Текст книги "Грань желания"

Автор книги: Екатерина Тильман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

В конце аллеи Игорь на секунду затормозил, Марина распахнула дверцу и плюхнулась на сиденье:

– Теперь вперед! Только вперед, и молить всех богов об удаче!..

...Главная аллея круто поворачивала, спускаясь к морю. Закусив губу, Игорь крепко держал руль. Еще немного – и они свернут на дорогу, ведущую к материку. Но Марина уже понимала, что бегство – еще не спасение. Погони наверняка не будет – но что, если служители просто-напросто позвонят в полицию? Тогда их задержат на границе полуострова: ведь другой дороги тут нет!

Мелькнул указатель "Приморское шоссе, 2 км". Вот-вот покажется полицейский пост...

– Останови! – скомандовала Марина.

Игорь помедлил, но, ни о чем не спросив, съехал на обочину и подогнал машину к самой кромке воды.

– Еще дальше, за скалы! Чтобы с дороги не было видно...

Буксуя в песке, они проехали еще пару десятков метров. Игорь оказался неожиданно ловким водителем, но раскисшее русло впадающего в море ручья все же заставило его остановиться.

– Вылезай! Приехали... – с сакраментальной усмешкой сказал он Марине. – Ну и что ты теперь собираешь делать, скажи пожалуйста?

Марина едва не высказала вслух мгновенно взметнувшееся раздражение: что, уже выдохся? В двух шагах от спасения?! Но сдержалась: не время для эмоций, лучше уж хиленькая напускная бодрость, чем искренние, но опасные сомнения...

– Давай-ка подумаем, – отчетливо произнесла она, – что и где нам сейчас может угрожать?

Игорь отозвался немедленно и едва ли не с удовольствием:

– Впереди – полицейский заслон, позади – погоня из храма...

Марина подняла руку:

– Ну, положим, погони не будет: на кладбище не было других машин, а пока доберутся до храма... в общем, фора у нас есть!

– Все равно впереди заслон, – мрачно произнес Игорь. – Наши приметы известны...

– Приметы можно изменить, – резко оборвала Марина, давя панику в зародыше. – Именно этим мы сейчас и займемся!

Не долго думая, она сбросила привычную накидку: по этому балахону всякий поймет, что она из храма! Потом подтянула подол слишком длинной юбки, выдернула ленту из прически и использовала вместо пояса. Кстати, распущенные волосы тоже окажутся кстати!

– Ну, что стоишь, как пень? – бросила она Игорю. – Раздевайся... Сними куртку, а свитер надень не поверх рубашки, а вниз.

Игорь выполнил команду молча, лишь ежась на холодном ветру. Ничего, потерпит! И без куртки обойдется – ее Марина собиралась надеть сама...

– Теперь быстро к автобусной остановке!

К счастью, на материк из храма ходит рейсовый автобус. Маршрут из одного мира в другой, как шутили иногда младшие жрицы! И если в храме не догадаются, что беглецы могут бросить машину...

10

"При-вратная судьба!" – воскликнул

апостол Петр.

...Расходы на новую одежду оказались неожиданно большими. Или чем ближе к столице, тем цены выше? И сэкономить на гостинице Игорь не позволил (хотя можно было, в принципе, взять номер без удобств) и, когда они остались вдвоем, пояснил:

– В вечерних новостях наверняка будет сюжет про похороны, я бы хотел посмотреть...

Марина с досадой кивнула – и как это ей самой не пришло в голову?! Она вспомнила ошарашенные лица людей в толпе и представила, как это все выглядело со стороны...

...Оказалось, впрочем, что все "выглядело" вполне пристойно, даже лирично: "...на похоронах известной танцовщицы произошел неожиданный инцидент – молодая девушка, близкая подруга погибшей, от горя впала в истерику, вскочила в автомобиль..."

Не знай Марина, что произошло на самом деле, еще и умилилась бы! Что за наглое вранье? Или безумием легче всего объяснить любую неясность?.. Она вопросительно взглянула на Игоря, но тот уставился в телевизор таким мрачным взглядом, словно хотел загипнотизировать бесчувственный экран. Нет, это невыносимо! Он теперь что, всегда будет выглядеть как вареный слизняк?!

