Текст книги "Мой адрес Советский Союз"
Автор книги: Екатерина Воронцова
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
Съездить в Москву!.. Это было что-то из области нереального, недосягаемого, но такого притягательного, что я, конечно, согласилась. Собирали меня всей семьёй целую неделю. Старшая сестра Зоя дала свой парадный костюм, который, на удивление всем, оказался мне впору. Папа освободил от лекарств небольшой, почти новый чемоданчик. Чемодан помыли, просушили на солнышке, но запах лекарств всё равно остался. Купили новую зубную щётку, мыльницу, полотенце.
И вот мы, пятнадцать учеников со всех классов и три учителя, в поезде. Москва!.. Это было то же самое, что рай. Здесь не может быть ничего обыкновенного. Я опускала ногу на перрон с большим трепетом. Москва действительно меня не разочаровала. С утра до вечера нас возили на экскурсии, бесплатно кормили. Тогда я впервые побывала в мавзолее, посмотрела на самого Ленина! Поразила очередь к мавзолею. Мы занимали очередь рано утром в Александровском саду, у Вечного огня, а потом медленно шли через всю Красную площадь. Очередь была шириной в три-четыре человека.
И вот я дома! Все собрались, все спрашивают, что да как. Не помню, на какие подарочки я смогла выделить деньги из тех десяти рублей, которые мне дали перед поездкой, но самыми драгоценными были два небольших кусочка голубой ели, которые я отщипнула около Кремля. Один рассказ поразил маму с папой. Нас возили на экскурсию в Троице-Сергиеву лавру. Там, в самом большом зале, нам дали какое-то время на самостоятельный осмотр. Я впервые в жизни видела такую красоту и великолепие. Я смотрела на всё это, в буквальном смысле раскрыв рот. И тут ко мне подошла какая-то монашка и сказала:
– Что, нравится?
– Да… Очень!
– Катя! Давай к выходу, мы уже собираемся!
– Дитя к Богу тянется, что ж вы ему не даёте? Пойдём, я тебе ещё покажу.
Женщина повела меня вперёд, мы поднялись на небольшое возвышение и зашли за дверцу. Там был иконостас во всём его великолепии. Я не могла оторвать глаз. Но учителя прислали за мной кого-то, и я ушла. На обратном пути в Москву все подшучивали надо мной: уж не в монашки ли я собралась? Когда я рассказала об этом дома, мама с папой оба были в одинаковом недоумении:
– Дак чё это, она тебя прямо в двери провела?!
– Ну да.
– Дак ведь это Царские врата, если ты всё правильно рассказываешь. Туда ведь женщин вообще не допускают…
Родители смотрели на меня одинаково озадаченно и с каким-то уважением.
После, когда я была уже взрослая и сама приезжала в Сергиев Посад, я поняла, что Царские врата в этой церкви находятся за тем иконостасом, который мне тогда показала монахиня.
Николай закончил техникум, приехал работать в колхоз, но мира у мамы с Ниной не было. В конце концов Нина уговорила Николая переехать жить к ней в деревню. Это было далеко от Болгур, мама страшно расстраивалась, плакала, уговаривала, но они уехали.
* * *
Мы с Людкой пришли из клуба и устраивались спать на кровати, которая стояла около печи. С самого раннего детства мы с ней спали вместе. Вспоминали интересные моменты из просмотренного кино, просто хихикали. Наконец угомонились. И в это время увидели, как шар величиной с футбольный мяч, светящийся, как бенгальский огонь, летит мимо окон. Пролетев два восточных окна, он обогнул избу, пролетел три окна, выходящие на улицу, снова повернул и исчез во дворе. Мы с Людкой завизжали во все лёгкие, ужас неизвестного обуял нас и почти парализовал. Мы, не сговариваясь, вскочили и полезли к маме на печь.
– Чё там, чё вы так кричите?
– Там какой-то шар светящийся пролетел вокруг всей избы!
– Куда он делся?
– В ограду сел.
Мама обняла нас, укрыла своим одеялом:
– Не бойтесь, это огненный. Он ко мне прилетает. Он уж был один раз.
– Што за огненный, мам?
– Тоскую я по Николаю сильно, не могу успокоиться. Вот нечистик-то и повадился. Не бойтесь, схожу в церковь, исповедуюсь, свечку поставлю.
Эту ночь мы спали на печи втроём.
Год спустя мама рассказала ещё один случай:
– Сижу один раз на кухне, реву, причитаю, зову Николая. Вдруг дверь открывается, и Николай заходит. Я удивилась, говорю: «Дак как ты зашёл? Даже ворота не стукнули, и двери в сенках не стукнули, и собака у нас теперь другая, даже не залаяла». А он говорит: «Да так я тихонько зашёл». Я голову опустила, чтобы кончик платка взять да глаза вытереть. Глаза-то опустила, смотрю: а у него вместо ног копыта. Чуть не описялась на месте, а виду не подаю. Говорю: «Давай я тебе мёду принесу из чулана, чаю попьёшь с дороги». Встала, взяла вазочку, а он говорит, что не надо мёду, давай посидим, поговорим. Ну я уж не помню, как с вазочкой-то мимо него проскочила, да к Нюре Костюшихе скорей! Рассказала ей всё. Обратно вместе идём, боимся обе. Но уж никого не было.
* * *
В конце концов мама добилась своего. Она писала письма в райком партии, писала письма Николаю. Николай с семьёй переехал в Воткинск, стал часто навещать её. Талантливый ветеринар встал за станок и колхозные поля поменял на заводской цех. Стал ли он счастливее? Вскоре он, к маминой радости, развёлся с Ниной, оставил троих детей. Потом ушёл и от другой жены, потом и от третьей. Что же это было со стороны мамы? Безмерная материнская любовь или желание подчинить себе обстоятельства? И если всё-таки любовь, то хорошо, что она была направлена не на меня.
