Текст книги "Дар Менестреля: Часть 1. Бегство"

Автор книги: Эл Ибнейзер

Соавторы: Алексей Колпиков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Да я и не дуюсь вовсе, – откуда-то совсем рядом послышался голос Тича.

И тотчас, освещаемая пламенем костра, на поляне появилась небольшая фигура зверя.

Рыжий лис, мягко ступая, подобрался к костру, нисколько не чураясь присутствия людей и пламени, и прилег на траву, зевая.

Все трое, как вкопанные, смотрели, пооткрывав рты, на зверя. А тот продолжал спокойно зевать, обнажая пасть, усеянную маленькими, но удивительно острыми зубками. Затем лис махнул пушистым хвостом и исчез. На его месте, подперев голову рукой, довольный, развалился Тич. Довольная улыбка до ушей заполняла все его лицо.

Первым опомнился Дастин.

– Как это? – рассеянно произнес он, все еще не веря своим глазам.

– А вот так, – ухмыльнулся Тич. – Что, никогда живого иргени не видели? А я вот уродился таким. Оборотнем.

– Иргени! – подумать только, – воскликнул Онтеро, размахивая руками. – Друзья, ведь эти странные существа уж давно исчезли в Вильдаре! Остались лишь одни воркени – злые волки-оборотни. А некогда целые племена добрых и мудрых иргени: лисиц, котов, лошадей населяли Вильдар. Тич, мальчик мой! Вот это находка! Да ты просто молодчина! – и Онтеро, переполняемый чувствами, подскочил к Тичу и крепко чмокнул его в лоб. – Эх, ну дела!

Тич, довольный тем, что снискал к своей персоне такое внимание, небрежно бросил:

– Онтеро, между прочим, тут обещали кое-чему кое-кого научить.

– Вот хитрый лис, – расхохотался чародей. – И даже будучи в человеческом обличье, он остается хитрющей лисицей! Ну ладно, ладно. Раз обещал – будет тебе урок магии. Но не сейчас. Не время нынче. – Лицо коротышки помрачнело, и он серьезно произнес:

– Как бы там ни было, а назавтра готовьтесь в трудный поход. Нынче холодно, а мы лишились коня, повозки и денег. Коня с повозкой мы еще может и добудем, но... Но самое страшное – теперь всех нас разыскивают стражники Короля, да еще я подозреваю – какие-то силы Тьмы не против нами поживиться. Возможно, что кто-то из нас и попадется, а может статься так, что и жизнь отдаст... Но так или иначе, вот мое слово: пока мы вместе и на свободе, будем пробираться на юг, в Теренсию, а там – будь что будет!

В Кельд Йонаш, Йолан и их спутники приехали еще днем, и судя по всему на этот раз должны были догнать тех, кого искали. Во всяком случае, если те до сих пор пользовались телегой, то они должны были быть еще в дороге. Промчавшись через ворота, спутники нашли подходящий трактир, и Йолан, разместив Йонаша и Джанет подальше от себя, послал серого, в одежде слуги, в условленное место и стал ждать. Не прошло и получаса, как в трактир вместе с посыльным зашел плотный человек, в бордовом плаще с капюшоном, закрывавшим лицо. Он обвел взглядом таверну, на мгновение задержавшись на углу, где сидели Йонаш и Джанет, и тут же прошел к Йолану и сел рядом. Посыльный же тихо пристроился в углу ожидая приказов.

– Здравствуй, Егард, – начал Йолан, – как дела?

– Сначала ты скажи как дела? Что с монахом?

– Все в порядке, я же здесь. Как я понимаю, с менестрелем дела не столь блестящи?

– Говоришь в порядке? Ну, тем лучше, хоть это беда с плеч долой. А то я уж чуть было не решил, что вон тот в углу – это он и есть. Похож здорово.

– Это один из моих людей в Эрневале, я ему немного подправил внешность и использовал при решении проблемы с монахом. Так что же у тебя?

– А второй кто?

– Сам что ли не понял?

– Любишь ты излишества. Мы же не в игрушки играем, чтобы бабу с собой таскать!

– Кто ж их, излишества, не любит? Вон, дорога после тебя, как будто паштетом из людей намазана, а певец жив... Тоже ведь, некоторое излишество... Так что, брат Егард, каждому – свое. Кому поп, а кому и попадья, – улыбнулся Йолан, – Не смущайся, мне ведь действительно знать надо.

