледяной Девой. 29 марта 1515 года она вышла замуж за друга отца – 56-летнего Луи де Брезе, великого сенешаля Нормандии. И все ждали, что 15-летняя красавица заведет себе любовника. Но та родила мужу двух дочек и наотрез отказалась от любого постороннего ухаживания. Вот и теперь, пересев из кареты на выносливого коня, 26-летняя Диана равнодушно выслушивала комплименты своей красоте, источаемые придворными вертопрахами, скачущими по обе стороны от нее. Она только удивлялась про себя: неужели никого не волнует, что в заложники придется отдать крошечных детей, провинившихся разве что тем, что их бесшабашный отец-король захотел повоевать.

К утру 21 марта придворный кортеж добрался до пограничной реки Бидассоа. Здесь и должен был состояться обмен короля на принцев-заложников. Прищурившись, Диана увидела, как от испанского берега отплыла барка. Все возликовали: на борту стоял король. Детей тут же стали спешно сажать в барку с французской стороны. Придворные засуетились вокруг дофина – последние наставления и объятия. Как же – будущий король! К крошечному Генриху никто и не подошел. Он стоял один, мужественно сдерживая слезы. У Дианы сердце защемило. Она кинулась к мальчику, прижала к груди и поцеловала: «Ты должен держаться! Мы будем тебя ждать!» Потом она узнала, что испанцы бросили детей в тюрьму. Их бьют и морят голодом. По ночам Диане снился Генрих с огромными затравленными глазами. И она начала молиться за него, как за собственного сына.

Только летом 1530 года Франциск I смог выкупить принцев. В честь их возвращения и женитьбы короля устроили турнир. Франциск и дофин склонились перед новой королевой. Но Генрих преклонил свой стяг перед… Дианой де Пуатье. Двор ахнул: ведь ей уже 31-й год, а принцу нет и двенадцати! Но видно, в плену взрослеют быстро – свой поединок юный рыцарь выиграл.

А через три месяца случилось непоправимое – умер Луи де Брезе, великий сенешаль Нормандии. И Диана надела вдовьи одежды – черные с белым. Теперь это ее наряд на всю жизнь…

Летом 1531 года двор разъезжал по Луаре. В знаменитом розарии замка Шенонсо король поманил к себе Диану. Та подошла легко и грациозно. Король дивился – на 32-м году жизни Диана цветет, как юная девушка. После смерти мужа она вернула девичью фамилию, хотя траура не сняла. Но, черт возьми, как притягательна эта женщина в своем чернобелом одеянии!

«Проклятый плен слишком мрачно подействовал на Генриха! – проговорил король. – Ему всего 13-й год, а он выглядит вдвое старше. Но главное, в плену мальчик разучился улыбаться. Но я видел, как он смотрит на вас… Капелька живого флирта – вот все, что я прошу!»

^{Диана де Пуатье}

Диана вдохнула аромат роз. Капелька флирта – разве это предосудительно? Всего лишь игра в рыцаря и прекрасную даму. Юный Генрих поднесет розу Диане. А она засушит ее в любимом томике стихов…

И вот уже Генрих строчит восторженные сонеты и поднимает штандарты черно-белых цветов своей дамы сердца. А по ночам Генрих снится Диане. И во сне она забывает, что уже – вдова и что ее дочь Франсуаза старше этого странного юноши…

Между тем король осуществлял свои планы относительно сына. В 1533 году из Италии приехала невеста – Екатерина Медичи, наследница богатейшего банкирского дома. 14-летняя девочка обожающе взирала на юного красавца жениха. Сама она была малоросла, некрасива, зато хорошо говорила по-французски, быстро все схватывая. На самом деле Екатерина была наполовину француженкой: ее отец, итальянский герцог Урбинский из рода Медичи, женился на французской принцессе Мадлен де ла Тур д′Овернь, которая приходилась родственницей не только королю Франциску, но и Диане де Пуатье. Не потому ли Диана сразу же приняла участие в судьбе девочки?

