Текст книги "Ни тоски, ни любви, ни жалости (СИ)"

Автор книги: Екатерина Ткаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Глава 18

Губа потихоньку заживала, синяк приобрел зеленоватый оттенок, припухлость спала. Натана не хотели отпускать из больницы, ссылаясь на небольшие отклонения в анализе крови. Я склонна думать, что это проделки любезной медсестры, желающей как можно дольше оттянуть время выписки. Маргарита уехала с бабушкой заграницу. Виктора Владимировича восстановили на работе, потому что других желающих возглавлять этот отдел не нашлось.

Ближе к обеду я заехала на работу. Тимур и Ольга сидели в кабинете.

– Соскучились? – заходя в кабинет, сказала я.

– Какие люди и без охраны? – радостно произнес Тимур. – Ты очень поменялась, где сережки и косички?

– Когда на работу? – с улыбкой спросила Ольга. – Тебя не хватает.

– Вот этого не знаю. Пришлось кардинально изменить имидж… Я вам тортик принесла.

– Отравленный? – с сарказмом спросил Тимур.

– Конечно, с цианистым калием, – поставив на его стол торт, сказал я.

– Всем кофе? – спросил мужчина, вставая с кресла.

Возражений не последовало. Тимур колдовал над капсульной кофемашиной. Я разрезала торт, разложив каждому по кусочку.

– Ты куда пропала? – отламывая ложкой торт, спросил Тимур.

– Была в заложниках, – запивая съеденный кусочек, ответила я.

Глаза Тимура округлились, он поставил чашку с кофе на стол. Ольга тоже с интересом слушала уже знакомую историю.

– Ну если это можно так назвать, это больше на санаторий похоже! Огромный дом с прислугой, красивой территорий, собственный спорт зал, – подметила я.

– То есть, пока ты там развлекалась, Ольгу тут чуть не уволили, – укоризненно сказал Тимур.

– А я могла и не пить тут кофе с вами! Мне крупно повезло остаться в живых, – многозначительно ответила я.

– А Павел Романович чем тебе не угодил? – осторожно спросил Тимур.

– Он оказался продажным козлом…

Любопытный Тимур завалил меня вопросами, на которые я отвечала уклончиво. Чтобы прервать это затянувшееся анкетирование, я, пожелав хорошего дня сотрудникам, направилась в кабинет Виктора.

– Жанна, очень рад видеть тебя!

– Как ваши дела? – крутя в руке коробочку с пончиками, спросила я.

– Очень разнообразно дела. Твои документы создали такой резонанс. Их создатели явно не предполагали, что это выйдет за эти стены, – разводя руками в воздухе, сказал мужчина. – Оригиналы так и не нашли, предполагаю, что они давно уничтожены.

– Вы только Ольгу, я надеюсь, не втянули? – шепотом спросила я.

– Обижаешь… Нет, конечно.

– Всех допросили. Натан не очень похож на жертву, такой самоуверенный парень!

– Это да, – улыбнулась я.

– Влюбилась? – дружественным тоном спросил Виктор.

– Что за бред!

– Пора бы и тебе семью завести, – наш диалог перешел в наставническое русло между отцом и непутевой дочерью.

– Виктор Владимирович, была рада вас видеть, будут какие-то новости – звоните! – заканчивая не начавшийся поучительный разговор, сказала я, двигаясь к двери.

Следующие дни бежали стремительной чередой. Пару раз меня опять вызывали на допрос, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами дела. Ничего интересного.

Закрутившееся колесо справедливости беспощадно наматывало на себя все больше нитей, подтягивая новые лица разного ранга. Кто-то сам покинул пост, кто-то старался всячески помешать следствию. Очень повезло, что остались добросовестные люди старой закалки, патриоты своего дела, как Виктор Владимирович, борющееся с несправедливостью. Благодаря им это дело двинулось дальше, не залегло в долгий ящик.

Последнее время я чувствовала какую-то слабость. Возможно, накопившийся стресс дал о себе знать. Натана выписывали в среду, через два дня. Эти дни я просто лежала на кровати за просмотром фильмов и сериалов, что на меня не похоже, любое свободное время я с удовольствием провожу в зале. Да и погода за окном не радовала, дождь моросил уже второй день. В дверь позвонили. Я никого не жду, кто это может быть?

