Текст книги "Сердце тени. Книга 1"

Автор книги: Екатерина Стадникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 2. Тайна синего

Весь остаток дня Росарио и Эмьюз провели вместе. Тетка специально не отходила ни на шаг. Она будто занималась привычными делами, но краем глаза следила, чтоб девочка не совала свой веснушчатый нос куда не следует.

– Вот, взгляни. – Росарио ласково поманила Эмьюз к себе.

– На что именно? – без особого энтузиазма отозвалась та.

Вместо ответа мадам Тэсори распахнула скрипучие дверцы старого шкафа. Сначала показалось, что вредная тетка решила неудачно пошутить.

– Пусто. – Ядовито-желтая досада обожгла горло. – Ничего, кроме пыли…

Тут-то Эмьюз и заметила небольшую статуэтку из черного камня. Гордая птица с длинным острым клювом туманным взглядом сверлила девочку из дальнего угла. Не спрашивая разрешения, мисс Варлоу протянула руку и достала фигурку на свет.

– Теплая? – склонив голову набок, улыбнулась Росарио.

– Да, – согласилась Эмьюз.

Гладкость черного клюва напоминала что-то. Искусный мастер упивался деталями: крылья перышко к перышку!

– Это мне? – уточнила мисс Варлоу.

– Причем навсегда, – подтвердила тетка. – Если я не ошибаюсь, кое-что похожее висит у тебя на шее.

– Орин? – Амулет едва заметно подпрыгнул на цепочке.

– Не стану утверждать. – Росарио лукаво прищурилась. – Мы же не знаем, что онтакое. А это вполне понятная вещица. Статуэтка – знак твоей власти надо мной.

– Чего знак??? – скрыть удивление не получилось.

Тэсори закрыла шкаф и медленно проплыла к креслу. Скорее всего, она просто мысленно подбирала нужные слова. Эмьюз настороженно следила за каждым движением тетки. Минуты тянулись мучительно долго… Наконец, Росарио заговорила:

– Со вчерашнего дня и до последнего вздоха моя жизнь принадлежит тебе. – Прозвучало все как-то слишком пафосно, но по выражению лица женщины стало ясно, что по-другому сказать нельзя. – Ты достаточно сообразительна, чтоб осознать нашу с тобой взаимную ответственность. Сейчас я разговариваю не с «Эмьюз Варлоу – маленькой девочкой», а с бессмертной Тенью и моей госпожой. Не обольщайся, делаю я это авансом.

Эмьюз могла поклясться, что в бездонных глазах Росарио плясали черные лохматые черти.

– Пока ты без меня и пары часов не протянешь. – Обидно, но факт. – А до того момента, как ситуация изменится, – уж извини, никаких «господ». Понятно излагаю?

– Вполне, – соврала она.

Если сердце худо-бедно разобралось в положении вещей, то в голове перемешалось абсолютно все: и игривый сундук-монстр, и странная больница, и Коллоу с его стальными глазами, и неизвестный доброжелатель из прошлого, и исчезнувший портрет Ческо, и загадочная тетка, и статуэтка птицы из черного камня… Только Орин по-прежнему мягко, точно лаская, согревал душу волшебным теплом.

Оставленная наедине со своими мыслями, Эмьюз Варлоу мучительно пыталась заставить те выстроиться, но вредные бестии совершенно не слушались! Мадам Тэсори подчеркнуто не интересовалась усилиями, отпечатавшимися на лице подопечной, погрузившись в чтение.

Каменная фигурка, согретая теплом рук и очищенная от пыли, стала еще симпатичней. Птичьи глазки озорно поблескивали в свете ламп, а перышки казались настоящими. «Разве может кусок камня давать власть над живым человеком?», – думала Эмьюз.

Орин… Если он на самом деле имеет сходство с подарком Росарио, то возникает вопрос: власть над кем он дает? Ответа не было.

Незаметно наступил вечер: он точно прокрался в пушистых тапочках, чтоб не потревожить хозяйку и гостью шорохом шагов. Лампы разгорались все ярче, а солнце уходило за горизонт, бросая последние лучи сквозь небольшие круглые окошки, загнанные почти под потолок.

– Уже поздно. – Тетка отложила книгу и, хитро прищурившись, добавила: – Раз вы с Синим такие друзья, пора тебе спать в своей комнате.