Надо признать, что это было нелегко. Сразу же угадав страсть Генриха к Диане, проницательная Екатерина возненавидела соперницу. Хотя стоит сказать, что она возненавидела практически всех при дворе. Дело осложнялось еще и тем, что родственник Екатерины, папа римский Климент, пообещавший богатейшее приданое за внучатой племянницей, обманул французов, не дав ни флорина. Двор в открытую заговорил о том, что «маленькую банкиршу, которая обанкротилась», стоит отправить обратно. Но Диана понимала, что это бесчеловечно: мало того что девушка будет опозорена, она еще и вернется в дом дяди, который ненавидит племянницу. Что ж, когда девочка родилась 13 апреля 1519 года, все пророчили ей жизнь в счастье и роскоши. Но родители умерли, и все повернулось по-иному – 6-летняя Екатерина оказалась в доме дяди на правах приживалки. Не потому ли Диана употребила все свое влияние, чтобы защитить Екатерину от нападок, настроить короля Франциска на доброе отношение к его будущей невестке? Вот только Екатерина ничего этого не оценила. На свое счастье, она уже в детстве научилась хитростям и лицемерию, так что, улыбаясь Диане, помогавшей ей на каждом шагу, умненькая флорентийка мечтала только об одном – как бы умертвить соперницу. Диана знакомила девочку с нужными людьми, уплачивала ее долги и давала средства, исправляла ошибки манер, правил и этикета, допускаемые Екатериной на каждом шагу, знакомила друзей со своей «приезжей родственницей», но ничего не помогало – двор не желал принимать «маленькую банкиршу». И вовсе не потому, что предки Екатерины когда-то вышли из сословия торгашей, а потому, что сама девочка вела себя вызывающе: когда нужно, умела пресмыкаться и втираться в доверие, но, когда понимала, что человек ей уже не нужен, отбрасывала его безжалостно. А предательства не прощают – как в простой семье, так и при дворе монарха.

Впрочем, и у злобной гордячки Екатерины нашлась ахиллесова пята – она влюбилась без памяти в Генриха с первого взгляда. Но разве могла она, некрасивая и низкорослая, разжечь его супружескую страсть? Король понял это и взял дело в свои руки. Генрих получил строжайший приказ: жениться! Франциск в прямом смысле стоял за его спиной. Он даже сам повел новобрачных в спальню и приказал: «Давайте, дети!» И «дежурил» у постели, пока «дети» не стали мужем и женой.

Но уже наутро Диана нашла «рыцаря Генриха» на привычном месте у дверей своих покоев. Юная супруга не излечила его от романтических вздохов. Напротив, разгоряченный брачной ночью, он смотрел на Диану с истинной страстью.

Что она должна была предпринять? Как себя вести? Каждый вечер Диана молилась: пусть уляжется тяжелая страсть Генриха! Пусть и он, и она сама обретут покой. И пусть наладятся отношения с Екатериной, ведь эта бедная девочка и сама страдает, видя мужа подле другой. «Пусть Екатерина поймет, что всему в этой жизни свое место. Мне – любовь без надежды на замужество, ей – замужество, увы, без любви. Но поскольку нас теперь трое, нам лучше образовать союз и держаться вместе», – думала Диана, обращаясь к Богу с молитвой. Но видно, Бог не слышал ее молитв. Или у Бога были другие планы?..

В августе 1536 года внезапно умер старший сын короля, и 17-летний Генрих стал наследником-дофином. Теперь он, на которого никто и внимания не обращал, оказался в центре дворцовой жизни. А месяц спустя двор отправился в замок Экуан – взглянуть на знаменитые витражи о любви Психеи и Амура. Так уж вышло, что Генрих и Диана любовались витражами вместе. И, осмелев, юноша обнял Диану. Та смутилась, но Генрих шептал, как в лихорадке: «Я выжил в плену, только чтобы вернуться к вам!» Они стояли у двери, распахнутой в сад. Луна сияла над головой. И Диана подумала: завтра встанет солнце, безжалостно осветит их разницу в возрасте. Но пока на небе луна, разве они не могут быть счастливы?..

В ту ночь Диана впервые поняла, что еще не любила по-настоящему. Она уважала старого доброго сенешаля, но любви не было. И вот она пришла…

…Екатерина отчаялась дождаться Генриха в опочивальне. Она столько лет замужем, король-свекор требует наследника, но откуда?! Генрих дни и ночи торчит у проклятой Дианы!