Мужчина из службы доставки цветов занес в квартиру огромный букет алых роз. Таких подарков я никогда не получала. Принимая большую охапку цветов, которая еле уместилась в моих руках, я заметила маленькую открытку внутри. Курьер мило откланялся, закрывая за собой дверь.

У меня нет вазы, да и такой букет не поместится даже в ведро. Я приспособила кухонную раковину, наполненную водой, для цветов. На меленькой белой открытке прочитала надпись: «Самой невыносимой». Теперь понятно от кого. Неожиданно и очень приятно. Улыбка не сходила с моего лица. Я отблагодарила Натана, отправив сообщение на его телефон.

На следующее утро я проснулась позже обычного, солнышко ярко светило за окном, наконец-то дождь закончился. Сегодня в обед выписывают Натана, обязательно подъеду. Розы разносили приятный аромат по всей квартире, от которого на душе становилось тепло. Аппетита не было, даже любимый напиток, с которого начиналось каждое утро, не произвел желаемого чувства удовольствия.

***

В полдень я припарковалась на стоянке больницы, заметив знакомый внедорожник. Карета подана. Натан сидел на кровати в белоснежной футболке и синих джинсах.

– Я тебя заждался, – произнес мужчина, как только я зашла.

– Привет.

– Добрый день, – поприветствовал меня Саша, сидевший на стуле возле кровати, где не так давно висели мои трусики.

– Не хотят отпускать, – приглашая меня присесть рядом, сказал Натан. – Все какие-то бумажки оформляют.

Не успев подойти к кровати, я оказалась в сильных мужских объятиях. Натан притянул меня к себе и страстно поцеловал в губы, не стесняясь присутствующего в комнате друга. Тело обмякло, не желая сопротивляться.

– Нат, – укоризненно посмотрела я на него.

В палату зашел врач, этот же мужчина выписывал меня и Сашу. За ним с уборочным инвентарем зашла полная женщина лет пятидесяти.

– Натан Артурович, ваша выписка готова, – протягивая документы, сказал врач. – Всего доброго!

Санитарка обильно смочила тряпку в ведре, намереваясь начать уборку и поскорее нас выпроводить. Запах дезинфицирующего средства, очень напоминающего хлорку, разлетелся по всей палате.

Мне стало не по себе, неприятное чувство скопилось где-то в груди, пытаясь вырваться наружу. Я зажала рот рукой и убежала в туалет, под пристальным взглядом окружающих. Выпитое утреннее кофе смыто в унитазе. Что со мной? Чем я могла отравиться? Бледное отражение в зеркале совсем меня не радовало. Я умылась, в надежде взбодриться, но тошнота не отступала. Хочу на свежий воздух. Я вышла в палату, быстрым шагом направляясь к выходу в коридор.

– Все в порядке? – остановил меня врач.

– Да… Этот запах хлорки…

– Когда последний раз у вас были месячные?

– Что? Какое это имеет значение!? – с недовольным тоном произнесла я.

Мужчина улыбнулся.

– Спасибо, доктор, мы пойдем, – расплываясь в белоснежной улыбке, сказал Натан, обнимая меня за талию и выводя в коридор.

– Что за бред! Я чем-то отравилась… – еле волоча ноги ответила я.

– Да… Да… Это мы скоро узнаем. Саш, маршрут немного изменился, проедем через аптеку.

– Какую аптеку? Ты хочешь сказать… – мои глаза округлились.

Мы сели в машину, Натан настоял, чтобы я оставила свой автомобиль возле больницы. Всю дорогу я молчала, мужчина, видя мое состояние и нежелание общаться, не пытался со мной заговорить. Мы остановились возле аптеки, откуда чуть позже вышел Натан с небольшим пакетом.

– Сделаешь дома, – протянув его мне, весело сказал мужчина.

Я приняла пакет, не пытаясь заглянуть внутрь. Нет. Это все бред. Если он хочет, я это докажу! Ближе к особняку Натана, я немного успокоилась. Обычное расстройство желудка, что мне месячные, я за ними не слежу.