– Но… – попыталась было возразить Эмьюз.

– Никаких «но»! – отрезала та. – Я так привыкла к одиночеству, что мне мешает спать даже чужое дыхание. Правило второе: Не создавай другим неудобств, если они их не заслужили.

Оставалось только подчиниться. Девочка понуро брела за Росарио в надеже, что монстры-сундуки тоже спят по ночам. Откуда ни возьмись, навалилась спасительная усталость – удобная кровать под балдахином у стены, сладко поскрипывая, приняла на себя вес тела, а похожая на облачко подушка заставила забыть обо всем.

Проснулась Эмьюз уже утром, но желание выбираться из-под одеяла что-то никак не приходило. Перевернувшись на бок, она немедленно вспомнила про Синего и осторожно выглянула за пределы тяжелой бордовой занавеси. Монстра нигде не было.

Не успела Эмьюз успокоиться, как дверь распахнулась. Синий проскакал внутрь, жутко грохоча. Что-то в нем изменилось, только со сна девочка соображала из рук вон плохо. Мимик подобрался к самой кровати и широко открыл крышку…

– Завтрак в постель? – На дне сундука лежали несколько сандвичей, обильно политых чаем, и разбитая чашка.

– Синий, чтоб тебя! – страшно ругаясь, Росарио поднималась вверх по лестнице.

– В чем дело? – осведомилась мисс Варлоу, когда тетка показалась в дверном проеме.

– Дернуло ж меня неладное пообещать нашему питомцу прогулку с тобой после завтрака, – картинно закатила глаза та. – Вот дубина и решил приблизить этот счастливый момент.

– А я действительно иду с ним гулять? – Эмьюз спустила ноги с кровати.

– Естественно, – подтвердила Росарио. – Ничего сложного. На улице Синий не кидается на людей без приказа.

С мыслями о прогулке девочка отправилась в ванную, рассеянно подобрав со стула мятые брюки. Монстр не отставал ни на шаг. Принесенные сандвичи мимик сожрал сам, причем вместе с остатками чашки. «Если бы у него была морда, на нее мне было бы тошно смотреть», – подумала девочка.

Ну какая там морда? Когда Синий стоял неподвижно, кто угодно спутал бы его с обыкновенным сундуком. Царапины и нестираемые пятна на крышке, потеки грязно-голубой краски на боках и спине – просто «беглец с блошиного рынка».

– А как я покажусь на улицу в таком виде? – спохватилась Эмьюз уже на кухне.

– Вообще-то, дальше ограды вы не пойдете, – бросила Росарио из-за утренней газеты. – Не хватало мне еще поисками заниматься!

Вооружившись любимой игрушкой монстра, девочка с опаской выглянула за парадную дверь. Мимик радостно грохотал за спиной, ожидая возможности выскочить во двор. Единственное, о чем не спросила Эмьюз: сколько именно нужно гулять?

«Росарио обязательно позовет меня обедать», – успокаивала себя она, стараясь зашвырнуть мячик подальше в заросли.

День наверняка перевалил за половину, а Синий даже не запыхался, только девочку так никто и не позвал. Эмьюз бесцельно блуждала среди кустов жасмина, лелея надежду спрятаться от мимика так, чтоб тот ее не нашел.

Но нет: монстр-сундук мчался по лужайке, оставляя за собой хорошо утоптанные дорожки в сочной траве.

– Синий, может, хватит? – Мимик широко открыл крышку, позволяя достать мячик, перепачканный вязкой зловонной слюной.

В тот момент, когда Эмьюз нагнулась, ее желудок неприлично громко заурчал. То ли от обиды на Росарио, которая, очевидно, совершенно забыла об обеде, то ли от неожиданного перепада настроения мисс Варлоу размахнулась и не глядя швырнула мячик, что было силы.

Дальше произошло то, чего Эмьюз никак не могла ожидать. Из-за кустов, со стороны мощенной замшелой дорожки, донесся треск. А когда девочка подоспела на место происшествия, во дворе уже никого, кроме нее, не было – и только покалеченная калитка болталась на единственной уцелевшей петле.

– Синий!!! – бесполезный крик унес ветер.

Выскочив на тротуар, мисс Варлоу увидела, как знакомый прыгающий прямоугольник свернул за угол. Не раздумывая, она бросилась в погоню. Путаясь в распустившихся брючинах, спотыкаясь и падая, Эмьюз петляла между чужими оградами, продираясь сквозь колючие кусты.