Этим летом я начала работать в колхозе. Мама начала было сомневаться, отпускать ли меня, но я так стала напирать, что сомнения были быстро сломлены. Мне уже четырнадцать! Какие там могут быть сомнения?! Сначала нас, новеньких, посылали на ерундовые работы: почистить, например, картофельное хранилище перед новым урожаем. Но приближался сенокос – вот, где настоящая работа! В эту пору мобилизовали всех: и старых, и малых. Старики с раннего утра стучали по литовкам – готовили для косарей, чинили вилы, деревянные грабли. Ещё совсем недавно сено косили вручную, но несколько лет назад появились конные сенокосилки и конные грабли. Для своей личной скотинки, понятное дело, до сих пор косили вручную. На покос формировали бригады, во главе которых стоял скирдоправ. Это был самый опытный человек – мастер. Мальчишки помельче сидели на лошадях, запряжённых в волокуши – специальным образом уложенные кусты, на которые парни или женщины покрепче накладывали сено. Девчонки помельче вроде меня деревянными граблями подгребали за женщинами остатки сена дочиста и тоже отправляли его на волокуши. Мальчишки подвозили сено на волокушах к тому месту, где должен быть стог. Пара крепких мужиков стаскивала сено с волокуш и подавала скирдоправу, а скирдоправ укладывал его. Причём начиналась укладка не на землю, а на заранее приготовленные и уложенные сухие сучки, чтобы сено не гнило. Скирдоправ должен был уложить сено так, чтобы стог не перекосило, чтобы он не упал. Сено должно было быть уложено в таком направлении, чтобы дождь скатывался по нему, а не просачивался внутрь стога, чтобы ветер не задирал сено, а обтекал его. Обычно наша мама была скирдоправом, но к тому времени, когда я пришла на покос, она была уже в возрасте и перешла на «лёгкий» труд. Она стала поварихой.
И вот он – первый сенокосный день! Меня поставили подгребать за Нюрой Костюшихой – нашей соседкой. Нюра жалела меня, старалась подбирать сено с валков чисто, чтобы мне меньше оставалось. И время от времени говорила:
– Да ладно, Катя, ты уж до травинки-то не подбирай. Ну останется травинка-другая – не беда. Устанешь до вечера-то граблями махать.
Я же, наоборот, старалась изо всех сил. Не хотелось, чтобы меня считали лентяйкой. Сколько я историй интересных слышала про сенокос от старших сестёр! Вот, например, я знала, что существует традиция «крестить» новичков. Рассказывают, что новичка неожиданно хватают за руки и за ноги и кидают в Позимь. Позимь – это речка. Она больше Болгуринки, и, говорят, там полно омутов, в которых водятся сомы и щуки. Но я уж постараюсь не попасть в такую историю. Воды я боюсь панически, поэтому буду начеку, фиг кто меня поймает!
Работа на покосе мне понравилась. Народу полно, весело, все шутят. На обеде я попросилась отогнать лошадь на водопой. Мне дали. Я села на потную спину лошади, мальчишки поскакали, моя лошадь тоже. Здорово! После водопоя ещё покатались. А на другое утро у меня жутко болели ноги, которыми я сжимала лошадь. Мальчишки пытались было меня высмеять, но я не призналась, что ноги болели. Пришлось делать вид, что всё в порядке, и терпеть.
В это лето к нам в деревню привезли студентов Ижевского сельхозинститута на практику. Обычно к нам приезжали «шефы» – рабочие Воткинского машзавода, люди уже в возрасте. А тут молодёжь. Среди нашей молодёжи, особенно девчонок, возник небольшой переполох. Наша верная четвёрка на очередном душевном совещании решила, что самый красивый студент – Колька с усиками. Скоро мы заметили, что так считали не только мы. Теперь мы уже были полноправными хозяевами клуба. После кино оставались на танцы, игры, готовили концерты. Однажды во время ничего не значащих игр Колька подошёл ко мне и сказал:
– Пойдём погуляем?
Ничего себе! Этот красавчик пригласил меня! Я не знала, как себя вести, он ведь нравился всей нашей четвёрке.
– Пойдём…
Мы вышли в чёрную летнюю ночь. Завели ознакомительную беседу. Оказалось, он поступил в институт после армии, а теперь закончил третий курс. То есть он оказался старше меня на семь лет. Коля сильно удивился, узнав, что мне всего четырнадцать. Так мы дошли до нашего дома.
– Ну, до свидания.
– До завтра. Завтра придёшь в клуб?
– Приду, наверное.
Назавтра на покосе в обед девчонки зажали меня в кружок:
– Ну, рассказывай!
– Чего рассказывать?
– Ну ладно, ладно. Мы же видели, что ты вчера с Колькой из клуба ушла.
– Да нечего рассказывать, дошли до дома да и разошлись.
В конце концов я дала полный отчёт о каждом произнесённом слове, об интонации, о том, что я на эту тему думаю… И так далее. Разбор полёта был детальный.
Так мы и прогуляли с Колькой всё лето, даже не взявшись ни разу за руку. Скоро мои однообразные отчёты надоели девчонкам, да они и сами обзавелись дружками.
Приехал в гости Витька из Воткинска. Недавно мама где-то отыскала то ли дальних родственников, то ли хороших знакомых, но гостей в нашем доме прибавилось. Витька с Юркой были нашего возраста, поэтому мы с Людкой не возражали. Они помогали нам по хозяйству. Был уже вечер, мы с мамой настряпали пельменей. Мама развела огонь на шестке, поставила чугунок на таганку. Вода уже закипала, когда зашёл Витька:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