– Жанна, Натан Артурович! – радостно махая нам рукой на ступенях к дому, прокричала Лиза, встречая приехавшую машину.

– Привет, – задумчиво произнесла я, поравнявшись с девушкой.

Я быстро вбежала по ступеням, ведущим на второй этаж, где когда-то располагалась моя спальня. В пакете из аптечного киоска лежало множество разновидностей тестов на беременность, видимо купил все, которые были в наличии. Перебирая разноцветные упаковки, я остановилась на известном бренде с цифровым индикатором. Следуя инструкции, я выполнила все необходимые действия и внимательно смотрела на мигающий значок песочных часов.

Холодный пот пробежал по моей спине, эти секунды неизвестности казались вечностью. Цифровой индикатор перестал мигать, в окошке появился результат: «Беременна. 1-2». Я потрясла тест, пытаясь стряхнуть надпись. Нет! Этого никак не может быть! Глотая воздух ртом, попятилась назад, пока не уперлась в кафельную стену. Скатываясь по холодному кафелю, я еще раз взглянула на тест, не веря результату. Отчаяние поглотило мой разум, с силой кинула тест на пол, слезы ручьем хлынули из глаз. Я подтянула колени к лицу, сильно сжимая руками.

– Жанна, – произнес зашедший в комнату Натан.

Мужчина увидел брошенный тест и сразу кинулся к нему. Он сел на колени, рассматривая результат. Его тело обмякло, плечи опустились вниз, а руки крепко сжимали тест как что-то очень ценное. Натан подвинулся ко мне, нежно трогая руку.

– Это же чудо… Жанна…

– Какое чудо!? – не сдержала я своих эмоций. – Какая из меня мать!? Я убиваю людей! Я не буду хорошей матерью! Зачем мучать ребенка?

– Это гормоны! Ты будешь замечательной матерью! – пытаясь успокоить меня, сказал Натан, вытирая большим пальцем правой руки крупную слезу, скатившуюся по щеке.

Я холодно посмотрела на мужчину. Если я рожу этого ребенка, я стану полностью зависима от него. Что я смогу дать ребенку? Человек, который сам рос в нелюбви, сражаясь с этим несправедливым миром день за днем, что он может показать? Как воспитывать? Плодить такую же озлобленность? Нет… Этому не быть!

– Я не буду рожать!

– Что? – не веря моим словам, спросил Натан.

Его взгляд поменялся. Желваки заходили ходуном. Мужчина сдерживал ярость, накрывшую его после моих слов. Я никогда не видела его таким, животный страх сковал мое тело.

– Ты способна убить ребенка? – гневно спросил мужчина, держа меня за подбородок и пристально смотря в глаза.

– Отпусти меня, вычеркни из своей жизни! Я не создана для семьи… – дрожащим голосом ответила я.

– Ты этого не сделаешь… Жанна…

Я силой отпихнула мужчину от себя, вскакивая с места и выбегая из комнаты. Перебирая быстро ногами, я сбежала с лестницы, чуть не споткнувшись на ступеньках. На улице стоял Саша, облокотившись на машину и мило разговаривая по телефону.

– Отвези меня домой! – не обращая внимание на его занятость, сказала я.

Он посмотрел внимательно на меня, не прекращая разговор.

– Ты меня слышишь? – повышая голос, повторила.

Саша посмотрел куда-то сквозь меня. Обернувшись, я увидела идущего к нам Натана.

– Если ты это сделаешь, я возненавижу тебя! – грубо сказал он. – Отвези ее!

Мысли в моей голове сменялись одна за другой, перебирая все возможные варианты развития событий. Возможно, если бы Натан настоял на своем, крепко обнял и не отпустил никуда – я осталась рядом. Но он дал понять, что без ребенка я ему не нужна. Машина остановилась возле моего подъезда.

–Жанна, подумай хорошо… – тихо проговорил водитель, понимая в чем конфликт.

Не желая больше это обсуждать, я вышла из машины, оставив его слова без ответа. Чувство отчаяния и пустоты наполнило меня, как только переступила порог дома. Рухнув на кровать, я заревела навзрыд, утыкаясь в подушку. Это все какой-то кошмарный сон, но проснуться не получалось. Слез больше нет, пустой взгляд направлен в потолок, полное безразличие ко всему, что происходит.