– Синий, стой! – но дыхание сбилось, и голос превратился в жалкий хрип, да вдобавок до ушей донесся очень неприятный звук.

Не застегнутый рукав рубашки зацепился за гвоздь, выступавший из грузных старых досок, прислоненных к стене, и теперь не только имел шикарную дыру почти по всей длине, но и на плече держался едва-едва.

– Блестяще!.. – Эмьюз без труда оторвала его и заткнула за пояс.

Бежать снова смысла не было. Она больше не слышала грохот скачков монстра – а значит, Синий уже слишком далеко. Интересно, как посмотрят прохожие на девочку в рубашке с одним рукавом и безразмерных брюках, разыскивающую сбежавший сундук?

Отчего-то вдруг стало все равно. Мысли растворились, а ноги сами понесли туда, где между высокими обшарпанными оградами виднелась дорога. Не без опаски выглянув за угол, мисс Варлоу застала занимательную картинку: шагах в десяти, опустившись на одно колено, спиной к ней сидела девушка и трепала Синего по крышке.

Подойдя поближе, Эмьюз поняла, что никакая это не девушка, а очень даже парень, только с длинными светлыми волосами.

– Твой пес? – не оборачиваясь, спросил некто.

– Да какой же это пес! – неожиданно для себя возмутилась она. – Вы что, не видите? Это сундук!

Ехидный смешок заставил вскипеть от негодования, но стоило незнакомцу обернуться, как запал сошел на нет, а его место занял стыд.

– Мне простительно. – Глаза парня скрывала непроницаемая черная повязка.

– Я не… – запинаясь, начала Эмьюз. – Если бы я…

– Неважно, – отозвался тот, поднимаясь на ноги. – Так забавный зверь твой?

– Не совсем, – призналась она. – Синий принадлежит моей… тетке. Я играла с ним во дворе и нечаянно вышвырнула мячик за ограду. Синий убежал, я попыталась его догнать, но не смогла бы…

– Мячик? – незнакомец широко улыбнулся.

– Да… такой маленький бордовый… ой!..

Как глупо было описывать предмет слепому! Лицо стремительно заливала краска. Успокаивало только то, что странный парень не подозревал, в каком диком наряде стоит сейчас перед ним несчастная Эмьюз.

– Этот мячик? – От неожиданности бедняжка вздрогнула. – Подойди и возьми.

На ладони, спрятанной в плотную белую перчатку, лежал тот самый перемазанный мячик. Достав обрывок рукава, она осторожно завернула в него злосчастную игрушку.

– Я еще не сказала спасибо, – спохватилась мисс Варлоу. – Сама бы ни за что не справилась.

– Хорошо, что хорошо кончается, – подытожил парень. – Уверена, что доведешь своего Синего домой?

– Нет, – честно призналась Эмьюз.

– Тогда мы с Пеппером легко тебя проводим.

Вспомнилось «второе правило Тэсори»… но ведь совершенно незнакомый молодой человек по собственной воле собирается провожать, кроме того, это не так и далеко.

Терзаемая сомнениями, мисс Варлоу не заметила, что от серой стены отделилась невероятно тощая собачья фигура. Внешний вид Пеппера вызывал страх, отвращение и жалость одновременно: грязно-бежевая, почти розоватая шкура лезла клочьями, длинные тонкие лапы с белесыми когтями, казалось, вот-вот переломятся, а на изогнутой волной спине выпирали острые кости позвоночника. Узкую морду пса украшали невообразимо грустные, точно заплаканные, карие глаза.

– Твоя собака больна? – с опаской уточнила Эмьюз.

– Нет, – отмахнулся парень. – Пеппер – призрачная гончая, и если ты не вопишь от ужаса – значит, он сегодня еще ничего. Пэп не красавец, зато отличный поводырь, верно, мальчик?

Странный зверь мотнул куцым хвостом и осторожно боднул хозяина в бок.

– Забыл представиться, – как бы между прочим бросил новый знакомый. – Не очень-то вежливо с моей стороны. Гримм Бишоп.

– Эмьюз Варлоу, – слова застревали в горле.

– Нервничаешь? – Парень склонился почти к самому плечу несчастной мисс Варлоу и как животное потянул воздух носом. – Нервничаешь. Не нужно, я безвреден.