Вдруг скрипнула половица. Быть не может – Генрих пришел! «О, дорогая, надеюсь, я доставил вам удовольствие? – только и выдохнул он, исполнив свой супружеский долг. – Диана ругает меня. Говорит, я должен заходить к вам каждую ночь, пока вы не даруете нам наследника». Генрих равнодушно чмокнул жену и удалился.

Екатерина зарыдала в подушку. Какой стыд! Муж приходит к ней по настоянию любовницы!.. Чем эта ведьма его приворожила? Но не всегда будет ее верх – время бежит! Скоро Диана состарится и сморщится, а Екатерина расцветет. Недаром же лучшие знахари, которых она собрала во дворце, готовят ей приворотные зелья и притирания омоложения. Она станет красавицей! Надо только подождать…

19 января 1544 года на 11-м году брака родился первенец Екатерины и Генриха. Конечно, его назвали в честь деда – Франциском. Но и рождение сына не изменило привычек «рыцаря Дианы». Да и не могло изменить: Екатерина была всего лишь навязанной династической супругой, Диана же – всей жизнью. Уезжая от нее даже на день, Генрих слал бесчисленные письма. И в этих сумбурных посланиях угрюмый и необщительный Генрих становился многословным и пылким романтиком: «Я умоляю Вас помнить о том, что я знал только одного Бога и только одну Подругу…» «Больше всего в жизни я хочу постараться стать Вам полезным, ведь я не могу долго прожить не видя Вас…»

Ответом на эти письма стал девиз, который взяла себе Диана: «Sola vivit in illo» – «Живу только в нем».

Неудивительно, что, когда в 1547 году умер Франциск I, новоявленный король Генрих II преподнес своей фаворитке земли, драгоценности и даже самый роскошный замок на Луаре – легендарный Шенонсо. Будто Диана, а не Екатерина королева Франции. Фактически так и было: Диана владела не страной, но сердцем короля.

В то утро Диана проснулась раньше Генриха. Он мирно дышал рядом – молодой, прекрасный. Он так загорается, когда видит Диану обнаженной. Но ведь скоро ей стукнет 50 лет. Что потом? Никакая магия не остановит время. Это только чудачка Екатерина надеется на всяких знахарей, магов, астрологов. А впрочем, – Диана приподнялась на кровати – есть же истинные волшебники! Художники, скульпторы, поэты – вот кто сможет остановить время и навечно запечатлеть ее красоту в стихах, полотнах, скульптурах! Она станет нимфой королевского дворца Фонтенбло и покровительницей искусства. Когда-то при рождении старая ворожея нагадала: «Та, что родится в последний день 1499 года у Жана де Пуатье и которую назовут Дианой, будет править всеми!» Отличное пророчество. Но ко всяким там «правлениям» Диана не стремилась. А вот если потомки назовут ее патронессой и вдохновительницей искусств и скажут, что во времена прекрасной Дианы начался золотой век французского Возрождения – это станет вершиной жизни Дианы де Пуатье.

С тех пор так и повелось. Диана приглашала лучших архитекторов, чтобы они строили новые дворцы и реставрировали старые; лучших живописцев, чтобы они расписывали своды этих дворцов, помещая на стенах ее, Дианины, портреты; лучших поэтов и музыкантов, чтобы и они прославляли ее с Генрихом любовь.

Между тем королевская жизнь по-прежнему шла «на троих». Екатерина исправно рожала. Диана воспитывала королевских отпрысков. Обе женщины всегда держали себя в рамках приличий. Пока в конце 1558 года Екатерина не вмешалась в один политический расклад, который затеяли Генрих с Дианой. Ах, эта проклятая политика!.. Король накричал на жену. Та, глотая слезы, сделала вид, что взялась за книгу. «Что вы читаете, Мадам?» – желая помириться, спросила Диана. И тут бывшая тихоня взорвалась: «Я читаю историю Франции и вижу, что здесь всегда потаскухи управляли королями!» Диана не сдержалась: «Не стоит кричать о потаскухах, Мадам! И так все видят, что ваши дети мало похожи на Генриха!»