– А чего их в угол загнал?

– Ты хочешь, чтобы они слушали наш разговор?

– Ладно, – ответил Егард и развернул на углу стола пергаментный лист с картой Вильдара. – Серый сказал мне, что случилось в Ульсоре. До этого последний раз менестреля видели вот здесь, между Джемпиром и Ульсором, в трактире в небольшой деревушке.

Мозолистый кривой палец показывал на точку примерно посередине между этими двумя городами.

– Кто видел?

– Жрица.

– Она что, тоже в погоне участвует?

– Нет, она потихоньку направлялась в Ирнар, в распоряжение магистра. А столкнулись они там случайно. Кстати, герцог с ними.

В это момент трактирщик взревел, заглушая разговор:

– Уважаемые господа! Позвольте этим бродячим артистам, пришедших к нам из Джемпира, немного развлечь вас фокусами и музыкой с песнями!

– С ними, говоришь... Ну, может оно и к лучшему. Так, здесь они еще не появились? – продолжил Йолан, слегка постучав ладонью по уху для восстановления слуха.

– Да, но появятся, причем уже сегодня. Вряд ли что могло их задержать настолько, чтобы они заночевали в дороге.

– Это все?

– Более менее. Кельд им не миновать, и тут у меня есть для них пара сюрпризов... Ну, а если нет... Тогда осталось только угадать куда они отсюда отправятся – на юг в Днейру и Теренсию, или по реке в Ирнар.

– Они могут еще попробовать подняться вверх по реке в Деспил.

– И что им там делать? Кроме того, тогда они бы свернули из Ульсора в Бренсалль – родной город менестреля. Нет, их ведет тот, о котором я уже тебе говорил, а ему только два пути – либо в свою хижину в Корране на западе Теренсии, либо на архипелаг за подмогой.

– Ты говоришь о Переддине?

– Не упоминай лишний раз его имя, Йолан. Ты его не видал, а я знаю, что этого не следует делать.

– Ну, может помянем лишний раз, так и появится, – усмехнулся тот.

– Да уж. Нам, конечно, хорошо бы чтоб они в Ирнар направились. Там у нас сил поболее, – вдруг Егард уставился на что-то в середине таверны, и после паузы, произнес торжествующим голосом – Йолан, это они.

Йолан тоже обернулся и внимательно посмотрел туда же, куда был направлен взгляд старика. Выступало двое артистов, молодой щуплый неказистый юноша и лысый, полный, чуть неуклюжий старик. Юноша пел веселые песни, который часто можно услышать и в придорожных трактирах, и на деревенских гулянках, а старик пытался показывать магические фокусы. Для публики это были в основном рядовые приемчики, которыми зарабатываются на жизнь бродячие фокусники и мошенники, но тренированный взгляд Йолана поймал и кое-что настоящее за неуклюжими пассами толстяка. Да, это был настоящий колдун, который лишь изображал из себя нечто значительно более безобидное.

– Зови своего серого, – быстро приказал Егард, и Йолан махнул рукой сидящим вдалеке Йонашу и Джанет. Когда те подошли, Егард шепотом приказал:

– Ты пойдешь за этими людьми и посмотришь где они расположились. Затем сообщишь нам. Понял?

Помня о молчании, Йонаш лишь склонил голову.

– Он у тебя что – немой?

– Почти, – ответил усмехнувшись Йолан. – Я приказал ему молчать со всеми, кроме меня. Так, ты говоришь, что лучше бы они в Ирнар свернули?

– Разумеется. Само собой еще и этой ночью надо будет время не терять. Ладно, ты, серый – иди. А ты, мадемуазель, постарайся не соваться под ноги, когда дойдет до дела, – и Егард, жестко прищурившись, опять пристально взглянул на выступавших. – Вот мы и встретились, Переддин. Такую добычу, пожалуй стоит приберечь для Гардара...

