Текст книги "Жестокий трепет (СИ)"

Автор книги: Екатерина Юдина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Глава 18 Ошибка

– Что вы такое говорите, мисс Фокс? – губы Айрис дрогнули. Так, словно она опять попыталась улыбнуться, но уголки, наоборот, опустились вниз. – Я восемнадцать лет воспитывала вашу дочь. Одевала ее и кормила. Я всячески старалась заботиться о ней.

– Что именно по вашему мнению было заботой? – спросила Айрис. – То, что вы вышвырнули Элис в детдом, как только нашли свою дочь? До этого вы десять лет считали ее своим родным ребенком и уже этот поступок многое говорит о вас.

Я еще ни разу в жизни не видела, чтобы люди бледнели настолько быстро, как это сейчас произошло с Айрис. У нее даже губы стали бесцветными, а глаза за считанные мгновения приобрели лихорадочную взволнованность. Уже на этот раз явную.

– Почему вы считаете, что это наша мать отдала Элис в детдом? Она бы так никогда не поступила, – Дастин свел брови на переносице. – Это сделали Емверы. Они забрали ее к себе, а потом отказались от Элис.

– Что ты сказал? – я медленно повернула голову и посмотрела на Диастина. – Повтори-ка, пожалуйста.

– Дорогой, не стоит, – Айрис положила ладонь на предплечье сына и сжала его.

– Когда тебя забрали Емверы, ты даже не попрощалась с нами и ты перестала поддерживать с нами связь, – произнес Дастин. – Для мамы ты была, как родная дочь, но и с ней ты увидеться не стремилась, а когда нам стало известно о том, что Емверы отказались от тебя, из-за чего ты оказалась в детдоме, мама опять забрала тебя в нашу семью.

Ни одна эмоция на моем лице не дрогнула, но я физически ощущала, как на теле коркой нарастал лед.

– И откуда же у тебя такая информация? – я спросила у него.

– Про то, что ты уезжаешь к Емверам, нам могла бы сказать именно ты. Это заняло бы не больше пяти минут. Но в итоге информацию мы получили от матери, так как ты покинула нашу семью молча. Настолько сильно поскорее хотела уехать? Это твое право, но не нужно считать плохой нашу мать.

– Значит, меня в детдом отдали Емверы? – я обернулась к Айрис. – Как интересно.

– Ты тогда еще была маленькой и, наверное…

– Я думала, что мое мнение о вас, миссис Дилан, уже не может стать хуже, но вы умеете удивлять, – я впервые видела, чтобы Алана становилась настолько мрачной. Чтобы даже я инстинктивно ощутила от нее то жуткое, которое могло разрушить. Сделать это с особым изощрением.

Алана хрупкой ладонью прикоснулась к пульту и над столом вспыхнул экран. На нем виднелся электронный лист.

– Что это? – спросил Хорас.

Он единственный, кто задал вопрос, остальные молча посмотрели на экран.

Это сделала и Айрис. Ей хватило скользнуть взглядом лишь по первым словам, как ее ладони тут же легли на стол, будто в желании оттолкнуться и немедленно встать.

На экране виднелось письмо написанное Айрис. Ее почерком. С ее печатью и росписью.

Это было заявление в детдом. Вернее, отказ от меня.

«Я, Айрис Дилан, отказываюсь от Элис Дилан рожденной 04.11.84. в Нормарском роддоме. Ее документы прилагаю»

Я впервые видела это письмо. И оно навевало воспоминания, ведь так сильно подходило тому вечеру, когда меня направили в детдом. Тогда все происходило очень быстро. Точно так же заявление Айрис было коротким. Без каких-либо объяснений. Словно она желала как можно скорее избавиться от меня. Не тратить ни одной лишней секунды.

– Что это значит?

Я услышала голос Брендона. Сейчас пропитанный металлом. Раскаленным. Обжигающим, но в тот же момент настолько твердым, что, казалось, об него можно было разбиться. Альфа смотрел на заявление. На каждое слово и на дату – тот самый день, когда в семью привезли Алес.

Брендон спрашивал это у Айрис, но ответить решила я:

– Наверное, мне стоит рассказать, как проходил тот вечер, – произнесла нейтральным тоном. Спокойным, ведь эти события уже давно не вызывали во мне никаких эмоций. – Когда привезли Алес и я подошла к ней, мне сказали уйти. Вернее, пока что сидеть в своей комнате, в которую вскоре пришла гувернантка. Тобора Форм. Она потом еще долго работала у вас. Ее назначили гувернанткой Алес. В тот вечер Форм сказала, что по приказу Диланов ей требуется меня кое-куда отвезти. Она не сказала куда именно. Но, как вы уже, наверное, догадываетесь, этим местом оказался детдом. Меня туда отвезли без предупреждения и каких-либо объяснений. И потом ко мне никто не приезжал.