– …э-э-э… пожалуй, сама доберусь, тут рядом… – Что-то в груди приказывало бежать, не оборачиваясь. – Синий, домой!

– Постой! – донеслось до Эмьюз, когда та уже мчалась по узкому проходу между оградами.

Рассуждать о правильности своего поступка не хватало духу. Внутренний голос подсказывал, что люди просто так друг дружку не обнюхивают. С другой стороны, это ведь те люди, у которых есть глаза…

Выбравшись на тротуар, девочка почти мгновенно почувствовала на себе обжигающий взгляд.

– Где вас носили черти?! – встрепанная Росарио спешила навстречу, громко скрежеща зубами.

– Синий… он побежал за мячиком… – Оправдания звучали жалко.

– Рубашка испорчена! – воскликнула тетка, отбирая основательно перепачканный порванный кусок ткани, некогда служивший рукавом.

– Я объясню! – Мисс Варлоу постаралась взять себя в руки.

Но внезапно лицо Росарио смягчилось:

– Непутевая ты моя, – ласково начала она, – как же ты меня напугала. Синий хоть и из дерева, а неглупый. Он вернулся бы домой сам.

– Я не… Прости. – Раздавленная осознанием собственной глупости, Эмьюз пристыжено опустила глаза.

Продолжая корить себя за необдуманный поступок, она без аппетита съела остывший обед и, подцепив чашку чаю, сообщила, что отправляется наверх. Что можно делать до вечера в одиночестве, да еще в таком гадком расположении духа, девочка не знала. Единственный, кто составлял ей компанию, – Синий. Виновник злоключений выглядел странно довольным.

– Чего хвостом виляешь? – нахмурилась Эмьюз. – Минуточку… Откуда у сундука хвост?

Мимик проскакал к подножью кровати и затих там, игнорируя вопрос. Тогда мисс Варлоу с опаской подобралась поближе. Между задней стенкой и крышкой оказался зажат новенький кожаный ремень! Но стоило девочке коснуться его кончиками пальцев, как Синий приоткрыл пасть и втянул импровизированный хвост внутрь.

– Ай, ну и ладно! – неожиданно обиделась Эмьюз. – Подумаешь! Ты просто сундук!

С размаху уронив себя на постель, она сунула руки глубоко в карманы брюк и неожиданно нашарила свернутую шершавую бумажку. Машинально достав ее, Эмьюз обнаружила, что та практически вся исписана ровным аккуратным почерком.

«Нехорошо читать чужие письма», – сообщил внутренний голос, но любопытство уже не слушало. Оно тащило Эмьюз поближе к окну – туда, где больше света. Осторожно развернув лист, девочка разгладила его кончиками пальцев, как ценнейшую реликвию.

Письменный стол и стул оказались слишком высоки, и мисс Варлоу пришлось усесться с ногами, хотя так показалось даже удобнее. Пробежав глазами первые строчки, она отодвинула лист и крепко задумалась.

С одной стороны, это явно отрывок из дневника кого-то, жившего в доме, а читать чужие дневники – низость. С другой стороны, возможно, именно так Эмьюз узнает больше о таинственном Ческо. Нет, конечно, хотелось оправдываться тем, что лист нашелся в кармане брюк сам собой, что его вообще никто не прятал – но только для очистки совести.

Набрав воздуху в грудь, как если бы собиралась нырнуть, мисс Варлоу склонилась над текстом.

« Эта женщина хочет, чтоб я звал ее« матерью»!.. Ха… Мария кого угодно может замучить своими бесконечными правилами

(пометка на полях: … стоит начать их записывать!Похоже, она выдумывает такую чушь на ходу)…»

В этот момент в комнату осторожно постучали.

– Эмьюз, ты ничего не хочешь мне рассказать? – голос тетки звучал настораживающе.

– Нет, а что? – Девочка сунула мятый листок в ближайший ящик стола – и как раз вовремя.

– А мне кажется, что хочешь. – Росарио неслышно вошла. – Под нашими окнами прогуливается подозрительный молодой человек. С собакой.

– И что в нем такого подозрительного? – Мисс Варлоу почувствовала, что краснеет.

– Взгляни сама, – тетка прищурилась.

Подавив смущение, Эмьюз осторожно сдвинула занавеску и выглянула во двор.