...Мелькнули кадры похорон, потом камера резко развернулась показывая, как Марина рушит катафалк, как автомобиль набирает скорость... И все?

"...машина была обнаружена на берегу моря, в двадцати километрах от храма. Предполагают, что несчастная девушка покончила жизнь самоубийством, бросившись в воду. Тело ее пока не найдено..."

Понятно, что не найдено: тело в гостинице телевизор смотрит! А про Игоря вообще ни слова, как будто его и не было, да и кадры подобраны так, что его нигде не видно! А свидетели как же – или им тоже рот заткнули?

Что бы это значило? Похоже, храм решил не афишировать побег! Но тогда... Марина снова почувствовала страх: возможности храма она представляла слабо, хотя и прожила в нем безвылазно полтора года. Но если один человек вслух объявляется мертвым, а другого даже не упоминают...

– Как ты думаешь, – повернулась она к Игорю, – это хорошо или плохо?

Он поднял голову:

– Когда умирали древние правители, их слуги тоже приносились в жертву, – в его голосе звучало какое-то тоскливое злорадство. – Так что мы с тобой уже трупы, Мариночка! Можно было не страдать и не бегать так далеко...

Марина вскочила. Жуткие слова не напугали, а возмутили ее:

– Что еще за мерзкие глупости?! Даже если... Пусть даже нас поймают, все равно: ведь есть же кристаллы беспамятства!

– Да, конечно... – кивнул Игорь, поспешно соглашаясь.

– Но неужели ты думаешь... – упорствовала Марина.

Она не сразу поняла, зачем Игорь, проворно поднявшись с дивана, запер дверь и прибавил звук у телевизора. А когда поняла...

– Что ты делаешь?!

Игорь приблизился к ней вплотную, тяжело дыша, норовя схватить за руки...

– Отстань!!! – она метнулась было к двери, но не успела. Игорь преградил ей дорогу и снова попытался схватить за руку, промазал и вцепился в рукав.

– Ну, иди же сюда! Чего ты боишься? – хрипло, срывающимся голосом заговорил он. – Иди, мы ведь теперь покойники, какие могут быть страхи?!

Его глаза были затуманены похотливым безумием, похоже, он просто ничего не соображал!

Марина замерла, стараясь сохранять спокойное выражение на лице. Какой-то древней и мудрой частью сознания она поняла: ни в коем случае нельзя кричать или ударяться в панику, или каким бы то ни было образом показывать свой испуг...

Она презрительно усмехнулась и резко крутанулась на месте, высвобождая рукав. Это удалось... но во взгляде Игоря мелькнуло что-то совсем уж неприятное. Ну, нет!

Холодея от ужаса, но двигаясь подчеркнуто небрежно, Марина приблизилась к столу, повернулась к нему спиной, незаметно взяла стакан с водой...

...Незадачливый агрессор жалобно вскрикнул: кусочек льда угодил ему за шиворот. Пока он, невнятно ругаясь, прыгал и тряс одежду, Марина уже открыла дверь...

Убежать от греха? Но остаться сейчас совсем одной... Непонятно, что страшнее! Да и не может Игорь оказаться таким животным, это просто стресс, усталость, переживания последних кошмарных дней...

– Ну что, опомнился? – давя в себе остатки страха, спросила Марина. Спросила отчетливо, жестко, даже насмешливо – как надо!

Игорь поднял глаза. Наваждение исчезло, развеялось, оставив лишь растерянность и стыд.

– Прости меня, – произнес он наконец. – Прости, затмение нашло... Хочешь, я уйду?

Как раз этого Марина не хотела! Она уже не опасалась оставаться с Игорем в одной комнате: если одна дурь прошла, следующая наступит не скоро!

...Больше они не разговаривали на эту тему – и весь остаток ночи делали вид, что ничего особенного не случилось. А едва за окном посветлело, Игорь решительно поднялся с дивана.

– Ты куда? – Марина тоже не стала изображать, что спит.