Я для себя все решила, завтра обзвоню все платные клиники. Эту страницу моей жизни закрою и никогда не буду вспоминать. Полностью окунусь в работу, восстановлю привычный образ жизни, без лишней ответственности и глубокой привязанности. Телефон Натана внесла в черный список.

Утренняя тошнота стала неотъемлемой частью пробуждения. Кроме апельсинного сока ничего не воспринималось беременным организмом. Почитав отзывы в интернете, я выбрала клинику, в услуги которой входило медикаментозное прерывание беременности на ранних сроках.

– Клиника «Семейный врач» приветствует вас. Как я могу к вам обращаться? – нежным голосом спросила девушка.

– Здравствуйте, меня зовут Жанна. Хочу сделать медикаментозный аборт.

– Доктор Севельева, которая проводит данную процедуру, в отпуске, будет через три недели.

– Кто-то еще может провести?

– Нет. У вас какой срок?

– Одна – две недели.

– Данная процедура проводиться до пяти-шести недель. Я могу вас записать на ближайшее время после отпуска гинеколога.

– Записывайте.

Продиктовав свои данные, я записалась на конец месяца.

Жить обычной жизнью? Не воспринимать изменения? Все равно через три недели все закончится.

В новостных лентах периодически мелькала информация о покушении на крупного бизнесмена оружейной сети, которую я сразу же переключала, не желая воспринимать любую информацию об этом человеке. Это прошлое…

В один из обыденных вечеров, ничем не отличающихся от других, в дверь позвонили. Не желая никого видеть, я даже не соизволила подойти. Настойчивый звонок в дверь, не на шутку меня разозлил. Курьер мило улыбался, держа в руке букет из больших пионов и маленькую бархатную шкатулку.

– Что бы это не было, отдайте обратно отправителю и забудьте мой адрес, – грубо сказал я, закрывая дверь.

Звонков больше не последовало. Мужчина, тушуясь некоторое время у двери, все-таки ушел.

Как бы тяжело не было, этот этап нужно просто пережить, дальше – проще. С этой мыслью я уснула.

Я редко выходила на улицу, мало с кем общалась по телефону, просто закрылась в себе и ждала определенный день, когда моя жизнь обретет былую свободу. Периодически из окна я замечала до боли знакомую машину возле своего подъезда, из нее никто не выходил, в двери квартиры никто не ломился и на этом спасибо. Ночью, чтобы никто меня не видел, я перегнала свой автомобиль со стоянки больницы в свой двор.

Все чаще мне стал снится один и тот же сон, как я с коляской гуляю по парку. Я отвлекаюсь на крики детей, коляска выскальзывает из рук и двигается в сторону проезжей части, где большое количество автомобилей летят на огромной скорости. Ощущая дикую панику и страх, просыпалась ночью в холодном поту. Ссылаясь на беременность и буйство гормонов, я спокойно ждала своего приема, надеясь, что после планируемой процедуры, сон нормализуется и кошмары перестанут сниться.

Сегодня день осмотра гинеколога перед медикаментозным абортом. В клинике меня улыбчиво встретила светловолосая девушка на стойке администратора.

– Здравствуйте, вас ожидает Светлана Дмитриевна в сто пятом кабинете.

Я зашла в кабинет. Пожилая женщина, взглянув на меня, мило улыбнулась.

– Здравствуйте. Что вас беспокоит?

– Я хочу сделать аборт, – не желая долго разговаривать, сказал я.

– Когда были последние месячные?

– Не знаю.

– Хорошо, сначала сделаем узи, – не пытаясь отговорить меня, женщина указала рукой на кресло.

Я легла. Датчик узи, ловко управляемый гинекологом, нашел объект исследования.

– Плод прикреплен. Визуализируется. Примерно шесть – семь недель. Можно послушать сердцебиение.

Не спрашивая меня, женщина включила звук. Маленькое сердечко учащенно билось, желая жить. Мое сердце сжалось, слушая этот ритм нерожденного человека. «Неужели я способна убить ребенка?» – пронеслось у меня в голове. Он как будто нуждался в мое защите, такой беззащитный и светлый ангелочек. Слезы скопились в уголках глаз.