– Пэп, ко мне, мальчик! – Гримм стоял прямо напротив окна там, внизу.

Такое приятное щекочущее теплое чувство скользнуло по спине. Узнать человека на улице оказалось невообразимо здорово. Захотелось помахать ему рукой. Совершенно бессмысленное действие, учитывая, что Гримм ничего не видит.

Вдруг Пеппер протяжно взвыл!

Пес схватил хозяина за рукав и развернул лицом к окну. Мисс Варлоу смотрела туда, где под черной тканью прятались глаза, и не могла отвести взгляда. Дальше произошло необъяснимое: парень широко улыбнулся и помахал рукой. Пусть глупо, пусть бессмысленно, но Эмьюз немедленно махнула в ответ и спряталась за штору.

– Значит, у тебя появился друг? – подытожила тетка.

– Д-да, – промямлила девочка. – Это Гримм… он помог поймать Синего.

– Вот тебе еще одно правило. – Росарио с невозмутимым видом подошла и сама выглянула в окно. – Не заставляй ждать дольше, чем позволяют приличия.

– Не поняла, – призналась та.

– Тогда правило номер три, – фыркнула мадам Тэсори. – Никогда не вынуждай человека объяснять дважды, мало кто это любит.

– Это же номер четыре! – попыталась пошутить Эмьюз.

– Это номер три. – Тетка, задрав подбородок, прошагала к выходу из комнаты. – Советую спуститься, иначе твой новый друг будет маячить перед домом до вечера. Знаю я нынешнюю молодежь. Иди. Только быстро.

Вот тут дважды повторять и не потребовалось.

– Ну, не настолько быстро, – рассмеялась ей в спину Росарио. – Там на стуле серый джемпер – надень, не позорь меня.

– Хорошо, – ответила девочка уже на лестнице.

Сердце гулко билось в груди. Если что-то подобное и происходило раньше, бедняжка этого не помнила. А ведь именно сейчас нужно было не выглядеть смешной.

Уже перед парадной дверью в голову закралась мысль, что Гримм мог уйти. Но нет: парень стоял на том же месте и явно никуда не собирался.

Утопая в растянутом вязаном свитере почти по колено, Эмьюз буквально бежала к калитке, которую тетка умудрилась починить.

– Гримм! – громко позвала девочка. – Как ты меня нашел?

– Ну, не я, а Пэп, – придерживая пса за ошейник, признался тот. – И не столько тебя, сколько Синего.

– А-а-а… – изображая понимание, протянула Эмьюз.

Повисла неловкая вязкая пауза, прерываемая только сопением Пеппера. Мисс Варлоу не знала, о чем следует говорить в подобных случаях.

– Я, наверное, должен извиниться? – предположил Гримм.

– За что? – удивилась девочка.

– От меня раньше не убегали, как от чумного. – Если это и была шутка, то крайне неудачная.

Разум мучительно искал возможные варианты поведения, но вместо них – черная тягучая пустота. До тошноты.

– Я что-то не так сказал? Опять? – Улыбка заметно увяла.

– Нет-нет… просто все как-то странно получилось, – наконец выдавила Эмьюз.

– Проблема в этом? – Только теперь мисс Варлоу заметила на себе тяжелый испытующий взгляд отвратительного пса.

Кровь стучала в висках барабанной дробью, заставляя очертания предметов терять четкость. От напряжения на лбу выступили капельки пота. Почему она – Эмьюз Варлоу – прекрасно знает, что такое барабан, что «плохо читать чужие дневники», но не имеет ни малейшего представления о людях и о самой себе?!

Холодное и влажное прикосновение выдернуло из вязких мыслей и бесплодных попыток пробиться сквозь черноту. Пеппер деловито обнюхивал тыльную сторону девочкиной ладони.

– Может, попробуем еще раз? – Хозяин костлявого пса легко поклонился. – Давайте знакомиться, юная леди! Гримм Бишоп – вынужденный слепой, мечтающий увидеть искренность в чужих глазах, сколько себя помнит. К вашим услугам!

– Эмьюз Варлоу, добрый Сэр. – Она зачем-то поклонилась в ответ. – Не помнит себя… сколько себя помнит.

Парень резко выпрямился, будто получил пощечину.

– А вот издеваться надо мной не стоит, – в голосе отчетливо сверкнула сталь.