Я впервые произносила слова в такой тишине. Словно даже воздух внезапно превратился в вакуум. И так же я ощущала на себе взгляды. Множество. Но в ответ смотрела лишь на Брендона и зрительный контакт с ним был подобен ожогу.

Вот только, уже в следующее мгновение он перевел взгляд на Айрис.

– Ты отдала Элис в детдом и лгала нам, что она у Емверов?

Брендон спросил это так, что женщина тут же вжалась в спинку стула.

– Брен, тут, наверное, какая-то ошибка, – произнес Дастин. – Мама никогда бы так не поступила.

– Да, – Айрис растерянно кивнула. – На самом деле все совершенно не так. В те дни со мной связалась Емвер и сказала, что хочет воссоединиться с Элис. То есть, забрать ее к себе. Откуда я могла знать, что она не родная ее мать и, более того, намерения у нее настолько ужасные? – Айрис тяжела вздохнула и дрожащей ладонью поправила волосы. – Я очень любила Элис, но несмотря на то, что мне было настолько тяжело, я понимала, что не могу лишить ее общения с ее родной семьей. Насчет детдома… Емвер убедила меня в том, что нужно поступить именно так. Я понимаю, что это звучит дико, но эта женщина умела убеждать и тогда казалось, что другого выбора нет. В любом другом случае удочерение заняло бы слишком много времени и Элис бы самой было тяжело от этого. Там же столько правил. В том числе касающихся и самого ребенка. А так, отдавая Элис в детдом, я лишалась родительских прав на нее, а Емвер в тот же день должна была удочерить Элис. Я не знала, что Норма так и не приехала за ней. Это моя ошибка, но тогда Емвер показалась мне хорошей, порядочной женщиной, которая точно не оставит своего ребенка. Если бы я только знала…

– Видите, все иначе, чем кажется, – сказал Дастин. Но он хмурился. Сильно.

– Ты говорила, что связывалась с Емверами и что у Элис все хорошо, – Брендон медленно наклонился вперед, чтобы лучше видеть Айрис. Между ними сидел Дастин и Алес.

– Да, в этом я виновата, – женщина опустила голову. – Я не звонила Емверам. Но мне было слишком тяжело без Элис и тогда мне казалось, что, если я услышу ее голос, захочу опять забрать ее в нашу семью, а, как я считала, у Емверов Элис хорошо. Я думала, что у них идиллия.

– Миссис Дилан, я тут для серьезного разговора, а не для глупых игр, – Алана взяла планшет.

– Я не играю мисс Фокс, – грустно сказала Айрис, опуская взгляд. – Я виновата в том, что поверила Емвер и вы не представляете насколько я сожалею об этом. Еще когда я только узнала о том, что Элис так и осталась в детдоме я почувствовала ту вину, которая меня до сих пор грызет. Я ведь ей больно сделала…

– Хорошо, миссис Дилан, – Алана перебила ее. – Не хотите по-хорошему, давайте по-плохому.

Мама что-то нажала на планшете и картинка на экране сменилась.

– Норма Емвер в то время уже пять месяцев находилась в наркологической клинике, – сказала Алана. – В итоге, она там пробыла два года. Оттуда связаться с вами она никак не могла.

Смотря на экран я поняла, что там как раз были документы, в которых говорилось о пребывании Емвер в клинике.

– А… Тогда, кто мне звонил? Я думала, что это Емвер, – губы Айрис еще сильнее побледнели и уже теперь ее буквально трясло, что, наверное, замечал каждый, ведь теперь именно Айрис была в центре внимания.

– Хотите сказать, что вам непонятно кто позвонил и вы не стали в этом разбираться, но тут же решили передать этому человеку Элис через детдом? Вы отказываетесь от родительских прав, а этот неизвестный вам «непонятно кто» приходит и забирает Элис?

– Я тогда была в растерянных чувствах. Я сама себя в те дни не узнавала, но… вы должны понимать меня…

– Нет, не должна. И не понимаю.