И как будто услышав свое имя, толстяк вздрогнул, внимательно поглядел на четверых посетителей трактира и наткнулся на взгляд Егарда. Он почти никак не отреагировал, но фокусы стали получаться у него еще хуже, и вскоре артисты закончили свое выступление. Получив заслуженную еду они не стали тут же есть, а срочно забрав ее с собой, ретировались. Йонаш вышел вслед за ними. В конце концов, именно за тем он и шел, чтобы найти менестреля, и если ему повезет, то он преуспеет в своем деле. Главное теперь было – не упустить этих двоих. Но краем глаза он успел заметить как Егард подозвал к себе серого и, ткнув пальцем в сторону двери, что-то тому сказал...

Выскочив из таверны, Дастин и Онтеро бросились к повозке, возле которой развалился Тич.

– Быстро, убираемся отсюда! – почти крикнул Онтеро.

– А что случилось?

– Здесь охотники за тобой и мной. Видел четверку в углу? Я узнал одного. Тогда, в старые времена, был еще один, куда похуже, а этот всегда у него под рукой был. Бывший бандит и убийца, собственно он убийцей и остался, только магии поднахватался у своего господина. И он меня тоже, вроде бы, узнал. Так что чем быстрее мы отсюда уберемся, тем нам же и лучше.

– Это те двое, что вино пили, а потом к ним еще пара подошла?

– Да, они. А я говорю о том, что в красном плаще был. Да, пошевеливайся, ты! – это уже относилось к Тичу, который вместо того, чтобы срочно запрягать коня, развесив уши внимал разговору. Тич дернулся и стал быстро запрягать. Тем временем герцог, остававшийся все это время в повозке, чтобы не срамиться выступлением за деньги, мрачно наблюдал эту сцену и поинтересовался:

– И что же происходит?

– Мы скрываемся от тех, встреча с которыми убедила кое-кого, что все не так просто.

– Принцесса тоже здесь? – голос Ильмера звучал напряженно и болезненно.

– Нет, ее здесь нет, но все равно надо поторопиться...

Повозка выкатилась за ворота и двинулась скрипя колесами по узким улочкам города. Прошло некоторое время и Онтеро вздохнул свободнее:

– Кажется никого, будем надеяться, что мы от них оторвались.

– Не совсем так, почтеннейший.

Онтеро аж подскочил от неожиданности и стал оглядываться кругом.

– Не надо там проявлять беспокойство, его могут заметить, а я вовсе не желаю, чтобы меня в этом заподозрили.

Теперь уже и Дастин с Тичем услышали этот голос и завертели головами.

– Я не могу показать, где я, но поверьте, я знаю кто вы, куда и зачем идете. Я друг, хотя вынужден скрывать это. Поэтому мне нужно быть кратким – за мной следят. Из двух путей предпочтите Теренсию и Корран, там для вас безопаснее. Не оставайтесь на ночь в городе – Вас попытаются поймать. Мы еще встретимся, на всякий случай условимся о пароле – "Первая мелодия" по нему вы узнаете меня.

Онтеро, наконец, увидел источник этого голоса, вслед за ними брел простоватый на вид парень в одежде слуги.

– Повторяю, сейчас за мной следят, и за вами тоже. Будьте осторожнее.

Онтеро пригляделся и увидел идущего невдалеке твердым шагом молодого мужчину в походной одежде дворянина и вскрикнул от удивления. Человек быстро свернул в переулок, и тут же туда скользнул и другой.

– Последуем совету? – поинтересовался вслух Дастин.

– Похоже, что это действительно наш друг, – ответил Онтеро. – Во всяком случае, тот, который за ним следил, был один из тех, четверых, что беседовали с тем поганым колдуном. Так что, на юг друзья. По крайней мере сейчас.

– А как отдых? – возмущенно поинтересовался Тич.

– В дороге отдохнешь, – громко обрезал толстяк, возмущенный бестолковостью парнишки – Ты же сам все слышал. На юг!

– Ты вроде бы собирался заехать к какому-то своему другу, – тихо, но настойчиво напомнил Дастин.

– Да, – уже спокойнее согласился Онтеро, – его зовут Бальнеро. Он как раз у реки и живет.

И повозка покатила к речным пристаням на южной оконечности города.

– Мы шли за ними, но в какой-то момент они заметили нас, и нам пришлось скрыться в переулке. И мне, и тому, который пришел с мастером Йоланом. Дальше мы их все-таки не потеряли, они направились к порту, и я слышал как лысый крикнул "На юг", – докладывал серый, одетый в одежду слуги Егарду. Старик слушал его и размышлял о своем. Наконец, он пришел к какому-то выводу и резко спросил:

– Это все?