– А никто и не издевается, – честно призналась мисс Варлоу. – Я действительно будто не существовала еще четыре дня назад. Ты, кажется, седьмой человек в моей жизни, с которым я разговариваю. Честное слово!

– Что ж, семь – хорошее число. – Мягкая улыбка вернулась на прежнее место. – Я бы сказал, счастливое. Хотя время покажет. А пока – мы могли бы выгуливать своих… питомцев вместе. Тут неподалеку есть замечательный сквер.

– Это было бы… – договорить не удалось.

Сердце подпрыгнуло, что твой Синий, и больно застряло в горле.

– Эмьюз! – Росарио широко открыла окно, черные глаза смотрели строго. – Только черепахи не представляют, что такое «быстро».

– Мне пора, – выдохнула мисс Варлоу и попятилась.

– Ты не ответила. – Гримм беспомощно вытянул вперед руку. – «Да» или «нет»?

Тонкие пальцы схватили воздух и сжались в кулак. «Ты меня не бросишь?» – голос Лют звучал глубоко в груди, такой же обезоруживающий и пронзительный, как взгляд Пеппера и странный жест его хозяина.

– Нет… – ответила своей истерзанной памяти Эмьюз, но быстро спохватилась: – То есть… да. Да! Конечно, да.

– До завтра. – Парень махнул рукой и, снова подхватив пса за ошейник, зашагал прочь.

Сидеть в своей комнате расхотелось. Колючие малоприятные мысли так и роились, не давая ни минуты покоя. Оставленный наверху чай наверняка остыл, а лист дневника никуда не убежит. Мисс Варлоу уселась за кухонный стол и уронила тяжелую голову в ладони.

– Что не так? – Тетка опустилась напротив и всем своим видом дала понять, что готова к любым вопросам.

– Все не так, – призналась Эмьюз. – Вот объясни мне, каким образом получилось, что я прекрасно понимаю, что нож острый и им можно порезаться, хотя не могу точно сказать, резалась ли раньше? Или отличаю кухню от спальни, пользуюсь разными предметами, читаю, но не знаю, откуда умею все это? И еще… за что у меня внутри тьма? Почему больно пытаться вспомнить?..

– Стоп! – Росарио загадочно улыбнулась. – Слишком много вопросов, но ответ на все один. Ты – Тень.

Два слова ничего не прояснили. От них в груди начала подниматься бесформенная ядовитая злоба. Все это не могло не отразиться на лице девочки.

– Реконструкторы… они, по сути, ювелиры, – мадам Тэсори смаковала каждое слово. – Психофизическая реконструкция – безумно сложная наука. Рассуждать о ней, не понимая до конца, глупо, но попробую. Место, где проснулась в первый раз, помнишь?

– Я же должна помнить хоть что-то! – фыркнула Эмьюз.

– Прекрасно, – кивнула та. – Ты была реконструирована там. Звучит гадко, я знаю. Специалисты очистили тебя от намеков на прошлое. По крупицам выбрали то, что запрещено помнить Теням, но оставили необходимое. Какой ты была до, мы никогда не узнаем.

Злобу сменило отчаяние. Тягучее и горькое, оно подступало к горлу, душило и мучило.

– Посмотри на это с другой стороны, – предложила тетка. – Ты не умрешь, пока сама этого не пожелаешь. А нормальные… я хотела сказать, «обычные» люди очень боятся смерти. Даже если тело разорвет на мелкие кусочки, господа реконструкторы смогут поставить тебя на ноги снова.

– Для чего? – вырвалось само собой.

– Ты нужна Ордену, ты нужна другим Теням, – глаза Росарио округлились, – ведь ты и от них отличаешься в выгодную сторону!

Только мисс Варлоу уже не слушала.

– Смерти боятся те, кому есть что терять! – резко оборвала она речь тетки. – Боятся те, у кого есть или хотя бы была жизнь. А у меня только темнота внутри!!.. Я хочу побыть одна.

С этими словами Эмьюз поднялась из-за стола. «Зачем? Зачем нужна вечная жизнь, если у меня забрали меня?!» – колотилось в висках фальшивым звоном. Совершенно точно, стоило отвлечь себя чем-нибудь, но проклятый внутренний голос, будто взбесившись, твердил одно и то же! До хрипоты.