– На автобус. Домой, – мрачно отозвался Игорь. – И провались оно все в тартарары и дальше!

Марина вздохнула. Домой! Как хорошо, когда есть место, о котором можно так сказать! А ей-то что делать? Тоже вернуться? После того, как почти год не подавала о себе вестей?

...Последнее письмо Марина отправила за неделю до истории с амулетом – и мама, да и все в городе, уверены, что она по-прежнему работает в камнерезных мастерских, счастлива и довольна жизнью... Так можно ли теперь приползти, как побитому щенку?! Нет, про это даже подумать было страшно...

В глубине души Марина ждала, что Игорь позовет ее – но тот молчал. Ну, конечно, мальчик живет с в родительском доме, куда ему еще девицу притаскивать! Но черт возьми... неужели он не понимает, что Марине просто некуда деваться?! Куда она может пойти, где найдет работу? Ведь любая контора, где она предъявит документы, в первую очередь свяжется со Школой танцев, и тогда...

Но Игорь не понимал – или не хотел понимать? – этих проблем. Он лишь смущенно попрощался и молча удалился, забыв даже оставить адрес. А может быть, нарочно не оставил? Зачем взваливать на себя лишние обязанности, когда можно просто захлопнуть дверь за неприятными воспоминаниями?..

Марина разревелась от обиды, и как ни странно, поплакав, почувствовал себя лучше. Ей снова нечего было терять... черт возьми, какое привычное состояние! Вот только... Неужели такое красивое бегство было напрасным? Неужели все, что ей остается – это вернуться в храм и сдаться на милость победителей?!

...Перебрав мысленно все варианты, Марина наконец пришла к единственному решению, которое не выглядело абсолютным поражением: обратилась к Карелу. Конечно, Карел – это часть храма, но именно у него в мастерских ей было уютнее всего... и только от него Марина могла ожидать человеческого участия!

Она быстро написала письмо, все честно и подробно рассказала, недрогнувшей рукой приписала свой адрес в гостинице. Если Карел захочет помочь своей бывшей ученице, то поможет, если же нет... Тогда пусть магистры сами за ней приезжают: по доброй воле она в храм не вернется!

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

Сосчитать по волосам одной головы.

Нигде человеку не бывает так одиноко, как в большом городе... И видимо, чем больше город – тем сильнее одиночество! В маленьких городках человек всегда на виду, он волей-неволей вынужден общаться с соседями, и даже когда эти соседи раздражают до братоубийственных желаний, они все равно остаются людьми, живыми и разными – а не безликой толпой...

Не раз Марина задавалась вопросом: зачем Карел заставил ее перебраться в столицу? Какие у него были резоны, почему он был так категоричен?! Почему не позволил поселиться в каком-нибудь тихом местечке у моря? Конечно, здорово, что он тогда помог, но...

Столица пугала Марину своими размерами, шумом и безвкусным смешением стилей. Здесь невозможно было ориентироваться по памяти – приходилось то и дело пользоваться картой или справочником. Здесь никому до нее не было дела – но откровенно оценивающие взгляды то и дело заставляли вздрагивать. Здесь не принято было ходить пешком – зато многие старательно бегали по утрам, бесстыдно тряся жирными задами...

И как прикажете жить среди такого безобразия? Потратив на поиски почти неделю, Марина отыскала себе квартиру недалеко от работы и на относительно тихой улочке. Цена, конечно, несообразная – но теперь она могла себе это позволить. А дом прежде всего должен быть уютным!

...Но и дома Марина ощущала себя пленницей. Комнатка, кухня и ванная – три с любовью обустроенных и до чертиков надоевших закутка. И любимое развлечение: каждый вечер сидеть и смотреть на обломки разноцветных камней, вертя в руках "энергорезец". Мечтая, что могла бы вырезать, если бы... Если бы!

Отдавая инструмент, Карел сразу предупредил: вне храма резец – вещь одноразовая. "Так что как следует подумай, если решишься использовать! На парочку статуэток его хватит, не больше..."