– Да, мастер.

– Как вел себя тот, что пришел с мастером Йоланом?

– Безупречно, мастер. Временами даже я его терял из виду. Именно в такой момент они нас и заметили, видимо я показал себя, когда искал этого. Вы ведь велели за ним присмотреть.

– Велел. Он не пытался заговорить с ними?

– Нет, мастер. Я бы обязательно услышал, так как я был ближе к нему.

– Хорошо. Пока они доберутся до порта, пока наймут лодку для перевоза, у нас еще есть время. Быстро отправляйся на тот берег и предупреди шваль на том берегу, чтоб были готовы.

Дастин смотрел на Бальнеро и поражался неприятности этого типа. Постоянное мерзкое хихиканье, наклоненная на бок голова, будто тот постоянно к чему-то прислушивался, сгорбленная шаркающая фигура и злобно-издевательский кривой взгляд из-под приспущенных неряшливых седых бровей. Нет, не таким он представлял знакомого Онтеро, хотя и тот, конечно, не выделялся внешностью. "Впрочем, – подумал Дастин, – чья бы корова мычала... Почем я знаю, может за этой внешностью кроется нечто совсем другое?" Онтеро, похоже, был тоже поражен переменами, произошедшими в старом знакомом.

– Что с тобой случилось, Бальнеро? Ты же никогда не был таким.

– Что с мной случилось? – захихикал старик. – О, со мной много чего случилось, очень много... Но это бывает, со всеми когда-нибудь что-нибудь да случается, – и его хихиканье превратилось в бульканье. – Да, со всеми. Вот и с вами, тоже ведь, что-то случилось, что-то случится...

– Ты что, Бальнеро? Что с тобой? Взгляни на меня!

– Зачем Бальнеро будет глядеть на Переддина? Бальнеро уже стар, очень стар. Садитесь, я достану чудесного винца за нашу встречу, да-а, чудесного старого винца. Вы никогда такого не пробовали, его Бальнеро припас специально для вас, – и старик опять мерзко захихикал.

Онтеро насторожился и воспользовавшись случаям предупредительно посмотрел на Дастина, Тича, Ильмера и приложил палец к губам, а затем сказал вслух:

– Что ж, неси свое вино, я всегда рад выпить со старым другом. Не возражаешь, если мой спутник немного сыграет для улучшения настроения?

– Что ж, пусть играет, – быстро согласился старик. – Бальнеро любит музыку, Бальнеро сейчас вино нальет, мы выпьем, и под музыку и разговор легче, – и похлопал по плечу Тича. – Хороший у вас мальчик, рыженький такой.

Тич осторожно отодвинулся подальше и настороженно наблюдал за происходящим.

– Сыграй, мой друг! – неожиданно торжественно заявил Онтеро, многозначительно поглядев на Дастина. – Только негромко, чтоб не мешать нашей беседе.

Дастин, ничего не понимая, начал машинально наигрывать уже запомнившиеся фрагменты мелодии. Бальнеро, по-прежнему улыбаясь, налил им вина и начал говорить, как будто про себя:

– Пейте, пейте, гости дорогие, Крупцифаг знает много ядов, Крупцифаг знает что делать. А они говорили Крупцифаг ни на что не годен, то-то удивятся, когда Крупцифаг им певца опоит и в руки прямо тепленького... – и старик опять захихикал и продолжил уже вслух. – Так пейте же, все готово!

– Дастин, громче! – приказал Онтеро, и менестрель ударил по струнам. И одновременно будто судорога свела старое тело хозяина.

– Так, вы догадались, – пробулькал он. – Как ты меня узнал, Переддин?

– Кто ж меня этим именем зовет, глупый старый Крупцифаг, пожиратель отбросов? Да, ты и сам только что назвал себя, – усмехнулся Онтеро. – А теперь, – продолжил он сощурив глаза, – ты знаешь мою власть над тобой. Отвечай! Что ты тут делаешь?