– Не шевелись даже! – рыкнула Эмьюз на бестолкового монстра, радостно захлопавшего крышкой.

Звук собственного голоса, испуганно заметавшегося по комнате, вернул девочку в чувства. Она опустилась на колени рядом с Синим и похлопала мимика по холодной деревянной макушке.

– Прости. – Хотелось верить, что монстр все понимает. – Ты не виноват… По крайней мере, в этом.

Заперев дверь изнутри на замок с комичной ручкой в форме кабаньей головы, мисс Варлоу вернулась к изучению найденного листа.

* * *

Как ни противно, но открыть глаза пришлось. Дурная привычка спать в кабинете немедленно дала о себе знать: шея порядком затекла и теперь раздражающе ныла. Стопка неподписанных бумаг на столе росла с астрономической скоростью.

– Что ты тут делаешь? – вопрос, адресованный куда-то за спину, утонул в темноте.

– А разве мне запрещено время от времени навещать свою пару? – Тень отделилась от стены и подплыла ближе. – Опять играешь в игры, Джулс?

– Возможно… – Взгляд уперся в крошечную склянку из прозрачного красного стекла под белой крышечкой. – Если бы не мои «игры», мы бы с тобой давно были по ту сторону Печати, как остальные.

– Мы? Едва ли! Скорее уж, как Фолия… – Тонкие руки в черных перчатках мягко легли на плечи.

Джулиус Коллоу и Леди Воденбран знали друг друга без малого семь веков. Слишком близко и слишком долго. Иной раз казалось, что эта женщина понимает его без слов, являя чудеса проницательности. Одно время подобное положение вещей даже пугало.

– Оставь девочку в покое сразу. – Тень осторожно потеснила чернильницу и заняла место последней. – Реконструкторы не в восторге от ее пробуждения. Почему?

– То, что тебе позволено шпионить в свое удовольствие, еще не дает права задавать вопросы. – Коллоу бесцеремонно смахнул собеседницу со стола. – Если бы я сам располагал этой информацией, все было бы по-другому.

– Не понимаю, – судя по интонации, Тень нахмурилась.

– А ты поверь. – Захотелось взять красную склянку и покрутить в пальцах.

– Я всегда тебе верила.

Женщина бесшумно заскользила к выходу. Чего ожидать дальше, если день уже начался с крайне странного визита?

– Оставь девочку, – повторила Тень на пороге и скрылась за тяжелыми дверьми.

– Нет, – грустно покачал головой он. – А вот за напоминание про Фолию спасибо.

Корникс почти никогда не снимала маски. Только вот Сэр Коллоу прекрасно помнил ее лицо: недовольные дуги бровей, острый длинный нос и глубокие черные глаза. Эта Тень была первым человеком в его жизни. Осторожная и хитрая, она много раз спасала от неприятностей их обоих, ничего не требуя взамен.

Джулиус поднялся на ноги и нехотя влез в опостылевший серый плащ. Предстоял долгий путь, и чтоб не терять времени даром, следовало собрать в чемоданчик бумаги, откладывать рассмотрение которых просто нельзя. Он аккуратно закупорил чернильницу и проверил перо, прекрасно понимая, что непременно забудет что-нибудь. Взгляд снова уперся в красную склянку…

На этот раз Сэр Коллоу не отказал себе в удовольствии и осторожно, словно реликвию, поднял ее со стола. Он без колебаний сунул крошечный пузырек в карман брюк. На пальцах остался едва уловимый сладковато-терпкий запах.

Сейчас как никогда нужен был совет, а кто способен дать его, если не Танцор?

Забавно, но так странно получилось, что тот самый единственный советчик и старший товарищ находится в клинике для умалишенных под строгим контролем без надежды на выздоровление.

Год от года, век от века Фолия только сильнее выживала из ума. В глубине души он боялся однажды увидеть «тело», бессмысленно пускающее пузыри слюны.

Шагая по пустому коридору, Сэр Коллоу вслушивался в мерное цоканье своих подкованных сапог. Из вестибюля резиденции Танцоров сегодня дорога вела на маленький серый пляж, зажатый между влажными скалами.

– Мерзость! – Сапоги утопали в сыром песке, а неприветливый соленый ветер трепал полы плаща.

– Позвольте не согласиться, Сэр. – Привратник висел в воздухе в нескольких метрах над землей и явно наслаждался обстановкой.