Марина и не собиралась торопиться – уж если вырезать, то действительно что-то стоящее! Но кто может запретить вспоминать и мечтать? В суете городской жизни камнерезные мастерские вспоминалась, как земля обетованная! Три счастливых месяца... а много ли их было, счастливых-то? И будут ли еще когда?

Впрочем, кого-кого, а Карела тут упрекнуть не в чем – он сделал для своей бывшей ученицы все, что мог. Не выказывал сомнений, ни о чем ни расспрашивал – просто взял и помог в нужный момент. Мало того, сам приехал в гостиницу, где Марина, ни жива ни мертва, дожидалась решения своей судьбы – хотя ни она сама, ни другие работники мастерских никогда прежде не видели, чтобы Карел хоть раз покинул пределы храма!

...Разговор при встрече был сугубо деловым.

– Магазин "Все для детей" знаешь? – лаконично поинтересовался Карел, и не дожидаясь ответа, объяснил. – Им в отдел игрушек нужен оформитель: из "леги" замки строить и витрины обновлять раз в неделю. Справишься?

Марина слегка ошалела: ничего себе! Тут диплом художника нужен... А бывший учитель продолжал, как будто самому себе:

– Справишься, фантазия у тебя подходящая. Год-другой поработаешь, а там сама разберешься, что тебе надо. Я обо всем уже договорился, так что сегодня же выезжай, успеешь зайти к ним до закрытия. Скажешь, что от меня. И не бойся, все будет нормально!

Марина лишь головой покачала, но не посмела ослушаться. Села на первый же автобус и отправилась в новую незнакомую жизнь. И жизнь эта, как ни странно, оказалась вполне приемлемой!

...Работа сразу увлекла Марину, неуверенность в своих силах скоро сменилась подлинным интересом и стремлением к совершенству. Нового оформителя оценили... а когда магазин затеял ремонт к весне, Марина просто стала незаменимой личностью!

Ремонт шел постепенно, отдел за отделом, и полностью магазин не закрывался. А Марине удавалось – как говорили, уникальное умение! придавать особую, почти соблазнительную привлекательность временным, маскирующим беспорядок композициям. Так что в дни ремонта в магазине даже прибавилось покупателей!

Марина чувствовала себя прекрасно, была счастлива... счастлива? Неожиданно для себя она поняла, что успешная работа и уютное гнездышко это еще не все. Ей было просто-напросто одиноко: одиночество в большом городе, привычный парадокс! И если одиночество жизни еще можно как-то исправить (в конце концов, Марина еще совсем молодая и вполне симпатичная!), то с одиночеством воспоминаний ничего нельзя было поделать. Разве расскажешь хоть кому-то о пережитом в храме?! А единственный человек, которому и рассказывать ничего не надо... эй, Игорь, где ты? как живешь, приятель?

...Марина не мечтала о встрече с Игорем. Не потому, что он обидел ее при расставании, и не потому даже, что такие поиски (она ведь даже фамилии его не знала!) могли занять много времени и оказаться весьма накладными, нет! Был иной запрет на свидание...

О смысле этого запрета тоже рассказал Карел – откровенно и просто, словно о чем-то совсем обыденном:

– Лим наложил проклятие на твое общение с этим парнем. Стоит тебе и Игорю сблизиться – и на вас свалятся всякие несчастья... Так что держись подальше от воспоминаний, и все будет хорошо!

Вот так-то. Абсолютно бесцеремонно и с обычной для храма логикой! Неужели они не соображают, что "держаться подальше от Игоря" и "держаться подальше от воспоминаний" – все-таки не одно и то же?!

2

Для проветривания открыть окна,

форточки и кингстоны!

...Когда Марина задерживалась на работе допоздна, а это случалось нередко, Максим провожал ее домой.

Максим работал в охране, и имел все, что необходимо в жизни современному молодому человеку – великолепные мышцы, неплохой автомобиль и вполне терпимые манеры. К Марине он испытывал необъяснимое почтение наверное, потому что она никогда не приглашала его домой и решительно отказывалась посещать дискотеки...