– Когда вы встретились с Элис, я абсолютно уверена, вы испытали счастье. Так и я обрадовалась увидев Алес и вернув ее в свою семью. Поэтому, когда мне позвонила, как мне казалось Емвер, я поняла, что не могу лишать ее такого же счастья воссоединиться с дочерью…

Алана ничего не ответила. Лишь посмотрела на Айрис и в этом взгляде было очень многое. Например то, что Айрис следовало понимать, с кем она разговаривает. Кому лжет.

Айрис несколько раз судорожно вдохнула. Несколько раз размыкала губы, будто желая что-то сказать, но в итоге молчала, опускала голову и вновь ее поднимала, а потом, будто не выдержав, взвинчено и нервно произнесла:

– Хорошо, я признаю. Емвер или кто-то другой мне не звонили. Я сама решила отдать Элис в детдом. Но это не означает, что нечто подобное я не считаю своей ошибкой. Это то, о чем я всю жизнь буду сожалеть.

Я смотрела на Айрис, но в итоге скользнула взглядом по всем Диланам. Они молчали, но на свою мать смотрели хмуро. Мрачно. Особенно в момент произнесения этих слов.

– Думаю, на этом разговор можно прервать. Нам следует продолжить его внутри нашей семьи, – сказал Хорас.

– Нет, – Алана взяла планшет и стала на нем что-то листать. – Ваша мать своими играми потратила впустую слишком много времени. Разговор еще не окончен.

– Я понимаю, что вы, мисс Фокс, наверное, злитесь на меня, но я правда сожалею о том, как поступила с вашей дочерью. Мне на тот момент было тяжело. Я только узнала, что моя дочь десять лет провела в детдоме, а я воспитывала чужую девчонку и моя дочь каждый день будет в доме видеть ту, которая занимала ее место…

– Можете не оправдываться. С вашими моральными качествами мы уже разобрались, – Алана вновь что-то включила на экране. – Давайте перейдем к делу. Знаете, что это?

Айрис нервно посмотрела на экран, но в итоге качнула головой.

– Нет, не знаю… Может, это список лекарств? Но зачем?..

– Это лекарства, которыми Элис лечили в детдоме. Они предназначены для людей, миссис Дилан. Не для омег. Знаете ли вы по какой причине их давали моей дочери, что повлекло серьезные нарушения в ее здоровье?

– В детдоме ошиблись?

– Нет, ошиблись вы, когда решили обращаться с ребенком, как с надоедливой собачонкой, которую вы чуть что сразу вышвырнули на улицу.

– Я не…

– В вашем заявлении в детдом только две строки. В одной из них значится, что документы Элис вы прилагаете. И на этом стоит ваша роспись. Вот только документы вы дали не все. Ни в одном из них не значилось, что Элис омега и когда она поступила в больницу с критичной температурой и множеством переломов, ее лечили, как человека. Я поднимала справки. Элис чудом после такого выжила, но вред здоровью был нанесен глобальный. Ее развитие, как омеги замерло.

– По этой причине Элис сразу не пробудилась? Мне очень жаль. Мне казалось, что я все документы отдала.

– Вам могло казаться все, что угодно, но это не меняет того факта, что вы чуть не убили моего ребенка.

– Я тогда была не в себе и, наверное, просто плохо проверила документы…

– Так же вы плохо проверили то, что отдаете Элис в обычный детдом, а не тот, который предназначен для омег?

– Я думала, что ее туда потом перенаправят.

– Без справки о том, что Элис омега?

– Я… Я просто ошиблась?

– Когда вы собрались во второй раз отдавать Элис в детдом, он тоже не был предназначен для омег. Вы слишком часто ошибаетесь, миссис Дилан.

– Но там бы ее точно перенаправили. Ей же уже было восемнадцать. Они бы поняли, что, если в таком возрасте девушку отдают в детдом, значит она омега…

Айрис запнулась. Даже я поняла почему – из-за взгляда Брендона.

– Ты во второй раз собиралась отдать Элис в детдом? В то время когда ей было восемнадцать? – спросил он.

В этот момент на Айрис смотрели все, но Брендон по-особенному. Настолько темных глаз я у него еще не видела, а женщина явно лишь сейчас поняла, что сказала лишнего.

– У меня не было выбора, – прошептала она. – Я заботилась о ней, но Элис переступила через правила семьи.

Наши взгляды с Брендоном встретились. И в своем я ясно давала понять частичку прошлого. То, как говорила – если родители узнают про нашу связь, я отправлюсь в детдом. И они меня туда попытались отправить.

