Текст книги "Призрак в подарок (СИ)"

Автор книги: Екатерина Гардова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Не заметила, как исчезло-растворилось платье, а жаркие мужские руки стали гладить мое тело… Вот губы обжигают грудь, живот, бедра…все это осталось в странном пламенном сне, в котором я сгорала и возрождалась из пепла, парила в невесомости и взлетала к звездам, в котором со мною были так нежны и так страстны, как никто и никогда. Мне уже не хотелось возражать или вырываться, я включилась в игру, в песню поющих обнаженных тел…

Когда пришла в себя, то поняла, что в спальне кроме меня нет никого. Поднялась, потирая ноющую шею, и ахнула. Вся комната была усыпана цветами разной расцветки. Вот тебе и клумба. Конфеты тоже обнаружились, на постели в количестве пяти коробок и все в форме сердечек. И записка, начертанная огнем в воздухе: «Любимая, коснись и я появлюсь».

Не поняла. любимая – это мне? А чего коснись? Записки? И кто появится? Князь…хм, что-то всколыхнулось внизу живота, стоило вспомнить об Эдике. Ой, опять…червячок желания, не иначе. Что бы это значило?

Тряхнула головой, прогоняя наваждение, и заметила, что на мне сорочка до пят и пеньюар. Интересно, когда это я переоделась. Ничего не помню. Хотя вот разговор с князем в памяти остался, ровно до слов… «прими как свершившийся факт». Ага, ищите дуру. Князь тот еще жулик…ой, мамочки, да что же такое?! Я застонала, ощутив очередную волну желания. Соскочила с кровати и опасливо обошла надпись. Надо что-то делать с этой озабоченностью, не иначе приворожил. Вот Гад! Стоп…Гад же другой был. Хм, кто же? Не помню. Прошла к шкафу, открыла дверцу, оказалось и не шкаф, а просторная ванна с туалетом. Ура! Срочно воды набрать, искупаться, а то сколько можно не мыться?! Да и свои нужды природные справить.

Через какое-то время вышла из ванны в банном халате, обнаруженном на вешалке в той же комнате, и опасливо посмотрела на надпись. Почему она не исчезает? Ждет, что я прикоснусь к ней. Не дождется… При мысли о князе опять издала страстный стон, и прикусила губу от досады. Полный раздрай в душе и в теле. Платье необычного насыщенного зеленого оттенка обнаружилось на диване. Только прикоснулась к нему, как оказалась уже одетой. Магия, не иначе, даже крючки не пришлось застегивать на спине, само как-то все… Туфли на небольшом каблуке и плавочки под юбку завершили наряд. Мокрые волосы расчесала щеткой, лежащей на том же диване, затем присела. Чем заняться? Посмотрела на дверь, а, проверим.

Дверь открылась легко, а за нею обнаружилась карга, уснувшая прямо в кресле. Сторожиха, блин. Сняла туфли, и по ковровой дорожке по-тихому прошмыгнула мимо нее. Краем сознания отметила, что замок снова приобрел вид дворца. Князь, видать, обрел равновесие, что все вокруг преобразилось. Странно. Так, не думать о нем, а то опять полыхнуло внизу живота. Ой, не нравится мне мое состояние. Пока шла по коридору, предварительно надев снова туфли, никого не встретила, но зато вышла к широкой лестнице…куда– то да выведет.

Глава 14

Долго гулять по дворцу не получилось. Этажом ниже была остановлена прилично одетым мужчиной с сединой в шевелюре и пронзительным взглядом. Поджав губы он быстро осмотрел меня с ног до головы и требовательно спросил:

– Кто такая и что делала на этаже великого князя?

– Нас не представляли, господин – не знаю, должна ли я называть себя первому встречному, – посему позвольте пройти.

Он достал лорнет из наружного кармашка богато расшитого камзола и приложил к одному глазу.

– Хм, интересно, – протянул он, потом задумчиво постучал по подбородку лорнетом, и вдруг поклонился. – Барон Феррари к вашим услугам. Позвольте узнать, кто вы, прекрасная незнакомка?

– Спросите у князя. Извините, я спешу.