Марина быстро привыкла к "личной охране", хотя не испытывала к Максиму даже простого любопытства – парень был понятен насквозь, не удивительно, если бы он тоже оказался родом из Северной Провинции! Марина твердо знала, что скоро он пригласит ее в театр, потом, повременив немного, предложит поехать на выходные за город. Там Марине придется вести себя особенно сдержанно, гася любые намеки на возможные вольности – и тогда через день-другой последует предложение. И... что дальше?

Марина отрепетированно принимала ухаживания, решительно не понимая, хочет ли замуж... и то и дело ловила себя на том, что сравнивает потенциального жениха с Роланом: а как тот бы повел себя в той или иной ситуации? Неужели был бы таким же непереносимо сдержанным? Неужели тоже не интересовался бы всерьез проблемами близкого человека? Или будущая жена вовсе не близкий человек, а всего лишь исполнительница определенной роли, и именно хорошую исполнительницу (выглядеть как можно невиннее, как можно надежнее!) Максим намерен сделать хозяйкой дома?

А может, и Ролан хотел всего лишь обзавестись надежной прислугой и верной любовницей в одном лице?! За определенную плату – любовь и заботу... Да, конечно, вслух такая продажа называется по-другому – но ведь суть-то от этого не меняется! И неужели Ролан действительно стал бы таким???

Ну, тогда... Уж если вести речь о продаже, Максим, пожалуй, сможет дороже заплатить за уютную любовь!

...На день рождения ("Что вам надо?! Я родилась в мае!" – откуда цитата?..) она Максима не пригласила: все равно сам придет с поздравлениями, успокоится отсутствием шумного веселья и легко позволит себя выпроводить. Собирать на праздник компании Марина, не чувствуя себя в столице достаточно уверенно, пока избегала...

Впрочем, пусть даже для себя одной, но неплохо бы немного постараться – прибраться в квартире, приготовить что-нибудь вкусное... Марина отпросилась с работы и привычной дорогой отправилась домой. Но, едва свернув на знакомую чистенькую улицу с двумя рядами акаций по сторонам, не поверила своим глазам: у подъезда, держа в руке коробку с каким-то тортом и нетерпеливо поглядывая на ее окна, торчал... Игорь, собственной персоной!

Игорь оглянулся, увидел ее, радостно шагнул навстречу. Марина ошалело остановилась. Вся бездна воспоминаний, которую она так старательно загоняла подальше все это время, обрушилась на нее – и лишь где-то на краю сознания одиноко билась тревожная мысль: нельзя, нельзя, нельзя!..

...Игорь улыбался до ушей, весело тараторил над ухом, выкладывая все сразу – о долгих поисках, о своей вине за давние прегрешения, о храме... Было видно, что он слишком устал бороться со страшными воспоминаниями в одиночку, и теперь рад излить душу. Но Марина не слушала – воспоминания, всколыхнувшись на миг, снова померкли, оставив лишь одну главную мысль: Игорь не должен здесь быть! Ни в коем случае! Это плохо кончится для обоих, ведь Карел предупреждал о проклятии!

Но что делать? Сказать "уходи"? Оскорбить, прогнать – чтобы никогда уже больше не появлялся?..

– Что ты здесь делаешь? – бестактно спросила она. Игорь так и застыл с одной ногой на ступеньке.

– Да вот... С днем рождения поздравить хотел, и вообще... растерянно протянул он. – Я твои витрины видел в магазине! – выпалил он совсем уже не к месту, но очень искренне.

Марина смягчилась: против воли, но вполне в духе тщеславия. Ей льстило, когда ее признавали художником! Успокаиваясь, она подумала, что вряд ли проклятие сработает от скромного поздравительного визита – а больше Игорю ничего не будет позволено: никаких эмоций, воспоминаний или выяснения отношений!

...Разумеется, прибраться она не успела – ну и наплевать! Кофе дома есть, шоколад тоже, замороженное мясо со специями она еще вчера купила... Да еще коробка Игоря, в которой оказался не торт, а очень симпатичные пирожные – совсем неплохой праздник получается!

Марина внесла в комнату нагруженный поднос, стряхнула с журнального столика забытое рукоделие, толкнула Игорю кресло:

– Садись!