– Могущественный Переддин! Мудрый Переддин! – захихикал старик, не переставая мерзко-издевательски улыбаться во весь свой кривой рот. – Ты не знаешь, что я делаю? Я хочу доставить Певца тем, кто будет ему очень рад. Того самого Певца. Ты об этом не слыхал? Слыхал ведь...

– Что еще ты знаешь?

– Я много чего знаю, но скажу ли я? Все равно ты меня изгонишь отсюда, так какой мне резон? Впрочем скажу, скажу. Он, – старик кивнул на Дастина, – еще не знает, что трое больше, чем один, но иногда трое и есть один. И не скоро узнает, – счастливо улыбнулся он, проделывая какие-то манипуляции под полой одежды – Конечно, тогда нам будет несладко, но это еще так нескоро... Но и тогда еще ему придется учиться арифметике. Скажем, как к трем прибавить один, – старик опять ухмыльнулся, и добавил, – и еще один, и где взять для этого знак сложения, – последовала небольшая пауза, – или хотя бы вычитания! – и комната наполнилась громким бульканьем, заменявшим здесь смех. – Да уж, кого-то ему придется прибавить, а кого он не знает. А кого-то и вычесть... Принцесса знает свое дело, принцесса умница...

– Принцесса? – воскликнул Ильмер.

– Та самая, та самая, дружок. Ох, еще будет вам всем от нее неприятностей... Да и тебе тоже, – старик кивнул в сторону Ильмера. Ты-то думал – она померла, хи-хи, а она и не думала. Чего только не сделаешь, чтоб замуж не идти... Чего же ты время терял, а? – продолжал он, смотря на Ильмера, и не переставая рыться в складках одежды. – Хотелось ее? Так попросил бы, она бы не отказала... А ты... в церковь ее хотел тащить... Нехорошо... Так что теперь уж в Ирнаре ее ищи, вот он – старик кивнул головой на Онтеро, – он знает. Они с Вейергом старые друзья. Переддин вообще много кого знает, только прикидывается. Правда, Переддин?

Онтеро поморщился и резко спросил:

– Прекрати болтать, а не то сам знаешь, что я могу с тобой сделать. Быстро говори, чего же ему не хватает?

– Чего ему не хватает? – вновь забулькал старик. – Ему много чего не хватает... Например, одной вещи, Переддин, она чем-то похожа вот на... да где же она... – И старик с серьезным и совершенно смирным видом вытащил из складок одежды кинжал и вдруг быстро прицелился, чтобы метнуть его в менестреля.

– Дарм эоло прану, Крупцифаг! – вскрикнул Онтеро, старик издал истошный вопль и упал без сознания.

– Что случилось? – спросил Дастин.

– Демон вселился в Бальнеро, он управлял им и пытался до нас добраться. Я его изгнал. Все-таки, хитрый поганец! Знал ведь, что я рисковать не могу. Вот и пригрозил кинжалом. Вряд ли он тебя убил бы, ты им, похоже, живым нужен, а все-таки...

– А что значат его слова? – спросил тут же высунувшийся Тич.

– Не знаю... Эх, был бы здесь Аргвинар с Эст-Арви... – рассеянно добавил Онтеро. – Ладно, может еще придется до него добраться, ох, нелегкая дорога нам предстоит. Давай, помоги мне привести старика в чувство, он теперь вряд ли что помнит, зато это снова старый добрый Бальнеро...

И правду, черты лица его изгладились, спина и шея выпрямились, и он уже даже в бессознательном состоянии не походил на того уродливого тролля, который встретил их недавно на пороге этой хижины.

7

В сердце Белых гор к серой скале, скрывающей монастырь илинитов, приближался израненный рослый путник в старом заляпанном плаще, из-под которого торчали не менее грязные и потертые сапоги... Солнце клонилось к закату и человек кутался в плащ и как мог торопливо шагал по горной тропе, приближаясь отвесной скале, с которой свисали веревочные лестницы. Стоявший возле одной из них монах в черном плаще с капюшоном пошел навстречу путнику и встретив его на тропе сказал:

– Здесь ждут Вас. Меня послали проводником.

Путник странно взглянул исподлобья и спросил:

– Как меня могут здесь ждать, когда не знают, кто я?

– Мы знаем, кто Вы, Корджерсин-из-Меретарка.

– Вот как... И куда же меня приглашают?