Махнула рукой и быстрым шагом стала спускаться вниз по лестнице. Не оглядываясь, я чувствовала, как мою спину прожигают взглядом. На нижнем этаже было людно. Сновали слуги, прохаживались парами вельможные господа и дамы, и все встревожено поглядывали в сторону высоких дверей. Эти двери мне были уж знакомы, и вели они в зал Совета. Так, мне точно не туда. Поймала за рукав одну из служанок, которая почти вдоль стеночки пробиралась с подносом в руках. Должно быть боялась помешать господам дефилировать по центральной части холла.

– Милая, скажи мне, – прошептала я, удерживая испуганную девчушку за руку, – а что здесь происходит?

– Ох, госпожа, вам что-нибудь подать: напитки, закуски? – и взгляд такой испуганны на меня бросила.

– Хорошо, я возьму вот эту странную тарталетку, а ты ответишь на мои вопросы.

Служанка кивнула, бросая нервные взгляды мне за спину. Ее видимо тоже нервировало большое количество вельможных господ.

– Ну? Я жду.

– Ох, простите, говорят, что сегодня вернулся из долгого путешествия великий князь, и теперь просматривает всех господ.

– Что значит просматривает? – удивилась я.

– Вы не знаете? – служанка опешила и даже трястись перестала. – Просматривает их мысли и память, чтобы предателей и казнокрадов не было.

Покачала головой, удивляясь жестким методам Эдика, и попросила проводить меня на кухню.

– Ох, что вы…зачем вы…хорошо, пойдемте, – понуро опустив голову, служанка двинулась из зала в один из коридоров. – Вам тарталетки не понравились?

Спросила и тут же испуганно зажала себе рот рукой.

– Нет. Я хочу просто познакомиться с вашим шеф-поваром, только и всего.

– Госпожа иностранка? – не удержалась девушка и снова покраснела.

– Тебя как зовут? – решила наладить контакт со служанкой.

– Соня.

Наконец-то русское имя!

– Софья, значит, а сколько тебе лет и что ты умеешь делать еще?

– Пятнадцать, раньше я прислуживала госпоже Мерседес, но она дала мне отставку.

– Интересно, – только и ответила на это откровение Сони.

И вот иду за девочкой и думаю, что князя я вообще не знаю, что он такое, что? И этот мир, полный магии и странных явлений, начал пугать. И все, что со мною в последнее время происходит и произошло, не сон, не шутка и не шоу. Мне надо выпить. Срочно. Блин, ребенок…нельзя пить. Тогда сладкое и побольше.

– Госпожа, кухня за той дверью… я вам представлю шеф-повара и можно я в зал вернусь, а то меня накажет госпожа Жануария? – прощебетала Соня.

– Конечно. Не волнуйся. Никто тебя не накажет. – Кивнула ей, а сама подумала, что мне пригодилась бы личная горничная.

Да и не помешал бы свой человечек в стане врага, к таковым на автомате причислила рыжую и бабку. Видимо Мерседес родственница карги Жанны, раз та так печется о благополучии девицы. Кроме того Соня должна быть в курсе всех тонкостей жизни в замке-дворце, многое слышать и видеть.

– Что вы тут делаете? Заблудились? Вас вывести к господам? – громкие возгласы неожиданно настигли меня, заставив очнуться от дум.

– Что? Нет…вы шеф-повар? – спросила, оглядывая худощавого мужчину в белом колпаке.

– Нет.

– Проведите к нему, пожалуйста, – улыбнулась, как можно мягче, и кивнула Соне, что б бежала обратно.

– Слушаюсь, госпожа.

Через некоторое время я оказалась усажена за дубовый стол, полный и добродушный месье Жак Клузо (надо выяснить у князя, что за ерунда здесь с именами), великолепный шеф-повар, лично обслуживал меня. Сервируя стол различными пирожными, корзиночками с заварным кремом, мармеладками с марципанами, одним словом сладостями, восторженно хвалил князя Эдварда, который смог оценить и придать достойную огранку тому самородку, коим собственно и является сам месье Клузо.

– О, после этих корзиночек и вафель я готова тоже петь вам дифирамбы, месье Клузо, – уплетая за обе щеки сладкое, запивая травяным чаем, посылала в сторону шеф-повара пламенные взгляды.

– Увы, кроме вас и князя никто не ценит нашу работу, а некоторые считают, что мы зря продукты переводим.

– Какое кощунство. Это кто ж такой привередливый? – возмутилась я, отправляя в рот засахаренную вишенку. – Да вам впору своим рестораном руководить, вы же гений!