Некоторое время Игорь молча ел и – Марина это чувствовала – искал слова для непринужденной светской беседы. Не получалось...

– Я очень соскучился по тебе, Марина, – вздохнул он наконец, откладывая вилку. – Понимаешь...

– Понимаю, – так же тихо отозвалась Марина. – Но не надо...

Разве можно забыть пережитое вместе?! Во всем мире они лишь друг с другом могут быть вполне откровенны! Вот только вся эта поэма доверия как раз то, против чего предупреждал Карел...

Но как же объяснить это Игорю? Чтобы не обидеть – но чтобы обязательно поверил...

Впрочем, Марина ничего не успела придумать: заверещал дверной звонок. Черт возьми, она и забыла, что Игорь – не единственный, кто захочет ее сегодня поздравить!

Первой мыслью было – не открывать! Сейчас у Марины не было решительно никакого желания видеться еще с кем-то. Но Максим легко вычислит нужные окна, а быть пойманной на обмане не хотелось...

Стараясь держаться непринужденно, Марина кивнула Игорю: подожди, мол! – и вышла в прихожую.

...Максим шагнул через порог – и трудно сказать, что было ярче: розы в букете или сияющая улыбка на лице! Но вот его профессионально-цепкий взгляд подозрительно окинул прихожую...

– Ты что, не одна?!

Бесцеремонность вопроса и резкая смена тона ошарашили Марину.

– Твое-то какое дело?! Кого хочу, того и приглашаю! – возмутилась она, пытаясь закрыть собой проход.

Максим переложил букет в левую руку и одним движением отодвинул Марину с дороги. Лишь теперь, мысленно взглянув на ситуацию со стороны, она запоздало поняла, в чем дело: наличие постороннего в ее квартире начисто разрушало образ "добропорядочной невесты", в котором Максим привык ее видеть. Ну и что же теперь делать с этим рассерженным павианом?! Может, у Игоря хватит ума не лезть на рожон и тихо удалиться? Уж с женихом-то она как-нибудь разберется...

Увы, Игорь решил не отступать – сразу оценив ситуацию, он подчеркнуто вежливо приподнялся навстречу новому гостю и, кивнув на букет, ехидно поинтересовался:

– Это мне? Спасибо, весьма тронут... Присаживайтесь!

Максим, не глядя, отшвырнул букет, одним движением сгреб Игоря в охапку, подтолкнул к двери, полуобернувшись к Марине:

– Извини, мы прогуляемся... на пару минут, для аппетита!

Марина протестующе запищала, понимая впрочем, что поздно: сама доигралась! Как любой женщине, ей не раз мечталось о турнирах в свою честь – но теперь она неожиданно обнаружила, что в этом нет решительно ничего интересного!

Выйдя на лестницу, она тихо двинулась вниз и сразу услышала спокойный голос Максима:

– Иди, иди, не трепыхайся... Да не бойся, ничего с тобой не случится! Ну, недельку с девушками не погуляешь... Это, разумеется, если мы еще раз здесь не встретимся – тогда уж неделей не отделаешься, не обижайся...

Игорь изредка огрызался, позволяя себя конвоировать, и Марина перестала волноваться: в самом деле, что ему грозит? Ну, закинет его Максим под ближайшую акацию, пару синяков поставит... Ничего, будет балованный ребенок впредь умнее!

...Но она недооценила Игоря: на нижней площадке он стремительно развернулся и первым бросился в атаку! Максим опешил на секунду, отшатнулся... но тут же опомнился и просто отшвырнул нахального противника. Игорь спиной вперед вылетел на крыльцо, пытаясь удержаться на ногах, сделал шаг, другой... и вдруг исчез! Совсем: был – и нет!

Марина дернулась было, но остановилась. Максим растерянно оглянулся на нее... и тут улицы донесся какой-то странный звук – словно бы громкий скрежет из-под крыльца! Схватив Марину за руку, Максим опрометью кинулся вперед...

...Крышка канализационного люка почему-то лежала неровно, и, пятясь от крыльца, Игорь наступил ногой прямо на край чугунного блюдца. Он еще успел ухватиться за кромку – но, перевернувшись, крышка лишь чудом не прищемила ему пальцы! И теперь малейший толчок мог вогнать ее в оставшуюся узкую щель – и тогда Игорь, вопя от боли, непременно сорвется вниз...