– Вы действительно способны это сделать? – спросила женщина, изначально задумывая этот коварный план по спасению еще нерожденной души.

– Я… – промямлила я, не давая точного ответа.

– Вы еще молода! Не совершайте глупых ошибок. Ребенок – это всегда чудо, которое дается свыше.

– Но…

– Что бы не было, он не виноват в ваших ошибках…

Светлана Дмитриевна пристально посмотрела мне в глаза, нежно, по-матерински, положа руку на колено. Я выдохнула, закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Я не смогу это сделать.

– Вы не представляете, сколько благодарных женщин приходит потом ко мне… – произнесла врач.

– Я не буду этого делать. Только исполните одну мою просьбу...

Глава 19

– Я такую справку не имею право выписать… – смотря на меня изумленным взглядом, сказала Светлана Дмитриевна.

– Я только сфотографирую и отправлю отцу ребенка, оригинал мне не нужен…

– Если это вам поможет сохранить жизнь ребенка… Я согласна… Но это строго между нами!

Гинеколог выписала справку о том, что я сделала медикаментозное прерывание беременности на раннем сроке. Так будет лучше, пусть никто не знает, что маленькая жизнь развивается внутри меня. Я сфотографировала бумажку и оставила ее на столе у врача.

– Спасибо вам, – развернувшись у двери, я от всей души поблагодарила эту женщину.

– Будьте здоровы, – нежно улыбнувшись, ответила она.

Находясь в машине, я сидела некоторое время неподвижно, переосмысливая принятое решение. Звук детского сердцебиения не выходил из моей головы. Он живой… Я нужна этому ребенку, как и он мне… Ладонь руки скользнула на живот, трепетно защищая новую жизнь. Сделанную фотографию отправила Натану. Две окрашенные галочки в мессенджере обозначали, что сообщение доставлено и прочитано. Не дождавшись ответа, я вновь заблокировала его номер телефона.

– Ну что? Теперь мы с тобой начнем новую жизнь, – улыбаясь сказала я, вставив ключи в замок зажигания.

Безумно захотелось мороженного, в этом я не смогла себе отказать. Большой брикет классического пломбира оказался первым в моей продуктовой тележке. Набрав полезной еды, побольше овощей и фруктов, я вышла довольная из магазина.

Холодное лакомство медленно исчезало из моей тарелки, растворяясь во рту. И почему раньше обычное мороженное не казалось таким вкусным? Беременность – это не приговор, поэтому физическую активность никто не отменял. Конечно, не изнуряющие тренировки, а легкие прогулки или плавание.

Единственное, что мне не хотелось делать, так это постоянно появляться в больнице и сдавать кучу анализов. Через сайт женской консультации я записалась на прем к участковому гинекологу.

В хорошие теплые вечера я гуляла в парке. Сегодня с погодой не повезло, холодный ветер пронизывал на сквозь. Значит сегодня займусь растяжкой в спортзале.

– Жанна? Ты где пропала? – радуясь моему приходу, спросил Рома.

– Отдыхала, можно сказать…

Рома обнял меня, крепко стиснув руками. Учитывая, что грудь стала очень чувствительной, я, скрипя зубами, вытерпела дружеский жест мужчины. По этой же причине пришлось снять сережки с сосков.

– Выйдешь со мной на ринг?

– Нет, я пас, сегодня только растяжка…

– Почему?

– После перелома, – не зная, что ответить, сказала я.

– Когда успела? – удивленно посмотрел на меня Рома.

– Надо уметь, – улыбнулась я.

Казбек тоже очень обрадовался моему приходу, переживая все ли у меня в порядке. Я как можно убедительнее рассказала выдуманную историю о переломе ноги и долгом восстановлении.

– Осенний турнир намечается, приходи в форму, – сказал тренер.

– Посмотрим… – все равно узнает о моей беременности, но не сегодня.