Тот краснел и млел от счастья. Вопрос, кто я, не возникал. Разведка уже доложила, что кухню посетила иностранная гостья и избранница князя, чем вызвала поистине жуткий переполох среди поварят и поваров. Те все время норовили пройти поближе к столу, поймать мой взгляд или улыбку.

– Донна Изаура, – вдруг обратился шеф-повар, комкая шапку, – можно вас попросить кое о чем?

– Валяй. Только не зови меня Изаура.

– Жак, госпожа…вы тоже зовите меня по имени. А как вас можно называть? – добродушное лицо мужчины выразило озабоченность.

– Карина, – пожала плечами, улыбаясь.

– О, какое необычное имя. Спасибо за оказанное доверие, Донна Карина.

– Без этой приставки, просто Карина.

– Не смею. Можно тогда – госпожа Карина?

– Ладно, Жак. А что у вас есть из солененького?

Жак бросил в мою сторону вопросительный взгляд, потом быстро оглянулся и прикрикнул на своих подчиненных, что нечего тут слоняться. Когда зал опустел, он принес квашеную капусту в тарелочке и поставил ее передо мною на стол. Наклонился и сказала шепотом:

– Быстренько ешьте. Никто не зайдет. Только в следующий раз, госпожа Карина, дайте какой-нибудь условный знак, чтоб я мог незаметно вам передать что-нибудь из соленого. Договорились?

Ох, кто-то слишком догадливый. Я опустила голову, кивнув. Затем бросила взгляд из-под челки на Жака.

– Я никому не скажу, госпожа Карина, мне еще жизнь дорога, да и ваше расположение потерять равноценно трагедии, не волнуйтесь.

Вдруг в коридоре что-то громыхнуло, двери распахнулись, как от сильного толчка, и в кухню быстрым шагом почти влетел Эдуард. И скажу вам, взгляд его не предвещал мне ничего хорошего. Словно с трудом дыша, он резко остановился возле стола, махнул рукой Жаку, тот поклонился и исчез.

– Что! Ты! Здесь делаешь! – прорычал мужчина, оперевшись кулаками в стол. Наблюдая за тем, как черный цвет лица меняется на красный, подняла бровь и отправила очередную порцию капусты в рот.

– Ем. Не видишь? – ответила с полным ртом.

– Это я вижу. Почему ты не в спальне? – князь потянулся к моей капусте, а я нагло отодвинула тарелочку и вообще руками прикрыла. Мое.

– А что я там забыла? – снова жую.

– Там конфеты тоже были.

– Да? Так это мне? – удивилась, доедая кисленькое. Эдуард проследил за тем, как последняя капуста исчезла с тарелки, затем осмотрелся, вздохнул и сел напротив.

– Карина, надо было к записке прикоснуться, я бы сразу прервал совещание и появился. Я хотел застать тебя еще сонной…а ты тут запасы капусты ликвидируешь. Есть совесть? – грустно спросил, и схватил вафлю.

Похрустывая, укоризненно смотрел на меня.

– Нет совести. Дома оставила. Ничего не хочешь мне рассказать? – подалась вперед, перехватывая конфетку.

– А ты…как…себя чувствуешь? – и голос вдруг такой масленый, с хрипотцой.

Ой, мамочки, а что со мною? Какое-то сильное томление настигло меня, кровь запульсировала в голове и появилось острая необходимость прикоснуться к этому красивому брюнету со взглядом порочного искусителя. Сжала до боли нижнюю губу зубами, опустила глаза на руки, судорожно сцепленные меж собой, и почти прорычала:

– Норрррмально чувствую.

– Точно? Хм, странно…, – помолчал, и снова произнес уже веселым голосом, – а что ты сделала с моим шеф-поваром, что он на цыпочках перед тобою тут бегает, а? А еще с бароном Феррари…это вообще ворвался в зал Совета, поправ все запреты и традиции и дурным голосом потребовал сообщить, почему в замке шляются ужасно красивые шпионки?

– Я не виновата, рррр…, – чего ж мне так плохо-то? – Слушай, а что ты делал со мною, пока я спала, а?!

Согнулась пополам, зажимая живот.

– Карина, что с тобой? Милая.

Встревожился князь не на шутку, подхватил меня на руки и поцелуем перенес снова в спальню.