– Кому как… – буркнул себе под нос Джулиус, поднимая ворот. – Не одолжишь шарф?

– Ваши шутки злые, Сэр, – равнодушно заметил тот.

Коллоу пожал плечами и, призвав Маску, оттолкнулся от земли. В хлопанье плаща и свисте ветра в ушах терялись даже собственные мысли. Одно и то же желание каждый раз: закрыть глаза и раствориться во всем этом без остатка, сразу и навсегда. Глупое желание, кроме того, противоречащее цели: разобраться до конца.

Три пути ведет в Спрятанный город, но чтобы не привлекать к себе внимания, нужно пользоваться самым очевидным, как ни парадоксально. А что может быть проще небольшого путешествия на поезде?

Обшарпанная площадка богом забытого, потерянного среди полей полустанка стремительно приближалась. Запустение и убожество, которыми пропитался сам воздух, мгновенно бросались в глаза: облезшие лавочки с толстыми ржавыми ножками, выцветшие надписи, оставленные на побеленной стене неизвестно когда, заколоченные окошки касс – все, кроме одного.

– Поезд до… – начал было он, подходя к единственной уцелевшей кассе.

– Вызов принят. Ждите, Сэр. Через пятнадцать минут, – отрезал из темноты неприветливый голос, и окошко с неприятным скрипом закрылось.

– Спасибо и на этом.

Осталось придумать себе занятие на время ожидания. Кому только в голову пришло взять посредственного прорицателя в кассиры?

«Место отъезда можно было подобрать и поудачней», – Джулиус Коллоу устроился на лавочке, вытянув вперед свои длинные ноги в тяжелых сапогах. Теплый воздух щекотал ноздри. А если снять маску и вдохнуть щепотку гоблинской нюхательной пыли, появится возможность насладиться ненадолго задержавшимся летом.

Внезапно что-то изменилось: резкий запах дрянного алкоголя и пота нарушил зыбкую гармонию. Мгновения тянулись чудовищно медленно, любопытство и раздражение переплелись настолько, что грань между ними потерялась.

– С каким удовольствием я перерезал бы тебе горло… – Холодное лезвие обожгло шею.

– Мы оба понимаем бессмысленность этого действия. – От улыбки свело челюсть.

– Ты сделал из меня убийцу! – Лезвие в руке дрогнуло. – А я испорчу твой любимый плащ, если ты не скажешь мне имя!

– Любое на выбор? Мужское или женское? – Джулиус Коллоу не отказал себе в удовольствии и смахнул с лица маску, благо, солнце скрылось за тучу.

Запрокинув голову, он внимательно посмотрел на своего собеседника. Собственно, этот субъект легко распознавался по запаху: хуже только дохлый кобольд.

– Имя! – упрямо повторил тот. – Я все равно его узнаю!

– Так чего тогда комедию ломаешь, мистер Неудачник? – Сдержать очередную улыбку не удалось. – Эту выходку я могу списать только на страшное горе отца, которое в принципе могу понять.

– Ничего ты не понимаешь! – Лезвие врезалось в кожу, и теплая струйка скользнула за воротник. – Ты же живой труп!.. Весь из себя чистенький и безупречный, а такие, как я, по уши в дерьме по твоей милости сидят. Все чужими руками!!

Поток брани вперемешку с отвратительной вонью накатывался новыми и новыми волнами. Вот что называется плохо сыгранная партия. Все три года Джулиус ждал чего-то подобного, но чтоб настолько не вовремя…

– Все сказал? – осведомился Сэр Коллоу, когда взбесившаяся пешка умолкла, переводя дыхание. – В любом случае, у меня нет на тебя времени, даже убить тебя некогда. Считай – повезло.

Он рывком поднялся на ноги. По груди лениво расползалось алое пятно.

– Я всегда знал, что серый не мой цвет, – упиваясь безразличием, признался Джулиус. – Скорее твой.

С этими словами Коллоу снял перепачканный плащ и швырнул в замершего за лавочкой горбатого человечка. Черная форма – гордость любого Танцора! Ослепительно серебрились знаки отличия и эмблема Ордена, и плевать на рану, на невыносимую боль… плевать!

– Думаю, с этого момента тебя можно считать дивным. – Проклятый Неудачник, испортивший пятнадцать минут ожидания, мелко затрясся.