– Сначала мы поможем Вам залечить раны и снять последствия неосторожных заклятий, которые видны вокруг Вас. А затем с Вами хотел бы поговорить Его Святейшество.

– Что ж, идем. В конце концов я и шел сюда подлечиться, и, может быть...

Оба подошли к веревочной лестнице, по которой Корджер с помощью монаха поднялся на уступ, за которым открывался проход внутрь.

Пестрый отряд из Дастина, Онтеро, Ильмера и Тича потихоньку добрался до пристаней на южной оконечности города. Там они воспользовались советом старого Бальнеро, который хотя и освободился от злобного духа, захватившего его в плен, отнюдь не забыл, где можно достать лодку, чтобы тайно переправиться на другой берег. Добравшись до кривоватого мостика, под которым был спрятан плот, друзья слезли с повозки и огляделись. Вокруг не было ничего подозрительного, обычный гам пристаней торгового города, имевшего удачу оказаться возле реки, по которой ежедневно сплавлялось множество товаров.

Дастин с Ильмером осторожно полезли под мост, где была спрятана лодка, на которой они собирались переправиться через реку, а Онтеро и Тич остались караулить сверху. В темноте под мостом мало что можно было разглядеть, но Дастин каким-то шестым чувством заметил блестящий клинок и отпрыгнул за минуту до того, как холодная сталь взвилась и ударила в то место, где он должен был только что оказаться. Герцог среагировал мгновенно и нападавший тут же свалился в реку, но навстречу выскочило еще двое. Первый набросился на Ильмера, но нагнулся и швырнул его на землю. Дастину досталось хуже, его противник оказался ловчее, а может сказалось отсутствие боевой выучки, но кинжал чуть задел левое плечо, и если бы не подоспевший герцог, мог бы попасть и пониже... Получив передышку оба бросились наверх, вскочили в повозку, а Онтеро, уже понявший, что внизу творится что-то не то, тут же хлестнул коня, и пыль взметнулась за друзьями, отправившимися по северо-западной дороге. Через минуту на дорогу выскочили несколько человек в мокрых серых плащах с капюшонами, но все что они могли сделать – это в бессильной ярости проводить глазами клубы пыли, оседающие за ближайшим поворотом. Один из них вскочил на привязанную невдалеке лошадь и ускакал в противоположном направлении, а остальные закутались в свои плащи и быстрым шагом отправились по следам телеги.

Уже выехав из города Дастин спросил:

– Так что делать-то теперь будем?

– Что, что! – проворчал недовольный Онтеро. – В Ирнар, а оттуда на Эст-Арви, к Аргвинару...

– Ты ж хотел в Теренсию? – встрял Тич.

– Мало ли что хотел, сами что ль не видите – не пустят нас туда. За нами погоня, пока мы найдем место для переправы, нас догонят. Так что все, что нам остается – это как можно быстрее двигаться в Ирнар.

Ильмер задумчиво покачал головой. Казалось, герцог Хорнкарский, несмотря на свое происхождение, принял это негласное руководство старого волшебника. Но временами он, как и все остальные, затруднялся даже себе объяснить, что же им руководило и почему он согласился с авторитетом этого лысоватого старого толстяка.

В большой комнате в глубоком подземелье заброшенной башни, возвышавшейся почти на самом берегу Иглинга невдалеке от причалов Ирнара, сидело двое далеко немолодых людей в плащах c капюшонами. Рослого и лысого неопытный наблюдатель мог бы принять за монаха илинита, по его черному плащу и аскетическому лицу в окружении благородной седины на висках. Второй не походил на монахов ни бордовым цветом своего плаща, ни жестоким, злобным лицом, ни таким же голосом:

– Говорю же тебе, они если не здесь, то скоро здесь будут. Мы их спугнули в Кельде от южного направления, и они пустились вниз по реке.

– Как ты был, Егард, бестолочью еще в Гланте, так и остался. Ничего тебе поручить нельзя! Столько попыток и никакого результата... – голос лысого также не отличался добротой, и если бы не сквозящее в каждом слове раздражение, был бы жестким и холодным.

– Не я один, между прочим, – огрызнулся Егард. – С Кельда твой любимчик их тоже догнал. И тоже без толку. Только с бабами и умеет обращаться.

– Зато он с монахом справился. А насчет баб... Чего?