– Опять…в спальню? – простонала, оказавшись на кровати.

– Лежи, я проверю…, – заставил меня не двигаться, и положил руки на живот. – Дурак…черт! – зарычал внезапно мужчина, и лег рядом. – Карина, я идиот. Ночью хотел доставить тебе неземное блаженство, думая, что так смогу сильнее привязать тебя к себе. Но совсем не ожидал, что ты все забудешь. А ребенок…ты можешь его сейчас потерять…Так что лежи спокойно и дай мне поработать.

– Что? – зашипела, сбрасывая его руки с себя.

– Ты решил наверстать упущенное, сейчас?! Тебе мало было, пока я спала?!

Эдуард окаменел лицом, затем полыхнул взглядом:

– Да ты что?! Как ты могла подумать?! У нас не было с тобой ничего сегодня. Это было одностороннее удовольствие, для тебя! И я не собираюсь сейчас тебя насиловать, глупая!

– А-а-а…, – закрыла я глаза, чувствуя странное тепло от его рук. – Это радует… ты хочешь сохранить ребенка?

– Да! – тихо ответил мужчина и замолчал.

Прислушалась к себе, и поняла, что тоже этого хочу. Давно мечтала о детях, да все как-то не до них было, а потом почему-то не получалось. Опять же от кого рожать-то было, от этого Ольшанского, ему не нужны были от меня дети. А других-то и не было…опять же Стас, так он уже свое дело сделал, но почему-то я чувствовала, что ребенок не его и не был бы ему нужен. За размышлениями не заметила, как боль отступила, мышцы расслабились, и я уже чуть ли не мурлычу от прикосновений князя. Тот тоже расслабился и наблюдал за мною с нежной улыбкой на устах. Перевела на него взгляд и замерла, даже дышать вдруг перестала.

– Я люблю тебя, – прошептал он, склоняясь ниже и прикасаясь губами к моим. Почти невесомо, почти как касание перышком, но меня потрясло не это, а то, что он сказал при этом. – Ты первая, кому я в этом признаюсь. Не отталкивай, милая, мою любовь.

– Знаешь, если бы ты рассказал о себе побольше, мне было бы не так трудно поверить тебе, как сейчас.

– Что ты хочешь знать? Спрашивай.

Здорово! Выкидыш отменяется, соблазнение отодвигается на дальний план, и даже вроде бы виновник всех моих последних злоключений готов вести диалог, что ж…жизнь налаживается.

Села, устроилась поудобнее, и хотела было возразить, когда мужчина устроился рядом, положив мне на грудь голову, а одной рукой нашел мою и сплел пальцы меж собой, но не стала, чувствуя странное умиротворение, словно так и должно быть.

– Так, мне надо подумать… Кстати, тебя там не потеряют?

– Где? На Совете? Ничего, подождут.

– А с бароном-то что? – вдруг вспомнила.

– Ничего. Выслан из дворца. Домой. Не стоило ему требовать твоей выдачи, как опасной шпионки, да еще и слюни при этом так пускать. – ревниво огрызнулся Эдик и чуть прикусил нежную округлость груди, на которой возлежал.

– Хм, – вздрогнула, но отпихиваться не стала. – Ладно. Забыли про барона. Так, вопросы…их знаешь ли много накопилось. С чего начать-то. В моем мире ты назывался князем Рукавишниковым, это реальное имя? Я изучала архивные сведения, был такой князь и даже не один.

– А, ты про те газеты? Мда… Удивила тогда, правда. Не ожидал, что будешь так глубоко собирать информацию обо мне.

Приподнялся, иронично улыбнулся, затем серьезно ответил:

– Я последний из представителей этого рода…земного. И было это так давно, что кое-что стало забываться. Не буду вдаваться в подробности своего взросления, это не интересно. Когда мне исполнилось тридцать лет, появился некто, предложивший вечную жизнь и неограниченную власть.

– Сколько же тебе лет? – почти с испугом спросила и посмотрела на задумчивое лицо князя. Ах, красавец, промелькнуло и исчезло.

– М-м-м…много. Это так важно? – тень недовольства пробежала по его лицу.

– Да. Погоди-ка, – я даже присела, – в конце 19 века ты проиграл в карты свое имение специально? Ты уже знал, что тебя ждет переход в другой мир?