В назначенный день приема гинеколога я пришла на десять минут раньше, предполагая, что зайти точно по времени, указанном в талоне, не получиться, но стоит попробовать. Беременные то и дело ходили из кабинета в кабинет, тяжело вздыхая, неся свой ценный груз впереди себя. В коридоре появилась тучная женщина с большим животом. Видно, как ей было тяжело, она махала больничной картой как веером, пытаясь отдышаться. Неужели и меня ждет такая участь? Надо перестать есть мороженное на ночь.

– Гортова здесь? – спросила вышедшая из кабинета медсестра.

– Да.

– Проходим. Чиркова, ты еще не родила? После девушки зайдешь, – скомандовала она, обращаясь к этой женщине.

– Здравствуйте, Жанна. На что жалуетесь? – рассматривая мою карту, спросила девушка азиатской внешности лет тридцати пяти, немного полноватая.

– Пришла встать на учет.

– Какой учет?

– По беременности.

Она оторвала взгляд от рассматриваемого документа.

– Вы у нас ни разу не были. Последняя запись сделана больше десяти лет назад, когда вас перевели из детской поликлиники во взрослую. В вашей карте стоит диагноз, с которым невозможно забеременеть. Вы где-то проходили лечение? И почему не приходите на осмотр?

– Нет, не проходила. На работе каждый год прохожу осмотр, мне этого хватает.

– ЭКО?

– Нет, просто хороший секс! Мне тоже интересно как я могла забеременеть, если я бесплодна?

– Ваш диагноз – синдром поликистозных яичников, в подростковом возрасте не ставят... В очень редких случаях. Менструальный цикл у девочек в пятнадцать – шестнадцать лет еще формируется. Вас должны были отправить на обширное исследование, чтобы удостовериться в диагнозе. К сожалению, врач, поставивший этот диагноз, скорее всего, был не компетентен в этом вопросе. А вы ни разу не соизволили пройти полное обследование.

– Зачем? По узи все хорошо, мазок в норме. Что еще мне проверять? Я жила с полной уверенностью, что детей у меня не будет.

– Вот на узи вам должны были либо потвердеть ваш диагноз, либо опровергнуть. Вы своему гинекологу говорили о поставленном диагнозе?

– Нет, зачем? Я с ним смирилась и жила, не планировала беременеть.

– Я вас тогда поздравляю, – с улыбкой произнесла девушка. – Я вам выпишу направления на анализы, сейчас возьмем мазок. Отцу надо будет сдать тоже кое-какие анализы.

– Отца нет. Рожать и воспитывать я буду сама, можно без нравоучений? – сразу отрезала я, если вдруг возникнет желание прочитать лекцию о семейных ценностях.

– Ваше право.

Кучу бумажек отдала мне медсестра, объясняя, когда и что мне надо сдать, каких врачей пройти и когда повторно явиться на прием.

***

Натан был уверен, что Жанна сохранит ребенка. Ей просто надо время прийти в себя и смириться с новым состоянием. Мужчина ждал, когда она вернется к нему, перебесится и вернется. Он не представлял жизни без нее. Какой бы сильной она не казалась снаружи, внутри жила маленькая беззащитная девочка, нуждающаяся в защите и заботе.

«Зачем я ее отпустил? – пронеслось в голове мужчины. – Надо было просто силой оставить ее рядом с собой. По-другому никак…»

Мужчина караулил ее во дворе, сидя в своей машине и каждый раз с надеждой смотря на открывающуюся дверь подъезда. Но Жанна не выходила. Натан несколько раз порывался подняться в квартиру, но понимал, что Жанна не откроет.

«Вынести просто дверь и насильно увезти? Нет… Она мне это не позволит, начнет сопротивляться. А ей сейчас нельзя волноваться…» – прокручивал у себя в голове мужчина, не решаясь что-то предпринять против воли Жанны.

Мужчина направил курьера с букетом пионов и бриллиантовым кольцом, прекрасно осознавая, что Жанна не примет подарки. Но попробовать стоило…

Натану оставалось просто ждать, когда Жанна сама позвонит ему и он заберет ее, никуда не отпустит, никому не отдаст, всегда будет рядом…

Сидя за рабочим столом в своем кабинете, мужчина подписывал документы. Каждый раз, когда на телефон кто-то звонил или приходило сообщение, Натан с надеждой смотрел на экран телефона, ожидая увидеть желанного адресанта. Телефон оповестил о новом сообщении, пришедшем в мессенджере. Натан взял телефон в руки, не веря своим глазам, Жанна отправила ему какую-то фотографию. Сердце мужчины учащенно забилось как у школьника, получившего письмо от понравившейся одноклассницы. Он открыл сообщение, ожидая, когда загрузится присланная фотография.