– Я ничего не понимаю. Когда ты собиралась во второй раз отправить Элис в детдом. Из-за чего? Это какое правило она нарушила? – спросил Хорас.

– Нам нужно обсудить это наедине, – сказал Дастин.

– Чтобы Айрис опять вам наврала? – я мягко улыбнулась. Это была явная издевка. Айрис самолично поставила своих сыновей в такое положение. – Ваша мать побоялась, что я своими грязными ручками запачкаю ее сыновей. То есть, совращу вас. А вам нужны омеги получше. Не калеки.

– Элис, я не это имела ввиду, – Айрис качнула головой.

– Вы мне только что в коридоре говорили, что запретили мне возвращаться в этот город по той причине, что я опять могла начать приставать к вашим сыновьям.

– То есть, тебе понравился кто-то из нас и по этой причине мама захотела отправить тебя в детдом? – спросил Лойд, после чего обернулся к Айрис. Спросил у нее: – Ты серьезно намеревалась это сделать?

– Мне хотелось сохранить именно семейные отношения…

– Да, она была серьезна, – я ответила Лойду. – Более чем. В детдом поступило заявление и за мной должны были прийти. Вот только, я слишком хорошо помнила, что такое детдом и предпочла убежать, прежде чем меня туда забрали. Сначала я поехала к Емвер, а потом, узнав про свою родную семью, встретилась с мамой.

– Так вот куда ты пропала, – произнес Хорас, хмурясь, а потом опять смотря на Айрис, которая как раз обратилась к моей маме:

– Мисс Фокс…

– Вы чуть не убили мою дочь, – произнесла Алана, отрывая взгляд от планшета и смотря на женщину. – Готовы ли вы к последствиям?

– Я прошу прощения…

– Извинениями вы свою вину не искупите. Вы это ничем не сделаете.

Айрис сжалась и пальцами впилась в край стола.

Алана поднялась. Это означало, что разговор окончен.

Краем глаза я заметила, что Брендон взял Айрис за руку и молча повел ее за собой из конференцзала. В это же время остальные Диланы, с небольшим опозданием, пошли за ними. Каждый из них, выходя, бросал на меня взгляд.

Вот только, эти взгляды у каждого были разными.

Глава 19 Сладкое

– Я хочу чего-нибудь сладкого, – Джулия остановилась рядом с кондитерским магазином и посмотрела на витрину. – Может быть, огромный кусок торта. И чтобы крема было побольше.

– Ты же терпеть не можешь сладкое, – подойдя к подруге, я тоже посмотрела на пирожные. Они были великолепны. Словно произведения искусства.

Сделав шаг назад, я подняла голову и посмотрела на яркую вывеску. Я помнила этот магазин. Он открылся, когда мне было тринадцать или четырнадцать, но с этим местом у меня были связаны далеко не самые приятные воспоминания.

– С чего ты взяла? – Джулия наклонилась и взглядом окинула маффины, подписанные, как «морская волна». И свое название они оправдывали. Крем был цвета моря.

– Я никогда не видела, чтобы ты ела сладкое, а когда я предлагала, ты отказывалась. Причем чаще всего именно категорично.

– Потому, что я за своей фигурой слежу. Может, по мне сразу так и не скажешь, но, когда я была подростком, походила на бочонок.

– Серьезно? Ты раньше этого не рассказывала.

– Так толком и нечего рассказывать. Просто я очень сильно склонна к полноте. После пробуждения это немного исправилось, но мне все равно нужно тщательно следить за своим питанием. Быть дочерью самого известного в стране модельера и при этом являться жирной, это, как проклятье.

– У тебя были проблемы из-за твоего веса?

– Конечно, – Джулия фыркнула.

– Расскажешь?

– Явно не сейчас. Может быть, когда мы выпьем вина и у нас будет очередной вечер откровений. Но, при этом ты так же расскажешь мне, как ты провела те полгада, пока все считали тебя не пробужденной. Ты обычно уклоняешься от этой темы.

– Толком нечего рассказывать.

– Раз ты так отвечаешь, зная тебя, могу предположить, что как раз наоборот, есть. Просто ты не хочешь. Как и я не желаю вспоминать свои жирные годы проведенные среди безупречных моделей. Но ведь именно в этом смысл вечера откровений.