– Да. Но эта сволочь, помещик Доронов, нанял людей и устроил мне несчастный случай. Это несколько усложнило задачу, так как обряд перехода уже был исполнен и я должен был всего – то лишь уничтожить свое тело в том мире. Но помещик спрятал останки в сундук и запер в подвале.

– Ужас. Ты так спокойно говоришь о своей смерти и том сундуке, – произнесла с дрожью в голосе и перекрестилась.

– О, ты что ли верующая? Не замечал раньше за тобой. Кстати, сколько я не уговаривал дамочек до тебя, никто не желал уничтожить тот сундук. Злились на меня, должно быть, что не оставил в этом мире, а вернул обратно.

– Еще бы им не злиться, – фыркнула, сложив руки на груди, и обвиняюще уставилась на этого бессовестного соблазнителя. – Выкрал молодыми, убил всю семью, использовал, а потов взял и вернул обратно, через три года старыми и никому не нужными.

Мужчина подскочил и начал бегать перед кроватью, сердито сопя.

– Да все по другому было! Я никого не убивал, они сами друг друга убирали. Откуда мне знать, какие мотивы были у тех людей. Но Я – НИКОГО-ИЗ СЕМЬИ ДЕВУШЕК – НЕ ТРОГАЛ!

Он остановился напротив меня, глаза горят, кулаки сжимаются и разжимаются, и едва не рычит как раненный медведь.

– Э-э-э, а кто тогда? – выдохнула я с трепетом в душе, ибо таким его еще не видела.

– Не знаю. Может это рук того, кто меня в это мир затащил.

– Да? А что за кольцо было в сундуке?

– Кольцо? – переспросил и стал успокаиваться. В руках мужчины вдруг появился бокал вина, он выпил его залпом и снова растворил в воздухе. – Подарочек от колдуна. Велел не снимать, никогда. Что б, значит, переход был завершен и сила при мне осталась.

– Что за колдун?

– Пока не могу сказать. Эти знания для тебя опасны. – Упрямо мотнул головой и присел рядом. – А девушки нужны были, чтобы сундук открыли и силы мои питали. Если со вторым они успешно справлялись, то вот с первым – отказывались наотрез, требуя взамен навеки рядом находиться и властвовать в этом мире наравне со мною.

– А-а-а, – глубокомысленно протянула, чувствуя странного червячка, вгрызающегося ревностью в сердечко. – Так вот чего баба Матрена так впихивала мне дом-то, значит, чтоб обозленная на мужиков женщина тебе по кумполу надавала. – И рассмеялась.

Эдик помрачнел.

– Эта Матрена, чтоб…та еще стерва оказалась. У меня на нее даже не вста…в общем, не получалось с ней ничего. И силы так себе подпитывала, одни нервы только вымотала.

Не удержалась, заливисто зашлась смехом, и не успокоилась, пока меня не схватили в крепкие объятия и не зашипели в лицо:

– Я тебя сейчас зацелую до смерти, если не прекратишь ржать, как лошадь!

– Все-все…прекратила, хихи, – но поцелуя избежать не удалось. Еле отпихнула от себя князя, и то, только потому, что он не стал дальше настаивать.

Отодвинулся, посмотрел на меня сердито, и замолчал.

– Эдик, ну, не злись, а? – примирительно прикоснулась к напряженной спине, заставив мужчину вздрогнуть. – Ну, миленький… а какой цвет ты любишь? И какое блюдо у тебя самое любимое?

– Что? – он даже обернулся, чтоб убедиться, не ослышался ли.

А я что, сижу, мило улыбаюсь и жду ответа.

– Хм, слушай, а тебе платье не мешает?

– Ты опять?! – подняла брови.

– Ладно, спросить уже нельзя. Черный и красный, а люблю я блины и жареную картошку. Ну, может еще мясо, в любом виде.

Князь пробрался ко мне поближе, уже коварно улыбаясь и не спуская вожделеющих глаз с моей груди.

– Эй, я не кусок стейка! – воскликнула, прикрывая декольте руками. – И потом, я еще с вопросами не закончила!

Эдуард медленно развел мои руки в сторону и начал целовать открытую часть груди, слегка прикусывая.

– Хм, а это обязательно делать? – возмутилась я, пытаясь оттолкнуть мужчину.