Внимательно прочитав несколько раз справку, не веря своим глазам, мужчина облокотился на спинку кресла. Холодный пот пробежал по его спине. Это правда? Нет… Не может быть! Она не могла так поступить! Мужчина еще раз посмотрел на фото. Печати врача и платной клиники…

«Смогла…» – пронеслось у него в голове. Весь мир рухнул в одночасье… Дикая боль как острый клинок вонзилась в сердце.

– Блять! – заорал мужчина, вставая с кресла.

Рука мужчины крепко сжала телефон. Натан с яростью кинул телефон в стену, безразлично наблюдая как он разлетается в дребезги. Это он не смог ее удержать, не смог ей помочь привыкнуть к новому статусу, к новой жизни. Осознание произошедшего и безысходность сковывали мужчину, наполняя его злостью. Глаза налились кровью. Он не винил ее, он винил себя…

– Что лучилось? – зашел в кабинет Саша.

Саша остановился у двери, увидев Натана. Натан тяжело дышал, смотря в одну точку, как бык, готовый броситься на красную тряпку и растерзать тореадора.

– Она сделала это… – еле слышно произнес мужчина.

Саша без лишних слов понял, что произошло. Натан тяжелыми шагами направился к выходу. Саша не посмел ему мешать…

– Лучше в зал… – проговорил Александр, как только Натан поравнялся с ним.

Саша раза два видел Натана в таком состоянии и понимал, что ему надо выпустить гнев, бесполезно его останавливать или разговаривать. Лучше это сделать в зале, а не натворить глупостей как в тот раз, когда под руку попалась шайка гопников. Ни к чему хорошему это не привело, все отправились в больницу, только Натан отказался от медицинской помощи, перемотав порезанную ножом руку.

Натан спустился в зал, срывая с себя рубашку. Боксерская груша ощутила на себе весь гнев мужчины. Натан, не останавливаясь, наносил удар за ударом, выплескивая гнев.

Только звук сыплющегося песка на пол заставил мужчину отвлечься. На боксерской груше виднелась дыра, из которой на пол сыпался песок. Натан остановился, переводя дыхание. Стало немного легче, но только физически. Душевная боль никуда не делась, занозой засела в груди. Мужчина только сейчас ощутил боль в руках, когда немного отдышался. Натан посмотрел на свои кисти, все еще сжатые в кулак. Кожа на костяшка была содрана, сочилась кровь.

Мужчина подошел к аптечке, висевшей на стене, и взял перекись водорода. Бесцветная жидкость лилась по кистям мужчины, капая на пол. Как бы сильно он не пытался возненавидеть Жанну, он не мог это сделать. Она нужна была ему как воздух, пусть она оступилась… В глубине души он готов был простить ее даже за убийство ребенка, но пелена злости не позволяла мыслить адекватно. Как с этим жить? Попытаться вычеркнуть ее из головы? Бессилие душило…

***

Я начала наслаждаться каждым днем, никуда не бежать, ни о чем не переживать, как будто мой организм переключился на «спящий» режим. Вечерами гуляла, а днем долго спала, дикая сонливость не позволяла думать о чем-то другом кроме уютной кровати и мягкой подушке. В один из таких дней сурка мне позвонил Виктор.

– Жанна, добрый день! Почему вас нет на рабочем месте?

– Виктор Владимирович, рада вас слышать. Могу приступить к работе?

– Да. По твоему делу вынесли оправдательный приговор, расценив твои действия как самооборону. Пришлось кое с кем договориться для ускорения процесса. Ты же понимаешь такие делами могут рассматриваться долго… Заседание прошло без тебя, но свидетель явился. На Олега много раскопали, поэтому его долго еще не выпустят и выпустят ли вообще…

– Спасибо вам большое! Завтра буду!