Джулия еще некоторое время крутилась перед витриной. При этом, она несколько раз отходила от магазина, но потом возвращалась. Выглядела так, словно убеждала себя в том, что ей не нужны пирожные. Словно внутри нее происходила ожесточенная борьба, но в итоге, сдавшись, Джулия пошла к двери.

А она оказалась закрытой.

– Магазин откроется только через полчаса, – я сказала ей, читая график работы. – Еще очень рано.

– Ну, черт раздери, – девушка выругалась, после чего плечом оперлась о дерево, растущее рядом с тротуаром. – Ничего. Мы подождем и я получу свой огромный кусок торта. Может, даже два.

– Почему тебе вообще настолько сильно захотелось сладкого?

– Не знаю. Просто иногда нахлынывает. Мне нужно наесться до отвала, а потом меня отпускает.

Я встала рядом с подругой и достала телефон. Решила проверить почту, но прежде всего заметила, что от Джоела было несколько пропущенных звонков.

Он так же написал мне сообщение, в котором значилось, что с ним связались люди Брендона Дилана. Что альфа через моего помощника пытался выйти на меня. Или как минимум узнать мой номер телефона.

Я написала Джоелу:

«Если от людей Дилана опять будут поступать звонки, скажи, что ты не знаешь, где я нахожусь. Касательно номера телефона – сообщи, что мой рабочий номер недоступен, а личный тебе неизвестен»

Джоел был моим личным помощником. Человеком, который всегда и при любых обстоятельствах мог со мной связаться, ведь как раз большая часть дел шла через него. Поэтому, было прекрасно понятно, что слова про неизвестность моего местонахождения или номера телефона, это полнейшая ложь.

Но я все же надеялась, что этого будет достаточно, чтобы Брендон понял, что встречи с ним я никак не ищу. Я ее не желаю.

Вечер фондов и, соответственно, разговор с Диланами проходили вчера. И после этого, по отношению к этой семье, можно было поставить точку. Все-таки, навряд ли Айрис продолжит распускать слухи. Ведь теперь она должна понимать, что ее поступки могут быть наказуемы законом.

Если она продолжит свою прежнюю, грязную тактику, разговор с ней уже будет иной. Но я не думала, что Айрис окажется такой идиоткой, чтобы совсем не задумываться о последствиях.

Поэтому, лично я уже была готова поставить точку. И, если у меня будут в будущем какие-либо взаимоотношения с Диланами, я намеревалась свести их к минимуму. При возможности вообще их убрать.

Но то, что делал Брендон, мне не нравилось.

Сейчас было лишь семь утра и, судя по времени, когда со мной пытался связаться Джоел, люди Брендона, начали искать меня еще ночью.

Даже вышли на Джоела, хотя это тоже не просто.

Мне это не нравилось. Брендон был тем альфой, с которым мне бы в первую очередь хотелось разорвать любую связь.

***

Мы с Джулией так и не дождались открытия кондитерского магазина. Поехали в центр и там зашли в ресторан.

– Ты меня пугаешь, – я приподняла брови, смотря на дюжину пирожных, которые заказала подруга. – Ты серьезно все съешь?

– Наверное, нет, но я постараюсь. Кстати, в ресторан только что зашел отец Дерека, – сказала Джулия, смотря мне за спину.

Брендон?

Я обернулась и кинула взгляд в сторону двери. Увидела там громоздкого альфу. Хорошо знакомого, но это был не Брендон.

Расел.

Он должен был вернуться сегодня, но, сказать, что я не ожидала его увидеть сейчас, значит, ничего не сказать.

Расел изменился. Стал взрослее. Из парня превратился в мужчину. Уже теперь был еще выше и шире в плечах, хотя и раньше казался настоящей скалой. Альфа всегда предпочитал классический стиль одежды, но сейчас строгий костюм на нем смотрелся иначе. Непередаваемо, но явно безупречно. Так, что на Расела можно было смотреть вечно, при этом ощущая, как по коже бежали мурашки. Он слишком идеален и в тот же момент до невозможности холоден. Словно альфа из совершенно другой вселенной. Из той, где не существовало эмоций.

И Расел с Брендоном все так же были похожи. Джулия не зря их перепутала.

Разве что Расел был прямо очень коротко стрижен, что ему, несомненно, тоже очень шло.

– Это не отец Дерека. Это мой муж, – произнесла, не отводя взгляда от Расела. – Прости, я про него тебе раньше не рассказывала.

В ресторан он вошел вместе с омегой. Она была примерно его возраста. Очень красивая и тоже строго одетая, но по тому, как Расел себя вел, я поняла, что это не его девушка. Скорее, или секретарь, или помощница.