– Да, лежи смирно и не мешай.

– А как же ответы на мои вопросы.

– Не будь занудой. Мне компенсация полагается за терпеливые ответы и потом, – опять отвел руки в стороны и зубами оттянул край декольте, – фы на меня пфофо флияеф…

– Чего? – с интересом изучая макушку мужчины, переспросила со смешком.

– Тьфу, – выплюнул оторвавшийся кусочек ткани, – я говорю, ты на меня плохо влияешь, в твоем присутствии перестаю соображать и появляется просто навязчивое желание заняться кое-чем поинтереснее, чем разговоры.

Невольно загордилась собой, надо же, какая я коварная искусительница.

– А скажи, кто такая Милена?

Он откатился, сел, сердито сопя и глядя на меня так, что совесть должна была появиться. Не дождался. Совесть взяла отпуск. Долговременный.

– Кем была для тебя эта Милена? И в этом мире, или там…в другой жизни? И это она называла тебя «серый князь»?

– Та-а-ак, значит тут мы помним, а то, что было сегодня, не помним?! – прорычал Эдуард сердито.

– Блин! Да успокойся, подумаешь, приласкал он женщину, так что ж, она теперь должна тебе дифирамбы петь?! – ох, лучше б промолчала…мамочки…

Князь поднялся, вроде как даже в плечах шире стал, лицо подернулось дымкой, темной, а руки потянулись к моему телу…ой, нет, к горлу. Я взвизгнула и перекатилась на другую сторону кровати. Князь промахнулся. Выпрямился и целенаправленно двинулся в обход кровати в мою сторону.

– Эй, ты чего?! Прекрати, ты пугаешь меня. – заверещала, и бросилась в сторону двери, нет, не успею, забежала за диван, а князь уже в спину дышит, метнулась в сторону ванны, успела вбежать и дверь захлопнуть, да еще на защелку закрыть.

И вот стою, прислонившись к двери ухом, и пытаясь что-нибудь расслышать. Тишина. Странно…наклонилась к замочной скважине, посмотреть, там он еще или нет, и тут услышала позади сдержанное покашливание.

– Знаешь, а вот в такой позе ты мне даже больше нравишься, – горячо прошипел Эдуард, разворачивая к себе лицом.

– Ой, – пискнула я, едва сильные руки прижались к моим ягодицам и подняли повыше.

Я невольно обхватила мужской торс ногами, а руками уперлась в грудь.

– Да, определенно нравишьссссся, – опасный блеск в глазах и хищная улыбка преобразили лицо князя, заставив мой организм плавиться и гореть в огне желания.

– А, как насчет разговора…, – неуверенно спросила и замолчала.

– К черту разговоры, к черту все. Я хочу тебя. И ждать больше не намерен.

Все. Сейчас я огребу по полной. Мужчина одним пинком снес дверь, пронес меня к кровати, а укладывал уже без платья, обнаженную. И понимание, что и правда время разговоров вышло, шибануло меня не хуже электрического разряда.

– А как же ребенок? – как-то вяло поинтересовалась, подставляя грудь под страстные поцелуи.

– Не бойся, я буду нежным.

Закрыла глаза, чувствуя, что его пальцы почти обжигают кожу, а влажный язык оставляет шипящую дорожку, простонала что-то неразборчивое. Эд наклонился надо мною, поймав мои губы своими. И ласковый шепот, подбадривающий и одобряющий, позволил мне пройтись руками по его литым мышцам на груди, вдоль плеч, спуститься к талии и застрять на бедрах. Поцелуи спустились снова на грудь, затем ощутила легкое покусывание в области живота, все ниже…ниже. Когда его лицо оказалось в опасной близости от интимного места, я открыла глаза и посмотрела вниз. Мои ноги были широко разведены в стороны, ничего не скрывая, и взгляд мужчины казался настолько плотоядным, что в душе что-то екнуло, трепыхнулось, и я чисто рефлекторно резко дернулась, сводя ноги вместе. Эд поднял голову, испугав каким-то волчьим взглядом, словно меня сейчас заживо проглотит.

Ой, а что-то мне так секса расхотелось… как бы мне это ему сказать. Опять же за ребенка страшно, вон как князь завелся. Мужчина приподнялся на руках, расположившись меж моих онемевших ног, и, продолжая гипнотизировать взглядом, прикусил один сосок. Взрыв эмоций стали для меня сюрпризом. Неужели моя грудь может быть настолько чувствительной?