Как же отвыкла вставать рано, организм никак не хотел просыпаться. Промелькнули мысли взять больничный. Но для этого надо рассказать о своем интересном положении начальнику.

Все-таки я немного опоздала. Последний месяц лета подходил к концу, но все еще радовал теплыми денечками.

– Виктор Владимирович, очень рада вас видеть, – приобняв по-отцовски родного человека, сказала я, зайдя к начальнику после утренней планерки.

– И я, Жанна, очень рад. Готова к работе? Тимур один на поле, – мужчина ответил на объятия взаимностью.

Я прошла к столу, удобно располагаясь на стуле для посетителей, показывая, что нам нужно поговорить. Виктор занял свое кресло и внимательно посмотрел на меня.

– Готова, но обстоятельства немного изменились…

– Что случилось?

– Я беременна.

– Что?! – не веря своим ушам, спросил мужчина.

– Да, то, что вы услышали.

– Наконец-то, Жанна, – глаза мужчины радостно заблестели.

Я была немного шокирована такой реакции.

– Я очень рад за тебя! Тебе пора завести семью, сколько можно сражаться за добро и справедливость?

– Я не планировала…

– Когда свадьба?

– Отца, как и свадьбы не будет!

– Это ты сама так решила? Отец знает про ребенка?

– Знал. Но думает, что я сделал аборт. Я изначально хотела, но не смогла… – сказала я.

Этому человеку я могу открыться и доверить любую тайну.

Мужчина пристально смотрел на меня, что-то прокручивая у себя в голове.

– Хорошо… Отец не знает правду. То есть, ты эгоистично решила, что ребенок должен расти без отца? Или к тебе применили насилие?

– Нет, по обоюдному согласию…

– С чего ты взяла, что твое решение единственно верное? Я очень рад, что ты не взяла грех на душу. Какое право ты имеешь запрещать отцу растить своего ребенка?

– Я сама воспитаю! Где, вероятность того, что с отцом будет лучше?

– Лучше или хуже, ты сказать не можешь! Я так понимаю, отец не заставлял тебя идти на аборт?

– Нет! Это уже не имеет значение! Не хочу продолжать этот разговор… – я попыталась закончить наш диалог.

Виктор строго посмотрел на меня, но больше этой темы не коснулся. Меня восстановили на работе, только теперь перевели на другую должность, я обучала новобранцев стрельбе, принимала нормативы. О моей беременности знал только начальник, и, по моей просьбе, больше никто. Пришлось придумать легенду о временной нетрудоспособности из-за сложного перелома. Это понятно, что рано или поздно, мой округлившийся живот сам все расскажет, но сейчас не хочу лишних вопросов.

На Тимура свалилась двойная нагрузка, найти новую кандидатуру на мое место в такой специфической работе очень сложно. Поэтому он ждал, когда я, наконец-то, полностью восстановлюсь и приступлю к своим обязанностям. Жаль его огорчать, но этому не суждено сбыться в ближайшие несколько месяцев.

***

Прохладная и мокрая осень уже давно сменила теплые летние денечки. Живот немного округлился, но свободная одежда позволяла это скрыть. Первый скрининг показал, что с ребенком все в порядке, никаких отклонений не выявлено. Я увидела этого маленького человечка на экране монитора аппарата узи. Он двигал ручками, как будто здоровался со мной. Моя кровинушка, мой смысл жизни. Я дам ему то, чего мне так не хватало: беззаботного детства, где тебя любят, окружают заботой. Я научусь быть хорошей матерью!

Тимур до сих пор не понимал, почему я еще не вернулась в свой отдел, и почему, наша, ни к чему не обязывающая связь, больше не повторяется. Он в два шага подскочил ко мне, когда я зашла в кабинет, и прижал к стене. В кабинете кроме нас никого не было, Ольга раньше ушла с работы по семейным обстоятельствам.

– Ты почему от меня бегаешь? – проговорил Тимур, наклонившись к моим губам. – Почему игнорируешь звонки? Я очень соскучился…

– Тимур, хочу тебя огорчить, но наш секс больше не повторится, – высвобождаясь, сказала я.

– У тебя кто-то есть?

– Это ревность? – засмеялась я. – Нет, проблемы по-женски, так сказать.