Максим мгновенно оценил ситуацию, подобрал с земли обломок ветки, осторожно приблизился к люку, присел... Реальная опасность совершенно переменила его – движения стали короткими и безошибочно точными, профессионализм отодвинул прочь обезьянью ревность, а недавний соперник превратился просто в спасаемого.

Марина напряженно следила, как Максим аккуратно пристраивает деревянный обломок, приноравливаясь половчее откинуть проклятую крышку... Только бы не ошибся! Ведь одно неверное движение может все погубить!

...И тут она вдруг с потусторонним ужасом увидела свое волнение как бы со стороны. Да ведь это явный признак симпатии к Игорю – и значит, проклятие может сработать... Оно уже работает – не просто так же подвернулся этот проклятый люк! Ну, нет...

Она быстро выпрямилась, сделала равнодушное лицо и попыталась всосать это равнодушие в себя, в самую глубину души. ("Да что мне это мальчишка? Едва знакомы, и вообще недоумок какой-то!")

– Оставь ты его там! – резко сказала она Максиму. – В следующий раз умнее будет!

("Да-да, пусть падает, в канализации самое ему место...")

Максим на секунду обернулся, во взгляде читалось удивление и некоторое презрение – и Марина поняла, что в этот миг ее образ претерпел не лучшие изменения! Не исключено, что завтра Максим начнет искать другую невесту...

Но она не дрогнула. Молча, медленно, спокойно поднялась по лестнице и даже ни разу не оглянулась...

3

Если вы запутались в следствиях,

найдите наконец причину!

Нера ворвалась в комнату вместе с жаром саламандры и легким запахом озона. Хилим удивленно поднял голову – обычно верховная жрица не вела себя так бесцеремонно!

– Я сочувствую твоему горю, – неприятно пронзительным от волнения голосом начала она. – Все сочувствуют... Но неужели ты не понимаешь: среди танцовщиц храма нет солистки! Полгода ведь прошло, Лим...

Сказанное поразило Хилима. Неужели и вправду прошло столько времени? Он давно не смотрел на часы и не совмещал своего времени с календарным но пропустить приближение весны... Понятно, почему Нера так нервничает! (Смешно звучит: Нера нервничает...) Хорошо еще, что полнолуние в нынешнем мае только одно...

Поднявшись, Хилим подвинул верховной жрице тяжелый резной стул с янтарной инкрустацией – неслучайный выбор: если эта дочь огня всерьез разозлится, запах янтарной кислоты предупредит ее об опасности пожара.

Но присев, Нера неожиданно успокоилась и заговорила непривычно мягко:

– Жаль, Заре не повезло... Почему так получилось, как ты думаешь?

Хилим лишь пожал плечами:

– Судьба!

Верховная жрица не любила лишних намеков на судьбу и природу. Впрочем, спорить с Хилимом она тоже не любила. Сказала только:

– Мне кажется, эти двое ненормальных тоже сыграли свою роль...

– Перестань, Нера! – довольно резко оборвал ее Хилим. – Вот уж они тут совершенно ни при чем... и вообще, хватит об этом!

Меньше всего ему хотелось возвращаться к уже пережитому! О сбежавших скандалистах Хилим вспомнил за это время лишь раз – когда составлял проклятие. После этого бывшая компаньонка и бывший любовник Зары раз и навсегда перестали интересовать его.

– Хорошо, я не буду ни о чем вспоминать, – согласилась Нера. Поговорим о будущем: что ты теперь собираешься делать?

Хилим пожал плечами:

– Искать новую солистку...

Верховная жрица не ответила, но Хилиму как-то сразу стало стыдно за себя. Строго говоря, Нера права: тоской не искупишь смерти. А храму нужна новая солистка, причем она должна быть по крайней мере не хуже Зары!

Увы, здесь-то и заключалась трудность, которую Хилим невольно создал сам: традиционно солистками выступали сильфиды, существа изначально созданные для полета... а после триумфа Зары ни одна сильфида не сможет быть солисткой! Во всяком случае, не скоро...