Князь повел носом, и улыбнулся так, что я задрожала.

– Ты уже готова…готова принять меня, – страстный шепот полоснул по нервам как бритва.

– А, может в другой раз, – проблеяла я, протянула руку и схватила мужчину за его естество. У меня были самые благие намерения, задержать и не дать проникнуть, но я никак не ожидала, что Эд застонет, прикусив до крови губы, дернется, и зарычит.

– Не могу больше…

Князь повел носом, и улыбнулся так, что я задрожала.

– Ты уже готова…готова принять меня, – страстный шепот полоснул по нервам как бритва.

– А, может в другой раз, – проблеяла я, протянула руку и схватила мужчину за его естество. У меня были самые благие намерения, задержать и не дать проникнуть, но я никак не ожидала, что Эд застонет, прикусив до крови губы, дернется, и зарычит.

– Не могу больше…пусти меня…прошу.

Глаза в глаза, губы к губам, и биение сердец почти в унисон, и я медленно отпускаю руку, напряженно следя за его мимикой на лице. Вижу некую радость, словно жаждающему путнику дали воды напиться, и медленное, такое сладостное проникновение, почти на грани наслаждения, затем еще и еще… Кричали мы тоже одновременно, как и затихли, тяжело дыша и смотря удивленными глазами в полотно балдахина. Я боялась шевельнуться и почувствовать боль, но ее не было, как и сожаления или разочарования.

Потом меня бережно обняли, прижали к потному мужскому телу, зарылись носом в шею, и крепко-крепко сжали, произнося хрипло в ушко: «Теперь ты моя навсегда, спасибо, что не оттолкнула. Любимая».

Хотелось что-нибудь этакое ввернуть, мол, всегда пожалуйста, обращайтесь, да язык прилип к небу, ибо я тоже никогда и ни с кем такого не чувствовала. Полный аут! Самое страшное, что мне же теперь именно такого колоссального ощущения настоящего оргазма будет не хватать с другими мужчинами. Какие другие, глупая? Такой экземпляр тебе в любви признался, ребенка тоже признает, подарил неземное блаженство, а ты еще копаешься…свинка ты! Я мурлыкнула, проведя коготками по спине своего самца, и дунула ему в ушко. Эдуард открыл глаза, пристально всматриваясь в мои. Затем хмыкнул, и сказал: «Поспи, котенок». Опять?! Сон накрыл меня мохнатой лапой.

Странно, что мне вообще ничего не снилось. И когда открыла глаза, первое желание было посетить место не столь отдаленное и уединенное, а второе – разобраться с привычкой Эда меня усыплять каждый раз, как ему нужно отлучиться. Пока умывалась и приводила себя в порядок, удивлялась, с чего вдруг прицепилось новое сокращенное имечко для князя. Сначала был Эдуард, потом Эдик, а теперь уже Эд. Интересно, а если я к нему так обращусь, не прибьет?

Вернувшись в спальню, стала искать одежду, которой почему-то нигде не наблюдалось. Странно, это я в сорочке должна щеголять что ли? Нет, ну я современных взглядов, конечно, но для своего мира. Еще раз осмотрела диван, кровать, кресла, и даже нашла дверцы встроенного шкафа, вещи были только мужские. И вот тогда я поняла, что нахожусь в спальне князя, и мне не выделяли личные покои, а еще что я под домашним арестом…арестом? Сдурели! Прошла к двери, открыла и выглянула в коридор. Бабки не было, но стояли два охранника. Это еще зачем? Заметили меня и вытянулись по струночке.

– Любезные, – позвала их, мило улыбнувшись.

Те не шелохнулись, только глаза вытаращили.

– Слышите меня? Эй, болезные, – что ж, сами напросились.

Вышла в полупрозрачной сорочке и подошла к одному из охранников, встала напротив скрестив руки на груди, чтоб видом груди не смущать. Так этот смельчак глаза ниже опустил, да там и застрял, вмиг налился багровым румянцем и вдруг закрыл собственно глаза.

– Послушай, позови князя, – обратилась снова к мужчине, похлопав его по плечу.