– Муж? – Джулия чуть не подавилась пирожным. Даже закашлялась. – Ты сейчас серьезно? Чего я еще про тебя не знаю?

– Да это не столь важно.

– Не важно? Ты замужем! А я об этом только сейчас узнаю? Так. Стоп. Ты же шутишь? Да? Боже, какая я доверчивая. Если бы ты была замужем, логично же, что с твоим мужем я была бы знакома. Мы столько времени проводим вместе, что так или иначе я бы его видела. А ты еще на свидания ходила. И кольцо не носишь.

Джулия откусила кусочек от пирожного. После чего произнесла:

– Еще немного и я возненавижу тебя за такие шутки. Или себя за такую доверчивость. Кстати, а почему этот альфа так похож на отца Дерека? Они братья? Близнецы? Не думаю, что просто так два альфы могут быть настолько похожи.

– Это Расел Дилан. Старший брат Брендона Дилана и мой муж. Мы расписались, когда мне было восемнадцать. Но это чисто формально. Считай, как фиктивный брак.

– Я тебя очень внимательно слушаю. Ты не представляешь насколько.

Кратко рассказывая Джулии про мой брак и его причины, я наблюдала за Раселом.

Он вместе с той омегой прошел в другой конец ресторана. Туда, где находилось возвышение. Что-то наподобие террасы, на которой столики друг от друга были отгорожены колонами.

Судя по всему, у Расела тут была деловая встреча, ведь, когда они вышли на террасу, трое альф, сидящих за дальним столом, встали и поприветствовали Расела. Он сел на диван напротив них, после чего, сопровождающая его омега, достала из папки документы и положила их на стол.

Расел сидел, курил. Молчал. Эти альфы очень внимательно ознакомлялись с бумагами. Время от времени задавали вопросы. Длинные. Расел отвечал однословно. Сухо. Даже жестко. Мрачно.

Я написала сообщение Джоелу и спросила, когда Расел вернулся. Мой помощник сказал, что буквально сорок минут назад его самолет приземлился.

Значит, альфа приехал сюда прямо из аэропорта.

Как и раньше для него существовала лишь работа. Думая об этом, я против воли улыбнулась. В этом Расел остался прежним.

– Я просто в шоке от того, сколько всего ты мне не рассказала, – Джулия нахмурилась. – И после этого ты еще называешь меня подругой? Ты замужем, Элис! Черт раздери, у тебя муж есть.

Она еще некоторое время сокрушалась, на что я ответила, что она моя лучшая и любимая подруга, но есть вещи, для которых нужно определенное время, чтобы про них вспомнить.

Те трое альф ушли. Расел остался за столом с сопровождающей его омегой. Она, собирая документы в папку что-то говорила, а я только сейчас поняла, что Расел ей нравился. Это было прямо очень заметно.

Но сам альфа относился к ней холодно. Примерно так относятся к человеку, с которым связывают лишь деловые отношения. Не более того. Даже еще холоднее.

Омега явно чувствовала это, из-за чего держалась определенных граней. Явно прямо не флиртовала, но, рядом с Раселом краснела и постоянно поправляла волосы. Нервничала. В то время, как он оставался безэмоционален и безразличен.

После того, как девушка собрала все документы в папку, она что-то сказала и пошла в сторону двери. Из-за того, что она оставила свою сумочку, я предположила, что эта омега отошла ненадолго.

– Я сейчас вернусь, – сказав это Джулии, я поднялась и пошла к Раселу.

Пройдя через ресторан, я, придерживая низ платья, мягко поцокивая каблуками о пол, поднялась на террасу. После этого села в кресло напротив Расела.

Он, до этого момента, вальяжно сидя на диване, безразлично смотрел вправо. В сторону улицы.

Но, почувствовав, что кто-то сел за его столик, альфа медленно повернул голову и посмотрел на меня.

А я, улыбнулась. Искренне. Только сейчас понимая, что была невероятно рада видеть Расела. Даже не удержалась от небольшой шутки:

– С возвращением, дорогой муж. Я с нетерпением ждала тебя.

Скользя по мне взглядом, Расел приподнял бровь, но произнес:

– Вы так ждали своего мужа, что перепутали его с другим?

– Я своего мужа ни с кем не перепутаю. А вот ты, Расел, не узнал омегу, на которой женат почти пять лет. Насколько же ты невнимательный муж?