– Публика теперь требует страстей, а не просто изящества, – сказал Хилим вслух. – Так что...

Он не продолжил свое "так что", а Нера ждала. И в ее неподвижной и вроде бы спокойной позе было что-то воистину предгрозовое: не аллегория, а воплощение страсти!

– Неплохо, если бы следующей солисткой стала саламандра! – заявил Хилим.

Огонь взметнулся и снова принял человеческий облик. Хилим не отшатнулся: привык.

– Меня потрясает твоя способность к предвидению! – воскликнула Нера. – Или ты разговаривал с астрологами?

Хилим пожал плечами: нет, разумеется! Просто он давно усвоил простую истину: произошедшее случайно нередко оказывается самым удачным из возможных вариантов. И использовал гороскопы скорее в подтверждение своих поступков...

А здесь логика и вовсе проста: если будущую солистку нет смысла искать среди сильфид и маловероятно найти среди русалок, то остаются только саламандры! Конечно, лучшим вариантом было бы появление наконец летуньи-человека...

Хилим очень хотел, чтобы люди научились летать, просто вспомнили, как это делается – ведь очень многие летают во сне...

– Хватит, Лим, – оборвала Нера. – Я не очень-то верю в человеческие способности вообще, а уж к полетам...

Хилим невольно поморщился, скрывая досаду. Ему нравилось бывать в человеческом облике, и он лучше других магистров знал, что люди могут очень многое! Но вот свою заветную мечту о свободном полете они словно не торопятся осуществлять...

И все же Хилим продолжал надеяться, что когда-нибудь Школа воздушных танцев перестанет быть лишь мистификацией. Тогда, возможно, ему тоже удастся совместить две своих конфликтующих природы и не пытаться больше определять, кто он в большей степени: сильф, умеющий становиться человеком, или человек, обладающий необычными способностями!

– Астрологи просчитывали варианты? – спросил он с тенью надежды. А вдруг люди подарят наконец долгожданное чудо! Или все-таки придется искать солистку среди саламандр?

– Вообще-то не так уж много саламандр, желающих слишком часто быть человеком, – добавил он на всякий случай. – Поиски могут затянуться. Возможно, имеет смысл оповестить о них всех, кто мог бы помочь...

Нера не выразила неудовольствия вслух, но Хилим понял: излишняя огласка будет неприятна ей. Право же, глупо! Уже не только магистры других храмов, но и многие из "диких" стихийных существ знают о проблемах Храма-на-Мысу.

– За хребтом Лагарта есть секта огнепоклонников, – сообщила Нера. – И хозяйничают там...

– Неужели саламандры?!

– Да, три. И они могут нам быть нам интересны.

Хилим задумался. С одной стороны, у стихийных существ, ведущих такой образ жизни, есть как минимум честолюбие. Это хорошо, это сразу упрощает дело! Но с другой стороны...

– Совиный Храм может предъявить нам претензии: Хребет Лагарта – их территория.

Конечно, государственная принадлежность мало значит для храмов... хотя иногда подобные конфликты воспринимались вполне всерьез!

– Мы не обязаны поддерживать людские условности! – вспылила Нера. Каждый волен успеть раньше!

Хилим усмехнулся. Как старается Нера быть первой даже во времени! Вот уж кому не занимать тщеславия! Однако, почему бы не поддержать порыв?..

Вслух он сказал:

– По-моему, самым разумным будет поговорить с этими саламандрами прямо сейчас.

– Ты слетаешь? – быстро спросила Нера.

– Лучше один раз увидеть, чем два часа обсуждать! – усмехнулся Хилим. – Да, слетаю...

Как он ни старался, а последняя фраза все же прозвучала без энтузиазма. Глупая, но непреодолимая неловкость: стыдно принимать канонический образ сильфа, слишком уж немужественно выглядят дети воздушной стихии! Изящные призраки без страстей и недостатков, только на то и годятся, чтобы быстро летать, незаметно подкрадываться, подсматривать и подслушивать...