– Да он с собой ту шлюху из Джемпира потащил, которая у нас в связных со Жрицей была.

– А-а-а, ну, пусть мальчик развлекается. Ты ему кажется завидуешь?

– Ты же меня знаешь!

– Вот именно, знаю. Ты все это время не бабой, а убийствами развлекался, тебе кто хоть слово сказал?

– Вроде бы наш орден не считает это грехом? – язвительно усмехнулся бордовый.

– Не считает, верно. Ни то, ни другое. Только не думай, что я твои развлечения за дело приму, ты за ними, между прочим, упустил менестреля. А он ведь на тебе был. Так что это ты, а не Йолан, не справился. И если уж о вкусах судить, то у него он куда разумнее.

– Это чем же?

– Тем, что мы не придурки с архипелага, и не развращенные вельможи, и не сдуревшая чернь. Убийство не цель, а средство. Если в каком-нибудь портовом городе под нашим присмотром жертвоприношения устраивают, так для этого быдла большее и недоступно. Пусть и дальше этим занимаются. А нам в игрушки играть нечего, дело делать надо. Убийством мы приобретаем одного человека – убийцу, и теряем другого – убитого. Потеря, конечно, невелика, но толку тоже немного. Мы в одном публичном доме за день соберем больше душ, чем убийством за год. Так что, не чванься трупами. Лучше сделай дело, и играйся сколько влезет, коль охота. Вон у Йолана за это время – один труп, зато тот, который нужно.

– Ну, это еще вопрос, – усмехнулся Егард.

– В смысле?

– Йолан таскает за собой какого-то серого, как две капли воды, похожего на того монаха. Так что... а был ли тот, который нужно, Вейерг?

Лысый задумался, подперев щеку рукой, и казалось перестал замечать все вокруг. После некоторой паузы Егард окликнул его:

– Вейерг! Ты, понял? Предал нас похоже твой любимчик!

– Уймись, дурак! Ты сам не представляешь, как это было бы хорошо для нас! Так говоришь, как две капли?

– Точь-в-точь. И ни с кем не говорит. Да и я его никогда до этого не видал. А чем это хорошо-то?

Вейерг вздохнул, посмотрел на собеседника, как смотрят только на стариков или детей, задающих глупые вопросы, и ответил:

– В монахе тоже та сила изначальная есть. Но пока он у илинитов был, нам его не заполучить было, поэтому и выход был один – убить. Если не наше, так пусть совсем исчезнет, а то слишком опасно. А теперь он с Йоланом идет и нашего изображает! И если его поставить в положение, когда ему придется убить, или предать, или... Пусть он к нам и не примкнет, но какой-то кусочек изначальной мелодии исказится. А значит и опасности для нас в нем не будет. А там, кто знает... Нет, мальчик оказался выше всяческих похвал! Привести к нам живьем! Да я об этом и не мечтал! Только бы это было так...

– А то что Йолан к белым переметнулся тебя не волнует? издевательски спросил Егард.

– Дурак ты, он же всеми благами Ордена пользуется. Зря я его что ли учил? Да и какой он белый, коль с этой девкой спит? С ведьмой между прочим.

– А если он на ней по всем правилам женится?

Вновь последовал усталый вздох, как бы говорящий "Что за идиот!", и лысый ответил:

– Тем лучше, Егард, тем лучше. Что ведьму потеряем, так черт с ней. Я любую шлюху в порту за две недели всему тому же научу. А он тогда ради нее и убьет, и предаст, и что угодно сделает. Или ее предаст, что то же самое. Так что, наш он, наш, никуда не денется.

– А если он на твое место метит?

– Конечно, метит. Ты что ли не метишь? Я ж говорю, толковый мальчик.

– Проклятая пыль! – закашлялся Онтеро. – Даром, что река рядом, а все равно дышать нечем!

– Потерпи, – дружески попытался поддержать его Дастин. – В конце концов, пыль – не самое страшное на свете. Вон из каких передряг уже выпутались, что же от пыли страдать будем?

– И то верно, но все-таки это тяжеловато...