Должна отметить, что эти охранники были выше меня на две головы, вот и приходилось задирать голову. Поджав губы от недовольства, что на меня не смотрят и вроде как не слышат, повернулась ко второму, и успела заметить, с каким нездоровым интересом он рассматривал мою часть тела ниже пояснице.

– Тогда позовите горничную…мою, Софью.

Да что же такое?! Они оба застыли каменным изваянием с закрытыми глазами.

– Какого черта вы тут вообще стоите?! – закричала я возмущенно.

– Ну, что ты раскричалась, Ферюзе… кхе-кхе, – закашлялась от смеха карга Жанна, и затолкала меня обратно в спальню.

И гаденько так подхихикивая, протанцевала к камину. Затем хлопнула себя по бедру, рассмеялась как старая карга. Хотя почему как?

– Все-таки получилось, да? – ехидна-такая!

– И без вашего участия, заметьте! – подняла указательный палец, ответила я. – Где моя одежда?

Бабка поджала губы, затем осмотрела меня с ног до головы, удивленно приподняла густые брови, и выпалила:

– Да что же ты, бесстыдница, в таком виде честную охрану смущала? Вот уж я князюшке-то доложу!

– Давай. Беги скорее, – огрызнулась, сердито отворачиваясь от нее. – Может он тогда соизволит мне гардероб справить.

– Так он есть…гардероб-то! – воскликнула бабка. – Только не в этой спальне. А в твоих покоях, только свет мой ясный, голубь сизокрылый, князь наш великий…

Повернулась к ней с интересом во взоре, мол, сколько же еще эпитетов она произнесет хвалебных в адрес Эда. Жанна запнулась на десятом по счету и посмотрела прямо перед собой, пожевала слова и протяжно вздохнула.

– И это все? – хмыкнула я недоверчиво.

– Что все? – очнулась карга и посмотрела на меня несчастными глазами.

– Жанна, ты меня пугаешь… вспоминай, гардероб, мои покои, князь…где мои комнаты? И что про князя ты хотела сказать?

– Вот почему некоторым все, а другим ничего? – зашипела та вдруг, свирепо глядя на меня.

– А что именно все? – решила уточнить.

– И собственные покои из трех комнат, и новый гардероб на год вперед, и куча драгоценностей, и собственный выезд с четверкой лучших коней, – бабка старательно загибала пальцы на руке, не переставая злобно скалиться, – и…и… даже всю спальню в цветах и сладостях…и…

– Где? – подскочила с дивана, куда уже почти рухнула от удивления.

– Там, – махнула Жанна рукой в сторону двери, – не сбивай, курица.

– Сама ты не умывалась…что дальше?! – мне же интересно.

Та сверкнула глазами и с еще большим пылом затараторила:

– И беседку, увитую розами, и три горничные в услужение, и собственного крауфтфайленда, и даже титул ей дал, и…и…забыла, – закрыла глаза, дико вращая белками под веками.

Я затаила дыхание, не зная, что и думать. Интересно, а кто такой крауфтфайленд? Жанна открыла глаза, выдохнула и протяжно, с восторгом на сморщенном лице протянула:

– А самое ужасное, что из-за одного раза…одного!.. княгиней собирается сделать. Есть справедливость? – воздела карга скрюченные руки к потолку, словно призывая небо на мою голову и завалилась на кресло с лицом трагика.

– Нет справедливости, – подтвердила я, подойдя к бабуле. – Что, все еще любишь Кощея?

От моего сочувствия бабку затрясло, затем забило в странных конвульсиях, сквозь которые я расслышала горестные рыдания.

– Да-а-а…а еще Мерси жалка-а-а…хоть и дура, но родная-я-я-я кровину-у-ушка-а-а…

Покачала головой, затем прошла по спальне, заложив руки за спину, размышляя. Неужели князь и, правда, решил на мне жениться? А ведь не было предложения-то. Но даже если и было бы, одобрила б интересно Тигрея это союз? Скорее всего нет. Чует моя средняя пятка, что князь ей самой нужен. Опять же с чего такие мысли, не знаю. Первым делом надо каргу успокоить, добраться до своих покоев, одеться, а потом найти князя и все ему высказать относительно того, что запер в своей спальне без еды, питья и конфет беременную попаданку.

– Бабулечка Ягулечка, Жанночка-Агузарочка, а давай дружить, а? – ласково обратилась к старой женщи…карге.