– Ладно, держитесь, – заметил Ильмер, уже вернувший свою горделивую осанку, и восседавший на неизвестно откуда приблудившемся коне, которого путешественники сочли возможным присвоить. В конце концов, совсем рядом догорала деревня, и очевидно, конь был оттуда. Так что своим хозяевам он, видимо, уже был не нужен. Так чего скотине зря пропадать? Горящая деревня была дурным знаком. Уже много лет король Леогонии не допускал такого в своем королевстве, так что либо государство настолько ослабело, что не могло сдержать бандитов, либо вместо короля оказался кто-то другой.

– Веселей! – продолжил Ильмер. – Нам лишь бы до Ирнара добраться, а там уж корабль найдем.

– Да, уж, а как быть со портовой стражей? – пробурчал себе под нос Дастин, тоже удрученный жарким солнцем и дорожной пылью.

– Со стражей справимся, зря я что-ли родился герцогом?

– Да уж, – хихикнул Тич. – Однажды я это уже слышал!

– Уймись, мальчик, – осадил его Ильмер. – Однажды ты здорово помог мне, но ты еще не понимаешь, что значит быть дворянином. Придет время, и тебе придется понять это. Во всяком случае, если мы успешно выберемся из этой истории. Тогда ты вспомнишь эти свои слова и решишь сам – прав я был или нет. А пока помолчи.

– Да ладно, действительно, – поддержал герцога Онтеро. – Успокойся, Тич, не так же они могущественны, чтобы везде своих людей иметь.

– Как знать... – задумчиво пробормотал Дастин.

Перевязанный тайными травами, уже не хромающий и полный новых сил Корджер вошел в келью, служившую рабочим кабинетом Его Святейшества. Предупрежденный о визите петрарх вышел ему навстречу из-за стола и приветствовал его первым:

– Мы рады видеть Вас у себя.

– Не могу сказать того же о себе, – ответил Корджер. – В свое время я не слишком потворствовал вашему ордену. Как Вы знаете, я всегда старался не стоять ни на стороне света, ни на стороне тьмы...

– Зато Вы всегда стояли на стороне людей. И этого вполне достаточно.

– Ой, ли? Ваш бог как-то не очень ласков с людьми...

– Он требует этого от нас. А значит, кто и не по завету даже, а лишь по зову сердца радеет о людях, тот тоже благ перед Ним.

– Ну, что ж, в любом случае я делал это не ради него. И ваш орден мне всегда казался может и терпимым, но чересчур резким в суждениях. К тому же, когда пришла пора, сражаться пришлось обычным людям, мне, даже волшебникам, а где тогда были вы?

– Мы были с вами, просто вы об этом не знали. У нас до сих пор хранят память о тех, кто не вернулся с полей Гланта, и поют баллады о короле, идущем в тени...

– В тени? – переспросил Корджер, удивленно передернув плечом.

Петрарх подошел к двери в соседнюю келью и попросил:

– Позовите, пожалуйста, Шолто. Я хочу, чтобы он спел для гостя.

Затем он развернулся снова лицом к Корджеру и продолжил:

– Да, в тени. Вы же не хотели быть ни на стороне Света, ни на стороне Тьмы. А там где нет ни того, ни другого, там – тень. Серая тень.

– Что ж, пусть так. Мне не важно ни то, ни другое. Я просто хочу, чтобы людям жилось лучше.

– Потому с Вами те, кто на стороне Света, а против Вас те, кто на стороне Тьмы...

– Но почему я не знал о ваших людях у себя?

– А зачем? Мы помогали Вам не для выгод, и кто знает, доверяли ли бы Вы этим людям, если бы считали их илинитами? Они помогали Вам в правом деле – это было главное. А вот и певец, – в дверь вошел молодой монах в черном плаще с лютней. – Если он покинет нас со временем, его будут рады принять при любом из высоких дворов Запада. Спой нам, Шолто, о Короле-в-Тени.

Монах слегка поклонился и запел мелодичным, хорошо поставленным голосом. Его интонации переливались и отражали то грусть, то гордость, то отчаяние, то сомнение, и слова эти вызвали бурю воспоминаний и чувств в груди бывшего короля...

Король Корджерсин-нор-Меретарк

Правил счастливой страной,

Глантом звалась она в те времена,

И был король молодой...

Он страха не ведал, не ведал лжи,

И верил, что это так,

И он сторонился, и Света, и Тьмы,

И думал что это – пустяк.